Текст книги "Архив сочинений 2017. Часть I"

Андрей Дмитриев «Крестьянин и тинейджер» (2012)

Продукция на экспорт должна соответствовать ожиданию заграничного покупателя. Что люди знают о России? Вот примерно всё то они смогут найти в произведении Андрея Дмитриева «Крестьянин и тинейджер». Одно расстроит покупателя, не найдёт он в книге упоминания о медведях. Останется ему предполагать, будто дикая живность мигрировала в благоприятные для проживания соседние государства, подальше от суровых реалий российской природы. Остались жить на исконных землях лишь люди русские, горя не знающие, ибо не подозревают, насколько их положение можно считать горестным. Вот на нём-то Андрей Дмитриев беспрестанно акцентирует читательское внимание. Сразу становится ясно – продукция на экспорт. Иначе, зачем автору было говорить в отрицательном тоне о том, что скорее следует считать положительной чертой открытых миру душевных глубин?

Главного героя произведения зовут Герасимом. Это старинное греческое мужское имя некогда означало старшего, чтимого и уважаемого человека. Ныне же Герасима для краткости называют Герой, а порой и Герычем. Намекая на женственность в первом случае, во втором – на сходное обиходное название наркотического вещества. Всё так. Чтить в наше время осталось женоподобие и пристрастие к дурману. Другое в людях не рассматривается. Какой может быть разговор о внутреннем стержне? Когда разглядеть в человеке получается одну шляпку от гвоздя, наблюдаемую пониже спины.

Читатель сам разберётся в особенностях жизни главного героя. Поймёт, почему он прогуливал школу, по какой причине его отчислили из института, вследствие чего он оказался в глухой деревне, как там заново себя переосмысливал и почему в итоге согласился стать частью шведской семьи. Разбираться детально нет надобности – повествование прозрачно, в меру логично и в очередной раз приводит к мысли, что всё в мире возможно, люди идут по разным дорогам и вполне могут существовать такие индивидуумы, как представленный Дмитриевым персонаж.

Портит произведение неравномерное повествование. Андрей не рассказывает одну историю, он наполняет сюжет возвращениями к прошлому действующих лиц. Становится известно об отношениях главного героя с девушкой, о мытарствах его семьи, также читатель понимает, как тяжело жить людям в деревне от того, что они не понимают нужды себе подобных и не умеют вести подсобное хозяйство, в том числе и не представляют, каким образом следует содержать животных. Нет в «Крестьянине и тинейджере» крестьян и тинейджеров, вместо них стереотипы о крестьянах и тинейджерах – это тоже портит произведение. Ожидаемого преображения действующих лиц не происходит. Городские и деревенские жители не стремятся придти к компромиссу. Все продолжают жить теми же устремлениями, какими они жили до начала повествования и продолжат ими жить после. И это тоже портит произведение.

Вернёмся к первому абзацу. Произведение «Крестьянин и тинейджер» соответствует требованиям покупателя. Разве могут после такого утверждения звучать порицающие слова? О чём бы автор не говорил – он старался ради читателя. Важнее мнения читателя для писателя нет ничего, если он желает продавать свой труд. И если продажи пока не радуют, значит произведение не вышло за пределы страны, не получило должного общественного внимания и не удостоилось зарубежных премий. Всё это где-то там впереди. Либо причина в ином: заграничный покупатель не верит в представленную Дмитриевым Россию. Возникает вопрос – почему? Не было медведей, борща и таинственной русской души. Вместо этого суть свелась к традиционным европейским ценностям, какие имеют место быть в глухих уголках Европы. И даже там, случается, уж если не медведь, то белка-то забежит.

30.01.2017 (http://trounin.ru/dmitriev12)

Готфрид Лейбниц – Сочинения 1669—76

Готфрид Лейбниц оставил обширное наследие для размышлений. О придании гармонии собственным трудам он не задумывался, создав тем дополнительные проблемы последующим поколениям. Лейбниц активно переписывался, редко публиковался, забывал проставлять даты, пользовался для общения тремя языками, отдавая предпочтение французскому и латыни, изредка излагая мысли на родном немецком. Чтобы лучше понять личность Готфрида Лейбница, нужно сперва пройтись по верхам его философии, это позволит увидеть его становление, закрепление им пройденного и выработку новых мнений.

