Текст книги "Бабатырь"

Глава третья. Как бабатырь сходил налево

Может быть, опытная наездница тут же бы выдала что-то вроде: «Но!» и «Прррру!». Но я была наездницей неопытной. Поэтому выдала что-то вроде: «Аааа, куда прешь!» и «Ииии! Я сейчас упаду!». Но по факту, я имела в виду то же самое.

Мне казалось, что моей отбитой бабатырской попой можно будет колоть орехи. И сказочная белка, разгрызающая ювелирные изделия, наконец-то сплюнет с облегчением.

– Ааааа! – тряслась я, глядя ошалелыми глазами в странный туман. Если вытянуть руку, то и она затерялась бы в тумане. Где-то под нами журчала река.

– Стоять! – выдохнула я, падая на коня. Кто-то умудрился привязать меня к седлу. Поэтому пока что я чувствовала себя кентавром с бешенством коня. – Д-д-да к-к-куда ж ты п-п-прешь!

Видимо, конь уже понял, что я имею в виду и стал притормаживать.

– Молодец, – похвалила я его, потрепав по шее. – Хорошая лошадка… Стой-стой-стой… Эх! Сейчас бы слезть и обратно!

– Ыррррр! – послышался жуткий рев над головой, а я замерла вместе с конем. Конь дернул ухом и стал медленно пятится.

 Этот страшный рев, напоминающий гонки фуры и мотоцикла без глушителя, заставили меня слегка обмякнуть. Я притаилась, вжав голову в плечи. Рев послышался справа, слева и даже откуда-то сверху.

В молочном густом тумане вырисовались огромные силуэты змей, которые уходили куда-то вниз, под мост.

– Ырррр! – ревели змеиные головы, пока я смотрела на них и очень переживала за коня. Вряд ли ему понравится лужа на спине.

– Ррррррыыыыыаааа! – извивались в тумане три невероятно огромные змеи. А я понимала, что еще раз они так сделают, и запахнет кучкой.

Рев раздался снова, а я нервно сглотнула, боясь пошевелиться. На секунду рев прекратился, а сквозь туман был виден силуэт взлетающей твари размером с пятиэтажку. От удара могучих крыльев меня чуть не перевернуло в седле.

– Хренас-с-се птичка, – сглотнула я, ослеживая взглядом ревущий силуэт.

– Но! Но! – пихала я коня ногами, понимая что это «рррр» не спроста. Один богатырский сапог слетел, второй еще держался. – Давай! Шевелись, тварь неразумная! Если ты не видишь масштабы писеца, то хотя бы по запаху определи!  Давай! Первая передача! Вторая! Газуй, мать твою!

– Ну что, богатырь? – послышался гнусавый голос. – Сражаться будем?

Это кто сейчас сказал?

– Это кто сказал? – округлила глаза я, прислушиваясь к реву.

– Конь твой, богатырский! – гнусаво и меланхолично заметила лошадка и вздохнула. – Ты сражаешься, или того? Поедем?

– Поедем!  – икнула я, трусливо следя за туманом и стуча зубами.  – П-п-пусть живет птичка! Ну летает, так пусть летает!  Нас не трогает и хорошо! Зачем направо – налево мечом махать… Да…

Конь медленно тронулся, продолжая свой путь по мосту.

– Ты там клубок возьми, а то я уже дорогу не помню, – послышался гнусавый и ленивый голос коня.

– Какой клубок? Есть только клубок нервов, – прошептала я, а мои слова сожрал этот густой туман. Нет, ну надо же! Такая огромная штука… И рычит жутко… Я чуть не поседела!

– Ыыыр! – послышалось над головой, а меня… меня сдуло. Правда, меня удержали веревки, которыми я была крепко примотана к богатырскому коню.

 Низко летает. Видимо, к дождю… Который замочит гостей на моих похоронах, если мы не поторопимся!

– Как ты посмел, смертный, ступить в царство мертвых! – послышался рев.  А я чувствовала, что мы с конем сейчас станем единым бутербродом.  С соусом между нами!

– Куда? – испуганно спросила я, осматриваясь по сторонам.  – В царство мертвых?   Так, все, извините, мы просто ошиблись адресом! Обратно поворачивай! Я не хочу записываться в покойники раньше времени!

Конь стоял как вкопанный, явно ожидая, что я слезу с него, замахнусь мечом и зверски забью врага. А на месте его покойной, необъятной туши открою завод по производству котлеток.

