Текст книги "Сокровища Монтесумы"

Вы поселились в отеле? – спросил Мэтт. Он ожидал, что она поблагодарит его за помощь. Не тут-то было.

Да, – коротко ответила она.

Если она и была ему благодарна, то внешне никак этого не проявила. Брови у Мэтта от удивления поползли вверх.

Она снова взглянула на камень. Мэтт с трудом подавил в себе желание с силой прижать к себе свою партнершу и хотя бы таким образом переключить ее внимание на себя.

Что-то не так с моим галстуком, мэм? – с вызовом спросил он.

Она быстро отвела взгляд.

Я просто обратила внимание на талисман, который вы носите, мистер Деверо. Я хотела бы купить его.

Эту вещицу? Но это всего лишь отшлифованный кусок обычной скалы. Почему вы вдруг им заинтересовались?

Она пожала плечами.

Без какой-либо определенной причины. Я просто коллекционирую индейское искусство, и этот рисунок показался мне довольно… необычным.

И в самом деле, – протянул он. В отношении нее он никогда не употребил бы слово “просто”. Впрочем, если бы она не смотрела на этот камень так, словно это был ключ к спасению ее души, он бы, возможно, и поверил сейчас ее словам, произнесенным чуть небрежным тоном. – Вы полагаете, он ценный?

Она чуть поколебалась с ответом.

Ну… нет, я так не думаю. Вы позволите рассмотреть его поближе?

Что ж, по крайней мере, ее нельзя назвать искусной лгуньей.

– Конечно, вот только… я никогда не снимаю его. Знаете, игроки очень серьезно относятся к своим талисманам, приносящим удачу.

– О! Да, понимаю. – Он почувствовала, как напряглась ее рука в его ладони. – Но я все же хотела бы на него посмотреть. Вы не будете возражать, если мы отойдем в сторонку?

– Прекрасно! Сначала она сочла его компанию не заслуживающей внимания, а теперь и вовсе захотела прервать танец!

Сжав локоть мисс Карлайл, Мэтт вывел ее из круга танцующих и с растущим раздражением увлек к высоким окнам, задрапированным бархатными гардинами сочного бордового цвета. Приглушенный свет ламп создавал весьма интимную атмосферу. При других обстоятельствах Мэтт счел бы эту обстановку вполне романтической, располагающей к дальнейшим смелым действиям.

Однако в данную минуту эффект был подпорчен упорной целеустремленностью мисс Карлайл, которую, очевидно, интересовало лишь одно – его талисман.

Едва они оказались возле окна, мисс Карлайл протянула руку и ухватилась за камень. Несмотря на несколько слоев ткани (галстук, сорочка), Мэтт почувствовал странное покалывание в груди в том месте, к которому прикасалась ее ручка.

Он внимательно наблюдал за лицом девушки, пока та разглядывала рисунок. А затем она перевернула каменную пластинку и посмотрела на ее заднюю поверхность, прежде чем отпустить. При виде нескольких невразумительных линий на обратной стороне камня в ее глазах вспыхнуло небывалое воодушевление. Если бы подобный восторг отразился в этих прекрасных глазах при виде его, Мэтта, он был бы польщен.

Его подозрения превратились в уверенность. Таинственная мисс Карлайл, совершенно очевидно, поняла значение линий, вырезанных на задней стороне камня. Но как такое могло быть? Лишь тот, кто видел головоломку на Столовой горе, мог знать, что эти линии представляют собой частичку ключа к решению загадки.

Было совершенно ясно, что этот камень имел для нее гораздо большее значение, чем она хотела показать.

– Где вы нашли его? – спросила она с энтузиазмом.

– В горах Сангре-де-Кристо, к северу отсюда, – ответил Мэтт, решив проверить, имеет ли происхождение камня какое-нибудь значение для нее.

– Что, если я предложу вам за него двадцать долларов, мистер Деверо?

– Мэм, я легко сделаю в двадцать раз больше всего за одну не слишком удачную ночь игры.

– Тогда тридцать.

– Не думаю. Мне очень дорог этот камень.

Даже если бы он ничего не обещал Ангусу, он бы не смог устоять перед соблазном узнать, как много она сама знает об истинном значении этого камня.

