Текст книги "100 великих россиян"

Иван Федоров – Николай Новиков – Иван Сытин

По словам Ключевского, типография и книжная лавка – это еще не само просвещение, но это его действенные и могущественные орудия. Ив самом деле – книгоиздательство в громадной степени способствует распространению грамотности и культуры. Поэтому справедливо мнение тех, кто смотрит на издателей как на просветителей народа и считает их благое дело достойным самой высокой оценки. Среди русских «мастеров книги», подвязавшихся на этом поприще, особой известностью пользуются трое: первопечатник Иван Федоров, знаменитый книгоиздатель XVIII в. Николай Новиков и один из крупнейших отечественных книгоиздателей рубежа XIX и ХХ вв. Иван Сытин. С каждым из них связана целая эпоха в истории русского просвещения: Федоров своими изданиями поддержал православие в украинских и белорусских землях в то время, когда там началась католическая реакция, Новиков приложил огромные усилия к тому, чтобы привить высокую культуру русскому дворянству, а Сытин своими дешевыми изданиями сумел донести ее до самых низов общества. Таким образом, дело, начатое в еще очень незначительных и скромных размерах в середине XVI в. основателем первой русской типографии и с размахом продолженное «Типографической компанией» Новикова, получило столетие спустя величественное завершение в многомиллионных тиражах «Товарищества Сытина».

ИВАН ФЕДОРОВ

Известно, что начало книгопечатанью на Руси было положено в царствование Ивана Грозного, который в первые годы своего правления очень старался о заведении в Москве типографии и начал «изыскивати мастеров печатных книг». Одним из первых таких мастеров как раз и был Иван Федоров. Его имя становится известным в 1564 г., когда он выпустил своего «Апостола». Но едва ли то была первая его печатная книга, поскольку качество этого издания стоит на очень высоком уровне. Кроме того, едва ли во главе вновь организуемой государственной типографии могли поставить совсем неопытного и неизвестного в своей среде мастера. Из послесловия Ивана Федорова к «Апостолу» мы узнаем, что типография в Москве была создана по приказу царя Ивана Грозного и с одобрения митрополита Макария. Грозный, как это следует из того же Послесловия, не поскупился на траты и «нещадно даяше от своих царских сокровищ». В день открытия типографии 19 апреля 1563 г. царь лично посетил ее. В тот же день Федоров приступил к набору. Первый тираж «Апостола» был закончен в марте следующего года. Книга эта делалась с большой любовью, что видно по многим деталям. Так рукописный текст «Апостола» был предварительно внимательно выверен и отредактирован – очищен от многочисленных ошибок и искажений. Изготовление литер и печатанье происходили с большой тщательностью. Книгу богато украсили: начальные буквы всех глав были выполнены в виде больших красочных инициалов, а оглавление напечатано нарядной вязью. Кроме того, в «Апостоле» размещалось сорок восемь заставок – чудесных рисунков, отпечатанных с гравировальных деревянных досок и представляющих собой причудливое переплетение пышных широколистных трав с плодами в виде кедровых шишек, стручков и маковых головок. Замечательным произведением граверного искусства можно считать фронтиспис, изображающий легендарного автора книги – апостола-евангелиста Луку.

Вслед за «Апостолом» Федоров взялся печатать «Часовник», представлявший собой в то время не только богослужебную книгу, но и учебник, по которому учились читать. Она была закончена в сентябре 1565 г., а в конце октября было выпущено уже второе ее издание. Но в следующем году положение Федорова ухудшилось. Его покровитель, митрополит-книжник Макарий, умер в 1563 г. Последующие митрополиты не оказывали Федорову никакой поддержки и вообще отрицательно смотрели на печатанье церковных книг. В эти нелегкие годы, по словам самого Федорова, ему пришлось испытать гонения «от многих начальник и священноначальник», вследствие чего он и должен был в конце концов «в иные страны незнаемы пресели». В 1566 г. Федоров навсегда покинул Москву и отправился в Литву. Здесь он нашел приют у покровительствующего православной вере гетмана Григория Ходкевича. В июле 1568 г. в имении Ходкевича Заблудове Федоров приступили к печатанью «Евангелия». Оно было закончено в марте следующего года. В предисловии к этой книге прямо указывалось, что цель ее в том, чтобы «научение людем закону греческаго ширилося», поскольку «оскуде сих книг на многоразличных местех». После этого Федоров печатает вторую книгу – «Псалтырь» с «Часословцем» (закончена в марте 1570 г.).

