Текст книги "Бронеходчики. Гремя огнем…"

– В общем и целом все так и есть, – подтвердил Александр.

– Ну и не проще ли отправить в Прибалтику три корпуса да успокоить ребяток?

– Не проще. Мир меняется. И прямая агрессия постепенно отходит на второй план. В чести все больше войны не явные, а, так сказать, гибридные. Ну вот как мы с Германией и Италией схлестнулись в Испании. Вроде и не воюем друг с другом, но в то же время надавали им по мордасам. И союзников приобрели, а вернее, привязали к себе. И заметь, сами испанцы этому безмерно рады. А направь в Прибалтику войска, и ты получишь вместо лояльно настроенных жителей серьезное противостояние, и очень даже возможно – партизанскую войну при солидной поддержке наших заклятых союзников по Антанте.

– И? – вздернул бровь Игнат.

– Еще когда гремела Гражданская война, Колчак решил пойти иным путем. И император сегодня полностью разделяет его мнение. В Эстонию, Литву и Латвию направились русские дельцы. Из числа тех, что наловили рыбки в мутной водице. У них не стали ничего отбирать. Просто указали, где именно они должны заниматься предпринимательством. Чем заниматься – это решать им самим, но перед ними поставили три непременных условия. Первое: они должны вкладываться в экономику прибалтийских республик. Второе: завязывать и расширять экономические связи с Российской империей. И третье: переманивать на свои предприятия русских. Тащить их из России-матушки всеми доступными способами.

– Хочешь сказать, что такие нашлись? В смысле дельцы.

– Поначалу-то посмеялись. А когда пару-тройку показательно покарали, предварительно выдоив до последней копейки, тут же поняли, что предложение очень даже выгодное. Далее. Уже после Гражданской началось плановое финансирование различных обществ вспомоществования русским общинам. Бесплатное образование, медицина, получение специальностей, помощь в трудоустройстве. И под занавес – пособия по рождению детей. Конечно, коренных прибалтийцев никто не собирается обижать, но русские проживают в основе своей в городах, и довольно компактно, а потому львиные траты идут именно на них.

– Как-то дороговато выходит, – усомнился Пчелкин.

– Двухмесячное содержание Русского добровольческого корпуса в Испании или месячное содержание Особой армии в Монголии обходится куда дороже, чем годовые траты на все три республики. А на выходе… – Александр сделал многозначительную паузу и продолжил: – Сегодня пятую часть населения Прибалтики составляют русские. И их голос становится все более весомым. В сеймах республик появились устоявшиеся фракции сторонников сближения с Россией. Причем часть депутатов – русские.

– То есть добиться большинства, провести свое правительство и объявить о воссоединении с Россией? Умно, – хмыкнул Игнат.

– Н-да. Хватать и не пущать. О чем с тобой говорить, – отмахнувшись, вздохнул прибалтийский гость.

При этом показал, что неплохо бы и обновить рюмочки-то. Весьма дельное замечание. Они ведь собрались, чтобы не просто поговорить, но и выпить. А коней, как известно, на переправе не меняют. Игнат тут же подхватил бутылку и плеснул всем четверым. А там и новая перемена блюд поспела.

– А что я не так сказал-то? – закусив, вернулся к беседе Егоров.

– Никто, никого и никуда тянуть не собирается. Нас вполне устроят независимые, но дружеские государства. Пускай живут своим укладом, кто же против. Но только не враждебно настроенные по отношению к нам. В конце концов, это просто выгодно. Причем как нам, так и им. Путь этот небыстрый, но зато надежный, – пояснил Калугин.

– А что, если Россия поможет Литве в решении вопроса с Польшей? Это не ускорит процесс? – предположил Пчелкин.

– Нет. Литовское правительство на это не пойдет. Они просто убеждены, что стоит только русской армии оказаться на их территории, пусть и в качестве добровольцев, как выпихнуть их уже не получится.

– Но своих-то сил им явно недостаточно. Чуть ли не треть Литвы под поляками. А что, если в этих условиях они решат броситься в другую крайность и попросят помощи у Германии? А тогда уж плакали мечты Колчака и царя о независимых, но добрых союзниках, – усмехнулся Василий.

