Текст книги "Хранимый Бронницею свет"

Хочу вам рассказать об одной из замечательных традиций нашего прихода.

С тех пор как существует православное христианство, существует традиция написания икон. Искусство иконописи пришло на Русь из Византии. И мы с Вами хорошо знаем славные имена русских иконописцев таких как: Феофан Грек, приехавший в Новгород в 1370 году и работавший над росписью Спаса-Преображенского храма на Ильине улице; Андрей Рублев, непревзойденным шедевром которого традиционно считается икона Святой Троицы, написанная в первой четверти XV века – одна из самых многогранных икон, когда-либо созданных русскими иконописцами, – в основе которой лежит сюжет о явлении праведнику Аврааму Бога в виде трех юношей-ангелов;

В истории русской иконописи сложились школы: годуновская, новгородская, псковская, московская, строгановсская и др.

И по сей день есть среди православных христиан те, кого Бог благословил особым даром к написанию икон. И у нас на приходе есть такие люди. О них мне сегодня и хочется вам рассказать.

За кануном в Церкви Спаса-Преображения в селе Бронница стоит большое распятие-икона, а написал её для Церкви в самое кровавое пролетарское время XX века Николай Светлов. Династия Светловых-иконописцев, резчиков по дереву, позолотчиков уходит своими корнями в Бронницкую землю (об этом в своей книге «Бронницкая Спаса-Преображенская церковь» пишет Н. А. Ястребова). Внучка Николая Светлова, Татьяна, поделилась с нами воспоминаниями о том, как её дедушка писал для нашего храма эту икону. «Возможно, – вспоминает Татьяна Петрова, – что и икона Архиепископа Новгородского Никиты тоже написана моим дедом, потому что манера письма у него была тёмная».

А сегодня на нашем приходе пишет иконы Семён Витальевич Воронов с сыном Даниилом. В приделе «Всех святых» есть иконы святых мучениц Веры, Надежды, Любви и матери их Софии, а также праведного Иакова Боровичского, Новгородского чудотворца, написанные по просьбе настоятеля нашего храма протоиерея Алексия Самуйлова.

Мы попросили Семена Витальевича дать нам небольшое интервью.

– Уважаемый Семен Витальевич, расскажите, пожалуйста, когда Вы поняли, что умеете рисовать, или этот талант был отмечен кем-то из родных и близких Вам людей? У кого Вы учились рисовать? С кем советовались?

– Я рисую с малого детства, сколько сам себя помню.

Мой талант был замечен родителями и они помогали ему развиться. Первым стал учить меня рисовать мой отец. Он был художник-самоучка, а позже я стал заниматься в детской художественной школе.

– Когда Вам впервые захотелось попробовать написать икону? И чей лик Вы решились писать?

– Иконописцем я решил стать в период переезда нашей семьи из Подмосковья в Новгород. На иконописный труд взял благословение у одного из монахов Троице-Сергиевой Лавры. Первой иконой стал оплечный образ Спасителя.

– Соблюдаете ли Вы традиционные правила при написании иконы: пост, молитва, благословение у духовника перед написанием иконы, доска моется святой водой и т. д. и т. п.

– Конечно, молюсь перед началом работы, читаю житие того святого, образ которого буду писать, святой водой доски не мою, пощусь в рамках устава православной церкви, как и положено всем православным христианам.

Вообще о том, что иконы пишут, замешивая пигменты на святой воде, омывают доски святой водой, даже подмешивают святые мощи в краски – об этом где-то слышал или читал, но это не традиция и не правило для иконописцев, и если делалось кем-то, то лишь из особого благоговейного усердия.

– Какие чувства Вы испытываете, когда икона бывает написана?

– После написания иконы испытываю радость!

– Учили ли Вы своих детей писать иконы, кого из них?

– Из детей пока только Даниила учил иконописи, но он учился, естественно, в византийской традиции и теперь в Лаврской школе переучивается – осваивает русскую.

– Интересовались ли Вы, чьи иконы есть у нас в храме?

– Чьи иконы находятся в нашем храме никогда не интересовался, поскольку иконописцы никогда не подписывают своих икон. Это, как раз, делается по традиции.

– Какой самый главный совет Вы бы дали начинающим иконописцам?

– Я никогда не давал советы начинающим иконописцам. Иконописание – это призвание. В иконописцы идут по призванию, и благословение на это дает Церковь.

