Текст книги "Дуры ведут расследование, или Отсутствие логики – не проблема"

Глава 6

Если ты придумал защиту от дурака,

кто-нибудь придумает лучшего дурака.

Американское изречение

Эйприл вылила на себя полфлакона любимых духов, нанесла третий слой ярко-красной помады на свои губки бантиком и критически осмотрела отражение в зеркале. Она в сотый раз постаралась убедить себя, что наряжается так вовсе не ради этого типа, что приехал оккупировать ее город и, возможно, кокнул свою дальнюю родственницу – все это очередная маскировка. В конце концов, она уже неделю следит за молодым бизнесменом и ей необходимо менять образы. Вчера, например, когда пришлось два часа подряд наблюдать за ним в одном из местных итальянских ресторанов, пока мужчина уплетал свое ризотто и что-то печатал в ноутбуке, девушка оделась в спортивный костюм и натянула на голову бейсболку (кстати, когда-то подаренную ей Джейком Коннором). Все это ради праведного дела, убедила она себя.

Еще раз оглядев себя в зеркало, девушка прихватила с собой красную лакированную сумку и вышла из дома. Она направилась прямиком на главную улицу, где находился особняк миссис Брукс, в котором сейчас проживал Джерри Николсон. По дороге туда Эйприл заскочила в ближайшую аптеку и купила сердечные таблетки для миссис Литтелхуд. Старушка страдала аритмией…, ну, и еще множеством других заболеваний, и регулярно просила молодую соседку пополнять запас ее аптечки.

За время недельной слежки девушке удалось выяснить, что молодой медиамагнат предпочитает жить в доме ведьмы Брукс, находящемся в центре Фредериктауна, а не в ее загородной резиденции, в которой ее и нашли убитой. Наверное, мешает стыд. Он разъезжает по городу на дорогом автомобиле, всюду таскается со своим ноутбуком, с утра до ночи трещит с кем-то по айфону последней модели, хотя одевается довольно просто, ну то есть, как всегда, модно и дорого, но его наряды соответствуют месту пребывания. То есть в жаркий солнечный день, находясь в центре маленького городка в штате Техас, он не рядится в костюм от Армани и туфли от Кристиана Лабутена. Чаще всего он надевает на себя легкие хлопчатобумажные рубашки или футболки поло, слаксы и летние светлые туфли. Угу, старается подлизаться к местным жителям, выглядеть как они. Видимо, гложит вина!

Вот и сегодня, выходя из дома на улицу, мужчина был одет в летний спортивный костюм и кроссовки «Адидас». Это выглядело так, словно… он собирался на пробежку!

И в самом деле, накинув на голову капюшон, развернувшись и даже не взглянув на девушку, которая находилась от него в двух шагах, мужчина вчистил прямиком по центральной улице. Эйприл оторопело уставилась ему вслед.

– А мне, чё, за тобой бежать, что ли?

Ясно было одно – его нельзя упускать из виду. Сжав в руке коробочку лекарства для миссис Литтелхуд, девушка направилась вслед за ним.

Такого каламбура местные жители не наблюдали давно. Высоко поднимая ноги и быстро размахивая руками, по центральной улице бежала всем известная Эйприл О’Хара в ультра короткой полосатой юбке и на восемнадцатисантиметровых каблуках. Ее немалые груди подпрыгивали как мячики, грозясь выскочить из узенького топика на обозрение окружающим, а золотистые волосы развивались на ветру. Причем девушка всем своим видом изображала, что все в норме, приветливо улыбаясь всем знакомым.

– Мистер Норрис, доброе утро. Миссис Такера, как ваше колено, уже не болит?

«Выслеживаемый объект» двигался с такой скоростью, что бедной Эйприл пришлось сильно напрячься, чтобы не отставать от него. Девушка опять обругала себя, что бросила тренировки и никак не могла найти время снова их начать.

Через пять минут она совсем выдохлась. Раскрасневшись как помидор и тяжело дыша, она еле передвигала конечностями, стараясь держать магната «на мушке». Еще мгновение, и тот исчезнет из виду. Негодяй был хорошо подготовлен. Его голова была поднята, плечи расправлены, движения – легкими и уверенными. Ни о какой усталости здесь не было и речи. А вот Эйприл, глядя ему в затылок, уже готова была высунуть язык, как собака на солнцепеке. Она почувствовала, что взмокла и скоро начнет вонять.

