Текст книги "Драконий чих, или Отскребайте мага!"

Меня хватали за похотливые пальцы, которые пытаются проникнуть в святая святых.

Сначала я чувствовала себя последним негодяем, совращающим юную чистую девственницу.  А под конец –  темным властелином, решившим сорвать первоцвет на мохнатой лужайке.

На полу валялась истерзанная котлета на половине носка. Бутерброды делал. Или делала! Тут пока не ясно. Ай! Вот кусака!

Меня снова укусили. И гневно пыхнули в мою сторону.

 Уууу! Какой темпераментный!

Ладно, трусы порвал!

Но носок? Я пошевелила пальцем в дырке.

Чем ему помешал мой синий носок?

Ума не приложу!

Внезапно по всей Академии пронеслось сообщение.

– Уважаемые студенты и преподаватели! Через десять минут вас ждут в главном зале. Явка обязательна! – коротко произнес голос ректора.

Голос у ректора был странным. Каким-то непривычным. Это раньше он был уверенным и немного строгим. А сейчас он едва ли не дрожал.

Что же могло произойти?

 Глава вторая. В которой явилась инквизиция, и уборщица попросила прибавку к зарплате

Мои скромные познания в области воспитания дракона ограничивались: «Вау! Дракон!». Зато я прекрасно знала тысячу и один теоретический способ его уничтожения.

Познания Фуфлыжника о мире ограничивались моей комнатой и сумкой. Мне бы очень не хотелось, чтобы однажды он высунулся в коридор. И с квадратными глазами восхищения: «Ух ты ж! Сколько тут всего не еденного, не грызеного и не сломанного!» пополз познавать мир.

Пока что он довольствовался тиранией носков и трусов. А еще его интриговали книги. Но допрыгнуть он пока не мог.

– Все, сиди тихо! – прошептала я, осторожно закрывая дверь. Потом я вспомнила, что нужно поставить заклинание поглощающее звук и защитный купол на учебники.

 Закрывая двери второй раз, я почувствовала что-то странное. Какое-то невнятное, непонятное ощущение заставило меня нахмуриться.

– Всех ждем в главном зале! – повторил голос ректора.

 Из комнат вытекали студенты. Я слилась с единым потоком синих форм с золотым гербом.

Академия почти восстановилась. Кое-где еще зарастали раны трещин, латались дыры, чинились портреты и статуи.  И если бы не эти  мелочи, то я бы никогда не подумала, что здесь был дракон.

– Башне кранты! – заметил кто-то из входящих вместе со мной. – Думаешь, уроки отменят?

– Сейчас все узнаем! – затерялся голос в шумном обсуждении драконьего визита.

Я встала рядом с Ионом. Он украдкой взял меня за руку, перебирая мои пальцы. От этой скрытой нежности, у меня чуть-чуть потеплело на душе. Я обожаю эти тайные знаки симпатии. И терпеть не могу показушной демонстративности.

– Кого ждем? – спросила я шепотом. Глазами я уже посчитала, что все в сборе. – Шишку из министерства?

О том, что мы очень рады кого-то видеть, свидетельствовали огромные золотые буквы: «Добро пожаловать!». Они переливались прямо напротив входа. Зал блестел, как яйца дракона. Поверьте, мне есть с чем сравнивать. Вокруг все было до тошноты официально и нарядно.

– Этой гирлянде уже почти тыщу лет, – прошептал на ухо Ион. – Короче, у нас на третьем курсе девчонка одна. Симпатичная. Она почему-то решила, что эта гирлянда…

Сверкающая гирлянда из фей огромной лианой опоясывала все стены.

– Ах, значит, мы на симпатичных третьекурсниц заглядываемся? –  ревниво спросила я, так и не дослушав.

Уже не первый раз я ловлю себя на том, что не ревную его по– настоящему.

Как ревнуют чародейки, может рассказать  Титус Сэммираль. Ранее – мачо, ловелас и тот, кто влетает в женскую раздевалку: «Кто хочет полетать на моей метле!». Ныне – тихий заика с вечно перепуганными глазами и беспросветной шторкой челки. Судя по сплетням, там написана точная длина. В сантиметрах. Одной цифрой. Подарок от бывшей. Прошло уже два года, но заклинание не выветрилось.

Так что ревновать магички умеют. И напоить тебя зельем, от которой тебя «размандрагорит» по ближайшим кустам, обычное дело.

