Текст книги "Шаман. Похищенные"

Оставшиеся лесные километры ничего, кроме усталости, не принесли. Ну и слава богу. Он готов платить подобную цену. Только бы не неприятная встреча. Кстати, и с купцами при таких раскладах лучше не встречаться. Наверняка охрана примет за бандита и будет действовать соответственно.

Н-да. Насчет цены это он лихо так накаркал. И Алина Витальевна, зараза такая, ни слова, ни полслова. Еще трижды дорога вела через лес, и каждый раз ему приходилось проделывать тот путь пешком. Как результат они изрядно задержались в пути, а Игорь вымотался как собака.

В пути была еще одна остановка на очередном хуторе, Хайтакан. И дальше до самой границы Буркаты на тракте ни одного поселения. Впрочем, километров за десять до границы они должны были свернуть с тракта, а потому это не имело значения.

Вот только очередная дозаправка газогенератора случилась несколько раньше хутора. Как имел место и перерасход воды. Последнее не так чтобы и страшно, бак мог вместить двойной запас. А вот повышенный расход газа – симптом не очень хороший. Все же изрезанная местность, по которой пролегал тракт, и равнина, на которой располагалось княжество, несопоставимы.

– Александр Борисович, здесь поворачиваем налево, – раздался из-за спины голос Михайловой.

– Где? – остановив авто, уточнил Лапин.

– Вон у того камня, – привстав на ноги и указывая пальчиком на белый валун, выступающий из травы шагах в двадцати, пояснила она.

Подъехали. Александр вновь остановился. На этот раз по настоянию Игоря, который с недоумением смотрел на стежку, убегающую влево. Спрыгнул на траву, сдернув с лица бандану, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Достала пыль. Вот не неженка ни разу, но езда на этой тарантайке – то еще удовольствие.

Н-да. Этот проселок не шел ни в какое сравнение с торговым трактом. Нечто похожее на изрядно заросшую дорожную колею. Пользовались этим путем явно нечасто.

– Это дорога? – с сомнением произнес Игорь.

– То есть вы не провели здесь еще и недели, но уже успели опылиться мужским шовинизмом настолько, что отвергаете саму способность женщины ориентироваться на местности? – даже не пытаясь скрыть своей неприязни, язвительно выдала Михайлова.

– Во-первых, с чего бы мне опыляться, когда я и на Земле придерживался того простого обстоятельства, что каждый должен быть на своем месте, – довольно резко ответил Игорь. – Во-вторых, географический кретинизм – одна из весьма распространенных женских черт. В-третьих, тут не так чтобы и много ориентиров, а потому и вероятность ошибки велика. И, наконец, в-четвертых, вы, кажется, говорили о том, что хутор тот большой, а значит, и дорожка должна быть чуть посерьезнее.

– Закончили? – смерив его высокую фигуру ироничным взглядом, поинтересовалась девушка.

– Закончил, – подтвердил Игорь.

– Так вот. Насчет «каждый должен быть на своем месте» – это вам к моему бывшему. Помнится, он предпочитал сидеть перед компом за какой-нибудь игрушкой. При этом непременно с бутылкой пива, купленной на мои или родительские деньги. Географическим кретинизмом я не страдаю, и у меня отличная память. К примеру, сейчас я наблюдаю как минимум три ориентира и две отметины на этом самом валуне, указывающие на мою правоту. Что касается этой стежки. Поверьте, есть и куда менее наезженные проселки. Надеюсь, я развеяла ваши сомнения?

И нарочито поправила свою грудь, словно ей что-то мешает. Причем сделала это так… Только теперь Игорь сообразил, что снова блуждает взглядом между ее лицом и ее статями. Ну вот ничего не может с собой поделать, хоть тресни. Как и с краской, залившей его лицо до кончиков ушей.

– Александр Борисович, может, уже поедем? Признаться, я сегодня изрядно устала и хотела бы отдохнуть, – откидываясь на полумягкую спинку сиденья, предложила она.

– Ну что, Игорек, уела она тебя, – не выдержав, хохотнул Лапин.

– У такой не забалуешь, – поддержал шутливый тон Игорь.

