Текст книги "Мозаика. Часть 1. Без имени"

– Сходство поразительное, – согласился Виккер. – Я знаю, о чём вы подумали, Хольте. Но не могу устроить вам встречу с Аголан.

– У неё брали кровь на анализ, – подал голос инспектор. – Тогда, в ночь на Новый год. Я не уверен, что результаты…

– Могли и сохраниться, – согласился Виккер. – Я постараюсь выяснить. Но прошу, инспектор – это необычайно тонкий лёд. Идите очень аккуратно. Пока дом Рекенте охотился за эль-Неренн, ситуация казалась мне понятной. После сегодняшнего разговора с Берроном – уже нет.

– Интересно, что там, – эль-Неренн бросила на стол банковскую карту Рекенте. – Точнее, сколько.

– Сейчас узнаем, – Виккер поманил её к себе, положил портфель на журнальный столик. Извлёк оттуда чёрный «пенал» – блок связи – и два полупрозрачных коврика. Из одного получился экран, из другого – клавиатура. – Вставьте её вот сюда.

На экране возникла эмблема Государственного Банка.

– Приложите палец… любой, вот сюда. Сейчас всё увидим.

Изображение изменилось. Инспектор и Хольте встали, подошли поближе.

– Триста тысяч, – медленно произнёс инспектор. – Моя пенсия за сорок лет. Ну почему меня никогда не подкупали?

Лицо эль-Неренн окаменело.

– И я что – могу забрать эти деньги? Прямо сейчас?

Виккер пожал плечами.

– Счёт на ваше имя. Открыт – смотрите – в новогоднюю ночь. Перевод совершён тогда же.

– Липа, – заявил инспектор презрительно.

Виккер отрицательно покачал головой.

– Вряд ли. Я видел такое и раньше.

– Это смешно, Виккер. Откуда она могла знать, что ей потребуется…

– Не знаю, – Виккер провёл ладонью по клавиатуре, погасил экран. Вручил карточку эль-Неренн. – Деньги ваши, теарин. Я знаю, что мы, четверо, связаны с Рекенте сильнее, чем хотелось бы, – он явно колебался. – В ту же ночь, уже после того, как вы уснули, теарин, у меня был разговор с покойным Берроном. Долгий. Не стану его пересказывать. Вот, – он вынул из портфеля тяжёлый чёрный куб – мини-сейф. Долго колдовал над ним, прежде, чем тот открылся.

– Это я получил от Беррона, – он показал карточку. – Не от него лично, конечно. Анонимно. Но он намекнул, более чем прозрачно. Смотрите, – он вставил карточку в гнездо, набрал что-то на сенсорах.

– Пятнадцать миллионов, – произнёс инспектор шёпотом. – Великое Море! И вы их не тронули?

Виккер усмехнулся, покачал головой, убрал карточку. Спрятал в сейф.

– Я наёмный работник, инспектор. Мои услуги можно купить. Меня самого тоже пытались купить – несколько раз. Предложение Беррона было самым щедрым.

– Спасибо, Виккер, – эль-Неренн подняла голову. Хольте, которой самой было не очень хорошо, увидела на лице девушки то же выражение, что было предыдущей ночью – безнадёжность. – Что он хотел?

– Вас, теарин. От меня требовалось на пять минут отлучиться из дома. Позвонить в полицию, сообщить о похищении. Беррон любит… извините, любил говорить откровенно. Прямым текстом.

– Хватит, – эль-Неренн встала. – Хватит о Рекенте. Свет на ней клином не сошёлся. Инспектор, простите… Можно мне где-нибудь немного полежать?

– Да, конечно, – инспектор поднялся. – Хольте, не поможете? Женская половина слева по коридору. Там, правда, беспорядок – я ведь один живу.

* * *

– Что-то подсказывает мне, – Тигарр устроился поудобнее в кресле, – что мы встречаемся не в последний раз. Как она, Хольте? Спит?

– Спит, – подтвердила Хольте. – Свалилась на ходу. Пришлось раздевать уже спящую. Перенервничала.

– Ваша очередь, инспектор, – Виккер налил себе ещё вина. – Расскажите, зачем вам нужны были подробности её бегства? Что за картину вы упоминали?

– Это моё личное расследование, – Тигарр пригладил волосы. – На убедительную версию не потянет. Слишком мало фактов. Вкратце: её направили сюда. Специально. И не одну – кто-то здесь помогает ей. Не считая нас троих. Не удивлюсь, если сама она об этом не знает и даже не догадывается.

