Текст книги "Археология. В начале"
Автор книги: Кристофер ДеКорс
Жанр: География, Наука и Образование
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 59 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]
Захватывающие социальные и экономические изменения в XIX веке способствовали повышению интереса к прогрессу человечества. Еще в XVI веке некоторые учение писали о доисторических веках камня, бронзы и железа (Daniels, 1962). Два века спустя, в начале XIX века, эти общие концепции были переработаны датским археологом Кристианом Юргенсеном Томсеном (1788–1865), директором Датского национального музея в Копенгагене, в знаменитую «систему трех веков» (Греслунд – Griislund, 1981). Он систематизировал беспорядочную коллекцию артефактов, распределив их по трем группам, представляющим каменный, бронзовый и железный века.
Классификацию Томсена развил другой датчанин, Й. Я. А. Ворсо, доказавший стратиграфическую целостность системы. Изучая археологические находки по всей Европе, Ворсо продемонстрировал обоснованность системы трех веков (Warsaae, 1843). Техническое деление доисторического периода давало археологам контекст, в рамках которого они могли помещать свои находки, основу для разделения доисторического прошлого. Система трех веков в своем модифицированном виде служит и сегодня для изучения доисторических эпох Старого Света (см. рис. 7.4).
Система трех веков скандинавских ученых не была принята в Северной Америке, где почти нет древних металлов и не обнаружены древние археологические памятники. Едва различимые изменения в технологии изготовления инструментов из камня было трудно заметить и, следовательно, было труднее разделить прошлое на периоды. Основы точных стратиграфических и хронологических изучений в американской археологии были заложены Томасом Джефферсоном, гарвардским археологом Фредериком В. Пэтнэмом и Юго-западной лабораторией классической археологии (Уилли и Саблофф – Willey and Sabloff, 1993).
ПозитивизмК тому времени, когда Чарльз Дарвин написал «О происхождении видов», система трех веков прочно установилась в Европе. От системы трех веков до доктрин позитивизма оставался один короткий шаг. Уже в 1850 году социолог Герберт Спенсер (1820–1903) провозгласил, что «прогресс – это не случайность, но необходимость. Это факт природы» (Спенсер – Spencer, 1855). Теория эволюции Дарвина многим казалась логическим продолжением доктрин социального прогресса. Новые теории давали археологам викторианской эпохи огромные пространства доисторической эпохи. Самыми древними находками были рубила де Перта из долины реки Сомм. Очевидно, позднее люди стали жить в больших пещерах на юго-западе Франции. В то время северные олени, а не гиппопотамы обитали в Европе. И известные «свайные поселения», заброшенные доисторические селения, обнаруженные ниже уровня воды в швейцарских озерах во время засухи 1853 и 1854 годов, были явно более недавними, чем пещерные памятники во Франции (Бан – Bahn, 1996; Морлот – Morlot, 1861).
Что было бы лучшим теоретическим обрамлением для всех этих находок? Могли ли принципы прогресса человечества гармонировать с археологическими материалами? Развивались ли технологии доисторического человека, материальная культура и общество последовательно от грубых инструментов из долины Сомм к более развитой культуре Ла-Тан в Европе? Развивались ли культуры вместе с биологической эволюцией, позволившей человечеству пройти все этапы от первобытного общества до современной цивилизации?
Однолинейная культурная эволюция
На первую антропологическую теорию оказали влияние некоторые интеллектуальные воззрения. Среди них биологическая эволюция, идеи позитивизма XIX века и идея о культурной эволюции. Самое важное влияние на развитие антропологии оказал контакт западной цивилизации и других народов с совершенно иными общественными институтами. Первые антропологи, общаясь с миссионерами и поселенцами по всему свету, утверждали, что викторианская цивилизация является вершиной развития человека. В соответствии с этой теорией, выдвинутой антропологами сэром Эдвардом Б. Тэйлором (1832–1917) и Льюисом Генри Морганом (1818–1881), все антропологические и археологические данные располагались по стадиям, через которые проходили все человеческие сообщества, и эта теория называлась однолинейной культурной эволюцией. С их точки зрения, любые сообщества могли развиться от простых охотников-собирателей до состояния, при котором имеется письменность, до европейской цивилизации. В XIX веке ученые полагали, что это венец эволюционного прогресса.