Мимо по дороге, гонимый ветром, проплыл пакет из-под мусора. Даже он двигался быстрее, чем девушка. У Эйприл совсем не осталось сил, ее грудную клетку разрывало на части, дыхание сбилась, и она чувствовала, что вот-вот упадет. Мужчина завернул за угол, девушка, как ей показалось, час спустя, последовала за ним… и никого там не обнаружила.

Мужчина исчез. Эйприл испуганно посмотрела вперед, потом по сторонам, но нигде не увидела мистера Николсона. От страха ее свело судорогой. Взвыв от отчаяния, девушка наклонилась вперед и обхватила руками колени. Всё насмарку! Все ее старания коту под хвост. Сейчас этот тип где-нибудь убивает следующую старушку, перекрыв ей кислород собственной подушкой, а она стоит тут враскорячку на центральной улице и считает ворон.

– Не помешал? – раздался мужской голос рядом, и возле нее словно из воздуха возник Джерри Николсон.

Девушка вскрикнула, как ошпаренная, выпрямилась и отскочила в сторону. Коробочка с таблетками выпала из ее руки на асфальт. Мужчина нагнулся и поднял ее. Он внимательно прочитал этикетку и протянул ее хозяйке.

– Сильный препарат. Со слабым сердцем не стоит совершать таких кроссов.

Мужчина внимательно смотрел на Эйприл, и что-то странное таилось в его взгляде. Он улыбнулся, и девушка на секунду даже потеряла дар речи. Вблизи мужчина оказался еще красивее. И хотя за прошедшую неделю она неплохо смогла его рассмотреть, сейчас ей открылись новые детали: родинка над верхней губой, очаровательная щербинка между зубами, один глаз светлее другого, – невероятно хорошо собой. Эйприл тряхнула головой, словно избавляясь от колдовских чар, и сердито нахмурилась.

– Будет оно слабое, когда подлетают незаметно и пугают до смерти.

Она схватилась рукой за сердце, чувствуя, что оно, в самом деле, стало покалывать. Эта пробежка еще скажет ей о себе.

Мужчина улыбнулся еще шире и окинул ее всё подмечающим взглядом. В его глазах заплясали лукавые искорки.

– А вы, значит, тоже любите совершать утренние пробежки?

Девушке уже удалось немного отдышаться и восстановить силы. Она стала чувствовать себя увереннее, чтобы смело отвечать этому наглецу.

– Ха, да я родилась в кроссовках.

Николсон опустил глаза вниз и понимающе взглянул на ее изящные босоножки на высоченных каблуках. Он снова посмотрел на девушку и поднял вверх одну бровь.

– Весьма странный наряд для бега.

– Ах, это – Эйприл старалась, чтобы ее голос звучал как можно непринужденнее. – Специальный способ тренировки. Так нагрузки больше. Готовлюсь к осеннему марафону, что стартует в Фредериктауне в сентябре.

Мужчина кивнул.

– Ясно. – Он опустил голову на бок. – Мне кажется, или мы уже с вами встречались на этой неделе?

Девушка похолодела. Не может быть, чтобы он ее заметил. Она вела себя очень осторожно. Конспирация – вот ее жизненное кредо. Должно быть, он просто таким способом пытается с ней познакомиться. Девушка протянула руку.

– Эйприл О’Хара. Держу в этом городе свой книжный магазин.

– Джерри Николсон. Но, думаю, вы уже знаете, кто я.

Она кивнула.

– Так и есть. Весь город знает, кто вы такой.

Мужчина изобразил, что ему невероятно приятно слышать ее слова.

– Вот она слава!

Девушка не удержалась и хихикнула. Стоп. Спокойно. Не поддавайся на его обаяние, это очень коварный тип.

– Что же, – он махнул рукой в сторону дороги, – составите мне компанию, раз уж вы так активно готовитесь к марафону?

– Нет, я уже закончила и мне пора бежать на работу.