– Ты меня ревнуешь? – удивился Ион. – Да ладно тебе! Я просто сказал, что она симпатичная. Вот и все.

Чувство тревоги не покидало меня. Оно наоборот, усиливалось с каждой секундой. Пока среди гула студенческих голосов я не уловила одно слово.

ИНКВИЗИЦИЯ.

 В этот момент сердце рухнуло вниз. В теле появилась слабость.

– Что инквизиция забыла в Академии? – прошуршали испуганные голоса.  – Академия как бы сама по себе! Инквизиция не имеет права находиться на территории Академии!

Каждое слово убивало меня, но я делала вид, что все в порядке. Ион что-то рассказывал. Но я слышала лишь свой собственный голос: «Спокойствие! Еще ничего страшного не случилось!».

Ректор вышел и прокашлялся. Он был в нарядной мантии. Хор студентов стоял наготове. Они готовы были накинуться на уши первому, кто войдет в зал. И хищно готовились к акустическому прыжку.

Меня тоже приглашали петь в хоре. На третьем курсе. Когда на меня из темного тренировочного подземелья выпрыгнул сумрачный прыгун, все решили, что у меня отличное сопрано. Громкое! Потом я узнала, что не просто орала. А твердо держала ля второй октавы! Эта информация должна была меня обрадовать.

Уговаривали меня долго. Брали измором. Но я искала дракона, чтобы отдавил мне ухо. Или хорошую лопату, чтобы зарыть талант в землю. Так мы познакомились с Ионом. Он тоже сбежал с репетиции.

Несмотря на постоянные репетиции, хор пел так, что орки дохнут, тролли глохнут. Даже ректор поворачивался к ним ухом, которое не слышит. Если бы дракон прилетел в разгар репетиции, то упал бы дохлым на подлете. От разрыва сердца. И мы бы растащили его на ингредиенты.

– Последний инцидент подверг опасности жизни и здоровье учеников и преподавателей, – начал старенький ректор, сложив руки в рукава. – Мы понимаем, что своими силами мы не можем. Поэтому обратились к Инквизиции. Для расследования мы пригласили…

Договорить ректор не успел. В тишине послышались шаги. Кто-то шел по коридору. Хор готовился.

Я глотала воздух, успокаивая себя тем, что в Инквизиции работают разные маги. И не факт, что нам прислали профессионала. Я мысленно представила мрачную рожу – кирпичом, черный рваный плащ, боевые шрамы по всей поверхности мага, гремящие доспехи. И суровый взгляд. Возможно даже одним уцелевшим глазом.

Именно такой инквизитор был нарисован на плакате в нашей аудитории. Оставшиеся три пальца творили грозное заклинание. Вид у него был такой, словно инквизитор прошел через весь пищеварительный цикл дракона, вылез сзади, чтобы нанести предательский удар в спину ничего не подозревающего противника.

Я стояла и слушала. Либо это мое сердце так стучит. Либо сюда действительно кто-то идет. Причем, неспешно. Словно прогуливаясь.

Двери открылись. И появился силуэт.

Походка была очень самоуверенной и грациозной.  Словно говорила: «Так, что у нас произошло! У меня мало времени!».

– Добро пожаловать в Академию! – поздоровался ректор, хлопоча, как хозяйка при виде гостя.

Гость  прошел мимо ректора. Словно он для него – пустое место. Ректор умолк. А гость скинул белый плащ и изящно повесил его на руку.

Я удивленно нахмурилась. Это был брюнет с идеальной осанкой. Белоснежный элегантный сюртук с серебряными пуговицами облегал худощавую фигуру. Он был расстегнут на все пуговицы. И обнажал, словно секрет дорогую черную рубашку с черный жилет.

Черные штаны были заправлены в дорогие сапоги с серебристой отделкой. В его руках были перчатки и  жезл – трость с набалдашником в виде прозрачного камня. Такие выдают всем инквизиторам. Но без драгоценных камней.

Я удивленно подняла брови. Я представляла себе инквизиторов немного по-другому. На уроках нас учили запоминать детали, чтобы точно сказать, кто перед нами. Сам человек. Или нечисть, принявшая его облик.

 Возраст гостя танцевал вокруг солидной цифры сорок. И махал хвостиком. Он был старше меня в два раза. И это пугало.

