Текст книги "Дорогу осилит идущий"

– Да ты сам сейчас никто и звать тебя никак!

Два коротких резких удара заставили кричавшего сперва согнуться от боли, хватая ртом воздух, а потом и вовсе рухнуть на землю. Тот, что до этого требовал сдать неизвестные поисковики, рванулся, было, ему на помощь, но замер, когда у его горла вдруг оказался острый клинок. И держал нож Кармир…

– Шер сейчас в своем праве, Кай. И тебе это прекрасно известно. Не лезь к нему.

Тот на миг замер, а потом махнул рукой:

– Тьма с вами. Дин, твоя очередь.

У младшего Шера обнаружились всего три открывашки. Гостей селения даже не обыскивали.

Путешественники уже собирались уходить, когда над молчаливым лесом разнесся отчаянный женский крик:

– Подождите!

Летисия оглянулась. На поляну выскочила растрепанная дама лет сорока на вид. На локте у нее висела корзинка, а в руках она держала тугой сверток.

Женщина подскочила к уходящим – Кармир удивленно заломил бровь, но промолчал – и протянула сверток Рэю:

– На! Ты все равно идешь в Кермен.

Слуа по-мальчишечьи спрятал руки за спину:

– С чего ты взяла?!

– С тобой двое юварок, – короткий взгляд. – Они, конечно, какие-то общипанные, но все-таки юварки. Следующий поход в Кермен у нас через три месяца, а этот идиот Кар – и не надо на меня так коситься! – мне за это время плешь проест! – еще один взгляд на упомянутого. – И не докажешь, что я ему верна…

Тихо и чуть насмешливо фыркнул Дин. Женщина его даже взглядом не одарила:

– Да, верна! И не надо на меня так смотреть, Кармир! Подумаешь, одна интрижка! Так с тех пор двадцать лет прошло!..

– Семнадцать с половиной, – меланхолично поправил ее Дин.

Тут женщина – статная брюнетка в легком серебристом платье – наконец соизволила к нему повернуться:

– Что?

– Семнадцать, говорю, с половиной. Мне было семь, когда отца изгнали, – ровно сообщил Дин, глядя куда-то поверх ее головы.

– Да хоть двадцать! И я не виновата, что сейчас родился летун. Короче, Шер, в корзине молоко, пеленки, донесешь, – и, всучив потрясенно замершему мужчине свою ношу, брюнетка упорхнула, крикнув на прощание: – Кар, ужин я сегодня не готовлю, поешь где-нибудь в гостях.

– Кукушка! – зло и непонятно выдохнул Кармир, сплюнув на землю. – Не могла квартал подождать!

Дин осклабился:

– Если жена ушла к другому, неизвестно, кому еще повезло!

– Заткнись, а? – тоскливо протянул Кармир.

Про одного из провожающих, лежащего на земле и тихо поскуливающего от боли, все как-то забыли. Второй, молча наблюдавший за разговором, вздохнул и осторожно оттянул своего приятеля в сторону, а потом и вовсе, видно, решив, что свой долг по проверке отбывающих он уже выполнил, растолкал несчастного Бана и осторожно повел его в селение.

Мир проводил их взглядом и вновь повернулся к Рэю, продолжавшему брезгливо, на вытянутых руках, держать выданный ему сверток.

– Береги ее, Рэй! – и, не дожидаясь ответа, развернулся и пошел прочь, не оглядываясь.

Летисия ошарашенно замотала головой. Из всего услышанного она поняла только то, что им опять придется заходить в Эске-Кермен. Но зачем? И кого надо беречь? Вопросов было больше, чем ответов. Но как минимум один дриада могла разрешить прямо сейчас.

– Постоишь? – поинтересовалась она у эльфа, получив слабый кивок в ответ, решительно сбросила его руку со своего плеча и, шагнув к Рэю, отобрала у того сверток, – благо, слуа особо и не сопротивлялся, – развернула и замерла, потрясенно разглядывая сладко спящего младенца, с головы до ног покрытого перышками.

Глава 6

Вниз, прямо и направо – первый уровень арсенала.

Вниз, прямо, направо, налево, код «пять, семь, девять», вниз, прямо – второй уровень арсенала.

Вниз, прямо, направо, налево, код «пять, семь, девять», вниз, прямо, код «девять, шесть, три», вниз – третий уровень арсенала.

