Текст книги "One Two Three Four. «Битлз» в ритме времени"

32

Они начинают встречаться, и родители Джейн выделяют Полу отдельную спаленку на втором этаже дома номер 57 на Уимпол-стрит, рядом с комнатой брата Джейн, Питера. Там Пол и жил следующие три года как член семьи Эшеров, там и хранил плоды своей невероятной карьеры: золотые диски складывал под кровать, а орден Британской империи поставил на полку, рядом с двумя рисунками Жана Кокто. Именно в доме на Уимпол-стрит в 1965 году Пол получил письмо от бухгалтера группы, извещающее о том, что в возрасте двадцати трех лет он стал миллионером.

Эшеры были по-своему примечательной семьей: примечательно целостной, примечательно культурной, примечательно гостеприимной. Питер Эшер[181]181
  В 1964 г. с Гордоном Уоллером сформировал поп-дуэт Peter & Gordon и после успешной карьеры на сцене стал музыкальным продюсером.


[Закрыть] в восемь лет снялся в фильме «Жена плантатора»[182]182
  «The Planter’s Wife» (1952, реж. Кен Эннакин).


[Закрыть], где главные роли исполняли Клодетт Кольбер и Джек Хокинс, а в десять – в «Разве жизнь не чудесна!»[183]183
  «Isn’t Life Wonderful!» (1954, реж. Гарольд Френч).


[Закрыть], с Сесилом Паркером и Дональдом Волфитом. Младшая сестра Джейн, Клэр, участвовала в радиопостановке «Дневник мистера Дейла», много лет шедшей на Би-би-си. Их мать, Маргарет, преподавала в Гилдхоллской школе музыки и театра, где в 1948-м была учителем Джорджа Мартина по классу гобоя.

Мартин, так же и как Пол пятнадцатью годами спустя, наслаждался визитами к Эшерам, этим гостеприимным интеллектуалам. Он хоть и вел себя как человек из светского общества (наследие службы в ВВС в период войны, когда его «научили важным армейским мелочам, например как правильно держать нож и вилку»), вырос он в трехкомнатной квартире в лондонском районе Дейтон-Парк, без кухни и без ванной, с общим туалетом на три семьи. После детства, проведенного в стесненных условиях, Джорджа Мартина пленили удобства жизни у Эшеров на Уимпол-стрит. Теперь же настала очередь пленяться Полу. Тут все дышало окультуренностью. В прихожей дома номер 57 висела гравюра с портретом Альфреда, лорда Теннисона, дальнего родственника Маргарет Эшер; в столовой, в застекленном книжном шкафу, стояло редкое первое издание 1962 года «Семи столпов мудрости»[184]184
  Мемуары Лоуренса Аравийского.


[Закрыть], доставшееся семье от отца Маргарет, достопочтенного Эдварда Грэнвилла Элиота, поверенного Лоуренса Аравийского.

Отец Джейн, доктор Ричард Эшер, был известным эндокринологом: в 1951 году он впервые описал и дал название синдрому Мюнхгаузена, умственному расстройству, которое вынуждает человека фабриковать симптомы болезни. Он был способным и остроумным автором: его статья в «Ланцете» за февраль 1951-го начинается так: «Здесь описан распространенный синдром, с которым знакомо много врачей, но о котором мало написано. Страдающие им люди, как и знаменитый барон Мюнхгаузен, много странствуют, а их рассказы, подобно тем историям, что приписываются барону, захватывающи и вместе с тем правдивы. Соответственно, и сам синдром посвящен барону и назван в честь него». Как и следовало ожидать, заглавие статьи «Синдром Мюнхгаузена» чопорные коллеги раскритиковали как неоправданно легкомысленный.