Четко очерченные скулы, разлет черных бровей и виски с легкой проседью – тысячи мелких деталей собирались в единый портрет. Если бы я встретила его на улице, не догадалась, что это – Инквизитор.

Слишком холеный, слишком элегантный, слишком… Короче, все слишком!

Инквизитор поднял на нас томный, непроницаемый взгляд. А потом бегло осмотрел Академию.

Я тоже подняла глаза, чтобы понять, что он там увидел. А потом опустила.  На его губах скользнула тень ироничной задумчивой улыбки. На впалой щеке появилась и тут же спряталась черточка ямочки.

– Глава Инквизиции, Терренс Виарти, – послышался неуместный голос ректора. – Прибыл лично для расследования происшествия.

Все! Выносите меня! Лично! Глава Инвизиции!

Мои колени дрогнули.

– Если честно, то я не верю в то, что кто-то из студентов  и преподавателей замешан в этом деле! – выдал ректор почти уверенным голосом. И посмотрел на всех нас. – Поэтому попрошу не нервничать. Сущий пустяк! Просто маленькая проверочка…

«Ссущий пустяк» – это сейчас про меня! Г-г-глава Инквизиции!

– Для которой прибыл глава Инквизиции. Лично, –  тихо заметил Инквизитор. Он приятно улыбнулся.

– Ну что детки – конфетки. Поздравляю. Вы доигрались до инквизиции, – прозвучал в тишине голос с бархатными нотками.

Сердце почему-то екнуло в тот момент, когда снова появилась тонкая черта ямочки.

Оно испуганно колотилось. Подпрыгивало в груди. И пыталось куда-то убежать.  «Тише, мы выпустим дракона в лес! Сейчас это закончится, и мы…», – утешала я сердечко.

– Перекрыть все выходы и входы, – заметил Инквизитор.

– Хорошо! Мы обязательно перекроем! – кивал ректор, стоя чуть позади гостя.

– Не хорошо, – спокойно заметил гость. И тут же страшным голосом добавил. – А немедленно!

Ректор кивнул преподавателям. Те бросились из зала.

– Магические ключи передать мне, – к ректору развернулась ладонь. – Живо!

Преподаватели по кивку ректора принесли магические печати.

Я незаметно попыталась сделать глубокий вдох. В этот момент мне в нос ударил запах сладкой горечи чужого парфюма. Капелька сладкого нектара и капелька горького яда.

Аромат предательски обволакивал. Обступал со всех сторон. Казалось, весь зал пропах им.

Я снова затаила дыхание. Блузка прилипла к телу. «Я разрушу твою жизнь…», – зловеще шептал яд в воздухе.  «Но нежно!», –  сладко вздыхала сладость.

Они смешивались в опасном соблазнительном шепоте. Который окружал меня.

«Ужасные духи!», – мысленно прошептала я, скрипнув зубами.

Но тут же, неожиданно для себя, сделала глубокий вдох. Опьяняющий аромат едва ли не заставил меня закрыть глаза. «Прекрати!», – шипела я на себя. И тут же взяла себя в руки. Либо я держу себя в руках. Либо меня в руках держит инквизиция!

– У нас так же готовят инквизиторов! – оправдывался нервный ректор. – Инквизиторы! Сюда, пожалуйста!

Рука Иона, которая держала мою предательски потную ладошку, разжалась. А моя разжиматься не хотела. «Держи меня! Не пускай!», – беззвучно умоляла я, но потом посмотрела на ректора и встала во втором ряду.

Сердце обрушилось гулкими ударами.

– Ангелиза, в первый ряд, пожалуйста! Как одна из лучших студенток! – ректор пригласил меня на центральное место.

На ватных ногах я сделала шаг вперед.

– Многоуважаемый Терренс, – начал ректор, расставляя нас по мере успеваемости. – Познакомьтесь! Это будущие инквизиторы! А это…

Ректор обернулся. Его рука застыла, указывая на меня. Инквизитора позади него не было. Зато  белый плащ уже исчезал за дверью. Он оставил после себя шлейф. А я сделала еще один предательский вдох.

– Можете расходиться! Занятия никто не отменял! Расписание вывесим через два часа. Там же укажем новые аудитории! – слышался голос ректора среди обсуждения произошедшего.

Мы выходили из зала. Инквизитор стоял возле окна. Он облокотился на подоконник и что-то высматривал.

