Текст книги "Осетинская лира"

Безумный пастух

Перевел С. Олендер

 
Как-то раз с горы глядел он —
  Тот пастух чудной.
Облако под ним белело
  Ватой шерстяной.
 
 
И у самого обрыва
  На краю он встал.
«Эта вата – просто диво,
  Я б на ней поспал!
 
 
И пускай на горном скате
  Скот пасется мой!
Подремлю на белой вате
  Я часок-другой!»
 
 
Широко взмахнул руками
  Бедный человек
И исчез, как легкий камень,
  В пропасти  навек!
 

Редька и мед

Перевел А. Шпирт

 
За глаза, мой друг, не смейся:
Осуждай пороки смело!
Будь ты лучше всех на свете,
Но бахвалиться – не дело!..
 
 
Сколько кушаний приносит
Добрая хозяйка! Что же:
Ведь и бедный стол порою
Честь оказывает тоже.
 
 
Все же кушанья гордятся
И себя возносят сами,
И одно чернит другое,
Похваляясь пред гостями.
 
 
Ну, шашлык, пирог – понятно!
Им всегда почет и слава.
Но вот задын, хомыс, бламык
Вы бы помолчали, право:
 
 
Вас едят – и то спасибо!..
Вот и редька нос задрала.
Горло жжет и дурно пахнет,
О себе же мнит немало!..
 
 
Так однажды на обеде
Редька тоже очутилась
И украдкой, потихоньку,
Близко к меду подкатилась.
 
 
«Как вкусна я с этим медом!»
Прошептала редька гостю.
«Обо мне не беспокойся:
Я и без тебя ведь вкусен!» —
Мед ответил ей со злостью.
 

Олень и еж

Перевел А. Шпирт

 
Как – то олень от беды неизбежной
Лесом бежал – и, примчавшись к реке,
Раненый, рухнул на камень прибрежный,
Изнемогая в предсмертной тоске.
 
 
«Ох! – обратился к нему в это время
Еж из травы. – Ты ведь ранен, мой брат!
Что ж – и ежей благородное племя
Гонит ловец – будь он проклят стократ!»
 
 
– Горе! И ты с благородным оленем
Хочешь сравниться, завистливый еж?
Пусть же постигнет мой род истребленье,
Если с твоим хоть немного он схож!
 

Постник

Перевел П. Панченко

 
Пахарь, голод утоляя,
  И чурек жует.
Ох, совсем иссох, мечтая
  О скоромном, кот.
 
 
Не резвится дни и ночи,
  Песенки забыл,
Сказок сказывать не хочет,
  Свет ему постыл.
 
 
Выгоняй его из дому,
  До смерти избей,—
Лишь одно подай худому:
  Накорми скорей!
 
 
Есть спасенье от мученья,
  Но судьба горька:
На веревке то спасенье
  Свисло с потолка!
 
 
Бычье сало… Кто сумеет
  Снять с него жгуты?..
Словно яблоко, желтеет,
  Дразнит с высоты!
 
 
Хоть висит оно высоко,
  Чует запах кот.
Щурится кошачье око:
  «Нет, не съесть и  в год!…»
 
 
А собака, видя сало,
  Принялась ворчать
И, смеясь, коту сказала:
  – Что, глядишь опять?
 
 
Вздрогнул кот, от злости хмурый,
  Ухо почесал.
«Все-то вы, собаки, дуры! —
  Он врагу сказал.—
 
 
О былых своих уловках
  Я забыл совсем —
И скоромного, воровка,
  Я, как ты, не ем!»
 

Привычка

Перевел Б. Брик

 
В рощу однажды пошел я с кремневкою,
  Так, из причуды досужей;
Мало сказать, что охочусь неловко я, —
  Трудно охотиться хуже!
 
 
Чтобы стрелять – и не думал я этого,
  Не было в ней и заряду.
В сакле ржавела кормилица дедова
  Лет уж четырнадцать сряду.
Пробуя колос, дивясь высоте его, —
  Так я добрел до покоса.
Люди косили луга богатеевы,
  Хор их гремел стоголосо.
 
 
Вижу внезапно я: некто меж грядками
  Крадется тайно и молча;
Сам безоружен, но странен повадками,
  Да и походка – то волчья!
 