Пятьдесят?

Мэтт только покачал головой.

– Мне больно в этом сознаваться, сэр, но я ограничена в средствах. Все, что я могу предложить вам, это шестьдесят долларов.

– Прошу прощения, мисс Карлайл. Камень не продается.

Ее зеленоватые глаза вспыхнули, подтвердив его подозрение о том, что под этой невозмутимой, холодной внешностью скрывается страстная натура. Его охватило необычное возбуждение, пьянящее чувство азарта пополам со страстным желанием, не похожее ни на что испытанное им раньше. Она была достойным соперником и этим отличалась от большинства женщин, которых он когда-либо встречал. Она обладала силой, и в то же время он чувствовал ее ранимость, вот только пока еще не мог определить, в чем именно эта ранимость заключалась. Но он пообещал себе обязательно это выяснить.

Но это же нелепо, сэр! Это всего лишь кусок обычного камня. Я нисколько не сомневаюсь, что вам легко будет с ним расстаться.

– Никогда. Как я уже сказал, камень не продается. – На несколько секунд повисла напряженная тишина.

– Вы ведь игрок, мистер Деверо?

– Верно.

– А настоящий игрок никогда не упустит возможности рискнуть с выгодой для себя. Не хотите ли сыграть на ваш талисман?

– Что вы задумали?

Ваши дикие места всегда очень интересовали меня – салуны, стрелки и… западная традиция игры в покер. Я с большим удовольствием научилась играть. Что скажете, если я поставлю шестьдесят долларов против вашего талисмана?

Уголки его рта чуть дрогнули и приподнялись. Это становилось все интереснее. Чувства на ее прелестном лице можно было читать, как в открытой книге. Сейчас оно дышало страстным желанием завладеть его камнем. Учитывая практически ничтожную возможность того, что он может проиграть, стоило рискнуть. Он уже выжал из этого камня все, что мог, и ничего не добился. Без дополнительной информации, – а он подозревал, что мисс Карлайл ею обладает, – он совершенно не представлял, что ему делать дальше.

– Покер – игра, в которой должны участвовать несколько игроков.

– Разумеется, пусть участвуют и другие. Только ягуар будет разыгран между нами двумя.

– Ягуар?

– На камне изображен ягуар, это ац… – Элли резко остановилась и сделала вид, что поперхнулась. Прочистив горло, она продолжила: – Это индейское изображение ягуара из Центральной Америки. Он очень похож на пуму, только у него шкура более яркая с черными пятнами. Так ему легче прятаться, когда он охотится в джунглях.

Мэтт слышал о ягуарах, хотя сам никогда их не видел, так как никогда не заезжал достаточно далеко на юг Мексики. Теперь стал понятен смысл этих пятен на рисунке.

Мисс Карлайл, я считаю необходимым предупредить вас. Очень многие считают, что я весьма неплохо играю в покер. Вы уверены, что хотите рискнуть своими деньгами?

Она пристально посмотрела на него.

А у меня есть хоть какой-нибудь шанс получить талисман другим путем?

– Нет.

– Тогда я предпочитаю иметь хотя бы ничтожный шанс, чем совсем никакого.

Мэтт был искренне восхищен ее дерзостью. Ему претила мысль отбирать у нее деньги, но он чувствовал, что если сейчас откажется принять ее вызов, она уйдет из его жизни и, скорее всего, навсегда.

Хорошо, мисс Карлайл. Заключаем сделку. Кто бы из нас ни взял верх в игре, он уйдет домой с камнем. Встретимся завтра в салуне Зайгера в семь часов. Спросите меня у охранника, такой огромный детина, размером со шкаф. Его зовут Нэт.

Она обеспокоенно взглянула на него. В ее глазах отразилось недоумение.

– А зачем салуну охранник? Это что, место с сомнительной репутацией? Я не желаю оказаться в дурацком положении, мистер Деверо!