Даниил Воронов, сын Семена Витальевича Воронова, сказал нам вкратце, что «талантом рисования или вообще ваяния чего-либо, неважно, что это, скульптура, живопись, резьба по дереву, Господь наградил всю нашу семью. Но просто наличие таланта, это одно, а реализация и развитие оного, совершенно другое. И именно открытием сего дарования и приумножением его я с братьями и сестрой обязаны нашим родителям. Если бы не их терпение и упорство, то вряд ли мы, в частности я, пошли бы по пути искусства рисования».

В конце нашего рассказа хочется вспомнить слова искусствоведа Свято-Юрьева монастыря Великого Новгорода Галины Столовой: «Безусловно, любой настоящий художник вкладывает душу в свое произведение, но для создания иконы необходимы: личная вера, личный духовный опыт и, разумеется, профессионализм. Если икона плохо написана даже глубоко верующим, но не умеющим это делать человеком, она станет оскорблением того, кто на ней изображен. Чтобы правильно и глубоко воспринимать икону, современному человеку надо учиться так же, как и для того, чтобы понимать церковные богослужения».

Надеемся, что в нашей Церковно-приходской школе обязательно расскажут детям об иконописцах нашего прихода.

Приходилось ли вам присутствовать при совершении Таинства Крещения в православном храме? По долгу службы мне приходилось неоднократно наблюдать за этим наирадоснейшим событием.

О впечатлении, оставшемся от одного из них, я и хочу вам рассказать.

Произошло оно летом в одном сельском храме.

На Крещение принесли сразу несколько младенцев. И как это бывает в деревнях, в храм нахлынула толпа родственников и друзей. Настроение у всех было хорошее, и молодой батюшка тоже был радостен. И не только потому, что пришёл послужить своему Господу, но ещё и потому, что это было его последнее дело, совершаемое в храме перед отпуском.

Так вот, когда молитва очистительная над матерями была прочитана, началось само Таинство Крещения. Надо заметить, что в храме было шумновато. Так бывает с людьми, редко приходящими в Церковь. Они чувствуют себя «не в своей тарелке», а потому с ними обязательно случается какой-нибудь конфуз.

Так вышло и на этот раз. Женщины были в палантинах и встали спиной к подсвечникам с горящими свечами. Разумеется, бахрома задела пламя и они загорелись. Хорошо, что рядом стоящие мужчины успели потушить огонь, взбегающий по волосам. Но шуму и запахов прибавилось.

Младенцы перешли на негромкий, но убедительный плачь. Некоторых пришлось отдать мамкам на руки для утешения. Батюшка продолжал читать молитвы. И вот уже дунули и плюнули на сатану и отреклись силы его и служению ему.

Затем батюшка прочёл молитвы над водою в купели и начал окунать туда младенцев. Вода щедро переливалась через край прямо на пол под ноги батюшке и крестным. Уборщица пыталась собрать её какой-то убогой тряпкой.

Бабушки помогали вытирать и одевать внучат, сподобившихся стать полноправными членами Христианской семьи. Всем было радостно, все улыбались, глядя на нарядных и смешных малышей.

Я присела на скамью немного поодаль от всех и наблюдала за происходящим как бы со стороны, и вдруг увидела…

Запели: «Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекохтися, алиллуия».

Из плохо вытертой лужи святой воды вышли батюшка с крестом в руках, за ним крестные матери с младенцами, за ними крестные отцы со свечами. И пошли вокруг Купели, и Аналоя. В этот момент я вдруг посмотрела им под ноги.

И увидела на полу много мокрых следов, но по завершении круга следы словно исчезали. Это было так символично!

Выйдя из крещальной купели христианин, по началу, идёт всем понятной дорогой, оставляя на этой Земле ясные и отчётливые следы своей веры, выраженные в словах и делах. Но со временем его вера становится видна только ему и Богу. Она становится молитвенным Таинством. А потому её следы исчезают из видимого Мира.

Мы с детьми очень ждём Приходскую Рождественскую Ёлку. Потому, что на каждый праздник Рождества Христова в нашем приходе обязательно происходит самое обыкновенная встреча с чудом.

Чудо это заранее готовится учителями и учениками нашей Воскресной школы. Но никто и никогда не знает, как оно произойдёт.

Вспомните хотя бы прошлогодние праздники! Что было самым чудесным? Конечно выступление детского хора под руководством Марии Корягиной и виртуозная игра на саксофоне Дмитрия Корягина.

А до этого, в предыдущие года, что было самым запоминающимся? Кукольный театр, где костюмы и куклы были созданы Яной Вороновой. Игры вокруг Рождественской Ёлки под управлением Татьяны Самуйловой.

