Текст книги "Скрипт №? Повесть, рассказы"

Чёрные крестики

– Стоять!!! – наверное, Алена остановилась сразу, едва услышав голос. Вера пробежала еще несколько шагов, обернулась, чтобы посмотреть, почему отстала подруга и… замерла.

Бледнеющая на глазах, Алена прижималась спиной к дереву, а перед ней, в двух шагах, стоял мужчина в сером деловом костюме.

У него был пистолет. Большой и блестящий – как в американских фильмах. Он держал его в вытянутой руке, направив на девушку и, молча, смотрел ей в лицо.

У Алены задрожали губы, и она часто – часто заморгала. Мужчина болезненно скривился, откинув голову чуть назад и переступил с ноги на ногу.

– Что! Что!! Что!!! – Алена закричала так оглушительно громко, что он вздрогнул– ЧТО ВАМ НАДО?!! —ее голос срывался в хрипоту. Она даже подалась вперед, вкладывая всю силу легких в крик.

Мужчина приложил левую ладонь к виску и отступил на шаг назад.

– Что вам надо?!! – прохрипела опять Алена и, тот плавно опустил оружие.

– Это… это ш-шутка. – Он перевел взгляд на вторую девушку, но тут же отвел глаза – Ш-шутка. – он, казалось, очень смутился, даже покраснел. – Вас снимает скрытая камера. Вон там. – мужчина махнул рукой в сторону кустов акации, растущих вдоль парковой дорожки. – Скрытая камера… ваш ж-жених за-аказал… жених. С-саша? Нет? Я не помню имени… Могу ошибиться… с именем. – Он попытался улыбнуться, но у него плохо получилось. – Ваш жених. Такой светловолосый… длинные волосы. – он, наконец, снова посмотрел на Алену – С-саша? Его зовут Саша? Нет?

Алена медленно кивнула.

– Ну вот! – обрадовался мужчина – Он и заказал вас разыграть! Говорит, поймаешь их на пробежке, утром! А камера вон там! – он опять махнул в сторону кустов и заговорил очень быстро – Вот… а пистолет… смотрите! Видите – «Беретта»… написано. У нас же такие нельзя… Ну вы понимаете! Это… Это как зажигалка! Воот.

– Мужчина, вы дурак, что ли!? – Алена, видимо сорвала связки, когда кричала: голос у нее стал тихий и более низкий, чем обычно – И вовсе он мне не жених, этот Саша. – она запахнула расстегнутую толстовку – Жених! Да, и вообще… – она вдруг замолчала и быстро взглянула на подругу, прищурившись. – Вер, а ведь отомстил, собачонышь! Помнишь, я тебе рассказывала тогда, как его разыграла?! Сашка, сволочь! Ну, он у меня получит дома! Блиин, я так испугалась! А ты, так вообще, по ходу поседела! – Алена улыбнулась.

Вера глубоко вздохнула, чувствуя, как сердце снова начинает биться.

Шутка?!!Так не шутят! Так нельзя шутить! Если б она стояла ближе, она влепила бы этому уроду по морде! Со всей силы! Наотмашь! Так, чтобы ногтями расцарапать лицо! Как можно, так издеваться над людьми!

– Молодой человек!!!… – начала она, как можно более суровым тоном.

Ее фразу заглушил громкий хохот. Алена смеялась. Она, конечно, обладала странным чувством юмора, но это уже было слишком. Вера растеряно смотрела, как подруга, хохоча, сгибается пополам, так, что ее длинные волосы касаются земли.

– Ох! – наконец смогла выдохнуть Алена, вытирая выступившие слезы – И это все Сашка придумал?! Правда что ли?

– Ну, конечно.– лучезарно улыбнулся мужчина – А это зажигалка. Видите, дуло не такое, как у боевого.

Алена чуть подалась вперед, чтобы рассмотреть «Беретту». Мужчина медленно вскинул руку с зажигалкой к лицу девушки и нажал на спуск.