– Поехали, – прошептала я коню, в надежде, что смогу оборонятся … эм… банкой кукурузы!  Или возьму кетчуп, намажусь им и прикинусь дохлой.

– Ладно, – меланхолично вздохнул конь. А потом повернулся и скосил на меня глаза. – Ты у меня третий!

– А как же кто не первый, тот у нас второй? – спросила я.  –  Впрочем, мне без разницы. В твою половую жизнь я не лезу. И ты в мою не лезь, пожалуйста. Поэтому,  давай – ка мы повернем обратно и…

Послышался грохот, а мост подскочил вместе с нами. Конь, как я заметила, отличался такой невозмутимостью, что мне срочно захотелось раздобыть ту каплю никотина, которая бы убила его на месте.

– Трогай, родненький, – умоляла я коня, требующего хлеба и зрелищ.

Я пыталась найти, где у коня включается задняя передача, но пока что не находила.

– Но!!! – озверела я, ударив коня в боки. Я видела такое в фильмах.

– Ааааа! – тут же завизжала я, видя, что конь несется на врага. Силуэт врага выглядел внушительно. Из огромного тела росли три ужасные змеи, которые тут же заревели.

Мне всегда было интересно, какое слово я скажу, если вдруг со мной чего…

– Мляяяяяяяя! – визжала я, несясь на коне прямо навстречу смерти. Щит выпал у меня из рук и прозвенел по каменным плитам. Остался только примотанный к руке меч. Я схватила пакет из магазина, размахнулась им и …

В тот момент, когда огромная зубастая пасть решила проглотить вкусную канапешку в виде меня и коня, я размахнулась пакетом и отправила в пасть три тысячи девятьсот шестьдесят рублей со скидкой.

Зажмурившись, я почувствовала, как мы несемся дальше. Но ничего страшного пока не произошло.

– Что?! Где?! – слышался рев за спиной. Конь притормаживал, в надежде, что у меня проснется богатырский инстинкт. И я собственноручно завалю эту тушу, обеспечив семью пельменями и котлетами на ближайшие сто лет.

– Морковка! – послышался удивленный рев. Лапы разрывали остатки пакета: «Морковка, морковка, морковка!». А я поняла, что у каждого свои предпочтения. Соседский кот, например, любит хлорку. Он в ней валяется.  И пахнет потом, как санэпидемстанция.

Мы с конем вошли в туман, а потом очнулись на унылой осенней поляне.  Я сопела громче коня, вслушиваясь в тревожную тишину. А то мало ли кто захочет отведать свежей богатырятины! Высунется чья-то рожа: "Мне триста грам богатырятинки! Сейчас откушу!".

– Ну что? Ночевать будем? – спросил конь, пока я ежилась от непривычного холода. Ни дуновения ветерка, ничего. Стояла осень, словно ее рисовал ребенок акварелью, забывая мыть кисточку.

– А с каких пор ты разговаривать начал?  – спросила я, легонько подстегивая коня убираться подальше от возможных подвигов.

– С тех пор, как границу Нави перешли, – послышался ленивый голос коня. – Посмотри направо. Тут лес, в котором живет леший. Посмотри налево, тут озеро, в котором водится водяной. С кем сражаться будем?

– Пусть живут. Я … я сегодня добрый! Акция: "Не вылазь сам и предупреди друга!", – громко произнесла я, осматриваясь по сторонам.

– Какой-то ты странный, – хмыкнул богатырский конь. –  Яиц нет.

– Как же нет? У меня их… десяток, – заметила я, прижимаясь к коню и тряся оставшимся пакетом.

Мы медленно направлялись по тоненькой тропке в конце которой был перекресток. На перекрестке стоял огромный замшелый валун с полуистертыми буквами.

«Как прямо ехать – жизни лишишься. Не проехать ни пройти, ни проезжему, не пролетному!», – прочитала я, понимая, что это светофор.

Прямо дорога вела через мрачный лес. Старые сосны образовали мрачную арку, уходящую в туманную темноту.

– Кто-то уже пролетел, – подняла я брови. На всякий случай очень героически осматриваясь на предмет любителей богатырятинки. -

– Направо пойдешь любовь свою найдешь! – с удивлением прочитала я, с трудом разбирая слова.

Понятно, там брачное агентство!

– Налево пойдешь денег  и имущества лишишься! – прочитала я с опаской.

А там сидит хороший юрист!

