Текст книги "Поклонница"

– Давай не будем ругаться, а? – примирительно спросил Миша. – Ты все равно моя лучшая подруга. И ничто этого не изменит.

– Даже вся из себя прекрасная Полина?

– Даже она. – Миша обнял меня за плечи, заглядывая в глаза.

– Ну хорошо, живи. Только больше не скрывай от меня ничего.

– Не буду.

Ох, нет, зря я попросила его об этом. Конечно, Миша не скрывал. Но я бы предпочла не слушать, какая Полина утонченная и милая. Как она любит животных, детей, участвует в благотворительности, изучает испанский и вот это вот все.

Они если и не встречались каждый день, то общались двадцать четыре часа в сутки.

И теперь наши с Мишей разговоры выглядели так.

Ульяна: Тони понравился мой новый рисунок.

Миша: Полина заказала мне новый проект.

Я: Он говорит, что у меня талант и я должна стать художницей.

Миша: Полина говорит, что я должен открыть свою фирму по разработке сайтов.

Я: Вчера выложила пост для хештега селфипятница, а Тони лайкнул и написал, что я красивая.

Миша: Вчера мы целовались…

Я игнорировала тупую боль в груди и концентрировалась на раздражении и злости.

– Ты совсем на ней помешался. То есть у вас теперь любовь-морковь?

– Почему сразу любовь? – Миша покраснел. – Мы просто встречаемся.

– То есть она теперь твоя девушка? – Я с ужасом услышала визгливые, истеричные нотки в своем голосе.

– Да, а что тебя не устраивает? В конце концов, ты ведь собралась исполнять мечту каждой русской женщины – выйти замуж за американца.

– Вот уж глупости! – Я вспыхнула от праведного гнева.

Мы стояли друг напротив друга, оба красные как раки, в пылу ссоры, сердито глядя глаза в глаза.

– Знаешь что? – Я первая нарушила молчание.

– Что?

– Раз тебе твоя Полина так дорога, и ты совсем забыл, какая она была невыносимая в школе, и как она меня изводила, и как я была твоим единственным другом, то тогда… тогда… совет да любовь вам, как говорится, а я умываю руки. И не звони мне, когда она тебя бросит!

– Вот и прекрасно! Не буду!

– Замечательно! – Я круто развернулась на каблуках и едва не побежала в сторону метро.

Щеки горели, в глазах стояли слезы. Уже возле метро я вытащила телефон из сумки, собираясь позвонить Насте – мне нужна была поддержка. Но вдруг заметила непрочитанное сообщение в «Ватсапе».

«Привет, Ульяна! Чем занимаешься субботним вечером? Не против встретиться?»

Саша. Честно говоря, я была так взбешена Мишей и этой его любовью к Полине, что ответила, почти не задумавшись:

«Не против. Где и во сколько?»

Александр: «Я буду ждать тебя на „Пушкинской“. Через два часа удобно?»

Я посмотрела на часы – в самый раз.

«Да. До встречи», – ответила я и поехала домой, чтобы переодеться.

Не знаю, чем я руководствовалась, стремясь хорошо выглядеть, как будто я собираюсь на свидание. Может, меня злило, что Миша теперь не свободен. У меня не было к нему никаких романтических чувств. Их я испытывала только по отношению к Тони – это я точно знала. Когда я общалась с Тони, то у меня потели ладони, казалось, что сердце скачет в горле, и я всегда с нетерпением ждала от него сообщений, каждое было похоже на праздник.

Я понятия не имела, куда поведет меня Саша, поэтому оделась универсально: укороченные брюки, топ и пиджак, несколько браслетов, серьги, а вместо туфель на шпильке – удобные «Мэри Джейн» на низком каблуке.

– Ух ты, – выдохнул Саша, когда увидел меня. – Как на свидание.

Я решила проигнорировать последнее замечание и улыбнулась ему, отвечая на комплимент:

– Спасибо! Куда мы пойдем?

Погода стояла прекрасная для начала июня, поэтому народу на улицах Москвы была толпа.

– Просто прогуляемся? А потом можем посидеть где-нибудь.

– Звучит как хороший план.

Мы пошли куда глаза глядят, благо в центре Москвы можно и правда идти, куда заблагорассудится, и везде будет красиво, ярко и шумно.

– Я удивлен, что ты согласилась. Думал, придется тебя уговаривать и пускать в ход все свое обаяние. – Саша улыбнулся. Его волосы взметнул порыв ветра. Мистер Гель для волос становился очень привлекательным без него.

