Текст книги "Приключения Хуана ибн Куку. Книга первая"

Предисловие к книге

– Не обращайте внимания, это всего лишь очередной городской сумасшедший! – сказал мне немолодой хозяин кафе, когда раздались возгласы уличного торговца:

«Слушайте, слушайте, и не говорите, что не слышали! Последний день в вашем городе! Книга всех времен о приключениях великого и прекрасного путешественника и принца Хуана ибн Куку, который жил во все времена, побывал всюду, переплыл все моря и океаны, обладал всеми богатствами земли, но не имел при себе и ломаного гроша, владел дворцами, но не жил в них ни одного дня. Каждый день ночевал на краю Земли и всегда спал голым!

Лично был знаком со Смертью и однажды обманул самого Дьявола!»

Кроме этих возгласов меня привлек внешний вид торговца, который выделялся на фоне прочих, и было очевидно, что он прибыл сюда издалека и посетил ещё немало мест. Я решил подойти поинтересоваться его товаром, так как мне показалось, что это меня ни к чему не обязывает. На сколоченном из какого-то старья прилавке на велосипедных колесах лежали стопки одинаковых книг. Было заметно, что их плохо покупали. Увидев моё приближение, он преобразился:

– Возьмите в руки, я Вам разрешаю, пожалуйста, смелее, берите! Посмотрите, какой прекрасный переплет, и какие рисунки! Поверьте, вы не пожалеете!

– Сколько стоит эта книга?

– Всего сто монет. Но, вам я уступлю потому, что вы мне нравитесь! – сказал он, заметив мое удивление и смущение.

– Не дороговато ли за какие-то сказки, друг? – спросил я, заметив, что на нас смотрят сидящие за столиками кафе утренние посетители, и мне ужасно не хотелось глупо выглядеть. Утолить свое любопытство на глазах у всех самым обычным способом показалось мне несколько заурядным, поэтому я решил отделаться парой простых фраз, а затем ретироваться подальше и наверное уже никогда больше не заходить в это кафе.

– Э-э! – растянулся он в улыбке, – Вот видишь, мы с тобой уже друзья! Ты сам сказал! Конечно, бери за семьдесят пять, Друг! И потом, это не просто сказки! Как говорил мне сам Хуан ибн Куку – великий и прекрасный —те, кто верят в сказки, вовсе не дураки, потому что дураки те, кто в них не верит! Да, и к слову, Хуан был не только путешественник, но и врачеватель, отменно фехтовал, играл в шахматы, и…

И дальше он начал без устали говорить мне разное, суть которого я уже не разбирал, а лишь пытался понять последнее услышанное:

те, кто верят в сказки – вовсе не дураки, потому что дураки те, кто в них не верит!

Перед моими глазами мелькали страницы с красивыми иллюстрациями, нарисованными вручную, по которым он водил пальцем, заглядывая через мое плечо. В уши мне лился голос моего «нового друга», его дыхание едва ли касалось моих щек; пахло какими-то восточными благовониями, а я чувствовал себя, словно ребенок, эдаким Буратино.

– Поверь мне, Друг Мой, эта книга изменит твою Жизнь!

– Подожди, «друг», – вдруг очнулся во мне скептик, – так ты говоришь, что он сказал тебе это лично? Как его там? Хуан ибн..

– Хуан ибн Куку, самый великий и прекрасный, как Брахмапутра, откуда я родом, ага!

– Как это возможно, если это сказки, или тогда, как он… то есть, как ты его можешь знать? – запутался я.

– Поверь мне на слово, друг мой! Когда ты прочтешь эту книгу, то будешь знать его не меньше, чем я! – ответил он мне, будто зная, о чем я хочу спросить, и ответил так, что я запутался окончательно и понял, что без неё мне никак не разобраться в таких, казалось бы, простых вещах.

Мои руки сами потянулись в карман, и вот уже через мгновение я стал обладателем книги, которая, по словам торговца, должна была изменить мою жизнь. Уставившись в обложку, я собрался было уйти, как услышал за своей спиной:

– Мсье, ваш кофе!