Направо было чистое поле. Налево был мостик через застывшую реку. Мне было очень интересно пойти и лишиться денег.  А вдруг они у меня есть, а я не знаю об этом! На счет имущества – тоже интересно. Как у меня собираются отжать набор трусов «неделька» и ноутбук, которые остались дома.

– Так, куда пойдем? – спросил конь, зевая.

– Итак, если пойду направо, то найду свою любовь. А это опять у плиты становиться, готовить, стирать, убирать, рубашки гладить…    Открою кастрюлю, а там последний пельмень к донышку прилепили. Чтоб не мыть ее!  – вслух рассуждала я, поглядывая по сторонам. – Любовь у меня как бы уже есть! Вторую любовь я просто морально не потяну!  Я уже и так знаю, с каким звуком чешутся яйца под одеялом! А тут прямо оркестр будет! Нет, я не говорю плохо про своего любимого. В любимых недостатков нет. Мой любимый – одно сплошное достоинство. Мужское. Я его в последнее время так и называю. Коротко и емко.

Конь терпеливо ждал, как вдруг повел ухом. Меня это насторожило.

– Слышишь? – послышался встревоженный голос коня. Он странно дернул ухом.

У меня от этого «Слышишь!» мурашки по попе пробежали.Что? Где?

– Где? – прошептала я, чувствуя себя крайне неуютно. Так, определяться быстрее нужно! А то тут явно что-то нечисто! Конь бы не стал просто так паниковать!

– Если пойду налево, то останусь без денег и имущества, – прошептала я скороговоркой. – О, давай налево!

– А как же я? – возмутился конь, снова тревожно прислушиваясь.

– Не боись! Я тебя перепишу на родственников! – ответила я, пытаясь повернуть коня налево. Но он уперся.

– Куда пойти? – нервничала я, все еще прислушиваясь. В тот момент, когда я прислушивалась, мурашки на попе замирали и холодели!

Я торопила себя, как могла! Еще бы! Место было незнакомое, тревожное. А еще конь ведет себя так, словно что-то учуял. Ну да! Он же опытный! Богатырский!

– Быстрее! Там кто-то есть! – встревожился конь.

– Сюда! – опомнилась я, выбирая путь по диагонали. Где-то между любовью и смертью!

– Эй, ты чего? Так нельзя! Либо налево, либо направо!  Тропки для кого придумали? – возмущался гнусаво конь, пока я била его банкой кукурузы.

– Ты сам сказал, быстрее! – возмутилась я, трясясь и лязгая доспехами. – Там кто-то был!

– Да никого там не было! Я что? В первый раз с вами, богатырями по этому маршруту езжу? Вы как зависните возле камня, так все.  Один вообще сутки думал! Поэтому я уже решил поторопить…

Мы мчались по диагонали. Если мой расчет верный, то где-то здесь одни неприятности нарвутся на другие, подерутся за меня и успокоятся!

– Будешь хорошим мальчиком я тебе … эм… кабачок дам! – мстительно пообещала я. – Правда в банке. Но ты конь – богатырский. Разгрызешь как-нибудь.  Ой, а что это?!!

Глава четвертая. Кощей  бесподобный

Глава четвертая. Кощей  бесподобный

Мы ехали по диагонали. Природа здесь была как бы знакомая, но какая-то…  другая что ли? Деревья были слишком большими, высокими, леса непроходимые, дремучими, озера хрустальными. И ни души.

– Я так понимаю, что мы к Кощею едем, – мрачно и уныло заметил конь. – Короче, пока ты Кощея по замку размазываешь, я в сторонке постою. Договорились?

– Что? – удивилась я, вынырнув из дремоты. Это дремота накатывала с каждым шагом, обволакивая меня унынием.

– Говорю, когда ты Кощеем его собственный замок мыть будешь, я в сторонке травку пощипаю, – зевнул конь. – Еще раз! Пока ты Кощея будешь в землю вбивать мечом богатырским, я отойду?

– Да ты оптимист, – вздохнула я, поражаясь самой себе. Меч шлепал по ноге.

– Ааааааа! – послышался крик, нарушая благостную тишину. – Пусти!!!

– Так! Погоди! Там кого-то убивают или любят? – оживилась я, прикидывая, где у меня право и лево.

– Оооооо! – послышалось с другой стороны. – Пусти!!!

– В принципе, уже как бы неважно, – вздохнула я, осматриваясь по сторонам.

Мы упрямо ехали по диагонали, сбивая росу с травы. А потом резко остановились, как вкопанные.

– Что? Опять опасность? – взволновалась я, тревожно осматриваясь по сторонам.