Звук выстрела был такой оглушительный, что Вера непроизвольно зажмурилась.

Но все равно, успела увидеть самое страшное.

Она стояла, плотно сжав веки и боясь шевельнуться. Сдвинуться даже на миллиметр.

По асфальту зазвенели пронзительные шаги, и Вера, так же судорожно, открыла глаза. С листьев дерева, у дорожки, все еще стекала кровь. Алена лежала у корней в нелепой позе и…

«Слава богу, я не вижу ее лица, Господи, я не хочу это видеть! Не хочу!» – Вера не замечала, что шепчет вслух и смотрела на подругу не отрываясь. Мертвая девушка лежала к ней спиной. Страшной раны не было заметно, только темное пятно расплывалось по дорожке.

Но, чем больше она не хотела представлять себе изуродованный облик Алены, тем четче он вставал у нее перед глазами.

Ее грубо схватили за руку и потащили вперед. Вера подумала, что сейчас потеряет сознание и свалиться на землю, как мешок. Но ватные ноги, каким-то чудом, удержали ее в вертикальном положении, и она, как на протезах, зашагала за мужчиной, сквозь заросли кустов и дальше, в парк, по еле заметной тропинке.

Она и хотела бы закричать или заплакать, но у нее не получалось. Как и бывает в кошмарах. Только и проснуться не получалось тоже.

– Да не сон это! Не сон! – зло зашипел мужчина, не оборачиваясь. – Шевели ногами! И перестань! Она умерла! Все, перестань! – через пару шагов он вдруг зарычал, развернулся и больно схватил Веру за плечи. – В лицо мне смотри! О медведе не думай! Поняла?! О белом медведе! О белом и пушистом! Не смей, даже! Только подумаешь о медведе, считай, ты труп! – Он поднес «Беретту» к ее лицу – Я не шучу!

Конечно, она сразу же подумала. Медвежонок был маленький, похожий на плюшевого Умку, с густыми черными ресницами, и выкинуть его из головы не было никакой возможности. На правом ухе у него была повязана розовая ленточка, а в лапах он держал медные тарелки, которыми беззвучно, но методично тренькал.

– Вот так! Как не думаешь, так и не думай! – лицо мужчины, еле заметно смягчилось, и он снова поволок ее за собой.

Они вывалились из леса на автодорогу, прямо у огромного черного седана, припаркованного на обочине. Мужчина распахнул заднюю дверь, рывком впихнул Веру в салон, и она беспомощно распласталась на диване. Через мгновение он уже был за рулем, и девушка услышала, как щелкнули замки блокируемых дверей. Машина так резво рванула вперед, что ее вдавило лицом в мягкую спинку сиденья. Мужчина шумно выдохнул.

– Уфф.. Все.. Все! Теперь, сто! Теперь, это все должно кончится… Все, как он обещал. Как же я это ненавижу… – он обернулся к Вере. – Эй? Не думаешь о медведе?! Отвечай!

– Н-нет. – сказала девушка чужим голосом и сжалась в комок. На самом деле медведь бесновался. Он, как будто заполнил все ее сознание, и ничего другого не шло на ум. Она понимала, что ее везут убивать, она помнила страшный выстрел, но все это, черным дымом, ушло на задний план. Ужасный пляшущий медвежонок, о котором нельзя думать – вот, что ее мучило.

«Так и сходят с ума.» – подумала Вера и, наконец, заплакала.

– Да, нет. Ты не сумасшедшая. – неожиданно мягким тоном, произнес мужчина – Я видел сумасшедших. Сумасшедших и склонных к… отклонениям. Они не такие. У них другой… эээ… у них другой внутренний мир. Это просто защитная реакция. Это пройдет. Но все равно… у меня к тебе просьба. Не думай, ты, про этого проклятого медведя… пожалуйста.

И тогда Вера разрыдалась в голос.

