Текст книги "Энергетическая сверхдержава"

Мифы о покупателях

Еще одна нефтяная сказка заключается в том, что экспорт нефти всегда зависит от покупателя. Поэтому, строя энергетическую сверхджержаву, мы якобы сами себя загоняем в ловушку, так как все «бензиновые государства» неизбежно попадают в зависимость от стран-потребителей. Поэтому говорить о суверенитете, имея экспортную экономику, – следствие либо наивности, либо попыток оправдания игнорирования национальных интересов»[27]27
  Шевцова Л. Россия – год 2006: логика политического страха // «Независимая газета», 13.12.2005.


[Закрыть].

На самом деле полная глупость говорить о том, что в современных условиях экспортеры попадают в зависимость от потребителей. Ситуация такова, что мир вступает в эпоху продавца энергоресурсов. Никакие энергосберегающие технологии не могут снизить потребление нефти и газа. Потребление нефти растет, а вот возможности по ее добыче расширяются слабо. Так что продавцы на самом деле могут чувствовать себя в относительной безопасности.

Даже небольшое снижение цен на нефть кажется сегодня почти фантастическим сценарием. Все меньше число тех, кто верит, будто нефти хватит на всех. Падение ее добычи в традиционных регионах (Мексиканский залив, Северное море) не позволяет говорить о диктате покупателя. Наоборот, это потребители сейчас всячески боятся оказаться в зависимости от продавца. Посмотрите, какая истерика развернулась в ряде стран Европы после попытки России повысить цены на газ для Украины. Нас тут же обвинили в том, что скоро мы якобы начнем шантажировать Европу, и реакция была примерно такой – российский газ «не пущать», так как окажемся в заложниках у красного медведя. Похоже, прежде чем делать политологические выводы, нужно все же хоть немного понимать мировую конъюнктуру энергетического рынка.

Укушенные империей

«Газовые войны» с Украиной породили еще один аргумент противников энергетической сверхдержавы. Теперь говорится о том, что это не что иное, как попытка восстановить советскую империю. Россию изображают как постсоветского жандарма с газовой дубиной в руке. Тем более что требования повышения стоимости газа коснулись не только Украины, но и других стран постсоветского пространства СНГ – например, Грузии, Молдавии, Белоруссии и Армении. Пытаться объяснить все экономическими причинами не получится – в Европе этому все равно никто не поверит, несмотря на любовь к Адаму Смиту и рыночной экономике. Даже это не поможет объяснить, почему, если в Европе цена на газ уже перевалила за 200 долларов за тысячу кубометров, Россия должна продавать его Украине за 50. Европейские «Станиславские» уже поняли: «красный медведь» решает политические задачи и опять занялся собирательством империи. А европейцев это очень сильно пугает. Поэтому нам уже давно дали подсказку: главное – отказаться от имперских амбиций, от которых все зло. Так думают и некоторые российские интеллектуалы, обращающие внимание на то, как прекрасно живут бывшие империи, не пытающиеся вернуть свои бывшие территории[28]28
  См.: Лукьянов Ф. Шведская модель и геополитика // «Ведомости», 17.08.2005, где говорится о том, как же замечательно стала жить Швеция после размежевания с Норвегией: «Сегодня шведы искренне считают великим благом избавление от великодержавных амбиций, кипевших в шведском обществе еще 100 лет назад. Отказавшись от попыток сохранить сферу влияния, они смогли всерьез заняться развитием собственной страны, укрепив при этом отношения с соседом».


[Закрыть]. При этом не делается поправки ни на исторический опыт России, ни на ее территорию.

На самом деле здесь все ставится с ног на голову. Мы устраняем своих конкурентов и увеличиваем доходы государства, что предельно разумно. Более того, борьба за трубопроводы и выставление ряда стран СНГ мировой цены на газ, наоборот, не восстанавливают империю, а заставляют эти страны жить самостоятельно, т. е. отвязывают их от России.

