Текст книги "Я – сумасшедший"

Ксения Третьякова
Я – сумасшедший

© Третьякова К.И., 2022

Пролог

Приветствую тебя, неизвестный мне человек. Я – сумасшедший. Точнее, меня все так называют. Я не помню своего имени, и я не помню, как попал в эту белую комнату. Что за белая комната? Не знаю, но мне говорят, что мне здесь помогут. А может, ты сам мне поможешь? Нет-нет-нет, не уходи. Побудь со мной. Выслушай меня, и ты всё поймёшь и поможешь мне. Ты останешься? Замечательно. Что, я напугал тебя? Нет, выслушай! Стой! Куда ты? Остановись! Нет! ВЫСЛУШАЙ МЕНЯ! ПОМОГИ МНЕ!

Глава 1

Интересно, а если голову зайца прикрепить к телу медведя – это будет продаваться чаще? Я вертел в руках оторванную голову игрушечного ушастика и смотрел в жалкие голубые глаза. Глупый заяц. Ты что-то хочешь мне сказать? Говори, конечно. Я приложил его к своему уху, но ничего не услышал. И в очередной раз убедился, что он глуп. В другой руке у меня было туловище мишки. Без головы оно казалось таким же глупым, как и голова зайца без тела. А может, положить туда конфет? Дети их любят. Я стал вытаскивать наполнитель из обеих игрушек. На моём столе была небольшая миска драже. Взяв голубую и красную конфету, я положил их в рот и стал наслаждаться вкусом. Зайка, а ты хочешь конфет? Я и тебя угощу! Горстями засыпая в него конфеты, я улыбнулся сам себе. Но мой взгляд упал на грустное тельце медведя. Я тяжело вздохнул. Ты тоже хочешь? Что ж, я и тебе дам. Я опять улыбнулся и стал сыпать конфеты в безголовое тело мишки. Мои друзья были довольны, ведь они съели много конфет.

Я положил их на стол и стал смотреть на них. Мне нужно было провести сложную операцию. Я достал острую иглу, на конце которой болталась нитка. В глазах зайца я видел страх, поэтому прикрыл их белой марлевой тряпочкой. Всё будет хорошо, обещаю. Я долго ещё не решался тронуть бедного зайку, но спустя это долгое ожидание осмелился. Иголка проткнула его шею, а дальше и тело медвежонка. Одна петелька, вторая петелька… одна петелька, вторая петелька… Всё, готово! Мишка-заяц или Заяц-медвежонок, я пока что не решил. Пусть решает его будущий хозяин.

Я взял небольшую коробку и рыбацкий стульчик. Мне было хорошо. Даже чересчур. Мою улыбку можно было увидеть за километр. Я сидел долго, очень долго. Шарф колыхался на моей шее, дул очень холодный осенний ветер. На фонарных столбах развевались несколько объявлений о пропаже животных и о неплохом вознаграждении для нашедших. По мостовой кубарем катились пластмассовые пакеты и жестяные банки из-под кока-колы. Пробегала стайка бродячих собак, которые гнались за несчастным котенком. Как мне показалось, он и был одним из тех бедолаг, которого ищут хозяева. Я замёрз, но моя игрушка мёрзла больше. Люди косо смотрели на меня. Наверное, из-за очков, они треснули позавчера. Мимо проходило много детей, они тоже смотрели на меня и на моё творение. Улыбка не уходила с моего лица. Я был счастлив. А одного ребёнка я запомнил навсегда… Это был ты! Да-да, это был именно ты! Ты был со своей мамой, она тоже косо смотрела на меня, но ты… Тебе понравилась моя игрушка. Помнишь, ты назвал её «Прыгучий медвежонок»? А я запомнил. Твоя мама тянула тебя за коричневое пальтишко:

– Быстро пошли, он сумасшедший!

Так я узнал своё имя. Сумасшедший. Ты не хотел уходить, поэтому я протянул тебе эту игрушку и сказал:

– Прыгучий медвежонок теперь твой. Береги его.