Из Белоруссии Федоров в 1572 г. отправился через охваченные чумным поветрием земли на Украину – во Львов. Тут на чужбине в поисках богатого покровителя ему пришлось пройти через многие унижения. Долгое время никто не проявлял интереса к книгопечатанью. Дело его, очевидно, клонилось к печальному концу, но тут пришла неожиданная помощь: один из могущественных православных князей, Константин Острожский, прослышал о мытарствах Федорова и предложил устроить типографию у себя в Остроге. При поддержке князя Федоров в 1581 г выпустил из печати православную Библию. Это книга стала самой крупной его работой. Она включала в себя 1256 страниц в два столбца, причем в каждом столбце содержалось по 50 строчек убористого текста. Набирали «Библию» шестью различными шрифтами и печатали в две краски. Кроме мастерски выполненных заставок и инициалов, в ней размещалось много мелких украшений. Как и все издания Федорова, Библия отличалась четкостью и изяществом шрифта, а также чистотой печати.

По окончанию работы Федоров покинул Острог и вновь поселился в Львове. Как видно, служба у князя не принесла ему богатства. По крайней мере, недостаток в средствах по-прежнему преследовал его. Он опять залез в большие долги, но наладить выпуск книг так и не успел, так как в 1583 г. тяжело заболел. Его последние дни были омрачены процессами с ростовщиками, домогавшимися возвращения долгов. На его имущество был наложен арест. Умер Федоров в декабре 1583 г. и был погребен во Львове.

НИКОЛАЙ НОВИКОВ

Николай Новиков родился в мае 1744 г. в подмосковном селе Тихвино-Авдотьино в семье небогатого помещика. Первоначальное образование его было весьма скудно: всем премудростям науки обучал его деревенский дьячок. В конце 1750-х гг. Новикова зачислили в дворянскую гимназию при Московском университете, где он, как это видно из сохранившейся росписи, находился во французском классе. Однако уже в 1760 г. он был исключен из нее за лень и «нехождение в классы». На этом официальное образование Новикова завершилось. Вскоре он переехал в Петербург, где поступил на военную службу в гвардейский Измайловский полк. Но и здесь он задержался ненадолго – вышел через несколько лет в чине поручика в отставку и поступил переводчиком в коллегию иностранных дел. В конце 60-х гг. началась его многосторонняя издательская деятельность. Поначалу он подвязался на этом поприще как автор и издатель сатирических журналов, а в начале 70-х гг. подготовил и выпустил в свет несколько капитальных книг, в числе которых видное место занял «Опыт исторического словаря о российских писателях» (1772 г.) и «Древняя Российская Вивлиофика» (это уникальное десятитомное издание, вышедшее в 1773–1775 гг., включало в себя множество старинных документов: грамоты удельных князей, наказы воеводам, договорные грамоты, записки, манифесты и т. д.; по сути, это было первое систематическое собрание российских исторических документов). В 1775 г. произошло событие, сыгравшее затем в жизни Новикова огромную роль – он вступил в масонскую ложу. Благодаря своим блестящим способностям, старанию и энергии он сделал вскоре быстрые успехи в познании масонских таинств и ритуалов и уже в 1776 г. встал во главе ложи «Латона».

