Текст книги "Прекрасный подонок"

– Мисс Миллс, – сказал он, подчеркивая каждое слово. – Я провожу презентацию на четвертом этаже.

– Прошу прощения? Почему? – раздраженно спросила я. – Мы всегда использовали эту комнату. И почему вы ждали до последнего, чтобы сообщить мне?

– Потому что, – прорычал он, упираясь кулаками в стол, – я здесь босс. Я устанавливаю правила и решаю, когда, где и что происходит. Если бы вы не пялились все время в окна, у вас бы нашлось сегодня утром время подойти и согласовать детали со мной.

Я ясно представила, как мой кулак врезается ему в горло. Пришлось напрячься, чтобы не перепрыгнуть через стол и не удушить его. По его физиономии расползлась довольная ухмылка.

– Отлично, – буркнула я, проглотив злость. – Все равно в этой комнате отродясь ничего хорошего не происходило.

Когда я свернула из коридора в новый конференц-зал, то немедленно столкнулась взглядом с мистером Райаном. Сидя в кресле и, по обыкновению, сложив пальцы домиком перед собой, он являл картину еле сдерживаемого нетерпения. Как это типично.

Затем я заметила человека, сидящего рядом с ним, – Эллиотта Райана.

– Позвольте, я помогу вам с этим, Хлоя, – сказал он, забирая у меня из рук стопку папок, чтобы я могла свободно вкатить в зал столик с едой.

– Спасибо, мистер Райан, – ответила я, метнув многозначительный взгляд на своего босса.

– Хлоя, – со смехом отозвался Райан-старший.

Взяв распечатки, он пустил стопку вокруг стола, чтобы присутствующие их разобрали.

– Сколько раз я просил называть меня Эллиоттом?

Он был не менее привлекателен, чем двое его сыновей. Высокие и мускулистые, все три Райана отличались одинаково скульптурными чертами лица. С тех пор как мы повстречались впервые, черные с проседью волосы Эллиотта стали серебряными, но он все еще оставался одним из самых красивых мужчин, которых я когда-либо видела.

Усаживаясь, я благодарно улыбнулась ему.

– Как поживает Сьюзан?

– Отлично. Все требует от меня, чтобы я зазвал тебя к нам в гости, – подмигнув, добавил он.

От меня не ускользнуло, что младший из Райанов раздраженно фыркнул.

– Передавайте ей от меня привет.

За спиной раздались шаги, и чья-то рука шутливо дернула меня за ухо.

– Привет, малышка, – сказал Генри Райан, одарив меня широкой улыбкой.

Затем он обернулся к остальным:

– Извините за опоздание, ребята. Я почему-то считал, мы встречаемся на вашем этаже.

Я не упустила случая торжествующе покоситься на своего босса. Как раз в этот момент ко мне вернулась стопка распечаток, и я протянула ему один экземпляр.

– Пожалуйста, мистер Райан.

Не удосужившись даже взглянуть на меня, он схватил стопку бумаг и зарылся в них.

Козел.

Когда я наконец-то собралась занять свое место, по комнате раскатился звонкий голос Генри:

– Кстати, Хлоя, пока я там ждал, я нашел на полу это.

Подойдя к нему, я увидела две антикварные серебряные пуговицы, лежавшие у него на ладони.

– Не можешь поспрашивать у людей, кто это потерял? Похоже, они довольно дорогие.

Я почувствовала, как стремительно краснею. Совершенно забыла о разорванной блузке!

– Э-э. Да, конечно.

– Генри, можно посмотреть?

Мой босс-придурок неожиданно встрял в наш разговор и ухватил пуговицы с ладони брата. Обернувшись ко мне, он злорадно ухмыльнулся:

– Разве у вас не было кофточки с такими пуговицами?

Я быстро оглядела комнату. Генри и Эллиотт уже погрузились в разговор, не обращая внимания на то, что происходило между нами.

– Нет, – ответила я, стараясь говорить как можно безучастней. – Не было.

– Вы уверены?

Взяв мою руку в свою, он провел пальцем от запястья вверх, а потом вложил мне в ладонь пуговицы и аккуратно сомкнул вокруг них мои пальцы. Дыхание замерло у меня в груди, а сердце суматошно забилось.