– Кто послал и зачем? – Хольте, после того, как её уговорили поесть, стала выглядеть намного лучше.

– Не знаю, кто, теарин. Я начал собирать факты и строить теории только после Нового года. В свободное время – а его немного.

– Тогда зачем?

– Выявить преступные группировки. Стравить их. Вынудить передраться. – Инспектор поднялся, подошёл к стеллажу. Взял оттуда папку. – За нашей девицей охотилось более пятидесяти человек. Аспида вы помните, надеюсь. На нём более сотни убийств, похищений, терактов. Я говорю про те, где его участие может считаться доказанным. У Аспида не было осечек. Ни одной! Это был «невидимка» – менял внешность каждые несколько месяцев.

– Да, после Аспида она останется знаменитостью, – согласился Виккер.

– Тот день, когда мы сидели в засаде. Ещё пятеро! Двое, которые в больнице – Верзила Хаэги и Череп Баэр. Оба – «невидимки». Использовали чужую внешность, маркерные следы. В общей сложности – пять сотен убитых. Мясники. «Мама Львица» потеряла лучших. Есть у нас источники поблизости от Львицы, так вот: она отказалась работать с домом Рекенте. Все, кого наняла Старуха, потерпели поражение. Трёх наёмников мы упустили. Более тридцати убиты – всего за неделю. Что скажете?

– Слишком хорошо для простого совпадения, – согласился Виккер. – И все они охотились за эль-Неренн?

– Верно. Аллирон ан Рекенте бросила все силы, использовала все связи. Вряд ли она сможет рассчитывать на эти связи в ближайшее время – потери огромны. В большинстве случаев всё выглядит, как смерть от несчастного случая. Как в случае с вашей дочерью, – Тигарр кивнул Хольте. – Я могу признаться, теарин. Мы не смогли бы спасти её. Ни единого шанса.

– Несчастные случаи, – задумался Виккер. – Иными словами, спецслужбы.

– Возможно, – Тигарр поднялся на ноги, прошёлся по комнате. – Не всё укладывается в такое объяснение, но очень многое. Не считая дома Рекенте, в республике пять «центров силы», крупных преступных объединений, «теневых домов». Два из них, включая «Маму Львицу» и её «прайд», перестали что-либо значить. Мы поймали с поличным столько людей Львицы, что появился шанс, в кои-то веки, взять её саму. Понимаете? Есть доказательства. Неопровержимые, железные доказательства. И не только против неё.

– Я не думаю, что Ньер на кого-то работает, – высказалась Хольте. – У меня не так много опыта, инспектор, но я верю интуиции. Она старается для себя самой.

– Помимо попыток её похищения, есть что-нибудь? – поинтересовался Виккер.

– О, хватает. Всё это была крупная рыба. Мелкой намного больше. Знаете, как жила наша подопечная два первых года? Куда-нибудь приходила или приезжала, заходила в первую попавшуюся дверь – и находила работу. Представляете? С первого раза. Зарабатывала, уходила дальше. А когда уходила, там всегда кого-нибудь ловили. Там, откуда она уходила. Я проследил – одна и та же картина. Появляется эль-Неренн, работает, уходит с деньгами – облава.

– Впечатляет, – усмехнулась Хольте. – Неужели её никто не заподозрил?

– Бывало, – пожал плечами Тигарр. – Только они, знаете, не выживали. Прямо как здесь – несчастные случаи. Девица успела поработать в восемнадцати городах. Куда её только не заносило!

– Да, между прочим, – Виккер потёр глаза. – Она здорова. Исключительно здорова – кроме сбоя цикла, у неё ничего нет. Никаких болячек, никаких неприятностей. Про паразитов вы сами знаете – никогда не было. Ни снаружи, ни внутри. И зубы – ни у кого таких не видел. А питалась она, так скажем, неважно.

– Вы меня не разыгрываете? – Хольте встала. – Это всё правда?

Её собеседники переглянулись, кивнули.

– Сегодня мы зашли в салон – знаете, я уговорила её заказать нормальную, человеческую одежду. Она оказалась стотысячной клиенткой. Всё заказанное – бесплатно.

– Да, ей везёт, – кивнул инспектор. – Я и говорю – помогают ей. Так не бывает. Есть, правда, крупные неувязки – скажем, бегство из дома Рекенте. Но я ведь только начал расследование.