Я вернулся за столик под одобрительные взгляды. Передо мной рядом с недопитой чашкой кофе лежал счет, который я чуть было не забыл оплатить, – каков же я болван. Получилось неудобно, но, кажется, на это никто специально не обратил внимания, чтобы не смущать меня. Я сконфузился еще больше, и мне ничего не оставалось, как раскрыть книгу и читать, опустив голову.

И вот теперь, по прошествии стольких лет, я путешествую по миру в поисках Великого и Прекрасного Хуана ибн Куку, Путешественника и Принца, который жил во Все времена, побывал всюду, переплыл все Моря и Океаны, следы которого я находил везде: в Бомбее, Калькутте, на Суматре, в Париже и Лондоне, – который ускользал у меня из-под носа в Гималаях, на границе Сахары, в Персии и на дальнем Востоке. Я слышал о нем в римских термах, притонах Сиама, и даже рядом с синагогами Иерусалима поговаривали о нем шепотом и нескрываемым восторгом. Доводилось мне беседовать с теми людьми, которые видели его, и даже знали лично. Так книга изменила меня и всю мою жизнь! Вот и сейчас, находясь в его поисках, я дописываю первые свои рассказы. Не суди меня строго, друг мой, я всего лишь писатель.

Далее, дорогой мой читатель, позволь называть тебя так – Моим Другом! Поверь, что после знакомства с уличным торговцем я очень просто завожу друзей! А вот имени его я так и не узнал, о чем очень жалею. С того времени я помню по именам всех, кого встретил в своей жизни, обстоятельства и детали, поэтому буду пересказывать тебе всё, что прочитал в той книге со всеми подробностями, которые помню точно!

Часть 1

Глава 1

Происхождение Хуана ибн Куку, о том, как он получил свое имя, о принцессе Надириад и почему он жил во Все Времена.

Караван

История эта началась в караване, шедшем откуда-то из глубины пустыни. Вместе с этим караваном ехала принцесса Надириад, которая сыграла в судьбе Хуана самую главную роль и, по сути, была ее началом. Если бы не она, то кто знает, как бы сложилась его судьба и началась бы вообще вся эта история. Да, так случается и в нашей жизни.

Вместе с караваном путешествовала не только принцесса Надириад, были торговцы, ремесленники, переселенцы, артисты, танцоры и прочий люд. Караван растягивался на многие мили и порой, встретив кого-либо в начале пути, ты мог с ним не увидеться больше завтра или послезавтра, так как все в этом караване двигались с разной скоростью.

Идти вместе было веселей, чем в одиночку. К каравану постоянно кто-то пристраивался или покидал его, попрощавшись со всеми и пожелав доброго пути. Каждый вечер караван останавливался под звездами на ночлег. Зажигались сотни огней по всей его длине, и все собирались на ужин, пели и танцевали у костров. Еду запросто делили с теми, у кого ее не было, и не для того чтобы никто не воровал по ночам, а просто потому, что так поступают в путешествии – кому кто нравился, тот того и угощал. Было весело и дивно под ковром из этих звезд, и ночи те были на редкость нежны!

Как-то раз, солнечным днем, принцесса Надириад, или просто Надирь, выглянув из своей кибитки, закрепленной между спинами двух верблюдов, увидела мальчика, шагающего рядом с каким-то стариком, который не был похож на его родственника. Старик был в посеревшей чалме и выцветшем синем халате; от этого его лицо казалось сине-серым. А мальчик, наоборот, был бел, румян и очень ладен собой, правда немного грязноват и одет в рванье, из чего Надирь сделала вывод, что мальчик либо раб, и старик ведет его продавать, либо старик из жалости подобрал мальчика и теперь не знает, что с ним делать. В любом случае, Надирь собиралась это исправить! Она была смелой и решительной и, я уверен, что Надирь заслуживала бы отдельной книги!

