Текст книги "Путешествие писателя. Мифологические структуры в литературе и кино"

По мере развития сюжета Дороти сталкивается с внешними проблемами. Ее пес Тото раскапывает соседскую клумбу, что сулит неприятности. Она пытается заручиться поддержкой дяди и тети, но они слишком заняты подготовкой к надвигающемуся урагану. Как и многие герои мифов, Дороти в смятении и не находит себе места.

Есть у нее и проблема внутренняя. Она чувствует себя лишней, ненужной. Подобно многим сказочным героям, ее жизни не хватает очень важного звена – она сирота. Пока еще она этого не знает, но ей предстоит через многое пройти, чтобы заполнить эту брешь: не с помощью замужества и создания идеальной семьи, а благодаря встрече с магическими силами, представляющими части гармоничной и цельной личности.

А в преддверии этой встречи произойдет событие, которое можно назвать маленькой моделью будущего путешествия в особенный мир. Раскачиваясь на ограде загона для свиней, Дороти падает. Три работяги спасают ее, что впоследствии будут делать Страшила, Железный Дровосек и Трусливый Лев (их играют те же актеры). Эту сцену можно толковать так: Дороти ходит по канату между двумя враждующими сторонами своей личности, и рано или поздно ей необходимо призвать себе на помощь все стороны своего «Я», чтобы пережить неминуемый конфликт.

Герои не обязательно страдают от ран, собственных недостатков или трагических потерь. Бывает, что персонаж испытывает беспокойство или чувствует себя не в своей тарелке в своем окружении или культурной среде. Он может приспосабливаться к нездоровой обстановке, прибегая к разным способам справиться с ситуацией, таким как «костыли» эмоциональной или наркотической зависимости. Он может убеждать себя, что все в порядке. Но рано или поздно вмешается внешняя сила и станет ясно, что больше так продолжаться не может. И эта сила знаменует зов странствий.

Вопросы и задания

1. Что представляет собой обыденный мир в фильмах «Большой» (Big, 1988), «Роковое влечение», «Король-рыбак»? Выберите любую кинокартину, пьесу или книгу и расскажите, как автор представляет главного героя зрителям / читателям, как раскрывает его характер, строит экспозицию, задает тему. Присутствует ли образ, позволяющий предугадать дальнейшее развитие сюжета?

2. Насколько хорошо вы знаете собственных героев? Составьте детальный портрет персонажа, описав его внешность, рассказав о значимых событиях прошлого, образовании, семье, работе, взаимоотношениях с противоположным полом, антипатиях и предубеждениях, предпочтениях в еде, одежде, автомобилях и т. д.

3. Начертите шкалу – линию жизни героя, и укажите, где он находился и чем занимался на каждой стадии. Выясните, что в это время происходило в мире. Какие идеи, события или люди могли повлиять на вашего персонажа?

4. Чего не хватает вашему герою? Каковы его нужды, желания, цели, фантазии, травмы, недостатки, прихоти, сожаления, слабости, комплексы, неврозы? Какая особенность личности могла бы привести героя к саморазрушению или падению? Какая черта могла бы его спасти? Есть ли у персонажа внутренние и внешние проблемы? Есть ли у него универсальные человеческие потребности? Каким образом он добивается того, чего хочет?

5. Составьте список всех элементов предыстории и экспозиции, необходимых для начала развития действия. Как бы вы предпочли представить эти сведения аудитории: прямо, косвенно, по мере развития сюжета или в конфликтной ситуации?

6. Должны ли различаться между собой истории, повествующие о разных культурах, о мужчинах и женщинах? В чем заключаются особенности развития мужских и женских образов?

Стадия вторая
Зов к странствиям

Деньги, слава, приключения! Эмоции, которых хватит на целую жизнь! Все это начнется завтра, в шесть утра, с гудком парохода!