– Еще года три назад литовцы, пожалуй, так и поступили бы, – согласился Александр. – Но Гитлер их малость напугал своим заявлением: «Одна страна – одна нация». Они и без того опасаются, что как только Германия сумеет продавить аншлюс[3]3
  Аншлюс – в переводе с немецкого – «присоединение, союз». Этим термином обозначается присоединение Австрии к Германии в 1938 году. В данной реальности на дворе 1939 год, однако Гитлеру своего пока добиться не удалось.


[Закрыть], то начнет предъявлять права на области, заселенные немцами. Если так будет, то прибалтийские республики потеряют часть своих территорий в пользу Пруссии, на границе с которой преобладает немецкое население.

– Кстати, штаны преют не у одних прибалтийцев, – отметил Егоров, отправляя в рот очередной кусок мяса. – В отношении Чехословакии имеются такие же опасения. Сформировали даже самостоятельный чехословацкий отдел. Мне дали три дня на сборы – и вперед. Что скажешь, Антон, долго еще Дольфус[4]4
  Энгельберт Дольфус – канцлер Австрии и лидер партии «Отечественный фронт». В реальной истории убит в 1934 году во время неудачной попытки переворота сторонников гитлеровской Германии.


[Закрыть] сможет противиться Гитлеру? – обратился Игнат к Золотареву, служившему военным атташе в Австрии.

– Пока бьется его сердце, у Гитлера есть только одна возможность – прямое военное вторжение. Нам удалось помочь предотвратить три попытки переворота и два покушения непосредственно на канцлера. Вот только если кто-то задался целью убить другого, то остаться в живых можно, лишь устранив эту проблему. Гитлер Дольфусу не по зубам, а вот наоборот – лишь вопрос времени. Аншлюс все еще не свершился исключительно усилиями наших разведки и дипломатов в формате «Большой пятерки». Но вечно это продолжаться не может. Император это прекрасно сознаёт, оттого и чехословацкий отдел.

– А почему же тогда в Прибалтике ничего подобного нет? – удивился Александр.

– Потому что, не пройдя Чехословакию, немцы в Прибалтику не сунутся. И напротив, если сумеют откусить Судетскую область, значит, подвинут в военном плане нас. А тогда эти три суверенные карликовые республики сами подожмут хвост и, весело повизгивая, лягут под Гитлера. И тот, я уверен, проявит дальновидность, откусив лишь часть приграничных земель и оставив Прибалтику в качестве буфера между собой и Россией. Под своим протекторатом конечно же.

– Весело, – заключил Игнат.

– Угу. Прямо обхохочешься, – подтвердил Антон.

– Да ну вас к лешему! – возмутился Александр. – Ну вот что мы за люди? С бабами – о работе, на работе – о бабах. Совесть поимейте. Игнат, я слышал, у тебя к первому кабальеро прибавился еще один.

– Ну, оно и первого не больно-то можно назвать кабальеро. Из крестьян все же. А второй так и вовсе казак, без всяких кривотолков, – откидываясь на спинку стула и подбочениваясь, заявил Егоров.

– О как! Мало того что лишился холостяцкой воли, так еще и кандалами обзавелся, – вновь сокрушенно покачал головой Антон.

– Не завидуй, – подмигнул Игнат.

– А и правильно, – поддержал друга Василий. – Хороших людей должно быть много. Я вот тоже возьму и женюсь.

– На монголке, – подначил Александр.

– Почему сразу на монголке? Правда, и русской назвать ее сложно. Рождена от брака русского почтмейстера и бурятской крестьянки.

– То есть?.. – подбодрил его Александр.

– То и есть. Настя, она, конечно, отличается от истинных бурят, но скажу я вам, кровь у этого народа сильна. Но русская серьезно так сгладила резкие бурятские черты лица, и получилась эдакая восточная красавица.

– Нормально, да! То есть Игната в Испании захомутали, Василий готов сдаться на милость азиатки…

– Она русская, – вставил Пчелкин.