* * *

Эль-Неренн нечасто снились сны. И никогда они не были приятными.

В этот раз она «проснулась» там же, где заснула – свалилась. В небольшой комнатке для гостей, в доме инспектора Тигарра. Проснулась, услышав крик. Жалобный крик.

То, чем казалась комната во сне, удручающе походило на неё же в «настоящем» мире. Но ощущения не обманывали – это сон.

Вновь крик. Детский крик, удаляющийся. Эль-Неренн подбежала к двери (бегать во сне было одним удовольствием), распахнула её.

Зеркала. Повсюду – на стенах, зеркальный пол под ногами, зеркальный потолок. Стоило ненароком глянуть на своё отражение, как глаза словно пронзало раскалённой иглой – так было больно. Крик раздался вновь – крик смертельно испуганного человека, не знающего, где искать спасения.

Эль-Неренн узнала голос. Аголан Рекенте. Она уже слышала этот крик – раз или два девочке снились кошмары.

– Аголан! – крикнула она и эхо несколько раз вернуло крик – искажая, то усиливая, то ослабляя. Бежать было нелегко, зеркальный пол оказался скользким. Глаза резало страшно – и это не добавляло радости.

Крик приближается. И ещё звуки – медленные, тяжёлые шаги. Кто-то приближается. Неторопливо, неотвратимо.

Аголан оказалась за следующим углом. Сжалась в комочек в углу, закрыв глаза ладошками. Когда эль-Неренн появилась из-за угла, девочка отняла ладони и кинулась навстречу.

Шаги. Пол, стены дрожат, волны идут по зазеркалью, потрескивает потолок.

– Тихо, – шепнула эль-Неренн, прижимая к себе «находку». Девочка крепко обхватила её шею, бежать стало неудобно.

Поворот, ещё поворот. Проход… здесь был проход! Она пробегала мимо него!

Эль-Неренн повернула назад – тупик возник за поворотом.

Одно из зеркал на стене со звоном раскололось. Чернота показалась по ту сторону, ледяной ветер ворвался оттуда, сбивая дыхание, обжигая лицо. Шаги. За спиной. И что-то шевелится там, в черноте.

Грохот. Рушится вся стена за спиной. Эль-Неренн оттолкнулась и, не оборачиваясь, ринулась в черноту.

* * *

Она вскочила. Комната, где её уложили спать. В комнате царил полумрак – фонари на улице рассеивали мглу, свет просачивался сквозь шторы.

Одеваясь, эль-Неренн едва не разорвала тонкое, невесомое платье. В комнате становилось страшно, по-настоящему страшно. Она распахнула дверь и… едва не сшибла с ног Хольте.

– Что такое? – она схватила девушку за плечи. – Это я, Ньер. Что случилось?

Эль-Неренн прижала ладонь к лицу, стиснув зубы. Досчитала до пяти.

– Что-то приснилось?

Эль-Неренн кивнула.

– У меня плохие предчувствия, Хольте. Мне редко снятся сны. Аголан… что-то с Аголан Рекенте.

Хольте прищурилась.

– Должно случиться? Или уже случилось?

– Не знаю. Я… – эль-Неренн не сразу осознала, что говорит. – Я не уверена, что видела Аголан. Это могла быть Лас-Тесан.

Хольте резко развернулась, быстрым шагом направилась в гостиную. Я спала всего два часа, удивилась эль-Неренн, глянув на часы. А показалось – сутки.

– Всё в порядке, эль-Неренн? – Виккер взглянул ей в глаза. – Плохой сон?

– Инспектор, – Хольте взяла эль-Неренн за руку. – Кто охраняет Лас?

– У меня где-то записано. Что случилось, теарин?

– Я хочу с ними связаться. Пожалуйста. Это срочно.

Тигарр кивнул, взял телефон, отошёл к стеллажу, набрал номер.

– Вам что-то приснилось? – Виккер поднялся на ноги. – Что-то про Лас-Тесан?

– Или неё, или Аголан. Мне не нравятся такие сны, теариан.

Виккер молча извлёк свой телефон, некоторое время думал, прежде чем набрать номер.

– Там всё в по… – инспектор оглянулся, увидел Виккера, и понизил голос. – Нет оснований для беспокойства, Хольте. Но я попросил усилить бдительность.