Из фильма «Кинг-Конг» (сценарий Джеймса Крилмана и Рут Роуз)

Обыденный мир большинства героев статичен, но нестабилен. Семена перемен и развития уже посеяны, достаточного небольшого толчка, чтобы они проросли. Таким толчком в бесчисленных мифах и сказках становится, как это сформулировал Джозеф Кэмпбелл, зов к странствиям.

Над племенем нависла черная туча. В урчании пустых животов и плаче голодных детей слышится крик о помощи. На мили вокруг простирается выжженная бесплодная земля. Кто-то должен покинуть родные пределы и отправиться в неведомый край, которого все страшатся. Кто-то должен преодолеть страх и взглянуть в лицо опасности, чтобы племя выжило.

Из дыма костра выплывает фигура старого вождя. Он указывает на тебя. Да, именно тебе суждено отправиться на поиски эликсира, способного спасти родную землю. Ты пожертвуешь собственной жизнью ради жизней своих собратьев.

Толчок к действию

В разных теориях написания сценариев зов к странствиям фигурирует под разными названиями, такими как «провоцирующее событие», «катализатор», «пусковой механизм». Но все сходятся в том, что, когда главный герой представлен публике, необходимо какое-то событие, чтобы привести сюжет в действие.

Зов к странствиям может явиться под видом какого-либо послания или посланника. Бывает, что эту функцию выполняет, например, объявление войны или получение телеграммы о том, что бандитов выпустили из тюрьмы и они утренним поездом примчатся в городок, чтобы свести счеты с шерифом. В историях судебных разбирательств зов к странствиям принимает форму иска, повестки или ордера на арест.

Но порой он – лишь внутреннее движение души, весточка из бессознательного, подспудный сигнал к переменам. Источником такого сигнала может быть сон, видение или фантазия. Для Роя Нири из «Близких контактов третьей степени» зовом к странствиям стал образ Чертовой башни[14]14
  Чертова башня, или Дэвилз-Тауэр, – природная достопримечательность США – монолитная гора вулканического происхождения, расположенная в штате Вайоминг и достигающая высоты 386 м. – Прим. пер.


[Закрыть], неотступно преследующий героя. Пророческие или тревожные сны готовят нас к новой стадии развития, подбрасывая метафоры предстоящих эмоциональных и духовных перемен.

Бывает и так, что персонажу просто приедается существующее положение вещей. Неудовлетворенность копится до тех пор, пока какой-нибудь случай не становится последней каплей, переполняющей чашу. Например, Джо Баку из «Полуночного ковбоя» надоело мыть посуду, и он почувствовал, что готов отправиться навстречу приключениям. На самом деле за этим стоят обычные, свойственные всем людям стремления, но понадобился тот самый последний безрадостный день в закусочной, чтобы его терпение лопнуло.

Синхронизм

Иногда в жизни героя одно за другим происходят события, которые толкают его на путь приключений. Карл Густав Юнг назвал такое явление синхронизмом. Случайные слова, мысли и события могут приобретать особый смысл, побуждая к действию и к переменам. Сюжет многих триллеров, таких как фильм Хичкока «Незнакомцы в поезде» (Strangers on a Train, 1950), основан на том, что два человека оказываются рядом, словно по велению судьбы.

Искушение

Зов к странствиям нередко является герою вместе с искушением: это может быть рекламный плакат или образ возлюбленной, блеск золота, слух о спрятанных где-то сокровищах или пение сирен тщеславия. Молодой и наивный Парцифаль, он же Персиваль, отправляется странствовать, увидев проезжающих мимо пятерых рыцарей в сверкающих доспехах. Он никогда прежде не видел таких великолепных всадников и не смог устоять против соблазна последовать за ними. Юноше не терпится узнать, кто же они такие, и он пока даже не подозревает, что ему самому суждено скоро стать рыцарем.