Вниз, прямо, направо, налево, код «пять, семь, девять», вниз, прямо, код «девять, шесть, три», вниз, вниз – предположительно четвертый уровень арсенала, код не установлен.

(Примечание на полях: «Юварки молчат, хотя наверняка все знают, свол…» Далее неразборчиво.)

Подсказки на мятых листах

Нести ребенка доверили Летисии. Хотя, как доверили – спихнули, так будет точнее. Ободранным юваркам девушка побоялась отдавать младенца – вдруг это заразно, Элиаша нужно было самого вести и поддерживать, чем и занялся Дин, сумку которого передали Ноа, ну, а Рэй выразительно показал, что у него заняты все руки рюкзаками, и потому нести младенца он никак не может.

Первые минут пятнадцать дриада собиралась с мыслями и подбирала вопросы, но затем, когда их, наконец, накопилось необходимое количество…

– А зачем мы идем в Эске-Кермен? А что мы будем делать с ребенком? А кто это такая? А почему она отдала младенца тебе? А откуда у нее взялся крыла… – вопросы сыпались как из дырявого решета.

Рэй резко остановился, как будто врезался в невидимую стену, развернулся к Летисии и зашипел:

– Заткнись! Или ты хочешь, чтобы она проснулась?!

– А почему ей нельзя просыпа…

Оглушительный детский плач разнесся по лесу. Похоже, младенец ждал именно этого вопроса – по крайней мере, у Летисии сложилось такое впечатление.

– Довольна?! – зло рявкнул Рэй.

– А я здесь при чем?! – возмутилась девушка. – Это вы кричать начали, а я…

– А ты теперь ее успокаивай! Или до Кермена мы не дойдем!

– Почему?! – Дети до семи лет за пределы селения у дриад не выходили, а потому девушка как-то не задумывалась о том, чем это может грозить.

Кажется, слуа был готов рассказать Летисии все, что он о ней думает. Положение спас привыкший к вечным вопросам дриады Элиаш:

– Да потому что на ее крик сейчас сбегутся все, кому не лень!

– Ой…

Успокоить младенца удалось, лишь наспех поменяв пеленки и сунув в рот обнаруженную в корзинке пустышку – благо, Ноа, поморщившись, сказал, что девочка не голодна, а оснований не доверять чувствующим чужие эмоции юваркам у путешественников не было.

Впрочем, если ребенка удалось заткнуть соской, то с дриадой было труднее. Да, она сбавила громкость, но вопросы-то все равно остались!

– Так все-таки где она взяла крылатого ребенка? И почему отдала нам? – полушепотом начала девушка, догнав шагающего впереди мрачного Рэя, и, одной рукой поддерживая младенца, другой – вцепившись в локоть слуа. – И кто это вообще така…

– Да заткнешься ты или нет?! – не выдержал мужчина. Голос он старательно не повышал.

– Но я же просто хочу узнать! – возмутилась Летисия, отмахиваясь от побега хитрожорки, скопившей за зиму достаточно энергии для разряда, но еще не выпустившей листьев, а потому почти безобидной.

Слуа сдавленно застонал, чувствуя, что еще чуть-чуть, и он точно сорвется.

– Советую ей ответить, – приглушенно предложил сзади Элиаш, которого поддерживал такой же израненный Дин. – Она способна достать даже юварку.

– Кажется, особого таланта сейчас на это не нужно, – фыркнул его помощник.

Рэй же покосился на Ноа с Эмили, у которых пропала уже большая часть оперения, и сдался:

– Да отвечу я, отвечу! Давай до Кермена доберемся, сдадим ребенка, и я отвечу на все вопросы!

– Все?! Зря… – чуть слышно буркнул Элиаш, но его никто не услышал.

До Эске-Кермена путешественники дошли часа за четыре. И это при том, что нормальным быстрым шагом мог идти только Рэй: Летисия нянчила ребенка, обтрепанные юварки постоянно отставали, с трудом поддерживаемые друг другом Дин и Элиаш выглядели так, что проще было, наверное, бросить их тут, в лесу, и не мучить долгими переходами. Летисия, было, заикнулась о том, чтобы эльфу помогал Рэйшер, но ее воззвания остались без внимания.

– Идут! Идут! Смотрите! Смотрите! – перезвон голосов раздался, казалось, со всех сторон.

Раздался, а потом стих так же внезапно.