– Беррон? – Виккер жестом попросил остальных замолчать. – Доброй ночи. Да, это Стайен. Нет, я не знаю, о чём вы говорили. Нет. У меня сообщение для госпожи ан Рекенте. Дело касается Аголан Рекенте.

Виккер поднял бокал, продолжая прижимать трубку к уху, допил то, что оставалось на донышке.

– Нет, я не знаю, где Аголан. Но у меня сведения из надёжных источников. Вам лучше узнать, что там происходит, побыстрее. Нет. Считайте это ответной любезностью.

Виккер спрятал трубку в карман и уселся.

– Что ещё за «ответная любезность»? – подозрительно воззрилась эль-Неренн.

– Я оставляю ему право трактовать мои слова, – усмехнулся Виккер. – Вероятно, он подумал, что я убедил вас продолжить разговор. Зачем мне его разубеждать?

– Если честно, – эль-Неренн оглянулась, – я страшно хочу есть. Так и не поужинали.

– Сейчас, – Хольте указала на оставшуюся нетронутой коробку. – Виккер, не поможете?

* * *

– Вы знаете, где я должна буду работать? – эль-Неренн подняла взгляд. Третий час ночи. Но спать не хотелось. Инспектор кивнул.

– Можете сказать?

– Официальное уведомление получите через неделю, – Тигарр с сожалением посмотрел на опустевшие бутылки. – Километров пятьдесят на восток. Семья Эверан. Их фамильное поместье.

– Это хорошее место, – высказалась Хольте. – Я слышала о них. Семья с давней историей.

– Как и Рекенте, – проворчала эль-Неренн.

– Я всё проверил несколько раз, – возразил Виккер. – Эль-Неренн, вы справитесь. Я постараюсь узнать как можно больше. К прислуге там относятся гораздо лучше.

– Я помогу тебе, – вызвалась Хольте. Подошла, присела рядом с креслом девушки, положила свою ладонь поверх её. – Знаешь, есть некоторый опыт. Маленькие женские хитрости, – произнесла она, понизив голос. – Научу тебя кое-чему. Очень помогает, поверь.

Эль-Неренн фыркнула, рассмеялась. Виккер скрыл улыбку.

– Хольте будет на связи, – инспектор постучал пальцами по столу. – Насколько я знаю, прислуге разрешается выезжать в город – три-четыре раза в месяц. Обязательно уведомляйте о каждой такой поездке – пользоваться телефоном там тоже разрешено.

* * *

Телефон. Виккер оторвался от атласа – они с Тигарром горячо обсуждали знаменитое морское сражение в бухте Тафрон, после которого власть Империи над всем экваториальным поясом стала неоспоримой. Эль-Неренн с интересом слушала. Хольте задремала в кресле.

– Стайен, – отозвался Виккер. – Да, Беррон, слушаю. Понятно. Рад, что успели. Нет, я не могу назвать вам источник. Мне не нужны неприятности с полицией.

Эль-Неренн встретилась взглядом с инспектором. Тот усмехнулся, отвёл взгляд.

– Передавайте мои лучшие пожелания, – Виккер кивнул. – Не за что. – Дал отбой и встал, приглаживая волосы на затылке.

– Полчаса назад на Аголан Рекенте было совершено покушение. Попытка покушения, – поправился он. – Двое нападавших задержаны, шестеро убиты в перестрелке. Наследница не пострадала.

Эль-Неренн кивнула, закрыла глаза. Инспектор заметил, что правая рука её сжата в кулак; цепочка свисала из него. Медальон, подарок Аголан.

– Ну что же, – Виккер оглядел собравшихся. – Совпадения продолжаются? Теперь дом Рекенте в долгу передо мной. Перед вами, конечно, – он взглянул в глаза эль-Неренн. – Но они этого пока не знают.

– Если им сказать, – эль-Неренн убрала медальон в кармашек. – Отстанут от меня?

Хольте отрицательно покачала головой.

– Не думаю, эль-Неренн, – Виккер развёл руками. – Беррон говорит далеко не всё. Простите мне эти слова, но если ан Рекенте хочет породниться со всеми Великими Домами – есть такое предположение – то это можно сделать иначе. Никого не похищая. Желающих будет с избытком – дом Рекенте очень богат.

– И все эти желающие – альбиносы? – усмехнулась эль-Неренн. – Виккер, всё время, пока я живу здесь, в республике, на меня смотрят, как на обезьяну в зоопарке. «Смотрите, она разговаривает!» – эль-Неренн раскрыла глаза пошире, произнося фразу неприятным пискливым голосом. Хольте рассмеялась.