***

Уже вечерело, а машина все неслась, с безумной скоростью, по бетонкам и асфальтовым дорогам. Иногда выскакивая на пыльные насыпные, но быстро возвращаясь на более ровные, центральные трассы. Наверное, они были уже в другой области, а может, даже в другой стране.

– Может быть и в другой. – отозвался мужчина через пару минут, Вера уже привыкла, что он отвечает на некоторые ее вопросы, которые она не задавала вслух. – Может и в другой. – повторил он. – Таможенный союз, никаких тебе границ.

Вера успела немного освоиться за эти несколько часов. Она плохо разбиралась в машинах, но не надо было быть специалистом, чтобы понять, в каком дорогом авто ее везут. Огромный салон: сплошь кожа и красное дерево. Бешеная скорость, плавный ход и почти полная тишина внутри. Какая-то элитная модель.

«Наверное, дороже моей квартиры?» – подумала она и вопросительно посмотрела на водителя, но тот ничего не ответил. Возможно, он слышал не все мысли? Или ей все просто показалось?

Костюм, наверное, итальянский. Такой стоит тысячи долларов. Может быть, он убил какого-нибудь богача? Маньяк и псих. Маньяк и…

– Кто вы такой? – сказала она вслух, набравшись смелости.

Он, несколько удивленно, обернулся на ее голос, но ничего не ответил.

Потом достал из нагрудного кармана сложенный листок бумаги и протянул девушке.

– Держи. Пересчитай. Т-там должно быть сто крестиков. Очень важно, чтобы там было сто крестиков. А на другой стороне сто кружков. Я боюсь ошибиться. Обсчитаться, понимаешь. Я уже несколько раз пересчитывал, но вдруг… Если там будет девяносто девять или сто один… то ничего не выйдет… Только бы не сто од-дин, черт! Считай!

Вера дрожащими руками взяла листок. На листке черной пастой были выведены крестики в виде буквы Х, каждый был подписан цифрой от 1 до 100. На другой стороне листа был напечатан календарик на этот год и, многие дни были обведены черными кружками. Сосчитать их было не очень сложно, но у нее все плыло перед глазами, и она несколько раз начинала заново.

– Все правильно. Сто крестиков и сто кружков. – наконец, ответила она и протянула ему листок.

– Х-хорошо, – он облегченно вздохнул и улыбнулся. – это хорошо. Да, авто дорогое, а костюм итальянский. Но я никого не убивал… ради этого. Я это заработал. Сравнительно честно. В-вера. Тебя зовут В-вера? Так? Вот видишь. Так оно и началось. – Он чуть сбросил скорость и шумно вздохнул – Да, так и начиналось… – Он помолчал, как будто собираясь с мыслями.

– Рассказать? – спросил он. Вера ничего не ответила.

– Тебе будет интересно. Послушай. – он наморщил лоб и пошевелил губами, будто вспоминая стихотворение. – Воот… Сначала я начал угадывать имена у симпатичных девчонок. У меня это классно получалось. Имел успех, так сказать…

Нет, я не ударялся головой, рядом со мной не взрывалась мина. Даже, паук меня не кусал. Не было никакого толчка. Просто однажды я понял, что могу угадывать чужие имена.

Это потрясающее чувство. А пользовался я этой способностью крайне бестолково и бескорыстно. Не понимая ценности. То, что называется в свое удовольствие. Для развлекухи. Как любой глупый пацан. Короче говоря, все было здорово, чудесно и весело. – мужчина помрачнел. – А потом, я стал видеть.

Мне было лет девятнадцать, наверное… Это похоже на туман. Представляешь? Оказалось, что у всех людей голову окружает туман. Иногда, такой плотный, что не видно лица. Желтый, красный, черный, с переливами… Всякий – разный. И в нем мелькают… Да кто там только не мелькает! Ты бы удивилась? Лично, я был в шоке.