– Как печально. Надеюсь, мы с вами еще увидимся?

– О, это будет не трудно. Наш городок очень маленький, и в нем невозможно укрыться, – она произнесла последние слова почти зловеще, затем улыбнулась и пошла в другую сторону.

Что ж ее сегодняшний план провалился, и теперь этот скользкий угорь не только увидел ее, но и познакомился с ней лично. Это, конечно, немного затрудняет слежку, но здесь есть и свои плюсы. Теперь она может спокойно иногда приклеиваться к нему под видом любопытной собеседницы (но только не во время бега!). С другой стороны в парикмахерской ее тетки полно париков, Эйприл необходимо будет лишь нацепить солнцезащитные очки и вуаля, она уже иная личность.

Джерри Николсон долгим взглядом провожал удаляющуюся от него тоненькую фигурку довольно привлекательной женщины. Что же творится здесь, в конце концов? Он думал, что этот город в глуши станет для него настоящей отдушиной после постоянного пребывания в шуме мегаполисов. Но нет, все обстоит гораздо интересней. С самого первого дня нахождения здесь – ну, ладно со второго – его постоянно преследует эта леди. Она ходит за ним по пятам повсюду и не спускает с глаз. Для вида, конечно, она переодевается, но не узнать эту фантастическую красотку под грудой тряпья просто невозможно. То она живо уплетает хот-дог на центральной площади в двух шага от киоска, где он покупает свежую газету, то до дыр читает одну и ту же страницу в книге, сидя на лавочке в аккурат под окнами его дома, то обсуждает последние новости с какой-нибудь пожилой дамой, находясь поблизости от него. Джерри уже привык к ее дыханию на своем затылке везде: в очереди на кассе в магазине, во время прогулки по городу, даже когда он мирно расхаживает по своему саду, кажется, что она следит за ним с биноклем из кустов.

Что ожидает его завтра? В какой наряд облачится эта активная дамочка? В костюм чебурека, что раздает листовки на площади, приглашая посетить закусочную?

Видимо, мирные жители решили показать приезжему чужаку, кто, на самом деле, в этом городе главный, и наняли следопыта. Джерри нахмурился, спрашивая сам себя, нравится ли ему это. Он думал недолго, внезапно по его лицу расплылась хитрая улыбка. Похоже, он не против, чтобы эта эффектная блондинка всюду следовала за ним. Может, загнать свой «БМВ» в гараж и пересесть на велосипед, чтобы ей было легче следить за ним?

Сара постучала в дверь приемной и осторожно просунула голову в кабинет.

– Можно?

Секретаря ее босса Милли на рабочем месте не оказалось. Все в банке знали, что девушка скоро уходит в декретный отпуск, поэтому периодически посещала своего врача, в связи с тем постоянно отпрашивалась. Вот и сегодня Милли, видимо, уже успела уйти. Сара была даже рада, что поговорит с шефом без лишних ушей.

Она прошла мимо стола секретаря, постучала в дверь директора и, опустив голову вниз, вошла внутрь.

– Мистер Филлипс, – не поднимая глаза с пола, произнесла она, – вы вызывали меня еще в прошлый понедельник, но потом уехали в командировку, и мы так и не смогли поговорить. Вот я и пришла сегодня. Сразу хочу извиниться за тот случай в уборной…, это было ужасно…, я никогда до этого не приставала к начальству в туалете…, то есть я вообще ни к кому не приставала в туалете…

Ответом ей была тишина. Решившись посмотреть ему в глаза, Сара подняла голову и обнаружила, что разговаривает с пустым столом. Кеннета не было в своем кабинете. Куда же он делся? Может, спустился в буфет?

Девушка решила вернуться и подождать руководителя в приемной, но что-то ее остановило. Маленький бесенок, что жил в ней, заставил остаться здесь и осмотреться. Сара не выдержала и поддалась желанию. Оставив дверь приоткрытой, чтобы услышать, когда он вернется, девушка осторожно стала прохаживаться по кабинету, вытягивая шею, словно жираф, чтобы внимательно осмотреть все вокруг.