Рэй неодобрительно хмыкнул, а потом крикнул, обращаясь к невидимым юваркам, сторожащим вход в Эске-Кермен:

– Мне нужен кто-то из ваших старейшин.

– Старейшин?! Старейшин! – вновь защебетали со всех сторон голоса. – Зачем им старейшины? Значит, нужны! Они же просят… Посмотрите на Ноа! Гляньте на Ноа! Что с ним?! А с Эмили?! Посмотрите на Эмили!

– Мне нужен кто-то из ваших старейшин! – яростно рявкнул Рэй, перебивая гомон голосов.

Ноа с Эмили, похоже, решили не вмешиваться в этот диалог, Дин с Элиашем чувствовали себя не настолько хорошо, чтобы о чем-то разговаривать, а Летисия была вовсю занята с младенцем, который как раз принялся выплевывать пустышку.

– Он злой! Он совсем злой! – обиженно загомонили невидимые юварки. – И в сердце наверняка злоба! И говорит он зло! И…

Кажется, Рэй уже был готов рассказать местным жителям все, что он о них думает. Он уже даже рот открыл… Но голоса внезапно стихли, словно и не было ничего, а с небес на землю медленно опустился, тяжело хлопая крыльями, пожилой мужчина, с ног до головы покрытый перьями.

– Пусть ветер будет вашим другом…

– А небо пусть будет всегда открыто для вас!

Но, странное дело, в отличие от тех приветствий, которыми когда-то обменялись Ноа и Элиаш, – когда путешественники впервые пришли в Эске-Кермен, – сейчас в голосах говоривших – незнакомого юварки и Рэя – не было ни доброты, ни даже намека на вежливость. Если встречающий говорил совершенно нейтрально, то слуа вообще высказал свою часть ритуальной фразы как проклятье.

Кажется, встречающий тоже почувствовал интонации, с которыми были сказаны эти слова:

– Что изменилось, Рэйшер? Злоба живет в тебе.

Слуа заломил бровь:

– А разве мужчины у юварок что-то чувствуют? Я всегда считал, что это прерогатива женщин.

– Многое меняется во время Рубежа Тьмы и Света. Но ты ведь пришел не за тем, чтобы спросить об этом? – голос мужчины был мелодичен и спокоен, словно он сейчас не с разъяренным слуа говорил, а готовился к отдыху.

Кажется, остальных путников встречающий просто не собирался замечать. И если такое отношение к Ноа и Эмили еще можно было объяснить хоть чем-то, то почему он даже не соизволил посмотреть ни на Летисию, ни на Элиаша, совсем недавно ушедших из Эске-Кермена, было совершенно непонятно. Рэя такая ситуация, кажется, устраивала. А вот что-то другое дико бесило, но что именно, дриада, например, догадаться не могла.

– Не за этим, – скривился слуа. И, повернувшись к Летисии, обронил: – Давай ребенка.

Честно говоря, сейчас девушке, на которую уже некоторое время никто не обращал внимания, очень хотелось начать спорить, возмущаться и, вообще, любым способом возразить слуа, но за мгновение до того, как путешественница начала высказывать все, что думает, она вдруг четко поняла, что ей тогда придется с этим самым ребенком возиться, кормить его, поить, пеленать… И дриада поспешно передала крылатую девочку слуа.

Рэй протянул младенца встречающему:

– Забирай.

Юварка бережно принял дитя, заглянул в его голубые глазки и потрясенно выдохнул:

– Но ведь обмен должен быть только через три месяца…

– Забирай, старейшина, и не зли меня! – рявкнул слуа. – Или прикажешь через квартал ее принести?!

Летисия ойкнула, прикрыв руками рот: юварку, вышедшего встречать, она раньше не видела и поэтому, кто перед ними, не знала. Но вот что Рэй так запросто гаркнул на одного из глав соседнего племени и даже Ноа не возмутился… Это ее просто поразило.

– З-заберу, конечно, – встречающий даже как-то заикаться начал.

Но при этом совершенно не разозлился на такой резкий тон.

– Хвала Свету, – фыркнул Рэйшер.

И развернулся, явно собираясь уходить.

Да и старейшина направился с драгоценной ношей куда-то в глубь леса.

Тут уже Летисия окончательно не выдержала:

– Подождите! Это что, все?!