И я засмеялся. И смеялся так долго, что не заметил, как ты ушёл. А жаль, мы ведь даже не попрощались. Я всё повторял своё имя снова и снова:

– Сумасшедший, Сумасшедший, Сумасшедший…

Спасибо. Спасибо вам, что любите меня. Вы постоянно твердите моё имя, а значит – любите. Я тоже вас люблю, незнакомые люди.

Глава 2

Ночь. Как же прекрасна ночь! После долгого дня я решил прогуляться по ночному Лондону. Сегодня на улице было морозно и дул ледяной ветер. Ты думаешь, это меня остановило? Конечно нет. Я надел пальто и длинный шарф и вышел на улицу. Теперь я точно не замёрзну. О боже, как же хорошо! Я взглянул на небо. Знаешь, что оно мне напоминает? Когда я смотрю на него, то вижу другие страны. Вот там – Франция, а там – Испания. Я думаю, что в Испании все видят мой любимый Лондон на небе. Думаешь, это странно? Я не вижу в этом ничего странного. Я шёл по дороге и улыбался. Разве это не счастье? Знать, что ты живёшь в таком прекрасном мире. Я счастлив всегда. Даже когда грущу, я счастлив. Я люблю жить.

Я вышел на небольшой мостик, оттуда вид всегда лучше. Ни одной живой души вокруг. Как будто во всём мире есть я и только я. Сумасшедший. Вдруг вдали я заметил людей, а точнее… детей. Я ярко улыбнулся и пошёл им навстречу. Они что-то говорили…

– Опять он… Псих идёт! Не смотрите на него… просто идём мимо…

Я насторожился. Какой-то псих идёт за мной. Значит, я тут не один… Я ускорил шаг. Дети опять начали что-то кричать:

– Смотрите, он бежит к нам. Убегаем!

И они убежали. Все, кроме одного ребёнка. Тебя… Ты стоял на месте и смотрел на меня. Я быстро подбежал к тебе и сказал:

– Беги, мальчик, беги! Позади меня псих, твои друзья же тебя предупредили!

Но ты продолжал спокойно стоять и хлопать своими детскими глазками:

– Позади тебя никого нет. Ты и есть тот самый псих…

Я оглянулся. И правда, мы были одни. Я и ты. Ещё раз осмотревшись, я убедился, что вокруг никого нет. Я рассмеялся, громко и звонко. Потом успокоился и посмотрел на твоё напуганное личико:

– Они перепутали. Меня зовут Сумасшедший, а не Псих.

Ты молчал, и только сейчас я заметил рюкзачок у тебя за плечами. А там… Моя игрушка! Я улыбнулся тебе, и ты улыбнулся в ответ. Это было очень мило с твоей стороны. Я погладил тебя по голове и сказал:

– Иди домой, малыш. Уже поздно.

Ты снова улыбнулся и, помахав мне рукой, убежал домой. До новых встреч, незнакомец!

Глава 3

Я долгое время тебя не видел. Может, год или два, но я о тебе не забыл. Всегда вспоминал тот день, когда мы встретились на мосту. Я очень часто хожу туда и вспоминаю картину, как я смеялся, а ты улыбался мне. Я нашёл работу в паре аттракционов. Каждый день надеваю костюмы мультяшных героев, смешу детей и продаю игрушки. Мне почти не платят, но я не обижаюсь, ведь не в деньгах счастье, правда? Мне нравится видеть детские улыбки и слышать их смех… После работы я выкуриваю две сигареты и иду домой. Сегодня я работал допоздна. Уже все ушли, даже работники парка, а я до сих пор тут. Я до сих пор в костюме персонажа из какого-то мультфильма. Сидя на одном из ржавых аттракционов, я смотрел на своё излюбленное небо. Но сегодня я не видел так много звёзд, как обычно. Это немного расстроило меня, но не повлияло на моё настроение. Вдруг что-то зашуршало в кустах. Осторожно приблизившись, я увидел там маленького белого котёнка. Я достал его из колючих кустов и стал гладить:

– Маленький, беззащитный комочек жизни. Расскажи, как ты сюда попал?

Я поднёс его к уху и услышал, как он отвечает мне.

– Так ты потерялся! Бедный… Хочешь пока пожить у меня? – спросил я.