Вестники перемен

Зов к странствиям часто исходит из уст персонажа, выступающего в качестве архетипа вестника. Этот персонаж может быть положительным, отрицательным или нейтральным: в любом случае он задает движение истории, приглашая или принуждая героя отправиться навстречу неизведанному. Иногда вестник одновременно играет роль наставника, пекущегося об интересах героя. А иногда – это враг, который бросает ему в лицо перчатку или же хитростью толкает его на опасный путь.

Героям не сразу удается распознать, кто скрывается под маской вестника – друг или недруг. Они видят вражеские козни в добром совете наставника или, наоборот, заманчивое приглашение – в лживых посулах злодея. Авторы триллеров и фильмов жанра нуар нередко намеренно скрывают, что стоит за зовом. Герой может получить двусмысленное предложение от теневого персонажа и изо всех сил пытается правильно его истолковать.

Часто герой не видит в своем обыденном мире ничего настораживающего и не признает необходимости перемен. Он отвергает зов к странствиям, не признаваясь себе в том, что его мнимое благополучие зиждется на сомнительных «подпорках» нездоровых пристрастий и защитных механизмов. В таком случае вестник выбивает эти «подпорки», заставляя героя признать нестабильность собственного положения и восстановить равновесие, предприняв решительные шаги.

Выведывание

Русский ученый Владимир Пропп выделял в классическом сюжете русской сказки такой элемент, как выведывание. Злодей совершает вылазку на территорию героя, расспрашивая о нем жителей округи. Эта разведывательная деятельность – тоже своеобразный зов к странствиям, сообщающий аудитории и герою о том, что близится опасность и предстоит борьба.

Дезориентация и дискомфорт

Зов к странствиям часто вселяет в героя тревогу и растерянность. Вестники порой втираются в доверие под чужой маской, а затем вдруг сбрасывают ее, чтобы призвать героя к действию. Яркий пример подобной ситуации мы видим в фильме Хичкока «Дурная слава». Героиня в исполнении Ингрид Бергман – прожигательница жизни и дочь немецкого шпиона. Зов к странствиям звучит из уст Кэри Гранта, играющего агента американских спецслужб, который пытается привлечь ее к раскрытию нацистского заговора.

Сначала он разыгрывает обаятельного плейбоя, которому нет дела ни до чего, кроме алкоголя, быстрых машин и красивых женщин. Но девушка случайно узнает, что он не тот, за кого себя выдает, и тогда ему приходится открыто выступить в роли вестника, из чьих уст звучит зов к странствиям.

«Бергман» просыпается с головной болью после ночной вечеринки. «Грант» стоит в дверях и велит ей выпить стакан шипучего бромида, чтобы прийти в себя. Вкус лекарства ей неприятен, но он настаивает, чтобы она его выпила. В этом угадывается символ новой энергии приключения, где горький вкус отзывается ядом после удовольствий, которыми она привыкла жить, но на самом деле это целебное средство.

В этой сцене силуэт Гранта в дверном проеме напоминает темного ангела. Ангела или дьявола? Нечто дьявольское слышится ей даже в его имени – Девлин. Герой Гранта проходит внутрь комнаты, чтобы выполнить миссию вестника, а камера следует за ним: Хичкок показывает его глазами девушки, которая страдает от похмелья, лежа в постели. Ей кажется, будто он идет по потолку. Этот кадр символизирует превращение плейбоя в вестника и то впечатление, которое оно производит на героиню. Итак, зов– патриотическое предложение внедриться в нацистскую шпионскую сеть – прозвучал, и впервые в этой сцене мы видим Девлина в естественном положении и освещении, что демонстрирует отрезвляющее воздействие зова на героиню.

Пока они разговаривают, с головы Алисии сползает похожий на корону шиньон. Это означает, что иллюзорному существованию сказочной принцессы пришел конец. Одновременно мы слышим отдаленный гудок поезда, покидающего город: значит, героиню ждет дальняя дорога. В этой последовательности сцен Хичкок использует каждый символический элемент, чтобы мы поняли, что большие перемены уже на пороге. Зов к странствиям причиняет героине беспокойство и дискомфорт, и все же он необходим для ее развития.

