Текст книги "Карибский кризис"

Джон обожал ходить босиком по своему парку. В голову всегда от таких прогулок приходили приятные мысли. На этот раз прикосновения стоп с газоном напомнили первую поездку в Израиль, и он понял, почему. Чуть ли не главной ценностью там была самая обыкновенная трава. Немногие могут позволить себе траву в земле обетованной – уж очень дорогая там вода. Это вызвало невольную улыбку. Приятно быть сказочно богатым, в том числе, и по израильским меркам. Однако желудок уже не просто потребовал еды, а устроил в животе настоящее восстание, и Джон прибавил шагу.

С террасы за ним наблюдал Линь. Как только хозяин скрылся в доме, китаец кивнул официантам, и те начали накрывать стол. Сам же повар отправился на кухню. Там в закрытом чугунном сотейнике, томились в собственном соку нежнейшие бараньи котлетки из взбитого нежирного фарша, слегка заправленного измельченными пореем, морковью и совсем юным бамбуком.

Джон вышел обедать через четверть часа. Питера не было. Мигель доложил:

– Мистер Корнер отдыхает у себя в апартаментах. Он просил его не беспокоить.

– Вот что, Мигель, передай Ричи, что он вместе с катером поступает в полное распоряжение мистера Корнера до конца каникул. И вообще, пока он здесь, любая его просьба – моя, – сказал Джон, а про себя отметил: «Надо же, как всё-таки по-разному действуют на людей эти русские улитки».

– Будет сделано, сэр! Приятного аппетита, сэр! – поклонился Мигель и исчез.

Котлетки подали под персиковым соусом на листьях рукколы. Рядом поставили блюдо со спаржей, сваренной в лимонном соке с мёдом по технологии, известной только Линю. Фужер официант наполнил на одну треть красным вином. В конце обеда Линь лично принёс печёное яблоко, фаршированное финиковой пастой, тыквенными семечками и грецкими орехами. Выглядело оно несколько необычно. Никаких морщин, нажитых в духовке. Не знаешь, что печёное, подумаешь: свежее.

Благодаря Линю Джон никогда не ел лишнего, и обычно после обеда его не клонило в сон. Но было одно исключение. Даже после в меру отведанной баранины от своего повара ему всегда хотелось немного вздремнуть. Не отказал он себе в этом удовольствии и на этот раз, заснув под тончайшим балдахином на низком жёстком диване, поставленном в тенистой части парка в метрах сорока от дома.

Сон его продолжался около часа…

Проснулся же он оттого, что ему приснилась Ольга. Организм его опять был в полной готовности. «Ну вот, что я говорил! Это просто сумасшествие какое-то! – посетовал он про себя. – Чёрт побери! Вот это женщина! Так! Надо бы опять выпустить жар! А то к ужину от меня останется один пепел».

Вернувшись в дом, Джон скинул с себя всю одежду, натянул облегающие шорты, и отправился в тренажерный зал, устроенный в одном из полуоткрытых помещений на первом этаже. Там с помощью своего тренера и массажиста Джафара, огромного рельефного мулата, он тщательно размялся, а потом не менее часа таскал железо и голыми руками сгибал и разгибал специально заготовленные прутья арматуры. Время от времени Джафар измерял у него пульс и удовлетворенно кивал, не произнося ни слова. В самом конце тренировки мышцы, казалось, уже были готовы лопнуть от напряжения и усталости. Однако Джон взял подкову и разломил её, будто засохший круассан. И сразу же почти в бессознательном состоянии рухнул на кушетку перед Джафаром.

Массажистов, каким был этот мулат, на свете существует не более сотни, и служат они, как правило, за всю свою жизнь только у одного человека, а после смерти его доживают отпущенный им срок миллионерами. Например, на тех же Карибах. Что ещё добавить к этому? Спустя час Джон снова был готов погнуть или разорвать что-нибудь металлическое. Но пора было собираться на яхту. И он, выпив предложенный Линем коктейль из взбитых в подсоленном йогурте устриц и зелени, отправился в ванную…

– Хорошо, – ответил Мигелю Джон, продолжая рассматривать себя в зеркале.

Как приятно

растягивать мгновения

перед неизбежным наслаждением!

Тянуть…

и тянуть…

и тянуть… превращая

крохотные комочки времени в тонкие-претонкие нити,

пока время, не вынеся этой пытки,

не вырвет у тебя из рук

их:

– Крэк встретил её, сэр. Не опоздала ни на секунду. Они уже на борту.