Новый период издательской деятельности Новикова начался в 1779 г., когда он арендовал на десять лет типографию Московского университета, считавшуюся убыточным предприятием. Все хозяйство находилось в крайне запущенном состоянии: оборудование было изношено, шрифты однообразны и неполны, рабочие невежественны. Но выдающиеся предпринимательские и организаторские способности помогли Новикову в короткий срок преодолеть все затруднения. Он быстро нашел необходимые средства и всего за год полностью реконструировал типографию, так что она, по свидетельству современников, стала лучшей в России и ни в чем не уступала хорошо поставленным типографским предприятиям Европы. Вслед затем Новиков вступил в сношения с книгопродавцами и чрезвычайно оживил книжную торговлю в России. Его усилиями впервые были организованы книжные лавки в Архангельске, Вологде, Казани, Киеве, Полтаве, Пскове, Рязани, Риге, Симбирске, Смоленске, Тамбове, Твери, Ярославле. Благодаря хорошей постановке сбыта книга стала проникать в самые отдаленные захолустья и скоро не только Европейская Россия, но и Сибирь стала читать. Но прежде всего пример Новикова вызвал сильное оживление книжной торговли в столицах: в начале 1780-х гг. в Москве насчитывалось около двадцати книжных лавок, а ежегодный оборот одного только Новикова составлял нескольких десятков тысяч рублей. Современники писали, что его книжная лавка у Воскресенских ворот по спросу на свой товар соперничала с модными магазинами на Кузнецком мосту.

С каждым годом предприятие Новикова ширилось. В 1782 г. московские масоны организовали филантропическое просветительское «Дружеское ученое общество». В 1784 г. «Общество» образовало «Типографическую компанию» и устроило свою типографию на 19 печатных станков. К исходу 1780-х гг. капитал компании составлял 200 тыс. рублей. По тем временам это было колоссальное предприятие. Чистый ежегодный доход его никогда не бывал менее 40 тыс. руб., а в иные годы доходил до 80 тыс. Это давало Новикову возможность платить своим авторам и переводчикам неслыханные прежде авторские гонорары. Заботясь о художественных достоинствах своих изданий, он обыкновенно заказывал или покупал сразу два-три перевода одного и того же сочинения, печатал лучший из них и уничтожал остальные. Он обращал большое внимание на качество и характер издаваемых книг. При его типографиях постоянно работали талантливые художники и граверы. Шрифты всегда были крупные и четкие, переплеты прочные, большей частью кожаные.

Чтобы понять значение Новикова в истории русского просвещения, надо в общих чертах представлять себе, в каком состоянии находилось оно во второй половине XVIII в. Книжный рынок в то время заполняли в основном любовные песенники, мещанские трагедии и сентиментально-пикантные романы, в изобилии изготовлявшиеся на западе. Все эти сочинения волновали воображение и чувства, но ничего не давали уму и сердцу. В 1772 г. в одной из своих статей Новиков скорбел о том, что пустые романы раскупаются вдесятеро быстрее наилучших переводных книг серьезного содержания. Став во главе типографии, Новиков ни в коей мере не собирался потакать сложившимся взглядам, хотя широкий выпуск романов сулил ему верную прибыль. Свою цель как издателя он видел в воспитании у публики подобающего вкуса. Современники, оценивая деятельность Новикова, утверждали, что он не распространял, а создавал в русском обществе любовь к наукам, терпеливо прививая ему охоту к чтению. Благодаря ему русское общество впервые получило огромное количество ценных и полезных книг, а также пособий по самым разным направлениям знаний, практическим наукам, искусству и художественной литературе. Он впервые издал ряд словарей по экономике, юриспруденции, агрономии, медицине, ботанике, географии, математике и т. д., чем способствовал широкой популяризации этих наук. Кроме того, он напечатал большое количество специальных пособий (к концу 1785 г. им было выпущено более 30 учебников, разноязычных букварей, словарей, грамматик и т. п.). Всего же за десять лет им было издано около 1000 названий книг, каждая из которых вышла тиражом до 2000 экземпляров. Это была неслыханная в России производительность. Достаточно сказать, что в 1781–1785 гг. Новиков издавал треть всех выпускавшихся в России книг, а в 1788 г. еще больше – 41 %.