– Ну да, только малость восточная красавица, – отмахнулся Александр. – Так а мне теперь что же, на литовке жениться?

– Ну чего ты вскинулся? Сам же сказал, что русских в тех краях более чем достаточно.

– Согласно тайной директиве я должен всячески способствовать смешанным бракам, в особенности мужеского населения прибалтийцев с русскими девицами.

– Да ладно тебе. Уж себе-то малость попустишь, – хохотнул Антон.

– Э-э не-эт, – возразил Игнат. – Коль скоро есть подобное распоряжение в отношении мужчин, то должно быть и насчет женщин. Так что, Саня, давай вдохновляй массы личным, так сказать, примером.

– Да ну вас к лешему! Давайте лучше выпьем за игнатовского первенца. Как назвали-то?

– Пантелеем, – разливая по рюмкам водку, не без гордости ответил счастливый отец.

– Специально под святцы подгадывали? – намекая на имя родителя Игната, спросил неугомонный Александр.

– Само так вышло, – улыбнулся Игнат.

– Ну и ладно. Здоровья первенцу, – провозгласил тост Калугин.

Выпили. Закусили. И вновь полилась по рюмочкам водочка. Все время служба, служба и служба. В их же случае – в постоянном напряжении, с необходимостью контролировать каждое слово. А потому вот такие моменты, когда можно полностью расслабиться в кругу тех, кому всецело доверяешь, ценны невероятно. И они собирались воспользоваться этим шансом по полной.

Глава 6
По тылам противника

К условленному месту вышли за пару часов, преодолев за это время порядка пятнадцати километров. Горы здесь низкие: если бы не высота вершин более двухсот метров, то их и вовсе можно было бы считать холмами. Причем в немалой своей части поросшими лесами.

Григорий остановил «Гренадера» на опушке. Передвинул рычаг в левом «рукаве», и тут же послышался звук нагнетаемого под высоким давлением масла. Сзади выдвинулись два телескопических гидроцилиндра, и их подошвы уперлись в землю, придавая бронеходу устойчивое положение.

Затем пришла очередь рычага в правом «рукаве». И вновь звук работы сервопривода, приведшего в движение лобовую пластину, разделившуюся на две части. Одна пошла вверх, другая, соединенная с ней посредством троса, – соответственно вниз. В лицо тут же дохнуло жаром. Ощущение такое, что приоткрыл дверь в парилку. На нижней пластине с внутренней стороны начали распрямляться две ступеньки, служащие для удобства пилота.

Приборная панель с рядом манометров и термометров, а также с подбородочными клапанами осталась на месте, выше подвижной пластины. Оно и понятно, поди подведи к механическим манометрам многочисленные трубки высокого давления, если будет откидываться еще и панель. Конечно, ничего невозможного, но к чему, если можно просто пригнуться?

Азаров выпростал руки из рукавов «Гренадера», отстегнул страховочные ремни. Особым образом повел ступнями, расстегивая специальные крепления на подошвах бронеходных ботинок. Одновременно расстегнул подбородочный ремень клапанов шлемофона, отсоединил резиновую трубку гарнитуры.

Ухватился за рукояти над головой и, повиснув на них, поджал ноги, после чего выбросил их наружу и выпрыгнул на каменистую землю. Вообще-то, полагалось воспользоваться ступенями на нижней пластине. Но кому это нужно. Другое дело, когда приходится, наоборот, устраиваться в рубке. Тут уж никакой акробатики.

Снаружи было еще жарче, пусть они и находились в тени сосен. Вот ни разу ни о чем не говорит. Ветра нет, солнце жарит, духота неимоверная. Хм. А кстати, чего это ветра нет? Горы здесь или где? Н-да. Горы, они, пожалуй, все же восточнее, а эти… Холмы. Да, с крутыми склонами, но высота так себе. Чем-то напоминает Испанию, где ему довелось повоевать. Хотя-а… Нет. Там растительности было побольше. Здесь же все какое-то чахлое и неприглядное. Унылые края, что тут еще сказать.