– Да, вот что, Мигель, – сказал Джон, закончив, наконец, созерцать свое отражение, – распорядись приготовить для неё апартаменты у нас в доме. Думаю, завтра она всё-таки переедет к нам.

– Всё уже готово со вчерашнего вечера, сэр.

– Прекрасно! Можешь быть свободным. Сегодня ты мне уже больше не понадобишься.

– Удачной рыбалки, сэр!

– Спасибо!

Джон ещё раз глянул на себя. Костюм сидел так, как хотелось: свободно, мягко и дружелюбно.

– Ну какой я агрессор? Да я просто «облако в штанах», как сказал бы их поэт, – произнёс он вслух и, отметив про себя: «Между прочим, я на него даже чем-то похож», – направился к двери каюты.

Нет, не подумайте, Джон Гриффит никогда не читал русского поэта Владимира Маяковского, которого процитировал, и даже имени и фамилии его не знал. Просто как-то раз он краем глаза видел передачу по телевизору, в которой упоминались русские поэты, посещавшие Америку. И один из них ему очень понравился. Высокий широкоплечий парень со смелым и наглым взглядом. Было в нём что-то близкое Джону. Поэтому и запомнилось одно из его курьёзных выражений.

Глава 9

Мужчины любят играть в суперменов, женщин это вынуждает становиться ведьмами.

Когда сэр Гриффит вошёл в кают-компанию, Ольга слушала капитана яхты. Он по приказу хозяина проводил для неё короткую экскурсию. Это входило в план вечера. Должна же была эта русская оценить, в какую роскошь её допустили.

Тридцатипятилетний симпатяга Крэк с тонкими чертами лица, внезапно оканчивающимся монолитным подбородком, распевал перед гостьей, как кит в брачный период. В своих белых морских одеждах вместе они смотрелись ослепительно. Казалось, что рядом с их молодостью и красотой, великолепие кают-компании выглядело поблекшим и нелепым…

и острейшая бритва

полоснула душу

по нежнейшему месту:

«Кажется, она готова отдаться этому болвану прямо здесь! —

и следом приступ ярости:

– Но ничего, сейчас ты увидишь, кто здесь настоящий капитан и кому тебе надо будет отдаться! —

но тут же:

– Как же всё-таки хороша она в этом костюмчике! Какая шейка! А икры!»:

– Я смотрю, у Вас новый матрос, Крэк? Проводите инструктаж?

Кэп вытянулся, как космический джет из чёрной дыры.

«Вот это правильно! Тянись-тянись, где ты ещё найдёшь такое место!»:

– Здравствуйте, Ольга! Очень рад Вас видеть! Вам идёт этот морской стиль!

– Добрый вечер, сэр Гриффит! Спасибо!

– Крэк, можете выходить из порта!

«Вон отсюда, хлыст, и чтобы рожи твоей смазливой сегодня больше не было видно!»

– Слушаюсь, сэр!

И испарился, прихватив значение хозяйской мысли.

Одни.

«Чертовски хороша! И превосходно оделась! А ей очень идут шляпки!»:

– Я не просто рад видеть Вас, Ольга! Я очень рад видеть Вас у себя в гостях! Хотите выпить?

«Да я от голода сейчас коньки откину! Мне глоток, и я сразу с копыт рухну!»:

– Спасибо, нет.

Джон хлопнул в ладоши.

Появился Линь в красном китайском френчике и зелёной шапочке-тюбетейке, расшитых золотыми нитями. Улыбка, само собой, на месте.

Он протянул гостье бокал с какой-то жидкостью кремового цвета.

– Это Линь, мой повар. Он сделал этот коктейль специально для Вас, Ольга, – пояснил сэр Гриффит. – Он утверждает, что один стакан этого напитка консервирует женскую красоту на полвека.

Поблагодарив китайца, Ольга приняла бокал:

– Мистер Корнер как-то рассказывал мне о мастере Лине. Но я так поняла, что он специалист по мужской кухне.

Сэр Гриффит натянуто улыбнулся:

«Вот язва! Но как же всё-таки прелестна!»:

– Питер несколько преуменьшил возможности Линя.

Ольга сделала маленький глоток:

«Чем-то кислородный коктейль напоминает. Неалкогольный, и то хлеб!»

Улыбка Линю:

– Приятный коктейль. Благодарю Вас, мастер! Мне очень нравится.