Я выдернула руку так, словно сунула ее в огонь.

– Абсолютно уверена.

– А я мог бы поклясться, что в четверг на вашей кофточке были маленькие серебряные пуговицы. Той, розовой. Я еще заметил, что одна пуговица едва держится, когда вы пришли ко мне наверх.

Если это было в принципе возможно, я покраснела еще больше. Что за дурацкая игра? Неужели он пытался представить все так, будто я заманила его в конференц-зал?

Наклонившись настолько близко, что его дыхание обожгло мне ухо, он прошептал:

– Вам в самом деле следует быть осторожней.

Сдерживаясь из последних сил, я опустила руку и прошипела сквозь стиснутые зубы:

– Подонок.

Он отшатнулся, словно я отвесила ему пощечину.

Непонятно, зачем он прикидывался изумленным, если первым нарушил правила? Одно дело – вести себя со мной как придурок наедине, и совсем другое – подвергать мою репутацию риску в присутствии других исполнительных директоров. Он еще получит за это позже.

В течение всей встречи мы обменивались взглядами, причем мои были полны ярости, а его – растущей неуверенности. Я изо всех сил старалась глядеть на разложенные на столе распечатки с таблицами, чтобы не встречаться с ним глазами.

Как только все закончилось, я собрала свои вещи и поспешила прочь. Но, как я и предполагала, он тут же припустил за мной к лифту. Кончилось тем, что мы оба очутились у задней стенки кабины, медленно закипая, пока лифт полз вверх на наш этаж.

Почему бы этой штуке не двигаться быстрее, и с какой стати на каждом этаже оказывался кто-то, непременно желавший воспользоваться лифтом прямо сейчас? Повсюду вокруг нас люди говорили по телефону, перелистывали документы или обсуждали обеденные планы. Шум перерос в громкое гудение, почти заглушавшее ту словесную порку, которую я мысленно задавала мистеру Райану. К тому времени, когда мы добрались до одиннадцатого этажа, кабина была почти битком. Дверь открылась, и еще трое попытались протиснуться внутрь. Меня прижали спиной к его груди, а задницей к его… ох.

Я почувствовала, как тело мистера Райана чуть напряглось. Он резко втянул воздух. Вместо того чтобы прижаться к нему, я попыталась отстраниться как можно дальше. Однако его рука легла мне на бедро, и он притянул меня обратно.

– Мне понравилось, как ты трешься об меня задницей, – прошептал этот козел мне на ухо. – Куда же ты…

– Еще две секунды, и я кастрирую вас каблуком.

Он придвинулся еще ближе.

– С чего это ты вдруг стала еще большей стервой, чем обычно?

Обернувшись, я прошипела:

– Как это на вас похоже – выставить меня перед вашим отцом шлюхой, делающей карьеру через постель.

Он уронил руку, а заодно и челюсть, и растерянно заморгал.

– Что? Нет!

Сконфуженный мистер Райан выглядел до ужаса сексуально. Подонок.

– Я просто валял дурака.

– А если бы они вас услышали?

– Они не услышали.

– Но могли.

Он смотрел на меня с искренним удивлением, как будто эта мысль никогда не приходила ему в голову. Возможно, так и было. Легко играть, когда находишься на самой вершине. Он был исполнительным директором – трудоголиком. Я – девушкой, едва начавшей карабкаться вверх.

Человек, стоявший слева от нас, оглянулся. Мы оба тут же выпрямились и уставились на дверь. Я сильно пихнула своего босса локтем в бок, а он ущипнул меня за задницу так, что я охнула.

– Я не собираюсь извиняться, – пробормотал он.

Конечно, не собираешься. Козел.

Он снова прижался ко мне, и я почувствовала, как у него в ширинке твердеет. Между ног у меня вновь начало расползаться предательское тепло.

Мы добрались до пятнадцатого этажа, и несколько людей вышли. Протянув руку за спину, я просунула между нами ладонь и погладила его сквозь ткань. Горячее дыхание коснулось моей шеи, и он шепнул:

– О да.

А затем я сжала пальцы.

– Черт. Извини! – прошипел он мне на ухо.

Я опустила руку и, ухмыльнувшись, ответила:

– Да что ты, я же просто валяла дурака.