– Я же говорил, – усмехнулся Ион. – Драконы просто так не прилетают! Короче, у какого-то идиота огромные неприятности. Отец сказал, что Инквизитор подозревает, что кто-то призвал дракона при помощи артефакта. Что с тобой?

– Да так, –  я посмотрела умоляющим взглядом на Иона. – Просто что-то голова закружилась…

– Ты уже минуты две смотришь на него, – заметил Ион.

Что? Я? Когда? Неужели все это время я смотрела на белую фигуру в оконном проеме?

– Я просто прикидывала, – уверенно врала я. – Как устроиться на работу в Инквизицию. Думала, может, подойти к нему и… попроситься? Когда все закончится? Сколько там осталось учиться? Три месяца? А работу искать надо… Попасть в Инквизицию  – это круто!

– Я бы не хотел, чтобы ты туда шла, – мрачно бросил Ион. Он заслонил собой белый сюртук. – Я лучше поговорю с отцом. Может, вакансия преподавателя останется? И мы будем преподавать в Академии?

«Обыск», – послышался голос. Я четко вычленила это слово. – «Начнем с аудиторий. Закончим личными комнатами!».

– Ну все, пока, – я встала на цыпочки и поцеловала Иона в бледную щеку.

Стоило мне обернуться, как я чуть не осела. Инквизитор стоял рядом с ректором и смотрел на меня. Пристально с легкой улыбкой.

Глава третья. В которой я прятала дракона и откладывала кирпичи

Я шла по коридору. Нет! Я почти бежала! Мне все еще чудился взгляд, который провожал меня. Щеки пылали. Я ничего не видела перед собой, натыкаясь на студентов. И даже разок на преподавателя.

Старческий голос сообщил мне, что если я еще раз так наткнусь, то уйду в декрет!

– Извините! – икнула я, не глядя.

Я не из тех, кто откладывает дела на потом. Откладывать на потом я могу только кирпичи!

– Быстрее, – цедила я, вламываясь в свою комнату.

В комнате царил бардак. Как будто  армия злобных орков пронеслась по моей скромной жилплощажи. Словно я сдавала комнату всадникам апокалипсиса для генеральной репетиции конца света.

Шкаф распахнул створки. Как руки для обнимашек. Из щели вывалилось все, что только можно. Включая зеленую кофту, которую я никогда не надевала.

Подушка валялась на полу.  Ее немного жевали. И чуть-чуть грызли.

Хозяйственный Фуфлыжник пытался свить себе гнездо из простыней и одеяла. Но потом передумал. И теперь сдает гнездо на полу в аренду упавшим учебникам.

Стул, увидев весь беспорядок, просто упал в обморок. И лежал, ножками вверх.

– Уф-уф-уф! – терзал носок маленький чешуйчатый гад.

Воинственно раскинув крылья, он сражался ни на жизнь, а на смерть. А то распустились тут всякий носки! Нитки уже по всей комнате!

Носок был повержен. Фуфлыжник полез штурмовать гору вещей.  Под аплодисменты моего дергающегося глаза. Чтобы лучше осмотреть масштабы разрушений. «Какой я прикольненький!», – пыхнул он, гордясь собой неимоверно.

Чешучатый веник успел поприсутствовать везде. Как элементарная частица или магическая энергия. Казалось, не было в комнате места, куда не ступали кривые когтистые лапки хозяйской походкой: «И что тут у нас?».

Запах стоял специфический. Я принюхалась. Где-то лежал душистый подарок. Заботливо спрятанный из чувства врожденной скромности. Возможно даже зарытый в вещах самым чистоплотный драконом на свете.

Единственным нетронутым местом был… лоток из коробки. Он смотрел на меня, как брошенная девушка. И оправдывался: «Я не виновата!».

Носок подозрительно намокал. Я поймала себя на мысли, что проще сдаться с повинной. Чем прибираться в комнате.

– Не-не-не! Это не мое! – как бы намекал Фуфлыжник всем видом, пока я сдирала мокрый носок. – Даже не показывайте! Фу! Уберите от меня это!