Повел взглядом вокруг, осматривая своих парней. Все в порядке. Кое-где на краске видны сколы от попаданий пуль, но в целом неплохо. И вылезать ребятки не собираются. Хм. Да оно и понятно. Чего спешить.

Химпатронов в «стирлингах» хватит еще часов на шесть полноценной работы, и часа два химическая реакция еще будет угасать. При этом скорость серьезно снизится, но «Гренадеры» вовсе не потеряют подвижность. И уж тем более будет работать система вентиляции, а как следствие – подачи прохладного воздуха. Да хоть холодного, все в их руках. Ну и какой тогда смысл жариться на солнцепеке?

Азаров осуждающе покачал головой застывшим истуканами бронеходам. Пилоты исправно сделали вид, что ничего не понимают. И вообще, команды ведь не было. А коль скоро так, то и покидать уютную утробу машин вовсе не обязательно. Угу. Как бы не так.

– Сержант Бичоев, двух человек в охранение, там и там, – указал Григорий рукой, зная, что все прекрасно слышат своего командира. – Остальным спешиться, оправиться и обслужить машины.

Недовольных не нашлось. Аслан усиленным механическим голосом отдал команду своим подчиненным. Затем раздались уже знакомые характерные звуки, сопровождающие постановку «Гренадеров» на стоянку.

Григорий невольно залюбовался красавцами-бронеходами. При их создании за основу был взят полный средневековый доспех. Многое, разумеется, переделано, но общая схожесть наблюдалась. Вместо головы – невысокий цилиндр с множеством смотровых щелей по кругу, причем это прямые триплексы, никакой перископической конструкции. С другой стороны, винтовочную пулю держит, а на большее не способна и стальная броня машины. А еще сверху имелся запасной эвакуационный люк. И в отличие от бронеходов типа «Богатырь» или «Витязь», он куда большего диаметра. Потому как машина изначально проектировалась под весьма крупных мужчин.

Тот самый инженер Полянский не забыл о пожелании своего заступника и принялся-таки за создание бронехода нового поколения. Благодаря его «стирлингу» оригинальной конструкции габариты боевой машины можно было уменьшить в разы. Правда, вопрос с мощностью двигателя все же оставался открытым. Поначалу она была явно недостаточной для полноценной его работы.

Но тут уж пришел на помощь знакомый инженера и весьма перспективный химик. Они давно работали совместно. Полянский вовсе не вчера захотел получить химические патроны для своей машины. Изначально этот предмет интересовал его для применения во все тех же протезах. Так что химик, работавший над вопросом уже пару лет, выдал результат достаточно быстро.

Было два типа патронов. Содержимое одного из них, вступая в длительную реакцию, разогревалось до температуры свыше тысячи градусов. В другом – охлаждалось до менее минус ста градусов. Вот на этой колоссальной разнице и работал «стирлинг», приводя в движение масляный насос высокого давления. Ну и заодно продумали системы отбора части производимых холода и тепла для охлаждения в летний и отопления в зимний периоды.

Машина и насос, как и в прочих бронеходах, располагались на спине в машинном отделении, эдаком ранце. Там же нашлось место для инструментального ящика с запасными частями и для герметичного контейнера, где содержались личные вещи и продовольствие. Объем получался куда солидней, чем в том же солдатском вещевом мешке.

Орудием, ясное дело, такую машину не вооружить. «Гренадер» весил всего-то полторы тонны. Так что пришлось обойтись БРС, модернизировав его под новые нужды. Этого вполне достаточно для противодействия большинству бронированных целей потенциального противника. А для чего-то посерьезнее предусматривался огнемет. Конечно, это уже оружие ближнего боя. Но ничего более действенного под такого малыша попросту не подобрать.

На левом плече примостилась труба пневматического гранатомета, разработанного полностью, с нуля, как и сами гранаты. Увы и ах, но использовать их против бронированных целей бесполезно. Двести граммов тротила – не баран чихнул, но сомнительно, что это сможет даже оглушить экипаж боевой машины. Их задача – уничтожение пехоты и подавление укрепленных огневых точек. При должной подготовке гранату можно забросить в небольшое окно за сотню метров. А с трех попыток – так и в амбразуру дзота. Весьма неплохой результат.