– Спиши это на состояние аффекта. Мне очень хотелось кого-нибудь убить, а ты для этого подходящая кандидатура.

– Ох, бьешь прям сразу, на пораженье? Что случилось?

– Да так, с другом поссорилась.

– Это который не твой парень?

– Вот именно. И теперь он чей-то чужой парень.

– Тебя это огорчает?

– И да, и нет.

– Боюсь, что мне нужно больше данных, прежде чем я смогу раздавать советы и учить тебя жизни.

Я фыркнула:

– И как ты это делаешь? Говоришь такие вещи, которые одновременно раздражают и смешат?

– Годы практики.

Мы шли по тесным переулкам Москвы и говорили. И это было лучшее, что случилось со мной за последние две недели, не считая Тони.

– Мы дружим с первого класса. Он очень замкнутый и стеснительный. За все одиннадцать лет он больше ни с кем не сблизился. Иногда он ревновал меня к подругам. Несколько раз мы крупно ссорились из-за этого, но потом даже не он приходил ко мне, извиняясь, а я – к нему. Потому что жалела, потому что думала, что без меня пропадет.

– Вот это у тебя самомнение!

– Нет, это правда! Ты просто не знаешь его. Миша слегка социофоб. – Я помолчала, собираясь с мыслями. – Так вот, мы были не разлей вода, понимали друг друга с полуслова. Везде и всюду вместе – Синицына и Воробьев. Птичья команда – так наша классная шутила.

Саша улыбнулся и потянул меня за собой к какому-то кафе-бару, я не сопротивлялась, продолжая рассказ:

– И была эта противная девчонка, Полина. – Я скривилась. – Мозоль на моей пятке и бельмо на глазу. Знаешь, такая звезда класса, которую все обожали.

– О, кажется, начинается что-то интересное.

Мы сели за стойку бара, и Саша что-то попросил у официанта, мне было в общем-то все равно. Я просто хотела выговориться и немного расслабиться. А малознакомый человек, который плохо знал меня и всю нашу с Мишей историю, подходил на роль слушателя лучше всего.

– Да, такая вся из себя Полиночка – душа компании, любимица учителей, золотая медалистка с третьим размером уже в шестнадцать и мозгами, как у Нобеля или Эйнштейна.

– А кто-то завидует! – усмехнулся Саша и протянул мне бокал на тонкой ножке. – Клубничное нечто. Не спрашивай, что здесь, я не знаю.

Я с подозрением посмотрела на красивый коктейль, понюхала, вызвав смех у своего спутника и улыбку у бармена, который мне подмигнул, и взяла бокал в руку.

– Пока ты не продолжила брызгать ядом, давай выпьем за хороший вечер.

Я сделала быстрый глоток, почти не чувствуя вкуса, и вернулась к исповеди.

– Несколько раз за время учебы мы с ней цапались довольно сильно. Не то чтобы меня так уж гнобили… Но пара инцидентов была. Впрочем, до драки дело не доходило, разумеется, но словесные перепалки, сбор коалиций одна против другой и так далее – это да. – Случай в раздевалке был чересчур, чтобы пересказывать его Саше. – Я почти никогда не побеждала. Все лавры доставались ей. Так что, когда школа кончилась и я наконец стала студенткой в одном конце Москвы, а она – в другом, жизнь моя наладилась.

– А твой друг? Какие у него были отношения с Полиной?

– Никаких, если не считать его влюбленность класса так с… может, и не первого, но с начальной школы – это точно. Но Миша всегда был моим другом. Однажды… случилось кое-что… – Я задумчиво пожевала соломинку. Нет, этот случай Саша не узнает. – Уже неважно. Но она поступила очень и очень плохо – просто поверь мне. И после Миша заявил, что все его чувства к ней прошли. Мне кажется, он тогда наврал, но мне было приятно, что он был за меня.

– И что же, никто и никогда не думал, что вы с ним больше, чем друзья?

– Слухи разные бывали. Миша даже пару раз дрался, когда нас дразнили. – Саша округлил глаза. – А чего такого? Он, конечно, замкнутый и тихий был, но совсем хилячком его нельзя назвать. Хоть он и веб-разработчик.

– Веб-разработчик? Нам как раз…

– Хочешь заманить его в Gala Marketing?

– Если он хороший специалист.

– Прекрасный. Вон Полинка на него запала как раз за это.

– Все-таки ты ревнуешь.

– Ничуть не бывало!

– Угу.