Это был кабинет мужчины, причем весьма респектабельного. Дорогая офисная мебель, ноутбук новейшей модели, большой на всю стену аквариум, высокие и широкие окна, из-за чего комната была наполнена светом. Новый директор постарался, чтобы ему здесь было максимально комфортно. Но здесь не было семейных фотографий на полках стеклянного шкафа, приятных сердцу безделушек, всевозможных грамот и прочих хвалебных вещиц. Это был рабочий кабинет в полном смысле этого слова. Мистер Филлипс не оставлял здесь места сантиментам.

Внезапно ее привлекла открытая папка с документами на его столе, и, прежде всего тем, что к верхней странице бумаги была прикреплена ее фотография. Сара не могла поверить своим глазам – он изучал ее личное дело. Господи всемогущий! Что же это могло значить? Он либо интересуется ей, либо хочет уволить. Почему-то оба варианта казались девушке далеко не лучшими. Как говорится: избавь нас Боже от любви и гнева своего начальства.

Но хорошенько обдумать эту ситуацию Сара не успела. В коридоре послышался голос директора. Он уже открыл дверь и сделал шаг в кабинет, но девушку пока не видел, так как, опустив голову, разговаривал с кем-то по телефону. Сара обмерла. Если бы Кеннет застал ее у двери офиса – это еще куда ни шло, но стоявшей у его рабочего стола и рассматривавшую бумаги – это означало полный конец. Забыв обо всем, девушка присела на корточки и юркнула под стол.

Мужчина прошел по кабинету, продолжая разговаривать по телефону, и сел в свое кресло. У Сары по телу пробежали мурашки, только сейчас до нее дошло, что она натворила. Идиотка безмозглая! Если бы он застал ее у рабочего стола – это был бы еще не финиш, настоящий финиш будет, когда он обнаружит ее непосредственно под столом! Господи, что она делает? Почему когда рядом появляется этот сногсшибательный мужчина, у нее начинает медленно ехать крыша?

Меж тем мистер Филлипс навалился на спинку кресла и закинул ногу на ногу. Носок его дорогой обуви уперся Саре в нос. Девушке захотелось чихнуть. Она стала раздумывать план, как теперь ей выбраться наружу. Показаться перед боссом было для нее равно смерти. Поэтому, видимо, придется подождать пока он куда-нибудь выйдет, и дать деру. Сару охватило волнение, она знала, что ее босс иногда любит задерживаться допоздна. А если он так никуда и не выйдет, а вечером придет уборщица? Боже!

Но безрадостные мысли прервали слова Кеннета, что заставили девушку похолодеть.

– Да, братишка, я наконец-то разобрался с этой старой клячей. Кому-то же надо было это сделать. Я лишь исполнил желание абсолютного большинства. Не знаю ни одного, кого бы эта старуха не раздражала. Спасибо за телефон, что ты мне дал. Ребята оказались настоящими профессионалами, сделали все быстро и без лишнего шума. Сначала была идея создать несчастный случай, в конце концов, с такой развалюхой могло случиться все, что угодно. Но времени было мало, пришлось спешно от нее избавляться. Так что получилось, как получилось. Но все равно все вышло чудесно… Нет, не делай вид, что ты здесь ни при чем. Как-никак это ты подкинул мне идею, и инициатива была твоя. Не хочу, чтобы если вдруг нас накроют, я потом один выкручивался… Да шучу, я шучу, никто ни о чем не узнает. Хорошо, что все кончено, эта древняя зараза многим подпортила крови.

Сара прижала руку ко рту, чтобы не закричать. Господи, что же это такое?

Глава 7

Он был так глуп, что это заметила даже его мать.

Мишель Галабрю

– Это он! Говорю вам, мой босс и есть тот самый убийца.

Саре хотелось кричать, но так как она с подругами находилась в общественном месте, а именно в небольшом ресторане возле ее банка, приходилось соблюдать конфиденциальность и говорить громким шепотом.

Как только Кеннет Филлипс вышел в туалет, Сара прямиком бросилась из кабинета. Она не смогла вытерпеть до вечера, ей срочно необходимо было сообщить девочкам полученную информацию, поэтому они договорились встретиться во время обеда возле ресторанчика у банка Сары. Девушка тут же поделилась с подругами тем, что узнала, не упомянув, правда, каким путем была добыта информация. Подслушала и точка.