Лейбниц был всегда вежлив, возвышал собеседников, принижал собственные заслуги, делая так в начале посланий, после резко переходя к отражению воззрений, опровергая абсолютно всё, о чём бы ему не приходилось думать. В том и заключается особенность жизненного пути Лейбница, он совершенствовался, изменял прежним убеждениям, уверял себя в правильности свежих выводов, позже подвергая сомнению уже их. Черпал Лейбниц идеи от собственных слов, задавая таким образом развитие личной философии.

Вера в Бога никогда не покидала Лейбница. Божественная сущность всегда имела для него решающее значение. Готфрид опирался на неё, понимая, большего авторитета, нежели Высшее существо, не найти. Он же ссылался на Фрэнсиса Бэкона, видя в поверхностном знании философии – причину сомнения в Боге, тогда как её глубокое знание наоборот оправдывает его существование. В одной из первых серьёзных работ «Свидетельство природы против атеистов» (1669) Лейбниц старался связать понимание древними философами природы с божественным промыслом. То, что мыслители прошлого старались отдалить от Бога, Лейбниц переосмысливал в противоположном направлении – шёл в обратную сторону (грубо говоря, деградировал). Готфрид был уверен, телесное не может существовать без бестелесного начала. Единственное, для чего Лейбниц делал исключение, он не старался утверждать, будто всё в мире подвластно божьей воле: кое-что в природе лишено начала.

Лейбниц согласен, мир состоит из атомов, но не согласен, что между атомами может существовать пустота, а сами атомы неким образом сцепляются. Понятно, атомы связывает божественная воля. Приходится смириться с мнением Готфрида, он никогда не усомнится в величии Бога, называя его «Умом, управляющим всем миром». Ещё приходится смириться по причине самоуверенных заявлений Лейбница, считающего, если он сказал и привёл для того ход рассуждений, значит предмет обсуждения должен считаться доказанным.

В 1669 году Лейбниц написал «Письмо к Якобу Томазию о возможности примирить Аристотеля с новой философией». Становится понятно, почему Готфрид с пренебрежением относился к современным ему философам, опиравшихся в размышлениях на труды Декарта. Сам Лейбниц ещё не встал в оппозицию к картезианцам, позволяя только видеть бесплотность потуг измышлений вокруг того, о чём, допустим, задолго до них говорил Аристотель. Может показаться, что не озадачь Декарт мир своей философией, то Лейбниц не сумел бы оправдать собственное существование. Всё полезное для человечества сказали древние, добавить к их мнению более нечего. Пока ещё не говорит ничего нового и сам Лейбниц, он скорее паразитирует на чужом, отзываясь о том крайне нелестно.

В виду дум наперёд, Лейбниц обязательно пришёл бы к опровержению Бога, иного не усматривается. Некогда Готфрид называл Декарта божественно гениальным, сведя в результате многолетних дум сего гения на положение идущего за философами древности. По написанным с 1670 по 1674 годы письмам к Томаса Гоббсу ясно, каких воззрений Лейбниц придерживался в начале пути: Бог для него – монарх над людьми, философия Декарта прославляется. Где-то в этих же годах был написал труд «Существуют две секты натуралистов», Лейбниц развёл натуралистов на сторонников Эпикура (за материальное устройства мира), стоиков новой волны (признают бестелесность души и Бога), сторонников Сократа и Платона (допускающих оба варианта). То есть философы конца XVII и начала XVIII веков старались доказать существование Высшей сущности, либо её опровергнуть.

Труды «О первой материи» (1671) и «Есть Совершеннейшее Существо» (1676) – новые ступени в познании Лейбницем действительности. Собственные измышления становятся приоритетными. Накопилось достаточное количество мыслей, чтобы опираться уже на них. Существование атомов подвергается сомнению, вместо этого Готфрид пришёл к идее движущей силы, в качестве первоосновы всего. Отныне для Лейбница всё вечно стремится к покою. Выводы были сделаны на основании трудов Аристотеля, Декарта и Гоббса. Идея о движущей силе находится в зачатке и в дальнейшем получит требуемое для оправдания развитие. Что касается Совершенства, то оно есть в каждом из нас, это простое качество, оно неразложимо и неразграничимо. Значит, должен быть тот, кто обладает всеми совершенствами. Если говорить о философии, то Готфрид Лейбниц явно считал свои воззрения лишёнными изъянов.