– Если продолжишь действовать мне на нервы, я за себя не отвечаю, – пригрозила я, отпивая из бокала и чувствуя, что Сашины подколки не так уж и задевают меня.

– Молчу-молчу. – В противовес моим ожиданиям, он сразу отступил. – Так что случилось дальше?

– А дальше мой друг стал парнем этой противной Полины. И меня это так бесит! Так бесит! – Я хотела добавить «почти как ты», но прикусила язык. Мне с Сашей еще работать.

– Ладно, Ульяна, я все понял. А теперь слушай меня и впитывай мудрость. Ты ревнуешь, потому что привыкла, что Миша всегда будет рядом. Ты забыла, что он вообще-то живой человек. И если он правда твой друг и счастлив – с кем угодно, хоть с Полиной, хоть с Мариной, – ты должна порадоваться за него.

Я молчала, рассматривая тонюсенькие ручейки на бокале. Саша был прав, я знала это. Но это не значит, что я собиралась признать это вот так.

– Можно мне еще? – спросила я Сашу вместо ответа.

– Конечно, – кивнул он и позвал бармена.

Мы еще с полчаса сидели в баре, но становилось слишком многолюдно и шумно, так что нам пришлось выйти на улицу, чтобы нормально разговаривать. Когда мы добрались до метро, Саша потянул меня к дороге, где стояли несколько свободных машин такси.

– Рад был встретиться вне офиса. Как-нибудь повторим?

– Я не против.

– До понедельника.

Машина тронулась, а я откинулась на сиденье, размышляя о своих ощущениях от происходящего. От ссоры с Мишей, от встречи с Сашей. Потом я подумала, что будет, если я и правда уеду жить в Америку? Встречусь с Тони… Вздохнув, я открыла переписку в «Твиттере».

Тони: Привет, русская девчонка! Как дела? Слушай, я тут подумал, почему мы только переписываемся, может, у нас получится пообщаться по телефону?

Глава 7

Увидев его сообщение, я занервничала. Переписываться проще. Я время от времени пользовалась словарем, когда составляла сообщения, и все еще размышляла над грамматикой. По-прежнему была уверена, что косяков у меня там более чем достаточно. А разговаривать вживую… За моими плечами опыт просмотра сериалов в оригинале, так что я хорошо понимала живую речь. В конце концов, всегда можно попросить, чтобы он повторил или говорил медленнее. Но все равно было волнительно: а вдруг буду так тупить, что он больше не захочет со мной разговаривать? Решит, что я глупая? Или ему не понравится, как я себя держу? Во мне было столько страхов и сомнений. Я боялась разрушить тот хрупкий мир понимания, который мы создали.

Когда такси подвезло меня к дому, я решила, что могу быть с Тони честной. Если он адекватный человек, то не будет насмехаться надо мной. А если нет… мне будет очень неприятно об этом узнать.

Ульяна: Привет, Тони! У меня все в порядке. Спасибо, что спросил. По поводу твоего предложения… я не знаю. Мой английский далеко не так идеален, как может показаться. Я волнуюсь, что из этого может ничего не получиться.

Тони: Не говори ерунды, у тебя все хорошо! Я хочу услышать твой голос. Хочу увидеть тебя.

Я читала и перечитывала его сообщение, не веря своему счастью. Я нравлюсь ему? Я нравлюсь ему…

Ульяна: Хорошо. Это будет здорово – поговорить с тобой.

Тони: Отлично! Когда?

Я посмотрела на часы. Вечер субботы, еще нет и десяти, мне некуда спешить. У него сейчас почти полдень. Стоило только представить, что мы вполне можем сейчас разговаривать, как у меня вспотели ладони. Дрожащими пальцами я написала:

«Можно сейчас. Минут через десять – пятнадцать. Удобно?»

Тони: Да. Скинь мне свой ник в «Дискорде». Я найду тебя и наберу. Увидимся через пятнадцать минут.

Я отправила ему ответ, заварила себе чай, проверила, не растекся ли макияж, и зашла в «Дискорд». В нашей группе было, как всегда вечером, оживленно.

Ульяна: Через десять минут мы с Тони встретимся в видеочате.

Шерил: Да ладно?

Аделин: Да иди ты!

Челси: Не может быть!

Ульяна: Может. Но я до сих пор не верю.

Рут: Как же тебе везет!

Рут: Дашь его никнейм, чтобы я тоже ему написала?

Ульяна: Извини, но я не могу. Напиши ему в «Твиттере», он всегда отвечает.

Рут: Тебе. А мне – ни разу.