Вот только подспудно он желал, чтобы они непременно заблудились. В смысле промахнулись мимо этого клятого хутора. Уж по своим-то следам они всегда сумеют выйти на большак. Ну раздражала его эта язва, и все тут!

Надежды его не оправдались. Через какой-то десяток километров, после очередного взгорка, перед ними предстала панорама большого озера, на берегу которого расположился хутор рода Найхтан, обнесенный высоким частоколом. Рва с валом, конечно, не было, но никаких сомнений – ловушек и волчьих ям вокруг понатыкано изрядно. Просто не может быть иначе.

А вообще, хутор и впрямь немаленький. Душ на шестьдесят. Расположился он не так вольготно, как Николаевский. Но у землян и подход к обороне совершенно иной. Опять же, если хутор стоит уже не один год, а то и пару десятков лет, если судить по потемневшим бревнам, то и с обороной у них все в порядке.

Гостей встретили настороженно. Закрыв ворота и взяв под прицел нескольких ружей. Игорь сумел рассмотреть и парочку ухарей с арбалетами, засевших в кустах. Грамотно устроились, нечего сказать. Но и Бородина не в дровах нашли. Так что пусть и не сразу, но увидел.

Однако стоило только Алине Витальевне снять с лица платок и очки да подать голос, желая здравия хозяевам очага, как настороженность тут же сменилась радушием. Вот как по мановению волшебной палочки. Р-раз, и готово.

Да еще и радостно так возбудились. А как же иначе, коль скоро гости заявились на эдакой невидали, как автомобиль. Понятно, что паровой техникой их не удивить. Наблюдали купеческие караваны, да у самих вон трактор стоит. И не смотри, что древний, очень даже на ходу. Ну паровоз паровозом. На его фоне авто гостей было самым настоящим «мерседесом».

Впрочем, возбуждение выказывала только детвора. Взрослые предпочитали вести себя более степенно. Мол, дел по горло, чего хороводы водить. И это несмотря на то, что близится закат и пора бы закругляться с дневными заботами.

Гостей сразу же наладили в баню, смыть с себя дорожную пыль. Игорь ни слова не понимал, лишь догадывался по смыслу, ну и Алина Витальевна переводила. Поначалу решил было, что мыться будут по очереди. Но, как выяснилось, баня здесь довольно просторная и поделена на две половины, мужскую и женскую, хоть и с общей печью.

Признаться, с баней никто под гостей не подгадывал. Просто так уж вышло, что они пожаловали в субботний день. Ну или эквивалент субботы. Во всяком случае, аборигены так же жили семидневкой.

Да какая, собственно, разница. Баня после такой дороги и стольких километров марш-броска по лесам… Это нужно испытать на себе, чтобы оценить по-настоящему.

После омовения настало время знакомства, ради чего накрыли настоящий праздничный стол. И Алина Витальевна наконец смогла представить своих спутников. Ну и жениха, в частности. Игорь разве что общий смысл беседы улавливал.

Очень напоминает театрализованное представление. Да какой там напоминает! Это оно и есть. Просто называется сватовством. Александр чувствует себя неловко, путается, краснеет, мямлит, шмыгает носом и все время стреляет взглядом в Игоря, мол, выручай. Ага. Знал бы как.

Да и все одно не влез бы. Ну его. Семья – это дело такое. Вот так с самыми благими намерениями сунешь нос, а тебе оттуда же и прилетит. Причем с обеих сторон. Не. Тут уж без него.

Зато эта стервозная пигалица… Хм. А ведь ее как подменили. Весела, говорлива, да еще и как бы не в стихотворной форме закладывает. И по довольным лицам хуторян видно, что Михайлова ведет процесс со знанием дела. Вовремя подталкивает жениха, направляя с тем или иным подарком к тому или иному члену семьи.

Наконец глава рода, кряжистый, седой как лунь, но все еще крепкий бородач, хлопнул себя по колену, дескать, уговорили, речистые, где наша не пропадала!

– Ганка!

И голос что твоя иерихонская труба. Как гаркнет, так родичи небось обделываются. Ему бы парадом на Красной площади командовать. Без микрофона и усилителей. Даже с прохождением бронетанковой техники управился бы.