Я опять поднёс его к уху и услышал голос. Но не голос котёнка. Я обернулся и увидел парня лет шестнадцати. На нём были джинсы, красная клетчатая рубашка и джинсовая куртка. В одном ухе был наушник, за спиной чёрный кожаный рюкзак, на шее виднелась татуировка, а в ухе блестела серьга. Наклонив голову набок, он сказал:

– Вы разговариваете с котом? Вы очень странный…

Я улыбнулся и, поглаживая котёнка, который мурлыкал и засыпал у меня на руках, ответил:

– Но ты же любишь, когда с тобой говорят? Вот и он любит, тем более что он умеет говорить, как и все в этом мире.

Я снял голову своего костюма и подошёл к парню, поднося котёнка к его уху:

– Вот, сам послушай!

Парень начал хмуриться и поглядывать на меня довольно странно:

– Во-первых, он просто мяукает, а не говорит. А во-вторых, я мог вас когда-нибудь видеть раньше? Ваше лицо мне знакомо…

Я хмыкнул. Этот парень мне тоже кого-то напоминал, но я не мог его вспомнить. Из кармана костюма я достал очки и нацепил их на нос:

– Возможно, мы встречались где-нибудь в этом парке. Я тут каждый день.

Парень пожал плечами:

– Я сюда первый раз в жизни пришёл.

Тут я напрягся и начал думать, где же я всё-таки мог его видеть. Я спросил совета у моего котёнка, но он уснул и не смог мне помочь. Вдруг раздался телефонный звонок. Парень полез в свой рюкзак за телефоном, и в этот момент я увидел… Прыгающего мишку! Так это был ты. Теперь я понял, где видел тебя. Ты говорил по телефону и смотрел на меня, а я улыбался. Ты сделал несколько шагов назад:

– Псих. Мне пора…

Развернувшись, ты быстрыми шагами вышел из парка.

– Я не Псих. Я Сумасшедший!

Я кричал тебе это вслед, но ты уже ушёл…

Глава 4

Наступила зима. В парк аттракционов перестали приходить посетители. Всё опустело. Меня уволили, сказав, что я странный и дети меня боятся. Я им не верил. Наверное, им было жалко платить те гроши, которые я получал. Так я остался без работы. В кармане у меня звякала пара монет, но мне их вряд ли хватит надолго. Я брёл по заснеженным переулкам. Было холодно, а я шёл, как всегда, в своём осеннем пальто, длинном шарфе и треснутыми очками на носу. Ух, как холодно, ужас! Вдруг я поскользнулся на льду и упал на спину. Голова болела, спина ныла. Я решил подняться на локти, но тут же снова упал из-за пульсирующей боли в голове. В тот момент я был подобно мертвецу. Я не мог шевелиться, а снег засыпал мне лицо. Неужели я сейчас умру? И тут я услышал хруст снега. Кто-то шёл по переулку. Я хотел посмотреть, кто это, но вспомнил, что сейчас я беспомощен. Шаги приближались, они уже были около меня, и вдруг… Кто-то протянул мне руку. Она была белоснежная, словно снег. Ни о чём не думая, я взял эту «руку помощи» и поднялся. Всё тело болело, а голова трещала. Через пару минут я, кое-как оклемавшись, посмотрел на своего спасителя. Ты… это снова ты. Я был рад. Улыбнувшись, я кивнул тебе в знак приветствия. Ты оглядел меня с ног до головы и округлил глаза:

– Это снова вы? Вы преследуете меня, я прав?

Я отрицательно замотал головой, что было очень зря, ведь голова заболела сильнее. Она стала кружиться, и я покачнулся и подумал, что сейчас снова упаду, но ты придержал меня за руку и сказал:

– Вам нужна помощь. Давайте я провожу вас.

Я улыбнулся и вежливо отказался:

– Я не пойду домой. Я хотел выпить горячего шоколада в любимой кофейне.

Ты кивнул головой и продолжал стоять рядом:

– Мне кажется… я вас вспомнил…

Ты достал из рюкзака мою игрушку и протянул её мне:

– Заберите его, прошу вас. От него одни несчастья. Он – зло!