Но в этом году чудом стала премьера спектакля «Чудесная звезда» в постановке Анастасии Исаковой, которая стала заметным событием не только в жизни нашего прихода, но и на IV фестивале Рождественских представлений Новгородской Епархии.

И даже те, кто хоть одним глазком наблюдал за репетициями спектакля, и те, не могли себе представить, какое чудо они увидят на празднике! А ведь это было чудо, не правда ли? Спектакль прошёл на одном дыхании, так всё в нём было гармонично: и музыка, и актёры, и декорация, и костюмы, и текст, и даже свет в зале и на сцене.

Но самое главное спектакль имел внутренний свет вдохновения, который режиссёру удалось зажечь в каждом актёре. И горел этот свет по-детски ярко, потому что актёрами были дети. И потому сказанное в тексте о Господе просто и ясно достигло взрослых сердец.

Для людей, всё больше живущих виртуальной жизнью, я бы сказала, – это был шок!

И знаете, впервые за несколько лет, через весь праздник лейтмотивом звучала, не умолкая, тема Рождества Христова! И это было исключительно хорошо! Вдруг зазвучали Рождественские колядки посреди хоровода, а перед вручением подарков детям – волхвы преподнесли сначала дары Младенцу-Христу! Как же это было правильно! Сердце весь вечер сохраняло радость, воспетую Ангелами в Рождественскую ночь: Слава в вышних Богу и на Земле мир в человецех благоволение. Всё, буквально всё было напоено благоволением.

Велик Господь Бог наш, дарующий людям такую власть и силу таланта и, вместе с тем особое благословение служить искусством, проповеди о Христе. И каким же уникальным чутьём на таланты и способностью направлять их во благо, наградил Господь Бог настоятеля нашего прихода – отца Алексия Самуйлова, которого мы и благодарим за организованный праздник.

…в этот вечер не одной мне казалось, что Ангелы молились за всех присутствующих на приходском празднике, потому что в сердцах у всех осталось доброе воспоминание.

Самое первое, на что обращают внимание все приходящие в наш храм – как постоянные прихожане обязательно прикладываются к двум фрескам.

Расположены эти фрески прямо при выходе из притвора.

На правой фреске изображен Ангел держащий в деснице перо, а в левой руке свиток на котором написано следующее: «Ангел Господень записывает имена входящих в храм».

На левой фреске нарисован совершенно такой же Ангел, всё так же держащий в деснице перо, а в левой руке свиток, но на свитке написано следующее: «Ангел Господень записывает имена исходящих из храма».

Откуда пошёл этот обычай и почему такие фрески расположены именно в притворе?

Мы с моими детьми задались этим вопросом и решили исследовать другие храмы Новгородской Епархии на предмет притворных (находящихся в притворе) Ангелов. В этом нам помогла искусствовед Свято-Юрьева монастыря Великого Новгорода Галина Романовна Столова.

Оказалось, что наш храм во имя Спаса-Преображения в селе Бронница единственный сохранил две такие фрески в притворе. Раньше же такие фрески были распространены во всех храмах, где имелся притвор. На такие фрески можно посмотреть в Знаменском Соборе Великого Новгорода, но в настоящее время они нуждаются в реставрации.

Что же нам удалось прочитать в интернете на эту тему?

А вот что: оказывается изображение Ангела при входе в храм со свитком в руках было принято ещё в Византии. И их действительно было два. Один был с мечом в руках, а другой со свитком, в который записывались имена всех входящих в храм.

Ещё мы прочитали о видении одному старцу Ангела Господня, который действительно записывал имена всех приходящих в храм Божий, а имена исходящих до окончания богослужения – вычеркивал.

Так что мы пришли к выводу, что о тех людях, которые приходят в храм и молитвенно переживают всё богослужение от начала до конца остаётся запись в книге посещений первого Ангела.

Второй Ангел ведёт свои записи исключительно для того, чтобы все приходящие в храм остерегались выходить из храма во время Богослужения без особой нужды.

С тех пор как я стала православной христианкой, а это случилось ровно 20 лет назад, меня из года в год неотступно преследовала одна и та же мысль: что такое удивительное увидели и услышали послы русские, когда приехали в Византию по поручению князя Владимира, чтобы присутствовать на православном богослужении, после которого они дали такой уникальный отзыв: «Мы не знали на небе мы были или на земле».

И надо было мне пережить двадцать долгих лет в православной церкви, чтобы, наконец, понять, что почувствовали тогда русские послы.