Я испугался. Сильно испугался. Конечно, я не мог держать это в себе. И рассказал… рассказал родителям, друзьям, девушке.

Они хотели мне помочь…

Ты понимаешь, где я провел следующие несколько лет?… Правильно. Но там мне тоже не помогли. Когда меня выпустили, я дал себе слово, что живым туда больше не попаду. Убедил я их, что вылечился? Не знаю… не знаю, поверили они, или им, просто, было все равно. Одним словом я вернулся домой. Ненадолго.

Я ушел через два месяца. Порвал со всеми… з-знакомыми.

Представь, каково это, общаться с человеком и видеть, что он думает на самом деле! Я не смог – это отвратительно. Причем, в первое время я еще, толком, не понимал, что означают многие образы в их головах, и от этого становилось еще тошнее.

Но ведь надо было как-то жить? Или учиться жить. Я не знаю. И я не придумал ничего лучшего, как начать с игорного бизнеса. Наверно, так это можно назвать. Это отдельная долгая история, но, после всего этого, я остался жив и стал богатым.

Не столько благодаря казино, конечно. Это была просто первая ступенька. Но когда ты видишь, о чем думают другие люди – получить от них деньги, это сущие пустяки. Тот же банальный шантаж. Только, сначала нужно обзавестись влиятельным покровителем.

Самое славное, что я научился разгонять этот туман с лиц. Это стоило определенных усилий, но за все надо платить, как известно.

В итоге, я зарабатывал сколько хотел. Работал – сколько хотел. Даже родным дарил какие-то квартиры – машины. Дистанционно, так сказать. Да-а. И, кроме того, у меня была возможность, например, любоваться красивыми девушками, разгоняя этот чертов туман вокруг…

А потом все резко стало плохо. Я перестал видеть ваши лица. Только дым ваших мыслей. Это не мешало зарабатывать деньги, но это очень мешало жить. Господи, если б вы знали, о каких мерзостях вы думаете! Мысли – это уродливые чудовища, кроме того, это просто физически больно!

– Поэтому, понадобился белый медвежонок? – сказала Вера и с силой сжала пальцы.

– И поэтому, понадобился белый медвежонок. – повторил мужчина – Все, приехали.

Машина свернула с дороги, заехала в какой-то заброшенный туннель и остановилась у входа.

– Выходи! – скомандовал он и вышел следом. Небо уже темнело. – Да, штуку с медведем придумал не я, но она часто срабатывает. Боль уменьшается, когда вы думаете о чем-то не мерзком. Почему-то многие считают, что белые медведи добрые, как в мультфильмах. – он улыбнулся и взял ее за руку. – Я не буду тебя убивать. Не бойся. Ты мне будешь нужна еще минут пятнадцать, потом я тебя отпущу.

Красиво тут, правда? Лес, горы, туннель вот этот…

Я ненавижу убивать людей… Просто… Когда всё зашло уже так далеко, что я не видел ваших лиц, я купил пистолет. Для себя. Это, конечно, незаконно, но…. Неважно, я не это хотел сказать!

Короче, я не мог больше терпеть. Я заказал отлить серебряную пулю. Для себя. Смешно, правда? Ну, я же не знал, вдруг я какой —нибудь… Ну, ты понимаешь!

Глупость, конечно, но.. Короче, я зарядил пистолет и поехал в лес, стреляться. Там меня и встретил он.

Вадим. Он подошел, представился и сказал что сможет мне помочь. Почему я поверил, что он сможет? Я не видел его мыслей. Совсем. Даже имени.

Я же говорил, что за все нужно платить? Конечно, он поставил условие. Убить сто человек за сто дней. Непременно выстрелом в лицо. Одна пуля на человека. Зачем это ему нужно? Понятия не имею. Да он и не ответил. В обмен я получаю избавление от этого чертова дара… или проклятья, я уж не знаю, как правильно назвать. Воот.