Обойдя своего «Гренадера», Григорий вскрыл контейнер и извлек футляр с теодолитом. К сожалению, с проводниками сейчас определенные трудности ввиду нахождения на вражеской территории. Поди найди того, кто хорошо знаком с этой безлюдной местностью. Да еще и такого, что согласился бы ввязываться в игры военных.

Поэтому приходилось пользоваться картами, составленными на основе аэрофотосъемок. Раньше-то не озаботились. Но как только клюнул жареный петух, так сразу же отправили дирижабль с картографами и специальным оборудованием. Несмотря на спешку, карта получилась достаточно точной. Ну и ориентиры обозначены. Самая обычная триангуляция – и пожалуйста. Вот она, точка их нахождения.

По всему видно, вышли они достаточно точно. Снаряжение должны будут сбросить на соседнюю вершину, до которой через седловину не больше километра. Условившись с Ватутиным о действиях в тылу противника, обговорили и вопрос со снабжением. В контейнерах на спинах бронеходов имелся дополнительный запас химических патронов. Но по одному комплекту они уже израсходовали. И теперь оставался последний.

Если поставки не будет, Григорий уведет свой взвод обратно. «Гренадер», безусловно, хорош. Но больно уж зависит от особого вида топлива. Довольно дорогого, надо заметить. Причем сомнительно, что оно сильно подешевеет при начале серийного производства. Так что, оставшись без химических патронов, из опасного, подвижного и ловкого хищника машины превращались в груду бесполезного металла.

– Будем менять стоянку, господин капитан? – обратился Плотников, едва узнал, что они малость промахнулись.

Работы над бронеходом проходили на удивление быстро и без особых трудностей. Сказывалось наличие наработок в процессе создания «Витязя». В «Гренадере» многое было взято от него, разве что в уменьшенном варианте. И едва стало понятно, что опытный образец получился работоспособным, военное ведомство заказало опытную партию таких машин.

Управлять новинкой было не в пример проще, чем прежними машинами. Всего-то нужно научиться носить этот стальной костюм. При наличии технического образования пилота можно подготовить за несколько месяцев. И им мог стать любой рядовой. Именно простота обучения бронеходчика и возможность массового использования в глазах военных победили дороговизну производства и обслуживания.

В качестве штатной расстановки приняли решение взять за основу роту бронеходов. Только это подразделение должно было являться взводом. А так, все по аналогии. Отделение из четырех машин, три отделения и командир взвода. Ну и под этих красавцев предстояло подобрать настоящих великанов. Что Григорий и осуществил, самолично проехавшись по учебным полкам в поисках достойных кандидатов.

Григорий смерил Плотникова взглядом. Не смотри, что молод. Росточку в нем два метра. Хм. И лучше бы ему на этом остановиться. Потому как более высокому в рубке делать нечего. Попросту упрется головой в верхний люк. Во взводе вообще нет ни одного ниже метра девяноста пяти. Нижняя отметка – метр девяносто, но так уж вышло, что все обладали ростом от среднего и выше.

Гренадеры, что тут еще сказать. Вот только как ни пытаются посвященные именовать их подобным образом, парни противятся всеми силами. Сказывается популярность в массах бронеходчиков и летчиков. Поэтому подчиненные Азарова всячески налегают на то, что они пилоты.

Последнее, скорее всего, заденет выпускников Павловского училища. Они проходят жесточайший отбор, чтобы с гордостью именоваться пилотами. К тому же все без исключения – офицеры. А тут пара-тройка месяцев – и тоже пилот, да еще и рядовой. Кстати, во взводе Григория сейчас все служат по призыву.

– Менять позицию не будем, – начал он пояснять сержанту. – Нам нужна соседняя вершина. Не так далеко. Парни вы здоровые, груз перенесете без труда. Зато здесь мы под деревьями.

– Ясно.