А вот и невеста. Хм. А не соврала сваха. И впрямь лет двадцать пять, миленькое личико, грудь, фигура, рост – все в кассу. Красная, хоть прикуривай. Хотя-а… Два сапога – пара. И так ее обернут перед женихом, и эдак. Дед даже шлепок пониже спины отпустил, мол, эвон какая красота.

Но ведь и правда красота! Кстати, при общей схожести Алина Витальевна проигрывает девице. В этой самой Ганке есть что-то первозданное, естественное… Ну вот не знал Игорь, как описать свое впечатление. Как не мог и в толк взять, как такая красотка могла остаться в старых девах.

А в том, что крест на себе поставила и, не появись тут Михайлова, осталась бы одна, никаких сомнений. Хотя бы потому, что по ее взгляду видно, она не верит в происходящее. Воспринимает это как чудо. Пусть недавно и отбыла отсюда эта пришлая, пообещав вскоре вернуться с суженым. Но не верилось в такое. И вдруг…

– Фу-ух, умаялась, – опускаясь на лавку рядом с Игорем, выдохнула раскрасневшаяся сваха.

А и то, как не умаяться? Ни одного танца не пропускает. И эдак отплясывает, куда там местным. А потом подношение выпей, за здоровье накати, за молодых опрокинь… Хорошо хоть подавали не крепкое вино, а брагу. Приятную на вкус и с малым градусом. Что покрепче подносили мужчинам.

Сивуха. К тому же мутная. Игорь, нюхнув брагу, предпочел бы выпить ее, но нельзя. Не поймут. То женский напиток. Пришлось давиться вонючим самогоном. Хорошо хоть никто не приставал по поводу того, что гость не пьет по полной.

– Игорь Юрьевич, вы на самогон-то не налегайте.

– Да будь моя воля, вообще не пил бы эту сивуху.

– Ну так и не пейте, – пожав плечами, ответила девушка.

– А хозяева не обидятся?

– Не обидятся, не переживайте. Я сказала, что вы охранник Александра Борисовича и по долгу службы обязаны быть готовым защитить своего работодателя. Так что отнеслись с пониманием, – лукаво стрельнув в него взглядом, пояснила она.

– Вот за это спасибо, – искренне поблагодарил Игорь.

– Пользуйтесь, – благосклонно позволила сваха и вновь упорхнула, ввинтившись в очередной разбитной танец.

Гуляли примерно до часу ночи. С учетом тяжкого крестьянского труда от рассвета до заката весьма позднее время, надо сказать. Это молодым трава не расти. С первой звездой убежали из дома на гулянье и с рассветом вернулись. А потом весь день пашут, как ломовые лошади. Родители на их проказы сморят сквозь пальцы, пока те дело свое делают ладно. А как лодыря начал справлять, то какие уж тут гулянки. Ремня – и спать, чтобы с утра за работу.

Нет, никакой тут ошибки нет. Хутора рассыпаны по округе, как редкий горох. И там проживают семьи. И праздники у них общие есть. И о свадебках на тех праздниках сговариваются. И молодые гуляют на гульбищах, куда порой за десять верст бегают. А куда деваться-то? Правда, случается, что и беда через такие гулянки приходит. Ушло дитятко, и хорошо как потом хладный труп сыщут. А то ведь бывает и вовсе без всякой вести. Места-то вокруг лихие.

Вот только молодежь это не останавливает. Да и родители понимают, что иначе никак. Жизнь – она свою дань требует. И если повезет, то лишь пустыми треволнениями, оборачивающимися в конце концов новыми семьями и внуками. А не повезет… Жизнь на этом не останавливается, и недаром детей в семьях аборигенов мало не бывает.

– Игорь Юрьевич, вам постелили на сеновале, – указав в нужную сторону, сообщила Михайлова.

– А Саня?

– Вы что! Жениха – на сеновал? Да хозяев потом на смех поднимут. Спать ему на мягкой перине, пуховой, без единого перышка.

– И не одному, – поддержал девушку Игорь.

– С чего бы это?