– Альбиносы – вряд ли. Вы – первая, кого я встретил, – Виккер поклонился. – Я не хотел выяснять, отчего к вам проявляют такой интерес. На то есть много причин. Главная – я не знаю, к кому обратиться за помощью. Дом Рекенте не любит, когда интересуются его делами.

– Думаю, я могу как-то помочь, – Тигарр вступил в разговор. – Конечно, никаких обещаний. Никаких официальных запросов. Кроме того, потребуются деньги, много денег.

– Много? – эль-Неренн нехорошо улыбнулась, вновь вынула банковскую карточку. – Трёхсот тысяч хватит?

Тигарр рассмеялся.

– Да, неплохое применение деньгам. Хватит. Ещё и останется.

– А встречу с Аголан устроить тоже можно? – эль-Неренн оглянулась, поймала взгляд Хольте.

– Стойте! – инспектор поднял ладонь. – Это не шутки. Эль-Неренн, вы понимаете, что будет, если хотя бы намёк на подобное расследование просочится – сейчас?

Девушка подошла к нему вплотную.

– Но вы же можете, правда?

– Знаете, как это называется, эль-Неренн?

Девушка застенчиво улыбнулась.

– Ой, это такие страшные слова, инспектор. Только не вслух, прошу вас. Не пугайте меня.

Инспектор отвернулся, сделал несколько шагов в сторону окна и только там расхохотался. Едва не упал на пол, споткнувшись о стол.

– В гроб меня вгоните, – он вернулся в кресло. Эль-Неренн продолжала смотреть на него, выражением лица была сама невинность. – Никаких обещаний, эль-Неренн. Понимаете?

– Конечно, инспектор, – ответила девушка с жаром, – я ведь ничего и не просила.

8. Кнут и пояс

Поместье Эверан-Тиро оказалось огромным. Эль-Неренн думала, что её привезут в лучшем случае в большой дом – как было раньше, включая дом семьи Рекенте. Но здесь… высокий каменный забор тянулся и тянулся, местами из-за него выглядывали крыши строений.

Машина затормозила. Добрались. До города километров двадцать, не меньше.

Сопровождающий – мрачный пожилой служащий иммиграционной службы – молча выставил вещи девушки у небольшой дверцы в стене. Прикоснулся ладонью к панели селектора. Шепнул что-то в стену рядом с панелью – прилегающая к дверце часть стены осветилась.

– Вас встретят, – он взглянул в лицо подопечной, склонил голову. Та кивнула, выпрямилась. С формальностями покончено.

– Удачи, – впервые за всё время поездки он улыбнулся. Девушка улыбнулась в ответ. – Держитесь подальше от неприятностей. Виккер просил передать, чтобы вы не падали духом.

– Никогда, – она вновь кивнула. – Спасибо.

Машина мягко завелась и стремительно исчезла в сгущающемся сумраке. Но никто не торопился открывать дверцу вновь прибывшей. Эль-Неренн это не очень обеспокоило. В разных семьях настолько разные порядки, что…

Он повторяла, про себя, те правила, которые должна помнить. Всегда. То, чему обучала её Хольте последнюю неделю.

Минут через десять дверцу открыли. Вышли двое – несомненно, слуги – седовласый высокий старик и парень, на вид – её возраста. Ни улыбки, ничего – просто кивок. Парень вежливо взял её под локоть и указал, куда идти. Старик забрал её вещи – два больших чемодана. Всё, что рискнула взять с собой.

Как красиво вокруг!

Сумрак стремительно сгущался, но сад, через который пролегала дорожка, выглядел впечатляюще даже в сумраке.

* * *

Запахи накатывали волной. Когда она проходила медосмотр перед поездкой сюда, врач предупредил, что последствия пережитого будут проходить медленно. Что органы чувств долго ещё будут вести себя странно. Выдал какие-то таблетки. Признаться, эль-Неренн перестала доверять врачам. Особенно – после печального знакомства с личным врачом Рекенте…

Она тряхнула головой, прогоняя воспоминания. Её провели в просторную комнату – два коридора, пять поворотов и три двери. Оставили одну, без единого намёка на то, чего и сколько ждать.