«Если она будет так улыбаться моим парням, то я их всех утоплю и останусь без прислуги!»:

– Можешь идти, Линь, мы сейчас выйдем.

Линь растворился в воздухе.

Лишь вечная, как Поднебесная, в кают-компании осталась его улыбка.

Ольга посмотрела на неё и сделала ещё глоток:

– Он, как кот Чеширский, Ваш Линь.

«Чёрт! А ведь точно! А я всё думал, кого же он мне постоянно напоминает»:

– Он это может. Как Вы провели день?

Ещё глоток, глядя на улыбку исчезнувшего китайца:

«М-м-м! А коктейльчик-то супер! Отлично поднимает настроение и немного обуздывает аппетит»:

– Готовилась к погружениям. Поползала по волнам в ластах с маской и трубкой.

«Знаю, знаю, мне уже доложили! У этих шведов всего две девушки! Да ещё этот лоботряс шурин Мигеля Санчо!»:

– Когда собираетесь погружаться?

Пространство, слегка качнувшись, сдвинулось и начало медленно перемещаться.

«Ой, кажется, пошли куда-то»:

– Мой инструктор сказал, что завтра можно будет начать.

Джон, глядя в глаза цвета светлого хаки, сделал нетерпеливый шаг вперёд:

«Если завтра ты не переедешь ко мне, я скормлю акулам Санчо вместе с этими шведами!»:

– У меня другие планы!

«А мне-то до этого что?»:

– Отличный напиток!

Джон сделал нетерпеливый шаг вперед:

«Так! Мне надоело болтать ни о чём!»:

– Я рад, что он Вам нравится!

«О, чёрт! Кажется, он сейчас кинется на меня!»:

– Сэр Гриффит…

Джон сделал еще один шаг и прижал Ольгу к себе, не дав ей договорить:

– И Вы, Ольга, уверен, догадываетесь, какие у меня планы!

Она чуть дернулась, попытавшись вырваться:

«Как? Не отужинав?! У нас в России другие правила! Кто у нас там девушку танцует? Господи, а силища-то, силища какая! Я даже пошевельнуться не могу!»:

– Сэр Гриффит, я пролью коктейль Вам на костюм…

Недоумение:

«Что?! Что она говорит?! О чём она говорит?!»:

– Ольга, с тех пор как я увидел Вас!

Встречное недоумение:

«Да будут меня здесь кормить?! Или изнасилуют голодную?! Радуйся, дурочка, и трепещи от счастья?!»:

– Сэр Гриффит, Вы, кажется, пригласили меня на ужин. Я очень хочу есть – я не ела с полудня…

«Ах да, я же пригласил её на ужин…»

Объятье ослабло.

Ольга выскользнула и поставила бокал на стол.

«Ладно-ладно, сейчас я тебя накормлю лучшей едой на свете, а потом сразу продолжим!»:

– Да-да, Линь уже ждёт нас на палубе.

«Ну, слава Богу! Хоть немного соображает! Но надо наводить на мысль»:

– Тогда пойдёмте. Я действительно очень хочу есть.

«Кажется, она кокетничает»:

– Что ж, пойдёмте, сегодня Линь обещал меня удивить.

«Вот придурок, чуть ребра не переломал. Дедушка уже, а силён как слон»:

– Куда идти?

Джон указал на дверь за её спиной.

Они поднялись на небольшую палубу. Ярко освещённый прямоугольник, выложенный светлой доской снизу, и чёрные стены забортного мрака. Посреди – плита со сплошной нагревающейся поверхностью. Рядом широкая разделочная плоскость, наполовину занятая мисками с продуктами, поварской утварью и целой Великой стеной бутылочек и баночек. Перед этой импровизированной кухней возвышались узкий стол и два длинноногих стула.

Линь задумал ужин в своём дальневосточном стиле, то есть собирался готовить без кастрюль и сковородок прямо на плите и на глазах у гостьи и хозяина.

Он встретил их у входа на палубу легким поклоном. Загадочная улыбка, забытая в кают-компании, каким-то чудом уже вернулась на его лицо.

Ольга осмотрелась и увидела едва заметные огоньки порта:

«Быстренько!»

Сэр Гриффит подал руку, помог водрузиться на высоком стуле и сел рядом…

И

началось!

Ножи и лопатки

замелькали и засверкали,

ни одного лишнего движения —

салат с гребешками,

состоявший из десятка ингредиентов,

был готов в течение трёх минут.

– Ха! – выдохнул Линь и сам поставил на стол по маленькой мисочке и крошечной чашечке с соусом.