31.01.2017 (http://trounin.ru/leibniz69)

Готфрид Лейбниц – Сочинения 1677—90

Отказ от атомной теории устройства мира принудил Лейбница по новому посмотреть на философию. Единственным его оппонентом, в лице последователей-картезианцев, остался Декарт. Божественный промысел отныне наделялся иными функциями, как оказалось, легко изменяющихся вследствие чьего-то на то желания. Захотел Лейбниц охарактеризовать волю Бога движущей силой – этим он и будет заниматься в последующем. Труд от 1686 года получил громкое название «Краткое доказательство примечательной ошибки Декарта», то есть для Лейбница не осталось авторитетного мнения, учитывая те обстоятельства, что собственные идеи Лейбниц примечал в работах других философов, дорабатывал их и представлял под видом едва ли не результата огромнейшего значения.

Согласно картезианскому учению, Бог всегда хранит определённое количество движения, чем, надо полагать, удерживает мир в равновесии. Движение не прибавляется и не убывает, оно распределяется между телами. Лейбниц на свой лад трактует обозначенное положение, приводя в пример маятник и систему рычагов. Если тело бросить вниз, оно поднимется на ровно такую же высоту, стоит задать ему соответствующее направление и учесть влияние сопротивляющихся сред. С помощью рычагов можно совершать действия, изначальному телу недоступные. Будем считать, что «примечательную ошибку» Лейбниц доказал, он привёл полагающиеся такому случаю формулы. Хотя трудно понять, почему Готфрид посчитал свои изыскания опровергающими слова Декарта, а не дополняющими.

Постоянно говоря о значении Бога, Лейбниц посчитал нужным написать труд «Рассуждение о метафизике». В тридцати семи пунктах Готфрид доказывает пользу от божественной благодати. Бог для него продолжает оставаться Совершеннейшим Существом, истинным монархом бытия, заботливым отцом человечества. Этим Лейбниц к тому же защищает царскую власть, оправдывая её и видя в ней ровно такие же преимущества, как от божественной сущности. Уверенность в благочестии не должна порицаться. Хорошо, когда человек доверяет тем, в чьи руки он полностью вверяется. Раз Бог должен проявлять заботу о всём сущем, значит и монархи обязаны преследовать такую же цель. Остаётся принять точку зрения Лейбница как исходную, проистекающую от благости. На другое Готфрид в рассуждениях не пытается опираться.

Чувство противоречия всему особенно ярко проявляется в трактате «О приумножении наук». Лейбниц, не считающий чьё-то мнение должным превозноситься выше прочих, убеждает в обратном. Он призывал презирать тех, кто считает своё мнение лучшим и более близким к правде или действительности. Остаётся полагаться на ознакомление Готфрида с письмами Эпикура ученикам, считавшего, что несколько объяснений лучше одного. Как до, так и после написания трактата, Лейбниц продолжит философствовать в привычной ему манере. Остаётся гадать, кому он адресовал послание о важности множественности мнений. Возможно, отвечая на очередной упрёк в категоричности, Лейбниц защитил себя речью о необходимости приумножения наук.

Снова Лейбниц взялся защищать древних греков. Ежели они могли ошибаться, хуже от того всё равно не станет. Лабильность отношения к коллегам не позволяет понять, какую позицию по отношению к ним занимал Готфрид. Он мог их сегодня ругать, чтобы завтра хвалить и послезавтра опять ругать. Соответственно и современных ему философов Лейбниц периодически ругал и хвалил, в зависимости от достигнутых им к некоему моменту умозаключений. Получается, утверждая, будто нельзя опровергать чьи-то взгляды, ибо несколько мнений скорее приведут к пониманию истины, Готфрид сумел выработать правильную позицию по отношению к философии и науке. К сожалению, Лейбниц быстро преодолеет этап соглашательства.

