Текст книги "Туатта де Данаан или искусство завязывать шнурки"

– У меня только три стрелы осталось, – ответил Глеб, – Быстро вперед!

И они поскакали, Сашка вообще перестал обращать внимания на ногу и зря! При очередном скачке он таки приложился сломанной конечностью о выступающий камень и взвыл от резкой боли. Наверное, он даже на секунду потерял сознание, потому что, когда боль схлынула, понял, что лежит на боку, а Глеб стреляет в стремительно приближающихся скорпионов. Один скорпион валялся на спине и судорожно дергал лапками, второй крутился на месте, но еще три были на расстоянии меньше тридцати метров от парней. Глеб выстрелил и промахнулся, видимо очень спешил. Сашка оглянулся, до линзы оставалось метров десять, Глеб вполне успевал бы спастись, но вместо этого выпустив последнюю стрелу, выхватил кинжал и, размахивая арбалетом как боевым молотом, бросился на врага.

– Твою мать! Назад! – заорал Сашка, но Глеб его проигнорировал.

Тогда Сашка с неимоверным трудом поднялся и, встав на одну ногу, швырнул камень в линзу, а сам поскакал в сторону скорпионов. Зачем он так поступает, он бы ответить не смог. Двое скорпионов проигнорировали Глеба и бросились к нему. Сашка один за другим бросил оба, оставшихся у него метательных ножа, и одна из зверушек размером с пантеру забилась в судорогах. Второго скорпиона парень встретил трофейным ножом.

Как Сашка увернулся от жала? А черт его знает, просто повезло. Жало скорпиона, достигавшего высоты в полтора метра, распороло рукав кольчуги, словно она была сделана из хлопчатобумажной ткани, а не из легендарного мифрила, но даже кожи не оцарапало. Клешни тоже промахнулись, и Сашка оказался прямо перед скорпионьей пастью, в которую и всадил нож. Тварь судорожно дернулась, Сашка ножа не выпустил и отправился в короткий полет, который закончился падением и очередным обмороком.

Когда он очнулся и смог оглядеться, то увидел пять штук мертвых скорпионов и валяющегося в десяти метрах от себя Глеба. Глеб лежал ничком и признаков жизни не подавал. Остальные твари продолжали пировать на трупе гигантского собрата и интереса к происходящему по-прежнему не проявляли. Сашка пару раз окликнул товарища, но реакция была нулевой. Подняться на ноги Сашка не смог.

Он подполз к Глебу и обнаружил, что у того из бока торчит обломок скорпионьего жала. Из раны тихонечко струилась кровь и тут же испарялась, оставляя на камнях темные пятна. Как Сашка дотащил Глеба до линзы, впоследствии он вспомнить не смог, но дотащил и в линзу спихнул, а потом и сам в нее упал. Последнее, что он увидел и почувствовал, перед тем как очередной раз вырубиться был жуткий холод и лица мастера Дворина, Мишки и еще какого-то незнакомого эльфа.

Глава 5.

Володя сделал первый осторожный шаг в другой мир и, не ощутив под ногой опоры, резонно предположил, что что-то пошло не так. Он, вообще, в целом, был морально готов к тому, что что-то пойдет не так. Поэтому даже не сильно удивился. К счастью реальность оказалась не столь суровой, как могла бы, и вместо бездонной пропасти парня ожидало лишь падение с пары метров, закончившееся приземлением в воду. Дно оказалось илистым в меру, вода не доходила даже до пояса, так что жизнь, можно сказать удалась. Линза призывно сверкала наверху, расположившись на самом краю отвесно-обрывистого берега.

Вскоре из линзы вывалилась Ольга и с громким криком: «Ой!» – полетела навстречу воде, но ее полет был прерван, практически не начавшись, так как Володя подхватил девчонку на руки. Реакция Ольги была молниеносной, она повторила: «Ой!» – и сходу влепила парню пощечину с левой руки. От неожиданности Володя разомкнул руки, и Ольга очутилась пусть и не в ледяной, но в довольно прохладной водичке по пояс. Повторив свой боевой клич: «Ой!» – в третий раз, Ольга тут же влепила ему пощечину уже с правой руки, видимо для симметрии. После секундной паузы, пока происходило осознание произошедшего, девчонка стала пунцовой, прижала руки к щекам и, отвернувшись, буркнула:

– Извини.