Шестнадцатый этаж. Все оставшиеся одновременно вышли – видимо, они направлялись на одно совещание.

Как только двери закрылись и кабина тронулась, я услышала за спиной приглушенный рык и краем глаза уловила быстрое и внезапное движение – это мистер Райан ударил по кнопке «стоп». Затем он обернулся ко мне. Его глаза потемнели. Одним слитным движением он надвинулся на меня, прижав своим телом к стенке лифта. Затем отстранился ровно настолько, чтобы смерить меня хмурым взглядом и буркнуть:

– Не шевелись.

И хотя мне очень хотелось послать его куда подальше, тело упрашивало выполнить приказ.

Нагнувшись к выпавшим из моих рук папкам, он содрал с верхней наклейку и прилепил к линзе камеры, вмонтированной в потолок кабины.

Спустя секунду его лицо очутилось всего в паре дюймов от моего, а дыхание обожгло щеку.

– Я никогда бы не стал говорить, что ты карабкаешься по карьерной лестнице через постель, – выдохнул он, наклоняясь к моей шее. – Ты слишком много думаешь.

Откинувшись назад настолько, насколько было возможно, я удивленно уставилась на него.

– Это ты думаешь недостаточно. Мы сейчас говорим о моей карьере. У тебя в руках вся власть. Тебе терять нечего.

– У меня власть? Это ты только что терлась о мой член. Ты делаешь это со мной.

Моя злость чуть унялась. До этого он никогда не показывал слабости.

– Тогда не бей мне в спину.

Последовала долгая пауза, а затем он кивнул.

Шумы окружавшего нас офисного центра проникали в кабину лифта, но мы с мистером Райаном продолжали молча смотреть друг на друга. Желание прикоснуться к нему все росло – оно зарождалось в районе пупка и мягко катилось вниз, пульсируя между ног.

Он наклонился вперед и лизнул меня в подбородок, а затем прижался губами к моим губам. Когда его напряженный член прижался к моему животу, я невольно застонала. Тело начало действовать инстинктивно. Я обвила мистера Райана ногой, прижимаясь крепче, и запустила пальцы ему в волосы. Он отстранился, но лишь для того, чтобы расстегнуть застежку на моем платье. Оно послушно распахнулось перед ним.

– Какая сердитая кошечка, – прошептал он.

Затем заглянул мне в глаза и спустил платье с моих плеч, уронив его на пол. По коже побежали мурашки. Взяв за руки, мистер Райан развернул меня спиной к себе и прижал мои ладони к стенке лифта.

Затем он вытащил из моих волос серебряную гребенку, позволив им свободно рассыпаться по обнаженной спине. Намотав пряди на кулак, грубо потянул мою голову в сторону, добираясь до шеи. Горячие, влажные поцелуи усыпали спину и плечи. Там, где он прикасался, по коже словно бежали электрические искорки. Опустившись на колени, босс сжал мои ягодицы и впился зубами в плоть, после чего снова встал на ноги. Я громко охнула.

Боже правый, откуда он знает, что надо со мной делать?

– Тебе это понравилось? – Его пальцы мяли и теребили мою грудь. – Понравилось, когда тебя кусают за задницу?

– Может быть.

– Ты очень грязная, развратная девчонка.

Я вскрикнула от неожиданности, когда его ладонь громко шлепнула по тому месту, которое он только что укусил, – а затем замычала от наслаждения. И снова охнула, когда его пальцы вцепились в тонкую тесьму моих трусиков и сорвали их прочь.

– Тебя ждет еще один счет, придурок.

Зловеще хмыкнув, он снова прижался ко мне. Прохладная стенка лифта у самой груди заставила меня задрожать и вспомнить об окне в тот, первый раз. Я уже успела забыть, насколько мне понравился этот контраст: холодное с теплым, твердая стена и его тело.

– Оно того стоит, до последнего пенни.

Его рука, скользнув по моей талии, опустилась на живот и ниже, пока пальцы не легли на клитор.

– Думаю, ты носишь эти штучки только затем, чтобы подразнить меня.

Был ли он прав? Заблуждалась ли я, думая, что надеваю их для себя?

От равномерного движения и давления его пальцев тело заныло. Меня пронзило желание. Опустив пальцы ниже, он остановил их прямо напротив входа.