Ульяна: Мне жаль это слышать.

Шерил: Рут, не принимай на свой счет. Представляешь, сколько у него поклонниц? Он не может отвечать всем.

Рут: Но ведь с Джулс он переписывается!

Ох, кажется, я и правда нажила себе врага, сама того не желая. Почему-то, общаясь с девочками, я не задумывалась, что не одна такая, кто хочет стать особенной. Но поразмышлять на эту тему глубже не успела, потому что увидела мигающее сообщение от неизвестного пользователя и догадалась, что это должен быть Тони.

Ульяна: Девочки, обняла и убежала на виртуальное свидание!

Шерил: Удачи!

Челси: Йуху!

Пытаясь игнорировать сердце, которое готово было вот-вот выпрыгнуть из груди, я нажала кнопку «Принять звонок». Включила камеру, и передо мной был он. Тони Беннетт. Мужчина моей мечты. Губы сами собой расплылись в улыбке.

Он сидел на диване, обитом бежевой тканью. Позади него – огромные окна в пол и раздвижные двери, которые вели на задний двор. Ветер раздувал тонкий тюль. Обстановка в его доме была близка к классической. Краешком глаза я видела пианино – все фанаты знали, что Тони играет, он иногда выкладывал небольшие видео. Но сейчас я подумала, насколько будет личным, если он сыграет что-нибудь для меня.

– Привет, русская девчонка! – Он сиял.

– Привет, Тони! Я так счастлива видеть тебя! – Теперь я разглядывала его. Голубая футболка-поло от «Лакост», в вырезе поблескивал кулон. Его волосы чуть отросли, и он зачесал их назад. Голубые глаза, подчеркнутые цветом футболки, казались еще ярче.

– И я тебя. Как ты?

– Неплохо. Можно я сразу тебя попрошу говорить чуть помедленнее? – краснея, произнесла я.

– Конечно-конечно! Если вдруг моя речь станет невнятной, говори. Я хочу, чтобы мы понимали друг друга. Как учеба?

– Хорошо, спасибо. Через две недели у меня сдача диплома, а потом я свободный человек с высшим образованием!

– Отлично! Наверно, это важный момент?

– Да. Часть моего жизненного плана будет завершена.

– Что входит в твой план?

Я помедлила. Планы несколько поменялись, когда я стала задумываться о том, чтобы поехать в США.

– Эм… план «А» звучал так: окончить школу с медалью, поступить в хороший вуз, окончить его с красным дипломом, найти работу в маркетинге, строить карьеру.

– Звучит амбициозно. Все получилось?

– Да.

Мы помолчали.

– Хочешь, я покажу тебе дом?

– Да, очень!

Он поднялся, взяв в руки телефон, и пошел показывать свой дом. Для одного человека он был большой. Один этаж. Бассейн – вещь для средней полосы России невероятная. Много зелени. Никаких высоких заборов и оград. Кухня-столовая, гостиная, три спальни. А, ну и последняя деталь – очаровательная Куки, которая радостно залаяла, когда к ней обратился хозяин. Тони чмокнул ее в нос, и я не сдержала улыбки. К сожалению, животные не входили в список моих радостей из-за тяжелой аллергии в детстве. Так что я как-то смирилась, что не спать мне в обнимку ни с одной мурлычущей кошкой или сопящей собакой.

– А у тебя есть домашние животные?

– Нет, – ответила я и объяснила почему.

– Понятно. Я бы хотел посмотреть, как ты живешь. Покажешь мне в следующий раз свой дом?

– В следующий раз?

– Ты же не думала, что мы поболтаем один раз и на этом все закончится?

Разве могла я не стать еще счастливее после этих слов? Мне вдруг вспомнилась Рут. Ее зависть и ревность убивали во мне желание делиться чем-либо в «Дискорде».

– Прости, я, наверно, кажусь тебе глупой, но для меня все это больше походит на сказку, чем на реальность.

– Почему?

– Ты правда не понимаешь?

Мне кажется, он все понимал, но просто хотел услышать от кого-то еще раз, что он талантлив, что он звезда, что он не просто какой-то там менеджер, а актер, человек творческой профессии, у которого много поклонников.

– Ты для меня как человек с другой планеты. И хотя границы сейчас размыты и люди могут свободно передвигаться куда захотят, я все же с трудом могу представить, что когда-нибудь у меня будет шанс встретиться с тобой.