– А на что ты рассчитывала? – фыркнул Дин, покосившись на удивленно замершего Рэя.

– Я думала, нас пустят в Эске-Кермен! Отдохнуть!

– А кто-то об этом просил? – флегматично протянул Ноа.

Летисия окончательно поняла, что все надо брать на себя: оба слуа, кажется, собираются спокойно отправиться дальше, полинявшие юварки постесняются о чем-нибудь хлопотать, а эльф был не в состоянии даже рот открыть – как он до этого разговаривал, просто удивительно.

– Подождите, – она рванулась вперед и вцепилась в руку-крыло старейшине, – не уходите! Вы уже пускали меня и Элиаша в Эске-Кермен. Мы можем снова побыть у вас?

Пожилой юварка на миг задумался, а потом решительно кивнул:

– Вы трое с Безымянным – да, а слуа и падшим не место в Кермене. Особенно во время Рубежа.

Если насчет Безымянного Летисия еще поняла, как-то сообразив, что, кроме их парочки, в Эске-Кермене побывал еще и Мяу, то все остальные…

– Падшие – это… – начала она.

А потом замерла, потрясенно глядя на старейшину.

– Я все сказал, – ровным тоном сообщил мужчина. – Захотите зайти в Эске-Кермен, и вас пустят. Но только вас троих.

Летисия стояла, провожая взглядом уходящего старейшину, и, казалось, тишина одеялом укутывала весенний лес. Даже юварки не перекрикивались, как обычно…

А потом она просто не выдержала:

– Нет, вы слышали?! Это, вообще, нормально?! Все те месяцы, что мы в Кермене торчали, они рассказывали, какие они добрые и хорошие, всех привечают, даже брэгов и ырок не прогоняют, а сейчас?! Слуа, значит, нельзя, своим же юваркам – тоже нельзя! У них совесть вообще есть?!

– Заткнись, а? – меланхолично посоветовал ей Дин. – И без тебя голова болит.

Но дриаду было уже не остановить:

– А вы почему ничего не говорите?! – повернулась она к Ноа с Эмили. – Вы считаете это нормальным?

– Помолчи, – как-то неестественно спокойно оборвал ее Ноа.

Как бы не так.

– Почему они не хотят вас пускать?! А если вы помрете прямо здесь и сейчас?

– Помолчи! – в голосе юварки прорезались странные нотки.

– Ноа, это не я должна молчать! Ты ж посмотри на Эмили, она ж уже вся бледная, как трава весной!

– Заткнись! – рявкнул некогда крылатый мужчина, и потрясенная Летисия так и замерла, перепуганно глядя на него.

Не одна, впрочем, она.

– Я не понял, что это было? – флегматично поинтересовался с дальнего края поляны Рэй.

Ноа как-то разом обмяк и перевел на него мутный взгляд.

– О чем ты?..

– Юварки не кричат. Юварки не спорят. Юварки не ссорятся. Ладно бы ты был слуа, так нет же… Так что это было?

Крылатый медленно опустил голову:

– Извини… – а потом вскинул глаза на приятеля: – Мы тоже можем злиться! Ты просто не видел юварок в гневе.

– Но вы действуете, а не кричите. Короче, – оборвал сам себя на полуслове старший слуа. – Кто хочет в Эске-Кермен, тому – туда, – он махнул рукой в сторону, куда ушел старейшина. – Остальные выстраиваются в ровные ряды и идут за мной. Я не намерен подохнуть этой ночью. Вопросы есть? Вопросов нет.

И не дожидаясь никого, решительно направился вперед.

Разумеется, за Рэем направились все. Даже невесть где прятавшийся до этого момента заглот. У Летисии, конечно, было желание бросить все и всех и уйти в Эске-Кермен, забрав эльфа, тем более тот пока что молчал и вроде бы не спорил, но… Честно говоря, она побоялась, что все остальные без нее просто не выживут…

Элиаш, надо сказать, чувствовал себя просто отвратительно – у парня болела голова, подкашивались ноги, а перед глазами все плыло и дергалось. На миг его посетила мысль все-таки согласиться на предложение юварок и пойти отдохнуть в Эске-Кермен, но дриада столь решительно направилась вслед за Рэем, Ноа и Эмили, что Элиашу, которого поддерживал Дин, ничего не оставалось, как тихо вздохнуть:

– Пошли?