Тэйлор исследовал развитие человечества во всех его формах, начиная от рубил реки Сомм во Франции и храмов народа майя в Мексике до викторианской эпохи. Он утверждал (1871), что начала цивилизованных институтов могут быть обнаружены в более простых институтах менее культурных народов. Пользуясь описаниями «незападных» народов и археологическими находками, Тэйлор (1878) выделил трехуровневую последовательность развития человечества, бывшую очень популярной среди ученых XIX века, включая Герберта Спенсера: от примитивной охоты – «дикости» через стадию примитивного земледелия, то есть «варварства», к «цивилизации», к самой сложной стадии человеческого развития.
Американский антрополог Льюис Генри Морган пошел даже дальше, чем Тэйлор. В своей знаменитой книге «Древнее общество» (1877) он выделил семь периодов развития человека. Как и Тэйлор, Морган начал с примитивной дикости и закончил высшим достижением человечества – «состоянием цивилизованности». Он говорил, что его семь степеней проявляются очень рационально и независимо в различных частях мира. Работа Моргана со своим упором на эволюцию оказала сильное влияние на современную археологию Северной Америки. Даже узкие специалисты обратились к удобным рамкам биологической и социальной эволюции для объяснения удивительного многообразия человечества.
Археологические исследования вышли за рамки Европы и проникли в Америку. Невероятное многообразие древнего человечества стало видимым через археологические материалы. Генри Лэйярд и другие открыли великие цивилизации Юго-Западной Азии, были описаны великие религиозные комплексы Центральной Америки (рис. 1.1). Спустя несколько лет после открытия росписей в пещере Альтамира на севере Испании в 1879 году (см. раздел «Открытия») искусство каменного века признали подлинным. Однако во многих частях Северной Америки и Африке не было обнаружено следов древних сложных цивилизаций. Более того, казалось, что американские цивилизации и европейское пещерное искусство давали понять ученым XIX века, что иногда человечество регрессировало. Ученые все в меньшей степени проявляли свою уверенность в том, что у человечества есть общая последовательно прогрессивная универсальная предыстория.
ОТКРЫТИЯ
КАРТИНЫ ПЕЩЕРЫ АЛЬТАМИРА, ИСПАНИЯ, 1875
Испанский землевладелец Марселино де Саутола интересовался археологией, даже посетил выставку древних каменных инструментов в Париже. В 1875 году он решил поискать предметы древности в пещерах Альтамиры в своих собственных владениях на севере Испании. Его пятилетняя дочь Мария просила взять ее с собой, на что он и согласился. Вскоре Мария устала от грязной работы и побрела в одну из боковых пещер. Вдруг он услышал ее крики: «Торо! Торо!» («Быки, быки!»). Взволнованная Мария указывала на ярко раскрашенные фигуры бизонов и атакующего медведя на потолке. Дочь с отцом зачарованно смотрели на свежие росписи, нанесенные среди неровностей каменного потолка таким образом, что, казалось, они находятся в движении (рис. 2.6) (Дэниэл – Daniel, 1981).
Рис. 2.6. Цветное изображение бизона в Альтамире, Испания. Стиль Альтамиры – главное художественное достижение людей позднего ледникового периода на территории Западной Европы, время создания картин – приблизительно 12000 год до н. э.
Саутола был уверен, что картины были сделаны теми же людьми, что изготовили найденные в пещере каменные инструменты. Но специалисты высмеяли его и обвинили в подделке. Только в 1904 году, когда в пещерах Франции были обнаружены картины, имевшие стилистическое сходство с живописью Альтамиры, уже покойный Саутола был оправдан.
Живопись Альтамиры явилась первым свидетельством того, что люди эпохи позднего ледникового периода были и художниками. Споры о значении этих картин продолжаются до сегодняшнего дня.
По мере того, как все больше информации собиралось по всему миру, становилось очевидным, что универсальная схема однолинейной культурной эволюции является совершенно нереальной, как и этноцентристский путь интерпретации мировой истории.