– Мэм, на свете просто не существует респектабельных салунов, – протянул Мэтт с широкой усмешкой. – Нэт работает вышибалой, то есть он должен вовремя избавляться от подонков, которые представляют собой потенциальную угрозу. Никто из владельцев салунов не хочет наживать себе лишние неприятности. Что касается вас, то Нэт просто проведет вас через другой вход в один из отдельных кабинетов, в котором я буду вас ждать. Женщинам не позволяется появляться в главном зале салуна.

– Какая глупость! Присутствие леди могло бы хоть не много смягчить грубые нравы и заставить мужчин вести себя благовоспитанно.

Мэтт уставился на нее с веселым удивлением.

Думаю, что это как раз то, чего мужчины, посещающие салун, и стараются изо всех сил избежать.

Легкая краска смущения залила высокие, точеные скулы мисс Карлайл.

Была ли причиной тому шутка Мэтта или же она смутилась, обнаружив перед ним свою наивность? Мэтт с сожалением смотрел ей вслед, раздумывая, как бы ему еще раз пригласить ее на танец, но только не на глазах у половины всей элиты Альбукерке. Была бы его воля, он бы танцевал с ней весь вечер. Но если бы он решил пригласить ее на третий танец подряд, то ее репутация сразу же оказалась бы подмоченной и начались бы пересуды по поводу серьезности его намерений.

Кроме того, он обещал второй танец Мелани. Мэтт вздохнул и отправился искать женщину, которую должен был сопровождать на этом балу. Пока они танцевали, ее вкрадчивая, но откровенная манера заигрывать настолько вывела его из себя, что он совсем потерял из виду мисс Карлайл.

Наконец, когда его терпение было уже на исходе, музыка стихла. Мэтт передал Мелани другому, горящему от нетерпения партнеру и занял весьма удобную позицию возле двери, прощупывая своим зорким взглядом толпу.

Боюсь, она уже ушла, – раздался знакомый голос сзади.

Мэтт обернулся, чтобы поздороваться со своим лучшим другом. Сет Морган прекрасно чувствовал себя в черном вечернем костюме даже без своего значка шерифа. Его густые светлые волосы и роскошные усы отливали бронзой в свете электрических ламп. Мэтт сразу же приготовился к обычным подначкам своего друга, едва только заметил насмешливый блеск в его светло-карих глазах.

– Кто ушел? – с невинным видом спросил он.

– Да та потрясающая красотка в платье цвета морской волны, кто же еще?

Только долгие годы тренировки и навыки профессионального игрока помогли Мэтту сохранить невозмутимое выражение лица.

Ты говоришь о мисс Карлайл? С чего это ты взял, что я ищу именно ее?

Сет выразительно фыркнул:

Не скромничай. У меня пока еще есть глаза. Должен тебе сообщить, что тебе завидовали все холостяки в этом зале. Впрочем, некоторые женатые кавалеры также, если уж быть до конца откровенным.

Мэтт усмехнулся, причем подсмеивался он исключительно над самим собой. Он мог бы быть коротышкой с толстым пузом и сигаретой в зубах, и все же мисс Карлайл приняла бы его приглашение на танец. А все из-за талисмана.

Это очень странно, ты не находишь? – продолжал Сет. – Леди приложила столько усилий, чтобы одеться на бал, и все только затем, чтобы станцевать один-единственный танец. При этом она оказала честь именно тебе. Как говорится, о вкусах не спорят.

И особенно странно то, что она не пожалела усилий, чтобы превратиться из грязной бродяжки в обольстительную сирену. Мэтт улыбнулся, понимая, что его нежелание говорить о мисс Карлайл только подстегнет любопытство друга.

– Не составишь мне компанию завтра вечером у Зайгера? Намечается интересная игра.

– Хорошо. Увидимся завтра.

Будет лучше, если он станет держать планы мисс Карлайл до поры в секрете. Появление красивой женщины, а особенно истинной леди за игорным столом станет настоящей сенсацией.

Шериф отошел, оставив Мэтта один на один со своими противоречивыми мыслями.

Никогда еще ни одна женщина не пренебрегала им так явно. Он не привык чувствовать себя на вторых ролях, и теперь ему чертовски не нравилось это ощущение. И в то же время это был своеобразный вызов, который горячил ему кровь. У него появилось чувство предвкушения, сравнимое разве лишь с возбуждением во время игры, когда на кону большие деньги и нервы напряжены до предела.