– Николай, ты как после боя?

– Нормально, господин капитан. Оно, конечно, малость неприятно. А уж когда паленым потянуло, и вовсе чуть не поплохело. Но так нормально.

– Вы там с сержантами к парням присмотритесь.

– Сделаем.

Люди с отсутствием боевого опыта – это было самым слабым местом в плане генерала Ватутина. Не сказать, что Григорий так-то уж сильно переживал за реакцию своих подчиненных. Все же как смог, подготовку он с ними провел. Даже как-то договорился, и они несколько дней проработали на бойне, осваивая профессию забойщика и мясника. Но тут ведь дело такое: сколько человека ни готовь, а действительность всегда оказывается ни с чем не сравнимой.

Пока ожидали условленного часа, приготовили еду и пообедали. Вообще-то, с собой у них были сухие пайки. Так что ни о какой готовке особо говорить не приходилось. Но есть даже разогретые консервы из банки или из котелка – уже большая разница. Из котелка оно и приятней, и вкуснее. А тут еще и такое удобство, как «стирлинги» с химическим подогревом.

Достаточно открыть кожух и пристроить котелок на раскалившееся дно патрона. Каша разогревается на раз, и при этом не надо оттирать с котелка копоть. Разве только отмыть изнутри. Но тут уж никуда. Хотя на костре было бы еще вкуснее. Однако Григорий предпочел не расслабляться так-то уж сильно. Мало ли кто может увидеть дым. Они уже примечали в небе двойки японских истребителей.

Пара У-2, шедшая на минимальной высоте, как и условились, прибыла на закате. Эта учебная машина была настолько хороша и надежна, что ее использовали на все руки от скуки. Кроме собственно учебных машин, наличествовали санитарные, пассажирские, связи. Причем как в военной сфере, так и в гражданской. Вот сейчас, к примеру, они задействованы в доставке груза в тыл врага.

Обозначились сигналами. Самолеты прошли на бреющем, снизив скорость до минимально допустимой, и сбросили тюки с грузом чуть ли не под ноги бронеходчикам. Не понадобилось даже идти на соседнюю вершину. Правда, погоняться за покатившимся под гору тюком все же пришлось. Потребности взвода не так чтобы и велики, а потому этих двух машин, способных доставить в общей сложности порядка полутонны припасов, вполне достаточно.

Тут были запасные химические патроны, немного боеприпасов и суточный сухой паек. Запасы на следующие сутки должны доставить к вечеру завтрашнего дня. Если передача не состоится, независимо от того, припоздали бронеходчики или случилась накладка у Ватутина, Азаров должен уводить взвод обратно. Благо под это дело топлива в запасе вдвое против потребного.

Остаток вечера и ночь прошли спокойно. Все успели хорошо отдохнуть. И даже помыться в холодном ручье, что еще днем обнаружился неподалеку от вершины, в распадке, укрытом лесом. С завтраком покончили еще в предрассветных сумерках. После чего поспешили обслужить машины.

Григорий, натянув асбестовые рукавицы, вскрыл термоизоляционную крышку цилиндров двигателя и, ухватившись за раскаленные ручки, вынул все четыре патрона. Вместо них надел на рабочие цилиндры новые. Поочередно вставил в паз ключ с рукоятью и провернул. Разбив, таким образом, ампулы с реагентом, запустил химическую реакцию. Минута, и гильза патрона раскалится докрасна. Закрыл крышку и перешел к цилиндрам охлаждения. Та же самая последовательность, но с противоположным эффектом.

Вновь вставить ключ в паз вала маховика и резким движением запустить машину. В ответ раздался стрекот заработавшего «стирлинга», с каждой секундой набирающего все большее число оборотов. Наконец подошла пора подключить сцепление с масляным насосом. В дополнение к стрекоту послышался шелест заработавшего агрегата. Порядок. Теперь можно двигаться в путь.

– Внимание, взвод! Оправиться! Плотников, что с охранением?

– Уже заменил, господин капитан. Парни заканчивают обслуживать машины.