– Но я вполне реальный человек. И мое предложение остается в силе. Если ты когда-нибудь окажешься в Лос-Анджелесе, – он сделал широкий жест, показав на свой дом, – тут хватит места. Мы можем даже не встречаться, если ты не захочешь.

Я рассмеялась. Не захочу! Он такой забавный.

– Спасибо! Я подумаю.

– Подумай обязательно.

– Хорошо.

Мы какое-то время просто молча смотрели друг на друга, пока я наконец не произнесла:

– Я, наверное, пойду? Становится поздно.

– Конечно.

– Прости за мой ужасный русский акцент.

– О нет, не извиняйся! Твой акцент просто очарователен. Мне нравится!

Я просияла, пожелала ему спокойной ночи и отключила связь.

* * *

Весь следующий день я провела, читая про визу в Америку, высчитывая стоимость поездки, размышляя, как надолго хватило бы моих денежных запасов, чтобы вести праздную жизнь в Лос-Анджелесе.

Половину дня я провела на телефоне с Настей. Но она была в таком диком восторге, даже большем, чем я, что была бесполезна в плане советов.

Мы созванивались с Тони пару раз в неделю, постоянно общались в «Твиттере». И однажды во время нашего третьего разговора он поднялся и сказал:

– Хочу тебе кое-что показать.

Он прошел почти по всему дому и открыл дверь в спальню, из которой можно было выйти прямо к бассейну.

– Эта комната пустует, – начал он. – И если все дело в том, что тебе негде остановиться, то она будет ждать тебя. Как и я.

Мне трудно было говорить, в ушах шумело, поэтому я молча смотрела на кровать с балдахином из легкой ткани. Изящный туалетный столик напротив, ночник на высокой ножке на тумбочке. Это была спальня принцессы. Мое воображение дорисовало атмосферу, запахи. Зачем ему такая откровенно женская комната в доме?

– Здесь иногда останавливалась мама, когда приезжала погостить. Но, послушай, у меня большой дом, тут всем места хватит. Приезжай.

Я долго не могла ничего ответить. Не понимала, зачем ему я? Кто я вообще такая, чтобы нравиться настолько, чтобы приглашать в свой дом? Сильно сомневаюсь, что это было от природной широты души. Мне казалось, он более прагматичный, хотя и не лишен романтичности.

Тони вернулся в гостиную и сел на диван. Он похлопал по сиденью, к нему запрыгнула Куки и положила морду на колени. Она преданно заглянула хозяину в глаза, приподняв уши. Он рассеянно потеребил ее холку.

– Подумай и скажи мне, что ты решила, хорошо?

– Да.

Мы попрощались.

* * *

WhatsApp

Настя: Я не понимаю, чего ты еще думаешь? Собирай вещи быстро!

Ульяна: Думаешь, мне не хочется? Да больше всего на свете!

Настя: Тогда почему ты еще здесь, а не одной ногой в аэропорту?

Ульяна: Хотя бы потому, что мне еще возиться с визой, билетами, диплом надо получить и придумать что-то с работой. Видишь, как много всего?

Настя: Это отговорки. Ты грезишь по нему уже сколько? Год? Даже больше! Поверь, в жизни не у каждого бывает такой шанс. Ты ничего не потеряешь.

* * *

Я знала, что Настя права. И не понимала, почему сопротивляюсь. Но этим же вечером уселась за ноутбук и принялась проводить исследование. Оказалось, что поездка в Америку – это не полет на Луну. Я составила план того, что мне нужно сделать, и повесила его над рабочим столом. Затем зашла в «Твиттер» и написала Тони:

«Я прилечу. Будем считать, что так я проведу свой отпуск после получения диплома. Спасибо, что разрешаешь мне остановиться у тебя».

Я закрыла ноутбук, чувствуя, что щекочущие меня бабочки расправили крылья вовсю. Теперь я не отступлюсь. Даже если у нас с ним ничего не выйдет, это будет мое приключение. Большое приключение, о котором я буду рассказывать своим детям. Может, нашим общим детям с Тони. От этой мысли у меня окончательно закружилась голова, и я по привычке схватила телефон, чтобы написать Мише. Но, едва начав набирать сообщение, вспомнила, что мы больше не разговариваем. «Ну и пусть! Я буду с Тони, и он увидит, как ошибался!» Я показала язык телефону и отложила его в сторону.

* * *

А дальше все понеслось со скоростью света: сборы документов, виза (Тони прислал приглашение, чтобы облегчить задачу), разговор с начальницей на работе и бесконечные, просто выматывающие беседы с родителями. Мама была настолько против, что я не знала, как еще мне ей противостоять.