Читать статьи доктора Эшера в «Бритиш медикал джорнал» по-прежнему одно удовольствие: они веселые, живые, афористичные, самоироничные и блистательно-умные – а заодно демонстрируют широту образования, к которому приобщался Пол во время бесед с их автором. В статье «Как опасно лежать в кровати» Эшер выступает против консенсуса коллег о том, что постельный режим – самый верный путь к выздоровлению: «Взгляните на пациента, который залежался в кровати. Жалкое зрелище! Кровь в его жилах застоялась, кальций уходит из костей, в прямой кишке скапливаются каловые камни, плоть на седалище гниет, вспученный мочевой пузырь протекает, а дух лишается живости». Затем он сам же себя одергивает: «Изображенная мной картина мрачна и несправедлива: все не так уж и плохо». Далее, в той же статье, он рассуждает о причинах, по которым удержание больного в постели столь распространено: «Слишком часто медсестра укладывает пациентов в койку, подобно тому как домохозяйка убирает тарелки на сушилку, – дабы создать видимость порядка».

Другая его статья, под зажигательным заголовком «Почему медицинские журналы такие скучные?», выступает против унылого и невнятного изложения в пользу прозрачности и точности: «Дурное название отбивает всякий аппетит к клиническим темам, тогда как хорошее, напротив, разжигает его. Я назвал эту статью „Почему медицинские статьи такие скучные?“, но вовсе не утверждаю, будто это название особенно хорошо, однако оно гораздо лучше такого – „Изучение негативистских психомоторных реакций, вызываемых употреблением вербализированного клинического материала“».

Разумеется, Пол упивался такой пикировкой. В застольных дискуссиях участвовала вся семья Эшеров: разговоры оживлялись эрудицией, любознательностью и юмором. «Они занимались тем, чего я прежде не видел, например играли в слова за ужином, – рассказывал Пол Барри Майлзу. – Я вроде сам смышленый, но моя сообразительность – интуитивная. Я кое-как поспевал за ними, но часто приходилось признаваться, мол, не знаю такого слова». Он помнил один спор во время ужина, разгоревшийся между доктором Эшером и его сыном Питером, ровесником Пола, по поводу того, когда в Англии впервые появились помидоры. В доме на Фортлин-роуд обсуждались вовсе не такие темы. За все годы, что Пол прожил у Эшеров, с ним обращались не как с поп-звездой, но как с членом семьи. «Мне это очень нравилось, ведь в их глазах я был не просто битлом». А еще в доме на Уимпол-стрит царила атмосфера соревнований. «Мне всегда казалось, что парни развлекаются, а я учусь; учусь очень многому». В цокольном этаже, где находилась музыкальная комната, Маргарет Эшер учила Пола играть на блокфлейте, на которой он потом сыграет в песне «Fool on the Hill»[185]185
  «Дурак на холме» – песня с девятого студийного альбома «Magical Mystery Tour».


[Закрыть], – но быстро оставила всякие попытки обучить его нотной грамоте.

Его интеллектуальное любопытство постоянно подогревали. «Не хочу показаться Джонатаном Миллером[186]186
  Джонатан Вулф Миллер (1934–2019) – британский актер, известный своими комическими монологами в эстрадном сатирическом ревю «За гранью» («Beyond the Fringe», 1960, вместе с Питером Куком, Дадли Муром и Аланом Беннетом); впоследствии театральный и оперный режиссер, телеведущий, сатирик и писатель; имел медицинское образование (в области неврологии).


[Закрыть], но я пытаюсь проглотить все, все, что упустил, – рассказывал он журналистке Морин Клив[187]187
  Морин Клив (р. 1934) – британская журналистка, штатный корреспондент газеты «Ивнинг стандарт». В 1960-е гг. интервьюировала многих звезд шоу-бизнеса. Также сотрудничала с такими изданиями, как «Дейли телеграф», журнал «Сага» и др.


[Закрыть] в 1966-м. – Люди произносят великие слова, пишут великие картины, и мне надо знать, кто что сотворил… Мне как-то не по себе, когда все вокруг знают то, чего я не знаю». Он читал Юнга и Хаксли, смотрел пьесы Альфреда Жарри и Гарольда Пинтера, слушал экспериментальную музыку композиторов вроде Штокхаузена и Лучано Берио.