– Ты такая мокрая. Боже, ты, наверное, думала обо мне все утро.

– Пошел к черту, – прорычала я, когда его палец наконец-то проник внутрь, прижимая меня к нему.

– Скажи это. Произнеси это вслух, и я дам тебе то, что ты хочешь.

Второй палец присоединился к первому. Ощущение было таким острым, что я вскрикнула.

Я мотнула головой, однако тело вновь меня предало. Его голос звучал так жалобно: хотя слова были дерзкие и повелительные, но тон – умоляющий. Я закрыла глаза и попыталась собраться с мыслями, но это было невозможно. Ощущение его одежды, прижавшейся к моей обнаженной коже, звук его внезапно охрипшего голоса и его пальцы, скользившие во мне, – я была уже почти на краю. Второй рукой он ущипнул сосок сквозь ткань лифчика, и я громко застонала. Уже почти, почти…

– Скажи это, – прорычал он мне в ухо, лаская клитор большим пальцем. – Не хочу, чтобы ты весь день на меня дулась.

Тут я наконец сдалась и прошептала:

– Я хочу, чтобы ты вошел в меня.

Издав низкий, приглушенный стон, он уперся лбом мне в плечо и начал двигаться быстрее, чередуя поступательные движения с круговыми. Его бедра вжимались в мой зад, и я ощущала, как он трется об меня вставшим членом.

– О боже, – прохрипела я.

Сладкое кольцо внутри меня сжалось, и все мысли сосредоточились на удовольствии, готовом прорваться наружу.

А затем наши ритмичные стоны и вздохи внезапно прорезал пронзительный звонок телефона.

Мы замерли, внезапно осознав, где находимся. Мистер Райан выругался и, отскочив от меня, схватил телефонную трубку системы аварийного оповещения.

Отвернувшись, я подобрала платье и, набросив на плечи, начала застегивать трясущимися руками.

– Да, – он говорил так спокойно, ничуть не задыхаясь. – Понимаю… Нет, с нами все в порядке…

Медленно наклонившись, он поднял мои разорванные трусики, валявшиеся на полу кабины.

– Нет, лифт просто остановился.

Слушая, что говорит человек на другом конце линии, мистер Райан мял в пальцах шелковую ткань.

– Отлично, – договорил он и повесил трубку.

Вздрогнув, кабина снова поползла вверх. Мой босс взглянул на кружево у себя в руке и снова перевел взгляд на меня. Затем, ухмыльнувшись, шагнул вперед. Опершись ладонью о стенку рядом с моей головой, он потерся носом о мою шею и прошептал:

– Ты пахнешь так же хорошо, как трахаешься.

Я тихо охнула.

– А это, – сказал он, кивнув на сжатые в кулаке трусики, – я забираю себе.

Раздался мелодичный звук – кабина остановилась на нашем этаже. Двери открылись. Даже не оглянувшись на меня, он запихнул нежную ткань в карман пиджака и вышел вон.

4

Паника. Чувство, охватившее меня, когда я чуть ли не бегом ринулся к своему кабинету, можно назвать только паникой. Я не мог поверить, что это происходит на самом деле. Очутившись в этой крохотной стальной клетке лицом к лицу с мисс Миллс – с ее запахом, ее голосом, ее кожей, – я мгновенно утратил самоконтроль. Я растекся, как ком теста. Эта женщина имела надо мной невероятную власть.

Очутившись наконец-то в относительной безопасности своего кабинета, я рухнул на кожаный диван и крепко сжал волосы в кулаке, приказывая себе успокоиться и эрекции утихнуть.

Положение ухудшалось с каждой минутой.

В ту же секунду, как она напомнила мне об утреннем совещании, я понял, что в этой треклятой комнате даже думать связно не смогу, не то что говорить. И можно было вообще забыть о том, чтобы сидеть за этим столом. Мне достаточно было лишь увидеть ее там, у окна, и член опять встал.

Я выдал какую-то чушь насчет того, что совещание перенесено на другой этаж, и она немедленно меня на этом подловила. Почему ей всегда надо противоречить мне? Я специально напомнил ей, кто здесь босс. Но, как и в каждом нашем споре, она швырнула мои слова обратно мне в лицо.