– Да ничего, в принципе, так, – ответил парень, ощупывая пострадавшие поверхности кожного покрова.

Володя был несколько, как бы сказать, ошарашен случившимся. А так как рука у Ольги была не слабая, то цвет его щек не сильно отличался от ее цвета лица, хотя и по разным причинам. Так они и простояли некоторое время, изучая окрестности. Причем Ольга очень внимательно изучала срез берега, у себя под носом, наверное, ее очень интересовала структура геологических слоев и почвенного покрова, особенно в этом, конкретном месте. Володиного жизненного опыта вполне хватило на то, чтобы не задавать глупых вопросов типа: «За что?» или «Ты чего?», но точный рецепт, выхода из положения, этот самый пресловутый опыт дать отказался на отрез.

Нужно было что-то делать, так как столь продолжительное купание не только не входило в их планы, но и могло привести к всевозможным отрицательным последствиям, причем банальный насморк был чуть ли не самым приятным из возможных исходов. Решив как-то выправить сложившуюся ситуацию, Володя произнес в пространство:

– Оль, а как ты думаешь, тут пиявки водятся?

Реакция последовала незамедлительно. С ультразвуковым воплем, которому позавидовали бы многие сирены, Ольга настолько быстро оказалась на берегу, что эта скорость говорила о практической возможности реализации идей телепортации. Володя тоже выбрался на берег, но времени эта процедура заняла у него куда как больше. В общем, главный результат был достигнут.

Оказавшись на берегу, парень начал прикидывать, как бы поскорее обсушиться. Навскидку, температура воздуха была градусов двенадцать, что отнюдь не делало прогулку в мокрой одежде приятной и полезной, в довершение Ольга громко чихнула. Осмотревшись, Володя решил, что нужно по-быстрому соорудить костер. Пара подходящих сучьев обнаружилась буквально в нескольких метрах от берега, там же он насобирал охапку всякой мелочи. Свалив все это богатство на берегу, парень призадумался. Под деревьями, росшими у берега, он уже все собрал, дров получилось откровенно мало, да и сучья неплохо было бы вначале порубить. Прикинув, что сначала нужно решить вопрос с количеством, парень решительно направился к ближайшей рощице метрах в ста пятидесяти от берега.

Вернулся он довольно быстро и не с пустыми руками, притащив пару сушин, которых вполне хватило бы на хороший костер. Теперь нужно было решить вопрос с порубкой. Топора у него не было, да и вообще, с рубящим инструментом был определенный напряг. На правой руке, плотно ее обхватив, висел браслет, но с ним была одна проблема, которую давно пора было решить, да все как-то подходящий повод не подворачивался. А вот теперь, похоже, подвернулся. Повернувшись к Ольге и совсем уже было, собравшись задать интересующий его вопрос, Володя наткнулся на изучающий и ехидный взгляд оседлавшей корягу девчонки, за которым последовал не менее ехидный вопрос:

– А ты чего делаешь?

– Костер, – несколько опешив, ответил Володя.

– Здорово! А зачем? – Ольга наклонила голову набок, а ее голос стал просто-таки медовым, вот только взгляд стал еще более ехидным, хотя, казалось бы, куда уж больше то?

– Одежду высушить! – ответил парень и понял, что начинает раздражаться.

– А! Ну, это дело хорошее, нужное. Ты когда обсушишься, то скажи, а я схожу, прогуляюсь, камешек поищу, – Ольга спрыгнула с коряги.

– Оль, не глупи, не надо в мокром ходить! Сейчас быстро костер разведу, посушимся и пойдем, – сказал Володя, а его раздражение окрепло и стало потихоньку перерастать в злость.