Пейджи вот уже месяц пыталась бросить курить, поэтому бездумно щелкала зажигалкой. Эйприл ковырялась в тарелке с салатом. Они молча пытались переварить полученные сведения.

Во время обеденного перерыва ресторан, пользующейся большой популярностью, был переполнен. Рядом туда-сюда постоянно шныряли официанты, напротив за столиком сидели особые гости: шеф полиции Говард Хэнкс со своей супругой Триш и мэр города Уоррен Тич и его жена Юджина. Поэтому девушки старались вести себя осторожно.

– Это еще ни о чем не говорит, – запротестовала Пейджи, окидывая зал внимательным взглядом. – Ты уверена, что правильно все поняла?

– А, по-твоему, я дура? – взвилась Сара – Знаешь, какого мне было узнать, что твой му… шеф – преступник? Конечно, я знаю вес каждого слова, что он произнес.

Она опять стала говорить громче, чем следовало, и Эйприл, глядя исподлобья на высоких гостей, толкнула ее ногой под столом. Говард посмотрел на них, и Эйприл расплылась в приветливой улыбке, хотя тот никогда не отвечал на внимание людей, если они не были его круга. Он, прищурившись, зыркнул на девушку и уткнулся в свою тарелку.

Эйприл опять задумалась, почему мужчина имеет такое красное лицо. Может быть, он алкоголик? Шеф полиции напоминал пса бульдога с отвисшими щеками и квадратным лицом. Его волосы на голове были сплошь седыми, а телосложением тот походил на ходячий шкаф. Его супруга Триш выглядела как сушеная рыба с тщедушным телом, старомодной стрижкой каре и очками с двойными линзами.

– Ну, какой у него мотив? – спросила Эйприл, пережевывая салат. – Не стал же он убивать ведьму Брукс только потому, что она ему не нравилась.

– Я думала об этом. Видит Бог, целый час думала. – В отличие от остальных девушек Сара была так расстроена, что пища просто не лезла ей в рот, и она смотрела на своего лосося под соусом с отвращением. – Я мало, что знаю о мистере Филлипсе, но, насколько мне известно, он стал директором совсем недавно, переехал из другого более крупного города. Зачем успешному человеку переезжать в провинцию? Может, у него были какие-то планы на Фредериктаун, а миссис Брукс мешала ему в этом?

– А вот это вполне вероятно, – согласилась Эйприл. Норма могла кого угодно довести до крайней точки. Он же говорил, что она попортила ему кровь.

– Говорил-говорил, – подтвердила Сара.

– Но у него должен быть сообщник, – вставила Пейджи. – Тот, кто посетовал нанять ему киллеров.

– Брат.

– Ой, да брось ты. Все мужики обращаются друг к другу «братишка». Это обычный приятель.

– А это непременно был Джерри Николсон. – Эйприл указала вилкой вперед. – Я следила за ним целую неделю. Он определенно имеет двойное дно.

Услышав голос девушки, мэр Тич обернулся. Он был одним из тех людей, которых в городе недолюбливали, а многие вообще не могли понять, как он получил кресло мэра. Это был неприятный скользкий тип, думающий прежде всего о своем кошельке, а не об интересах города. Наружность мужчина тоже имел неприятную. Уоррен Тич был низкорослым и пузатым. В свои пятьдесят семь имел большую проплешину на голове, нос картошкой, усыпанное бородавками лицо и мелкие поросячьи глазки. Его жена была под стать мужу, коротышка с телом гусыни и лицом цыпленка, Юджина ходила по улице, оттопырив свой необъемный зад и покачивая многослойной прической, больше напоминавшей трехэтажный дом. Это дама любила себя в роли жены мэра.

Меж тем ее муженек то и дело таращился в сторону одной из девушек. Пейджи внимательно разглядывала его. Интересно, Эйприл видит, какие плотоядные взгляды на нее бросает мэр? Она покосилась на подругу, но та лишь спокойно поедала свой обед и ни на кого не обращала внимания. А нет, не видит. Пейджи надеялась, что ее подруга так ничего и не узнает.