– Что ты там забыла? – без устали спрашивала меня она.

Возможно, моей ошибкой было не рассказать родителям о Тони раньше. Я жила с ними в одной квартире, и так или иначе они видели, что что-то происходит в моей жизни, о чем я молчу. Наверняка они слышали и кусочки моих телефонных разговоров с подругами. Но я сначала просто сказала, что хочу отправиться в Америку на каникулы после получения диплома. Это им не понравилось. Папа хмыкнул и уткнулся обратно в новости, мама охнула: «Зачем так далеко?»

– Ма, я уже большая и вполне самостоятельная.

– Да, но ты собираешься туда одна. И там у тебя никого нет. А эта страна…

– Что не так со страной? И у меня есть там знакомые.

– Ни одного русского. – Мама скривилась, и я чуть не взорвалась. Какая разница, русские, американцы или европейцы – мы живем в цивилизованном обществе. А все, с кем я общаюсь, были очень благодушными, щедрыми и добрыми людьми.

– Мам!

Она отвернулась, надувшись, и потянулась за журналом. Я хотела выйти из гостиной, но мама не собиралась так просто сдаваться:

– И вообще, этот твой Тони… Разве он нормальный человек? Наверняка нет. Что ему, американок мало?

– Мы с ним… – Хороший вопрос, что мы с ним. – Мы просто друзья. Я сэкономлю на гостинице, вот и все, – пожала я плечами, понимая, что для консервативных родителей это так себе оправдание. Да и внутри меня жило ощущение, что это неправда. Я была влюблена в него. И, кажется, нравилась ему. Пусть он и не говорил этого прямо.

– Поматросит и бросит, – буркнула мама и уткнулась в журнал, а я выбежала из комнаты, твердо решив, что съеду, если вернусь из Штатов.

* * *

Вечером мы должны были созвониться с Тони. Я закрылась у себя, но меня так и потряхивало. Рисование не помогало.

Ровно в девять вечера я включила камеру и «Дискорд».

– Привет, Джулс!

Я выдавила улыбку, попробовала разговаривать с ним, но каждый раз выходило невпопад.

– Извини, у меня плохое настроение.

– Что случилось? Тебе отказали в консульстве?

– Нет, тут все хорошо. – Это было правдой, заветная виза стояла в моем заграннике, хотя меня пугали, что незамужней девушке будет тяжело попасть в США даже при наличии приглашения. Но то ли у офицера было хорошее настроение, то ли я смогла его очаровать, все прошло хорошо.

– Тогда что случилось?

– Родители, – вздохнула я. – Они… они… в общем, против поездки.

– И ты не сможешь приехать? – с беспокойством спросил он.

– Я приеду! Я уже взрослая и могу сама решать, что мне делать.

– Тогда в чем дело?

Краснея, я ответила:

– Они считают, что ты хочешь мной воспользоваться. Вроде как тебе экзотики захотелось.

К моему удивлению, он рассмеялся:

– Скажи своим родителям, что они классные, раз так волнуются о тебе. А еще скажи, что если бы я хотел экзотики, то зашел бы в местный стрип-клуб, там была пара славянок, кажется.

Мне стало легче, и я слабо улыбнулась ему в ответ, хотя упоминание стрип-клуба меня насторожило.

– Знаешь что? Я придумал, как поднять тебе настроение.

Тони поднялся и сел за фортепиано, поставив телефон сбоку от клавиатуры.

У меня перехватило дыхание – он никогда не играл для меня. Я мечтала услышать его. Для меня было что-то невероятно интимное в этом. Те видео, которые он выкладывал в «ТикТок» и «Твиттер», – они были для всех. А сейчас он играл для меня. Я узнала мелодию – одна из моих любимых – Faded Алана Уокера. Как он мог быть таким талантливым? Сколько ему отсыпано природой? Внешность, умение играть лицом, телом, голосом и, как оказалось, делать аранжировки к известным песням – тоже.

Тони убрал руки с клавиш после последнего пассажа.

– Ну что, тебе лучше?

– Намного.

– Когда приедешь, я буду играть тебе каждый вечер, тебе надоест, и ты сбежишь обратно в Россию.

– Нет, такого не будет, – смеялась я, плохое настроение покинуло меня. Вот для чего все мои страдания. Для него. Ради него. Чтобы быть рядом с ним. Даже если у нас не случится настоящего романа, даже если я не смогу прикоснуться к нему физически, все равно буду всегда любить его душу своей душой.