Так вот, она повелительно приказала старику приблизиться и привлекла к себе мальчика. С мгновения, как их глаза встретились, всё стало иначе! Мальчик, до этого хмурый и неулыбчивый, вдруг посветлел, стал улыбаться и смотрел в её глаза, словно на всём свете не был ничего, кроме них. Глаза Надирь были удивительного прозрачно-голубого цвета, каким может быть только редкий алмаз. Ни глубина моря, ни высота неба не дадут такого оттенка, – только самый редкий голубой алмаз! И именно поэтому принцесса Надириад славилась своей красотой. А в остальном, выглядела она и сложена была довольно просто – как богиня.

Надирь сняла и выбросила грязную одежду мальчика на голову старика. Тот подхватил её на бегу, размахивая руками, пытался что-то объяснять на непонятном языке. Было понятно, что он не зовет на помощь и не обвиняет никого в похищении, но Надирь уже никого не слушала. Она только приказала принести много чистой воды. Путешествовала она со слугами, и те тотчас исполнили ее указание. Несмотря на то, что вода была на вес золота, она усадила мальчика в серебряный таз и, напевая какую-то детскую песенку, начала омывать его водой, натирая мягкими белыми платками, которые сняла со своей груди, обнажив её. Они смотрели в глаза друг другу и были счастливы.

Старик тем временем продолжал бежать за с верблюдами несшими кибитку, выкрикивая что-то старческим слабеющим голосом, пока Надирь не кинула вслед грязной одежде золотую монетку, после чего старик отстал, жалобно стонав одно слово «Жуан, Жуан».

Надирь, услышав это последнее сказала:

– Я буду звать тебя Хуан! – наверное, ей так было проще произносить это имя.

Путешествие потекло своим чередом. Для Хуана и Надирь оно стало самым прекрасным временем их жизни! Они смеялись и целовали друг друга непрестанно, как дитя целует мать, или сестра – брата.

Вот и конец первой главы! Замечательно, не правда ли!? Вы ожидали чего-то другого? Тогда можете закрыть эту книгу, она определенно не для Вас!

Ах, да! Я забыл рассказать, почему Хуан жил во все времена! Звучит странно, не находите? Я всё думал, как мне это объяснить, и потом вспомнил про Надирь. Дело в том, что когда Хуан вырос, они любили друг друга. При этом Надирь нисколько не состарилась. Вы скажете «такого не может быть»! А я вам отвечу, что это всего лишь сказка, и как сказал Хуан ибн Куку «те, кто верят в сказки вовсе не дураки, потому что дураки те, кто в них не верит!»

Конечно я не держу тебя за дурака, Друг Мой! Поэтому объясню, что к чему: просто в этой сказке, как в жизни, а в жизни всё, как в этой сказке: если человек старик, то он старик навсегда, только в жизни он помрет, а в этой сказке нет; он как родился в ней стариком, так им и останется. Умереть в ней он может только, если вдруг сделает что-нибудь плохое, и кто-то или что-то решит покарать его за это смертью. Может быть, конечно, он отделается только тем, что его лягнет ишак, или плюнет верблюд, но этого никто не знает.

Вот и Надирь была, есть и будет всегда молодой и красивой. А Хуан вырос потому, что ему суждено было вырасти в этой сказке, прямо как в жизни, и вырос он может быть потому, что встретил Надирь, а так остался бы мальчиком, и бродил бы со стариком по пустыне с караванами всю жизнь. Но тогда, наверное, он встретил бы другую Надирь, и была бы другая сказка, а в этой сказке он встретил именно эту – нашу Надирь, и поэтому сказка получилась вот такой, и её кто-то запомнил и записал в книгу, которую я купил у торговца, имя которого, я так и не узнал, о чем очень жалею, и теперь пересказываю её тебе; а ту сказку, может быть, никто и не запомнил бы и не записал, потому что она была бы неинтересной, и мальчика бы звали не Хуан, и принцессу не Надирь!

Надеюсь, что ты теперь понимаешь, почему Хуан ибн Куку, книгу о приключениях которого ты держишь в руках, жил во все времена, и теперь тебе предстоит узнать, что он ещё самый Великий и Прекрасный Путешественник, который побывал всюду, и узнаешь, как он переплыл все Моря и Океаны, обладал всеми богатствами мира, но порой не имел при себе даже ломаного гроша, имел дворцы, но ни в одном из них не жил ни одного дня, и каждый день ночевал на краю земли; лично был знаком со Смертью и однажды обманул самого Дьявола!