– Обождем, – глубокомысленно заметил конь. И мы стояли, пока я тревожно вглядывалась в темноту между деревьями. Я вертела головой изо всех сил, боясь пропустить опасность. Что я буду с ней делать, я еще не знала. Скорее всего, посмотрю в глаза с предсмертным укором! Пусть чудовищу будет вкусно и стыдно!

А потом конь тронулся. И я выдохнула с облечением.

Через метров двести мы снова остановились.

– Обождем! – произнес конь, а я тихо тряслась, вжимая голову в плечи. Ну еще бы! Он же здесь уже не в первый раз! Видимо, что –то знает! Нервные клетки стали еще нервней. У меня дергался глаз. Есть люди, которые смеются в лицо опасностям. А я круче! Я им подмигиваю!

«Не ешьте меня!», – мысленно съежилась я, оглядываясь. «А! Караул!», – паниковало что-то внутри.

Мы проехали еще метров триста. И опять остановились, как вкопанные.

– Обождем! – снова произнес конь, пока я умирала от страха. Если честно,  нервная система была уже ни черту! Я понимаю, что опасность повсюду, подстерегает и все такое! «Да делать опасности больше нечего, как подстерегать тебя! Это как примерно выглядит? Так, ребята, не жрать! Она будет здесь через час! Бросайте других богатырей, все дела и дуйте подстерегать! Да если бы тебя подстерегала опасность, она бы умерла с голоду!», – фыркнул внутренний голос, пытаясь меня успокоить.

– Чего обождем? – прошептала я, склоняясь к конскому уху.

– Я просто какаю, –  вздохнул конь. – Поэтому, обождем! Яблок, видать, переел…

– Погоди, – расправила я плечи, вспоминая, что я богатырь, хоть куда. – Ты все это время…  И никакой опасности не было?

– О, теперь поехали! – выдохнул богатырский конь, продолжая свой путь. Где-то в серой дымке тумана вырастал огромный замок цвета слоновой кости. Он напоминал иглу, насквозь протыкающую небо.

– Остановка – замок Кощея, – вздохнул конь, пока я смотрела на замок с открытым ртом. – Я отойду, чтобы меня кровью Кощеевой не забрызгало. Ты там свисти, если что! И Кощея сильно по поляне не разбрасывай!

– Не, поехали отсюда! – запереживала я, глядя на огромные ворота. – Давай в другой раз! Ой, а вдруг его дома нет? Мало ли, отошел куда?

– Стучись, богатырь! – вздохнул конь, подвозя меня к воротам. Я смотрела на костяные пластины и орнамент, напоминающий о грустном и вечном.

– Тук! – едва слышно стукнула я перчаткой и тут же убрала руку.  В ответ была тишина.

– Ну все, битва отменяется, – с радостью пожала я плечами, не слыша скрипов цепей, дребезжания костей и других признаков: «Доброе утро! А что вы хотели?».

– Дома Кощея нет! Видимо, ушел… В магазин или на почту за пенсией! Он же как бы бессмертный! Вот и пошел стращать пенсионный фонд, – с облегчением заметила я, глядя со вздохом на неприступный замок.

– Постучи еще раз, – дернул ухом конь. – Только громче! Может, он не слышит?

Судя по размерам замка, путь из одного его конца в другой конец, займет примерно  полгода. Так что волноваться нечего.

– Тук-тук, – чуть громче выдала перчаткой я, едва не уронив ее на черную, потрескавшуюся землю. Вокруг замка вся земля была такой. Безжизненной, растрескавшейся. Даже деревья возле замка стояли голыми. И не было на них ни листочка, чтобы прикрыть стыд обнаженных ветвей.

Снова тишина.

– Видишь? Никто не открывает! – со счастливым вздохом сообщила я, мило улыбаясь замку. – Но я обещаю! Мы придем завтра! Послезавтра! Каждый день будем приходить!  Как «ГОРГАЗ». А пока что мы поворачиваем обратно…

Конь стоял и смотрел на ворота.

– Так нельзя! – заметил конь, а я пыталась оттащить его за поводья.

– Не переживай! Мы напишем ему извещение на… бой, – уговаривала я коня шевелить мной отсюда как можно быстрее и дальше. – Что-то вроде… Уважаемые жители мрачного замка.  Завтра с двенадцати до часу вас зверски уничтожат. Приносим извинения за доставленные неудобства! Все, трогай!

– А покричать? – настырно потребовал конь, не желая уходить.  – Вдруг выйдет? Вдруг прячется зло?