В соседней комнате раздался стук, настолько громкий, что я подскочил на месте. И еще раз. И еще. Что, черт возьми, там происходит? Я встал и подошел к двери. Открыв ее, я обнаружил, что мисс Миллс с грохотом складывает свои папки в разные стопки. Скрестив руки на груди и прислонившись к стене, я какое-то время наблюдал за ней. Вид разъяренной мисс Миллс ничуть не уменьшил проблему у меня в брюках.

– Не скажете, что у вас стряслось?

Она взглянула на меня так, словно я успел отрастить вторую голову.

– Ты что, спятил?

– Отнюдь нет.

– Простите, если я немного раздражена, – прошипела она, хватая стопку папок и яростно запихивая в ящик стола. – Нельзя сказать, что меня привел в восторг…

– Беннетт, – провозгласил мой отец, быстро входя в комнату. – Отличная работа. Мы с Генри только что поговорили с Дороти и Троем, и они…

Замолчав, он уставился на мисс Миллс, вцепившуюся в край стола так, что побелели костяшки пальцев.

– Хлоя, дорогая, с вами все в порядке?

Выпрямившись, она разжала пальцы и кивнула. Ее личико соблазнительно раскраснелось, а волосы были слегка растрепаны. После того, как мы… Сглотнув, я отвернулся к окну.

– Ты неважно выглядишь, – сказал папа, подходя к ней и прикладывая ладонь к ее лбу. – У тебя жар.

Глядя на их отражение в оконном стекле, я сжал зубы. Изнутри поднималось странное чувство. Что это?

– Так и есть, – отозвалась она, – я слегка не в форме.

– Тогда тебе надо идти домой. Учитывая твое загруженное расписание и то, что ты недавно закончила семестр, неудивительно…

– Боюсь, у нас сегодня полный рабочий день, – перебил я, обернувшись к ним, и добавил сквозь сжатые зубы: – Я ожидал, что мы закончим с Бомонт, мисс Миллс.

Отец перевел на меня взгляд стальных глаз.

– Я уверен, что ты отлично справишься со всем один, Беннетт.

Затем он снова взглянул на нее.

– А ты ступай домой.

– Спасибо, Эллиотт, – ответила мисс Миллс и посмотрела на меня, выгнув идеально очерченную бровь. – До завтра, мистер Райан.

Когда она вышла, отец предупредительно закрыл за ней дверь и обернулся ко мне. Вид у него был сердитый.

– Что?

– Тебе не помешало бы быть повежливей, Беннетт.

Он пересек комнату и уселся на край стола.

– Ты знаешь, как тебе с ней повезло.

Я закатил глаза и покачал головой.

– Если бы с характером у нее все было бы так же прекрасно, как с подготовкой слайдов, у нас бы не было проблем.

Отец оборвал меня негодующим взглядом.

– Твоя мать звонила и просила напомнить тебе насчет сегодняшнего ужина у нас дома. Генри и Мина придут с малышкой.

– Я буду.

Он направился к двери, но на полдороги остановился и оглянулся на меня:

– Не опаздывай.

– Не опоздаю. Боже!

Отец лучше других знал, что я никогда и никуда не опаздываю, даже на обычный семейный ужин. Что касается Генри, то он наверняка ухитрится опоздать и на собственные похороны.

Наконец-то оставшись в одиночестве, я прошел обратно в свой кабинет и плюхнулся в кресло. Ладно, допустим, я вел себя малость несдержанно. Сунув руку в карман, я вытащил то, что осталось от ее трусиков, и уже собирался присоединить их к остальной коллекции, когда заметил этикетку. «Агент Провокатор». Она немало за них выложила. Открыв ящик, я осмотрел две других пары. «Ла Перла». Черт, эта женщина серьезно относится к белью. Может, мне следовало заглянуть в магазин «Ла Перлы» в центре и по крайней мере выяснить, во что обошлась ей моя маленькая коллекция? Проведя свободной рукой по волосам, я швырнул все три пары обратно в ящик и захлопнул его. Можно ставить официальный диагноз – я спятил.