Поэтому повышение цен на газ для Украины гораздо логичнее трактовать как отказ от имперских амбиций. Ведь крушение империй предполагает независимость колоний от бывшей метрополии, которая вовсе не обязана содержать свои утраченные территории. «Оранжевая революция» показала прозападный выбор Украины – ну что ж, пусть она переориентируется на европейский рынок и там ищет свое счастье. Но вот тут и обнаруживаются неожиданные для наших «славянских братьев» вещи. На Западе, оказывается, конкурентоспособны только те товары, которые произведены на дешевых российских энергоресурсах. Как только эта составляющая «украинского чуда» исчезает, «оранжевая экономика» становится не такой уж и готовой к диалогу с Западом. Не случайно значительная часть украинских товаров находит сбыт на российском, а не на европейском рынке – например, около 60 % молочной продукции. Получается анекдотичная ситуация – Россию обвиняют в имперских комплексах, хотя она пытается не захватить Украину, а отвязать ее от себя. Выходит, империализмом называется нежелание России финансировать свою бывшую колонию.

Правда, поведение российской элиты не позволяет поверить в то, что она действительно перестала слушать сказки о славянском братстве, за которое мы должны платить своим дешевым газом. Судя по итогу газового конфликта, скорее получается, что ценовое давление на Украину оказали только затем, чтобы оранжевая власть признала силу своего соседа. Потому что в итоге цена на газ была зафиксирована на весьма приемлемом для Украины уровне в 95 долларов за тысячу кубометров.

В соглашении зафиксировано, что газ на Украину в течение 5 лет будет поставлять RosUkrEnergo. При этом четкий баланс сформирован только на 2006 год, а цены определены лишь на первое полугодие. Согласно соглашению, с января по июль трейдер обязался поставить на Украину 34 млрд кубометров газа по цене 95 дол. за тыс кубометров. Во сколько импортный газ обойдется Киеву во втором полугодии (21 млрд. кубометров), сейчас в украинской власти никто не задумывается. «Газпром» продаст посреднику – компании RosUkrEnergo – 17 млрд. кубометров по 230 дол. за тыс. кубометров. Однако этот газ через Украину может быть реэкспортирован на более привлекательные западные рынки по цене 220–270 дол. за тыс кубометров. Ведь RUE получила возможность покупать газ из Средней Азии и продавать его по 95 долларов за тысячу кубометров на украинском рынке.

Вообще именно RUE может получить от сделки основную выгоду – по предварительным оценкам, ее прибыль по итогам 2006 года составит порядка 500 млн долларов за вычетом налога на прибыль.

RosUkrEnergo на паритетных началах учредили «дочерние» структуры «Газпромбанка» («дочка» «Газпрома») и Raiffeisen Investment, представляющая интересы украинской стороны. В апреле 2006 года были названы «зиц-председатели» этой компании от Украины – реальные же бенефициары по-прежнему остаются за кадром. Но в любом случае позиция «Газпрома» могла бы быть жестче по отношению к Украине.

История с Украиной была хорошим шансом понять, что надо воспринимать свои бывшие колонии как экономических конкурентов, которых вовсе не стоит содержать за свой счет. Братство братством, а энергоресурсы врозь. Можно представить, во сколько обошлась бы нам победа Виктора Януковича, который, скорее всего, проводил бы прежний курс на выкачивание в тех или иных формах субсидий из российского бюджета с совершенно неясной отдачей для самой России.

Весьма показательна и история с Грузией. «Розовая» власть вначале уверяла, что Россия пытается задушить революционную страну удорожанием газа до 110 долларов за тысячу кубометров, а затем сами же согласилась покупать газ у Ирана по цене 230 долларов за тысячу кубометров – т. е. более чем в два раза дороже! В этом наглядно проявляется непоследовательность нового грузинского руководства – получается, что Россия разоряет Грузию, а Иран с еще большей ценой – помогает.

В то же время последующие действия России внушают определенный оптимизм. Имеются в виду требования передать России в собственность систему магистральных трубопроводов Белоруссии и Армении. Опять же – ничего общего с восстановлением империи это не имеет. Наоборот, если бы была задача восстановить союз, то тогда надо было бы, наоборот, всячески задабривать соседние государства и поставлять газ бесплатно, привязывая страны к России.