Послесловие главы первой

Как известно, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Вот и нашим героям – Надириад и Хуану, пришлось расстаться. Почему это произошло и при каких обстоятельствах, я расскажу в последующих главах. Или, что ещё лучше, постараюсь вообще об этом не рассказывать и больше не вспоминать, так как такие вещи, как расставание не проходят бесследно ни в жизни, ни в сказках. Мне, как исследователю жизни Хуана ибн Куку, кажется, что после расставания с Надирь, Хуан долгие годы носил на своем сердце печать печали, которая повлияла на многие его поступки и становилась причиной многих событий, тоже печальных. Про них, по возможности, я тоже постараюсь умолчать. Вот и эту главу мы не будем начинать с грустного расставания Хуана и Надириад, чтобы не наскучить тебе, Мой Друг, и чтобы ты не подумал, что я нарочно таким образом привлекаю тебя к чтению этой книги.

Сразу скажу тебе, что Хуану вновь доведется встретить Надириад. Ведь, как я уже говорил, что когда Хуан подрос и они любили друг друга, а значит, их любовь была бы невозможна без встречи! Хотя, конечно, любовь возможна всегда и при любых обстоятельствах, даже если вы находитесь друг от друга на разных концах Вселенной и больше никогда не встретитесь, любовь все равно есть и никуда не денется!

Вот мы и подходим к тому моменту, которое повлияло на судьбу Хуана так же, как и встреча с Надирь – это расставание с нею.

Забавно, не правда ли? Встреча и расставание всегда рядом и всегда судьбоносны (глава XXV, десятая строчка сверху в книге Хуана – прим. авт.) Ведь если бы была только встреча без расставания, то не было бы всей этой печали и череды событий, которые были ею вызваны, не было бы исканий и приключений и этой истории!

Поэтому я хочу тебе сказать одну очень важную вещь, чтобы ты запомнил ее на всю жизнь: в своей жизни мы ничего не теряем! Лишь только, словно ставим на полку, прочитанную книгу, чтобы потом перечитать снова, когда наступит свое время!

Давай я объясню тебе, что я имею ввиду, это, поверь, очень важно!

Ты любишь пить сок? Думаю, конечно, любишь! Ты можешь выпить целый стакан одним махом? Конечно, можешь! А можешь пить сок целый день без перерыва? А неделю? А целый месяц? Думаю, что нет. Я тоже раньше пил сок одним махом целыми стаканами, но теперь я стараюсь пить маленькими глоточками! В память об истории встреч и расставаний Хуана и Нириады мне так хочется, чтобы они так же часто встречались, как и расставались! Так что поставь сок в холодильник – допьешь его потом! Выпей лучше молока или сделай какао себе и маленькому братику или сестричке.

Думал ли, знал ли Хуан, что расстанется с Нириадой? Нет. Одна Нириада с самого начала знала об этом, и знала точно, с того момента, как вытянула маленького Хуана из рук старика в серой чалме и выцветшем халате. В ночь перед расставанием она прошептала ему слова:

«Я буду всегда где-то рядом с тобой! Ты всегда сможешь меня увидеть! Ты всегда сможешь прикоснуться ко мне! Я буду являться тебе в разных обличиях и под разными именами. Ты будешь меня спрашивать о нас, но я буду отвечать, что ничего не помню, и смеяться твоим словам, буду не похожа на себя, но, поверь, это всегда буду я!»

Глава 2

В этой главе ты узнаешь про старика Абдурахмана Абу-Сингха и о том, как Хуан получил свое второе имя.