Как бы я ни старался, весь день ни на чем не мог сосредоточиться. Даже после энергичной полуденной пробежки мне не удалось отвлечься от событий сегодняшнего утра. К трем часам стало ясно, что мне пора отсюда. Я подошел к лифту и, мрачно вздохнув, решил выбрать лестницу. Но, оказавшись на ступеньках, осознал, что это еще большая ошибка, и кубарем скатился с восемнадцатого этажа.

Когда вечером я подъехал к дому родителей, напряжение отчасти спало. Стоило войти на кухню, как меня немедленно окутал знакомый запах маминой стряпни, а из столовой послышалась непринужденная болтовня родителей.

– Беннетт! – радостно пропела моя матушка, едва я вступил в комнату.

Нагнувшись, я поцеловал ее в щеку и терпеливо позволил какое-то время приглаживать мои волосы. Затем, отстранив мамину руку, я забрал у нее большую миску и поставил на стол, стянув морковку в качестве платы за труды.

– Где Генри? – спросил я, выглянув в гостиную.

– Они еще не приехали, – ответил отец, входя в комнату.

Генри и сам по себе был тот еще фрукт, но в компании с женой и дочкой можно было считать везением, если они вообще сумеют выйти из дома. Я подошел к бару, чтобы приготовить маме сухой мартини.

Спустя двадцать минут в фойе началась неразбериха, и я вышел поприветствовать родню. Нечто маленькое, нетвердо держащееся на ногах и ухмыляющееся во все четыре зуба обняло меня за колени.

– Бенни! – провизжала малышка.

Я подхватил Софию на руки и усыпал ее щечки поцелуями.

– Боже, что за жалкое зрелище, – проворчал Генри, проходя мимо меня.

– На себя посмотри.

– Вам обоим следовало бы заткнуться, если кого-то интересует мое мнение, – добавила Мина, следуя за супругом в столовую.

София была первой внучкой и принцессой нашего семейства. Как и всегда, во время ужина она пожелала сидеть у меня на коленях, а я пытался есть, ничего на нее не уронив и старательно избегая ее «помощи». Вот уж кто точно вертел мной, как хотел.

– Беннетт, я собиралась тебе сказать, – начала мать, передавая мне бутылку вина. – Не мог бы ты пригласить Хлою на ужин на следующей неделе и постараться, чтобы она пришла?

В ответ я застонал, за что немедленно получил пинок под столом от отца.

– Боже! Почему всем так хочется, чтобы она сюда заявилась? – поинтересовался я.

Мама выпрямилась, нацепив лучшее из своих выражений в стиле «строгая мамочка».

– Она одна в чужом городе, и…

– Мама, – перебил я. – Она живет тут еще с колледжа. Ей двадцать шесть. И для нее это давно не чужой город.

– Вообще-то, Беннетт, ты прав, – ответила она с редкой для нее ноткой раздражения в голосе. – Она приехала сюда для учебы в колледже, закончила с отличием, несколько лет проработала на твоего отца, прежде чем перейти в твое отделение и стать лучшим твоим работником – и при этом она еще посещает вечерние занятия, чтобы получить степень. Я считаю, что Хлоя поразительная девушка, и у меня есть на примете кое-кто, кого я хочу с ней познакомить.

Когда значение маминых слов дошло до меня, я застыл с вилкой в руке. Мать хочет кому-то сосватать Хлою? Мысленно я перебрал всех знакомых холостяков, но тут же отбросил каждого из кандидатов. Брэд: коротышка. Дэмиан: трахает все, что движется. Кайл: гей. Скотт: тупица. В любом случае я чувствовал себя странно. Как будто у меня в груди что-то сжалось, но отчего? Если мне пришлось бы определить это чувство, я бы назвал его… гневом?

Но с какой стати мне сердиться на то, что мать хочет ее с кем-то познакомить? «Возможно, потому, что ты спишь с ней, осел», – шепнул внутренний голос.

Ну, не столько сплю, сколько трахаю. Ладно, трахнул ее… дважды. «Трахаю» предполагает, что я намерен продолжать. Ах да, еще я лапал ее в лифте и храню ее разорванные трусики в ящике стола. Как конченый псих.

Я прижал ладони к лицу.

– Хорошо, я поговорю с ней. Но не питай слишком больших надежд на это сватовство. Если оценивать обаятельность мисс Миллс, то она близка к нулю по абсолютной шкале, так что найти желающих будет непросто.