– Ну как же…

– А никак. Слово дадено, но свадьбы пока еще не было.

– Погодите, как это не было? А как же тогда…

– По-разному случается. Нередко увозом, словно похищают невесту. Это как оправдание родителям. Они ведь и дочку замуж выдать хотят, и именем своим поступиться никак не могут. Но и женихи далеко не всегда имеют возможность вот так вырваться за невестой. Да элементарно трусят. Тогда я «похищаю» невесту и определяю в Невьянске. Но случаются и вот такие: либо вези жениха сюда, и мы тут пусть по-быстрому, но свадебку играем. Либо катись колбаской по Малой Спасской.

– А как же тогда насчет обернуться за день?

– Обманула, – с легкостью пояснила сваха. – Да стоило только Александру Борисовичу прознать, что мучения его продлятся несколько дней, так он бы вообще зарекся куда-либо ехать. А так-то уже на месте.

– И на сколько дней мы попали?

– Минимум на три. Нужно же соседей созвать, да пир закатить, да венчать в местной церкви.

– Так он же…

– А им до этого дела нет. Будь ты хоть леший, а с невестой перед алтарем предстань. Кстати, чем-то похоже на наше венчание, как и сама вера во многом перекликается. Только вместо креста у них круг с пятиконечной звездой внутри, символизирующей спасителя, которого казнили на колесе.

– Ясно. Ладно, пойду устраиваться на ночь.

– Игорь Юрьевич! – окликнула Алина, когда он отошел на несколько шагов.

– Да?

– Возможно, вас ночью навестят. Так вы не пальните сдуру.

– Не понял, – возвращаясь к Михайловой, стал настаивать на объяснениях Игорь.

– Вы что, глупый?

– Я-то нет.

– А раз нет, то идите и не наделайте глупостей. И хватит пялиться на мою грудь. Идите на сеновал, там и будет вам счастье, – как-то уж больно резко бросила девушка.

Вот ей-богу, не общайся он с ней уже три дня и не знай, каким стервозным характером она обладает, решил бы, что взревновала. А так… Да бред. Просто очередной взбрык.

Интересно, ее намек имеет под собой основания? Хм. Очень может быть, что хозяева не настаивали на том, чтобы он пил, по какой-то им одним ведомой причине. Ну вот хотя бы привнести в их род свежую кровь.

Испытывает ли он по этому поводу неловкость? Признаться, да. Кто знает, какую бабищу там принесет. Вдруг такую, что и топором не отмашешься? Он, кстати, парочку таких видел. Причем смотрели они на него очень даже игриво. Да ну на хрен… Он столько не выпьет, а тут еще и трезвый как стекло.

В остальном же отношение к возможному приключению сугубо положительное. Он и на Земле-то никогда не был праведником. Хотя и не сказать, что так уж часто хаживал налево. Потому как жену все же любил. Но «бульдог» на всякий случай будет держать под рукой. Мало ли как оно все обернется. Вдруг вместо бабенки заявится злой и ревнивый воздыхатель? Не Игоря, ясное дело.

Глава 5
Деловое предложение

Н-да. Сватовство со свадебкой удались на славу. Народ набежал с окрестных хуторов и был принят со всем радушием, на какое только способен род Найхтан. Как выяснилось, наличие в роду старой девы роняло его авторитет в глазах окружающих. За мужчин из такого рода с неохотой отдавали своих девчат и не хотели брать девушек к себе. Боялись сглаза, порчи и просто считали плохой приметой связываться с такими неудачниками.

Ганка в свои двадцать пять была как бельмо на глазу. Вроде и своя кровиночка, и в то же время источник неприятностей. Род же ветвистый, крепкий, имеет три семьи на выселках, и тут такая незадача. Именно сообразуясь с авторитетом среди соседей, глава рода не мог и помыслить о том, чтобы выдать внучку замуж увозом. Только свадьба, причем с таким размахом, какого еще не знали.