Девушка не сомневалась, что за ней наблюдают. Взгляд ощущался. Хотя ни звука, ни запаха чужого присутствия. Виккер позвонил прямо в машину, пока они ехали. «Будьте предельно осторожны», были его слова. Пятый раз, вновь подумала эль-Неренн. Должно повезти. Обязано. Столько мерзкого уже случилось за эти пять лет – на всю оставшуюся жизнь хватит.

Потолок возвышался метрах в пяти над головой. Высокие окна, с настоящим стеклом – пластик, видимо, не в почёте. Но и современный мир проник сюда: сигнализация, камеры слежения, а в саду – девушка была готова поклясться – росли два «электрических дерева».

Камин – настоящий – по правую руку. Над ним – коллекция холодного оружия. Флаг дома – над двумя старинными мечами. Каменный пол и единственная ковровая дорожка, взбирающаяся по ступеням – в дальней части комнаты. Прямо тронный зал, подумала девушка, стараясь не улыбаться. Точно.

Рядом со входом, в углу по левую руку, обнаружились три деревянных стула; угол слегка затенён. Подумав, эль-Неренн отошла туда, но садиться не стала. Воспоминания о четырёх предыдущих местах работы не угасли. Прислуге в таких помещениях не положено садиться, пока не велят. А не велят почти никогда.

Встала и принялась ждать. По полу скользил ощутимый сквозняк, «пробуждающееся» обоняние выхватывало оттенки домашних запахов.

Прошло не менее получаса (часы на каминной полке гулко пробили один раз), прежде чем отворилась дверь в дальнем конце комнаты и появилась высокая, пожилая женщина в одеянии, явно напоминающем флаг дома. Она мельком взглянула на эль-Неренн и, не говоря ни слова, опустилась в кресло рядом со входом. «Трон», мысленно назвала его девушка.

«Слуг не видно и не слышно».

Вошедшая взглянула на эль-Неренн и едва заметно поманила её рукой.

* * *

Эль-Неренн медленно подошла, так же медленно и церемонно опустилась на колено. Замерла, глядя в пол перед собой.

«Слуги не смеют смотреть в глаза».

– Приветствую вас в доме Эверан, – произнесла женщина и улыбнулась. Улыбка была холодной. – Можете подняться.

Эль-Неренн выполнила указание, продолжая держать голову склонённой.

– Я ознакомилась с вашим послужным списком, – продолжала женщина. Сейчас только эль-Неренн заметила на голове её тонкую диадему. Хозяйка дома. Как и большинство коренного населения Норвена, глава семьи Эверан оказалась бронзовокожей, черноволосой. Необычайно широкоплечей – для женщины. Лицо выдавало её возраст – за пятьдесят, как сказали эль-Неренн. Диадема была её единственным украшением, хотя дом не из бедных. – Бумагам я верю меньше, чем людям. Я намерена принять вас на работу, эль-Неренн, но вначале хотела бы задать несколько вопросов.

Эль-Неренн хранила молчание, не выдавала никаких эмоций. «Слугам незнакомы эмоции».

Хозяйка дома кивнула вновь.

– Эль-Неренн – детское имя. Можете ли вы назвать мне ваше настоящее имя, если оно есть?

– Прощу прощения, госпожа. Моя матушка не успела объявить моё настоящее имя.

– Но вы знаете его?

– Да, госпожа.

Женщина прикрыла глаза на несколько секунд.

– Судя по бумагам, вы родом с архипелага Тирр, – продолжила хозяйка дома.

– Да, госпожа. Я бежала оттуда пять с небольшим лет назад.

– Вы знаете, как много людей сейчас утверждают, что они – беженцы с Тирра?

– Да, госпожа. В полиции и иммиграционной службе моим словам не поверили.

– Но вы продолжаете утверждать, что вы родом с Тирра?

– Да, госпожа.

– Вы состоите в родстве с каким-нибудь из домов, что вели войну на Тирре?

– Не могу утверждать с уверенностью, госпожа. Я мало знала о том, кто мои родители. Меня воспитывали вдали от них.

Женщина кивнула в очередной раз и улыбнулась.

– Поступая к нам на работу, вы будете обязаны соблюдать множество правил, эль-Неренн. Сразу говорю, лёгкой работа не будет. Вы знаете, что будет, в случае, если я останусь вами недовольна?

– Да, госпожа. Я буду выслана из страны. Или останусь в исправительном учреждении, бессрочно.

– Вас это не пугает?

«Слуги не знают слова “Нет”».

Эль-Неренн выпрямилась, улыбнулась, взглянула в лицо собеседнице. Не в глаза – в лицо.