– Это не я! Точно-точно не я!», – убеждали глазки. Просто приходил злой дядя. Это он съел твои трусы. Прикинь? И не подавился!  Дядя только трусами и питается! И носками закусывает! Это дядя пьет воду из туалета. Злой дядя вообще пьющий очень. Но по праздникам. Поэтому у злого дяди каждый день – праздник! У злого дяди есть хобби. Он разматывает туалетную бумагу. Жует ее и рвет на маленькие бумажки. Увеселения ради. И тиранит конспекты. А напоследок дядя обиделся и сделал кучу прямо в центре комнаты. Вот такой обидчивый дядя! Фу, таким быть!

Пока я пыталась кое-как затолкать груду вещей в шкаф, любитель острых предметов и ощущений стащил мое перо.

Я взяла тапочек с помпоном и стала красться в сторону будущего писателя. Фуфлыжник увлеченно проверял на прочность производное чье-то задницы. И тут же получил легонько тапкой под хвост.

 Хлоп!

– Кто это сделал? – фальшиво удивилась я, глядя по сторонам. На меня с непониманием смотрели янтарные глазки.

Тапок прятался за спиной. И даже не думал выглядывать.

– Давай-ка мы поищем его! – фальшиво заметила я, приставив руку ко лбу козырьком. – О! Это злой и страшный тапок! Ужасная личность! Любит бить по попе дракончиков, которые плохо себя ведут! Тапок видит,  кто лазит по столам и тут же делает «по попе!».

В глазах дракончика читался ужас. До этого самого момента он был уверен, что он – высшее звено цепи питания. Царь природы. Венец кровожадной эволюции. И охотиться на него могут только очень вкусные маги.

Но сейчас мир разделился на «до» и «по попе здрасте!».

– Ну да, сначала перо, потом носки, потом конспекты! А дальше замки, войско магов и ближайшие города? – вздохнула я, пытаясь отмыть заклинанием стены.

Я заталкивала вещи обратно в шкаф. Пока что я разгонялась и вбивала с ноги ком вещей поглубже. Один раз моя нога застряла. Я показала чудеса акробатики и вытащила ее.

Шкаф был закрыт заклинанием и трещал по швам. Сейчас он напоминал хомяка с набитыми щеками.

Я нервно наматывала круги по комнате. Нужно придумать, куда спрятать Фуфлыжника.

Устав, я легла на кровать. Сердце бешено стучало. Мысли вертелись каруселью. Я перебирала варианты, а маленькие когти перебирали мою одежду.  Меня тихо накрывала душным липким одеялом паника.

Очнулась я, когда перед носом открылась пасть и цапнула меня за кончик носа.

– Фуф! – выдал народный целитель.

– Фу! – отвернулась я от раскрытой пасти.  У меня глаза заслезились от запаха.

Я перевела взгляд на потолок и … тут же вскочила на ноги. Через минуту я, осторожно снимала доски заклинанием. На кровати качался стул. Моя голова высунулась в темноту чердака.

– Здесь есть кто? – спросила я, рассматривая темный чердачок.

Яркий светлячок пронесся в темноте, очерчивая горы голубиных какашек, упавшей черепицы и  прогнивших досок.

– Полезай! – заталкивала я на чердак чешуйчатую попу.

– Фффф! – выдал недовольный Фуфлыжник.

Он пытался лапками снять тесемочку с морды.

«Я тебе припомню!», – зловеще сверкнули в темноте янтарные глаза.

– Сиди тихо! – прошептала я, задвигая доски обратно.

Руки тряслись, ноги шатались. Я спрыгнула вниз, отряхиваясь и снимая с кровати стул.

На двери, на шкафу и на столе красовались следы от когтей. Кое-где виднелись черные подпалины пробных чихов.

– Так, – закусила я губу.

Мои руки схватили книги, перебирая их и раскладывая по столу.  Страницы шуршали, пока я нервно качала ногой. Только я собиралась почесать нос о плечо, как остановилась. И принюхалась.

Моя блузка насквозь пропиталась чужим запахом.

Я оттянула ворот и спрятала в него нос. Дурманящий, околдовывающий аромат был едва заметен. Но я чувствовала каждую его нотку.

– Не отвлекайся! – прошептала я, возвращая себя в книгу. Мне нужно найти что-то похожее на дракона. Но не дракона! Чтобы на него свалить все подпалины и следы когтей!

Вообще-то держать магическое животное в комнате нельзя, но по сравнению с драконом – это меньшее зло! Максимум – оставят после уроков. А животное – отберут. Так что главное – продержаться до обыска и обыск!