Лишения или нужда

Зов к странствиям может выступать в форме потери или лишений, которые герой испытывает в обыденном мире. Например, в фильме «Борьба за огонь» (Quest for Fire, 1981) развитие действия начинается с того, что гаснет последний огонек, который первобытное племя хранило в костяном ящике. Люди начинают умирать от голода и холода. Наконец одна из женщин ставит пустой ящик перед героем, без единого слова давая ему понять, что он должен восполнить потерю. Это и есть зов к странствиям, с которого начинаются приключения центрального персонажа.

Аналогичную функцию может выполнять похищение невесты героя или утрата чего-то очень для него ценного: здоровья, безопасности, любви.

Отсутствие выбора

Иногда персонажу приходится внять зову к странствиям за неимением других возможностей: механизмы, с помощью которых он решал проблемы обыденного мира, перестали работать, окружающие отступились от него, и ему ничего больше не остается, кроме как решиться на отчаянный поступок. Героиня Вупи Голдберг из фильма «Действуй, сестра!» становится свидетельницей гангстерской разборки, и это вынуждает ее переодеться монахиней. Спрятаться в монастыре или погибнуть – третьего не дано. Другие не имеют даже такого выбора: судьба решает за них все. Человек может, к примеру, получить удар по голове и очнуться в открытом море, и, хочет он этого или нет, приключение неминуемо.

Предостережение для трагического героя

Зов к странствиям не всегда предвещает перемены к лучшему. Иногда он служит предзнаменованием страшной судьбы героя. В трагедии Шекспира «Юлий Цезарь» прорицатель восклицает: «Бойся мартовских ид!»[15]15
  Середина месяца по римскому календарю. – Прим. пер.


[Закрыть] В «Моби Дике» (Moby Dick, 1956) безумный старик предсказывает команде кораблекрушение.

Повторный зов

Поскольку многие истории многоплановы, зов к странствиям может звучать неоднократно. Пример тому – вестерн «Красная река», имеющий сложный и разветвленный сюжет. Том Дансон, герой Джона Уэйна, слышит голос собственного сердца, когда возлюбленная просит его остаться с ней или взять ее с собой, а позднее он сам выступает в роли вестника, предлагая своим ковбоям решиться на первый крупный перегон скота после гражданской войны.

Писательнице Джоан Уайлдер из фильма «Роман с камнем» по телефону сообщают, что колумбийские бандиты похитили ее сестру. С этого звонка начинается путешествие героини в физическом пространстве, но в той же сцене зов к странствиям раздается снова: Джоан получает письмо с картой прииска El Corazon, что в переводе с испанского означает сердце. Это намек на ожидающие ее сердечные перипетии.

«Волшебник страны Оз»

Смутное беспокойство, мучающее Дороти, перерастает в смятение, когда злобная мисс Галч забирает Тото. Назрел конфликт между двумя силами, борющимися за власть над душой девочки. Агрессивная энергия тени пытается подавить светлую интуитивную сторону личности. Но Тото, повинуясь инстинкту, убегает. Дороти тоже действует по наитию и уходит из дома. Она испытывает безысходность, не встречая сочувствия со стороны отругавшей ее тети Эм, и принимает вызов. В воздухе чувствуется приближение бури перемен.

Зов к странствиям – это процесс отбора. При нестабильной ситуации в обществе находятся люди, готовые на поступок, либо их избирают. Тех, кто сопротивляются зову, боясь ответственности, призывают повторно. Решительными добровольцами движет внутренний голос, и они не нуждаются в толчке извне. Они делают выбор самостоятельно. Такие энтузиасты – редкость, большинству же нужен нажим, уговоры или соблазн и лесть. Такое сопротивление героя зову странствий для зрителя часто превращается в увлекательное зрелище. Эту внутреннюю борьбу Джозеф Кэмпбелл назвал «отвержением зова».