Убить сто человек, это не так просто, как кажется. И у нас не такая плохая полиция, как принято считать. Даже на счету серийных маньяков, в среднем, несколько десятков человек. И ведь их никто не ограничивает в сроках!.. или…,а черт, это неважно! Короче, мне дали время подготовиться. Пару месяцев.

Я, наверное, половину своего состояния спустил на разные уловки. Объехал десятки городов. Наверное, восемьдесят, не м-меньше. Я… я выбирал людей с п-п-плохими мыслями. Н-негодяев. Подлецов. И в-воот… Мы успели.

Надо было приехать с-сюда до того, как на небе появятся звезды. Вадим сказал, что если успею, то сразу же увижу эф-фект.

Ты мне нужна, чтобы ув-видеть, п-понимаешь? Я, сейчас, воспринимаю твое лицо… в общих чертах. Это хороший знак. Еще пара минут, и можешь идти.

Мужчина замолчал. Вера, смотрела на него, не мигая. Он, как бы невзначай, повернулся к ней спиной и поднял голову к небу.

– С-с-мотри – вдруг, сказал он, достал что-то из кармана, и не оборачиваясь, протянул ей на ладони. – Та самая, серебряная. Последняя. Буду хранить, как талисман. Я ведь, на самом деле ненавижу убивать…

– Ты уже это говорил. – зло сказала Вера, не спуская с него взгляд.

Мужчина сунул патрон обратно в карман.

– Нет, нет! Не убью. – он продолжал смотреть в небо – Там. В машине. Большой черный пакет. В нем деньги. На квартиру хватит. Даже на несколько, если у вас. Ты, все равно, мне никак не сможешь навредить. Даже машину опознать не сможешь. А через пару часов, меня ни один Интерпол не найдет. Воот.

Когда будешь уходить, возьми деньги. Только дождись, пока… ЗВЕЗДА! – выдохнул он громким шепотом и замер. Потом резко повернулся и схватил Веру за плечи, пристально глядя ей в лицо.

– Ты красивее, чем я думал. – он пытался скрыть улыбку, но губы его не слушались. – Ну-ка! Не думай о медведе!

Вера вырвалась и попятилась назад. Мужчина захохотал.

– Даааааа! Даааа! – его голос эхом отразился в туннеле. – Господи! Получилось!!!

Он упал на колени, и стал с силой колотить по земле руками: «Дааа!!!»

Он бился и кричал, еще несколько минут, пока не устал. Потом, поднял к Вере счастливый взгляд и, тихо засмеявшись, спросил:

– Ну, что стоишь! Иди! Я же обещал. Мешок не забудь.

Вера не двинулась с места

– Ты выбирал людей с плохими мыслями. Негодяев. Подлецов. – ее лицо стало жестоким – Алене было восемнадцать лет! Какие, такие плохие мысли могут быть у девочки в восемнадцать лет, чтобы влепить ей за это пулю в лицо?!!

Мужчина перестал улыбаться.

– Я… Все не так просто… Я опаздывал. Ты же видишь, мы чуть не опоздали! Сегодня все пошло не так… Опять же, меня вся полиция страны ищет! Это был последний шанс! Понимаешь! Это значит… Все бы пошло прахом! Все эти девяносто девять к-крестиков! Не смей меня осуждать! Ты думаешь, я легко…

– Откуда ты знаешь, что я думаю!? – громко крикнула Вера. Мужчина побледнел и осекся.

– Сколько ты еще таких девочек убил, потому что спешил, подонок?! – спросила она глядя ему в глаза.

Он не ответил. На лице его изобразился ужас. Мужчина зажмурился и сел прямо на землю, обхватив голову руками. Вера развернулась и, не разбирая дороги пошла прочь.

Воспоминания о последних ужасных часах, навалились так резко, что она начала задыхаться. Изуродованное тело Алены опять лежало на этой проклятой парковой дорожке, и с листьев все еще стекала темная кровь.

Вера услышала за спиной стон исполненный отчаянья и боли.

– Ничего у тебя не получилось!!! – закричала она, сквозь душащие ее слезы. – НИЧЕГО У ТЕБЯ НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ!!!

Где-то далеко, в темноте, за её спиной лязгнул затвор «Беретты».

2014 год

Катастрофа

Теперь, я ее почти не ненавижу. А ведь только три месяца назад я поймал себя на мысли, что почти ее не люблю. Как-то погасло всё за несколько лет. Дежурные поцелуи, завтрак – ужин. Я зарабатываю деньги, она кормит меня и целует утром и вечером…

И теперь уже не хочется ломать мебель, и бегать за ними с ножом. Ненависть выродилась в тупую ноющую боль.

Она победила. Теперь с ней тот кто моложе и красивее, чем я. Наверняка, он лучше и во всем остальном. Наверняка, у нее теперь не болит голова вечерами. Да. Хотя, в принципе, грех жаловаться: у меня осталась половина моего имущества, мне даже можно видеться с детьми. Теперь уже – с их детьми…

Я, свободный человек – можно закрыть глаза, выдохнуть, и начать все с начала.

Без нее…

Я молодой еще, на свете полно других… картонных, плоских, ненастоящих. Она была настоящая.

Даже, если б он не выбил у меня нож тогда, я бы не посмел тронуть ее, потому что она была настоящая.

Живая, глубокая. Обмелевшая, за годы семейной жизни, но все же…

– Вчера по телеку интересная передача была, – рядом в кресло сел человек. И он был моложе и красивее и перспективней.

– Так вот, – продолжил он. – В одном зоопарке взяли вожака бабуина и отсадили в прозрачную клетку, рядом с вольером. Естественно в стаде появился новый вожак, который занял его место. Ну, и разумеется стал трахать всех самок. Хех! Старый всё это видел, через прозрачную стенку. Сначала бился, ломал клетку. А потом, как-то смирился, погрустнел и через несколько дней сдох. Когда сделали вскрытие – оказалось, инфаркт. Представляешь!? Не смог вынести! – молодой пристегнул ремень и засмеялся, картонно.

Старший сделал вид, что улыбнулся.

Он решил. И руки у него чуть задрожали.

Привычным движением он перещелкнул тумблер, и тихим разбитым голосом начал: «Добрый день, уважаемые пассажиры. Мы приветствуем вас на борту нашего самолета, с вами говорит командир экипажа…»

Из салона доносился серый бумажный шум.

2006 год

Тунгуска

Полковник смотрел в бинокль на полки Великой Армии. Яркие аляповатые мундиры. Кивера с цветными перьями. Никакой маскировки. Их, и без бинокля, видно за несколько километров.

Он перевел взгляд на левый фланг и увидел как, кавалеристы выходят на рубеж атаки. Драгуны, Уланы? Полковник не разбирался в старинной форме.

Карнавал. Пестрые коробки пехоты, выстроенной в каре, редуты артиллерии. Где-то там, в тылу, на холме —ставка. И император также смотрит вдаль в зрительную трубу и, возможно, видит их. О чем он думает? Вряд ли он понимает насколько все серьезно.

Четыре странных воза выползли на горку. Наверное, он слегка удивлен, не более. А может он вообще ничего не разглядел. БМП плохо различимы на зеленом фоне. Хотя…

Даже если видят, даже если поняли, даже если подготовятся… все равно. Еще лет двести не будет оружия, которое могло бы пробить алюминиевую броню. Хотя… если сделать огромную пороховую мину, или ядром в борт с 10 метров… но это все чушь. Они знают о тактике борьбы с бронетехникой, столько же сколько мы об их смешной униформе. Наверное, даже меньше. Интересно, это все-таки уланы или драгуны?

В бинокль было видно, как кони нервно мотают головами, переступая с ноги на ногу. Тогда он нырнул обратно в люк, ощупью надел шлемофон и гаркнул в эфир: «Поехали!»