Благодаря ему русский читатель впервые получил хорошие переводы многих знаменитых западноевропейских классиков, в том числе Клопштока, Юнга, Голдсмита, Руссо, Вольтера, Шекспира, Филдинга, Бомарше, Тассо, Монтескье, Фенелона, Коменского, Мольера, Лессинга, Дидро, Свифта, Ричардсона, Камоэнса, Смоллета, Стерна, Сервантеса, Мильтона, Апулея, Гомера и т. д. Много и охотно издавал Новиков известных русских писателей. Он выпустил также шеститомное «Собрание российских песен» и другие многотомные издания, вроде «Исторического описания российской коммерции» Чулкова (в 21-м томе) и «Деяний Петра Великого» Голикова (в 12-ти томах).

За всем этим Новиков не забывал и о периодической печати. Руководимые им «Московские ведомости» превратились из казенной и скучной газеты в интересное издание, в котором каждый факт подавался живо и занимательно. Уже в 1780 г. количество подписчиков газеты увеличилось в шесть раз. В качестве приложения к «Московским ведомостям» стал выходить журнал «Экономический магазин» – своеобразный сборник различных агрономических советов на самые разные случаи жизни. В 1785 г. Новиков наладил издание первого русского детского журнала «Детское чтение для сердца и разума». Кроме того, в разные годы выходили другие приложения к «Московским ведомостям»: специальный женский журнал «Библиотека для дамского туалета», «Городская и деревенская библиотека», а также первый научно-популярный журнал «Магазин натуральной истории химии и физики». Выпускал Новиков и масонские журналы под разными названиями, в которых печатались религиозные и нравственные сочинения. Он очень серьезно относился к идеалам масонства и провозглашаемой им цели нравственного совершенствования и исправления человека.

Между тем деятельность масонских лож стала вызывать большое беспокойство в правительственных сферах. Екатерина II, зорко следившая за кружком Новикова, начала постепенно стеснять его издательскую деятельность. В 1785 г. по указанию императрицы специально назначенным светским и духовным цензорам было поручено просмотреть выпущенные Новиковым книги. При этом 40 названий были запрещены к печатанью и распространению, а 6 масонских – конфискованы. В июле 1787 г. был издан указ, запрещавший частным издательствам продажу книг «до святости касающихся». Под это определение подходила вся духовная и религиозно-нравственная литература. Вскоре духовная цензура изъяла и из книжных лавок Новикова и уничтожила огромное количество книг – 168 названий. Ущерб, понесенный Новиковым в результате этой акции, был очень значительным. С этого времени начинается постепенной упадок «Типографической компании». В 1789 г., когда истек десятилетний срок аренды университетской типографии, Екатерина II особым указом запретила продлевать его. В распоряжении Новикова осталась типография «Типографической компании», которая с трудом сводила концы с концами. В 1791 г. она была ликвидирована, а в апреле 1792 г. был издан указ об аресте Новикова. При обыске в его типографии и имении было обнаружено 20 названий скрытно продававшихся масонских и других книг, запрещенных указами 1786 и 1787 гг., и еще 48 названий, отпечатанных без разрешения цензуры. По своему духу и направлению это были совершенно невинные сочинения, не заключавшие в себе никакой угрозы для православия или монархии, но императрица была в гневе и решила наказать Новикова по всей строгости закона. Арестованного тайно доставили в Петербург и заключили в Шлиссельбургскую крепость. Вскоре рукой палача было сожжено около 20 тыс. конфискованных у Новикова книг. В 1795 г. был подписан указ о продаже его имущества.

Всего Новиков провел в тюрьме около четырех лет. Екатерина II умерла 6 ноября 1796 г. Уже на другой день император Павел распорядился выпустить Новикова на свободу. В течение нескольких последующих лет Новиков употребил значительные усилия на то, чтобы распутать свои финансовые дела и рассчитаться с кредиторами. К 1805 г. он сумел расплатиться со всеми, кому был должен, и тогда же попытался вновь взять в аренду университетскую типографию. Но сделка не состоялась. Последние годы жизни Новиков провел безвыездно в своем имении Авдотьино, занимаясь сельским хозяйством. Умер он в августе 1818 г.