– Если мы покричим, то уедем? – с надеждой спросила я. Пейзажи вокруг были очень негостеприимными.

– Да, – вздохнул конь. – Скажем, что струсил окаянный!

– Отлично! Что кричать надо? – спросила я, поглядывая на самый – самый верх. Очень надеюсь, что слух у Кощея так себе!

– Выходи! – подсказал шепотом конь.

– Выходи! – пискнула я, но посмотрела очень грозно.

– Выходи чудище поганое! – тут же суфлерски подсказал богатырский конь.

– Выходи … эм… мужик на любителя и… с плохим характером! – перевела я на язык самосохранения.

– Выходи, меряться будем! – подсказывал конь, пока я облизывала пересохшие от волнения губы. Интересно, полагается ли богатырям гигиеническая губная помада?

– Выходи, меряться будем, – пискляво повторила я. – И линейку с собой возьми…

Я посмотрела на коня, который скосился на меня.

– Нет, ну мы –то свою не взяли! Пусть вынесет, ему ведь не сложно? Правда? Или в таком огромном замке нет простой-простой линейки? – негромко продолжала я, искренне надеясь, что хозяина нет дома.

– Меряться будем силушкой богатырской, – подсказал конь, дернув ухом и тряхнув головой.

– Меряться будем силушкой богатырской, поэтому линейку не надо! – повторила я, мечтая уехать отсюда как можно скорее!

– Выходи,а не то трусом тебя считать буду! Выходи, чтобы сложить свою буйну головушку, супостат проклятый! – подсказал конь, а я уже слегка потерялась в предложении. Когда мысли заняты тем, чтобы слинять отсюда как можно скорее, особо не вдумываешься в смысл фраз!

– Эм… Выходи, а то будешь … эм… трусом! Выходи, чтобы сложить свою буйную головку, – пыталась припомнить я, но помнила только обрывки. – Там слово такое было… Эм… О! Вспомнила! Термостат проклятый! Ой, т-т-точнее… Этот… Проститут проклятый! Что-то вроде того!

– Возвращай девиц плененных! – прошептал конь.

– Возвращай девиц плененных, – повторила я в полголоса.

Тишина радовала меня с каждым разом все больше и больше. Ну еще бы! Кощей – он же старый! А там, того и глядишь, проблемы со слухом и все такое…

– Ну, как видишь? –  развела я рукой. – Видать, струсил! Все, мы его напугали, как следует! Он подумает над своим поведением! Завтра мы еще придем!  Предлагаю взять тактику коллекторов! Сначала звонить ему и дышать в трубку!  И его родственникам, мол, ваш дорогой Кощей украл сколько-то там девиц. Пусть вернет!». Поверь, через месяц у него глаз будет дергаться. Потом мы подожжем ему почтовый ящик…

 Я была убедительной, как никогда.

– Если нет ящика, то мы его поставим! А потом подожжем! – убеждала я упрямого коня, жаждавшего хлеба и зрелищ.  – Будем к домой к нему ходить! Угрожать! Ну скажи, здорово я придумала?

Конь молчал и думал. Его ухо дергалось.

– Хотя, трубки здесь нет, но мы можем колокол звонить и орать: «Здравствуйте Кощей? На вас долг в  размере сколько –то там девиц. Просьба вернуть! С процентами!», – развивала тему я. Лишь бы уехать отсюда!

– Вот каждый день в одно и то же время.  Да проснулся я, проснулся!  – послышался  насмешливый голос, а я увидела, что возле открытого окна кто-то стоит.

Что? Как? Не может быть! Неужели сражаться придется? Мне стало жутко.

– Тебе, дружочек, с процентами девиц возвращать? – послышался голос совсем близко. Я подняла глаза на костяной балкон. Вместо балясин были огромные кости.

 Внутри что-то ухнуло вниз. Я несколько раз усиленно проморгала, чтобы убедиться в реальность  того, что вижу.

– Позовите, пожалуйста, Кощея, – попросила я. Так, на всякий случай. На балконе стоял мужчина с темными волосами, отливающих медным блеском. Хищный тонкий нос потянул воздух, а тонкие губы дрогнули  в загадочной улыбке. Он был одет в черное, что оттеняло этот солнечный оттенок волос цвета осени.

– Кощей!  Мерзкий, … термостат!– обернулся он куда-то в зияющую темноту замка. – К тебе тут пришли! Долг в виде девиц с процентами требовать!