В период правления Бориса Ельцина СНГ тешил самолюбие российской политической элите и помогал населению заниматься самообманом относительно доминирующей роли России на постсоветском пространстве. Лидеры же независимых государств быстрее смекнули, как можно играть на тонких струнах российской души. Достаточно было заверить Россию в вечной дружбе, сказать, что ее лидерская роль в СНГ неоспорима, и можно было получать льготные кредиты, газ по символическим ценам да еще и в долг, пропуск для своих товаров на российские рынки и многое другое. Причем это не мешало постсоветским элитам открыто заигрывать с США и Западной Европой, используя принцип «ласковое теля двух маток сосет». Если называть вещи своими именами, то российское руководство банально хлопало ушами, а их коллеги по СНГ занимались успешными политическими разводками.

В итоге никаких дивидендов, кроме моральных, мы от постсоветского пространства не получали. Естественно, что вопрос о новой политике в СНГ не мог не возникнуть. Президент Путин заявил изменение курса в сторону прагматизации. В начале XXI века стало ясно, что романтическая политика на постсоветском пространстве обречена на провал. Хотя от слов мы слишком долго переходили к делу. Например, Белоруссия продолжала рассказывать сказки про создание единого государства, отказываясь что-либо делать в реальности в данном направлении. Скажем, провалены все сроки и создания парламента союзного государства, и, что более весомо, введения единой валюты. А мы продолжали субсидировать белорусскую экономику дешевым газом и создавали самые льготные условия для белорусских производителей на российском рынке, зачастую в ущерб своим предприятиям. А главное, Россия так и не задумалась о воспитании действительно пророссийских элит на постсоветском пространстве. И эта ошибка потом еще даст о себе знать.

В то же время Москва дала понять, что намерена демонтировать СНГ и заменить его целой системой межгосударственных объединений, которые имели бы более четкое целеполагание. На место СНГ должны прийти союзы государств, занимающиеся конкретными проблемами. Скажем, Евразийское экономическое сообщество и Единое экономическое пространство должны решить проблемы экономической интеграции, а сотрудничество в рамках Организации договора о коллективной безопасности – вопросы интеграции военной. Москве пришлось выделить ядро постсоветского пространства, на сотрудничество с которым мы и намерены были сделать ставку. Скажем, членами ЕврАзЭС являются Россия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Белоруссия и Узбекистан. А членами ОДКБ – Россия, Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия и Таджикистан.

Были видны достаточно серьезные потери – скажем, в этих структурах нет Украины. Но уже давно ясно, что влияние России на Украину падает, что стало окончательно ясно после «оранжевой революции». Украина сделала ставку на Запад, поддержанная еще одной «революционной» страной – Грузией. С другой стороны, все более активное вмешательство США в политические процессы в Центральной Азии напугало некоторые страны. Ярким примером является Узбекистан – после событий в Андижане Узбекистан покинул организацию ГУУАМ, являвшуюся попыткой создать антироссийский государственный союз, вступил в ЕврАзЭС, а также принял активное участие в слиянии Организации Центрально-Азиатского сотрудничества (ЦАС) и Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС), что было довольно выгодно России.

В то же время мы видим, что пока ЕврАзЭС и ОДКБ не стали полноценной заменой СНГ. А будущее ЕЭП вообще под огромным вопросом из-за позиции Украины, явно не желающей принимать реальное участие в российских интеграционных проектах. Также становится очевидным, что мы упустили ряд постсоветских государств – весьма показательна в этом плане позиция России во время украинских выборов. Понятно, что поддержка откровенно прозападного Ющенко не принесла бы России пользы – но ведь, по большому счету, назвать Януковича пророссийским политиком тоже язык не поворачивается. Скорее всего, он продолжал бы политику Кучмы и попытался бы сидеть на двух стульях, прикрывая близкие ему кланы, контролирующие ряд значимых экономических активов на Украине.

В этом плане революция на Украине носила отрезвляющий для нас характер – она еще дала нам понять, что не стоит верить в мифы о «славянском братстве», а надо жестко обозначать свои интересы, не веря никому из действующих политиков на постсоветском пространстве.