ИВАН СЫТИН

В истории русского книжного дела не было фигуры более популярной и более известной, чем Иван Дмитриевич Сытин. Каждая четвертая из изданных в России перед Октябрьской революцией книг была связана с его именем, так же как и самые распространенные в стране журналы и газеты. Всего за годы своей издательской деятельности он выпустил не менее 500 млн книг – цифра огромная даже по современным меркам. Поэтому без преувеличения можно сказать, что его знала вся грамотная и неграмотная Россия. Миллионы детей учились читать по его азбукам и букварям, миллионы взрослых в самых дальних уголках России по его дешевым изданиям впервые познакомились с произведениями Толстого, Пушкина, Гоголя и многих других замечательных русских классиков. Даже в крестьянской избе, никогда не видевшей печатную книгу, имя Сытина было известно, так как здесь висел или яркий праздничный календарь, или лубочная картинка, изданные его фирмой и отпечатанные в его типографии. Так что к началу ХХ в. в народном сознании имя Сытина и понятие «русское книгоиздание» слились в единое нерасторжимое целое.

Родился будущий книгоиздатель в январе 1851 г. в селе Гнездниково Костромской губернии в семье волостного писаря. Окончил он только одноклассную сельскую школу и до самого конца своих дней оставался полуграмотным человеком. Но зато он имел неисчерпаемый запас энергии, здравый смысл и замечательную деловую хватку. Эти качества помогли ему, преодолев все препятствия, добиться громкой славы и нажить огромное состояние. В сентябре 1866 г. Сытина определили в учение к московскому купцу Петру Шарапову, у которого он занялся книжной торговлей. Редкостное трудолюбие и смекалка мальчика покорили старого купца. Со временем Сытин стал доверенным лицом хозяина и значительно расширил обороты московского книжного магазина.

Двадцати пяти лет от роду Сытин женился на дочери московского кондитера Евдокии Соколовой, получив за ней в приданное 4 тыс. рублей. На эти деньги, а также на 3 тыс. рублей, занятых у Шарапова, он открыл в декабре 1876 г. свою литографию близ Дорогомиловского моста. Дела его пошли очень успешно. Постоянно общаясь с покупателями в лавке и на ярмарках, Сытин хорошо изучил вкусы потребителя и добился того, что его лубочные картинки стали самыми ходкими. «Купцы торговались со мной в количестве, а не в цене, – писал он позже. – Для всех товару не хватало». В 1882 г. Сытин образовал книгоиздательское и книготорговое товарищество «Сытин и К°» с капиталом в 75 тыс. рублей, а в следующем году открыл на Старой площади собственную книжную лавку. Годовой оборот «Товарищества» приблизился вскоре к 300 тыс. рублей, а к концу 80-х гг. Сытин распространял ежегодно не менее 8 млн экземпляров дешевых народных изданий из 25 млн расходившихся на рынке. Только дешевых календарей он выпускал около 1,5 млн экземпляров, а ассортимент его магазинов насчитывал более 580 названий.

Не жалея средств, Сытин модернизирует производство: практикует создание гальванопластических копий с набора, позволяющих легко и быстро делать переиздания, заводит цинкографию и переплетную мастерскую. В 1890 г. он значительно увеличил число типографских и литографических машин, завел свою словолитню. В последующие годы была приобретена еще фототипия и фотография. Типография Сытина превратилась в настоящий полиграфический комбинат. В 1900 г. на нем работало 1000 рабочих. Мобильная и агрессивная фирма Сытина быстро завоевывала российский рынок. Обычной практикой его стало снижение цены на продукцию при повышении тиража. Таким образом он разорил или скупил через подставных лиц многие соперничавшие с ним издательства. В начале ХХ в. «Товарищество Сытина» поглотило одно за другим известные на всю Россию издательства Коноваловой, Казецкого, «Московское издательство» и некоторые другие. Перед самой революцией ему удалось купить одну из крупнейших российских издательских фирм «Товарищество Маркса», которое много лет была его главным конкурентом. Так же стремительно росла принадлежащая ему сеть магазинов и ларьков.