– Принял. Пятиминутная готовность, братцы.

Выступили без задержек. Григорий поначалу даже не подключал охлаждение воздуха. Утро выдалось достаточно прохладным, рабочие же цилиндры «стирлинга» имели термоизоляционную рубашку.

За пару часов вышли к уже знакомой дороге. Азаров намеревался атаковать саперов, которых должны были отправить на восстановление уничтоженных мостов. Но по здравом рассуждении все же отказался от этого замысла. Противник просто не мог не озаботиться прикрытием данного участка. Ведь это куда проще, чем охранять всю дорогу. Ну и остальные мосты, скорее всего, постараются обезопасить.

А вот внезапная атака скопившихся в ущелье автомобильных колонн может доставить японцам массу неприятностей. Поди обеспечь безопасность на таком протяжении. Не так-то уж это и просто. И, опять же, потребует больших сил. Если сведут несколько колонн в один лагерь, тоже нормально получится. Скученного противника можно расстрелять с дальней дистанции. Для этого вполне годятся как БРС, так и их гранатометы, способные забросить гостинец на добрых четыре сотни метров. А если с какой вершины, так и подальше.

К намеченной цели – километрах в десяти от места последнего боя – вышли примерно через два с половиной часа. Благо с картами местности и ориентированием трудностей не возникало. Но, к его сожалению, на обозримом пространстве лагерь японцев не наблюдался. Возможно, он где-то есть. Да и наверняка. Не станут же они гонять грузовики взад и вперед.

Но, пораскинув мозгами, Азаров решил, что искать лагерь глупо. Опять же, это встречный бой, с открытым забралом. А он вроде как намеревался почем зря не рисковать и действовать из засады. Даже хорошо, что они никого не обнаружили. Это уберегло его от необдуманного шага. Да и местность, лежащая перед ним, хорошо подходит для засады.

Здесь все еще были верховья Халхин-Гола. Река обмелела еще больше, берега покатые, никаких проблем для переправы, если не считать здоровые валуны. Долина не так чтобы и широка, всего-то около полукилометра. Зато испещрена потоками нескольких ручьев, между которыми высятся сосновые рощи. Остальное пространство покрыто травой, крупными камнями и редким, низкорослым кустарником.

Осматривая представшую перед ним картину, Григорий удовлетворенно улыбнулся. То, что нужно. Дорога пролегает в полусотне метров от реки. Ее противоположный берег порос лесом. В том, что движение по этому маршруту восстановят уже в ближайшие часы, сомнений никаких. Постоят, укрывшись за деревьями. Невелика потеря. Зато потом – стремительный удар и отход.

Они уже спустились к основанию склона. До рощи оставалось порядка двух сотен метров, когда Григорий вдруг расслышал грохот пулеметов, звонкий и глухой перестук ударяющих в каменистую почву пуль. И четыре строчки фонтанчиков, пронесшихся по земле. Несколько пуль клюнули его броню, ударив по ушам. По счастью, это был винтовочный калибр, которому «Гренадер» оказался не по зубам. Но Азаров почувствовал, как дернулась правая штанина. Опять отлетела окалина. На этот раз до кожи не добралась, но с этим определенно нужно что-то делать.

– Во-оздух! – раздалось запоздалое предупреждение одного из бойцов, спешно дублируемое остальными.

Зло выматерившись, Григорий задрал голову, бросая взгляд в триплексы верхнего обзора. Таковых предусмотрено три. Каждый захватывал сектор в сто двадцать градусов. Вот только рассмотреть машину, уже проникшую в тыл, не получилось. Пришлось разворачиваться всем корпусом, а там еще и приложить усилия, выискивая цель. Все же обзор через смотровые щели ограниченный. И это еще мягко сказано.

Тем не менее он обнаружил объект. Вскидывать БРС или пулемет было уже поздно – пара самолетов противника достаточно отдалилась. Зато удалось поймать их в перископ и рассмотреть один из них поближе.