Каир

Итак, в начале этой главы мы находим Хуана одиноко стоящим на площади Каира. Такого же одинокого, как и в первой главе, – забавно, не правда ли? Так и в жизни, каждая её глава начинается с одиночества. Ты, конечно, возразишь и скажешь, что человек не может быть одинок, ведь вокруг столько людей! Вот и Хуан был не один в караване, в нем было много людей, как, например, в городе, который окружает тебя в данную минуту, был, в конце концов, старик, который вел Хуана за руку. Ты прав, конечно. Очень хорошо, что ты так думаешь! Только мне придется сказать одну вещь, которая может расстроить тебя: дело в том, что все в этом караване были одиноки, несмотря на то, что были все вместе. Конечно же кроме тех, кто был со своей семьей!

Семья – это самое главное в жизни, самая прочная защита от всех невзгод! Те, у кого есть семья – самые счастливые люди на земле!

Но вернемся к Хуану, одиноко стоящему посреди толпы в центре Каира.

Нужно ли говорить о том, что город произвел на него неизгладимое впечатление своими красками, запахами, криками, смехом, музыкой и всем остальным. Это на какое то время отвлекло его от мыслей о Нириаде: сначала на год, затем на два, потом он вспоминал о ней уже совсем редко, разумеется, до того момента, пока не встретил её снова (не будем забывать об этом). За это время он повзрослел, набрался сил и опыта, стал известным, потом стал неизвестным (это, как он понял, лучше, чем быть известным); приобрел друзей, врагов, научился зарабатывать деньги и научился их тратить, хотя, как он говорил, деньги ему были нужны для того, чтобы научиться жить потом без них, а до тех пор не умереть с голоду и не позволить умереть кому-либо еще!

Я не думаю, что Хуану пришлось воровать, хотя многие этим промышляли в ту пору, и для многих это был единственный способ прокормиться, но и наказание за это было жестоким. Не думаю, что Хуан не воровал только потому, что боялся наказания. Нет! Думаю, он просто всегда знал, что не станет терять время, занимаясь выживанием за счет воровства.

Вторая часть, впрочем, начинается не только с одиночества, как первая, но и со старика. Конечно, не того в серой чалме, а другого. Имя его Аба Абдурахман Абу-Сингх, или просто – Абу-Сингх, это не важно. Всем так он представлялся, но просил называть его по-дружески – Аба, но за глаза все называли его «Абдурахманом».

Ты знаешь, пока я писал эти строки, я получил одно неприятное известие, которое напомнило мне о нем, – как будто пришлось кстати. Вот и нашему герою довелось сойтись и даже сдружиться с ним и потом поведать немало неприятностей, которые проистекали корнями из дружбы с этим с виду приятным старичком Абдурахманом.

Аба Абдурахман знал всех, и все знали его. Он каждое утро спешил по делам, даже если никто еще в это время не работал, а лишь отдыхал в таверне после сытного завтрака. Своим бойким видом на всех он наводил скуку.

– Доброе утро, уважаемые! – приветствовал он на ходу сразу всех своих знакомых и незнакомых, если они сидели вместе, тогда, как было принято здороваться только с теми, кто тебе знаком, а с теми, кто тебе знаком не был, сначала принято было знакомиться. Эта небрежность приводила всех в недоумение!

– Вы еще отдыхаете после утрешнего щербета? А я уже ни свет ни заря на ногах! Столько дел, столько забот! – причитал он, обращаясь сразу ко всем присутствующим.

Старик Абу-Абдурахман имел осведомленный загадочный вид и постоянно еле слышно причмокивал губами. Иногда только лишь это причмокивание было единственным признаком его присутствия или внезапного появления, так как он всегда появлялся незаметно, и лишь иногда появлялся нарочно шумно, волоча ноги для того, чтобы обозначить свое приближение, чтобы люди смогли к нему подготовиться и поприветствовать его. А так Абдурахман появлялся всегда незаметно, чтобы чего-нибудь случайно вынюхать, и сидел где-нибудь в уголке незаметно, чтобы чего-нибудь выслушать, после чего также незаметно исчезал, чтобы донести слухи до того, кому это могло быть интересно, и кто смог бы отблагодарить старика Абу-Сингха за такую услугу, но, как говорил Хуан ибн Куку, —

«благодарить за сплетни – дело неблагодарное!»