Однако своей известностью Сытин обязан не редкому везению и даже не тому обстоятельству, что, начав бедным приказчиком, превратился в миллионера и одного из самых богатых российских предпринимателей. С именем Сытина справедливо связывают целую эпоху в деле широкого народного просвещения. В то время, когда молодой Сытин только основал свое дело, печатная продукция российских издательств резко делилась на две неравные части. Литература в подлинном смысле этого слова, связанная с именами Пушкина, Гоголя, Толстого, Достоевского, Тургенева и других замечательных писателей, была известна лишь незначительной, образованной прослойке русского общества. Их книги стоили очень дорого и продавались только в городских книжных магазинах. Подавляющая масса крестьян и слыхом не слыхивала о таких писателях. Ее читательские вкусы питала литература совсем другого сорта. Среди дешевых книжек, доставляемых в деревни коробейниками-офенями на первом месте стояли поминания заздравные и заупокойные, молитвенники и жития святых. Затем шла духовно-нравственная литература. Большой популярностью пользовались сказочные повести и сказки. Находили сбыт исторические романы: «Гуак», «Битва русских с кабардинцами», «Параша-сибирячка», «Юрий Милославский» и пр. Кроме того, нарасхват шли песенники, письмовники, сонники, гадания и календари. Вся эта так называемая лубочная литература имела перед настоящей то немалое достоинство, что была очень дешева и доступна.

Культурные люди, не раз выражали свое возмущение по поводу чтива, каким потчевали народ лубочные издательства. Заслуга Сытина заключалась именно в том, что ему, единственному из лубочных издателей, удалось в конце концов привить народу вкус к настоящей большой литературе и в значительной степени уменьшить культурный разрыв между ним и образованной публикой. Причины, из-за которых произведения больших писателей не доходили до широкого читателя, во многом носили экономический характер. Для того чтобы находить сбыт в народной среде, книга должна была оставаться очень дешевой. Доход лубочного издателя с рубля обычно не превышал 10–15 %. При таких размерах прибыли о привлечении профессиональных литераторов или художников к изданию книг для народа не могло быть и речи. Гонорар здесь колебался в пределах от 3 до 5 р. за лист, в то время как известные писатели получали порядка 100 р. Для того чтобы увеличить гонорары в 10–20 раз, требовалось многократно поднять тиражи изданий. Такая задача казалась нереальной, но тем не менее она была успешно разрешена, и не малую (если не главную) роль в этом сыграл Сытин.

Впрочем, сама идея дешевых изданий для народа принадлежала не ему, а другу и единомышленнику Льва Толстого Владимиру Григорьевичу Черткову. «В один прекрасный день, – вспоминал Сытин, – в мою лавку зашел молодой человек в изящной дохе и предложил: не хочу ли я издавать для народа более содержательные книжки. Посредничество между авторами и издателями он берет на себя. Книжки эти будут произведения лучших авторов – Толстого, Лескова, Короленко, Гаршина и других. Издателю обойдутся они дешево. Но издавать их обязательно в одну цену с дешевыми народными книжками. Они должны иметь дешевого потребителя и идти взамен существующих пошлых изданий. Предлагавший эти условия был Владимир Чертков».

Сытин с охотой откликнулся на это предложение, хотя и понимал, что замена привычной для народа литературы новыми изданиями может заметно снизить его доходы. Вскоре Чертков при поддержке Толстого основал издательство «Посредник». Гонорары авторам в первое время предполагалось выплачивать из собственных средств Черткова и помогавшего ему мецената Сибирякова, но значительная часть произведений отдавалась писателями без всякого вознаграждения, поскольку они понимали, какое важное начинание затеял Чертков. Публика также отнеслась к нему с большим сочувствием. Лучшие русские писатели считали своим долгом писать специально для «Посредника».

В 1885 г. Сытин напечатал первые четыре книжки: «Чем люди живы», «Бог правду видит», «Кавказский пленник» Толстого и «Христос в гостях у мужика» Лескова. Дело пошло не сразу. Первые два года книги «Посредника» явно проигрывали в народном мнении по сравнению с привычной ему литературой. За два года Сытину и Черткову удалось выпустить только 37 названий. Ограниченный спрос сказывался на тиражах и, следовательно, на финансовых возможностях издательства. В целом выпуск этих книг почти не покрывал затрат на них (а в некоторых случаях был и прямо убыточен). Тем не менее Сытин продолжал начатое дело и вскоре почувствовал положительные сдвиги.