 
Должен узнать я намеренье скрытое!
  Крадучись, следую с краю
И впереди его кем – то забытую
  Сумку в траве замечаю…
 
 
Да поразит лиходея проклятие!
  Корки нужны ль ему эти?
– Эй ты! Не стыдно ль такого занятия? —
  Крикнул я, кражу заметя.
 
 
Вот задрожал, оглянулся в смущении…
  Вижу кого же я? – старца!
Окаменел он, и я в изумлении
  Также безмолвен остался.
 
 
«Слушай, – сказал наконец он таинственно
  (В горце узнал земляка я), —
Бросил ведь я воровство ненавистное;
  Сумка – моя, не чужая».
 
 
– Сумка твоя, так зачем тебе красть ее,
  Если рассудим мы здраво? —
Он застыдился, как девица красная:
  «Это одна лишь забава».
 
 
Больше прибавить ему было нечего
  (Кровником стал я, быть может),
Кто б захотел убедить сумасшедшего —
  Даром себя потревожит.
 
 
«Слушай же, пользуясь встречею нашею,
  Сердца открою причуду:
Слаще мне пища, когда у себя же я
  Кражею завтрак добуду.
 
 
Это влиянье заклятья какого – то!
  С детства обучен я краже.
Красть уже нет ни причины, ни повода,
  Но не избавлюсь от блажи!
 
 
Лучшие яства не будут отрадою,
  Сытый покой мне не нужен;
Не успокоюсь, пока не украду я
  Хитростью собственный ужин».
 
 
Вырвав ружье у меня (мы заметили
  Волка у темной лощины),
Выстрелил, – и – небеса мне свидетели!
  Волк покатился с вершины.
 
 
Хлопнул в ладоши я: здорово слажено!
  Чудо иль только сноровка?
Я ведь сказал, что была не заряжена
  Ржавая эта кремневка!
 

Лиса и барсук

Перевел С. Олендер

 
На барсука свою злость неуемную
  Точит лисица,
До Арджинарага ходят вдвоем они
  В поисках птицы.
 
 
Если же где – нибудь вдруг повстречаются..
  Многим на диво —
Словно родные, друг к другу ласкаются
  Нежно, игриво.
 
 
Возле утеса в вечернем безмолвии
  Встретились снова.
«Не выношу я, – плутовка промолвила, —
  Больше спиртного.
 
 
Мимо владений бродила я княжеских,
  Тихо шагая.
В ноздри ударила душною тяжестью
  Влага хмельная.
 
 
Видно, поминки справляли, и пряное
  Сусло осталось.
Даже от запаха стала я пьяная,
  Дурно мне стало…»
 
 
Но, оборвав эту выдумку подлую
  Хитрой лисицы,
Вниз покатился барсук. Вот уж под гору
  Быстро он мчится.
 
 
«Что с тобой, друг мой, какою ты силою
  Сшиблен, как в драке?» —
Пьян я: слова твои, кумушка милая,
  Крепче араки!
 

Мужчина или женщина?

Перевел Дм. Кедрин

 
С песней крестьяне проходят ущельями,
Но обрывается песня косца:
Глядь, – на дорогу из горной расщелины
Череп упал и рука мертвеца.
 
 
Шутят крестьяне: – Видать, запустелые
Наши дороги – бедняге должны!
Челюсти черепа белые – белые
Мертвой усмешкою обнажены.
 
 
Облит закатом, он блещет, как золото.
Смотрят глазницы, подобно очам…
Вдруг ядовитою струйкою холода
Страх пробежал у крестьян по плечам.
 
 
«Люди! – отшельник сказал из пещеры им.
Что у вас там?» – Вот, хотим угадать,
Кто потерял этот череп ощеренный:
Доблестный муж или честная мать?
 
 
«Экой народ! Вы глупее, чем перепел! —
Старый отшельник воскликнул шутя. —
Кто был хозяином этого черепа,
Вмиг разгадает теперь и дитя!
 
 
Всем нам особые свойства завещаны.
Каждому нраву – примета своя.
Кто же, скажите, не знает, что женщины
Перед поминками не устоят?
 
 
Чтобы узнать, то мертвец иль покойница,
Надобно крикнуть: – Вот тело лежит! —
Череп мужчины и с места не тронется,
Женщины череп стремглав побежит!»
 
 
Мало крестьяне поверили этому:
– Видно, смеется над нами старик! —
Но пренебречь не посмели советами
И над находкою подняли крик:
 
 
– Слава Хамбитте и царство небесное!
Как он, бедняк, умирал тяжело!.. —
В черепе вдруг что – то щелкнуло, треснуло,
И покатился он тропкой в село.
 