– Ну, а я что против? – очень наиграно удивилась Ольга, – Я с тобой полностью и всецело согласная! В мокром ходить нельзя! – она наставительно задрала палец к небу, а ехидство в голосе превысило всякий допустимый предел, – Вот и сушись, а мне не нужно. У меня одежда уже давно сухая!

Сказать, что парень удивился, это все равно, что ничего не сказать. В голове со скоростью белки заскакали мысли. Сначала он решил, что Ольга шутит, чтобы его позлить, потом, что, наверное, у нее поднялась температура, и она бредит, следующей была мысль, что она сошла с ума и только в самом конце, на самом краешке сознания, наконец, мелькнуло понимание.

– Волшебство! – Володя стукнул себя ладонью по лбу, рассмеялся и продолжил: – Я болван и непроходимый тупица! Продолжаю жить стереотипами прежней жизни! А как ты это сделала? Научить можешь?

– Научить не смогу, а вот высушить – запросто! – Ольга улыбнулась, и сосредоточенно наморщив лоб, зловеще произнесла, не забывая при этом делать замысловатые пасы руками, – Эни, бени, раба! – и уже нормальным голосом, – Готово. Конечно для полноты ощущений еще нужно было щелкнуть хвостом, но чего не могу, того не могу!

Володя осмотрел себя, а для полной уверенности еще и пощупал руками. Он был в совершенно сухой, а заодно еще и чистой одежде.

– Благодарю, добрая волшебница! – сказал он и низко поклонился.

– О! Не стоит благодарностей, достойный рыцарь! Что я еще могу для вас сделать? – сделав пародию на реверанс, и придерживая руками воображаемую пышную юбку, шутливо ответила Ольга.

– Объяснить, как пользоваться этой штукой! – серьезно ответил Володя и указал на браслет.

Теперь уже Ольга выпала в осадок. Секунды четыре она соображала, а потом спросила:

– Ты шутишь?

– Да какие шутки. Я даже не представляю, как это работает. Впервые увидел, как ты им пользуешься, там, на ристалище, а до этого ни разу, – развел руками Володя.

– Ничего не понимаю! – сказала она и даже топнула ножкой, – Ведь это ты их вытребовал у гнома!

– Ну, да. Вообще-то это был чистый экспромт. Мне о таких штуках отец рассказывал, вот я и предположил, что у Дворина в закромах что-то подобное могло заваляться, – ухмыльнулся Володя.

– Зашибись! – воскликнула Ольга, – Так, ладно, научить тебя пользоваться многофункциональным клинком я смогу, наверное. Но после этого нам нужно будет серьезно поговорить!

– Хорошо, – ответил парень, – Учи. А потом наконец-то посмотрим карту и по дороге поговорим.

Перед тем как начать обучение Володя все-таки поднялся на обрыв к линзе, оказавшийся самой высокой точкой берега, и внимательнейшим образом осмотрел окрестности. Ничего подозрительного не обнаружил и с чистой совестью приступил к обучению.

Следующие полчаса Ольга учила Володю обращению с клинком. То ли ученик из него был так себе, то ли из нее учительница. Но наконец, дело сдвинулось с мертвой точки, и парень стал уверенно создавать именно то, что хотел, а не что-то совсем другое. Хотя некоторые его футуристические творения достойны были занять почетное место среди клинков, созданных заокеанскими гениями от средневекового дизайна. Когда эта стадия обучения осталась позади, Ольга решила провести мини-спарринг, чтобы хотя бы примерно оценить уровень напарника. Уже то, как именно Володя держал меч, наводило на самые грустные мысли, но все же проверить его в деле было нужно.

После первых же стандартных выпадов Ольга полностью уверилась в том, что меч парень держит в руках впервые в жизни. Его вялые и не умелые попытки блоков и ударов могли бы насмешить, но, правда, в другой ситуации. Каково же было Ольгино удивление, когда, проведя стандартный удар, который должен был поставить жирную точку в их спарринге, она неожиданно почувствовала лезвие клинка, к счастью, работавшего в учебном режиме, у своей шеи.