Мэтт покачал головой и усмехнулся. Что ж, посмотрим, что скажет завтра гордая мисс Карлайл!

4.

В полдень следующего дня Элли стояла на улице, разглядывая маленькую вывеску в окне конторы государственного департамента, отчаянно борясь с желанием развернуться и убежать. Она даже до боли прикусила губу, разрываясь между долгом и страхом потерять все, расстаться навсегда со своими мечтами.

Ее семья не представляла, где она сейчас находится. Несмотря на отчаянные попытки отца, часто весьма хитроумные, завлечь ее обратно домой, Элли не хотела заставлять свою семью лишний раз беспокоиться за нее.

Нет сомнений в том, что к этому времени мексиканский президент уже телеграфировал графу, предлагая свою версию преступлений, совершенных его дочерью, и требуя возместить украденное золото. Элли живо представляла себе, как Уинстон Карлайл отпускает едкое замечание по поводу этого необоснованного обвинения и говорит что-то вроде того, что она никогда бы не совершила столь бесчестного поступка, а затем в приступе гнева мечется по дому оттого, что она вновь ослушалась и ускользнула у него между пальцев.

Элли улыбнулась своим мыслям. Она знала, что отец ее любит, несмотря на все требования и ультиматумы. И хотя временами он сетует, что она не похожа на ее младшую сестру Эмбер, Элли – единственная, кто разделяет его страсть к археологии.

Она часто подшучивала над легкомысленной Эмбер, которая одна из всей семьи предпочитала кружиться в вихре удовольствий светской жизни. И все же Эмбер с ее добрым сердцем и заботливостью матери-наседки всегда беспокоилась о своевольной, влюбленной в археологию старшей сестре.

С другой стороны, ее брат Дерек едва ли даже догадывался, что она исчезла. Без сомнения, его яхта “Золото фараона” стояла сейчас на якоре в каком-нибудь экзотическом порту. Пользуясь привилегией и положением наследника, Дерек никогда не испытывал недостатка в свободе или деньгах, в какой бы дальний уголок мира ни отправился. Элли тоскливо вздохнула, не в силах избавиться от некоторой доли зависти к своему брату.

Когда-то семья Элли была очень дружной, даже после смерти матери. В те дни они путешествовали вместе, сопровождая отца в его археологических экспедициях. Но четыре года назад отец решил проводить больше времени в своих поместьях, которые требовали его внимания.

Такой образ жизни никак не устраивал ни Дерека, ни Элли, и тогда они все разошлись. Каждый теперь занимался тем, к чему стремилась его душа.

Странное чувство одиночества вдруг пронзило Элли. Она всегда тщательно охраняла свою независимость, но все имеет свою цену. Хотя археология подарила ей удивительную, наполненную смыслом жизнь, иногда случались моменты, когда ее вдруг охватывала тоска по близким людям, по семье, просто по дружескому участию, и тогда в ее душе открывалась черная пустота, которую она не знала, как заполнить. В один из таких моментов отец и смог сломить ее отчаянное сопротивление и вынудить дать согласие на брак. Однако Элли понимала, что традиционная женская роль жены, хозяйки, матери семейства – не для нее. Брак не сможет заглушить той тоски, что грызла ее изнутри. Скорее всего, будет еще хуже. Вместо того чтобы скрасить ее одиночество, муж будет диктовать, как жить, навязывая роль, ей совершенно не свойственную. Ну какая ей польза от мужчин? Даже если какой-то мужчина обладает широкими плечами, проницательным взглядом золотисто-карих глаз, быстрым умом и внешностью, которая заставляет ее сердце биться чуть быстрее… Ну что ж. Это только подтверждает ее правоту. Мэтт Деверо обладает всеми этими качествами, и вот, пожалуйста, именно он оказался главным препятствием на ее пути.

Всего лишь коротенькая телеграмма – это все, что ей нужно послать домой. Что сможет сделать отец, чтобы остановить ее? Даже если он отправит кого-нибудь за ней, или – она почувствовала, как ее охватывает дрожь при одной только мысли об этом, – приедет сам, пока он доберется до Нью-Мексико, у нее еще останется в запасе около шести недель.