Я удивился и посмотрел на медведя с головой зайца. Ты резко швырнул его на снег:

– Я ненавижу его! Он приносит несчастья мне и моей семье!

Ты заплакал, а твоё лицо покраснело. Я смотрел на тебя и лишь хлопал глазами. Я поднял игрушку и прижал к себе будто ребёнка, а ты продолжил со злостью смотреть на меня:

– Я хочу избавиться от него! Не хочу его больше видеть!

Я кивнул. Если этот мальчик так говорит, значит – это правда. Прощай, Прыгающий мишка! Я нашёл шов на его шее и стал распускать нитку. Раз петелька, два петелька… раз петелька, два петелька… Вдруг из него посыпались конфеты. Я улыбнулся. Разноцветные драже падали на белый снег, окрашивая его радужным цветом. Это так завораживало. Разноцветная полянка среди белого мира. Ты смотрел, как из игрушки летели конфеты, но не улыбался. Твоё лицо до сих пор было красное от злости.

– Не грусти. Я избавился от игрушки, как ты и просил. Хочешь, я угощу тебя горячим шоколадом? Тебе понравится, пошли!

Я пошёл вперёд и думал, что ты не пойдёшь со мной. Но, услышав хруст снега, понял: ты всё-таки согласился! Всю дорогу ты молчал, а я улыбался. Вскоре мы были на месте. Это был старый паб. Я открыл дверь и услышал, как зазвенел колокольчик. В нос ударил запах табака, ты закашлял, но продолжал идти со мной вглубь паба. Откуда-то доносилось хриплое пение пьяных стариков. Я сел за свой любимый столик возле уже давно треснувшего окна. Вместо стола была бочка, а вместо стульев грязные ящики. Ты сел напротив, продолжая хмуриться.

– Ну и вонь…

К нашему столику подошёл уже подвыпивший старик официант.

– Две кружки горячего шоколада, пожалуйста.

Он, пошатываясь, ушёл. Ты более-менее привык ко всей этой обстановке и спросил поувереннее:

– Как ваше имя?

Я улыбнулся:

– Сумасшедший. Я узнал своё имя только благодаря твоей маме. Спасибо ей!

Ты нахмурился и подозрительно посмотрел на меня:

– Обычно так называют людей, у которых большие проблемы с головой. Но это ведь не имя…

Я пожал плечами.

– Ну, не знаю, меня так называют очень давно…

Ты замолчал и стал ждать заказ. Мне стало скучно, и я забарабанил пальцами по бочке. Ты сморщил нос:

– Немного не так, эту мелодию лучше стучать так…

И ты стал настукивать по бочке мелодию, которую я очень любил. А ты и правда хорош в музыке. Вскоре ты перестал играть, и я огорчился.

– Вообще-то, я музыкант и люблю играть на барабанах.

Я похлопал тебе, а ты стал смущаться:

– Вы преувеличиваете, я не занимался этим профессионально. Так… для себя…

– У тебя хороший слух. Очень хороший слух. Я очень люблю музыку. Люблю петь, но я не попадаю в ноты… Я уже не молод…

Ты округлил глаза от моей последней фразы:

– А сколько вам лет? Сорок пять? Пятьдесят?

Я усмехнулся и поправил очки на носу:

– Не знаю, возможно, пятьдесят, ну или сорок пять. А тебе? Шестнадцать, верно?

Ты вздохнул:

– Уже семнадцать. И я этим очень огорчён…

– Почему же? Разве ты не счастлив? Жизнь – это прекрасная штука! Сколько бы проблем меня ни преследовало, я рад каждому дню. Моё детство было очень тяжёлым. Если хочешь, я мог бы рассказать.

Ты заинтересованно кивнул головой, и я начал свой рассказ…

Глава 5

– Папа, папа, смотри, я лётчик!

Я смеялся и бегал босиком по траве. В мастерской у отца я нашёл сломанные очки и новые кожаные перчатки. За спиной у меня болтался красный плащ, который мне подарили на мои восемь лет. Мой отец никогда не обращал на меня внимания, а мамы не стало, когда мне было всего пять. Отец работал в мастерской у нас дома. Делал табуретки, столы и всякие другие предметы из дерева. Запах в мастерской я запомнил навсегда. Отец проводил всё своё время там или в каком-нибудь пабе недалеко от центра города. Я же был в школе или занимался в библиотеке. Поэтому я видел его очень редко. Такая жизнь нас устраивала. Я мог не ходить в школу, не делать уроки. Отцу было совершенно наплевать. Я его любил, но вот он… Он мог забыть про моё существование. Приводил своих друзей, которые орали на весь дом неприличные слова или дрались. Я не обижался на отца. Жизнь у нас была нелёгкая. Ему почти не платили денег, на нём висели большие долги. А ещё и смерть мамы… Он совсем забыл про меня. Как и сейчас. Я звал его, а он сидел в своём кресле и даже не смотрел в мою сторону.

Когда мне было двенадцать лет, я был в своей комнате, читал очередную книгу про пиратов. Я любил пиратов. Не знаю почему, но они мне очень нравились. Вдруг внизу я услышал резкий удар дверью. А затем услышал голоса. Это был голос моего отца, и ещё я смог различить несколько знакомых голосов его дружков. Я сидел тихо. Я не любил, когда приходили гости. Они грубо обращались с отцом. Говорили, что он неудачник, а его сын придурок. Отец на них не сердился, но, когда речь шла о маме… тут отец не мог держать себя в руках. Его друзья говорили, что она была только рада умереть. Что она больше не хотела жить с сыном-психопатом и мужем, который не мог прокормить семью. Обычно дело доходило до драки. Честно, я очень боялся их ссор. После них отец всегда выглядел как мертвец. Сегодня я даже спрятался под одеяло от страха.

Я пытался спокойно читать, но у меня ничего не выходило. Я слышал каждый шорох внизу, каждое слово. Они начали драться. Я так испугался, что даже заплакал. Их голоса становились всё громче и громче. Сквозь слёзы я начал читать вслух, чтобы заглушить их крики:

– И тогда… тогда они пошли… пошли… пошли к ост… остр… острову…

На последнем слове я зарыдал. Вдруг внизу всё стихло. Неужели они ушли? Я вытер слёзы рукавом кофты, в горле стоял ком. Я подошёл к двери, приложив к ней ухо. Тишина… Я открыл дверь, и она предательски заскрипела. Спустился вниз и увидел ужасную картину… На полу валялись пустые бутылки из-под пива. Вся комната пропахла табаком и алкоголем. Мой отец стоял на коленях. Он плакал и умолял:

– Прошу…не надо…

Его голос срывался на крик. Один из его дружков стоял рядом с ним. В руках он держал пистолет, направленный отцу прямо в лоб. Я был ни жив ни мёртв. И тут… выстрел…

Его убили… пристрелили. Над ним издевались. Издевались, как над неопытным и глупым щенком. Они его приютили, заставили доверять себе и избавились так же легко. Да, он был не лучшим отцом. Возможно, был плохим мужем. Но он был неплохим человеком! Он никого не обижал, не причинял боли. Он любил людей. Любил больше, чем себя. Так чем же он заслужил такую судьбу? Чем заслужил такую смерть? Чем он обидел вас, свиней? Разве он вам перечил? Оскорблял вас или ваших детей? Нет! Это делали вы. А он молчал. Молчал, будто ему отрезали язык. Он просто защищал того, кого очень любил. Отец любил маму больше всего на свете. И за эту любовь ему пришлось заплатить жизнью…

Мои ноги словно приросли к полу. Я не знал, что мне сейчас делать. Бежать и прятаться? Или стоять тут до приезда полиции? Я боялся этих людей и того, что они могут сделать со мной. Вдруг убийца посмотрел на меня, выронил пистолет, который с громким стуком упал на пол. Я не мог контролировать слёзы. Они текли по щекам, а в горле стоял всё тот же ком. Остальные люди смотрели на убийцу, широко раскрыв глаза. Видимо, не все желали смерти отцу. Ко мне подбежал парень лет двадцати пяти, сел рядом на корточки, так чтобы я не увидел тела:

– Слушай сюда. Сейчас ты идёшь со мной, и мы уезжаем отсюда! Ты понял меня?