Официанты наполнили фужеры золотым игристым.

А Ольга и сэр Гриффит ещё только вытирали руки горячими салфетками.

«Линь мой сегодня в ударе!»:

– Похоже, нас ожидает ужин не менее чем из двадцати перемен. Я это вижу по глазам Линя.

«Мне бы и одной хватило, но с полведра»:

– Мы не объедимся?

«Наивная!»:

– Это абсолютно исключено!

«Жаль, я бы сейчас с удовольствием объелась»:

– Прекрасно! Тогда я спокойна.

– За Ваш приезд, Ольга!

– Спасибо!

Ольга прикоснулась к фужеру губами и попробовала салат.

Салат тут же кончился.

Злое разочарование:

«Это не ужин, а пытка! Мог бы и побольше положить!»

Она невольно бросила взгляд в миску сэра Гриффита, но он ещё и трети не съел.

«Хм, да она и правда голодна, как акула после водорослевой диеты»:

– Как Вам?

И опять злость:

«Идиотский вопрос! Мне бы сейчас и сырые подошвы от твоих башмаков понравились! Доедай уже свою порцию побыстрей!»:

– Очень вкусно!

Официанты, наконец, убрали опустевшую посуду. Линь тотчас же выставил второй салат.

Он кончился ещё быстрее первого:

«Вот садист чёртов!»

Семь раз сказал Линь своё «Ха!».

Семь салатов он подал.

Шесть раз чертыхнулась про себя со злостью хакиокая гостья,

испытав во рту наслаждения одно изысканнее другого.

Но только после седьмой мисочки

она подобрела, почувствовав,

что голод куда-то спрятался.

Закончилась одна бутылка игристого,

Хлопнула пробкой другая.

А Линь уже подавал первое блюдо основной программы. Какой-то супчик на ореховой основе. Это надо было видеть, как он собирал его по плите лопатками!

Крылья колибри

умерли бы от зависти,

глядя на его руки,

но ни одной капли

ни на пол,

ни на френчик!

С игристым блюдо сочеталось так, будто было его естественным продолжением.

«Кстати, кажется, здесь со мной хотели поговорить о каких-то делах. Или я что-то не так поняла?»:

– А куда мы идём, сэр Гриффит? Капитан Ричи сказал мне, что здесь до сих пор полно пиратов.

«Ну вот, кажется, ожила немного! Вот зачем нужно игристое!»:

– Не беспокойтесь, Ольга! Вы сейчас находитесь на пиратском флагмане. А идём мы доставать снасти. Я, видите ли, ловлю тут акул по ночам.

Хаки блеснули страхом:

«О, Господи!»:

– Акул?!!

«Какая же всё-таки очаровательная!»:

– Да, а потом Линь нам что-нибудь приготовит из них.

«У нас их и собакам не дают. И кошки брезгуют»:

– А разве акул едят?! Первый раз слышу! Я думала, что это они всех едят.

– Не знаю, не знаю, но Линь меня постоянно ими кормит. Ловить не успеваю.

«А, ну да, мужская кухня»:

– А я думала, что у нас деловой ужин.

«Ничего, сейчас мы это исправим»:

– Странно, и почему Вы так думали?

«Действительно, и почему я так думала?!»:

– Ваш мажордом сказал, что Вы хотите обсудить со мной какие-то московские дела тет-а-тет.

– Неужели?! Так и сказал?!

– Да.

– Надо же! У меня даже в мыслях такого не было! Он, вероятно, что-то напутал. Вы знаете, он такой занятой человек. У него так много дел. Мне столько и не снилось!

«И что тут скажешь?»:

– Так, значит, это рыбалка?

– Да, именно! А все московские дела я обсудил сегодня с Питером за завтраком. От него я и узнал, что Вы приехали на этот остров. И решил пригласить Вас на ночную рыбалку как давнюю знакомую.

«Очень давнюю! Видел полгода назад и всего один раз. А ведь надо благодарить!»:

– Спасибо, сэр Гриффит!

«Она, кажется, решила достать меня этим сэром?!»:

– Ольга, не называйте меня сэром Гриффитом! Это звучит как-то очень официально! Мы же просто добрые знакомые, выехавшие по удачному случаю на рыбалку.

«Да как пожелаете, сэр Гриффит!»:

– Хорошо, Джон, нет проблем! Не слишком фамильярно?

– Мне понравилось. Так и продолжайте!

– Итак, выходит, мы на рыбалке?