Судите сами.

В храме служат люди, которые пришли туда не за деньгами, а по вдохновению. Потому что заработать в храме «бешеные бабки» не возможно. Особенно если говорить о сельском храме с вымирающими вокруг деревнями. Прихожан с каждым годом становится всё меньше. Какая уж тут прибыль.

А вот прибыль духовная для нас в нашем храме началась с приходом нового настоятеля – отца Алексия Самуйлова.

Новый батюшка оказался не только заботливым настоятелем: сделал ремонт в храме и в приходских постройках. Будучи сам многодетным отцом, организовал хоть и маленькую, но занятость при храме многодетным родителям, открыл их таланты на пользу всему приходу.

Но самое главное – то, что Бог наградил нашего батюшку духовным чутьем, которое помогло ему гармоничным образом организовать Богослужение.

Ведь богослужение – это своего рода ансамбль, состоящий из чёткого исполнения ролей священника, певчих, псаломщика (про дьякона не говорю – у нас его нет пока в храме). И все, кто принимает участие в Богослужении должны обладать чувством ансамбля, как говорят музыканты.

Священник задает тон богослужения: внутренним настроем духовной радости, кротости и смирения. И потом, никто не должен быть громче или тише заданной громкости и все должны звучать в определенном ритме.

И не просто работать, а поклоняться, служить – жить Богослужением.

И происходит то самое чудо православного богослужения, когда душа молящаяся уже и не знает где находится на небе ли или на земле.

Красота такого богослужения – особое благословение тем, кто сподобился принять в нём молитвенное участие.

И хочется не покидать храм никогда. Хочется снова и снова приходить в церковь, потому что реально увидел молитвенное чудо пребывания с Богом, с теми, кто молится по другую сторону жизни, и с миром ангельским.

Всюду Бог, и истинно всё Им и для Него создано – это осознаешь в такие минуты с особой ясностью.

И торопишь себя в другой раз на исповедь, чтобы ничто не тяготило души и не держало её в момент воспарения в общей молитве к Богу.

И понимаешь, наконец, что Бог всё во всём и ты в Нём и Он в тебе – это чудо чудное и диво дивное, несказанное! И всё в храме дышит вечностью, среди мира временного. Такое богослужение бальзам целительный для души замученной заботами, болезнями, грехами и страхами.

Красивы храмы православные и внутри и снаружи, но истинная красота православия в его правильно построенном богослужении, отражающем, всю вмещаемую этим миром красоту Господа Бога нашего.

До сих пор никто из людей не смог на этой Земле привести все людские нравы к единому нравственному знаменателю, который бы понравился абсолютно всем без исключений.

Каждая эпоха, каждая страна, всякий народ и даже семья имеет своё понятие о нравственности. И зачастую воспитание в семье или его отсутствие заглушает остатки совести в человеке настолько, что его нравственные координаты сбиты до неузнаваемости.

Конечно, братья и сестры во Христе возразят мне и скажут, что Господь наш Иисус Христос ясно и четко определил путь и средства для выхода из искаженного мира в реальный. И будут правы. Но позвольте и мне порассуждать на эту тему прежде, чем я сделаю тот же вывод своими словами.

Хотя Святое Евангелие проповедуется в немалом числе народов и даже не одно столетие, мы снова наблюдаем новые поколения, напрочь дезориентированные в жизненном пространстве как на Западе, так и на Востоке. Пожалуй, не будем приводить примеры – они и так у всех перед глазами ежедневно в новостях TV.

Начнём с того, что требовать нравственного поведения от безнравственных людей – просто невероятно! Следовательно, о нравственности можно говорить только с теми, кто уже начал движение в этом направлении или ищет с чего бы ему начать.

Тогда, цитируя апостола Павла: пусть постепенно переходит от питания молоком к твёрдой пище. То есть: читает Святое Писание, живёт Церковной жизнью, участвуя в Таинствах, молится, постится и детей своих старается растить в том же духе. И всем, кто его окружает, старается помогать во Славу Божию.

С человеком, ужаснувшимся греховности этого Мира и испугавшимся своей собственной греховности, а потому ищущим спасения от вечной смерти, нужно и можно говорить о нравственности.

Постепенно его сердце привыкнет слышать Небесные звуки.

Его дух научится различать, что от Бога, а что нет.

Его разум постарается ежедневно контролировать всё происходящее с ним по заповеданному в Евангелии.

Ибо только Святое Евангелие является камертоном нравственности во Вселенной. И кто Божий, знает это безо всяких доказательств, как бы само собой.