Иногда Джейн брала Пола в гости к друзьям семьи за город. «Вот еще фишка высшего общества: на выходные выезжать за город… Мне тогда впервые оставили книгу на прикроватной тумбочке. Их выбор чтения меня сильно впечатлил. Понравилось, что меня сочли в меру образованным. Со мной не говорили свысока».

Как и следовало ожидать, у двери дома отирались фанаты, готовые наброситься на кумира. Когда Пол уехал на съемки «Help!», отец Джейн решил подготовить для него путь побега. Он вылез через окно на задворки, к задам соседнего дома, и постучал в окно. Объяснил жильцам деликатную проблему Пола и, когда тот вернулся в Лондон, представил ему тайный маршрут на Нью-Кавендиш-стрит. «Через мансардное окно своей спальни я выбирался на узкий парапет – шириной всего в фут или около того, так что главное было – не бояться высоты. Я шел вправо, то есть в соседний дом на Уимпол-стрит, номер 56, в котором жил старик из бывших военных, полковник. Очень обаятельный джентльмен в квартире на верхнем этаже. „Э-э, мне бы пройти, полковник!“ – „Да-да, ясно, военная тайна и все такое!“ И он провожал меня к лифту, на котором я спускался в цокольный этаж, где жила молодая пара. Они отводили меня через кухню в гараж».

© John Downing/Daily Express/Hulton Archieve/Getty Images

Если бы я мог стать любым из битлов, в любое время их жизни, я бы стал Полом в годы, когда он жил на Уимпол-стрит с Джейн, обласканный ее семьей, благословенный удачей, довольный жизнью, открытый образованию, обожаемый миром, и чтобы из моей головы, как по волшебству, лились под звуки рояля чудесные песни: «I Want to Hold Your Hand», «I’m Looking Through You», «Things We Said Today», «And I Love Her», «We Can Work it Out», «Here, There and Everywhere», «Yesterday»[188]188
  «Я тебя не замечаю» с альбома «Rubber Soul», «То, о чем мы сегодня говорили» и «И я люблю ее» с альбома «A Hard Day’s Night», «Здесь, там и повсюду» с альбома «Revolver», «Вчера» с альбома «Help!».


[Закрыть].

Однако ничто не длится вечно. На Рождество 1967 года Пол и Джейн объявили о своей помолвке; спустя семь месяцев Джейн, в ответ на случайный вопрос ведущего ток-шоу Саймона Ди, объявила в эфире, что все кончено: «Я не разрывала помолвку, но она расторгнута, все кончено. Понимаю, звучит банально, но, хотя мы по-прежнему любим друг друга и видимся, из этого ничего не вышло. Возможно, мы останемся друг для друга любовью детства и встретимся снова, когда нам будет под семьдесят».

Вот уже более полувека они оба хранят молчание о причине расставания, упоминая о нем лишь в самых общих чертах, оставляя другим строить домыслы. Некоторые предполагают, будто Джейн застукала Пола в постели с американкой Фрэнси Шварц[189]189
  Которая позднее написала книгу о своих любовных похождениях «Body Count» («Счет телам».). (Прим. автора)


[Закрыть]. Пока Джейн пропадала на съемках, Пол и Фрэнси были вместе в его новом доме в Сент-Джонс-Вуд. «У ворот, как всегда, торчали фанаты, и они пытались предупредить Пола о том, что приехала Джейн. Только вот Пол решил, что они шутят», – вспоминал Алистер Тейлор. Если верить ему, это Джейн рассталась с Полом, а не он с ней, и отказалась принять его назад. Хотя Пол, мастерски владеющий собой, потом говорил: «Меня разрыв не сильно расстроил» – и: «Я испугался слишком серьезных отношений», как-то раз он обмолвился: «Без нее я страдал». Другие вспоминают, что разрыв стал для него потрясением. Тейлор, считавший Джейн «самой восхитительной женщиной на свете», говорил, что Пол «был совершенно убит… и поехал крышей. „У меня было все, и я сам все это похерил“, – вздыхал он». Его парикмахер, Лесли Кавендиш, отмечал, что «это разбило ему сердце. Он перестал бриться. Почти не выходил из дома и плотнее подсел на наркотики».

Один или двое их знакомых утверждают, что к этому все и шло. Марианна Фейтфулл вообще не верила, что Пол и Джейн суждено быть вместе: «Между Джейн и Полом всегда ощущалось какое-то напряжение. Я четко помню один вечер на Кавендиш-авеню, когда Джейн просила закрыть окно, а Пол такой: да пусть открыто будет. Прямо как в пьесе Джо Ортона[190]190
  Джон Кингсли Ортон (1933–1967) – английский драматург, подробнее о нем см. главу 95.


[Закрыть]. Офигеть просто… Я весь вечера сидела и наблюдала, как Джейн встает и закрывает окно, а Пол его открывает… и все это молча. И вот вскоре они расстались, о чем я, разумеется, сказала бы любому заранее». Вот только зачем Джейн просила открыть окно, она припомнить не может[191]191
  Кто же там открывал, а кто закрывал окно – на совести автора или же самой Марианны Фейтфулл.


[Закрыть]. Наверное, чтобы проветрить комнату от дыма марихуаны, без которой не обходился ни один визит Мика и Марианны?

33

Перед тем как выйти на сцену танцевального зала «Маджестик» в Ньюкасле, Джон и Пол улучили момент и написали песню.

Двадцать шестого июня 1963-го они делили двухместный номер в гостинице «Роял теркс хэд»[192]192
  Позднее была переименован в «Рейнбоу». (Прим. автора)


[Закрыть]. Пол потянулся за сигаретами. «До выступления оставалась еще пара часиков, вот мы и решили: „О, ништяк, давай покурим и напишем песню!“»

Стихи для предыдущих синглов: «Love Me Do», «Please Please Me», «From Me to You», «I Saw Her Standing There» – все вращались вокруг одного человека, но сейчас Пол решительно настроился сотворить нечто иное.

«Это была идея Пола, – вспоминал Джон. – Вместо стандартного „я тебя люблю“ мы ввели третьего персонажа». Это стало предвестником их нового подхода к написанию песен: Пол вел повествование от третьего лица, будто в мини-рассказе, а Джон привносил больше автобиографичности.

 
You think you’ve lost your love
Well I saw her yesterday-ay[193]193
  «Ты думаешь, что потерял свою любовь, но я ее видел вчера…» – из песни «She Loves You».


[Закрыть].
 

Один парень говорит с другом о девушке, которая вроде как его бросила. Эти двое – сознательно или же подсознательно – становятся альтер эго самих авторов: Пол – оптимист, уверенный в себе и вечно лезущий с советами, и Джон, склонный причинять боль («she said you hurt her so»)[194]194
  «Она сказала, что ты ее сильно обидел» – оттуда же.


[Закрыть] и бегущий от чувства вины. Энергетика этой песни, как и многих последующих, написанных Ленноном и Маккартни, возникает из переплетения света и тьмы.

Следующий день у «Битлз» был выходной, так что Джон с Полом вернулись в Ливерпуль и там на Фортлин-роуд закончили песню, пока Джим, отец Пола, сидел в гостиной, курил и смотрел телевизор.

На этом этапе Джон и Пол, как настоящие сороки, тащили все, что им глянулось, из чужих песен: «woo» появилось из «Twist and Shout» The Isley Brothers. Джону особенно нравились все эти завывания и крики, звуки как бы за пределами слов: когда он услышал, как Элвис Пресли поет «All Shook Up», то первым делом подумал, что ни разу еще не встречал такого, чтобы в песне звучали разом и «uh huh», и «oh yeah», и «yeah, yeah» одновременно.

Через какое-то врем оба ворвались в гостиную:

– Пап, вот, послушай! Что скажешь?

И они спели ему свою новую песню «She Loves You».

– Очень мило, сынок, – ответил Джим, человек старой закалки. – Но сейчас кругом сплошные американизмы. Нельзя просто «She loves you, yes, yes, yes»?

Джон с Полом не приняли его совет всерьез. «Мы расхохотались и сказали: „Нет, пап, ты не въезжаешь“».

Спустя четыре дня «Битлз» поехали в студию EMI на Эбби-роуд записывать новую песню. Прибыли они рано, чтобы успеть попозировать для фото в переулке за студией. К этому времени их всюду преследовали фанаты. Сарафанное радио работало в полную силу: те фанаты, которые уже были на месте и поджидали битлов, звонили и звали друзей, а те потом перезванивали другим и так далее. Вскоре собралась такая толпа девчонок, что они пробились в вестибюль и стали носиться по всему зданию в поисках кумиров. «Там просто дурдом», – сообщил Нил Эспинолл, проходя на студию.

Тем временем инженер звукозаписи EMI Норман Смит[195]195
  Работая в EMI, Норман Смит (1923–2008) спродюсировал «See Emily Play» Pink Floyd, так же как и первые их четыре альбома. Позднее, в 1972 году, он добился недолгой славы как сиплоголосый Харрикейн Смит, чей сингл «Don’t Let it Die» занял второе место в чартах. (Прим. автора)


[Закрыть] раскладывал на пюпитрах ноты. Он взглянул на стихи. «Дай, думаю, мельком гляну, одним глазком. А там: „She loves you, yeah, yeah, yeah; she loves you, yeah, yeah, yeah; she loves you, yeah, yeah, yeah…“ Господи, решил я, ну и текст. Мне уже не нравится».

Джордж Мартин невозмутимо сделал пробный прогон, добавив к Джону и Полу Джорджа Харрисона на припеве. «Песня была отличной, но меня заинтриговал заключительный аккорд, своего рода большая секста: Джордж пел сексту, а Джон с Полом терцию и квинты, как в аранжировке Глена Миллера. Они говорили: „Отличный аккорд! Такого еще не слышали!“ Но это, конечно, было не совсем так».

На деле бо́льшая часть ранних находок Джона и Пола происходила из их блаженного неведения. Ни один из них не знал нотной грамоты и не получил никакого музыкального образования. Зачастую они подбирали аккорды вслепую. Их ранние песни отражают наивное удивление, с которым они случайно натыкались на источник музыки, словно бы первый раз.

Когда бесчинствующих фанатов вывели из здания, началась сессия. Инженеру звукозаписи Джеффу Эмерику показалось, что возбуждение, вызванное вторжением фанаток, высекло искру, усилило энергетику и изобретательность, и не в последнюю очередь в Ринго и Джордже. Услышав исполнение песни, Норман Смит, который поначалу отнесся к ней скептически, сразу просек фишку: «Они начали петь, и я такой: ого, вот это да! И сразу забегал вокруг микшерного пульта».

Эмерика песня моментально очаровала: «Никогда прежде я не встречал такой живости и вообще очень редко слышал подобное. Я до сих пор считаю этот сингл одним из самых восхитительных в карьере „Битлз“».

«She Loves You» выпустили 23 августа 1963 года. За три месяца только в Великобритании было куплено три четверти миллиона экземпляров, что сделало сингл самым быстро продаваемым в истории. Восемнадцать недель он держался в тройке лучших, а в чартах оставался сорок одну неделю. Для многих – как фанатов, так и для врагов «Битлз» – эта песня остается квинтэссенцией их творчества. Те самые слова, которые так не понравились Джиму Маккартни, – yeah! yeah! yeah! – стали символом феномена «Битлз». Он либо низменный и нечленораздельный, либо свежий и освобождающий, тут уж все зависит от вашего вкуса. В Европе «Битлз» повсеместно называли The Yeah-Yeahs.

Для людей консервативных, предпочитавших, чтобы мир не менялся, «She Loves You» стала сигналом тревоги. Марксисты сочли ее символом западного растления. «Неужели придется разбираться со всей грязью, что приходит с Запада? – обращался к членам своей партии лидер Восточной Германии Вальтер Ульбрихт. – Я считаю, товарищи, что этим монотонным „yeah-yeah-yeah“, или как они там называются, нельзя давать ходу».

В кои-то веки Америка не спешила перенимать новое веяние. Продажи сингла, вышедшего в США 16 сентября, составили около тысячи экземпляров за первые несколько недель, а в чарты «She Loves You» даже не попала. В популярном клубе «Café Wha?»[196]196
  Известный музыкальный клуб на углу Макдугал-стрит и Минетта-лейн в Нью-Йорке, существовал с 1959 по 1968 г.; именно здесь «открыли» Джими Хендрикса, а также выступали многие знаменитые исполнители, в том числе Боб Дилан, Брюс Спрингстин, The Velvet Underground и др.


[Закрыть] в Гринвич-Виллидж крутой фолк-певец Стив Денот услышал ее только в октябре. Его тогдашняя подружка Вики Тил[197]197
  Стивен Алан Денот (1936–2005) – впоследствии один из основателей рага-рок-группы «The Seventh Sons»; Вики Тил (р. 1943) – впоследствии известный модельер и дизайнер, одним из ее самых знаменитых клиентов была Элизабет Тейлор.


[Закрыть] вспоминает, как он ворвался в квартиру и со словами: «Послушай вот это, малыш» – поставил пластинку. «Мы со Стивом занялись любовью, но посреди секса, когда в песне сменился ритм, он остановился и сказал: „Послушай!“ Музыка зазвучала в новом ритме. Стив сказал: „Вот ни хера же! Так нельзя! А эти «yeah, yeah, yeah»? Вот ни хера же! Так не делают!“».

Вики не понимала, к чему Стив ведет. «Это новый вид музыки, – объяснил он. – Я такого ни разу не слышал. Фантастика». И тут же мрачно добавил: «Мне конец. Все кончено. Нам всем крышка».

34

Джон Леннон и Ринго Старр родились в 1940-м, когда в обиход англичан вошли слова «blitz» («блиц»), «paratroops» («десантные войска»), «call-up» («призыв») и «quisling» («квислинг»)[198]198
  Политик-коллаборант, от фамилии Викдуна Абрахама Лорица Йонссона Квислинга (1887–1945), возглавившего правительство после оккупации Норвегии германскими войсками в 1940 г.


[Закрыть], а глагол «to scramble» («взбалтывать») приобрел новое значение – «линять», в смысле «быстро убегать восвояси».

Другие неологизмы 1940-го возвестили приход нового, бесцеремонного и развязного века американских товаров и трендов: «beefburger» («бифбургер»), «crew cut» («стрижка-бобрик»), «holiday camp» («база отдыха»), «mobile home» («дом на колесах»), «nylons» («нейлоновые чулки»), «telly» («телик»), «super-duper» («супер-пупер»), «youth club» («молодежный клуб»). Многие были связаны с открытиями и изобретениями: «jeep» («джип»), «plutonium» («плутоний»), «radar» («радар»). Некоторые, как, например, «telly», служили ласковыми сокращениями названий недавних технических новшеств, получивших столь широкое распространение, что казались старыми друзьями. Прочие, как, например, «extra-sensory perception» («экстрасенсорное восприятие»), появились в результате тщательного изучения известного или – если взглянуть под другим углом – неизведанного.

На следующий, 1941 год в английском языке появился термин «welfare state» («государство всеобщего благосостояния»), а также слова «disc jokey» («диск-жокей»), «boogie» («буги»), «cheesed-off» («взбелененный»), «Terylene» («терилен»), «sunbathe» («загорать»), «straight» («правильный», в смысле «конформист») и «knockers» («буфера», в смысле «груди»). В том же году – между рождениями Джона и Пола – впервые появилось слово «teenager» («тинейджер»).

Пол Маккартни родился в 1942-м, когда в английский язык пришли слова и фразы «spaceman» («космопилот»), «office block» («офисное здание»), «napalm» («напалм») и «sixty four dollar question» («вопрос на шестьдесят четыре доллара»)[199]199
  В значении «каверзный, трудный вопрос», из популярной американской радиовикторины «Take it or Leave it», транслировавшейся по Си-би-эс (1940–1947), где за правильный ответ на седьмой вопрос подряд участник получал 64 доллара.


[Закрыть], а также выражение «preggers» («залетела») и сокращение «PR» («пиар»). Джордж, самый молодой из битлов, родился в 1943-м, когда возникли слова «bobby socks» («носки-бобби»), «disposable» («одноразового пользования»), «paper towel» («бумажное полотенце»), «pizzeria» («пиццерия»), «double glazing» («двойное остекление») и «falsies» (предок «пушапа»). Тогда же состоялся дебют «squarebashing» («армейской дисциплины») и, наверное в качестве некоего вселенского противовеса, «group therapy» («групповой терапии») и «free expression» («свободы самовыражения»). В Великобритании Барнс Уоллис изобрел прыгающую бомбу, а в Швейцарии доктор Альберт Хофман соединил лизергиновую кислоту с диэтиламином, получив диэтиламид лизергиновой кислоты, который позднее станет известен как ЛСД.

Большинство датируют рождение группы «Битлз» 1957 годом, когда встретились пятнадцатилетний Пол и шестнадцатилетний Джон. Многие слова и выражения, появившиеся в тот год, связаны с молодежью: «Frisbee» («фрисби»), «skiffle» («скифл»), «sexpot» («секс-бомба»), «scooter» («скутер»), «pop-art» («поп-арт»), «bonkers» («псих»), «backlash» («ответка»), «Hell’s Angels» («Ангелы Ада»), «flick knife» («нож-выкидуха»), «diminished responsibility» («ограниченная вменяемость»), «consenting adult» («совершеннолетний»), «role model» («пример для подражания»), «angry young men» («сердитые молодые люди»)[200]200
  По названию пьесы Джо Осборна «Оглянись во гневе» («Look Back in Anger», 1956), давшей название литературному направлению в 1950-е гг. и, нарицательно, ставшей обозначением критически настроенной молодежи, жаждавшей перемен, «молодых бунтарей».


[Закрыть]. Долгоиграющая пластинка теперь называлась «album» («альбом»). В США женщины – дорожные инспекторы получили прозвище «meter maid» («счетчица»). В том году стало популярным словечко «fab», сокращенная форма прилагательного «fabulous» («чудесный»), хотя в народ оно пошло только в 1963-м, и все чаще его употребляли в связке с «четверкой».

В том же 1963-м появилось еще одно слово, ассоциируемое с Чудесной четверкой. Пятого октября 1963-го молодой импресарио Энди Лотиан был в концертном зале Карнеги-Холл города Глазго, когда на сцену вышла ангажированная им группа. Реакция публики на их выступление напоминала освобождение Мафекинга[201]201
  Город в ЮАР; его гарнизон во время Второй Англо-бурской войны (1899–1902) попал в продолжительную осаду (217 дней), снятие которой стало поводом для большой радости англичан.


[Закрыть]: «…творился сущий ад. Девушки теряли сознание, визжали, мочились прямо на сиденья. Весь зал словно впал в коллективный транс». Посреди этого хаоса перепуганный репортер «Радио Скотланд» завопил: «Энди, что тут происходит?» И на ровном месте у него в голове родилось новое слово. «Не переживай, – прокричал он репортеру, – это просто… битломания!»

© Fox Photos/Getty Images