Второй учебный бой прошел с тем же результатом, только на сей раз меч Володи касался шеи, с другой стороны. Удар парень провел из настолько немыслимо не удобной позиции, что в это сложно было поверить, это был удар мастера, как минимум на голову выше Ольгиного уровня. Девчонка завелась и разозлилась, но ее праведному гневу не судьба была сегодня излиться и покарать обидчика. Володя убрал меч, поднял руки вверх и спокойно сказал:

– Брэк! Это было все, что я умею. Теоретически, я знаю еще один удар, но он не отработан.

– Ни чего себе все! – аж взвизгнула Ольга, – Если твой первый еще можно было предположить, хоть он и не соответствует твоему, скажем прямо нулевому уровню владения мечом, то вот второй… Я в шоке! Я его даже повторить не сумею!

– Я тренировался, – хмыкнул парень.

– Ты меня ставишь в тупик. Кто тебя учил? Откуда такие знания у человека, который в первый раз взял в руки меч? – Ольга буквально кипела от переполнявших ее чувств, причем уязвленное самолюбие мало-помалу начало уступать место любопытству.

– Оль, спокойно. Я же тебе говорил, что отец меня много чему учил, вот и этим приемам тоже. Только я маленький был. Сначала было просто интересно, ну а потом… Я его чудаком и фантазером считал. А еще позже и вовсе чокнутым, фэнтези перечитавшим.

– Так твой отец, что, еще и мечом владел профессионально? – спросила Ольга.

– Наверное, я не знаю, – Володя задумался, – Он как-то говорил, что неплохо научился мечом махать, вот только все выкрутасы и приемы ему так ни разу и не пригодились. Единственный кто пострадал от его меча, скорее на него сам напоролся, а еще рассказывал, что один раз, вот такой вот меч, чуть не стал причиной его гибели.

– Это как? – удивилась Ольга.

– Ну, он рассказывал, что с драконом сражался и решил ему лапу мечом отрубить, а меч застрял в чешуе, он его еле выдрать сумел. Вот собственно и все, – Володя пожал плечами.

– А он что клинок убрать не мог или трансформировать? Фигня какая-то, – Ольга тоже пожала плечами, – Я вообще не понимаю, кто он такой, твой отец. Он вообще человек хоть?

– Ну, насколько я знаю, да, – усмехнулся Володя, – А теперь, после нашего попадания в междумирье, я и сам не знаю, что он за человек. Но твердо знаю одно, все, чему он меня учил, работает!

– Ладно. Может ты не понял чего. Но, думаю, что у мечника, который знает такие приемы, меч застрять не может! – убежденно сказала Ольга.

– Может, не может, не важно. Давай, доставай карту. Будем посмотреть, куда нас занесло и где тут собака зарыта, в смысле камни, – закрыл тему Володя.

Карта представляла собой одно сплошное белое пятно, на котором при максимальном уменьшении масштаба, сиротливо отображалась зеленая точка их местопребывания. Отметок камней было всего три. Зато одна из отметок находилась сравнительно не далеко и оставалась на карте, даже при увеличении масштаба вдвое, правда на самом краешке карты. После пристального изучения Володя вынес вердикт:

– Идем к этому камню, – он пальцем указал на ближайшую к ним отметку, – Если по масштабу судить, то тут, правда, если по прямой, километров двадцать, не больше, – и буркнул себе под нос, – При всем богатстве выбора, другой альтернативы нет.

– Согласна, – сказала Ольга, – Тронулись, а ты рассказывай, что помнишь.

И Володя начал рассказывать.

***

В принципе Володя ничего особенно и не скрывал, но так как его рассказ был основан в основном на том, что он слышал в раннем детстве, то получился скорее эмоциональным, чем информативным. А получалось примерно следующее. Его отец, будучи чуть младше их самих, неизвестно как попал на другую планету, где выучился волшебству, владению мечом и еще куче разных премудростей по мелочам. Там он познакомился с каким-то местным, которого звали Ии, а позже еще с целой кучей, не менее местных, обитателей.