Вопросы и задания

1. Какую форму принимает зов к странствиям в фильмах «Гражданин Кейн» (Citizen Cane, 1941), «Ровно в полдень», «Роковое влечение», «Основной инстинкт» (Basic Instinct, 1992), «Моби Дик»? От кого или от чего исходит зов к странствиям? Черты каких архетипов проявляются в образе посланника судьбы?

2. Какого рода призывы к странствиям поступали к вам? Как вы на них отвечали? Приходилось ли вам играть роль вестника для кого-то другого?

3. Бывают ли истории без зова к странствиям? Готовы ли вы привести пример?

4. Что изменится в вашей собственной истории, если переместить зов к странствиям в другую часть сценария? На какой момент развития сюжета его можно перенести и желательно ли это?

5. Каково, на ваш взгляд, оптимальное место зова к странствиям? Могли бы вы вовсе без него обойтись?

6. Постарайтесь придумать оригинальный вариант зова к странствиям. Как можно его переиначить, чтобы он не воспринимался как клише?

7. Требует ли ваша история повторного зова к странствиям? Кому он адресован и на каком уровне приключения?

Стадия третья
Отвержение зова

Это не по тебе, Джоан, и ты это знаешь.

Из фильма «Роман с камнем» (сценарий Дайан Томас)

Услышав зов к странствиям, герой не знает, как ответить. Поставьте себя на его место, и вы поймете, как это трудно. Ведь вам предложили пойти на шаг, столь же увлекательный, сколь и опасный – вероятно, даже угрожающий вашей жизни. Иначе это уже не приключение. Вам предстоит переступить собственный страх, вполне естественно, что вы боретесь с сомнениями, по крайней мере, на первых порах.

Собирайся в путь, друг-искатель. Поразмысли над тем, что случилось в прошлом и что может ждать тебя в будущем. Тень неизвестности блуждает среди нас, пытаясь остановить тебя на пороге. Кто-то из твоих спутников отказался идти, кто-то колеблется, кого-то удерживают любящие семьи. Тебе нашептывают, будто наш замысел безрассуден и мы обречены на поражение. От страха тебе трудно дышать, сердце учащенно бьется. Может быть, ты останешься дома и предоставишь другим рисковать жизнями ради спасения племени? Создан ли ты для того, чтобы быть искателем?

Остановка перед началом пути выполняет в произведении важную функцию, показывая читателю / зрителю, насколько опасны уготованные герою приключения. Речь идет не о каком-нибудь развлечении, а о рискованной игре, в которой странник может потерять все, что у него есть, включая жизнь. Взвесив возможные последствия и отважившись пойти на жертву ради достижения цели, герой вступает в особенный мир, причем делает это осознанно. Принимая решение, он хорошо обдумал предстоящее путешествие и, возможно, уточнил для себя какие-то задачи.

Уклонение

Разумеется, на первых порах персонаж пытается избежать испытаний. Даже Иисус, молясь в Гефсиманском саду накануне распятия, произнес: «Да минует меня чаша сия!» Он пытался проверить, нет ли способа избежать сурового испытания, действительно ли оно необходимо и иного выхода нет.

Самые отважные персонажи нередко сомневаются, выражают нежелание идти, а иногда и наотрез отказываются подчиняться зову. Рэмбо, Рокки и многочисленные герои Джона Уэйна поначалу стараются уклониться от предлагаемой миссии, поскольку жизненный опыт научил их быть осторожными. Они много повидали на своем веку и не позволят легко втянуть себя в очередное рискованное предприятие. Герой перестает сопротивляться, лишь получив дополнительную мотивацию (похищен / убит друг / родственник), повышающую ставки, либо ему от природы присущи склонность к приключениям или чувство долга.