Ну а как организовать торжество в кратчайшие сроки? Правильно – никак. Опять же свадьбу лучше играть в субботу, чтобы у похмельных гостей было время в себя прийти. Пили тут редко, но крепко. Вот и пришлось гостям прожить на хуторе целую неделю. Уж как Михайлова и Лапин ни ратовали за отъезд, да еще и Игорь постоянно подзуживал, мол, валить надо…

Да только все без толку. У главы рода свои думки. Негоже отдавать девку с поспешностью, едва сваты постучались в дверь. Нужно подойти к делу обстоятельно. Он бы еще и отложил торжество до окончания сбора урожая. Да понимал, что тогда уж потеряет зятя.

Понятно, что сваха приведет другого. Раз уж катается в такие дали, то туго у пришлых с бабами. Но и завидного зятя терять не хотелось. Эвон на своей самоходной повозке припожаловал. Так что свадебку организовали за неделю. Все чин чином, с похмельем и торжественным выносом простыни с ложа новобрачных.

Игорю же гостить на хуторе разонравилось уже на второй день, когда одну ненасытную вдовушку сменила вторая. Никаких нареканий по поводу внешности. Порядка тридцати, сбитые, кровь с молоком, настоящие деревенские красавицы. Он даже не на шутку возбудился, когда понял, кто именно забрался к нему на сеновал. Измотала она его до последней стадии. Но Бородин все же не ударил в грязь лицом.

Однако пришла вторая ночь и другая вдовушка. И тут уж им начали овладевать сомнения, а столь ли он крепок, чтобы выдержать еще одну такую ночь. Н-да. Выдержал. Причем всю неделю. Вдовушки менялись с завидной регулярностью. Он же трудился бессменно.

Заявил было Михайловой, что с него хватит, но та зашикала и замахала на него руками, как ветряная мельница. Мол, не смей. Терпи и работай. Им дурная слава ни к чему. И вообще, он сейчас трудится во благо земного анклава, потому как лавры крепких мужчин позволят с большей легкостью уводить невест из домов аборигенов.

Вообще-то Игорь был уверен, что ославится. Ну не гигант он, и все тут. Но… Что там Алина Витальевна вещала о скромности и сексуальной сдержанности местных? Брехня! Бабенки оказались теми еще затейницами. Мертвого из могилы поднимут.

Правда, к испытываемым им трудностям отнеслись с пониманием, внеся в его рацион тонизирующие добавки. Н-да. Но свалить все одно хотелось. И побыстрее. Это же уже не удовольствие получается, а труд тяжкий.

Впрочем, как выяснилось, трудился он на благо рода и с ведома его главы. Вдова она ведь не покидает мужнин род, а остается в нем. Порой снова сходится с кем из вдовцов рода. Но случись пожелает уйти… Никто препятствий чинить не будет, но детей придется оставить, потому как они принадлежат роду.

А какая мать оставит детей? Вот и живут в семье покойного мужа. И зачастую до конца дней своих спят в холодной постели. Ну и как тут не потрафить невестке, чтобы она малость душу отвела? И уж тем более с приезжим, которого уже завтра и след простынет.

А повезет, так еще и в тяжесть войдет. Понятно, что ее поучат за непристойное поведение. Но учить будут с оглядкой, дабы не навредить дитю. Потому как пополнение рода и свежая кровь. А уж кровь пришлых и вовсе ценилась…

– Саня, ты больше не женись. Ладно? – оглянувшись на удаляющийся хутор и помахав рукой двум бабенкам, вышедшим за частокол, попросил Бородин.

– Что, тяжко? – хохотнул в ответ Лапин.

– Да не то слово. Как представлю, что мне еще и по лесам передовым дозором бегать, так и вовсе выть хочется.

– Не переживай. Ты ведь знаешь, я переделывать по нескольку раз не люблю.

– Вот только это и обнадеживает, – вздохнул Игорь.

Примерно через двадцать верст они подъехали к первому лесочку. Бородин про себя отметил, что ширина у этого языка всего-то километра два. Мелочи. Пойдет в качестве разминки. Но стоило соскочить на землю, как мысли о разминке сразу же показались преждевременными. Тело отозвалось болью в каждой клетке. Хм. И в особенности в причинном месте.