Некоторое время путешественники шагали в молчании. Внезапно Рэй резко остановился, ковырнул носком ботинка сырую с зимы землю и, скинув на землю сумку, вытащил из нагрудного кармана небольшой металлический шарик. Когда слуа подкинул его на ладони, внезапно предмет не упал обратно, а завис в воздухе, напротив лица мужчины. Через мгновение из сферы вырвался узкий зеленый луч, который, скользнув по остановившимся спутникам, внезапно резко упал вниз, упершись в землю у самых ног Рэйшера.

Лицо Ноа внезапно залила неестественная бледность.

– Не вздумай туда лезть!

– А у нас есть выбор? – фыркнул брюнет.

– Оружие из арсенала не должно… – взволнованно начал юварка.

– Без оружия из арсенала никто из нас не выживет, – отрезал мужчина. – И чем командовать – займись лучше Дином и своим знакомым. А то или один, или второй скоро такими темпами во Тьму отправятся!

– Я в порядке! – вскинул голову племянник Рэя.

Элиаш, собирался сказать то же самое, но самое большее, что он смог, это тихо, невнятно пробормотать:

– И я…

Ноа же словно проснулся: вздрогнул, перевел напряженный взгляд на эльфа и потянулся за небольшой сумкой, в которую еще в Неблагом Дворе сложил аптечку.

Через несколько минут на свет появились уже знакомые Летисии зеленые жгуты, пузырьки с прозрачными капсулами, шарики с черными точками…

Рэй, меж тем избавившись от контроля юварки, опустился на колени и, вытащив из-за пояса короткий нож, воткнул его в землю, отводя в сторону пока что ленивые еще корни и поднимая пласт дерна. Услышав звяканье пузырьков, мужчина поднял голову, покосился на Элиаша и хмыкнул:

– А это не из арсенала?

– Оно служит для спасения жизни, а не для того, чтобы ее отнять! – взорвалась молчавшая до этого момента Эмили.

По губам Рэя скользнула кривая ухмылка:

– Дамочка, а давайте вы сейчас быстренько съедите всю эту упаковку капсул, а я посмотрю, как это спасет вашу жизнь.

Эмили запнулась и отвела взгляд. Но слуа, похоже, и не ждал ответа… Под поднятым им пластом дерна обнаружилась крышка люка.

– Так… Дин, остаешься за главного. Ты, – мужчина ткнул пальцем в Летисию, – пойдешь со мной.

Племянник Рэйшера как раз помогал наматывать на запястья эльфа обрывки зеленого жгута – ну, и про себя не забывал, – а потому не стал спорить. В отличие от дриады.

– Куда? Зачем?

Мужчина был краток:

– Вниз. Надо.

– Но…

– Вперед. Или мне пинками загонять тебя под землю?!

– Но…

– Да иди уже! – не выдержал даже Дин. – Сколько можно?

– Но… Элиаш…

Дин вздохнул:

– Я послежу за ним.

Рэй уже спустил ноги в провал – кажется, там была невидимая лестница:

– И кто-то вроде бы собирался узнать ответы на вопросы?

Летисия замерла, не решаясь отправиться вслед за слуа, а потом решительно шагнула к Мяу, с любопытством выглядывающему из кустов:

– Мяу, маленький мой… Останешься здесь? Последишь, чтобы все в порядке было? – по крайней мере, так можно было бы не опасаться, что что-то случится: а то юварки сами общипанные, Дин тоже плохо себя чувствует… Только на Мяу и надежда.

Заглот согласно курлыкнул и в знак того, что он останется и будет всех-всех-всех сторожить, скользнул к Элиашу, и растекся у его ног пушистой лужицей.

Спускаться по приваренным к стене скобам было неудобно. Холодный металл был местами покрыт ржавчиной, местами – серо-коричневой плесенью, обжигающей ладони. Сами ступени были закреплены плохо и при каждом шаге подрагивали, угрожая обвалиться в любой момент. Вдобавок Летисия прекрасно помнила, что в тех проходах в арсенал, которыми они пользовались до этого, ничего подобного не было.

Другими словами, дриаде здесь не нравилось. Девушка вскинула голову: далеко вверху оставался синий клочок неба, уменьшающийся с каждым мгновением, с каждым шагом. Наконец нога нащупала новую опору, не похожую на шаткую скобу, и Летти спрыгнула на пол.