Детективы и любовники тоже нередко противятся зову, ссылаясь на печальные уроки прошлого, сделавшие их мудрее. Наблюдать за тем, как герой преодолевает свое нежелание, очень увлекательно, и чем упорнее его отказ, тем большее удовлетворение аудитория испытывает, когда он, наконец, уступает.

Отговорки

Герои часто пытаются отвергнуть зов к странствиям при помощи целого списка неубедительных отговорок. Желая отсрочить встречу с неизведанным, они говорят, будто охотно отправились бы в путешествие, если бы не масса неотложных дел. Но зов звучит все настойчивее, и герою, как правило, приходится сдаться.

Трагические последствия упорства

Упорное отвержение зова может привести к трагедии. В Библии жена Лота превратилась в соляной столб, ослушавшись Божьего приказа покинуть Содом и идти, не оглядываясь. Взор, обращенный назад, стремление вернуться в прошлое, отрицание реальности сегодняшнего дня – все это формы отвержения зова.

Длительное сопротивление призыву высших сил отличает трагических героев. В начале фильма «Красная река» Том Дансон отказывается слушать внутренний голос, и у него остается все меньше и меньше шансов обрести счастье. Он упорствует в своем нежелании открыть сердце для любви, продолжая идти по гибельному пути. И только в третьем действии герой наконец-то подчиняется зову, благодаря чему избегает трагической участи.

Конфликтующие голоса

По сути, Том Дансон одновременно слышит два разных зова. Любовный призыв исходит от его невесты, но герой предпочитает внять другому голосу – голосу своего мужского эго, которое сулит ему одинокие странствия истинного мачо. Герой вынужден между ними выбирать. Стадия отвержения зова – время, когда необходимо четко обозначить альтернативы трудного выбора героя.

Позитивный отказ

Отвержение зова – это обычно негативный момент в развитии героя. Он чреват тем, что приключения не начнутся вовсе или заведут не в ту сторону. Однако в некоторых особых случаях, противясь зову, персонаж поступает мудро. Если за зовом стоит искушение или он предвещает беду, персонаж прав, отклоняя его. Три поросенка из сказки оказываются достаточно сообразительными, чтобы не открыть дверь серому волку, несмотря ни на какие уговоры. В фильме «Смерть ей к лицу» (In Death Becomes Her, 1998) герою Брюса Уиллиса неоднократно предлагают выпить волшебный эликсир бессмертия, но он, вопреки стараниям очаровательной знахарки (Изабелла Росселлини), отказывается, тем самым спасая собственную душу.

Герой-художник

Отвержение зова может оказаться продуктивным и в том случае, если герой – человек творческой профессии. Мы, писатели, поэты, живописцы и музыканты, слышим множество противоречащих друг другу голосов. Искусство диктует необходимость быть в гуще жизни. Но иногда нам необходимо уединение, если мы хотим сделать что-нибудь стоящее. Подобно героям наших книг, мы должны выбирать или искать компромисс между зовом внешнего мира и потребностями собственной души. Решая следовать возвышенному стремлению к самовыражению, мы, художники, нередко вынуждены отказываться от того, что Джозеф Кэмпбелл назвал «соблазнами мира».

Когда вы решаетесь на большое приключение, обыденный мир каким-то образом узнает об этом и пытается вас остановить. Он поет вам самые сладкие песни, как сирены, стремящиеся заманить корабль Одиссея на скалы. Вы полны решимости, но что-то постоянно норовит отвлечь вас от выбранной цели. Берите пример с гомеровского героя, который приказал своим спутникам заткнуть уши воском, чтобы они не слышали чарующих звуков.

Себя же он приказал привязать к мачте, чтобы продолжать слышать и при этом не иметь возможности привести судно к гибели. Многие художники путешествуют по морю жизни так же, как Одиссей: всеми чувствами они жадно внимают голосам окружающего мира, но добровольные оковы выбранного ремесла ограничивают их свободу. Они отвергают зов мира, чтобы внять зову творчества.