Сражался с эльфами и драконами, был знаком с орками, посещал какие-то таинственные развалины, в общем, вел разнузданную жизнь классического приключенца из фэнтезийного романа. А еще он там кого-то искал, кого Володя уже не помнил, но точно помнил, что в результате отец этого кого-то нашел, на свою голову. В общем, его папа вернулся обратно, причем как-то хитро, оказавшись в своем собственном теле до момента переноса в другой мир, но полностью сохранив память и умения, полученные в нем.

Единственное, о чем Володя предпочел умолчать, так это о том, что незадолго до развода родителей, когда он поругался с отцом и крикнул тому, что все его истории – это сплошное вранье, отец как-то странно на него посмотрел и сказал одну фразу: «Подрастут мои меллорны, сам увидишь, что вранье, а что нет». Больше они с отцом на эти темы не разговаривали. А тренировки Володя забросил еще раньше, но как ни странно ничего из того что выучил не забыл.

А еще Володе необычайно повезло со снами междумирья. В этих снах он учился. Все что когда-либо рассказывал отец, о применении волшебных техник всплывало в памяти, причем ярко, в деталях, да практически в виде инструкций по созданию и применению. Как парень не напрягал память, но вспомнить подобные рассказы в реальности у него так и не получилось, а во сне все выглядело необычайно реалистично и главное рецепты, полученные во сне, прекрасно работали и после пробуждения.

Его родители познакомились, еще, когда учились в университете. Познакомились абсолютно случайно, в какой-то компании, в которой и он и она были случайными людьми. Потом какое-то время встречались и неожиданно для всех поженились на пятом курсе. А вот после окончания учебы, почему-то, уехали жить в Питер, хотя отец был родом из Москвы. С чем был связан этот выбор, Володя не знал, да и не обсуждалась эта тема у них дома.

Вообще у него с отцом были странные взаимоотношения. Того постоянно не было, он был то в командировках, то в экспедициях, то и вовсе неизвестно где. За год, хорошо, если набиралось месяца три, когда он бывал дома. Володю это в принципе и не напрягало, он принимал это как данность, только немножко завидовал своим друзьям, у которых отцы никуда не уезжали. Правда с другой стороны, каждое возвращение папы из очередной поездки всегда сопровождалось подарками, интересными рассказами и не менее интересными играми или выходами куда-нибудь всей семьей или только их вдвоем. Отец учил его целой куче странных вещей, среди которых несколько хитрых ударов мечом выглядели, пожалуй, самым обычным времяпровождением. А вот с мамой отношения у отца не ладились, и с каждым годом все сильнее и сильнее. Когда Володе исполнилось девять, родители решили развестись.

К этому моменту парень уже достаточно вырос, чтобы не принимать рассказы отца за чистую монету. Более того, его ужасно бесил тот факт, что он столько лет в эти рассказы верил. Но как ни странно, некоторые из отцовских упражнений работали и там, на Земле. Например, упражнения по развитию памяти, зачастую парню достаточно было пару раз прочитать стихотворение, чтобы выучить его наизусть. Со здоровьем тоже был полный порядок, кроме ветрянки, перенесенной в семь лет, и вспомнить-то было нечего. Но в свои девять, Володя никак не связывал такие результаты с тем, что много лет ежедневно выполнял странные, ни на что не похожие, комплексы упражнений.

После развода родителей, в жизни Володи особо ничего не поменялось, отец куда-то уехал и забрал свои не многочисленные вещи, но все так же заскакивал один-два раза в год, правда, уже не на месяц, а всего на пару дней. Володя радовался его приездам, как и прежде сопровождавшимся подарками, но вот прежних теплых отношений между ними уже не было. Прошлым летом он ездил к отцу в гости, но общения не получилось. Вот собственно и все. Несколько странным было только то, что он ни разу не видел, да и не слышал об отцовских родственниках, да и друзей у отца не было, ну или они никогда не заходили к ним домой. В разговоре родителей проскальзывало несколько имен, но кто эти люди Володя не знал.