В 1887 г., в юбилейный год смерти Пушкина, он выпустил несколько десятков его сочинений общим тиражом около 1 млн экземпляров и в том числе дешевое, восьмидесятикопеечное однотомное собрание всех его сочинений объемом в 975 страницу. Современники свидетельствовали, что простой народ, только сейчас открывший для себя этого великого поэта, с огромным интересом читал его произведения. Успех вдохновил Сытина, и он сделал еще несколько подобных опытов, например, издал сочинения Гоголя объемом 819 стр. (том стоил 50 коп.), сочинения Никитина и некоторые другие. Эти книги печатались мелким шрифтом на плохой бумаге, но зато были одеты в твердые переплеты и могли верно служить нескольким поколениям своих владельцев. Можно с полной уверенностью сказать, что это были первые собрания сочинений русских классиков, в значительном числе попадавшие в народную среду.

В последующие годы Сытин постоянно наращивал ассортимент просветительской литературы. Он открыл при своем «Товариществе» специальное отделение «Народно-школьных библиотек», которое в большом количестве издавало книги для создаваемых земствами народных библиотек-читален. Кроме художественных произведений отдел выпускал множество научно-популярных и детских книг. Параллельно было выпущено несколько десятков названий книг для самообразования, причем по самым разным направлениям: по истории, философии, экономике и естествознанию. Наряду с этим издательство Сытина наладило выпуск дешевых учебников для деревенских школ. Только за десять лет (с 1899 по 1909 г.) «Товарищество» выпустило более четырехсот различный названий учебников и пособий общим тиражом 18,7 млн экземпляров. Все учебные книги Сытина были очень дешевы, общедоступны, но при всем этом отличались высокими методическими достоинствами. По ним выучилось не одно поколение русских детей. В 1909 г. только азбук и букварей Сытин выпустил более 2 млн штук, и все они нашли сбыт. Трудно переоценить значение, которое эти книги имели для народного просвещения.

Результатом всей этой огромной просветительской деятельности стало то, что вкусы народа заметно изменились. Так, в 1892 г. один из журналистов писал: «По рассказам офеней-книгонош, раньше, крестьяне весьма падки были до покупок разных книжек с заглавиями "позабористее", – теперь они стали меньше обращать внимания на названия, выбирая "что поскладнее", Теперь книгоноши хорошо торгуют изданиями книжного склада "Посредник", дешевыми отдельными брошюрами сочинений Пушкина, Толстого и др. "Теперь, почитай, ими и торгуешь, а разные сказки про Бову и Еруслана теперь хоть и не носи совсем,"»

В 1890-е гг., когда спрос на дешевые книги в народной среде резко возрос, «Товарищество Сытина», раньше других утвердившееся на этом рынке, стало получать большие доходы. В ХХ в. обороты издательства возросли еще более. Даже трудности военного времени не поколебали его положения. Конец росту сытинского могущества положила только Октябрьская революция. Хотя Сытин, единственный из всех прежних издателей, пошел на сотрудничество с новой властью, это не избавило его от жестоких ударов – уже в ноябре – декабре 1917 г. несколько его крупных типографий, многие магазины и склады с книгами были реквизированы советской властью. Летом 1919 г. Моссовет национализировал принадлежавшую Сытину типографию Коноваловой, а зимой 1920 г. та же судьба постигла типографию «Товарищества Маркса» в Петрограде. С началом нэпа деятельность Товарищества несколько оживилась, однако о том, чтобы вернуться к прежним масштабам изданий, конечно, не могло быть и речи. Сытин понял, что пришло его время отойти от дел. В 1927 г. Совнарком «ввиду заслуг Сытина в области издательского дела и народного просвещения» назначил ему персональную пенсию. Умер великий русский издатель в ноябре 1934 г.