Она может взять деньги со своего счета, хотя бы для того, чтобы пока кое-как перебиться и добраться до дому… когда-нибудь.

Принимая во внимание игру с Деверо сегодня вечером, у нее останется как раз достаточно, чтобы купить еду еще на две недели. Элли не очень надеялась на согласие отца выслать ей денег, но в теперешней ситуации, с ее более чем скудными ресурсами и огромной проблемой по имени Мэтт Деверо, следовало все-таки попытаться.

Дверь в отдельный кабинет на втором этаже открылась, и сразу сюда ворвались музыка и грубый смех из основного зала салуна.

Мэтт почувствовал, как забилось сердце и кровь быстрее побежала по жилам. Но вместо красивой величественной блондинки в комнату вошла рыжеволосая девочка из салуна в ярко-зеленом платье. Мэтт чуть расслабился, удивленно усмехаясь своей реакции. Можно подумать, что он мальчишка, ожидающий своего первого свидания.

Софи принесла выпивку на подносе и принялась обносить сидящих за круглым столом четверых мужчин. Мэтт вытащил из кармана часы и откинул резную золотую крышечку.

Опаздывает на десять минут. Может быть, она передумала в конце концов. Оставалось лишь удивляться тому странному чувству разочарования, которое охватило его при этой мысли. Сету и другим игрокам не терпелось начать игру. Они начали уставать от этого таинственного ожидания.

Может быть, у Нэта как раз сегодня вечером случился один из его приступов черной меланхолии и он отказался проводить ее наверх? Но что-то не похоже на мисс Карлайл уйти ни с чем. Да и вряд ли ей будет так уж трудно справиться с этим простодушным верзилой. С ее прямотой и настойчивостью она может любого достать. Возможно, она задержалась в главном зале, чтобы прочитать лекцию о благотворном женском влиянии на грубые нравы, царящие в салунах?

А может, думал Мэтт с всевозрастающим нетерпением, ему все же следует спуститься вниз и поискать ее?

Софи закончила обслуживать игроков и открыла дверь, собираясь выйти. Какой-то пьяный ковбой наткнулся на нее, едва она переступила порог. С грубым смехом он обхватил ее за талию и прижал к перилам лестницы, пытаясь поцеловать. Шляпа ковбоя упала на пол. Он совершенно ясно обозначил свои намерения, коленом раздвинув ей ноги и сунув руку под платье. Софи отчаянно сопротивлялась, она была не на шутку испугана.

Мэтт вскочил со стула, прежде чем сообразил, что делает. Он знал, что владелец салуна разрешал своим девочкам обслуживать клиентов в более интимной обстановке наверху, но только тем, кто этого хотел сам. Софи была не из их числа.

Мэтт оттолкнул ковбоя от девушки, а затем, схватив его за грудки, перекинул через перила, продолжая держать за грязную пропахшую потом рубаху. Ноги пьяницы оторвались от пола, он повис на перилах, и теперь от падения с пятнадцатифутовой высоты его удерживала только рука Мэтта.

Все, что мне надо сделать сейчас, это просто отпустить тебя, – сказал Мэтт тихим угрожающим тоном.

В широко раскрытых от удивления и страха глазах ковбоя появилось вполне осмысленное выражение. Он обернулся через плечо и посмотрел вниз. Игроки в зале приостановили игру, и дюжина голов с интересом повернулась в их сторону. Шум в зале несколько стих.

Все салунные девочки улыбались своему добровольному защитнику. Полли, сидя на коленях у клиента, послала Мэтту воздушный поцелуй.

Ну, ты, негодяй, – прохрипел ковбой. – Лучше отпусти меня.

Мэтт заметил, как его рука скользнула к кобуре.

Хорошо. Будь по-твоему, – спокойно ответил Мэтт и чуть ослабил хватку.

Ковбой почти совсем перевалился через перила. Забыв про револьвер, он принялся отчаянно махать руками, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь. В конце концов он ухватился за запястья Мэтта.

Да что такого я сделал? Что? Скажи, дьявол тебя забери! – закричал он.