– Я отучилась бояться жизни, госпожа. Я уверена, что справлюсь.

– Почему?

– Я приношу удачу тем, кто улыбается мне, госпожа. Так говорила моя мама.

Хозяйка дома улыбнулась шире, уже дружелюбно и тепло.

– Что ещё говорила ваша мама?

– Что нерадивый слуга не может стать хорошим хозяином, госпожа.

Хозяйка дома встала.

– Я принимаю вас на работу, эль-Неренн. Если вы согласны работать здесь, встаньте по правую руку от меня. – Она извлекла из кармана колокольчик и позвонила. Звук показался слишком тихим, чтобы его кто-нибудь заметил.

Эль-Неренн встала по правую руку от новой хозяйки. Через несколько секунд в комнату вошла служанка – девочка едва ли десяти лет от роду. Тоже родом из этих мест – бронзовая кожа, чёрные волосы, глубоко посаженные тёмно-зелёные глаза. Она неторопливо приблизилась к хозяйке и замерла, почтительно глядя ей в лицо.

– Тимо, – обратилась хозяйка дома. – Это наша новая служанка, эль-Неренн. Пригласи сюда теарин Леронн. Распорядись относительно комнаты для эль-Неренн. После того, как она произнесёт Touan-es-Mithar, ты покажешь ей дом.

Девочка слегка поклонилась, метнула испуганный взгляд на вновь прибывшую. Убедившись, что других указаний не будет, она быстрым шагом подошла к боковой двери (рядом с камином) и исчезла за ней.

Обе оставшихся замерли, словно не замечая присутствия друг друга.

* * *

– Вам доводилось произносить Touan-es-Mithar?

«Слуги не знают слова “Нет”».

– Вряд ли, госпожа.

– Вы знакомы с языком альвари?

– Очень смутно, госпожа. Не было возможности выучиться.

Хозяйка кивнула, так и не повернув головы к собеседнице.

– В этом доме за всё отвечает старшая из прислуги, теарин Леронн. Вы подчиняетесь ей во всём. Всегда. Мои распоряжения – на первом месте, но я редко вмешиваюсь в дела прислуги. Помните: только я могу отменить приказание теарин. Никто больше.

Эль-Неренн кивнула.

– Я поняла, госпожа.

– Touan-es-Mithar – формула, которую обязаны произнести те, кто нанимается в слуги. Не пытайтесь воспринимать её буквально. Всё, что она обязывает вас делать – подчиняться мне и старшей.

Эль-Неренн кивнула вновь.

– Остальное вам расскажут.

Из боковой двери появилась уже знакомая эль-Неренн девочка – Тимо – и старшая, теарин Леронн. Последняя на вид казалась ровесницей эль-Неренн. Чем-то походила внешне – светловолосая, высокого роста, уверенное выражение лица, тёмные глаза, почти белая кожа.

Одеяние старшей притягивало взгляд. То же светло-зелёное платье, что и на Тимо – но с красным воротником, красным широким поясом. Кнут, свёрнутый кольцом, был пристёгнут к поясу справа – и кнутом этим, похоже, пользовались часто. Множество кармашков – вряд ли украшения. Золотистый шнурок свисал с одного из них. Светло-зелёная шапочка с красным же шариком на макушке. Старшая взглянула на вновь прибывшую, не выдавая никаких эмоций, медленно и низко поклонилась хозяйке дома. Девочка сделала то же самое.

– Эль-Неренн поступает в ваше распоряжение, теарин. Приступит к работе с понедельника. Пусть Тимо ознакомит её с тем, как мы живём.

Старшая кивнула и взглянула в глаза эль-Неренн. Та выдержала взгляд, хотя…

«Слуги не смеют смотреть в глаза».

Старшая едва заметно усмехнулась.

– Тимо, – хозяйка дома взглянула на девочку, та вновь поклонилась. – Эль-Неренн не знает Touan-es-Mithar. Помоги ей.

Девочка выступила вперёд и поманила новенькую к себе. Эль-Неренн подошла, остановившись в двух шагах от старшей. Та не меняла выражения лица. Тимо встала слева от эль-Неренн.

– Опустись на правое колено, – шепнула она и опустилась первой.

Эль-Неренн повиновалась, не меняя выражения лица. Старшая не отводила взгляда от её глаз.