В пастухах
(Сказка)

Перевел Б. Иринин

 
В пастухах бедняк когда – то
  У циклопа жил.
Изнемог в нужде проклятой,
  Выбился из сил.
 
 
У циклопа блещет злобой
  Круглый глаз со лба,
Как амбар – его утроба,
  Как совок – губа.
 
 
Не давал расти он стаду,
  Поедал приплод. —
Ну, – сказал бедняк с досады,
  Дай – ка мне расчет! —
 
 
«Добрый путь! Неволить силой
  Я, брат, не привык…»
Стиснув зубы, прикусил он,
  Наш бедняк, язык —
 
 
И назад со стадом в горы,
  На цветущий склон…
Лопнет пусть пастух, который
  Лжет, что счастлив он!
 
 
Наш пастух не знал отрады,
  Отдыха не знал…
Как – то раз он к ночи стадо
  С пастбища пригнал.
 
 
Великан вернулся тоже,
  Красен, распален,
На ногах стоять не может,
  Видно, выпил он.
 
 
Издевается, рыгая:
  «Ты, брат, молодец,
Мне богатство сберегая,
  Пас моих овец.
 
 
Рассчитаться за услугу,
  Знать, приходит срок…
Мстить нам не за что друг другу,
  Слушай – ка, дружок:
 
 
Девять хитрых есть загадок,
  Девять, как одна!
Отгадай ты их – и стадо
  Получай сполна.
 
 
А не то, – так даром, значит,
  Пас ты стадо. Так?» —
Ладно, коль нельзя иначе! —
  Говорит бедняк.
 
 
«Кто ж один, скажи? – Ответить
  Тут бы каждый смог».
– Бог один на белом свете!
  Кто же, как не Бог?
 
 
«Ну, а два? Что значит – пара?»
  Тот спросил тотчас.
– Стережет пастух отару
  Парой черных глаз.
 
 
«Ну, а тройка – что такое?»
  – Что? – Треножный стол, —
Он накормит и напоит
  Всех, кто в дом вошел.
 
 
«А четыре?» – То четыре
  Сына. Искони
Все работы года в мире
  Делают они.
 
 
«Ну, а что, скажи, пятерка?»
  – Смысл яснее дня:
Пять сынов, что в жизни зорко
  Берегут меня.
 
 
«Ну, а шесть? Посмотрим, что ты
  Скажешь в этот раз!»
– Шесть я раз просил расчета
  И слыхал отказ.
 
 
«Что же значит семь?
  Скорее Дай – ка мне ответ!»
– Семь голов иной имеет,
  А ума  в них нет.
 
 
«Ну а восемь – что? Попробуй
  Отгадай, хитрец!
– Восемь лет я, глядя в оба,
  Пас твоих овец.
 
 
«Пустяковые загадки
  Зря я задавал,
Дай разгадку мне девятки!» —
  Великан сказал.
 
 
– Далеко я был в девятом.
  «Где ж, скажи, ты был?»
– Есть страна Терк – Турк, и я там
  Целый год бродил.
 
 
«Через море ж нет дороги!»
  – Я достал коня:
Старый овод хромоногий,
  Перенес меня.
 
 
«Море высохло за лето?
  Что ж, твой конь не плох».
– Нет! Орел над бездной этой
  Пролететь не мог.
 
 
«Есть орлята, что осилит
  Их цы  пленок, брат!
– Ну, чтобы вола носили —
  Нет таких цыплят!
 
 
«Если с мышь теленок ростом,
  Так ли тяжело?»
– На спине мышонка просто ль
  Уместить село?
 
 
«У колдуньи и курятник
  За село сойдет!»
– Обежав курятник, вряд ли
  Заяц устает.
 
 
«Над зайчонком скалишь зубы —
  Ишь, какая прыть!»
– Не успеет пусть и шубы
  С шапкой износить,
 
 
Кровь пусть тот застудит в жилах
  В нартский зимний мрак,
Кто из шкуры зайца сшил их —
  Нартов Урызмаг.
 
 
«Он для нартов мал как будто?»
  – Знай – он вот каков:
На ноге его сойдутся
  Девять петухов,
 
 
И тогда ему их пенье
  Не тревожит слух.
«Что же в том за удивленье?
  Он, быть может, глух?»
 