– Ты забыл спросить у этой маленькой леди, хочет ли она, чтобы ты хватал ее своими грязными руками!

– Дьявольщина! Да это всего лишь салунная шлюха!

– Неправильный ответ. Подумай еще.

Мэтт подтолкнул его дальше, с явной угрозой скинуть вниз. Мускулы на правой руке Мэтта задеревенели от напряжения, удерживая шестифутового детину почти на весу.

– Извини, приятель! Извини! Я не подумал!

– Это совершенно очевидно. А теперь извинись перед Софи. И сделай это так, чтобы было видно, что ты действительно сожалеешь.

– Ты сумасшедший! Ты знаешь это?

Мэтт вздохнул. Выражение его лица было вполне красноречивым.

Нет! Не делай этого! – завопил ковбой. – Ладно! Я согласен. Только не дай мне упасть! – Он повернул голову в сторону рыжеволосой служанки. – Извините… мне жаль, что я… э… схватил вас. Этого больше не повторится.

Софи благодарно улыбнулась Мэтту и поспешила уйти.

Мэтт знал, что девушка может не беспокоиться больше по поводу других нежелательных предложений. Местные мужчины не упустят случая предостеречь пришельцев и объяснить, что Мэтт Деверо не терпит грубости по отношению к любой женщине, особенно к тем женщинам, которых, с точки зрения общепринятых норм, легко можно обидеть.

Когда-то его, двадцатилетнего парня, одна мадам из самого роскошного борделя в Альбукерке наняла охранять своих девочек от излишней грубости клиентов. И в течение целых пяти лет Мэтт выполнял роль не только телохранителя, но еще и друга и наперсника этих девочек. Он тогда наслушался самых разных и почти всегда печальных историй и научился отличать и ценить золото под тусклым Налетом патины или под слоем яркой мишуры. Эти женщины очень многому его научили, а он оказался весьма восприимчивым и прилежным учеником. Благодаря им он знал теперь о женщинах все. Или думал, что знал.

Воспоминания Мэтта были внезапно прерваны. Сначала заскрипела лестница под тяжелыми шагами Нэта, а в следующее мгновение раздался женский голос:

Этот человек, видимо, относится к тем самым местным подонкам, о которых вы упоминали, мистер Деверо?

От тембра этого голоса Мэтта словно обдало жаром. От неожиданности он едва не выронил ковбоя, которого все еще держал, прижав к перилам.

– Не местным, мисс Карлайл. Постоянные жители Альбукерке отличаются более изысканными манерами. Этот не здешний. – Он рывком поставил ковбоя на ноги и толкнул прямо в раскрытые, словно для объятий, сильные руки Нэта. – Я бы сказал, что этому типу самое место на улице, Нэт.

– Да, сэр, – прогудел вышибала. Усмешка немного смягчила выражение его широкого лица, когда он тащил ковбоя вниз по лестнице. В этот момент навстречу начал подниматься худой бородатый мужчина в оливково-зеленой рубахе и коричневом кожаном жилете.

Мэтт повернулся к Элли. Хотя ее светло-серое платье можно было бы назвать строгим, оно было сшито по самой последней моде – с высоким воротом и черным треном сзади – и сидело на ней великолепно. Модная щегольская шляпка из серого бархата и черных кружев была кокетливо сдвинута чуть набок, удерживая густые светлые волосы, убранные в высокую прическу.

Ее вид захватил Мэтта врасплох. Ему совсем не к месту пришло на ум, каково бы это было – погрузить пальцы в эти шелковистые волосы, вытащить заколки и шпильки и потом целовать нежную кожу на ее шее, ощущая ответную дрожь в ее гладком, нежном теле.

Элли перевела холодный взгляд на его грудь, где среди складок галстука покоился талисман с ягуаром. По ее губам скользнула улыбка нетерпеливого ожидания – улыбка была вызвана исключительно видом талисмана, а вовсе не радостью встречи с его обладателем. Все эротические фантазии Мэтта в то же мгновение утонули, погребенные потоком затопившего его раздражения.

Так вы решили все-таки прийти, – сказал Мэтт, снова взглянув на свои часы. – Я уже начал было опасаться, что вы передумали.