Все хотели отделаться от него простым угощением, но старик от них яростно отказывался, ссылаясь на то, что сладкое и соленое ему вредно. И только потом всем становилось понятно, что старику нужно нечто большее – он хотел для себя Выгоды.

Сначала ему были все рады: рады были принимать у себя в доме, слушать его рассказы вперемешку со сплетнями, но потом все это стало докучать, и все почувствовали, что словно весь город погряз в его сплетнях, которым нет конца и края, из которых никак не выбраться. Это стало всем в тягость. Теперь появление Абу-Сингха не предвещало ничего хорошего: у всех падало настроение на оставшийся день, все старались его спровадить прочь, закрывая перед его носом двери или передавая через слуг, что не могут принять его. И от этого сплетни Абу-Сингха становились еще более изощренными и злыми. А Выгоды для него всё как не было, так и не было.

В один прекрасный момент Абу-Сингх занялся торговыми операциями, в которые втянул множество знатных горожан. Понадеявшись на его осведомленность, они давали свои деньги и подписывали векселя. «Такой проныра, как этот Абдурахман, вынырнет из любого болота или даже сливной ямы, не запачкавшись, и уж точно мои денежки никуда не денутся, ведь Аба ходит всегда мимо моего дома, и ежели чего, я прикажу своим рабам его схватить и спустить с него шкуру!» – так думали они.

Только вот Абдурахман все реже появлялся на улицах. Теперь, обстряпывая свои дела, он все больше пропадал в конторах и министерствах, дальше которых дела не шли, ведь там сидели такие же, как и он, пройдохи – нищие и злые служащие, за спинами которых висели огромные печати падишаха и частичка его власти! Они с завистью смотрели на этого старикашку, который осмелился пытаться вырываться в люди! Они с удовольствием выслушивали его сплетни и пользовались ими во вред самому Абу-Сингху, который не понимал, как его сплетни могут обернуться против него?! В конце концов, дела так и остались незаконченными: знатные горожане получили назад свои закладные, векселя и прочие «ценные бумаги»,на которых было написано, что эти бумаги стоят много денег, за которые знатные горожане заплатили много золота. Эти ценные бумаги надолго осели в их шкафах и со временем запылились. Не выбрасывали их только потому, что на них стояла печать Падишаха, а значит, и кусочек его беспредельной власти. Со временем эта история забылась, и Абу-Сингх снова появился на улицах, приветствуя знакомых и тех, кто его еще не знал:

– Добрый день, многоуважаемые! Сидите, курите кальян? Завидую вашему положению! А я вот уже ни свет ни заря, а во рту маковой росинки еще не было! Да, и курить кальян мне вредно. Я слышал, что от этого можно заболеть. Кстати, вы уже знаете, что скоро введут новый налог на лошадиный навоз? Все обязаны будут платить за очистку улиц города от лошадиного навоза. Потом еще слышал я, обложат налогом и верблюжий навоз, а он еще более вонючий! Но это будет не скоро, не волнуйтесь! Приятного аппетита, многоуважаемые!

А что случилось с золотом? – спросишь ты. Этого никто так и не узнал. Думаю, что оно осело в карманах Падишаха. Абдурахман наверняка знал об этом, но помалкивал до поры до времени. Более того, он, скорее всего, знал, как пробраться к этому золоту, но для этого ему нужен был помощник: человек новый и чистый, которого никто не знал бы, и который не знал бы всю эту грязную историю про деньги. Вот поэтому, как ты понимаешь, их встреча должна была состояться.

А было это так.

– Что же ты стоишь на дороге, мешаешь людям ходить? – бойко прокричал старик Абу, завидев Хуана. Затем, присмотревшись, он сменил тон на более мягкий:

– Кроме того, тебя может сбить арба или всадник на лошади, может лягнуть мул или плюнуть верблюд! Мало ли чего может произойти! Сойдем с дороги, мой друг!

Да-да, именно так в книге была описана их встреча! Тебе ничего она не напоминает? Ну, конечно же! Уличный торговец, который продал мне книгу!