Дизели заревели, и четыре машины двинулись вперед, выворачивая дёрн траками. Почему-то – полковник был за рычагами.

– Не стрелять! – орал он снова, перекрикивая шум двигателя. – Разгоняем до максималки!

Они летели вперед в облаке дыма и грязи, а французы стояли, не шелохнувшись, как завороженные, не понимая, что это конец.

– Не стрелять! – он не слышал свой голос. По броне зазвенели пули, и ряды пехоты, в прицеле, заволокло белым дымом. Второго залпа не будет. Машины уже в ста метрах… 70… 50..30… В последний момент стрелки не выдержали и побежали.

Конечно, поздно. Глухой удар. Двадцать тонн металла на скорости 65 километров в час: Солдаты разлетались, как кегли, а машины, кажется, даже не замедлились.

Сочный хруст, как от овощей. Где —то там, сзади, должны были быть предсмертные крики боли. Но их не было слышно. Вой дизеля заглушал всё. Симонов вырвался вперед, по левому флангу, гоня перед собой ошалелую кавалерию.

Медленную.

Валящуюся в кучу.

Визжащую под траками.

Кони с переломанными ногами заваливались на на броню, а всадники, тряпичными куклами разлетались по сторонам, попадая под гусеницы следующих машин.

Ехать через толпу на БМП, примерно тоже, что ехать через заросли камыша. Через три минуты «камыш» закончился:

Перед машинами раскинулось чистое поле, и через забрызганный кровью перископ стал виден белый шатер на холме. А вокруг него – испуганные люди в нелепой дорогой одежде. Полковник выжал рычаги вперед…

и проснулся. Глупый, бессмысленный сон.

По брезенту палатки шлепал осенний дождь.

Он открыл глаза.

За штабным столом сидели несколько мужчин в полевой форме. Они молчали. На столе, прямо поверх карты, стояла бутылка водки, пустая на две трети. А вокруг нее валялись грязные стаканы.

…Две тысячи патронов! Восемь зенитных ракет! Это только моя «Тунгуска»! Только!!! – последнее слово лейтенант прокричал. – Мы тут под асфальт за полдня все можем раскатать! Только нечего тут раскатывать!! Трое чукчей с луками и тайга!

Полковнику захотелось ударить его по лицу. Пальцы даже сжались в кулак, но лейтенант замолчал.

Полковник повернулся на бок. Панцирная кровать под ним заскулила, и офицеры за столом обернулись в его сторону.

Лейтенант встал и быстрым шагом вышел из палатки, на секунду впустив дождь внутрь.

Дисциплина летела ко всем чертям.

Перед тем, как брезент захлопнулся, в дверном проеме мелькнула хмурая тайга и борт боевой машины. Было темно. Наверное, вечер.

Надо бы было вернуть лейтенанта, да хорошенько влепить ему по роже, за распространение паники. Но полковник просто шумно выдохнул, выгоняя мокроту из легких.

Он встал с кровати, подошел к столу и хрипло сказал: «Докладывайте.»

Капитан нетвердо поднялся и, несколько секунд, молча, пытался удержать равновесие. Он него пахло спиртным и потом.

– в 12:00 были использованы последние сухпайки. После чего у местного населения реквизировали двух оленей…

– Сопротивлялись?

– Да какой там! – капитан пьяно усмехнулся – Дали очередь в воздух из «калаша». Они и попадали со страху.

– Дальше!

– Да куда уж дальше! – капитан зло посмотрел полковнику в лицо – Дальше некуда. Соляры километров на 150—200,не больше. Провианта нет.. Две трети личного состава по болезни выбыло. Сегодня, еще умерли: Петров, Вачагин, Карпов. Что тебе дальше еще рассказать! А!?

– Разведку высылал?