Она скрестила руки на груди.

– Все благодаря выбранному вами месту встречи. Я не сколько минут провела, пытаясь уговорить…

– Эй, привет, Деверо! – окликнул Мэтта только что поднявшийся по лестнице бородатый мужчина. Указывая на выходящего из салуна Нэта с ковбоем под мышкой, он спросил: – Кажется, я пропустил самое интересное?

Мэтт протянул руку.

Ничего стоящего, можешь мне поверить.

Он постарался скрыть выражение антипатии, когда Рэй Джонс пожал ему руку. Этого человека Мэтт недолюбливал и имел на то весьма веские причины.

– Так ты решил принять мое приглашение? Рад, что смог прийти.

– Ты же знаешь, я люблю стоящую игру с хорошими ставками.

Мэтт тонко улыбнулся. У него были свои соображения, когда он приглашал Рэя Джонса на эту игру. Причем это было еще до того, как он встретился с мисс Карлайл. Его весьма надежные источники указывали на Джонса как на нового члена банды Хейли. В тот раз, когда они устроили засаду на Мэтта, Джонса с ними не было. Но это не значило, что он не мог быть сейчас полезен. Последний раз он принимал участие в ограблении поезда. После этой горячей работенки банде пришлось затаиться на некоторое время. Так или иначе, а Мэтту совсем бы не помешало выяснить время и место очередной встречи бандитов.

Рэя Джонса приняли в ряды банды вместо Карлоса Фернандеса, таинственно исчезнувшего пару недель назад. Мэтт подумал о бедняге Фернандесе, томящемся сейчас за Решеткой, но об этом, кроме него, знал только шериф в Кериллосе.

Фернандес был первой добычей в терпеливой и упорной охоте Мэтта за людьми, убившими Ангуса. После того, как Мэтт похоронил своего старого друга и спустился с гор, он дал себе всего несколько дней на то, чтобы залечить рану и набраться сил, а затем неугомонная натура и стремление к возмездию опять погнали его в дорогу. Он купил новую лошадь и одежду, сыграл ряд партий в покер, расспросил как бы между делом знающих людей и вскоре сел на хвост Фернандесу, которого настиг в небольшом городке к северу от Альбукерке. Ему оказалось совсем нетрудно распознать свою жертву. Увидев свое любимое седло ручной работы на спине лошади Фернандеса, привязанной возле салуна, Мэтт сразу понял, что охота закончена. Ему не пришлось сделать ни единого выстрела. Приставив к затылку бандита ствол своего “кольта”, Мэтт без всяких трудностей доставил его прямехонько в контору шерифа, для чего ему понадобилось всего лишь перейти улицу.

Благодаря этому небольшому приключению Мэтт не только вернул свое седло, но также выяснил, что, хотя Сэм и бил Ангуса, чтобы заставить его говорить, именно Клив, известный своей горячностью и нетерпением, нажал на спусковой крючок.

Рэй окинул Элли сальным взглядом и хищно ухмыльнулся:

А это еще кто тут у нас?

Элли моментально перестала нервно барабанить пальцами по своей руке и вызывающе вздернула подбородок. Глаза ее чуть прищурились.

– Мисс Карлайл, позвольте вам представить Рэя Джонса, – поспешил Мэтт заполнить неловкую паузу, уже жалея, что недостаток времени заставил его свести вместе этих двух людей. – Рэй, это мисс Элли Карлайл.

– Мистер Джонс, – осторожно поздоровалась Элли.

– Мэм, – отвечал Рэй, сопроводив свой елейный тон двусмысленной улыбкой.

Мэтт слегка сжал локоток мисс Карлайл и подтолкнул ее к двери, загородив собой от плотоядного взгляда Рэя. Он ввел ее в комнату. Трое мужчин, сидящих за столом, дружно повернули головы. Мэтт от души порадовался тому изумлению, которое появилось на лице Сета Моргана при виде Элли.

Я пригласил мисс Карлайл присоединиться к нашей сегодняшней игре, джентльмены. Если у вас имеются в связи с этим какие-то возражения… – Мэтт многозначительно замолчал, прозрачно намекая, что любой из присутствующих, недовольный этим обстоятельством, может просто покинуть комнату.