От страха я кивал головой, а слёзы продолжали литься ручьями. Он грубо взял меня за руку и потащил к двери. Напоследок он сказал убийце:

– Спрячь тело. Я увезу мальца, и никто о нём и не вспомнит.

Я попытался что-то сказать, но выдавил из себя лишь приглушённый хрип. Этот парень обращался со мной как с вещью. Он сильно сжимал мою руку и тащил к своей машине, куда тоже запихнул меня силой.

Я сидел тихо. На улице была ночь. Я смотрел на звёздное небо… Привет, Италия! Привет, Австрия! Вскоре машина остановилась. Я посмотрел в окно и увидел лес. Сердце стало бешено стучать. Неужели он оставит меня здесь? Из глаз опять полились слёзы. Мне никогда не было так страшно. Парень обернулся ко мне:

– Если мы успеем на паром, то к утру будем в Лондоне. Но если ты, психопат малолетний, хоть кому-то скажешь о том, что произошло, я убью тебя!

Из кармана он достал пистолет и слегка ткнул им мне в нос. Я почувствовал тепло в носу, и в ту же секунду из него маленькой струйкой потекла кровь. Обычно такое случается от волнения. Я запрокинул голову вверх и так ничего и не ответил.

Лондон. Я никогда там не был, но всегда хотел попасть. У меня был план, как сдать эту шайку бандитов. Как только этот парень уедет, я тут же побегу в полицию и всё им расскажу. Я лёг на сиденье и уснул. Сквозь сон я слышал, как машина заезжает на паром, как она начинает раскачиваться на волнах. Я пытался встать, но меня укачивало. Всю ночь мне снилась мама, как она качает меня на руках и поёт мою любимую песню.

– Просыпайся, чокнутый!

Я получил неслабый удар по голове. Открыв глаза, я увидел свет в окне. Мне сразу стало холодно. Парень открыл дверь и за ногу вытащил меня из машины:

– А теперь, марш отсюда! И чтобы я тебя больше не видел.

Я стоял и смотрел, как машина уезжает. На улице было очень холодно. На мне не было ни куртки, ни шарфа, ни шапки с перчатками. Я хотел согреться, но не знал, как. Итак, я, двенадцатилетний мальчик, совсем один в незнакомом городе. Но… я стоял и улыбался. Да, я улыбался. Я был счастлив. Я был счастлив, что остался жив и что сейчас я в относительной безопасности. Осталось найти полицию…

Я шёл быстро, не разбирая дороги. В лицо дул холодный ветер. И вдруг я наконец-то увидел человека в форме. Я подбежал к полицейскому и начал говорить быстро и громко:

– Извините, помогите мне! Они убили моего отца и привезли сюда…

Я продолжал кричать, а полицейский стоял и никак не реагировал. Но потом он всё же вымолвил:

– Sorry, I don’t understand you.

И тут меня осенило. Я в Англии, и они вовсе не знают французского. Но я не сдавался:

– Помогите, помогите! Я здесь совсем один! Они привезли меня сюда одного.

Полицейский взял меня за плечи и спокойно сказал:

– Boy, calm down. I’ll take you to my friend a policeman. He knows France. We will help you.

Я с надеждой смотрел в его глаза. Из всего вышесказанного, я понял только одно. France. Всех остальных слов я не понимал. Полицейский снял с себя куртку и надел на меня:

– On the street is cold. Yo u probably vortex.

Всё равно ничего не понятно. Полицейский повёл меня в отделение. А Лондон красивый. Только мрачный и холодный. В куртке я немного согрелся, на моём лице была улыбка. Он привёл меня в какое-то серое здание. Там к нам подошёл молодой мужчина, они поговорили, и тот обратился ко мне:

– Так, значит, ты из Франции? Что с тобой случилось?

Услышав родной язык, я очень обрадовался. И рассказал ему всё. Как убили моего отца, как меня похитили и угрожали убить, как меня привезли сюда. Мужчина со спокойным лицом стал всё записывать. Затем он ушёл, а когда вернулся, сказал:

– Мы предоставим тебе жильё и устроим в школу. Мы найдём этих людей, и, поверь, они будут наказаны за всё, что они сделали.