Незнакомец тут же повернулся ко мне. Его глаза сверкнули, когда взгляд упал на мой меч.

– Он девушкам … проценты делает, – улыбнулись мне, сверкнув угольками глаз. – Придется подождать! Проценты будут через девять месяцев. Итак, еще вопросы есть?

– А вы кто?  – спросила я, задирая голову. Фигура была внушительной и явно не похожей на костлявого старика в черной короне. Красивая линия мужских плеч, узкая талия, могучая шея заставили меня почему-то потянуть носом воздух.  «Точно не Кощей!», – промелькнуло у меня в голове.  Я даже помотала головой, пытаясь отогнать эту глупую мысль.

– Да так, хожу тут, брожу, – пожал плечами мужчина. – То здесь, то там! То там, то сям! А я смотрю вы приехали убивать Кощея, многообожаемый богатырь?

Мне показалось, что он сказал вместо «многоуважаемый» «многообожаемый». Или мне захотелось, чтобы показалось.

– Это и есть Кощей, – послышался тихий голос коня.

Что? Кощей? Это? Анатомическое пособие, чахнущее над сундуком в короне и драной мантии и мужчина с фигурой богатыря…  Я снова поморгала, пытаясь сопоставить факты.

– Ну зачем ты так, конь богатырский? – вздохнул разочарованно … получается, что … Кощей. – Теперь точно сражаться придется. А так бы уехал богатырь по добру – по здорову.

Я дернуться не успела, как голос донесся снизу. Черные одежды стелились по лезвиям травы. Волосы каскадом были перекинуты на одну сторону, а в глазах была чернота бездны.

– Ну, дружочек мой, слезай с коня, – произнес голос, пока я прикидывала где сдают на колбасу богатырских коней!

 На лезвиях травы сверкнула роса. Туманы окутали нас со всех сторон. В руках Кощей сверкнул черный меч с тусклым, мертвенным сиянием. Сияние было болотным, зловещим.

Костяная перчатка провела по волосам, а они тут же стали седыми. А на лице проступил узор в виде черепа.  Острие клинка тревожно потревожило травы.

– Слезантий! – фыркнул конь, скидывая меня с себя. Я с очутилась на земле вместе с богатырским мечом. Кольчуга на мне звенела. Колени тут же прогнулись. Я стояла очень мужественно. На полуприсядках. Мои руки тащили за собой неподъемный меч. Меч один раз упал, разорвав веревку. Но я успела отскочить, поджав руки к груди.

– Негоже, – послышался голос Кощея.

Я подняла мокрый от росы меч, пытаясь выставить его вперед. Теперь я понимаю мужчин с некоторыми проблемами. Стоило только попытаться задрать меч, как он тут же падал острием в траву.

Кощей смотрел на меня  серьезно.

– Я подожду. Не переживай. Не торопись, – послышался его голос.  – И как же зовут тебя, богатырь?

– Я – не богатырь, – прошептала я, понимая, как все серьезно. – Я как бы… бабатырь…

– Прелесть какая. И как же зовут тебя, бабатырь? – спросил Кощей, медленно подходя ко мне.

Я помню что там было слово «Кощей». Но почему-то мне не очень хотелось его дразнить. Я тяжко вдыхала сырость тумана. Волосы намокли и повисли сосульками, облепив щеки.

– … ощежоп, – пробурчала я, в надежде, что он не услышит.

– Горижоп? – переспросил Кощей, сбивая лезвием росинки с травинок. По его мечу стекала вода. Бррр! А могла бы кровь. – Бабатырь Горижоп. Звучит очень мужественно!

 Если что, я буду сражаться насмерть! Я пыталась представить несчастных девушек, которые томятся в темнице.

– А знаешь ли ты, бабатырь Горижоп, – медленно произнес Кощей, на секунду подняв брови. Узор на его лице действительно придавал ему сходство со скелетом. И выглядело это жутко. – Что вызывав меня на бой обратного пути нет? Или ты меня пленяешь, уничтожаешь, либо …

– Было такое нехорошее предчувствие, сглотнула я, вдыхая сырой туман.

– Обещаю, я не больно, – послышался голос, а на мой меч обрушился его меч.  Мой богатырский меч вылетел у меня из рук, но не до конца. Он был привязан!

Я стратегически отступала, чувствуя, что еще немного и буду минировать пути к отступлению.

Конь стоял и невозмутимо жевал траву.

– Если что, я дорогу обратно знаю. Не переживай, – заметил конь, опуская морду в траву.