Как говорил Хуан ибн Куку Великий и Прекрасный – свойственно торговцам и хитрецам скоро и запросто называть людей своими друзьями!

Я от себя добавлю – если незнакомец назвал тебя вскоре после знакомства Другом – будь готов к тому, что вскоре же он попросит тебя о дружеской услуге!

У тебя есть вопрос? Спрашивай! Ты, наверное, хочешь спросить – как различить настоящего друга от ненастоящего, да? Как я догадался? Ну, это же так очевидно: после семьи в жизни самое главное – это Друг!

Отвечу коротко, как отличить настоящего друга от ненастоящего: друг не попросит ни о чем, никогда!

Именно таким другом был для всех Хуан ибн Куку! Он не просил никогда ни о чём, но делал всё, о чем его просили, так как всех считал своими друзьями! Я стараюсь поступать так же, как он, но у меня это пока что не всегда хорошо получается. У него это получалось лучше всех!

Вот так Хуан повстречал старика Абу Абдурахмана Абу-Сингха!

Всегда, когда люди стоят на обочине дороги, то, как правило, один из них решает, в какую сторону он поведет другого, и этого не произойдет, если оба уже идут в одном направлении (как это было в караване с Нириадой, например).

Но Хуан об этом еще пока не знал. Через многие годы, стоя под парусом на палубе быстроходной шхуны, он окончательно понял эту истину: двое не могут плыть на одном корабле в разные стороны!

Ветер Абу-Сингха наполнил паруса Хуана – скажем так.

– Как зовут тебя, о юноша? – спросил Абу-Сингх.

– Хуан.

– И всё? – удивился старик.

– Да.

– Ну, вот меня зовут Аба ибн Абдурахман ибн Абу-ибн-Сингх! – он нарочно вставлял «ибн» перед каждым именем, чтобы было звучнее.

– Сие означает, что я Аба – сын Абдурахмана сына Абу сына Сингха! Сиречь мои пращуры и мои предтечи! – вознесся старик, гордясь собой и своими пращурами.

– Я не знаю, чей я сын! Я знаю только одну… – Хуан хотел было произнести имя Надириад, но осекся, не зная, как продолжить – к его горлу подкатил комок, еще немного и… Если бы он произнес ее имя, было бы совсем все плохо! Об этом он тоже не знал!

Как же плохо ничего не знать.

Лучше тогда больше молчать.

А старик уже не мог просто так стоять на месте, и тут же его понесло:

– О, великий всемогущий, всемилостивый Аллах! Что же творится под солнцем твоим! Бедные дети не знают родства своего и племени! Носит их по свету! Бедное, бедное дитя! – причитал он громко, так, что прохожие останавливались.

Кстати сказать, Хуан не был сирота! У него была мама, каждый день она покупала газеты, в надежде узнать что-либо о сыне, и молилась о нём! Каждый день! Был у него и отец, который бороздил моря на быстроходной шхуне «Жюан», в надежде отыскать сына!

Сейчас ты можешь просто взять и позвонить маме или папе, бабушке или дедушке и сказать, что ты, например, поехал в Африку или пошел в магазин за конфетами, и что скоро вернешься, а в сказке такое невозможно. Может быть просто потому, что никому в голову не пришла мысль придумать телефон? Но зато пришла мысль придумать ковер-самолет, хотя летать на нем совсем неудобно – нет мягкого кресла, и не с кем поговорить, и во время полета никто не принесет тебе вкусную газировку. Странно, не правда ли? Странно, что мы можем сделать в жизни то, что невозможно даже в сказке! Хотя всё должно быть совсем наоборот, не так ли? Так что, позвони маме и скажи, что у тебя все в порядке! А если твоя мама, вдруг, знает маму Хуана, то пусть она передаст ей, что и с ним тоже сейчас всё в порядке, что он родился под счастливой звездой, а сейчас вот стоит под зноем и разговаривает с каким-то старичком.