Решительные герои

В то время как многие герои демонстрируют на этом этапе страх, нерешимость или неприятие, другие не колеблются и не испытывают страха. Это решительные герои, они охотно отправляются навстречу неизвестности и даже сами ищут приключений. Пропп называет их «искателями» и противопоставляет «жертвам». Как бы то ни было, на этапе отвержения зова опасения и сомнения встречаются и в историях о решительных героях. Другие персонажи, напуганные угрожающими герою опасностями, нередко предупреждают его, а заодно и нас, о предстоящих испытаниях.

Такой герой, например, главный персонаж фильма «Танцующий с волками» (Dances with Wolves, 1990), может не бояться собственной смерти. Он открыто бросил ей вызов, принявшись галопировать под огнем повстанческих винтовок, и чудом спасся. Он смело шагает навстречу опасностям Дикого Запада, не пытаясь ни от чего уклониться. Но судьба тех, кто противится зову к странствиям, показывает зрителям, насколько прерии опасны и жестоки. Один из таких персонажей – умалишенный офицер, олицетворяющий участь, которая могла бы постичь и Данбара. Жизнь приграничного форта так непонятна и так трудна, что немудрено лишиться рассудка. Не желая мириться с суровой реальностью, командир главного героя сначала уходит в мир фантазий, а затем отвергает зов, совершая самоубийство.

Энергию отвержения зова несет в себе и образ возницы, сопровождающего Данбара в заброшенную крепость, уговаривая его отказаться от своих намерений и вернуться в цивилизованный мир. Когда возницу жестоко убивают индейцы, которых он так боялся, мы понимаем, что и главный герой не застрахован от подобного исхода. Хоть сам Данбар не противится зову, судьбы других персонажей демонстрируют нам опасности приключений.

Привратники

Героям, преодолевшим свои опасения и решившимся покинуть привычную обстановку, предстоит повстречаться с могучими фигурами, которые вселяют в души странников новые страхи и сомнения. Это привратники, чья роль заключается в том, чтобы испытывать входящих и преграждать путь недостойным, прежде чем приключения начнутся.

Вняв зову к странствиям, Джоан Уайлдер из «Романа с камнем» спешит на помощь своей сестре. Тем не менее и страх, и отвержение зова искусно вплетены в сюжет в сцене разговора главной героини с издательницей, которая надевает устрашающую маску привратника. Жесткая циничная женщина намеренно преувеличивает опасности путешествия в надежде уговорить Джоан остаться дома. Уподобляясь ведьме, произносящей проклятье, она объявляет подругу-писательницу непригодной для роли героини. Джоан почти соглашается с ней, но теперь она еще решительнее настроена вызволить сестру из беды. Несмотря на то что Джоан отправляется в путешествие не колеблясь, мы, зрители, понимаем, с какими сомнениями, страхами и рисками может быть сопряжено подобное предприятие.

Образ издательницы представляет собой яркий пример того, как один персонаж может примерять на себя маски разных архетипов. Первоначально эта дама появляется перед нами как наставник и подруга главной героини, союзница в профессиональных вопросах и в отношениях с мужчинами. Но вдруг наставник превращается в свирепого привратника, который изрыгает угрозы, стараясь остановить путника. Издательница ведет себя по отношению к Джоан как не в меру заботливая мать, не позволяющая ребенку учиться на собственных ошибках. В этот момент ее функция заключается в том, чтобы испытать решимость главной героини.

Сама же героиня выполняет другую важную задачу – формулирует для зрителей основной вопрос фильма: сможет ли она, Джоан, стать настоящей искательницей и пройти все уготованные ей испытания? С точки зрения напряженности сюжета гораздо эффективнее показать сомнения героя в собственных силах, чем уверенность в том, что он так или иначе выйдет сухим из воды. История сильнее увлечет зрителей, если они будут следить за происходящим с ощущением неопределенности. Момент отвержения зова обычно помогает поддержать зрителя в таком подвешенном состоянии.