Диффузия и диффузионисты
В XIX веке археология продолжала развиваться. В начале XX века перед учеными, особенно в Северной Америке, по-прежнему вставали трудные вопросы. В чем заключались начала человеческой культуры? Когда и где возникла металлургия? Кем были первые земледельцы? Если человечество не развивается по универсальным законам эволюции, то откуда взялись различия в культурах и их многообразие? Ученые склонялись к мысли о том, что изучение миграций народов, завоеваний одних другими внесет ясность в картину доисторических эпох. Диффузия – это процесс, посредством которого новые идеи или культурные признаки передаются от одного человека к другому, от одной группы к другой, порой на большие расстояния.
Диффузия идей и предметов от одного народа к другому была давно признана в качестве обоснованного объяснения изменения культур в доисторические эпохи, и до сих пор она является одной из самых важных концепций (см. обсуждение в главе 3). Особенно популярна эта теория была среди ученых в конце XIX века, выступавших против однолинейных моделей изменения культур. Они также понимали, что изменения культур можно объяснить и влиянием извне. Многие археологи считали, что диффузия является причиной того, почему культуры Юго-Западной Азии были намного богаче, чем явно бедные культуры Европы того же времени. Более того, они задавали вопрос: как могли подняться блестящие американские цивилизации в Мексике и Перу, если не через миграцию из центров цивилизации Юго-Западной Азии?
К сожалению, некоторые теории заходят слишком далеко, отводя диффузии чрезмерную роль. В начале XX века британский анатом Грэфтон Элиот Смит чересчур увлекся египетскими методами мумификации, поклонением Солнцу и древней монументальной архитектурой. В своей работе «Древние египтяне» (1911) он утверждал, что достижения древнеегипетской цивилизации настолько уникальны, что вся мировая цивилизация и большая часть современной западной культуры распространилась из долины Нила. Именно «народ Солнца» дал и распространил цивилизацию, представители именно этого народа бесстрашно путешествовали в поисках золота и драгоценных камней. Таким образом, утверждал он, поклонение Солнцу и эта древняя цивилизация распространились по всему миру.
Гипердиффузионистские взгляды Смита на историю чересчур упрощают прошлое. Они по крайней мере настолько же неадекватны, как и однолинейная культурная эволюция. Тем не менее гипердиффузионистские теории остаются популярными. В своих крайних проявлениях они достигают невероятных высот абсурдности, как, например, попытка доказать, что африканцы колонизировали Америку до Колумба или что тысячи лет назад викинги высадились в Миннесоте (глава 1).
Исторический партикуляризмПервые профессиональные археологи и антропологи жили в такое время, когда многие незападные культуры стирались с лица Земли под натиском западного индустриализированного общества. Поэтому они считали, что сбор информации об этих исчезающих культурах носит приоритетный характер. Эти данные явились предварительной основой теоретических подходов, используемых в археологии сегодня. Американский антрополог Франц Боэс (1858–1942) вместе со своими учениками способствовал тому, чтобы антропология и, следовательно, археология стали «более научными», применяя более точные метолы при сборе и классификации данных. Они собрали невероятные объемы информации о системах кровного родства коренных американцев, их религиях, жилье, гончарном и ткачестве и еще тысячах культурных деталях. Потом все эти данные тщательно изучались и использовались для составления карт культурных ареалов. Такой теоретический подход к культурной антропологии рассматривается как исторический партикуляризм (Лаймэн и другие – Lyman and others, 1996).
Подобная скрупулезная каталогизация культурных сведений была очень важна. Тем не менее историки-партикуляристы пришли к некоторым неправильным выводам в отношении коренных американцев, которые потом и были опровергнуты в ходе археологических исследований. В частности, этнологи того времени рассматривали факт прибытия европейцев со своими одомашненными лошадями как событие беспрецедентной важности. Что после этого Великие равнины заполонили всадники, охотившиеся на бизонов и которые так знакомы нам по голливудским фильмам. Действительно, Великие равнины были редко населены до того времени. Частично этнологи были правы, потому что с началом использования лошадей население здесь начало быстро расти. Но последующие исследования археологов, например Дугласа Стронга, проводившего раскопки в Сигнал Батт, штат Небраска, показали, что за сотни лет до появления европейцев и лошадей, превративших Великие равнины в карнавал всадников, они были заселены охотниками – собирателями и садоводами (Стронг – Strong, 1935). В этом случае археология стала источником информации, опровергнувшим историческую реконструкцию этнологов.