Истребители. По счастью, японцы пока еще не осознали опыт испанских боев и не торопятся вооружать свою авиацию пулеметами с более крупным калибром, полагая их избыточно мощными и обходясь винтовочным. Ну это они пока не сталкивались с уже перевооруженными русскими машинами, которые только начали прибывать в Монголию. Ничего, еще осознают преимущества крупного калибра.

Но Григория данное обстоятельство более чем устраивало, иначе он уже богу душу отдал бы. А может, и еще кто из его парней. Все же японские летчики хороши – точно положили строчки очередей. Не иначе как решили проверить сведения, поступившие от пехоты. Выживших более чем достаточно, и свидетельств, что винтовочная пуля не берет броню, – тоже. Но ведь в пулеметах мощность патронов всегда больше. Как говорится, попытка – не пытка.

– Ну слава богу, – облегченно выдохнул Григорий, внимательно всмотревшись в самолеты.

Японские истребители, подобно русским, имеют подвесное вооружение. Но они используют не ракеты, а четыре двадцатипятикилограммовые авиационные бомбы. Осколки такого гостинца без труда пробьют броню «Гренадера» в двенадцать миллиметров, взорвавшись на расстоянии до пяти метров. Не говоря о том, что его может даже опрокинуть взрывной волной.

Однако пара, задействованная для патрулирования с воздуха, предпочла подвесить под крылья дополнительные баки. Ну что ж, глупостью это назвать сложно. Только к чему было бросаться в атаку? Один остается наблюдать, второй возвращается на аэродром с сообщением об обнаружении противника. А так…

Да ничего они не теряют. Некуда Григорию с парнями деться. Лишь уходить в поисках большого лесного массива. А ты поди еще добеги до него. Тот, что они наблюдают перед собой, – всего лишь маленькая роща, которую перепашут бомбами вдоль и поперек. Наверняка на аэродроме дежурит звено штурмовиков, готовое к вылету. Н-да. Но в любом случае нужно уходить.

Стоп! А это еще что?! Да эти ребятки совсем их ни во что не ставят. Ох зря вы так-то. Ох зря.

– Взво-од! Слушай мою команду! Рассредоточиться! Приготовиться к отражению воздушной атаки!

Механические динамики и громкоговорители многократно усилили его голос. Сержанты поспешили продублировать команду. И бойцы пришли в движение, действуя согласно вбитой в них на учениях схемы. Недостатки недостатками, но это ведь вовсе не значит, что возможность воздушного нападения не отрабатывалась.

Насчет «рассредоточиться» – это на случай, если пилоты решат сбросить на них баки. Поскольку его взвод использует огнеметы, возможность подобной ситуации сложилась в голове Григория сама собой. Ну что может быть проще? Емкости с топливом непременно разобьются и расплещут свое содержимое. Потом ударить из пулеметов трассирующими. Понятно, что бензин – не огнесмесь и прогорит практически безболезненно. Но это единственная неприятность, которую могут доставить им самолеты.

Японцы заложили вираж и вновь пошли в атаку. Похоже, желают убедиться в тщетности пулеметного огня. Вот и ладушки. Милости просим. Как говорится: подходи, не бойся, отходи, не плачь. Дистанция – порядка пятисот метров. На фюзеляжах самолетов появились огненные всполохи заговоривших пулеметов.

Уже вскинувший свой БРС Григорий поймал в панораму головной истребитель и потянул за спусковой рычаг. Выстрел послужил сигналом взводу открыть огонь. Росчерк трассера указал выбранную цель. Пара секунд на наведение – и ущелье огласилось дробным грохотом одиночных выстрелов тринадцати БРС. Вскоре выстрелы слились едва ли не в пулеметную очередь, а в атакующего противника устремились десятки огненных росчерков.

Одни проходили сильно в стороне, другие ближе, третьи – впритирку. И лишь единицы нашли-таки свою цель, впившись в цельнометаллический дюралевый корпус, прошивая его насквозь и разрывая легкий металл. Вместе с корпусом доставалось и внутренней начинке самолета. Вот он окутался паром, ударившим жаркой струей из пробитого котла. А вот пуля угодила в бензобак, и машина тут же загорелась.