Свет лился только сверху, озаряя совсем небольшой участок, и все, что было видно дриаде, – крошечный клочок странного белесого пола – гладкого, словно отполированного, составленного из отдельных панелей. Даже спустившийся чуть раньше Рэй куда-то пропал, шагнув в сторону и затерявшись в царящем вокруг мраке.

Летисия почувствовала, что ее бьет крупная дрожь: девушке вдруг показалось, что тьма – живая, что еще через мгновение откуда-то из мрака выскочит хищное щупальце, потащит ее во мглу…

Тонкий луч фонарика, загоревшийся в темноте, небрежно скользнул по Летисии и заметался по сторонам, выхватывая из мрака потрескавшийся камень стен: заглядывать в эти самые трещины девушка не собиралась, памятуя о гигантских насекомых, обитающих в коридорах арсенала.

– Пошли, – коротко скомандовал едва заметный Рэй. – У нас много дел.

Шаги гулко отдавались в тишине. Через какое-то время коридор резко вильнул в сторону, потом еще раз – создавалось впечатление, что сейчас путешественники идут совершенно другим путем. Или к другому арсеналу.

Внезапно Рэйшер остановился и передал фонарик Летисии:

– Свети вниз.

Осторожно подцепив одну гладкую панель на полу, слуа резко дернул ее вверх. В открывшемся отверстии показался ряд кнопок, и пальцы Рэя легко забегали по ним, набирая нужный код. А еще через мгновение рядом с ногами девушки бесшумно отверзся сияющий ровным белым светом провал, в котором виднелась уходящая вниз лестница.

– Пошли, – и Рэй без промедления шагнул вперед.

Летисия на несколько мгновений задержалась, не зная, стоит ли ей вообще идти за ним, неизвестно куда и неизвестно зачем, а потом все-таки решилась.

Провал, в который они спустились, медленно закрылся, отрезая путешественников от темного коридора.

На втором уровне фонарь был не нужен – свет давали горящие на потолке мелкие, едва заметные лампочки, а потому Рэй, отобрав у дриады фонарь, выключил его и, ничего не говоря и не объясняя, отправился куда-то вперед, так что Летисии пришлось догонять слуа.

Первое время Летисия молчала. Светлый коридор уходил куда-то вперед, неподалеку шагал невозмутимый Рэйшер, и, казалось, конца этому пути не будет. Наконец, дриада не выдержала:

– Вы обещали ответить на вопросы? – неуверенно начала она.

– А они по-прежнему у тебя есть? – фыркнул Рэй. – Спрашивай.

Вопросы посыпались как из дырявого решета:

– Так откуда она взяла крылатого ребенка? Забрала у юварок? А почему сейчас отдает? И кто это такая? И откуда она знает Кармира?

Слуа вздохнул:

– Ее зовут Ролли, это жена Кармира… Девочка – ее дочь. Ее и, вероятно, Кара.

– Кармира?! – не поверила Летисия. – Но почему девочка похожа на юварку?!

– А Тьма его знает, – хмыкнул мужчина, останавливаясь возле стены и сдвигая в сторону выделяющуюся цветом панель, под которой обнаружился новый ряд кнопок. Новые короткие прикосновения, новый провал, открывшийся в полу, и новый спуск под землю. – Слуа, наверное, слишком долго общаются с юварками. Раз в двадцать лет в Неблагом Дворе рождаются несколько крылатых детей.

– Несколько?

– Обычно два. Реже четыре. Я слышал, однажды родились шесть, – комментариев от Летисии не последовало, и слуа продолжил: – В Неблагом Дворе они не выживут… Они… рождаются уже другими. Они не могут драться, они не выносят злости, они чувствуют чужие мысли и эмоции… Мы отдаем их в Эске-Кермен.

– И это называется обменом… – медленно протянула дриада, а потом вдруг подняла ошарашенный взгляд на Рэя: – Но почему «обмен»? Он ведь предполагает, что вы получаете что-то взамен?! А вы просто отдаете своих детей!