– Сильф, хекат, бонакон. О! Грифон! – прочитала я, слегка сомневаясь в своем выборе.

С гравюры на меня смотрел потенциальный временный «новый питомец».  Смотрел хищным и соколиным глазом: «Корми меня руками и ногами! А еще я люблю печень!».

– А я не люблю. Особенно жареную в кляре, – пожалела я бедняжку.

Он как бы умолял, выставив огромные когти: «Возьми меня, вкусная девушка!».

Но я была неумолима.

– Не переживай, тебя заберут с руками и ногами, – утешила я чудовище.

Время поджимало. Как будто оно поселилось нервным комом в горле.

Со следующей страницы на меня взглянула жуткая мантикора. Из ее пасти обильно капала слюна.

– Не люблю лужи на полу, – дрожащей рукой перелистнула страничку.

Здесь была огненная саламандра. Со взглядом: «Хочу твою руку и сердце! Если распробую – доем остальное!».

В коридоре слышались шаги и голоса. В комнатах уже начался обыск. Скоро дойдут до меня!

– Эвелина Дуарте! – слышался строгий голос ректора. – Открывайте двери!

Еще три комнаты! Мамочки! Ком в горле не проглатывался. Руки тряслись. Я боялась накосячить.

Старое кольцо с чешуей саламандры полетело в круг призыва. Я читала заклинания страстным шепотом. Словно признаюсь в любви. Магии. Трясущаяся рука меняла символы местами.

Пышь! По комнате растекался едкий запах горелых волос.

Я опрокинулась на попу. На меня в упор смотрела огромная плотоядная ящерица. Размером с половину письменного стола. Она была черной. С красными всполохами тлеющих углей. От нее шел жар, как от заклинания огня.

В комнате завонял так, что глаза заслезились.

Утешало лишь одно. Из ящерицы торчали чьи-то копыта. Она с усилием проглотила их. И стала очень толстенькой ящеркой. «Извините! Мне так неловко!», – как бы извинялась она. – «К еде со своей едой приходить!».

Всем видом саламандра намекала, что мне сказочно повезло! Вызывала одного «любимца», а пришло сразу два в одном!

– Там же было сказано, что она – маленькая! – запаниковала я, листая книгу.

«Ага!», – посмотрела на меня «басом» огромная тварь. – «Вкусненько тут у вас! Пожалуй, останусь!».

Ее взгляд прижал меня к стенке. Вот она магия голодных глаз!

До встречи с саламандрой я иногда чувствовала себя неоцененной девушкой. Сейчас меня оценили по достоинствам. Комнату тоже. По сравнению с кипучей лавой и унылой голодной пустошью, это был царский подарок судьбы. По глазам было видно, что саламандре тут очень нравится. Вокруг вкусно пахло мной!

Я опасливо отошла подальше. На всякий случай. В комнате нестерпимо воняло горелыми перьями. На одеяле остался ожог от саламандры. Они раскаленные, если что

«Куда ты пошла, о, вкусная девочка?», – спрашивал меня новый домашний нелюбимец.

Саламандра скрепила неприязнь легкой отрыжкой. Она переваривала горного козла. Я полученную информацию.

– Ангелиза Дэй! – послышался стук в дверь. – Откройте!

Я вздрогнула.

За дверью слышался голос ректора: «Ангелиза у нас – инквизитор! Образцовая ученица! Я уверен, что это не она!».

– Сиди тихо, – немножко приказала я, глядя на ленивую ящерицу в половину комнаты.

«Да я и не собираюсь жрать тебя громко!», – удивилась саламандра. И поползла под стол. Потом под кровать. Вместе со столом. И стулом.

– Одну минутку, – сипловато произнесла я.

Главное, сохраняться спокойствие! «И не поворачиваться к ней спиной!», – шептали нижние чакры, холодея от присутствия «домашнего любимца».

Дрожащая рука сняла заклинание. Первое, что ударило мне в нос, так этот тот самый запах духов. Я вдохнула его слишком много, поэтому у меня закружилась голова.

– Добрый вечер, – послышался безупречно вежливый голос. Я попыталась поднять глаза, но дальше легкой улыбки и ямочки не смогла.

Ректор медленно осел на руки преподавателей.

– У меня тут не убрано, – скромно пролепетала я.