Итак, в наличии имеется непрерывное одновременное двухстороннее выполнение нравственной программы.

Единое безусловное условие формирования нравственности:

первое – несомненное принятие православной христианской веры, и второе – непрестанное обитание души в Церкви. Только при этом дуплекс-условии можно поддерживать пламя нравственности во тьме этого Мира, передавая его из рук в руки между поколениями среди тех, кто ищет живого Бога.

Было время в моей жизни, когда Бог был для меня чужим.

И я не думала о Нём. Я просто жила без Него. А потом мы встретились друг с другом и я стала всё время думать о Боге. И однажды поняла, что он мой Господь, Господин, а я Его раба. И я хочу Его слушаться и быть с Ним. Но у меня плохо получается Его слушаться. И всё таки Он продолжает путь со мной, потому что я продолжаю дышать по Его милости. Значит Он рядом. И мне спокойно. Я в любой момент могу к Нему обратиться в молитве со всеми своими радостями и печалями и даже позвать Его на помощь! И Он всегда поможет, потому что я принадлежу Богу моему, а Он – мне. И так будет вечно. Он никогда ни за что ни при каких обстоятельствах меня не предаст и не оставит. Он может рассердиться на меня и наказать, но оставить – никогда! В горе и в радости, в бедности и в богатстве, в молодости и в старости – Господь мой Бог не оставит меня. В этом я могу быть уверенна. И мне спокойно от этой мысли.

Было время, когда мужчина, которого я теперь называю своим мужем был для меня чужим, он просто не был моим мужем. Он вообще не был в моей жизни никем. Я просто не знала, что он есть на этом свете. Он был сам по себе и я была сама по себе.

А потом мы встретились. И увидели друг друга, услышали друг друга, почувствовали друг друга. И стали мужем и женой. Мы начали с огромного доверия друг другу. Словно нам выдали миллион, а мы день за днём меняли его на мелкие деньги и при пересчёте всегда, почему то оказывалось, что мелочь по пути потерялась в огромных количествах, вместо того, чтобы приумножиться.

Жена должна слушаться мужа, но у меня это плохо получается. И если через покаяние Богу я становлюсь с Ним всё роднее и роднее, то с мужем после каждого его «прости» и моего «прости» сердце болит всё больше. И если Богу со временем начинаешь доверять всё больше, то мужу доверяешь всё меньше. И чем ближе подходишь к Богу, тем ближе хочется подойти. А с каждым годом прожитым с мужем хочется бежать всё дальше. Может быть, нельзя было сразу подходить в плотную друг ко другу, а идти на встречу медленно и постепенно? Привыкая к новой дистанции прежде, чем сократить её ещё на один шаг.

Чем дольше живёшь вместе, тем дальше друг от друга уходишь. Сердце помнит точку отсчёта любви, как компас всегда поворачивает на север. Но любовь земная между мужем и женой однажды доходит до критической точки невозврата, после которой начинаешь становиться ближе к Богу, чем к своему мужу.

Можно и так сказать, что брак – это точка максимального приближения двух душ, порой до полного растворения друг в друге. Но потом каждая душа снова продолжает свой путь с Богом вдвоём. То есть брак – это не навсегда, ведь не зря же он упразднён в Царствии Божьем, это тоже отрезок пути с Богом. Об этом надо всегда помнить. Нет возможности стать едино душой с мужем, едино можно стать только плотью. Но душа едино может быть только с Богом.

Сердце жены ищет любви постоянно и постоянно хочет восхищаться своим мужем. Но, к сожалению, оно чаще не восхищается, а скорбит. Почему? Может быть потому, что имеет некий внутренний шаблон восхищения мужчиной, а муж под него попадает очень редко.

Когда Бог пришёл в мою жизнь, Он сразу знал, что от меня ожидать, а до чего я никогда не дорасту. Но муж этого не знает. Равно как и я не знаю, что ожидать и не ожидать от него. Хотя нет, есть момент принятия мужа таким как он есть. А дальше предполагается, что он будет расти и работать над собой. Потому что ты-то рожаешь, выкармливаешь, растишь детей и забота эта круглосуточная. И она выводит женщину на совершенно иной уровень самопознания. А муж ходит на работу так же как и ходил на неё до детей и даже до женитьбы.

С годами память продолжает любить мужа, а сердце нет. С годами всё больше сосредотачиваешься на любви к Богу и так чтобы всем сердцем, всей душой и всем разумением и всеми силами. А об остальных просто заботишься по мере сил.