– Да!

«Что ж, ты сам это сказал!»:

– Извините, я просто сразу не поняла. Дело в том, что у нас в России на рыбалке всегда пьют только водку. А тут игристое.

– Хотите водки, Ольга?

«Ну, ничего не знает!»:

– Один наш великий писатель имел мнение, что предлагать даме водку неприлично. Он считал, что дамам надо предлагать только чистейший спирт.

«Пить спирт?! Неужели она и правда выпила бы спирт?! Наверно, она опьянела и так глуповато шутит. Пошутим и мы»:

– То есть Вы хотите только спирт? И никаких компромиссов?

«Может, иначе его огорчить? Например, соврать, что сегодня у меня нет технической возможности? Не поверит ведь, сволочь! Оп-а! Кажется, стульчик плывет под попой. Оля! Закусывай лучше! Закусишь тут! Выдает по чайной ложке! Но как же, подлец, вкусно стряпает!»:

– Для спирта нужен очень хороший и уместный тост.

И взгляд наивный, как трёхколесный велосипед, вот только солдатского мундира цвет у этого взгляда.

Официант, склонившись к Джону, что-то тихо сказал ему на ухо.

– Ольга, нам пора размяться и освежиться. Мы уже на месте! Посмотрим улов. Выберем самую вкусную акулу и продолжим.

«Хм, дичи ещё не было, а уже пора освежиться! Федя! Дичь! Впрочем, если здесь и есть какая-то дичь, то это ты, Илларионова. Поэтому только спирт, и никаких компромиссов!»:

– А вот и тост!

– Что?

– У меня родился настоящий рыбацкий тост под спирт.

«Что ж, шутить так шутить»:

– Да Вы просто опытная рыбачка, Ольга!

– Да, я родилась в рыбацком городке Владивостоке.

– Знаю-знаю я ваш рыбацкий Владивосток! Это оттуда к моим виноградникам в Калифорнии подходили ваши субмарины. Тоже, наверно, хотели рыбу половить.

«Ни хрена ты не знаешь! База подлодок была совсем в другом месте!»:

– Это не мои! У меня, лично, не было ни одной субмарины. Я больше с причала. На удочку, но моей кошке хватало.

– А у меня есть субмарина. Её зовут «Чёрная сеньора». Она сейчас в Сан-Хуане на техобслуживании, но послезавтра утром будет в здешнем порту.

«Всё-то у тебя есть! Только…»:

– Только не приглашайте меня на неё ужинать.

«Кажется, она уже совсем пьяная!»:

– Отчего же?!

«Да потому, что там за борт блевать нельзя!»:

– Да потому, что там некуда выйти освежиться!

«Нет, это отличная идея! На глубине я ещё ни с кем не проводил ночь!»:

– Линь, ты сможешь угостить нас ужином с миссис на «Чёрной сеньоре»?

Китаец, соединив ладони на груди, поклонился и закивал головой отдельно от туловища, точно та самая фарфоровая куколка,

и,

конечно же, она —

его улыбка.

– Вот видите, он согласен! В общем, приглашаю Вас послезавтра ужинать на «Чёрную сеньору». А если захотите освежиться, то мы попросим Гувера, это капитан субмарины, всплыть на поверхность.

«Начались фантазии! Ну, как волжский купчик на какой-нибудь „Ласточке“. Жаль, что нас никто не обгоняет! Стоп! Не отпускай его от темы!»:

– Хорошо, я принимаю Ваше предложение, Джон! Спасибо! А сейчас что? Идём тянуть снасти без тоста?

«Ого! Да она совсем пошла в разнос! Игристое отлично делает своё дело! Вторая бутылка кончается не зря!»:

– Почему же?! Сейчас будет спирт! Чем его у вас там закусывают?

– Спирт?! Да что под рукой! А если ничего нет, то занюхивают чёрным хлебом, а если и его нет, то рукавом фуфайки.

– Капитана яхты ко мне!

«Хм! А он ещё жив, этот мистер супер-подбородок? А мне показалось, что ему было приказано пойти и утопиться! Фи-и! А я-то думала, что здесь всё по-настоящему!»

Крэк спустился с капитанского мостика и опять изобразил джет перед хозяином.

«Сейчас мы проверим тебя на прочность!»:

– У нас на судне есть спирт?

– Да, сэр! В аптечке.

«Есть! Она, наверно, думала, что здесь спирта нет! Шутим дальше!»:

– Распорядитесь, чтобы принесли, и можете возвращаться к штурвалу. Да, и скажите, пусть начинают тянут снасть. Мы скоро будем.