Со всеми можно согласиться, кроме тех, кто отрицает существование Бога. Метафизическим представлениям о божественной сущности Лейбниц не изменит никогда. Всё для него продолжает служить подтверждением его правоты. Чаще сомнительно, но тем не менее. Допустим, Готфрид уверен, якобы Рим пал под ударами варваров, насланных Богом истребить многобожие; именно благодаря Богу Карл Мартелл одолел мавров. Впрочем, Лейбниц неизменно противоречив. Уже к концу трактата он сбивается от восхваления до принижения воззрений древних философов, называет своих современников их подражателями.

Всё-таки, почему Лейбниц уверен в правильности своих теорий? Он смотрел не на настоящее положение дел, а стремился заглянуть вперёд. Оправдание непонимания современниками – надежда, что следующие поколения разберутся, кого считать правым. Готфрид уверен, мнение людей будущего будет на его стороне. Об этом он оговаривается в одном из «Двух отрывков о принципе непрерывности». Упоминать божественный промысел и раскрытие заблуждений картезианцев в очередной раз не требуется. Лейбниц суждения свёл к софистике. Выработанное им понимание покоя, к которому всё стремится, оказывается не подобием замирания, а бесконечно малой скоростью или бесконечно большой медленностью. Проще говоря, есть состояние покоя или его нет, то есть оно всё равно имеется, либо не имеется.

В работе «Было время» Лейбниц пришёл к осознанию, насколько ранее он был подвержен заблуждениям, как часто менял понимание происходящего. Говоря обыденными словами, они как раз согласуются с пониманием движущей силы, человек всегда находится в движении, он не обладает постоянством: совершенствуется, либо деградирует, вследствие чего достигается прогресс, либо следует регресс.

1690 год ознаменовался работой «Опровержение атомов, почерпнутое из идеи соприкосновения атомов». Нет в словах Лейбница прежней категоричности. Теперь он допускает существование того, что он ранее отрицал. Отринув атомную теорию, Готфрид всё-таки пришёл к мнению, что она в действительности может существовать, если над ней основательно подумать. Немного позже Лейбниц осознает более важное понимание устройства Вселенной, которая насыщена монадами. Ничего нового Лейбниц опять же не придумал, вновь ему придётся согласиться с предположениями древних философов.

Если задуматься, Лейбниц смотрит на плоскость и пытается судить о ней по присущей ей плоскости. Он продолжает отрицать множественность пустоты, следовательно не может согласиться с существованием неделимых мельчайших частиц. По его мнению, все тела не могут состоять из атомов. Он приводит в подтверждение размышления. И наконец Готфрид приходит к пониманию, оказывается, атомы могут существовать уже по той причине, ежели на то есть воля Божья.

31.01.2017 (http://trounin.ru/leibniz77)

Февраль

Готфрид Лейбниц – Сочинения 1691—95

Готфрид Лейбниц соглашался думать о чём угодно, но с одним условием – его выводы есть квинтэссенция мудрости. Он единственный, кто мог написать труд «Порядок есть в природе», приведя в беспорядок абсолютно всё. Размышляя о существовании мира, Бога, предопределённости, он позволял себе усомниться в существовании ранее сказанного. Оказалось, существующее может не существовать, за исключением Высшей сущности, согласно метафизическим представлениям должной быть. Как после этого относиться к мыслям человека, постоянно вносившего сумятицу и не имевшего твёрдых убеждений в сути вещей? Поставив над собой Бога, Лейбниц нёс его на протяжении жизни и так и не отпускал, поскольку отказ от него привёл бы к опровержению написанных работ.

Дорога из размышлений позволяет добиться удивительных результатов. До того не бывшее очевидным, вдруг становится причиной революционных теорий. Это в лучшем случае. Чаще всего размышления ведут в тупик, либо выводят на путь ложных выводов. Не всякие речи людей стоит воспринимать серьёзно. Имелись таковые и у Лейбница. Готфрид говорил о безграничных возможностях, старался понять, почему материя не везде себе подобна, почему ничего не происходит просто так, как из настоящего проистекает будущее. Важным остаётся понимание, что предположения всегда использовались Лейбницем для дальнейших размышлений, отказу от них или более глубокой проработке.