Покривился, так чтобы устроившиеся на сиденьях девушки ничего не увидели. Проверил подсумки с запасными магазинами. Извлек из кобуры и, переломив ствол, проверил патроны в барабане. Та же операция с «бульдогом». Хм. К его возвращению Иван Аркадьевич уже должен будет изготовить скорозарядники. А пока по старинке. Взял в руки карабин и наполовину отвел затвор, убеждаясь, что патрон в стволе. Ну и заодно ставя оружие на боевой взвод.

– Еще что-нибудь придумаешь, Игорек? Или давай уже проскочим по-быстренькому? – видя, что товарищ тянет резину, предложил Лапин.

– Не, Саня. Не пойдет. Оно ведь как расслабился, так и беда припожаловала.

– Можно подумать, когда не расслабляешься, ничего не приключается.

– Приключается, – согласился Бородин. – Только тогда ты готов и до беды зачастую не доходит.

Еще раз вздохнул. Встряхнулся, как матерый котяра, и припустил к кустам. Несколько секунд, и ветви подлеска сомкнулись за спиной.

К его удивлению, действительность превзошла все ожидания. Первый лесок проскочил просто на ура. Наверное, застоялся за прошедшие дни. Остальные так же преодолевались с относительной легкостью. Возможно, причина заключалась в том, что в основном двигаться все же приходилось под уклон. Вот с последним, самым протяженным лесным участком пришлось помучиться. Тут что спуск, что подъем вполне сопоставимы.

– Ну ты как, Игорек? – участливо спросил Александр у приближающегося товарища.

– Вот не поверишь, Саня. Отлично.

– Даже так? – удивился Лапин, наблюдая явное несоответствие уставшего вида и бодрого заявления.

– А ты как думал! Сам посуди, этот лес последний. До Николаевского меньше двух десятков километров. А там последний бросок – и Невьянск, – устраиваясь рядом с водителем, жизнерадостно произнес Игорь.

– Это да. Муторная половина пути осталась позади, – согласился Лапин. – Теперь быстро пойдем. Максимум три часа, и мы дома.

– Слушай, я все спросить хотел. Если в этих краях такая ситуация с разными болячками, то почему при въезде в княжество не организованы карантины?

– А чего попусту дуть на воду? Вот сталкеры – те да, для них карантин обязателен. Потому как пусть и в защите, но где только не лазят. Остальные так, беглый осмотр на границе, и вперед.

– Не слишком мягко?

– А жестко не получится, – пожал плечами писатель. – Границу ведь наглухо не запрешь. Карантины ударят по купцам. А это повлечет усложнение отношений с островитянами, как следствие – убытки казне. Словом, одни минусы.

– И что? Вот так все на авось?

– Ну почему же на авось. Эпидемиологическая служба в Невьянске довольно серьезная. Есть институт участковых врачей, которые раз в месяц посещают каждый дом на своем участке. Мало того, несут персональную ответственность за нарушение инструкций.

– Ясно. Саня, ты за давлением в газогенераторе следишь? – переведя взгляд на приборную панель, поинтересовался Игорь.

Ну что тут скажешь. Медленное передвижение, как и подъем в гору, самым отрицательным образом сказывается на экономичности. И пусть прошлая остановка была примерно тридцать пять километров назад, газогенератор уже выдыхался.

– Я вижу, Игорь. Вот сейчас на этот склон поднимемся и остановимся на заправку.

– Будем торчать, как одинокая каланча, – заметил Игорь.

– Зато оттуда обзор на несколько километров окрест. Сам вспомни. Так что к нам никто и близко не подберется. А если появится, так мы и слинять успеем. Не угнаться лошади за нами.

– Это да. Ладно, убедил. Тянем до вершины.

Бодрое чух-чух-чух сменилось более тяжким, натужным, и авто сбавило ход, взбираясь на горку. Не сказать, что скорость упала столь уж серьезно, но тем не менее их догнала пыль. Путники, конечно, укутаны с ног до головы, но, признаться, это мало спасало, а потому и накрывшее их облако радости не доставило. Начало июля, дожди остались в прошлом. Земля и дороги в частности стремительно теряли влагу.

– Влево! Поворачивай! – Выкрикивая это, Игорь даже привстал, ухватившись за раму ветрового стекла.