История культурыИсторический партикуляризм повлиял на то, как исследователи интерпретируют археологические данные. История культуры, описание, хронологическое и пространственное упорядочивание археологических данных, стала единственной задачей археологических исследований с 1950-х годов. Исследователи проводили раскопки на археологических памятниках и устанавливали хронологические последовательности и распределения. Интерпретации состояли в первую очередь из описания питания, технологий, миграций и укладов жизни сообществ прошлого. Обнаружение подобных характеристик остается важным аспектом археологических исследований.
Синтез хронологий памятника за рамками одного памятника или локальной области не только включает в себя повторение тех же описательных процессов на других памятниках, но также постоянно обновляет культурную последовательность первоначальных раскопок. Такой синтез является кумулятивным, так как новые раскопки дают культурные материалы, отсутствовавшие в предыдущих раскопах. Вот здесь начинают играть роль методики серийности и перекрестных датировок (глава 7).
Археологические единицы содействовали приданию синтезу (обобщению) формы жесткой иерархической классификации. Они представляют содержание отдельных памятников и их распределение во времени и пространстве. Археологические единицы, наиболее широко используемые в Америке, были разработаны Гордоном Уилли и Филиппом Филлипсом в 1958 году. Некоторые из них мы опишем здесь. Во всем остальном мире, однако, временные границы культурно-исторического подхода к прошлому оставались наиболее важным средством для обеспечения упорядочения археологических данных, которые, в свою очередь, служили основой для интерпретации с использованием множества теоретических перспектив.
Компоненты и фазы
Компоненты являются единицей, которая занимает самый низкий уровень в этой иерархии. Они состоят из группы определенных артефактов, выделяющих культуру обитателей в определенном месте и времени. Такой памятник, как колониальное поселение Мартинс Хандрид, штат Вирджиния, состоит из одного компонента, свидетельствующего о кратковременном обитании англо-американских поселенцев. Другие памятники могут содержать ряд четких компонентов, каждый из которых представляет отдельную культурную фазу. Памятник Костер в Иллинойсе является прекрасным примером многокомпонентного памятника, его разные слои представляют различные компоненты, разделенные стерильными прослойками, ведущие отсчет от 7500 года до н. э. до менее чем тысячелетнего возраста, включая свидетельства первых палеоиндейских обитателей этого региона, временных сезонных стоянок охотников-собирателей и, наконец, круглогодично обитаемого поселения (Струвер и Холтон – Struever and Holton, 1979).
Определение компонента зависит от стратиграфических описаний, а также от опыта археологов в создании подобного рода описаний. Некоторые пещерные памятники на юго-западе Франции содержат много слоев обитания, разделенных стерильными прослойками, которые возможно аккуратно разделить стратиграфически и сгруппировать на основании общих артефактов, таких как гарпуны из оленьего рога или скребки, являющихся характерными для определенного периода и региона.
Компоненты находятся в одном месте. Для того чтобы воспроизвести региональную хронологию, археолог должен синтезировать их с компонентами из других памятников, предпринимая для этого следующий аналитический шаг – фазы.
Фазы являются культурологическими единицами одного и того же памятника или компонентами разных памятников, из которых все обладают одинаковыми отличительными группами артефактов в хорошо определенных хронологических границах (Уилли и Филипс – Willey and Philips, 1958). Характерная группа артефактов одной фазы может быть найдена на расстоянии сотен километров в пределах одной области, занятой локальной последовательностью. Многие археологи употребляют термин культура в том же смысле, что и фаза, но следует подчеркнуть, что археологические культуры не обязательно приравниваются к этнографически очерченным культурам. Фазы или культуры обычно получают названия по ключевому памятнику, на котором обнаружены артефакты. Например, культура Мадлен, существовавшая 16 000 лет назад, названа по имени пещерной стоянки Ла-Мадлен во Франции, где были найдены гарпуны из оленьего рога и другие артефакты, столь характерные для этой культуры.