Мужчина остановился так резко, что Летисия, шедшая за ним, впечаталась носом ему в спину:

– А вот над этим я никогда не задумывался…

…А где-то высоко над их головами, в темноте оставленного коридора раздавались неуверенные шаги босых ног. Но путешественники не слышали этого, отрезанные от всего мира толстыми панелями этажей…

Высунувшуюся из ямы руку – мужскую, исцарапанную, с траурной каемкой у обломанных ногтей – первым заметил Элиаш. Эльфу, конечно, было плохо, но не настолько, чтобы он совсем уж впадал в прострацию, – и именно поэтому он поплелся вместе с Дином вслед за Рэем. Было бы совсем отвратно – плюнул бы на всех и отправился в Эске-Кермен. По крайней мере, эльф пытался себя в этом убедить.

Как бы то ни было, именно он заметил эту самую руку. Она высунулась из провала, похлопала по влажной земле… Следом за ней появилась вторая.

– Рэй вернулся, – хрипло обронил парень, скривившись от острой боли в голове. Казалось, кто-то принялся загонять в виски раскаленные иглы. Одну за другой.

Дин, как раз копающийся в сумке, улыбаясь, обернулся и… Уже через мгновение слуа был на ногах, и в его руке блестел короткий нож.

– Это не дядя… – пожалуй, только он смог определить, что приближается кто-то чужой: Эмили с Ноа ничего не поняли.

В его голосе прозвучало напряжение, и даже юварки, щебечущие о чем-то своем, заволновались, оглянулись… Только Мяу даже не пошевелился. Приоткрыл один глаз… И закрыл его обратно.

Заглот был не голоден.

А над землей показалась голова…

Незнакомец скользнул полубезумным взглядом по путешественникам, его взор упал на стоящего в боевой изготовке Дина, и в тот же миг неизвестный как-то сразу резко успокоился. Страх, таившийся в глубине его черных глаз, мгновенно пропал, он даже будто расслабился…

Незнакомец подтянулся на руках, выбираясь из люка, сел на край провала, не обращая никакого внимания на хищные растения, хотя из одежды на мужчине была только небольшая набедренная повязка из листьев, и, даже не пытаясь смотреть на удивленно разглядывающих его путешественников, протянул руку, словно помогая кому-то еще выбраться наружу.

Следом за мужчиной появилась молодая девушка, чуть дрожащая от весенней прохлады. Как и ее спутник, она была почти полностью обнажена. Всю ее одежду составляли такая же набедренная повязка да несколько перышек, прилипших к коже…

Дин недоумевающе почесал макушку:

– У нас что сегодня, вечер стриптиза?

– Заткнись и лучше дай какую-нибудь одежду, – отрезал мужчина.

– Обожаю добрых и вежливых чужаков! – восхитился Дин, но присел над своей сумкой и принялся в ней копаться. – Кто ж у нас такой культурный-то? Я думал, только мы, слуа, такие…

Девушка пошатнулась и оперлась на руку своего спутника. Она словно и не замечала отсутствия одежды:

– А мы кто, по-твоему?

– Даг?!

– Майкен?! – потрясенные голоса Эмили и Ноа слились в один, но вновь прибывшие словно и не заметили юварок.

Дин, как раз вытащивший из сумки пару брюк и рубашек, бросил короткий взгляд на Ноа и вкрадчиво поинтересовался:

– Так кто вы все-таки такие?

– Я же сказал, – отрезал мужчина, буквально выдергивая одежду у него из рук. – Мы слуа.

– О чем вы говорите?! – в голосе Эмили зазвенели слезы. – Вы не слуа! Вы юварки! Майкен, посмотри на меня! Мы же вместе с тобой становились на крыло!

Девушка, к которой она обращалась, как раз натягивала на себя одну из рубашек и даже не потрудилась повернуть голову.

Элиаш в разговор не вмешивался: у него в очередной раз схватило голову, а вновь прибывшие вроде бы никакой особой опасности с собой не несли… так что юноша предпочитал отмалчиваться. В отличие от Ноа: шагнув вперед, к уже успевшему одеться мужчине, он резко развернул его:

– Даг, послушай, и я не понимаю…

Тот отшатнулся от него как от прокаженного:

– Убери руки, юварка!

Но Ноа уже вцепился ему в ворот уже надетой рубахи:

– Да послушай же ты меня! Я не знаю, какой Тьмы здесь творится! Я понимаю, что я уже почти потерял перья, но ты, похоже, потерял уже и разум! Мы вместе росли и…

Его собеседник отбил его руку в сторону:

– Не прикасайся ко мне, юварка! Я не знаю тебя и не хочу знать! Я слуа и всегда был им!