– Я вижу, что у вас живет домашний любимец? – заметил Инквизитор.

У меня такое чувство, что вокруг него вертится воронка. И меня только что втащило в нее до головокружения.

– Да, – нашлась я, все еще избегая взгляда.

Моя рука указала на уголок. В котором лежал мой старый свитер – подстилка. Стояла мисочка размером с кружку. И  две маленькие коробочки. Для спанья и сранья.

– Вижу, что ей очень удобно, – послышался голос Инквизитора. Он концом трости – жезла поддел маленькую коробочку. В такой коробочке мог поместиться только котенок.

«Да-да, это мое!», – посмотрела саламандра. – "Все мое!"

– Главное, что с размером вы стопроцентно угадали, – мягко и как-то больно дружелюбно продолжал голос. Меня кольнули маленькой иголочкой насмешки.

– Ыыыыып! – сыто рыгнула Саламандра, как бы соглашаясь с моим глазомером.

Флер дурманящих духов окутывал меня с ног до головы. Жезл стучал по каменному полу моей комнаты. Сердце стучало с ним наперегонки.

– В Академии, да будет вам известно, запрещено держать магических существ! – выдал ректор.

Он был очень разочарован. Настолько, что решил протереть сначала очки. А после того, как это не помогло – глаза.

– Ну зачем вы так сурово к девочке? – обернулся Инквизитор. Его голос был тих и безукоризненно вежлив. – Она никого не держит. Саламандра может ползти на все четыре стороны. Не так ли, Ангелиза? Ей никто ничего не запрещает.

Этот прием я знала наизусть. И даже сдавала на «психологии выявления». Он пытается расположить меня к себе. А вдруг я разоткровенничаюсь и что-нибудь интересное скажу?

– Да, но правила Академии… – начал ректор.

От меня такого точно не ожидали. Настолько, что обязательно припомнят.

– Разрешите, я загляну? – негромко спросил глава инквизиции.

Кончик жезла указал на шкаф. Говорил он мягко, без нажима. Словно просто по дружески интересовался.

– Лучше не надо, – вздохнула я. И тут же отошла на безопасное расстояние от шкафа и саламандры.

– Не переживайте, – я не увидела, но почувствовала его взгляд. – Если там есть что-то нехорошее, мы обязательно найдем. Мало ли, вдруг вам что-нибудь подкинули? Вы же не исключаете такой возможности?

Шкаф открылся. Оттуда на инквизитора вывалилось все. Мои трусы повисли у него на плече. А старый свитер обнял за руку: "Скажи ей, что я не колючий! Скажи ей, умоляю!".

– И правда, бедной девочка и надеть-то нечего, – в голосе слышалась мягкая насмешка.

Инквизитор стряхнул с себя мое белье, кончиком трости сдвинул лифчик в сторону. И осторожно сбросил с себя мой свитер.

Аккуратно сложив его заклинанием, инквизитор водрузил его на кучу тряпок.

– Как не стыдно. Вы же девушка! – послышался его голос. Вещи по одной ныряли в шкаф. И укладывались ровными стопками на полки. –   А если бы я не пришел, кто бы прибрался?

Я осмелилась поднять глаза, чтобы увидеть улыбку.

Это тихое вежливое издевательство заставляло меня напрячься еще сильнее. Трость приподняла мой матрас.

– Надеюсь, там нет никаких секретов? – спросил вкрадчивый голос.

Саламандра икала. Одновременно она пыталась почесать голову задней лапой. Но у нее не получалось. Козел мешал.

– От инквизиции, а не от подружек, – голос, словно окутывал меня.

Такое чувство, словно меня медленно заворачивают в кокон из духов, блеска  золотых застежек и насечек на жезле, мягкого голоса с бархатцой и вежливой улыбки.

Матрас обнажил книги про драконов, о которых я совсем забыла.

– Как интересно, – заметил глава Инквизиции.   – Разрешите, я присяду на кровать?

– Да, конечно, – ответила я, стараясь не показывать волнения.

В его руках была старинная книга «Как приручить дракона». Мне хотелось кричать: «Это не мое! Мне ее подбросили! В библиотеке! Я заказывала любовный роман с откровенными сценами, а мне вручили учебник по драконам! Шесть штук!».

– Присядьте рядом, – предложил тихий голос, сквозь звон в ушах. Я послушно присела на другом конце кровати.