Ситуация, когда персонаж меняет маску наставника на маску привратника, нередка. Иногда наставники вдохновляют героя на странствия, а иногда, наоборот, преграждают ему дорогу, предостерегая его от чего-то, что общество может не одобрить, – чего-то неразумного, опасного либо противозаконного. В таких случаях наставник-привратник выступает выразителем воли социума или культуры, призывая подопечного соблюдать границы дозволенного. В фильме «Полицейский из Беверли-Хиллз» детройтский начальник Акселя Фоули встает на его пути, запретив участвовать в расследовании дела, но герой Мёрфи, разумеется, тут же нарушает этот запрет.

Потайная дверь

Герои неизбежно нарушают границы, установленные наставниками и привратниками, в силу того, что мы назвали бы «законом потайной двери». Если сказочной красавице говорят, что весь дворец чудовища в ее распоряжении, за исключением одного-единственного чулана, мы знаем: рано или поздно девушка обязательно туда войдет. Если Пандоре запрещено открывать ящик, она не успокоится, пока не заглянет внутрь. Если Психее возбраняется смотреть на Купидона, ее взгляд непременно упадет украдкой на лицо возлюбленного. Эти истории повествуют о непобедимом человеческом любопытстве, о нашем непреодолимом желании знать все то, что от нас сокрыто.

«Волшебник страны Оз»

Убежав из дома, Дороти оказывается в ярмарочном фургончике профессора Марвела – мудрого старца, чья функция в данный момент заключается в том, чтобы удержать героиню от опасного приключения. На этом этапе Дороти являет собой решительную героиню, и профессору, казалось бы, остается лишь делиться своими опасениями с аудиторией, но при помощи колдовства он все же заставляет девочку повернуть обратно. Он вынудил ее отвергнуть зов к странствиям – на какое-то время.

Однако, по сути, старый волшебник становится для Дороти глашатаем нового зова. Он ставит перед ней цель вернуться домой, помириться с тетей Эм и научиться справляться с собственными чувствами вместо того, чтобы убегать от них.

Путешественница отправляется в обратный путь, но мощная энергия перемен уже разбужена, и теперь эту силу не остановить. Оказывается, грозный торнадо, олицетворение взбудораженных душевных сил девочки, загнал под землю всех ее друзей и близких, так что теперь ей никак до них не добраться. Дороти осталась одна, если не считать Тото, олицетворяющего интуицию. Как и многие другие герои, маленькая странница понимает, что, однажды решившись на путешествие, уже никогда не вернется к прежней жизни. Значит, отвержение зова было напрасным. Мосты между прошлым и настоящим сожжены, Дороти сделала первый шаг и должна принять его последствия.

Девочка укрывается в пустом доме. Это символ универсального языка сновидений, означающий старую структуру личности. Но даже в убежище героиню настигает ею же поднятый вихрь перемен, и никакие стены не в силах от него защитить.

Момент отвержения зова может быть мимолетным. Порой он выражается в какой-то паре слов или короткой заминке между появлением вестника и началом странствий. (Нередко несколько этапов пути накладываются друг на друга в рамках одной сцены – фольклористы называют такое явление «слиянием».) В зависимости от характера персонажа отвержение может оказаться одним-единственным шагом, предшествующим развитию основного действия, или же возникать на каждой новой ступени.

Этот этап предоставляет странствующему герою возможность пересмотреть цели своего путешествия. Приключение, которое было затеяно шутки ради или для того, чтобы избежать чего-то неприятного, иной раз принимает более возвышенную форму духовных исканий.

Персонаж задерживается на пороге особенного мира, давая аудитории понять, как страшно идти навстречу неизвестности. Но тревоги и сомнения искореняются или обуздываются – часто при помощи мудрого совета или магического дара, который ждет героя на следующем этапе, то есть при встрече с наставником.