Что же делать в этой ситуации? Думается, что политика России на постсоветском пространстве должна стать еще более жесткой. Мы видим, что новые межгосударственные структуры пока становятся вторым изданием СНГ и не способны обеспечить наше влияние на новые независимые государства. Делать ставку надо на две вещи – контроль над ключевой собственностью в СНГ и на применение так называемой soft power – т. е. начало мощной культурной экспансии в СНГ и попытку начать формирование будущей национальной элиты, ориентированной на союзнические отношения с Россией.

Что же касается собственности, то здесь как раз особый интерес и представляют активы в электроэнергетике, и прежде всего трубопроводы наших соседей. В этом плане знакомой является сделка с Арменией. Опять же – если бы мы хотели восстановить империю, нужно было бы идти на уступки нашему единственному союзнику в Закавказье. Но Россия предпочла экономические дивиденды, которые могут оказаться весьма и весьма серьезными. Еревану пришлось отдать «Газпрому» практически весь внутренний рынок газа, строящийся газопровод из Ирана и пятый энергоблок Разданской ТЭС. В обмен на это Армения получила фиксированные на три года цены на российский газ. При том что их уровень вырос в два раза – с 54 дол. до 110 дол. за тыс. кубометров.

«Газпром» и правительство Армении подписали соглашение сроком на 25 лет, определяющее стратегические принципы сотрудничества в газоэнергетических проектах на территории республики. Согласно документу «Газпром» будет поставлять газ в Армению по оптовой цене в 110 дол. до 1 января 2009 года. Вплоть до 1 апреля 2006 год Ереван получал газ по 54 доллара.

Гарантии стабильности цены на российский газ Армения обменяла на важные для «Газпрома» активы. Правительство Армении страны уступит российскому газовому гиганту 30 %-ную долю в ЗАО «АрмРосгазпром», которое осуществляет поставки газа конечным потребителям. На данный момент «Газпром» и Минэнерго Армении владеют по 45 % акций предприятия, 10 % акций принадлежат компании «Итера». В результате сделки к «Газпрому» перейдет пакет «Итера», которая таким образом окончательно покинет газовый рынок в СНГ, и около 20 % из армянской доли. Таким образом, «Газпром» должен получить квалифицированное большинство в уставном капитале ЗАО «АрмРосгазпром».

Но что более важно – предусматривается приобретение у правительства Армении строящегося 40-километрового участка газопровода Иран – Армения. Тем самым Россия создает возможность для контроля потенциального канала экспорта иранского газа в Европу.

Возможно, к отечественной элите все же пришло понимание того, что мы сделали огромную ошибку, не начав несколько лет назад воспитание пророссийской элиты в сопредельных государствах. Теперь же надо осознать – у нас нет подлинных друзей на постсоветском пространстве. А где нет друзей – надо думать о собственности и финансовых дивидендах. Повышая цену на газ и требуя с должников контроля над трубопроводами в качестве способа оплаты долга, Россия решает как финансовую, так и геополитическую задачу. Во-первых, секьюритизируются поставки газа в Европу (как это происходит в случае с Белоруссией). Во-вторых, мы страхуемся от выхода на европейские рынки со стороны конкурентов.

Новая газовая политика в СНГ – попытка заявить о своих экономических интересах и обезопасить себя от рисков. Для этого нам нужно получить контроль над трубопроводной системой, а также над транзитом газа из Центральной Азии. Россию привыкли воспринимать как вторичное государство. Спору нет, в этом мы сами виноваты. Но теперь предпринимаются попытки вернуть себе статусную роль в мировой политике, что тут же вызывает довольно нервную реакцию ряда государств.

Остается надеяться, что эта политика будет последовательной и что, когда Александр Лукашенко в очередной раз отдаст Белтрансгаз в обмен на сохранение льготных цен на газ, Россия не станет придумывать очередной компромисс за свой счет.