Два года назад его мама снова вышла замуж. Причем видимо удачно, хотя на взгляд Володи, никакой особой любви там не было, но вот достаток в доме существенно повысился. Отношения с отчимом у него были ровные, но прохладные. Они вообще умудрялись жить параллельно, практически не пересекаясь, разве что за ужином. С мамой они тоже сильно отдалились, так что, можно сказать, последние годы Володя жил практически без пригляда со стороны родителей. Отличная память позволяла парню уделять учебе совсем немного времени, а относительная финансовая свобода и вовсе открывала для него широкие двери в мир подростковых компаний с их не самыми интеллектуальными и благонадежными развлечениями. Благо Питер с давних пор славился своим андеграундом, фрондерством и вольнодумством, особенно среди молодежи. Вот только время умного андеграунда уже прошло и на фоне нынешнего даже панки казались титанами мысли. По большому счету Володя просто-таки обязан был очень быстро деградировать, стать наркоманом и скатиться по социальной лестнице в самый низ. Но не случилось.

Виной этому стала привитая еще практически с младенчества привычка к чтению. Володя читал много, быстро, вдумчиво и отнюдь не только молодежную литературу. В общем, ему в этих компаниях очень быстро стало скучно. И тут как нельзя, кстати, подвернулась школьная олимпиада по английскому языку, которую парень, как-то, не напрягаясь и практически походя, выиграл. Потом была районная и городская олимпиады, с тем же результатом, и вот он оказался счастливым обладателем путевки на месячную стажировку в одну из Ирландских школ. Причем отчим решил, что месяца будет мало и, согласовав кое-какие финансовые вопросы с организаторами конкурса, увеличил срок пребывания Володи в Дублине до полного учебного года. Так Володя и попал на изумрудный остров и пребывал на нем уже более двух месяцев.

Отдельно следует упомянуть, что с Глебом судьба свела их еще в самолете. Почему москвич Глеб летел в Ирландию из Пулково, Володя как-то так и не поинтересовался, но места у них оказались практически рядом, а потом выяснилось, что и учиться они будут в школах расположенных друг от друга буквально в паре кварталов.

***

Давно известно, что за разговорами время течет не заметно. В общем, ребята преодолели добрые полпути, даже не заметив этого и необычайно удивились, взглянув на карту и обнаружив, насколько приблизились к цели. А и было бы чего замечать. Лесочек реденький, видимость вокруг метров двести, а местами и побольше, тропинки нет, но это не беда, зато травка мягкая, а где травки нет, там слой опавшей хвои пружинит под ногами, не прогулка – сказка! Но Володин рассказ завершился, и ребята наконец-то начали замечать определенные странности.

– То ли это место настолько далеко от мест обитания местных жителей, то ли мы в заповеднике гуляем, – сказал парень.

– Ты знаешь, больше даже на парк похоже, такой – дикий, – согласилась Ольга.

Только сейчас они начали обращать внимание на местную живность, частично очень даже схожую с земной. Вон группа оленей пасется, буквально метрах в пятидесяти, не больше, и игнорируют их эти олени по полной программе, так поглядывают иногда и все. А зверушки, напоминающие бесхвостых белок или крупных бурундуков, и вовсе наглеют настолько, что даже дорогу уступать не торопятся. Птички тоже поют, и прерывать свои трели при приближении чужаков явно не собираются. А с точки зрения здравого смысла подобное поведение зверья, ни в какие ворота не лезет.

Короче ребята насторожились и вместо прогулочного шага, которым передвигались до этого, начали красться, таиться и оглядываться. Практически тут же изменилось и поведение зверья. Первыми испарились белко-бурундуки, семейка оленей отстала от них буквально на минуту, да и птички примолкли. И когда Володя уже решил поделиться ценным наблюдением, что зверье, похоже, реагирует на их эмоциональный фон, выяснилось, что они здесь совершенно ни причем. Ольга уже некоторое время шла впереди, тревожно озираясь, а парень несколько приотстал, наблюдая за живностью. И вот буквально в двух десятках метров перед девчонкой из-за деревьев выскочило нечто.