– Если вам не трудно, не могли бы присесть ближе? – слышался голос. Такое чувство, словно у меня в голове шумит море. И все слова долетают до меня сквозь гул.

– Хорошо, – кивнула я, сдвинувшись буквально на миллиметр.

– Вы меня боитесь?  – удивился Инквизитор. Я смотрела на его руки, на черные складки штанов, на сверкающий камень трости – жезла и спрашивала себя: «Что он только что сказал?».

 Мозги, которые обещали работать исправно до  старческого маразма и склероза, решили уйти на каникулы. И просто не работали. Изредка в них  появлялись странные неуместные мысли. Например, что будет, если прочитать заклинание задом наперед? Или, что получится, если скрестить мантикору с грифоном? И контрольный вопрос! Как заставить их скрещиваться?

– Вы, как я вижу, интересуетесь драконами? – послышался голос совсем близко. – Расскажите, вы ничего не знаете про дракона, который разрушил Академию?

– Нет, я с ним лично не знакома, – ответила я, пытаясь привести себя в чувство. – Извините.

– Зачем вам столько книг про драконов? – снова поинтересовался голос. Преподаватели перебирали мои вещи, лазили по тумбочкам и шуршали в ванной.

– Я пишу научную работу, – спокойно ответила я.

Его рука лежала поверх книги. Внутри меня все колотило панику, орало, верещало и бегало туда-сюда! Но внешне я оставалась спокойной.

– Про драконов, – добавила я, пытаясь не показывать страх.

– Я так понимаю, что недавно вам несказанно повезло?  – с усмешкой спросил Инквизитор, листая книгу. – К вам прилетала ваша практическая часть?

– Можно сказать и так, – спокойно ответила я.

– А саламандра вам зачем? – поинтересовался вкрадчивый голос. Он был так близко, что мысли трусливо разбежались. Да, плохой из меня инквизитор. Никудышный!

– Они немного похожи на драконов. Я хотела исследовать сначала ее, – спокойно ответила я. О, если бы вы знали, чего мне стоило это спокойствие!

– Следы от когтей какие-то маленькие, – послышался голос преподавателей. Они рассматривали мой шкаф. Потом разглядывали саламандру.

– Она немного подросла, – просто ответила я.

И для убедительности пожала плечами.

– А что едят саламандры? – внезапно спросил Инквизитор. И тут я поняла, что попалась.

– Козлов, – ответила я, глядя на ящерку.

– А людей они не едят? – загонял меня в угол Инквизитор все тем же вкрадчивым тоном.

– Нет, что вы! – возразила я, прикидывая срок за то, что подвергла опасности жизни людей. – Она у меня очень домашняя. И еще никому не причинила вреда.

Ящерица кралась к сидящему на полу Мадам Гадиэль. Старикашка еще не подозревал, что смерть капает слюной за его спиной. И разевает пасть.

Трость уперлась Саламандре в хвост, не давая ей сделать обеденный рывок.

– Дорогая, слышала? Ты козлов ешь! – заметил Инквизитор с улыбкой, глядя на огненную ящерицу.

– Ничего удивительно, – довертительным шепотом ответила я. – Он поставил мне тройку за гадание на суженого. Так что она не ошиблась.

– Нет, под плинтусом ничего не нашел! – невозмутимо ответил Мадам Гадиэль, отряхивая мантию и бороду.

– И как же зовут это маленькое чудо? – послышался вопрос.

Инквизитор просто загоняет меня в тупик. Это такой прием, которым пользуются  дознаватели. Казалось бы, невинные вопросы, которые плавно ведут в ловушку. Выводят на чистую воду.

Как могут звать огромную огненную ящерицу?

– Уголек, – выдала я, осторожно обходя ловушку.

– Уголек, иди сюда, – позвал Инквизитор.

Ящерице было хоть бы хны. Мы с ней были знакомы минут сорок от силы.

– Странно, но она не отзывается, – в голосе звучали ноты разочарования.

– Вы просто неправильно ее зовете, – ответила я, сохраняя спокойствие. – Уголечек, солнышко… ЖРААААТЬ!!!

В этот момент зазвенели окна. Дрогнули все, кто был в комнате. И, видимо, в башне. Если кто и был в этот момент в туалете, то делоа пошли в сто раз быстрее!  Считай, моментально отстрелялся.