Резюме: основные цели энергетической сверхдержавы

Суммируя вышеизложенное, можно отметить, что создание энергетической сверхдержавы предполагает решение следующих амбициозных задач:

• обеспечение постоянного роста добычи углеводородного сырья;

• начало промышленной добычи нефти и газа на новых месторождениях на Востоке страны и на шельфе северных морей;

• включение новых территорий Восточной Сибири и Дальнего Востока в единое экономическое пространство;

• создание условий для допуска иностранных компании к российским проектам без угрозы утраты национального суверенитета;

• создание новых трубопроводов в европейском направлении;

• получение на европейском энергорынке 30 %-ной доли;

• полноценный выход на американский рынок топлива;

• завоевание значимой доли на энергетическом рынке Китая и других стран Юго-Восточной Азии; стабильные поставки углеводородов в страны АТР;

• приобретение энергетических активов за рубежом, включая трубопроводные системы постсоветских стран;

• участие в определении мировой цены на нефть и газ, начало торгов по российским сортам нефти;

• выход на конечного потребителя углеводородов;

• сохранение выгодной России системы долгосрочных контрактов по поставкам углеводородов в Европу;

• строительство промышленных мощностей по производству сжиженного газа;

• развитие атомной энергетики, технологические прорывы в разработке альтернативных видов топлива;

• резкий рост в нефтехимической промышленности;

• политическое доминирование в Центральной Азии, контроль над поставками азиатских энергоресурсов на мировой рынок.

Как видим, задачи достаточно амбициозные. Но вовсе не невыполнимые. Да, это серьезный вызов для России. Но это и ее шанс, надежда вернуть себе место среди полноценных мировых держав, сохранить свой суверенитет. Возможности для этого у нас есть. Вопрос только в том, сумеем ли мы ими распорядится. Тем более что время работает против нас – России надо немедленно начинать реализацию плана создания энергетической сверхдержавы, а иначе этот проект может ждать прорвал.

Глава 2
КОНЕЦ ЭПОХИ ВАРВАРОВ? БУДУЩЕЕ РОССИЙСКОГО ДОБЫВАЮЩЕГО СЕКТОРА

Странная сверхдержава

Когда мы говорим об энергетической сверхдержаве, мы должны понимать, что это серьезный вызов для страны. По крайней мере потому, что подобный статус предполагает резкий рост объемов добычи нефти и газа. Между тем сложившая ситуация в нефтегазовом комплексе не настраивает на оптимистичный лад.

Прошлый год казался вовсе не таким уж сверх-благополучным, если мы посмотрим на статистику добычи нефти и газа. Динамика нефтедобычи в 2005 г. резко замедлилась по сравнению с предыдущими годами. Так, если в 2001–2004 гг. темпы роста добычи углеводородов составляли 8-11 % в год, то за первые семь месяцев 2005 г. производство нефти в целом по России выросло всего на 2,48 % по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Мало кто верит в то, что увеличение добычи по итогам 2006 г. превысит 2–3%, более того, уже в ближайшей перспективе в России может начаться падение абсолютных показателей в этой сфере.

^{Источник: ГП «ЦЦУ ТЭК»}

Не менее проблемной выглядит и ситуация в газовом секторе, где производство в 2005 году выросло всего на 1 %.

С учетом того, что в 2001–2004 гг. темпы роста добычи углеводородов составляли 8-11 %, рост ВВП в эти годы не падал ниже 6–7% ежегодно. Темпы же роста нефтедобычи на уровне 3–4% годовых способны дать не более 4–5% роста ВВП. Вряд ли официальная статистика позволит ВВП упасть до столь низкого уровня (хотя можно прогнозировать в действительности именно такие перспективы), однако даже официальные цифры Росстата позволяют судить о неблагоприятных тенденциях в экономике. Например, по данным статистической службы, за первые семь месяцев 2005 года темп роста ВВП составил 5,7 % годовых, что значительно меньше 7,7 % годовых, достигнутых за семь месяцев 2004 года.

Что и говорить, странная у нас получиться сверхдержава, если темпы роста добычи нефти и газа будут постоянно падать, а потом и вовсе начнется сокращение производства углеводородов.