– Да поворачиваю я, – сквозь зубы бросил Александр.

– Что там случилось? – тут же всполошилась Алина Витальевна, подскакивая на ноги и подаваясь вперед.

– Сидеть, дура! Вывалишься! – зло бросил Игорь, даже не думая подбирать выражения или тон.

Автомобиль, свернув с пыльной дороги, вломился в высокую траву и запрыгал по неровностям целины, выписывая довольно большой радиус поворота. Завидевшие их всадники уже пустили коней во весь опор. Секунд двадцать, и они будут на вершине.

Практически слитно прозвучало сразу два винтовочных выстрела. С точностью – полный швах. Крупная свинцовая пуля довольно громко вжикает, а потому слышна, даже если пролетает на расстоянии несколько метров. Игорь же ничего не услышал. Зато никаких сомнений относительно намерений незнакомцев.

Александр уже закончил разворот и снова выкатывался на дорогу. Нечего и мечтать развить большую скорость на целине. Тут ехать нужно аккуратно, иначе разобьешь всю подвеску. Причем в прямом смысле этого слова. Так что дорога и только дорога.

– Саня, гони!

Игорь выхватил из зажима свой карабин. Следом мелкашку Лапина, благо все оружие у них заряжено. И пока авто в повороте двигалось медленно, выпрыгнул наружу. Скорость так себе, поэтому решил обойтись без перекатов. Уж больно неудобно кататься с двумя карабинами, к тому же один из них требует бережного обращения.

Едва пятки грянули оземь, как Бородин пробежал несколько шагов. Оглянулся, убеждаясь в том, что урез подъема надежно укрывает его от всадников. Порядок. А вон и одинокий куст шиповника.

– Какого ты делаешь! Гони, говорю! – заметив, что Александр сбавляет ход, выкрикнул Игорь.

– Игорь…

– Гони, дебил! В гробину душу мать нехай!

Все, уговаривать больше некогда. Секунды убегают, как вода сквозь решето. Несколько стремительных шагов, и он заваливается в траву, лихо заехав на левом боку под куст. Бог весть, что о нем подумал Лапин, но приказ выполнил. Вдавил педаль акселератора в пол, и авто бодро зачухало с горки, с каждым метром набирая скорость.

Время! Время! Игорь поспешно отжал кнопки и выставил сошки лапинского карабина. Выдвигать на всю длину нет возможности. Сойдет и так. Следом отщелкнул клипсу на своих самодельных, которые под действием пружины тут же разложились. Вот молодец Иван Аркадьевич, что тут еще скажешь. Качество на высоте.

Лег на живот в направлении удаляющегося автомобиля. Вооружился мелкашкой и замер. Ну же! Уже слышен топот копыт. Главное, чтобы всадники не сильно растянулись, иначе засада не сработает. Вот не хотелось ему никого выпускать. Потому как сам он нипочем не успокоился бы и постарался достать обидчиков. Учитывая же извилистую дорогу и знание горцами местности, может получиться очень больно.

А это были именно горцы. Игорь отчетливо рассмотрел лохматые папахи и длиннополые кафтаны. Что с того, что вся местность заселена фактически одним народом. Среда обитания вносит свои коррективы.

К примеру, кочевники, занимающиеся в основном скотоводством, при обилии кожи делают ставку именно на этот материал. Да еще и научились его обрабатывать так, что иным и не снилось.

В горах имеют место большие суточные перепады температуры. Плюс ветра. Отсюда длиннополые кафтаны ниже колен и папахи. Развито ткачество, причем ткут сугубо шерстяное полотно, так как разводят овец. Ну и головные уборы из овечьих шкур.

Первые двое выметнулись на вершину и, погоняя коней, помчались вниз по склону. С небольшим отрывом еще один. Потом еще. И наконец последний, у которого поперек седла переброшен человек. Живой, ясное дело. К чему возить труп. Игорь отметил надетые на пленника джинсы. А кто же еще-то, коль скоро ноги у него связаны.

Бородина никто не заметил. Что, в общем-то, и неудивительно. Вон она добыча, уходит в отрыв. Его же вполне надежно прикрывают куст и неброская одежда цвета хаки.