Зверь двигался с какой-то невообразимой скоростью, так что пока он не застыл, его даже толком разглядеть не получалось. Это была какая-то безумная смесь, сочетавшая в себе черты, как кошки, так и собаки, но мордой зверь больше всего смахивал на гиену. Вот только гиену метра два с половиной в холке и очень-очень быструю. Зверь поднял голову, пристально уставился на Ольгу и шумно принюхался, а потом, без всякого предупреждающего рыка, молча на нее бросился. Дальше события несколько смазались в Володином восприятии. Вкратце это выглядело примерно так: вот зверь бросился, вот Ольга исчезла, зверь остановился, недоуменно покрутил головой и прыгнул, но чуть левее того места где только что стояла девчонка, получил в грудь огненный шарик, пробивший его насквозь, рухнул, взвыл и сдох. И все это уложилось максимум в три секунды.

Володя стоял на том же месте, метрах в пяти от него валялась туша зверюги, а вот Ольги не было, в смысле совсем. Он мысленно прокручивал в голове картинки только что произошедшего и пытался себя убедить, в том, что девчонка не лежит сломанной куклой под громадной тушей. Получалось плохо. На всякий случай он пару раз проорал:

– Оля! Ольга! – ответом ему была тишина.

Для очистки совести он обошел всю полянку, а вдруг Ольга упала в какую неприметную ямку, но ничего не нашел. Наконец парень подошел ближе и попытался сдвинуть тело зверя. Как не сложно догадаться ничегошеньки у него не получилось, туша даже не шевельнулась. Тогда он сел рядом и уставился в землю. Так он просидел минут десять, а может и больше. Ни мыслей, ни эмоций в этот момент он не испытывал, было только чувство какой-то безумной усталости. А еще на самом краешке сознания зрела капля горя и потери, но пока что она только зрела.

Из этого состояния его вывел голос Ольги:

– Это ты его так? Обалдеть! А я так испугалась и растерялась, что бросилась бежать, куда глаза глядят! Даже про клинок забыла, ты представляешь? Да я про все забыла! Километра три-четыре на одном дыхании пронеслась! Ой! С тобой все в порядке? Ты не ранен? – все это было произнесено буквально на одном дыхании и со скоростью пулеметной очереди.

– Нет, все в порядке, – крикнул обрадованный Володя, вскочил, огляделся и… никого не увидел. После этого он понял, что видимо, пришли глюки, плюнул и уселся обратно. А голос все не унимался:

– Здоровенный какой! Фу! И вонючий! Ну чего ты все сидишь!

Володя никак не реагировал, а капля все зрела, зрела и готова была в любой момент прорваться.

– А зубищи-то какие! А клыки! Прям-таки саблезубая гиена, какая-то! Володь, хватит сидеть уже! Что случилось-то? – голос стал обеспокоенным, что оказалось неожиданно приятно.

– Мдя. Лечиться вам надо, товарищ майор! – прошипел себе под нос Володя и решил игнорировать голос.

Потом встал, снова огляделся, не увидел ни чего нового и глубоко задумался. На повестке дня стояло несколько вопросов. Во-первых, нужно было как-то достать тело Ольги из-под гигантской гиены. Во-вторых, наверное, похоронить по-человечески. В-третьих, продолжать путь. Вот только всего этого делать решительно не хотелось. Согласно ментовской пословице: «Нет тела – нет дела», пока он не увидел девчонку мертвой, для него она жива. Да и как он отреагирует на вид погибшей, для Володи было абсолютным секретом. Пока что он пребывал в состоянии глубокой заморозки, и главным в этом состоянии было то, что оно было начисто лишено эмоций. А вот когда они появятся? В общем, парень завис, и перезагружаться не спешил. А глюк все не унимался:

– Володь, ты чего? Володя? Ты чего застыл? Нам вообще-то нужно дальше идти! Ну, Володя!