Сет мгновенно вскочил и подошел к ним. Он взял Элли за руку, заставив Мэтта, таким образом, отпустить ее локоть, поклонился и поцеловал ей пальцы.

Уверен, это прекрасная идея.

Мэтт нахмурился. Сет явно зашел слишком далеко в своем намерении очаровать леди. И почему это, черт возьми, ему самому не пришло в голову поцеловать ей руку?

– Леди играет в покер? – возмущенно воскликнул Джордж, уставившись на Элли. Его лоб прорезала глубокая морщина.

– Мисс Карлайл, этот приятный джентльмен, – сказал Мэтт насмешливо, – Джордж Доусон, владелец здешнего универсального магазина. Парень напротив – Томас Петтигрю, президент местного банка. А этот навязчивый любитель дамских ручек – мой друг, шериф Сет Морган.

Мэтт пристально посмотрел на Сета, продолжающего нежно сжимать в своих руках ручку леди. Он увидел, как светлые пышные усы его друга чуть дрогнули, очевидно, в насмешливой улыбке.

– Джентльмены, – мисс Карлайл вежливо наклонила голову, одновременно очень легким, почти незаметным Движением вынув пальцы из руки шерифа.

– Мэм, – ответил Джордж, все еще довольно натянуто. – Честно говоря, Деверо, я… ну, я не знаю. Все же, мне кажется, это не слишком хорошая идея.

– Она англичанка, Джордж. Приехала сюда, чтобы, так сказать, вкусить жизни настоящего американского Запада. Ты ведь знаешь, какими оригиналами могут быть эти англичане, – пошутил Мэтт, надеясь погасить возможные протесты с помощью юмора.

Элли сердито взглянула на него, явно не оценив юмора.

Тем не менее Джордж усмехнулся.

Что ж, очень хорошо, – сказал он нехотя, возвращаясь на свое место, с которого поднялся, когда Мэтт представил его даме. – А ты что думаешь, Томас?

Президент банка пожал могучими плечами.

Если у мисс Карлайл имеются доллары Соединенных Штатов, а не какие-то там фунты, то не вижу причины, почему бы нам не доставить себе удовольствие видеть хорошенькое личико и прелестную улыбку за этим столом. – Томас достал золотые часы из кармана жилета. – Так давайте начнем, пожалуй?

Рэй Джонс так и остался стоять возле закрытой двери, прислонившись спиной к косяку, всей своей позой выражая агрессивное недовольство: ноги скрещены, руки на бедрах.

А что, если мне не нравится играть с женщиной? Это просто неестественно! Я не давал на это согласия, когда принимал приглашение на игру.

Мэтт, прищурившись, посмотрел на бандита. У него заняло почти неделю подобрать этот ключик к банде Хейли. И только бог знает, сколько у него уйдет времени, чтобы раскопать какой-нибудь иной способ добраться до них. Но раз Джонс решил уйти, так тому и быть. Это всего лишь задержка, конечный результат она не изменит.

Соглашайся или уходи, Джонс, – спокойно сказал Мэтт. – Мы и без тебя обойдемся.

Джонс выпятил челюсть и перенес вес тела с одной ноги на другую.

Вот уж никогда не думал, что настоящая леди станет развлекаться в салуне, – проворчал он и добавил: – Я остаюсь.

Он прошел к столу и занял свое место. И хотя Мэтту сейчас больше всего хотелось сгрести Джонса за воротник и вышвырнуть из окна второго этажа, он подавил в себе это желание и решил оставить без внимания грубое замечание. Пока. Вместо этого он отодвинул от стола свободный стул справа от себя и сказал, обращаясь к Элли:

Прошу вас, мисс Карлайл.

После мгновенного замешательства она решительно заявила:

Благодарю вас, но, поскольку мы являемся с вами соперниками, я бы хотела сидеть на противоположной стороне.

Она прошла к другому концу стола и села на свободный стул, оказавшись, таким образом, между Джорджем и Рэем Джонсом. Свой черный ридикюль, слишком большой для дамской сумочки, она поставила на колени.