Некоторые фазы длятся всего несколько лет, а другие – несколько веков и даже тысячелетий. Стоянка Гейтклифф в Неваде была заселена в течение 8000 лет. Этот памятник состоит из пяти компонентов, каждый из которых характеризуется определенного типа артефактами, связанными с определенными периодами времени (Томас – Thomas, 1983a, 2003). Компоненты из одного памятника можно сравнить с компонентами из другого и на основе этого создать региональную хронологию. Компоненты из Гейтклиффа в сочетании с компонентами из других памятников образуют фазу под названием Йеллоу Блейд. Этот период относится к периоду с 1300 по 1850 год, времени контакта с европейцами. Эта фаза относится не только к Гейтклиффу, но и ко всему региону и является основной единицей областного синтеза. Поначалу фаза может охватывать, как Йеллоу Блейд, пять веков или более. Но по мере того, как продолжаются исследования, хронологии уточняются, классификация артефактов становится более тонкой, и первоначальная фаза может разбиваться на хронологически более точные подфазы.
Области культуры
Области культуры можно рассматривать как археологический эквивалент широких этнографических областей, определение которым дали первые антропологи. В начале ХХ века антрополог Франц Боэс составил каталоги общественного устройства, обычаев, веры и материальной культуры групп коренных американцев, и эти каталоги использовались для определения областей культуры на основании общих черт. Многие такие области совпадают с различными географическими делениями мира. Юго-запад США является одной из таких областей, которая частично определяется своей уникальной историей археологических исследований и частично культурными характеристиками и факторами окружающей среды, существовавшими здесь в течение 2000 лет.
Такие большие области делят на подобласти, в которых различия в культуре проявляются достаточно отчетливо, чтобы различать одну подобласть от другой. Гордон Уилли (1966) поделил американский юго-запад на подобласти, среди которых Анасази, Хохокам и Могольон (см. рис. 3.1). Но сам термин область не обозначает ничего большее, чем просто общая и широко распространенная культурная однородность. В пределах любой большой области народы будут адаптироваться к разным обстоятельствам, изменяясь в разных направлениях и вырабатывая новые способы ведения хозяйства.
Традиции и горизонты
Американские археологи используют две единицы, которые синтезируют археологические данные на больших областях: горизонты и традиции. Термин традиции описывает типы артефактов, группы инструментов, архитектурные стили, практики ведения хозяйства или художественные стили, выделяющие какую-либо область в течение длительного времени. Традиции простираются намного далее, чем заселение отдельного памятника или фаза, и могут длиться тысячелетиями. Хорошим примером традиции может послужить традиция изготовления небольших арктических инструментов на Аляске, возникшая, по крайней мере, в 4000 году до н. э. (Дюмон – Dumond, 1987). Характерные инструменты, созданные охотниками-собирателями, были настолько эффективными, что их продолжали использовать до недавнего времени. Остатки этой традиции можно видеть в технологиях современных эскимосов.
Горизонты представлены отличительными артефактами и культурными следами, которые единовременно существуют в соседних областях. Так, религиозный культ может выйти за пределы границ культуры и распространиться на огромные расстояния. Такие культы часто ассоциируются с характерными религиозными артефактами или стилями искусства, которые можно идентифицировать в фазах на расстоянии сотен километров в хорошо определенных единовременных контекстах. Например, художественный стиль Чавин на побережье Перу ассоциировался с характерными религиозными верованиями и ритуалами, общими для многих перуанских сообществ, как в горах, так и долинах в период между 900 и 1200 годами до н. э. (Моусели – Moseley, 2000). Такая общность веры проявляется в археологических материалах искусства Чавин, стиля, для которого характерны мотивы ягуара. Эти уникальные черты и определяют древний горизонт в перуанской археологии.
История культуры оставалась доминирующим подходом до 1950-х годов (Лаймэн и другие – Lyman and others, 1966). Археологи сделали сбор данных первостепенной задачей в археологии как Нового, так и Старого Света. Но археология и сама выработала нечто отличное по обе стороны Атлантического океана.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?