 
– За семью ли за морями
  Стог бекасы вьют,
Жвачку ль под семью горами
  Комары жуют, —
 
 
Все услышит, все расскажет
  Этот человек.
Если вру – так стань сейчас же
  Камнем здесь навек! —
 
 
Пораженный тайной властью,
  Как пастух сказал,
Великан с раскрытой пастью
  Каменный стоял.
 
 
Стал бедняк дышать свободней,
  Все теперь его.
Мне барана дал сегодня
  Тоже одного…
 
 
Как ничем там поживиться
  Мне не довелось, —
Так и вам сто лет трудиться,
  Чтобы все сбылось!
 

Киска

Перевел А. Шпирт

 
Киска, киска, кис!
Где ты, отзовись!..
В теплой шубке ходит,
У огня лежит,
Сказки говорит,
Песенки заводит.
 

Школьник

Перевел А. Шпирт

 
  – Чей сын ты?
  – Толая!
  – Где был ты?
  Всегда я
В школе бываю с утра.
 
 
  А – бе – ве
  Читал я,
  Бе – ве – ге
  Писал я:
Грамотным стать мне пора.
 

Шалун

Перевел А. Шпирт

 
  Ястреб злой,
  Улетай!
  Волк, не вой,
  Спать мне дай,
Не трогай чуть свет!
 
 
  Сыч ночной,
  Пропади!
  Зайчик мой,
  Не гляди —
Реву: хлеба нет!
 

Кому что

Перевел Н. Ушаков

 
Делу – свой черед.
Детям – мать, уход.
 
 
Стадо – пастухам.
Пастбище – стадам.
 
 
Ржи – о жницах весть.
Хлебу с солью – честь.
 
 
Малый грех – прощай,
Сердцу – ласку дай.
 
 
Время – врач тоски.
Буйным – синяки.
 
 
Всем лентяям – кнут.
Шустрым – рыба в пуд.
 

Будь мужчиной

Перевел А. Шпирт

 
Встань рано, будь мужчиной,
Умойся, помолись:
«О господи единый,
Защитой мне явись!..»
 
 
Будь в доме  хлеба вволю,
Ты б свой  имел кусок.
А нет – так будь доволен
Чуреком, мой сынок!
 
 
Скорей беги учиться,
Да сумку не забудь!
Не будешь ты лениться —
Найдешь свой верный путь!
 
 
Учись, дружок, с охотой,
Чтоб мудрость всю познать,
И с радостью работай,
Чтоб человеком стать!
 

Синица

Перевел Н. Ушаков

 
Зимою глухою
В какие края
Стремится синица —
Рыбачка моя?
 
 
У птицы-синицы
Где сестры, где мать?
И мне бы по небу
Как птице летать!
 

Ласточка

Перевел П. Семынин

 
Ты с песней чудесной
Весной золотой
Веселье в ущелье
Приносишь с собой.
 
 
Так пой на просторе,
Над скалами рей,
Не ведая горя,
Нужды и князей.
 

Весна

Перевел Н. Тихонов

 
Снег тает, проталин
Уж много кругом…
Вот склоны зеленым
Покрылись ковром.
 
 
Живою листвою
Деревья блестят,
За нивой, в обрывах
Потоки шумят.
 
 
Вон бабочку мальчик
Поймал… – Пожалей:
Весны она гостья,
Дай волю ты ей!
 

Лето

Перевел Б. Брик

 
Созрела, поспела
На солнце морковь.
У тына – малина;
Лукошко готовь!
 
 
Съедобные травы
Сбирай на обед.
Уж места орехам
За пазухой нет.
 
 
Готовы у горца
Серпы и плетни…
Будь счастлив, земляк мой,
Во все свои дни!
 

Осень

Перевел Н. Тихонов

 
Желтеют, темнеют
Трава и кусты,
На скатах щербатых
Туманы густы.
 
 
Вот сжали, убрали
Мы хлеб наконец;
Колотят, молотят…
Стричь будут овец.
 
 
Садами, стадами
И хлебом полна,
О, как ты богата,
Родная страна!
 

Зима

Перевел Б. Брик

 
Суровы покровы
Ненастной зимы;
В туманах, в буранах
Скитаемся мы.
 
 
Грозят нашим саклям
Обвалы с вершин.
Как предки, мы гибнем
От грозных лавин.
 
 
Бедняк сиротливый
Работы лишен,
И к небу взывает
В отчаянье он.