Наконец он принял решение, отошел от туши на метров десять и начал ее планомерно сжигать маленькими порциями огненных шариков. Тут глюк разошелся не на шутку:

– Володя, ты чего творишь?!? Зачем?!? – буквально заверещал глюк, – Прекрати немедленно! Володя, ты что, с ума сошел?

Этот назойливый монолог глюка, да еще и Ольгиным голосом, Володе уже начал надоедать. И всласть выругавшись, он выдал в пространство:

– Глюк, отвали! Без тебя тошно! У меня тут девушка погибла, а ты все зудишь и зудишь! Уймись уже, имей совесть!

– Володь, ты чего? Какая девушка? Какой глюк? Ты меня, что не узнаешь? Это я Ольга! – голос глюка под конец стал каким-то жалким и жалобным.

– Точно лечиться пора, – прошипел Володя, – разговаривать с глюками последнее дело.

Он вновь оглядел окрестности и отметил, что живность вновь занимается своими делами, ничуть не опасаясь его соседства.

– Ольга погибла! – выдавил из себя Володя и понял, что капля лопнула и начала затапливать сознание, – Я не знаю, что ты за глюк, и зачем говоришь ее голосом, но, если ты не угомонишься, я тебя сам угомоню! – зло проорал он и продолжил планомерное сжигание туши.

– Как погибла? – спустя какое-то время, вновь прорезался глюк, – Вот она я, вполне живая! Володя, что с тобой? Обернись! Ну, вот же я! – в голосе глюка прорезались слезы.

Володя нехотя обернулся и естественно никого не обнаружил.

– Если я тебя не вижу, значит, тебя нет! – отрезал он, – С такими глюками и вправду можно с катушек съехать! – прошипел он и зло продолжил: – Уймись! Добром прошу! Тебе что, больше делать нечего, как людям в душу лезть? Я девушку любимую потерял! А ты!

– Ой! – раздалось сзади, а спустя секунд двадцать голос растеряно продолжил: – Я отвод глаз, забыла снять. Володь, все в порядке, я уже видимая.

Парень обернулся, собираясь развеять, этот чертов глюк по ветру. И уткнулся взглядом в виноватые глаза Ольги. Но этого ему оказалось мало, он ее еще и потрогать решил, и потрогал и видимо не удачно, нет бы, по плечу похлопать, потому что, за этим последовало: «Ой!» – потом он незамедлительно получил по лицу, затем снова последовало: «Ой!» – и чуть позже: «Извини».

– Ничего, я уже начинаю привыкать! – прорычал Володя.

А вот дальше парень доходчиво и красноречиво объяснил спутнице, что он думает по поводу скрытности и забывчивости. Но приводить его тираду ни целиком, ни с купюрами не имеет смысла, впрочем, стоит отметить, что и Ольга в долгу не осталась и тоже поведала спутнику о многих его не благовидных чертах, в особенности налегая на то, что идиотизм – это не излечимо. Лучше бы он, конечно, сдержался, но ничего поделать с собой не смог.

***

Следующий час они шли в молчании. Ольга дулась и обижалась, Володя кипел и тоже обижался. При этом они периодически бросали друг на друга взгляды, а если встречались глазами, почему-то смущались и обижались друг на друга пуще прежнего. На самом деле им повезло, что за это время им не встретилась очередная гигантская гиена или аналогичная зверушка, подобная встреча могла бы оказаться трагической. Володя настолько глубоко погрузился в самокопание и собственные переживания, что вряд ли, заметил бы опасность раньше, чем уткнулся этой самой опасности в мохнатый бок. Да еще и дождик зарядил. Мелкий, противный и холодный.

По-хорошему нужно было бы попросить Ольгу создать какой-нибудь зонтик или еще что, черт его знает, как там, в бытовом волшебстве решают подобные проблемы. Но злость, гордость и обида делали подобную просьбу немыслимой. Поэтому Володя шел и мок, а от этого злился еще больше.