Любители «сливок»

Почему же это происходит? Мнения экспертов здесь расходятся. Одни уверяют, что причина в возврате государства в отрасль. Говорится о том, что замечательные частные корпорации обеспечили в 1999–2004 годах серьезный рост добычи нефти. А потом в отрасль вернулось ужасное государство, и все прекратилось. Причем рост добычи был якобы обеспечен передовым менеджментом, огромными инвестициями, привлечением новейших технологий. Вывод вроде бы однозначный – частный нефтяной бизнес эффективнее государственного. Но если вникнуть в проблему детальнее, то все оказывается далеко не так очевидно.

Конечно, если считать эффективностью способность обеспечить максимальную прибыль в краткосрочный период любой ценой, то тогда частный бизнес действительно вне конкуренции. Вопрос только, за счет чего делались подобные успехи. Реальность показывает, что, прежде всего, благодаря отношению к полученным в управление месторождениям как к внутренним колониям.

Известно, что российский нефтяной бизнес создавался несколькими путями. Первый – это номенклатурная приватизация, когда бывшие советские чиновники или «красные директора» сумели на базе советских госпредприятий создать и акционировать в свою пользу новые компании. Так появились ЛУКОЙЛ и «Сургутнефтегаз». Второй базовый путь – приватизация «олигархическая», когда новый бизнес, сделавший деньги в период «либеральных реформ», осознал, что в добывающем секторе прибыль может оказаться еще выше. Использовав свои контакты во властных структурах (а точнее, наблюдавшийся в середине 90-х годов феномен «приватизации власти»), он сумел провести выгодную ему передачу активов в нефтегазовом бизнесе из государственной собственности в частные руки. Так возникли компании «Сибнефть», ЮКОС, ТНК[29]29
  Процесс создания частных нефтяных компаний очень подробно описан в книге К.Симонова «Русская нефть: последний передел».


[Закрыть].

После этого довольно быстро проявилась стратегическая линия «новых нефтяников». Они стали любыми способами максимизировать добычу в краткосрочной перспективе, нарушая технологии извлечения нефти и разрушая в итоге структуру пластов.

Задача была понятной – получить максимальную прибыль за счет резкого роста добычи и минимизации издержек, нарастить капитализацию компании и продать ее на пике добычи. Таким образом, многие наши частные нефтяные компании, возглавляемые людьми, пришедшими в отрасль вовсе не из нефтяного бизнеса, изначально избрали стратегию временщиков. Они пытались снять «сливки» с месторождений, а затем продать свою компанию и бросить отрасль в тот период, когда в ней начнется падение добычи. По большому счету, они занимались активным проеданием советского наследия в отрасли, действовали по принципу саранчи – снимали верхние слои на одной скважине, потом бросали ее и переходили к следующей[30]30
  А. Ивантер в свой статье «Совесть в цементной корке» («Эксперт», № 14, 10 апреля 2006) справедливо пишет: «В англосаксонском деловом обиходе есть хороший термин – unfair trade practice, объединяющий большой, хотя и размытый класс сделок, стратегий и бизнес-решений, авторы и участники которых, не нарушая букву закона, выходят тем не менее за рамки доминирующих в деловом и не только сообществе представлений о том, как можно, а как нельзя вести дела. Самый мягкий русский синоним английского термина – неджентльменское поведение. Приблатненные адепты наших лихих 90-х сказали бы проще: люди ведут себя не по понятиям. Мне же лично больше по душе исконно русское прилагательное «бессовестный». Бессовестно сверх меры задирать цены, пользуясь отсутствием конкурентов и беззубостью власти. Бессовестно хищнически эксплуатировать нефтяные скважины, жертвуя правильным циклом разработки месторождений ради быстрого роста добычи».


[Закрыть]. Все это обосновывалось алармистскими прогнозами относительно завершения эпохи нефти – например, ЮКОС утверждал, что массовое потребление нефти в мире завершится через 15 лет.