– Есть, сэр!

Крэк сделал едва уловимый знак официанту и отправился на мостик. Пространство вскоре прекратило перемещение и легло в дрейф. Спирт принесли в толстой бутылочке с узким горлышком. Грамм триста.

Официант уставился на Линя. Тот указал взглядом на крохотные хрустальные стопочки. Чуть больше напёрстка. Грамм двенадцать.

«Нет, ребята-демократы, так не пойдёт!»:

– Мне не в эти! Я не против хрусталя, но надо не менее ста грамм, иначе тост не сработает! Со спиртом не шутят!

Джон кивнул. Официант поставил перед Ольгой стограммовую рюмку и наполнил её до краев спиртом. Она посмотрела на Джона:

– Если у Вас диета или печень, Джон, то можете продолжать игристым. В конце концов, это же наш национальный напиток!

«Ну вот ещё! Подумаешь, сто грамм какие-то! Линь придумает, как справиться с такой мелочью!»:

– Налейте и мне сто грамм!

Бровки Линя взметнулись к шапочке, и он повернулся к Ольге и Джону золотым драконом.

«Ой, какой крокодильчик!»

Но Ольга ещё толком не успела рассмотреть произведение искусства, созданное китайской вышивальщицей, а Линь, вновь повернувшись улыбкой, уже ставил перед ней и хозяином по небольшому стаканчику с парой малюсеньких сырых яичек и зависшим в них янтарным шариком неведомого соуса. Очевидно, это был подарок от перепёлки, а может, и от какой-то змейки. Последовало пояснение:

– Это надо употребить до Вашего тоста, мэм! И подождите ещё пару минут. Я приготовлю то, что надо будет употребить после него.

Китаец снова сменил улыбку на дракона.

«Подготовка, прямо как к полёту на Луну! Ах, да, это же американцы!»:

– Конечно-конечно! Я никуда не тороплюсь. У меня ведь отпуск. И потом, мне так нравятся Ваши перемены, мастер!

«Линь беспокоится, странно. Может, ну его этот спирт? Нет! После него её можно будет увести сразу в каюту! Продолжим!»

Великий мастер же думал о другом. Он решал сложнейшую задачу. И вот дракона опять сменила улыбка, и на столе появились два бокала какого-то густого зеленоватого напитка.

«Отлично! Однако надо исполнить всё честно! Ну, или чтобы походило на то»:

– Джон, после того как будет произнесён тост, мы чокнемся, и сначала выпью я. А Вы внимательно посмотрите, как это будет проделано. Спирт надо пить правильно. Договорились?

– Я буду рад поучиться у Вас, Ольга!

«Подарки от змеек просто супер! А как эта капелька соуса была к месту! Ну, а теперь смертельный номер, господа хорошие! Барабанная дробь!»:

– За то, чтобы ни одна не сорвалась!

Рюмки соприкоснулись. Ольга выдохнула весь воздух и, зажмурившись, опрокинула в себя спирт, задрав голову, чтобы тот побыстрее сбежал внутрь.

«Не дышать!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!»

Джон смотрел на неё, и глаза его теперь вовсе не казались столь уж глубоко посаженными. Официанты и Линь также не могли оторвать взглядов от отчаянной сотрапезницы хозяина. Подержав несколько секунд голову запрокинутой, она медленно и плавно опустила пухленький подбородочек, приподняла веки и уставилась дерзко и мутно прямо в глаза Джона. Какой тут теперь трёхколесный велосипед! Штрафбат атакует в полный рост!

«Не дыши и копи слюни!»

Наконец, Ольга сглотнула и тут же приникла к бокалу от Линя. И только после этого она осторожно вдохнула.

«В принципе, я бы итак справилась! И без помощи Линя»:

– Спасибо, мастер!

«Что ж, готовься, женщина! Сейчас мы пойдём тянуть снасть, но моя каюта окажется по пути»:

– За то, чтоб ни одна не сорвалась!

Джон как можно сильнее выдохнул, опрокинул рюмку и тоже не дышал, и тоже старался накопить слюну, и тоже держал наготове бокал с зеленоватым напитком.

Но!