Поймал в прицел последнего всадника, отдалившегося всего-то метров на пятьдесят. Выстрел прозвучал как-то несерьезно. И, никаких сомнений, остался незамеченным горцами. Тем не менее всадник выгнулся дугой, потянув вожжи. Ошалевшая от подобного обращения лошадь с ходу присела на задние ноги и полетела кубарем, подминая под себя наездника и его пленника.

Отстраненно подумав о том, что после такого падения землянин мог и шею себе свернуть, загнал в ствол следующий патрон. Мгновение – и птичка садится точно между лопаток предпоследнего всадника. Метров сто, не меньше. Выстрел! Есть! Этот вздрогнул, словно ему прострелил спину радикулит, и начал останавливать лошадь.

Выяснять, что с ним и как, некогда. В том, что попал, полностью уверен. С остальным разбираться будет после. Двое вырвавшихся вперед выстрелили один за другим. Из автомобиля раздался ответный выстрел. Это Алина Витальевна из винчестера старается. Больше некому. Александр ведет транспорт. Ганка, та вроде как и с оружием-то обращаться не умеет.

Показалось или Игорь и впрямь видел только одно облачко дыма после выстрелов преследователей? Некогда! Следующий патрон в стволе. До третьего уже метров двести. Навел птичку в голову и нажал на спуск. Всадник закричал благим матом, схватившись за поясницу, и, свесившись набок, вывалился из седла. Достал-таки!

Мелкашку в сторону, рука хватает берданку. Какое-то время теряется на то, чтобы поймать в диоптрику одного из всадников. На этот раз Бородин выцеливает того, что вырвался вперед. Теперь ему скрытность ни к чему. Наоборот, необходимо привлечь к себе внимание. Они и без того отдалились достаточно далеко. А у него в руках не снайперка.

После мелкашки выстрел берданки ударил по ушам, как кувалда. Потянул затвор. Заодно отчетливо рассмотрел, как всадника буквально бросило на шею лошади, отчего та полетела через голову. Вот это калибр!

Последний горец оказался достаточно опытным бойцом. Тут же начал заворачивать лошадь, пуская ее по пологой дуге. Игорь даже без оптики отчетливо видит, как противник, повернув голову в его сторону, выискивает стрелка.

Да кой черт выискивает! Точное место, может, пока и не определил, но уж сносимое легким ветерком облачко дыма наверняка наблюдает. Иван Аркадьевич, конечно, свое дело знает туго, и порох у него выходит весьма качественный, а потому не дымит так, как у аборигенов. Но все одно. Дымарь – он и есть дымарь.

Взять упреждение. Спокойно. Цель не удаляется, а только смещается по горизонтали. Выставленной на прицеле дальности более чем достаточно. Выстрел!

В ответ раздается сразу несколько. К тому же горец разворачивает коня и начинает удаляться под углом к обозначившему себя стрелку. При этом в полуобороте привстал в стременах и выпускает одну пулю за другой. Метко так кладет. Они свистят в непосредственной близости, шуршат по траве и глухо шлепают о землю. Но что самое удивительное, при этом не видно порохового дыма.

Игорь настолько удивился данному обстоятельству, что на секунду растерялся. Впрочем, длилось это именно что секунду. С наступлением следующей он уже потянул затвор карабина. Пули хоть и бьют по нервам, но не сказать, что так уж его пугают. Стрелок хороший. Но попасть со скачущей лошади, да еще и на таком расстоянии, – это уметь надо.

А вот перед Игорем предстала ростовая мишень. Снова взять упреждение. Выстрел! Всадник переломился в поясе. Лошадь сбилась, но все же удержала равновесие. Правда, сразу начала замедляться, переходя сначала на рысь, а затем и на шаг.

Порядок! Почти управился! Вот только тот, которого Игорь подстрелил вторым, все так же в седле и удаляется, явно не готовый драться. Шалишь! Вышел на большую дорогу – будь готов к обратке. Тщательно прицелился. Выстрел! Есть. Всадник, вскинув руки, сначала отвалился на круп лошади, а затем стек в траву, зацепившись ногой за стремя.