Серьезный спад роста нефтедобычи был зафиксирован еще в конце 2004 года. Сначала рост среднесуточной добычи в стране остановился, а затем началось падение суточного уровня производства, который восстановился только к июлю 2005 года. Лидерами рецессии оказались ЮКОС, «Сибнефть», ТНК-ВР и «Роснефть» (без «Юганскнефтегаза»), Причина такого положения дел – несоблюдение в течение предыдущих лет ЮКОСом, «Сибнефтью» и ТНК-ВР правильных технологий извлечения нефти. Эти компании резко сократили объемы эксплуатационного бурения, законсервировали огромное количество малопродуктивных скважин, а также проводили операции гидроразрыва пластов (ГРП) на новых месторождениях. Все это значительно сократило их расходы и позволило резко нарастить темпы производства нефти. Но структура месторождений разрушалась стремительными темпами, что рано или поздно должно было привести к началу рецессии.

Естественно, что такая политика не предполагали никаких инвестиций в геологоразведку и в разработку принципиально новых месторождений.

«Новые нефтяники» не собирались слишком долго задерживаться в отрасли, и поэтому долгосрочные вложения им были не нужны – наоборот, они рассматривались как дополнительные и ненужные расходы.

В итоге работа велась на так называемых brownfields (т. е. давно отрытых и хорошо освоенных месторождениях с промышленной добычей нефти и развитой инфраструктурой), в то время как в greenfields (месторождения с доказанными запасами нефти, где необходимо создавать всю добывающую и транспортную систему – т. е. проекты «с нуля») инвестиций не делалось вообще. Потому что нужно было получить краткосрочную отдачу от полученных за бесценок от государства месторождений.

Компании «отжимали» месторождения, поверхностные пласты залегания которых не требуют особенных затрат, тем самым кратно увеличивая собственную прибыль. После того как скважина начала нуждаться в дополнительных вложениях для поддержания прежнего уровня доходов, добыча на ней замораживалась. Теперь же, чтобы реанимировать такие месторождения, необходимы будут очень серьезные инвестиции.

С точки зрения финансовых показателей частные компании действительно показали себя суперэффективными. Такая политика резко увеличила их прибыль, тем более что им повезло – нефтяной рынок вступил в период сверхвысоких цен на нефть, что только повысило их рентабельность.

Хотя они, естественно, тут же стали заявлять, что вся прибыль изымается в виде налогов. Это стало стандартной отговоркой на вопрос о том, почему же даже в период очень дорогой нефти наши частные компании не вкладывают деньги в новые проекты добычи – дескать, всю сверхприбыль до копейки отбирает государство. Весьма распространено мнение, что практически вся прибыль свыше цены на нефть в 25 долларов за баррель изымается государством. Институт финансовых исследований уверяет, что если цена барреля нефти выше этой отметки, то ее прирост на один доллар увеличивает доход нефтяных компаний при экспорте нефти на 13 центов с проданного барреля. Понятно, для чего нефтяникам нужны такие подсчеты, – тем самым они лоббируют послабления в налоговом режиме, а когда их получают, то вовсе не спешат тратить лишние деньги на инвестиции. По данным Министерства экономического развития и торговли, чистая прибыль нефтяной отрасли в 2005 году составила 27,7 млрд. долларов. И при этом капвложения составили всего 8 млрд. долларов. Эти цифры наглядно показывают, что инвестировать в новые проекты мешает вовсе не чрезмерное изъятие сверхдоходов у нефтяников. В ближайшее время планируется ряд фискальных новаций для нефтяного бизнеса – в частности, предлагается дифференцировать ставку налога на добычу полезных ископаемых. Те, кто работает на выработанных месторождениях, будут платить его по льготной ставке. А для добычи нефти на новых месторождениях в Восточной Сибири и на континентальном шельфе НДПИ вообще будет нулевым. Однако есть серьезные опасения в том, что дифференциация НДПИ исправит ситуацию Дело не в налогах, а в психологии. Потому что, если временщика избавить от налогов, он положит лишние деньги в карман, но не направит их на инвестиции.

Сегодня мы имеем серьезные проблемы в нефтяной промышленности именно благодаря политике частных компаний. Инвестиции в разведку и новые крупные проекты вовремя сделаны не были, а из-за варварских методов, применявшихся на старых советских месторождениях, мы и наблюдаем феномен затухания темпов добычи нефти, что грозит стать очень опасной тенденцией.