– Знаешь, Бен, – вмешался мой брат, – думаю, все здесь согласятся, что ты в буквальном смысле единственный, кто не может найти с ней общий язык.

Я окинул взглядом стол и нахмурился. Все кивали головами, как болванчики, соглашаясь с моим идиотом-братцем.

Остаток вечера прошел под разговоры о том, что мне надо быть полюбезней с мисс Миллс, о том, какая, по их мнению, она великолепная девушка и как ей понравится сын лучшей подруги моей матери, Джоэл. Я совершенно забыл про Джоэла. Вроде бы он был вполне ничего. Не считая того, что до четырнадцати лет играл в куклы со своей младшей сестренкой и вопил, как младенец, когда в десятом классе ему угодили бейсбольным мячом по голени.

Миллс живьем его съест.

Эта мысль меня изрядно развеселила.

Еще мы говорили о совещаниях, предстоящих на этой неделе. Самая важная встреча должна была состояться в четверг после обеда. Я участвовал в ней вместе с отцом и братом. Я знал, что мисс Миллс уже все спланировала и подготовила. Не хотелось этого признавать, но она постоянно была на два шага впереди и всегда знала, что мне может понадобиться.

Уходя, я пообещал приложить все усилия, чтобы убедить мисс Миллс прийти – хотя, если честно, понятия не имел, увижу ли ее в следующие несколько дней. У меня были встречи и совещания по всему городу, и я искренне сомневался, что за время своих кратких появлений в офисе соберусь с ней поговорить.

На следующий день пополудни моя машина лениво ползла по Саут-Мичиган-авеню. Я угрюмо глядел в окно и размышлял о том, когда же это кончится. Я ненавидел пробки. Офис был всего в нескольких кварталах, и я уже серьезно подумывал о том, чтобы отослать водителя с машиной и прогуляться туда пешком. Шел пятый час, и за двадцать минут мы одолели всего три квартала. Лучше не бывает. Закрыв глаза, я опустил голову на спинку сиденья и принялся вспоминать недавнее совещание.

Никаких проблем как будто не возникло – как раз наоборот. Клиенты были в восторге от наших предложений, и все прошло без сучка без задоринки. Но отвратительное настроение никуда не девалось.

Генри каждые пятнадцать минут сообщал мне, что, по его мнению, я похож на неуравновешенного подростка. В результате к тому времени, когда контракты были подписаны, мне хотелось заехать ему в челюсть. При каждой возможности он спрашивал, что со мной не так, – и, если честно, я не мог его за это упрекнуть. Даже я готов был признать, что веду себя последние несколько дней как полный придурок. А учитывая, что речь идет обо мне, это значит немало.

Конечно, направляясь домой, Генри заявил, что мне необходимо с кем-нибудь переспать.

Если бы он только знал.

Прошел всего один день. Всего один день с того случая в лифте, когда я остался с грандиозным стояком и ненасытным желанием прикасаться к каждому дюйму ее кожи. Судя по моему поведению, можно было решить, что у меня не было секса месяцев шесть. Но нет, всего два дня без нее – и у меня уже ехала крыша.

Машина снова остановилась, и я подумал, что сейчас закричу. Водитель опустил перегородку между передним и задним сиденьями и одарил меня виноватой улыбкой.

– Простите, мистер Райан. Уверен, вы там с ума сходите. Нам осталось всего четыре квартала – может, вы пойдете пешком?

Взглянув в затемненное окно, я заметил, что мы остановились как раз напротив «Ла Перлы».

– Могу припарковаться…

Я выскочил из машины, прежде чем он успел договорить.

Уже стоя на тротуаре у перехода, я осознал, что понятия не имею, зачем мне туда идти. Что я собирался сделать? Купить какую-нибудь безделушку или просто себя помучить?

Войдя в магазин, я остановился перед длинным столом, усыпанным кружевными трусиками. Полы были отделаны деревом теплого медового оттенка, а на потолке группами располагались длинные цилиндрические светильники. Свет в зале был приглушенным, интимным. Он мягко освещал столы и полки с дорогим нижним бельем. Что-то в этих кружевах и сатине пробудило во мне уже знакомое желание. Я снова хотел ее.