– Утонула разведка! – капитан тяжело плюхнулся на стул – по рации связались, сказали, что машина в болоте, сами вылезли. Идут обратно пешком. Говорят, нигде проехать нельзя. Трясина кругом. Километрах в семи они. – он помолчал и спросил глядя в сторону. – Что делать будем, Сергеич?

Полковник сел рядом с капитаном, взял лежащий стакан, протер грубыми пальцами и поставил донцем кверху.

– Ты же знаешь, что я скажу.

– Опять? – капитан откинулся на стуле и пару минут сидел, как будто размышляя. Потом неловким нетрезвым движением вынул из кармана сигарету, поднялся и, шатаясь, пошел к выходу.

Инженеры сидели ссутулившись, тупо глядя перед собой. Нелепо сидящая на них военная форма выдавала в них гражданских.

– Какой это год? – Спросил полковник и опять сжал в руке стакан, так, как будто хотел его раздавить.

– Вы каждый день это спрашиваете. – ответил первый инженер неожиданно высоким голосом.

– Какой это год? – сжав зубы повторил полковник, второй инженер истерически хихикнул и первый саданул ему локтем в бок.

– Я не могу сказать точно. Может десятый век, а может девятнадцатый. Это может быть какая – то изолированная группа оленеводов. Поэтому у них нет огнестрельного оружия. Может даже двадцатый…

А то, что радио не ловит… Ну отдаленный район… например.

– Мы же не историки… – начал второй инженер – Мы в истории не больше вашего… Мы физики… в первую очередь.

– Какие к черту физики, если вы объяснить не можете ни хера! – крикнул полковник – Субпространственный прыжок! Как мы здесь оказались? Почему? Как можно из Плесецка попасть СЮДА?! Почему мы не в финишной точке!!?Где Саров, вашу мать!? ПОЧЕМУ ВСЕ ПОШЛО НЕ ТАК?!

– У нас есть… есть гипотеза, но.. я не знаю. – сказал первый инженер.

– Что ты не знаешь?!! Что?! – заорал полковник.

– Я не знаю, как это произошло! Это невозможно. Это ненаучно… не может быть этого.

Они опять замолчали.

– Как нам вернуться? – осипшим голосом, наконец, сказал полковник.

Первый инженер вытер пот с лица дрожащей рукой.

– Я думаю… я думаю, нам никак не вернуться.

***

– Лейтенант! – полковник вывалился из палатки. – Лейтенант! Где этот сукин сын!?

– Здесь он! – буркнул чей-то простуженный голос.

– Иди сюда, лейтенант! Ты хотел все здесь с землей сровнять?! Ровняй! Ровняй! Это приказ! – полковник достал из кармана пистолет – И попробуй только не выполнить!

Те, кто еще мог стоять на ногах, повыползали из палаток и люков машин и смотрели, как «Тунгуска» сшибает броней 30 —ти летние ели и месит болотистую землю гусеницами. Свалив полсотни деревьев, машина влетела в трясину и увязла. Лейтенант развернул башню в сторону тайги и дал залп. Две тысячи патронов за полминуты. Пламя, дым и грохот, от которого хочется заткнуть уши руками.

Трассеры фейерверком умчались в лес, срезая молодые деревья и калеча старые. Россыпь гильз всплесками разлетелась по трясине, и всё стихло.

– Никто и не заметит. – тихо сказал полковник, глядя на развороченную поляну. – Лет через пять всё зарастет. – он закрыл глаза.

– У нас ещё пятьдесят мегатонн. – капитан кивнул в сторону длинного тягача – Или оленеводам оставим?

Гектары вываленного леса. Обожженные стволы, унесённые взрывной волной на километры. Редкие туши оленей. И алые закаты. Чудовищно красивые закаты по всей Земле, из-за пепла в стратосфере. Полковник открыл глаза.

Он долго смотрел в лицо капитану, потом отвернулся и сказал:

«Готовь запуск, Саша.»

2014 год