Внутренние колонии являлись в том числе и политическим феноменом. Частные компании создали мощную систему политического прикрытия своей деятельности. Они получили под свой контроль целые субъекты федерации или же отдельные муниципальные образования, где под их менеджментом находилось все – исполнительная и законодательная власть, СМИ, общественные организации. Такой «зонтик» позволял беспрепятственно использовать любые технологии добычи.

Скажем, длительное время в Томской области доминировал ЮКОС, который контролировал практически все властные институты региона и его ключевые СМИ. В итоге никто и не обращал внимания на то, что происходит в нефтедобыче области. При помощи «волшебных» технологий ЮКОС стал добывать на 20–30 % нефти больше, чем прежде. Правда, в прошлом году падение производства шло примерно такими же темпами – более 20 %[31]31
  Некоторые эксперты считают, что эта ситуация объясняется тем, что компания ЮКОС перестала быть управляемой после вывода ключевого актива – «Юганскнефтегаза». Однако совершенно непонятно, зачем владельцам ЮКОСа было бросать свои активы в Томске и Самаре, если «Роснефть» не смогла быстро поглотить и их, а компании могли бы принести акционерам ЮКОСа хорошие дивиденды.


[Закрыть].

Еще более показательной была ситуация в Нефтеюганске – «нефтяной столице» ЮКОСа. Когда Михаил Ходорковский пришел в регион, мэром города был Владимир Петухов, с которым у компании сразу же не сложились отношения. Как пишет в своей апологетической книге журналист Валерий Панюшкин, Михаил Ходорковский стал напрямую возить деньги в город, распределяя их среди работников бюджетных структур, т. е. подменив собой государство. После этого мэр Нефтеюганска вообще был загадочным образом убит[32]32
  В книге В. Панюшкина «Узник тишины» воспроизводится замечательная логика – автор пишет, что не может сказать, кто же все-таки убил Петухова, но отмечает, что это был вор и бандит, и поэтому даже если в этом деле и участвовал ЮКОС, то здесь нет ничего страшного. По версии следствия, Петухов был застрелен по указанию бывшего совладельца ЮКОСа Леонида Невзлина.


[Закрыть].

На федеральном уровне лоббистские позиции частных корпораций также были как никогда сильны. Государственная дума в период 1999–2003 годов полностью контролировалась частным нефтяным бизнесом и сделала для них очень много полезных вещей. Например, именно тогда были введены ограничения на режим Соглашений о разделе продукции[33]33
  Любители рассуждений о том, что крупный бизнес на самом деле строил в России «открытое общество», как-то закрывают глаза на совершенно удивительные факты – например, как во время рассмотрения поправок к закону по СРП на заседании Госдумы 14 мая 2003 года во время выступления депутата Сергея Штогрина к оратору подошел другой депутат, акционер ЮКОСа Владимир Дубов, и передал мобильный телефон, по которому его коллега прямо на трибуне получил новые аргументы от представителей ЮКОСа по сути обсуждавшегося вопроса. Технологии политического лоббирования частными нефтяными компаниями своих интересов подробно рассмотрены в книге Константина Симонова «Русская нефть: последний передел».


[Закрыть]. Логика была проста – при наличии СРП иностранным мейджорам не было никакого смысла покупать российские вертикально-интегрированные нефтяные компании. А готовить свои компании к продаже наш бизнес начал уже с конца 90-х годов.

Сторонники частных компаний верят, что они сделали гигантские инвестиции и что они не разрушали структуру пластов, а привели в Россию самые передовые сервисные технологии. Опять же – что считать передовой технологией. Если при помощи такой технологии вы максимизируете добычу в краткосрочный период времени, но при этом разрушаете структуру скважины – то вряд ли такой способ добычи можно назвать эффективным. При этом частные компании не собирались приводить в России технологии, позволяющие «добирать» нефть из скважин, – компании предпочитали просто бросать их, думая, что это станет проблемой их следующего собственника.

Технологии эффективного «снятия сливок» с месторождений очень активно применяются крупными компаниями при добыче в странах, которые раньше являлись колониями. Политическая элита этих государств закрывает глаза на происходящее в обмен на получаемые взятки. А больше местных политиков ничего и не интересует.