Периодически Лейбниц ругал философов-современников. Письма или работы, озаглавленные вроде «Против картезианцев, о законах природы и истинной оценке движущих сил», написанной в 1691 году в ответ на чьи-то соображения, не сообщают ныне полезной информации сверх уже известной. Готфрид упорно продолжал ставить личные умозаключения выше прочих. Он понимал, мысль должна развиваться, старательно этого добился в собственных работах. Именно из-за этого претило ему соглашаться с картезианцами, дорабатывавшими предположения Декарта до состояния идеала. Сам Лейбниц занимался тем же самым, в чём не хотел себе признаться. Если Готфрид не совершенствовал чужие идеи, то доводил их до ума иными путями.

Как не думай и не поступай, всё предопределено. Лейбниц должен был мыслить теми словами, какими он мыслил. Совершаемая ошибка в той же мере нужна, в какой необходим положительный результат. Ежели есть нужда ещё раз сказать что-то против картезианцев, значит надо сказать. Пока трижды три равняется девяти, до той поры работа «О предопределённости» будет иметь значение. Даже зло обязано существовать, покуда в нём есть необходимость. Лейбниц разработал новый инструмент для безапелляционных утверждений. Получается, сей критический труд обязан был быть написанным, и не познания ради, а согласно на то воле Бога, ибо любое действие исходит от него.

Все ранее упомянутые работы привели Лейбница в 1694—95 годах к написанию трактатов «Об усовершенствовании первой философии и о понятии субстанции» и «Опыт рассмотрения динамики о раскрытии и возведении к причинам удивительных законов, определяющих силы и взаимодействие тел». Отныне в представлениях Готфрида живая сила возобладала над мёртвой: Механика уступила место новой дисциплине Динамике. Движение теперь рассматривалось с новых позиций. Атомы обрели способность взаимодействовать, но продолжают подчиняться законам Механики. Чтобы придти к другим заключениям, Лейбницу необходимо было размышлять над сделанным им открытиями. Какие бы силы на управляли миром, они исходят от Бога. Лейбницу стоило задуматься о существовании ещё неучтённых принципов влияния Совершеннейшего Существа на действительность.

Лейбниц так и не был уверен в существовании атомов. Делая открытия, он сильнее убеждался в этом. До понимания существования монад осталось недолго размышлять. Готфриду ещё предстояло определиться с влиянием Бога на мир. Если всё подчиняется закономерностям Механики, распространяется с помощью движущей силы, следовательно это исходит от Бога. Когда Бог нечто делает, запускается реакция, приводящая к тому, что Лейбниц писал очередной трактат, а кто-то, например, поднимал или опускал руку. Спустя век Иммануил Кант придёт с помощью данных рассуждений к пониманию влияния центробежной силы на Вселенную, берущую начало из центра мира. Сам Лейбниц пребывал в уверенности сохранения порядка во всём, отрицал резкие скачки и сильнее уверялся в предопределённости.

В 1695 году в работе «Новая система природы и общения между субстанциями, а также о связи, существующей между душою и телом» Лейбниц переосмыслил пройденный им путь. С юности он увлекался математикой, тянулся к философии, читал труды Аристотеля, соглашался с мнением мыслителей древности. Отрицая существование атомов, Готфрид разработал понятие субстанциальных форм, содержащих первичную деятельность. Они такие же неделимые, как атомы. Лейбниц снова говорит о давно известном, но другими словами. То есть, отрицая «А», Готфрид заменяет «А» на «Б», не задумываясь об отсутствии разницы, и называет первичными силами. Вместо дополнений и преобразований Лейбниц заново переосмысливает атомарную теорию, наделяя придуманные им субстанциальные формы новыми свойствами.

Эволюция взглядов Лейбница развивается стремительно. Стойкое отрицание чрезмерно быстро приводит его в стан согласным с тем, в чём он склонен был сомневаться, и вскоре приведёт к созданию Монадологии. Готфриду потребовалось связать умозаключения с божественной сущностью. Пришло осознание, что душа может состоять из субстанциальных форм. Появилось необозримое поле для размышлений.

02.02.2017 (http://trounin.ru/leibniz91)