– Итак, что мы имеем? – подытожила Сара. – Кеннет Филлипс и Джерри Николсон сговорились прикончить миссис Брукс и наняли для этого киллера.

– Но те доказательства, что мы имеем, – добавила Эйприл, – на улики совсем не тянут и не помогут нам освободить Джейка.

– К тому же мы не знаем исполнителя, – добавила Пейджи. – Вот если бы нашли наемного убийцу, все было бы гораздо легче.

Девушка почему-то подумала о своем новом постояльце, что вот уже пару недель жил в ее доме.

– Наоборот, – не согласилась Эйприл, – если мы схватим заказчика, тот сам выдаст исполнителя.

– И у нас по-прежнему две кандидатуры на примете. Джерри Николсона ведь тоже нельзя снимать со счетов?

– Нельзя, – твердо подтвердила Эйприл.

– Тогда действуем по тому же плану, а там время покажет, – подытожила Сара.

Санни Бак была двоюродной сестрой Пейджи и человеком, которого меньше всего девушка хотела видеть сейчас в своем доме. Но той, по-видимому, было глубоко плевать, что перед приездом к кому-нибудь со своей «прекрасной» семьей иногда нужно спрашивать разрешение или на худой конец просто пре-ду-преж-дать! Но нет…

– Сюрприз! Сюрприз!

И вот уже неделю Пейджи «наслаждалась» таким сюрпризом. И так как второй этаж был занят ее новым постояльцем, немалое семейство Бак расположилось на первом, поместив хозяйку дома в спортзал.

Муж Сани, Элай, был семифутовой каланчой и американской копией британского актера Хью Лори. А трое их замечательных мальчиков с самыми оригинальными именами: Алаизиус, Алистер и Танкреди (Боже, бедные дети! Почему они должны страдать из-за больного воображения их родителей?) были девяти, двух лет и семи месяцев отроду соответственно.

Пейджи казалось, что за грехи ее отправили прямиком в ад. Санни целыми днями трещала о том, что, живя в шумном Остине, детям не хватает тихого размеренного отдыха. И как хорошо, что они уговорили ее вырваться к любимой тете в Фредериктаун. Если учесть, что даже старшего Алаизиуса Пейджи видела всего один раз в своей жизни, ей с трудом верилось, что племянники уговаривали мать повидаться с «любимой тетей».

За время их пребывания эта «семейка Аддамс» сумела навести такой бардак в доме, что Пейджи казалось, что до осени не разгребет, сломали кофемашину, выработали у нее бессонницу, и месяц без сигарет пошел коту под хвост.

Санни то и дело хвалилась своими талантливыми мальчиками. Девятилетний Алаизиус, который напоминал кота Эйприл, то есть был невероятным толстяком с двойным подбородком, по словам любящей матери был невероятно одаренным ребенком и поражал всех своими успехами в школе. Чего только стоило его сочинение про весну, которое учительница отправила на конкурс округа. Его «повылазили подснежники» «приятно» поразили слух Пейджи и вызвали много вопросов по отношению к его учительнице.

Средний Алистер уже научился говорить, и Санни ежечасно, сев напротив него и глядя прямо в рот, повторяла строчки из коротеньких стихотворений, чтобы ее славный сынок заучивал их.

– Жук-жучок паучок шел по водостоку!

– Вук-вучок повучок…

И так с утра до вечера.

А младший Танкреди делал только две вещи: орал во всю глотку или капризно попискивал. Вдохновленные возгласы мамаши о том, как счастливый отец больше всех любит младшенького и целыми днями водится с ребенком, шло вразрез тому, что видела Пейджи. Если Элай и брал иногда в руки Танкреди, то исключительно на короткий срок и с весьма брезгливым взглядом. Он держал парня на вытянутых руках и при любом проявлении эмоций ребенка, будь то радость или капризы, отворачивал голову в сторону. Девушка долго не могла понять, почему так происходит, пока однажды не стала свидетелем жуткой сцены.