Ноа медленно разжал пальцы и тихо спросил:

– Звать-то тебя тогда как, слуа?

Наконец одевшаяся и полностью застегнувшая все пуговицы на рубашке девушка горделиво вскинула голову:

– Право носить имя еще нужно заслужить!

Если Рэй и собирался размышлять, что и почему называется обменом, то делать он это решил на ходу. Только что стоял, напряженно обдумывая вопрос Летисии, а уже через мгновение ровным уверенным шагом направился вперед – благо, в этом коридоре было все так же светло и можно было не беспокоиться насчет того, что кто-то выскочит из темноты.

– Можно так не спешить? – недовольно поинтересовалась мгновенно отставшая дриада. Ей пришлось догонять Рэя, и она слегка запыхалась.

– Учись быстро ходить, детка! – фыркнул слуа. Ему, похоже, было абсолютно все равно, что кто-то за ним не успевает.

– Я не «детка»! – не выдержала девушка. – У меня есть имя и…

– Право носить имя еще нужно заслужить, – хмыкнул мужчина, не пытаясь, впрочем, даже замедлить шаг.

Летисия скривилась:

– Ага, можно подумать, вы без имени ходили, пока не заслужили!

– Ходил, – легко согласился Рэйшер. – До тринадцати лет. Дин – до пятнадцати. А Бан – он провожал нас у Неблагого Двора – ему уже двадцать семь, а он до сих пор обходится родовым именем. Собственного так и не получил… Так что, детка, шевели ногами. Нам еще нужно дойти до арсенала.

– Так он же выше! – Летисия поняла, что ей не переспорить слуа. – Мы и так спустились на два уровня ниже.

– Ты о той шарашке, куда лезут все малолетние юварки? – скривился Рэй. – Там, на минус первом уровне, даже оружия стоящего нет. На минус втором – чуть получше. На третьем, где мы сейчас, – вообще хорошее. Говорят, на четвертом еще лучше, но там никто из наших не был… Шевелись давай!

Летисия смогла промолчать еще пару минут, не больше:

– А зачем вы меня вниз потащили? Сами не можете свое оружие взять?

Рэйшер ухмыльнулся:

– А если не дотащу?

Потерявшие перья юварки наотрез отказывались причислять себя к крылатому народу. По их словам выходило, что они вдвоем пришли из Неблагого Двора – правда, не из того, родом из которого были Рэй и Дин, – случайно забрели в аресенал и сейчас, внезапно решив поменять место жительства, направлялись в другой Двор – уже тот, что был родным для Шеров.

Где этот самый Двор находился, они, правда, не знали.

Дин понял, что ничего от них не добьется. Даже язвительный вопрос:

– А одежду вы где потеряли, если слуа, а не юварки? – не достиг своей цели.

Даг – точнее, тот, кого Ноа называл Дагом, – смерил его долгим взглядом:

– Тут находятся женщины. Мне отвечать с подробностями?

Если Эмили так и замерла с открытым ртом, явно не ожидая такого наглого ответа, то спутница Дага, Майкен, подавилась смешком. Кажется, для нее вопрос, куда делась одежда, так остро не стоял.

– Пошляк! – зло буркнул Дин, в глубине души осознавая, что он сам в подобной ситуации ответил бы так же, даже если бы для этого не было никаких оснований.

Даг выдержал паузу и поменял тему разговора:

– Так в какой стороне ваш Неблагий Двор?

Дин прекрасно понимал, что его родичи всегда примут слуа из другого Двора – ну, или тех, кто считает себя таковыми, – по крайней мере, сейчас он вспомнил, что лет двадцать назад в его родное селение уже приходили чужаки из другого Двора, а потому молодой Шер не стал спорить и устало махнул рукой, указывая нужное направление:

– Там.

Примерно через час после того, как ушли новые знакомые, из люка показалась лохматая голова Летисии: путешественники вернулись из арсенала.

В самом арсенале Рэй особо не распылялся. Если дриада стояла, очумело хлопая глазами и пытаясь сообразить, как можно применять все эти странные штуковины, развешанные по стенам, и точно ли они все будут оружием, то слуа медленно пошел вдоль стены, изредка останавливаясь, чтобы взять какой-нибудь предмет. После этого мужчина либо осторожно вешал его обратно на стену, в стенд, либо отходил в центр комнаты и клал новое приобретение на пол.