– Повторяй за мной, – приказала девочка (явно напуганная тем, что находилась рядом с альбиноской) и принялась медленно и тщательно выговаривать слова на мало знакомом языке. Эль-Неренн постаралась воспроизвести всё в точности, включая интонации.

Старшая шагнула вперёд и, сняв перчатку, прикоснулась кончиками среднего и безымянного пальца ко лбу эль-Неренн.

– Можешь встать, – сообщила Тимо. Встала первой и сделала шаг в сторону.

– Добро пожаловать в дом Эверан, – старшая впервые заговорила. Голос оказался высоким. Ей лет двадцать, не больше, поняла эль-Неренн. Когда успела дорасти до старшей? Служит здесь с рождения?

Эль-Неренн склонила голову, ожидая продолжения. Старшая кивнула.

– Тимо проводит тебя, – старшая вручила вновь нанятой золотистый шнурок – похожий на тот, что был у самой. – Она всё объяснит. Завтра я вызову тебя, а до тех пор отдыхай.

– Могу я спросить, теарин? – вежливо поинтересовалась эль-Неренн и старшая иронически улыбнулась, кивнула. – Почему я приступаю к работе только с понедельника?

– Не терпится? – старшая взглянула в лицо Тимо, что-то шепнула той. – Ещё не обрадуешься. Вначале тебе всё покажут, всё расскажут. Правил не слишком много, но соблюдают их строго. Это, – она прикоснулась к кнуту, – не для украшения. Ясно?

– Ясно, теарин, – кивнула эль-Неренн. После карцера в «зверинце» кнутом ты меня не испугаешь, подумала она.

– Тимо тебя проводит, – старшая указала направление. – Отдыхай, пока можешь.

И удалилась – в ту же дверь, в которую, похоже, вышла хозяйка дома. Эль-Неренн осознала, что та покинула их, едва только формула была произнесена.

– Нам сюда, – шепнула Тимо, потянув девушку за рукав. – Не смотри по сторонам, здесь не положено.

– Слушаюсь, – эль-Неренн с трудом скрыла улыбку. Девочка, похоже, очень гордилась отведённой ей ролью и исполняла её совершенно серьёзно.

* * *

Просыпаться долго не хотелось. А вставать хотелось и того меньше.

Звуки жилого дома. Слабые, но явственные. Солнце давно уже встало, осознала эль-Неренн. Запахи… старый дом, много людей. В этой комнате долгое время никто не жил. Эль-Неренн медленно потянулась… восхитительно.

Послезавтра начинается служба. Стоило подумать об этом, и настроение оказалось испорченным. Полгода, эль-Неренн. Сто пятьдесят шесть дней. Семь месяцев. «Вы справитесь», сказал Виккер. Ему легко это было говорить.

Как я устала прислуживать, подумала эль-Неренн. Последнюю неделю «свободы» она успела привыкнуть к тому, как можно жить, когда тебе не угрожает высылка – и новые поиски того, где, как и зачем жить…

Кто-то в комнате. А, это Тимо. Интересно. Почему она у меня?

Эль-Неренн приоткрыла глаза. Девочка стояла, на цыпочках, у книжной полки, с любопытством глядя на расставленные там книги – энциклопедия, «Чудеса мира», издана в начале прошлого века. Отец собирал её, отыскивая разрозненные тома. Рядом – три тома «Легенд и мифов древнего мира». И ещё кое-что. Не смогла удержаться, взяла с собой. Читать здесь не возбраняется – было бы время читать.

– Интересно? – эль-Неренн спросила громко, прикрыв глаза. – Любишь читать?

– Ой! – девочка подпрыгнула. – Я разбудила тебя?

– Нет, – эль-Неренн уселась в постели. – Почему ты здесь? Мне пора вставать?

Девочка опустила голову.

– Я постучала… ты разрешила войти. И снова уснула. Я хотела уйти, – девочка оглянулась на книжную полку. – Я ничего не трогала!

Трогала, поняла эль-Неренн, скрывая улыбку. Но всего лишь трогала. Любопытная…

– Вот твоя одежда, – Тимо указала на кресло. – Я буду за дверью. Позови, я помогу тебе одеться.

И убежала. Дверь затворила тихо.

Эль-Неренн глянула на кресло и покачала головой. Это всё нужно надеть? Да, тут без помощи не справиться. Как просто было в доме Рекенте – кроме серого пояса с гербом дома и такой же шапочки, не было никаких особенных ограничений на одежду. В границах приличий, конечно.