Внезапная колющая боль под нижним правым ребром – будто штык того самого штрафбата пронзил – заставила его хватануть воздуха на пару секунд раньше положенного. И тотчас стремительный ожог глотки дополнил сильную резь в животе. Одной рукой схватившись за печень, а второй за горло, несокрушимый и могучий Джон Гриффит с выкатившимися на щёки глазными яблоками начал валиться со стула. И он бы рухнул на сверкающую безупречной чистотой палубу, как напившийся мужик на заплёванный пол придорожного кабака, если бы оба официанта не успели подхватить его на руки.

– «Готов», – произнесла Ольга по-русски, процитировав Долохова из сцены гибели Пети Ростова, и повторила, как повторил Долохов: – «Готов!»

Подскочивший к Джону Линь влил ему в разинутый рот какое-то масло и неожиданно властно крикнул официантам:

– Теперь посадите его на палубу и придерживайте!

«Маслице?! Вах! Какой славный пинок вдогонку печени!» – съехидничала про себя Ольга и соскользнула со стула.

Джон задышал свободнее, глаза его почти вернулись на место – масло сделало своё дело. Оно ведь было от Линя, переполненного знаниями тысячелетий.

– Сэр, Вам надо срочно промыть желудок! – китаец поднёс ко рту хозяина большую кружку. – Пейте же, сэр! Пейте!

Джон начал медленно пить. Рядом замелькал капитан яхты:

– Какие будут распоряжения, сэр?

– Не сейчас, Крэк! – сдул его с палубы мощным рыком Линь.

Ольга сняла со спинки стула сумочку и отошла к борту, затем, не поворачиваясь к суете, творящейся на палубе, достала телефон. Нажав несколько кнопок, она подождала немного и тихо заговорила:

– Питер? Ты где? – пауза. – Очень хорошо! Подходи с кормы, – и прошипела: – Потом!

За спиной раздались характерные звуки. Джон Гриффит, беспечный и вечный, рыгал прямо на стерильную палубу своей красавицы «Изабеллы Шестой», замызгивая и новый костюм в придачу.

Ольга направилась на корму. Уходя, она слышала, как Линь уговаривает хозяина выпить ещё раз воды и повторно очистить внутренности.

Сквозь пелену Джон видел, как меняет цвет с голубого на белый и обратно юбка удаляющейся Ольги. Сказать «сука» не хватало сил даже про себя. Сил хватало только на то, чтобы глотать воду, которую вливал в него Линь. Отвратительно пахло собственной блевотой. Но особенно мерзкое ощущение было от застрявших в носу кусочков полупереваренной пищи…

На корме никого не было. Никого, кроме полуживой акулы со светящимися ярко-салатными глазами. Очевидно, из-за поднявшейся на яхте суматохи люди, достававшие снасть, бросили возню с уловом и побежали наверх.

Ольга, брезгливо поморщившись от вида и запаха рыбины, подошла к борту и, перегнувшись за него, освободила желудок от съеденного и выпитого за вечер.

Вскоре в темноте показалось белое пятно, а минуты через три Кристофер перекинул на корму дрейфующей «Изабеллы» трап, и Ольга, сбросив босоножки, перебежала на катер.

– Три литра чистой воды, и все вон с кормы! Рыгать желаю! – крикнула она встретившему её Питеру. – Да, и позвони этим несчастным придуркам на яхту. Скажи им, что ты меня забрал, а то решат, что я за борт свалилась!

– Крэк уже знает, – кивнул Питер. – Кристофер, воды побольше и кружку сюда!

Минут через сорок они сидели в одном из ресторанчиков порта. Ольга ждала, когда ей подадут разваренный в трех водах рис и, кривя губы, рассказывала о том, что произошло на яхте.

– Сам не знаю, почему я приказал идти за вами, – сказал Питер, когда она закончила. – Я тебе звонил весь день. Хотел предупредить, что Джон затеял этот ужин. Он ведь специально сообщил тебе о нём в самый последний момент. Хотел, чтобы у тебя был минимум времени на сборы. Кстати, почему ты именно так оделась?

Ольга вяло усмехнулась:

– Я хотела дать ему понять, что я его матрос, а не портовая девка. Не знаю только, понял ли он это.

Питер покраснел и замолчал. Принесли рис. Ольга начала медленно жевать. Рис был абсолютно безвкусным. Она тщательно пережевывала его и запивала небольшими глотками теплой воды.

– Что ты теперь намерена делать? – спросил Питер.

– Ты можешь утром доставить меня в Сан-Хуан?

– Хочешь улететь?

– Да.

– Хорошо, во сколько?

– В шесть. Пусть ждёт у ближайшего к «Капитану» причала.