Сегодня счастливые родители решили устроить себе день отдыха и ушли прогуляться по городу, а детей свалили на хрупкие плечи любящей тети. Пейджи все не могла взять в толк, чем так провинилась перед Богом, что он придумал для нее такую кару? Надо было позвать Эйприл, она сходит с ума от этих малолетних спиногрызов.

Проще всего пришлось со старшим. Стоило только попросить у соседки плейстейшен, как милый пузан Алаизиус затих в своей комнате на весь день. А вот младший достал девушку до печенок, он горланил столько времени напролет, что Пейджи удивлялась, как он еще не охрип. Не помогали ни детские песенки, которые девушка вспоминала с трудом, ни погремушки, ни укачивания. Единственным желанием Пейджи было связать крикуна и заткнуть его рот кляпом. И лишь возможное возвращение родителей в любой момент останавливало ее от этого шага.

Кое-как спустя несколько часов этот горластый негодяй устал и заснул. Пейджи вздохнула с облегчением. Этот день лишний раз убедил ее в том, что она не желает обзаводиться детьми. Девушка давно для себя замечала, что не любит возиться со слюнявыми карапузами, подтирать им попки, читать на ночь сказки и играть с ними в прятки. Они требовали слишком много внимания и отнимали все твое время.

Наверное, именно поэтому Пейджи до сих пор не была замужем. Ведь брак подразумевал в дальнейшем наличие детей. И так уж сложилось в ее жизни, что все мужчины, что встречались Пейджи на ее пути, были слишком уж домашними, а ей хотелось больше свободы.

Она взглянула на среднего Алистера, что сидел сейчас на большом стуле на кухне и болтал ногами в воздухе. Остальных детей удалось утихомирить, осталось лишь следить за одним мальчиком. Пейджи в это время делала себе глинтвейн. Она села на корточки напротив малыша и, как делала его мать, заставила посмотреть себе в глаза.

– Запоминай, – произнесла девушка. – Если мальчик не поет, не играет в мячик, спит все сутки на пролет – это дохлый мальчик.

– Дофлый, – повторил ребенок.

– Однажды в студеную зимнюю пору лошадка пипиской прилипла к забору. Она и брыкалась, она и пиналась. Лошадка ушла, а пиписка осталась.

– Пипифка!

– Молодец.

– Интересный литературный выбор.

Пейджи замерла на мгновение, как и всегда, когда слышала этот грубоватый низкий голос, и тут же покраснела. Она уже не была сопливой малолеткой, а прожженной женщиной и давно перестала по-детски реагировать на мужчин, но с ее соседом до дому все обстояло иначе.

Каждый раз, когда она видела его, а с появлением «семейки Аддамс» это стало крайне редко, или слышала его голос, по телу девушки сразу пробегала волна мурашек, и что-то теплое расплывалось внутри. Дерек Прескотт не был похож на тех мужчин, с которыми Пейджи обычно встречалась. Наоборот он был из тех, которых девушка обходила десятой дорогой. Слишком непонятен и от этого казался очень странным.

Все то время, что он жил у нее, виделись они довольно редко. Обычно встречались на кухне во время завтрака или пересекались в течение дня. Мужчина вставал рано и куда-то уходил на весь день. Он пользовался запасным входом или надолго закрывался в своей комнате в абсолютной тишине. Пейджи разбирало любопытство, что же он там делает, но, не смотря на то, что у нее имелись запасные ключи от всех комнат в доме, она не решалась заглянуть к нему.

Когда они случайно встречались в течение дня, Дерек, как правило, был молчалив. Он с неохотой отвечал на вопросы хозяйки дома, которая на удивление для себя самой, просто атаковала его ими, или уклончиво уходил от ответа. Поэтому Пейджи так и не удалось выяснить, кто такой на самом деле Дерек Прескотт и зачем он приехал в Фредериктаун. Единственное, что ей удалось узнать, что он страховой агент, имеет в Виргинии свою фирму, и приехал сюда отдохнуть от шума мегаполиса. Звучало, не очень правдоподобно.

Зато девушка часто ловила на себе его долгие задумчивые взгляды, от которых у нее начиналась кружиться голова. Мужчина умел так смотреть, словно заглядывал прямо в душу и видел насквозь, а ей не удавалось отгородиться от него за маской хладнокровия и высокомерия.