Перебирая пальцами белье, я заметил, что уже привлек внимание продавцов. Ко мне направилась высокая блондинка.

– Добро пожаловать в «Ла Перлу», – сказала она, пожирая меня взглядом, словно лев – кусок говяжьей вырезки.

Мне пришло в голову, что женщина, работающая в этом бизнесе, должна сразу понять, сколько я заплатил за костюм и что в моих запонках настоящие бриллианты. В ее глазах практически вспыхнули долларовые значки.

– Я могу помочь вам подыскать что-то? Возможно, подарок для вашей супруги? Или для вашей девушки? – добавила она с легкой ноткой игривости.

– Нет, благодарю вас, – ответил я, внезапно поняв, как смешно выгляжу. – Я просто смотрю.

– Что ж, если передумаете, дайте мне знать, – подмигнув, сказала она и направилась обратно к прилавку.

Я смотрел ей вслед и корил себя за то, что даже не подумал взять у нее номер телефона. Черт. Я не был отпетым ловеласом, но красивая женщина только что решила пофлиртовать со мной, причем в магазине нижнего белья, а мне и в голову не пришло ответить ей тем же. Боже. Да что со мной не так?

Я уже собирался развернуться и уйти, когда взгляд за что-то зацепился. Я провел пальцами по черному кружевному поясу для чулок, свисавшему с полки. Понятия не имел, что такое можно увидеть не только на картинках из «Плейбоя» – до тех пор, пока не начал работать с мисс Миллс. Однажды, когда она только начала на меня работать, во время деловой встречи она скрестила ноги под столом и сдвинулась на стуле ровно настолько, чтобы из-под юбки выступила тонкая белая полоска, пристегнутая к чулку. Тогда я в первый раз узнал о ее пристрастии к нижнему белью, но провел отнюдь не первый обеденный перерыв в своем кабинете, мастурбируя и мечтая о ней.

– Вам что-то понравилось?

Звук знакомого голоса за спиной заставил меня резко обернуться.

Вот дерьмо.

Мисс Миллс.

Однако такой я ее еще не видел. Она была одета по-прежнему стильно, но абсолютно буднично. На ней были темные узкие джинсы и красная майка. Сейчас, с собранными в хвост волосами, без макияжа и без очков, которые она иногда носила в офисе, мисс Миллс выглядела не старше двадцати.

– Какого черта вы здесь забыли? – спросила она, перестав фальшиво улыбаться.

– А какое вам до этого дело?

– Просто любопытно. Разве у вас недостаточно моего нижнего белья? Решили начать собирать собственную коллекцию?

Злобно глядя на меня, она кивнула на поясок в моих руках.

Я поспешно его выпустил.

– Нет, нет. Я…

– В любом случае интересно, что вы с ними делаете? Храните, как маленькие напоминания о своих победах?

Она скрестила руки, отчего ложбинка между грудями немедленно углубилась. Я уставился прямиком в ее вырез, и член у меня в штанах зашевелился.

– Боже, и почему вам обязательно все время надо быть такой стервой?

Я чувствовал, как адреналин течет по венам, как напрягаются мышцы и как меня в буквальном смысле трясет от ярости и желания.

– Похоже, вы заставляете меня проявлять лучшие стороны моей натуры, – парировала она и наклонилась вперед, почти касаясь меня грудью.

Оглянувшись, я заметил, что другие покупатели на нас смотрят.

– Послушайте, – сказал я, стараясь сдерживаться. – Как насчет того, чтобы успокоиться и говорить потише?

Я понимал, что должен как можно скорей убраться отсюда, пока что-нибудь не произошло. Согласно какой-то извращенной логике, мои ссоры с этой женщиной всегда приводили к тому, что ее трусики оказывались у меня в кармане.

– И вообще, что вы здесь делаете? Почему вы не на работе?

Она закатила глаза.

– Я проработала на вас почти год, поэтому вы могли бы запомнить, что раз в две недели я встречаюсь со своим научным консультантом. Я только что вышла от него и решила сделать пару покупок. Может, вам лучше нацепить мне на ногу браслет с датчиком, чтобы вам было проще шпионить за мной. Хотя, поглядите-ка, вы сумели отыскать меня здесь и без него.