– Договорились.

Ольга улыбнулась:

– А ты не такое уж и дерьмо, Питер.

Питер смутился и спросил:

– А кто тебя научил пить спирт?

– Муж. Он был военным моряком… Но спирт я пила впервые в жизни…

Карибы – день второй

Глава 10

Казалось бы, вот и поведана моя история. И я был бы рад, чтобы Вы так подумали, чтобы удивить Вас неожиданным продолжением. Но как Вас обманешь, если непрочитанного текста ещё раза в четыре больше того, что Вы одолели.

Когда Солнце ещё только готовилось выпрыгнуть из моря, Ольга вышла из отеля, сопровождаемая коридорным, взявшимся помочь донести её вещи. Катера ещё не было, и она, дав юноше на чай, принялась медленно прохаживаться по пирсу.

«Изабелла Шестая» на своём месте тоже отсутствовала. «Наверно, его сразу отвезли в Сан-Хуан, а оттуда на материк. И теперь в какой-нибудь дорогущей клинике собирают то, что от него осталось», – усмехнулась про себя Ольга и осмотрелась.

Порт спал, и никакого движения в нём не замечалось. Рыбацкие баркасы ушли снимать и ставить сети затемно и ещё не вернулись. Катера для дайверов мирно спали. Уборщики уже закончили свое дело и поджидали мусоровозы. Туристы же, просидевшие за разговорами в заведениях допоздна, только-только, наверно, открывали глаза, чтобы глянуть на часы.

Ровно в шесть ничего не изменилось. Ольга набрала номер Питера. Автоматический оператор сообщил, что телефон абонента выключен. И в этот момент она вдруг обнаружила катер Ричи. Он стоял на том самом месте, куда прибыл вчера из Фахардо, у заасфальтированного пирса «Изабеллы». Она не заметила его поначалу из-за других катеров и лодок и утренних сумерек.

– Ну и что ты там спишь?! Забыл, что ли, где тебе надо быть?! Ох, горе луковое! Нет, этим мужикам ничего доверять нельзя! – раздражённо пробормотала Ольга и, оставив вещи, направилась к пришвартованному на противоположной стороне порта катеру.

Следовало поспешить. В самый разгар каникул не так-то просто выбраться из любого курортного местечка, особенно если предстояло ещё переделывать дату вылета. «Слава Богу, хоть кроссовки ума хватило надеть! – думала Ольга, почти перейдя на бег. – Странно, Питер почему-то не показывается. Дрыхнет, что ли? – где-то за спиной заработал мотор, из некоторых заведений показались заспанные официанты с непросохшими прилизанными волосами, а из отелей вышли первые туристы, навьюченные снаряжением. – Ну вот, порт начал оживать! Целый час сейчас из-за этих недотёп потеряю!»

– Эй, на судне!

Спустившийся с мостика Ричи разулыбался:

– Доброе утро, сеньора! Как Вы себя чувствуете?! Кристофер, маленький бездельник! Помоги сеньоре занести вещи!

Ольга взошла на катер.

– Их нет! – развел руками матросик.

– Доброе утро, капитан Ричи! Да, мои вещи на пирсе у отеля «Капитан». Разве мистер Корнер не сказал, что я буду ждать вас там? Кстати, а где он сам?

– Кристофер, убери трап и отвязывай концы! – прикрикнул Ричи и начал оправдываться: – Мистер Корнер, сказал, что Вы придёте к катеру ровно в шесть. Он приказал отвезти Вас в Фахардо, но он не сказал, что будет с нами. Я думал, что Вы подойдёте к этому пирсу. Катер же обычно стоит здесь. Прошу извинить меня, сеньора!

«Понятно, он решил не подниматься в такую рань. Ладно, его дело. Главное – хоть как-то сделал то, что обещал. И то хорошо. Пусть спит», – присела Ольга там, где сутки назад задала Питеру трёпку.

Ричи взял курс на другую сторону порта.

«Ну вот… Ну вот, и кончилось моё Карибское приключение. Чёрт бы их всех побрал! Ладно, сама виновата. Будешь умнее в следующий раз, Илларионова», – размышляла Ольга, рассматривая неспешно пробуждающийся порт.

– Что-то я не наблюдаю Ваших вещей, сеньора! – крикнул из-за штурвала Ричи.

– Они в самом начале пирса. Куда им деться? – отмахнулась Ольга и подумала, что зря не прихватила с собой хотя бы сумку с деньгами, документами и телефоном.