Вот и сейчас Пейджи чувствовала себя как школьница, которую застукали целующуюся с мальчиком в раздевалке. Почему-то ей хотелось выглядеть перед этим мужчиной совершенной.

Она встала, выпрямилась и, стараясь выглядеть как можно равнодушней, гордо вскинула голову.

– А родители знают, чему вы учите их детей?

Дерек выглядел, как всегда, серьезным, но Пейджи выдела насмешки в его глазах. Против ее воли, на щеках девушки снова вспыхнул румянец. Как ему это удается?

– Их сейчас нет дома. – Она старалась из-за всех сил держать марку.

– Я это уже понял.

Он подошел к столу и склонился над бокалом глинтвейна.

– Это вы используете вместо детского молока?

– Угощайтесь.

Он кивнул и сделал глоток. Пейджи поймала себя на том, что внимательно следит за его губами. Дерек посмотрел на нее поверх бокала, их взгляды встретились, и сердце девушки пустилось вскачь. Наваждение какое-то.

– Могу сказать вам честно, вы не плохо справляетесь с обязанностями няни.

Пейджи была поражена. Как он это мог видеть, если всячески избегал каких-либо контактов с ее новыми гостями? С тех пор, как ее сестра приехала сюда, Дерек окончательно исчез из дома. Он уходил с петухами, а возвращался за полночь. Девушка ловила себя на мысли, что стала по нему скучать.

– О, племянники лучшее, что случилось со мной за последнее время. – Она старалась, чтобы в ее голосе не было сарказма.

– Неужели? А я не люблю детей.

Пейджи изумилась. Хотя этот мужчина меньше всего казался ей типичным семьянином, девушка была удивлена, что, наконец, встретился человек, разделявший ее взгляды.

– В самом деле?

– Определенно. Терпеть не могу их непрекращающийся плач с утра до вечера, слюни и сопли, и отрыжку на своей новой рубашке.

Он брезгливо сморщил лицо, и уголок губ девушки слегка приподнялся.

– То есть, как понимаю, у вас детей нет?

– О Боже, конечно, нет!

– А жена?

Девушка сама не поняла, как решилась спросить об этом, но для себя знала, что ее очень волнует этот вопрос.

– Нет, мисс Спаркс, я не женат.

Он ответил спокойно, но от Пейджи не укрылась хитринка в его глазах. Он понял, зачем она спрашивала, и ей захотелось ему отомстить. В этот момент дикий крик из спальни оповестил о том, что «очаровашка» Танкреди проснулся. Девушка уже хотела сама устроить истерику, но тут в ее голове родилась шальная идея.

– О, мой славный мальчик, – произнесла она елейным голосом, – ему нужно сменить памперс. Надеюсь, вы поможете мне в этом.

Мужчина моментально напрягся.

– Помочь? Сменить? Памперс?

– Угу.

Она невинно улыбнулась, и пока он не успел ничего ответить, побежала в спальню к младенцу.

Дерек держал ребенка на вытянутых руках с каменным лицом, пока Пейджи меняла ему подгузник и вытирала попку. Удивительно, но в руках этого бесстрастного мужчины малыш кардинально изменился. Он перестал плакать, стал улыбаться и агукать. Похоже, мистер Прескотт ему весьма понравился. А вот сам Дерек не испытал к малышу ответного чувство и выглядел так, словно держит на руках мешок навоза.

– Ну, вот и все, – произнесла Пейджи хитрым голосом, – теперь поднимите его повыше, я надену новый подгузник.

Дерек вытянул руки вверх так, что мальчонка оказался на уровне его головы. Последний был так рад новому знакомству, что раскраснелся от радости и весело захихикал. Еще секунда и теплая струя прыснула прямо в лицо мужчине, и если бы тот вовремя не увернулся, попала ему прямо в рот. Мужчина отпрянул и уставился на ребенка диким взглядом. Пейджи понадобилось усилие, чтобы не рассмеяться.

– Ой, похоже, малыш открыл кранчик, – сказала она невинно, но такого человека как Дерек Прескотт трудно было провести.