– Тебе нельзя жить без полного имени! – не унимался старикашка, – как ты будешь подписывать бумаги? Как ты собираешься вести дела и составлять купчие? Как ты собираешься без имени разбогатеть и взять в дом жену? Ни в одном суде ты не сможешь ничего оспаривать и выступать в свою защиту, если не имеешь имени!

– Я обхожусь прекрасно и без всех этих вещей! – ответил простодушно Хуан, но старик нещадно тащил наживку за крючок, так как увидел, что слова «в свою защиту» возымели действие!

Страх оказаться беззащитными заставляет нас брать на себя дополнительные обязательства, которые, как нам кажется, нас защитят, но они только все усложняют, — так написал Хуан в своих рассказах.

– Конечно, я мог бы дать тебе свое имя, но, боюсь, это пока не представляется возможным! У меня столь высокие покровители, и они не поймут меня! – говорил куда-то в сторону старик, изредка поглядывая на собеседника, хотя Хуан его уже не слышал, а думал о своих родителях, тщетно пытаясь что-либо вспомнить. Вместо этого в голове у него всплывала сказка про кукушку, которую Надирь читала ему в своей книжке – единственная ценность, которой она дорожила! Сказка была о том, как кукушка подбрасывала своих птенцов в чужие гнезда, в которых её птенцы росли и, вырастая, вели себя, как другие птицы, не смотря на то, что над ними смеются. Смысл сказки был в том, что какой бы ты птицей себя не считал, ты все-равно будешь тем, кем родился. Хотя Хуан пока не понимал, какое отношение это может иметь к людям, ведь у людей нет расцветки перьев, таких разных когтей и клювов…

– Значит, родители у тебя того, ку-ку? – задумчиво сказал старик,

Хуан вздрогнул от этих слов!

– Нет! Это значит, что меня будут звать Хуан ибн Куку! – сказал юноша, и зашагал прочь.

И кто знает, как бы все сложилось, если каждый пошел бы своей дорогой? Но у дорог есть свойство переплетаться. Можно идти по ним в разные стороны, перескакивать с одной на другую, но обязательно мы будем с кем-то сталкиваться на этих дорогах – все мы по ним ходим в этой жизни и в этой сказке.

Послесловие к главе

Наверное, ты уже догадался, что я утратил ту книгу, которую купил у уличного торговца? Точнее, я отдал её в библиотеку одного города, которая очень пострадала от пожара, и в ней оставалось мало хороших редких книг. Когда я сказал, что у меня есть книга о приключениях Хуана ибн Куку, то смотритель не поверил своим ушам! Он был так рад и так долго тряс мою руку со словами благодарности, что мне пришлось с ней расстаться, хотя, честно говоря, я на тот момент еще не решил дарить её библиотеке. Вот такой был хитрый смотритель!

Но я помню практически все содержимое наизусть! Кроме того, у меня всегда есть возможность обратиться за помощью к тем, кому посчастливилось обладать одной из этих оригинальных книг. Сейчас я тебе о них расскажу.

Наверняка ты знаешь, что есть люди, которые изучают что-то очень пристально, и даже выбирают себе профессии, которые имеют название, похожее на предмет изучения: например, толкиенисты изучают работы писателя Толкиена, чайковинисты слушают только Чайковского и пьют только чай. Но бьюсь об заклад, что ты никогда не встречал хуанибнкукуинистов! Можешь поверить мне, что они есть, хоть и не называют себя так! Например, вот шерлокохолмсинисты всегда спрашивают себя: «А как бы на моем месте поступил Шерлок Холмс?» Вот и хуанибнкукуинисты задают себе точно такой же вопрос: «Как бы поступил Шерлок Холмс на месте шерлокохолмсиста?» – это шутка, конечно!

Мы – исследователи приключений Хуана ибн Куку – точно знаем, как бы он поступил в той или иной ситуации, и поступаем так же, как он! Этим отличается профессиональный хуанибнкукуинист от непрофессионального – мы точно знаем! Нас мучает только одна загадка: как сам Хуан ибн Куку знал, какие решения принимать и как поступать, ведь его никто не учил! Ответ на этот вопрос очень прост, и, позволь, я отвечу на него словами самого Хуана ибн Куку: