Текст книги "Люся и Стёпка в мире эмоций. 10 шагов, которые научат ребёнка понимать свои чувства и общаться с другими"

Ксения Вагнер
Люся и Стёпка в мире эмоций. 10 шагов, которые научат ребёнка понимать свои чувства и общаться с другими

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

Посвящается Саньке, Дусе, Зосе, доброму Великану и моим родителям

Предисловие

Дорогой друг!

Эта книга о самой обычной девочке Люсе и её брате Стёпке. Люсе – семь, а Стёпке – девять, вместе с мамой, папой и младшей сестрой Верочкой они живут в большом доме на десятом этаже.

Люся ходит в бассейн и на танцы, а Стёпка – в школу и на футбол.

В будни у них со Стёпкой «график», он же «режим», он же «дисциплина», или, как говорит мама, «распорядок».

Зато по выходным – дача! А там – счастье.

Во-первых, бабушка и дед многое разрешают.

Повиснешь у деда на ноге, десять раз скажешь «пожааааалуйста!» (а лучше «умоляяяяю!») – и дело в шляпе. Конфета в кармане, мультик на экране.

С мамой такое не работает. Висни не висни – сначала суп, потом десерт.

Хотя разве яблоко – это десерт?..

Десерт – это наслаждение. По крайней мере папа, когда ест сладкое, закрывает глаза и говорит: «Ммм, наслаждение!» Наслаждение – это такое чувство, от которого ооочень хорошо!

Мама же говорит про яблоко «сплошные витамины». А эта фраза не сулит наслаждений. То же самое она говорит про кабачки, петрушку и Стёпкин ночной кошмар – капусту брокколи. Какое уж тут наслаждение?

Во-вторых, на даче живёт Джульетта – белая болонка с чёрным, похожим на жучка носом. Дедушка, которому Джульетта порвала все носки, называет её Собака, а бабушка – Жуленька.

А ещё дача – это дом. Два этажа тайных и явных наслаждений! Не считая гаража и чердака.

Любопытство – вот что они со Стёпкой чаще всего испытывают на даче.

Сколько там интересного! Бусы, которые бабушка носила в двадцать лет, мамины детские лосины, шали с кисточками, ботинки на платформе, фуражка прадеда, Стёпкина первая пижама, фенечки из бисера, парик, боа, очки без стёкол и сумочка с блестюшками. Всё это можно разложить на полу и устроить восточный базар.

Ещё можно залезть в шкаф со стеклянными дверцами, который дед называет буфетом (а бабушка почему-то горкой). Там, в этом сказочном ларце, и коробки конфет, и графин точь-в-точь как Эйфелева башня, и чашечки с золотыми блюдцами, и даже бабушкины серёжки в сахарнице с ангелком.

А ещё градусник! Который ни в коем случае нельзя разбить – иначе ртуть вытечет и всех отравит. Поэтому градусник лежит без чехла на саааамом краю стеклянной полочки – именно там, куда они со Стёпкой лезут чаще всего.

В буфет – или горку? – хорошо лазить днём, а вот вечером, в темноте, когда во внутреннем зеркале видишь то ли своё отражение, то ли монстра-зомбака из Стёпкиных рассказов, аж мурашки по спине. Это страх! Когда Люсе страшно, у неё всегда по спине бегут мурашки, а коленки, наоборот, становятся горячие-горячие и как будто дрожат.

Схватишь фарфоровую куколку – и пулей на базу, в Стёпкин шкаф, который вообще-то не шкаф, а ниша в стене за шторами.

Там у Стёпки трон, царское опахало и ещё ряд необходимых царю предметов (игра в царя – его любимая). Люсе царствовать не разрешается. И даже в царицы её Стёпка не берёт. Разве справедливо? Нет!

Мама в таких случаях говорит: «Обсудите ситуацию!» – но Люсе обсуждать ничего не хочется, а хочется треснуть Стёпке как следует. Потому что Люся ощущает гнев. А иногда даже ярость – она ещё сильнее гнева! Тогда мама говорит ей: «Нарисуй, как ты злишься», – и Люся рисует что-то большое и красное. А потом рвёт свой рисунок на мелкие кусочки – и сразу становится спокойнее. Тут уже можно и «обсудить ситуацию».

То есть обозначить свои эмоции и желания.

В ссорах со Стёпкой Люся иногда кричит, но не плачет. А вот когда Стёпка скажет: «Ты ещё маленькая», – и уйдёт гулять с соседским Данькой, тогда в горле сразу пробка и глаза жжёт сильно-сильно.

Это уже не гнев, а обида. В неё чего только не намешано – и злость, и разочарование, и печаль.

Реветь при всех Люся не любит, а любит реветь в бабушкиной спальне, под старым столом, похожим на слона в жилете. Ножки (ножищи!) у стола деревянные, а на столешнице зелёное сукно. И с каждой стороны по три ящика, полных, как выражается бабушка, реликвий: старых блокнотов, писем, паспортов, открыток, маминых рисунков и конвертов с волосами, найдя которые Стёпка долго склонял Люсю поискать заодно и мамины молочные зубы, но зубы нашлись только дедушкины и не молочные.

В общем, дача – это целый мир.

Но и в городе неплохо.

Кафе, театры, парки, гости, музеи, кино – интересно!

Одна беда – продуктовый. Там скука смертная и пахнет петрушкой, а хуже петрушки только пенки в молоке. Когда Люсе попадается пенка, она чувствует отвращение – то есть пенки ей не просто неприятны, а даже противны. Так и хочется сказать «бееееее» и выплюнуть немедленно.

Но родители ходят в продуктовый каждую субботу. Папа толкает тележку, а мама играет в детектива. Вот зачем, скажите, разглядывать каждый помидор? Щупать яблоки? Вынюхивать клубнику? И спрашивать: «А телятина у вас свежая?» Хоть бы раз кто ответил: «Нет, телятина у нас тухлая».

Но мама говорит, что всё надо делать об-сто-я-тель-но.

И Люся мается и виснет на тележке. В магазин она ходить не любит.

А вот в гости – да. К Стёпкиному другу Петьке – стрелять из бластера по инопланетянам. К соседкам, Анфисе Беленькой или Катюше, – играть в дочки-матери. К двоюродной сестре Поле – рисовать единорогов и к Соне, у которой морская свинка. К маминой подруге Карине, Павлику, Марусе, Томе, Василисе…

А больше всего к крёстной Оле на пирог с цукатами. Когда Люся не видит Олю (и пирог с цукатами) целый месяц, она начинает по ним скучать. А если больше месяца, то и вовсе тосковать. Тоска – это такое чувство, когда очень хочется кого-то обнять, а его рядом нет. Оно, это чувство, подсказывает, любишь ты человека или нет.

Но лучше всего, когда гости приходят к родителям: тогда во всей квартире включён свет, пахнет курицей в меду, взрослые смеются и танцуют, а Люся, Стёпка и дети родительских друзей прыгают на кроватях, носятся по коридорам, визжат, объедаются конфетами – и всё совершенно безнаказанно. Тогда они чувствуют огромную радость и даже восторг – он ещё сильнее радости, как волчок крутится внутри, и ты вместе с ним так и хочешь кружиться быстро-быстро!

Что ещё любит Люся?

Качаться на качелях – чтобы кроссовки задевали небо. Смотреть мультики, сидя по-турецки. Купаться, пока пальцы не сморщатся, как старые сосиски. Всё повторять за Стёпкой. Сидеть у папы на коленях, а ещё лучше качаться на его ноге. Красить губы маминой помадой. Заплетать маме косички. Переодеваться по четыре раза в день. Щипать Верочку за щёчки, когда никто не видит, и брать Стёпкины вещи, чтобы он бегал за ней по всей квартире и ругался. А Стёпка любит кричать, как индеец, играть в шпионов, гонять на велосипеде, слушать рок-н-ролл, дразнить Люсю, подслушивать разговоры взрослых, таскать Веру на руках, показывать трюки, спать на животе, ходить с дедом на футбол, боксировать, нырять, изображать рок-звезду и рулить папиной машиной.

Но больше всего Люся и Стёпка любят мамины истории.

Каждый вечер, когда они со Стёпкой ложатся спать, мама устраивается между ними (и Стёпка, конечно, первым кладёт на неё ногу, пока Люся поправляет одеяло) и рассказывает о разных ребятах – во дворе, на даче, в школе и в детском саду.

О смешном и грустном, привычном и удивительном, понятном и неразгаданном. О том, чем гордишься, и том, за что бывает стыдно. О друзьях и тех, кто только ими притворяется. О детях и взрослых. О простом, которое часто кажется сложным, и сложном, которое никогда не кажется простым.

О том, как много разных чувств мы испытываем каждый день и как эти чувства помогают нам узнавать больше о мире вокруг.

Почитай эти истории и ты – и пусть они подарят тебе много радостных минут.

Шаг 1
Научиться думать не только о себе, но и о других

Обращение к родителям

Когда мы учим ребёнка прислушиваться к чувствам других, мы развиваем в нём способность к эмпатии.

Впервые в психологию этот термин ввёл психолог Эдвард Титченер.

Что он обозначает? Если говорить простыми словами, это отклик одного человека на чувства другого. Эмпат чётко понимает, что происходит с собеседником в данный момент, и соизмеряет собственное поведение с этим состоянием.

Почему способность к эмпатии важна для современного ребёнка?

Потому что это одна из основ для формирования навыка эффективного сотрудничества с другими людьми где бы то ни было – от детской площадки до офиса.

Наша первая история как раз про то, как важно уметь разделять чувства других – и что бывает, если этого не делать.

Прочитайте рассказ вместе с ребёнком – например, один из вас может читать его вслух. А затем задайте друг другу вопросы после текста и пройдите маленький тест на вашу способность разделять чужие чувства.

Обращение к ребёнку

Как ты думаешь, нужно ли себя любить? Конечно!

Человек, который умеет о себе заботиться, меньше болеет, легче учится и продуктивнее работает. Ему не скучно с самим собой, а его друзьям не скучно с ним.

Но может ли человек заботиться только о себе?

А о других не думать вовсе и не считаться ни с чьими интересами?

Может. Но у таких людей редко бывает мир в семье, верные друзья, интересная работа (ведь на ней тоже нужно общаться – с начальством и коллегами). Да и здоровье может портиться, если человек всегда один.

Общаться с тем, кто не думает, как его слова и поступки влияют на других, чаще всего скучно, а порой и неприятно.

Как же быть?

Как научиться общаться так, чтобы хорошо было всем, а не только тебе или тому, с кем ты общаешься?

Об этом наша первая история. Прочитай её и ответь на вопросы в конце текста. А потом пройди маленький тест и узнай – умеешь ли ты считаться с чувствами других.

Как Светка качалась на качелях

Весной Люся со Стёпкой переехали в новую квартиру. Стёпке досталась самая большая комната, зато у Люси расписали стену красками.

В гостиной стоял электрический камин, и хотя папа строго-настрого запретил его включать, Стёпка в первый же вечер нашёл кнопку методом тыка, самым действенным из всех своих методов.

Тем же методом он выяснил, что пол на кухне подогревается, и когда к ним впервые пришла Верочкина няня Лена, устроил ей горячий, во всех смыслах, приём. К вечеру Лена, которая весь день готовила на кухне еду, стала очень-очень красная.

Другим немаловажным открытием Стёпки стали датчики под ванной. Если на них попадали капли, вода отключалась во всей квартире. Датчики при этом громко пикали, а краны жалобно хрипели.

Это тайное знание было использовано Стёпкой дважды.

Сначала он довёл до белого каления бабушку, которая панически боялась «залить соседей», а потом Леночку, выдав пиканье датчиков за пожарную сигнализацию.

Кроме того, Стёпка выявил высокую «прыгучесть» матраса на родительской кровати, установил, что ширина коридора позволяет кататься на роликах, провёл испытания на прочность кресла-качалки (конструкция испытаний не выдержала) и переоборудовал папин стул на колёсиках в гоночный болид.

Люся же сразу оборудовала два тайника: один – в секретном ящичке под раковиной, а другой – между шторами и шкафом в своей комнате.

Во дворе же главным открытием стала детская площадка.

Там Люся со Стёпкой познакомились с соседскими детьми.

С Анфисой и Гришкой, Мишкой с восьмого этажа и его сестрой Катюшей, Василисой, у которой была самая длинная коса, Яной, близнецами Эриком и Эдиком, а ещё Павликом, Томой, Матвеем…

Только Светку, которая жила прямо под ними, на девятом этаже, ребята за две недели ни разу не видели.

Про Светку во дворе слагали легенды.

– Она бегает быстрее Мишки! – сказала Катюша.

– Точно-точно, быстрее Мишки! – подтвердил Гришка.

– И больно кусается! – добавил Павлик.

– Меня аж до крови укусила! – пожаловалась Тома.

– А мне шапочку порвала! Любимую, с помпоном! – негодовала Яна.

Эрик с Эдиком назвали Светку жадиной, Павлик – ябедой, Анфиса – невоспитанной, а Василиса просто глубоко вздохнула.

И вот однажды в субботу, выбежав во двор, Люся со Стёпкой наконец увидели таинственную незнакомку, кровожадную охотницу за шапками, быстроногую и непобедимую Светку.

Светка оказалась коротко стриженной и конопатой, с побитыми коленками и красным носом.

На лавке лежал её грязный, разрисованный фломастерами рюкзак, а сама Светка летала на качелях туда-сюда, болтая в воздухе костлявыми ногами.

Вокруг топтались недовольные ребята. В воздухе пахло мятежом.

Наконец Анфиса шагнула вперёд:

– Света! Ты уже целый час катаешься! Мы тоже хотим…

– Сколько хочу, столько и буду кататься, – сказала Светка, шмыгнув носом.

– Так нечестно! – вступила Катюша. – Площадка общая! И всё, что на площадке тоже!

– А мне плевать, – сообщила Светка и надула из жвачки розовый пузырь.

– На качелях все качаются по очереди, – дипломатично напомнил Павлик. – Мы тебе уступали, уступи и ты нам.

– Фигушки зелёные, – ответствовала Светка.

– Как тебе не стыдно! – возмутилась Катюша. – Ты думаешь только о себе!

– Да, ведёшь себя как эгоистка, – согласилась Тома.

– Как кто? – переспросила Светка.

– Э-го-и-с-т-к-а, – повторила Тома. – Эгоист – это человек, который думает только о себе, а о других совсем не думает.

– А, – ответила Светка и ещё сильнее заработала ногами. – Ну и пожалуйста. Хоть газистка, хоть кто.

– Да не газистка, а э-го-и-ст-ка! – поправила Тома.

– Вот я маме твоей расскажу, какая ты вредная! – отчаялась Катюша.

– Зачем ябедничать? – оживился Стёпка. – Вот лучше я её сейчас как за ноги стяну – будет знать!

– Давай попробуй, – согласилась Светка. – Тебе качели зубы выбьют.

– И правда, Стёпа, не трогай её, – сказала Анфиса. – И вообще, ребята, не хочет Света уступать – не надо. Пойдёмте лучше в беседку, устроим чаепитие. Я свой самый лучший сервиз вынесу!

– Да уж! Нечего с ней разговаривать! Гаистка она и есть гаистка! – топнула ногой Катюша.

– Да не гаистка, а э-г-о-и-ст-ка! – взмолилась Тома.

– А нас возьмёте чай пить? – спросил Стёпка. – Я печенье из дома принесу.

– Стёпка, у нас нет печенья, – сказала Люся строго.

– А вот и есть! – заявил Стёпка. – И сахара принесу мешок!

– А я – бабушкино варенье, хотите? – предложила Катюша. – Вишнёвое, без косточек.

– Я могу вынести конфет, – сообщил Павлик. – Которые у мамы для гостей.

Через пять минут площадка опустела.

Только Светка так и осталась качаться.

А потом двор снова загудел.

Собрались кто с чем: Стёпка выпросил у бабушки пачку «Юбилейного», Катюша принесла варенье в блюдечке, Павлик – твёрдые, похожие на гальку, ириски, а Тома – два пирожка с повидлом.

Все разложили на блюдечки, в чайник налили воображаемый чай (Стёпкину минералку), расселись в беседке кто на лавку, кто на перила – и начали болтать.

Анфиса рассказала, что в её школе поселилось привидение. Днём пряталось в каморке за актовым залом, а по вечерам воровало в учительской конфеты. Павлик, который учился с Анфисой в одном классе, предположил, что конфеты таскало не привидение, а Петька Громов из 6 «Б», за что и был вызван к директору.

Мишка рассказал о пожарной тревоге в школе и о том, как он, Мишка, пожал руку настоящему пожарному.

Катюша вспомнила, как они с Мишкой нашли на даче щенка и поили его молоком. А когда Мишка взял щенка на руки, тот его описал.

На что Мишка сказал, что Катюша всё врёт, как всегда, и никто на него не писал. А вот то, что он щенка научил сидеть, лежать и прыгать – правда. И что теперь он, пожалуй, станет дрессировщиком. Только, конечно, не собак, а тигров или даже заклинателем змей.

Тогда Павлик сказал, что он станет хирургом, как папа, и будет вырезать людям почки.

А Стёпка сказал, что почки вырезать, ясное дело, интересно, но ещё интереснее быть шпионом, потому что шпионы много получают и никогда не женятся.

Тут разгорелся спор, надо ли жениться.

Анфиса доказывала Стёпке, что если не женишься, то и детей не будет.

А Стёпка ей ответил, что ему и двух сестёр хватает, он и так уже Боженьку просил не посылать ему больше девочек, а послать братика и даже уточнил у папы, услышал ли Боженька его просьбу, но папа ответил, что «просьба на рассмотрении», а что это значит, Стёпка так и не понял.

Пока в беседке ели, пили и шумели, Светка слезла наконец с качелей и стала ходить по двору.

Скатилась с горки, зашла в домик, потопталась в песочнице.

Достала из рюкзака мелки, порисовала на асфальте.

А потом пошла кругами вокруг беседки.

Один круг прошла, второй.

«Какая она хмурая, – подумала Люся. – Наверное, ей обидно, что мы не взяли её в игру. Что бы я чувствовала на её месте? Все смеются, едят сладости, а я – одна-одинёшенька… Мне стало бы грустно…»

Наконец Светку заметила Катюша.

– Ну и что ты тут ходишь? – спросила Катюша, уперев руки в боки. – Мы тебя не звали!

– А я и не к вам, – огрызнулась Светка. – Двор общий, где хочу, там и хожу.

– Дааааа? Общий, значит? А мы тебе что про качели говорили?! – не унималась Катюша. – Ты качели заняла, а мы – беседку. Хотела качаться – вот и иди, пожалуйста, качайся на здоровье!

– Ну и пойду! – буркнула Светка. Развернулась и пошла к дому, но на полпути остановилась, постояла немного и снова двинулась к беседке.

Подошла и пробурчала:

– Ладно, я больше не буду как газистка… Извините…

– Лаааадно, нееее бууууду! – передразнил её Мишка. – Думаешь, «ладно» сказала – и всё?

Светка нахмурилась.

– Ишь какая! Сначала с нами, как с дурачками, а потом «больше не буду!» – продолжал яриться Мишка. – Да скажи спасибо, что мы маме твоей не нажаловались!..

Светка покраснела. А Мишку несло:

– Давно пора ей рассказать, какая ты вредина! Только о себе и думаешь! Ещё и дерёшься! Томку укусила! Янке помпон оторвала!..

– Ну и расскажи! – крикнула вдруг Светка. – Ну и пожалуйста!

Глаза у Светки заблестели, но она тут же оттёрла их грязным кулаком.

В кулаке мелькнул пучок одуванчиков.

– Одуванчики… – сказала Люся, лишь бы что-нибудь сказать. То ли от Мишкиного голоса, то ли от Павликовых ирисок у неё свело живот.

Люсе очень не нравилось, когда кто-то при ней ссорился.

Она чувствовала волнение, а порой и тревогу – особенно если видела чьи-то слёзы.

Если человек плачет – значит, ему плохо. А если человеку плохо, ему надо помочь. И уж точно не нападать на него всем вместе.

– Одуванчики! Я вам на варенье собрала! К чаю…

Все замолчали. Светка стояла с опущенной головой. Сквозь жидкие Светкины волосы розовела круглая макушка.

Тогда Люся встала со скамейки и сказала:

– Ребята! Давайте возьмём Свету в игру? Она поняла, что была не права…

– Ну здрасте-приехали! – возмутился Мишка. – Она, значит, с нами, как с дураками, а мы, значит…

– Вот именно! – поддержала брата Катюша. – Пусть идёт на свои качели!

– Света и вправду извинилась, – перебила Катюшу Анфиса.

– И одуванчиков принесла, – добавила Тома.

– Мама говорит, надо быть добрее, – вспомнил Павлик и протянул Светке ириску. – Будешь? Только бумажка плохо отдирается.

Светка схватила ириску и сказала виновато:

– Я так с качелями больше не буду…

Девочки улыбнулись. Все, кроме Катюши.

– Лично я с тобой мириться не собираюсь, – сказала Катюша и показала Светке язык.

– Ребята, хватит ссориться! Давайте лучше в «казаков-разбойников» играть? – предложила Люся.

В тот день Люся и Стёпка загулялись допоздна.

В «казаков-разбойников» сыграли аж пять раз.

Вечером, когда мама уже рассказала им со Стёпкой историю и Стёпка громко засопел, а мама гладила её по голове и что-то напевала, Люся спросила:

– Мама, а эгоисты плохие?

– Интересный вопрос, – сказала мама. – А почему ты спрашиваешь?

Тогда Люся рассказала маме про Светку, качели и беседку.

– Неплохо думать о себе и делать то, что тебе нравится, – сказала мама. – Себя надо любить – и слушать свои желания. Но плохо думать ТОЛЬКО о себе.

– Это как? Как Светка?..

– Ну, в сегодняшней ситуации – да. Эгоист не считается с другими, не думает об их чувствах. И поэтому часто делает так, что ему хорошо, а другим плохо.

– А как Светке надо было поступить?

– А как бы ты на её месте поступила?

– Я бы… Я бы сначала сама покачалась, а потом дала другим. По очереди…

– Правильно. Так рассуждает неэгоист: «Пусть будет хорошо и мне, и другим». У таких людей обычно много друзей, с ними приятно общаться, их уважают окружающие.

– Да… Вот Светку сегодня на площадке сразу разуважали… Миша с Катей не хотели брать её в игру…

Мама погладила Люсю по щеке и сказала:

– Хорошо, что вы простили Свету и взяли в игру. Может быть, она это запомнит и сделает выводы. Во взрослой жизни эгоистам бывает сложно… В семье, на работе, с друзьями…

– Почему?

– Потому что не все взрослые умеют – и не всегда хотят – прощать.

– Ааа, – сказала Люся и хотела было спросить, всегда ли мама всех прощает, но в соседней комнате заплакала Верочка, и мама пошла её качать.

А Люся закрыла глаза и почему-то вспомнила Светкину розовую макушку и костлявые коленки. «И почему она такая худенькая?.. Наверное, каши мало ест…» – подумала Люся, и мысли её перешли от Светки к овсяной каше, которую мама варила на завтрак, и к немаловажному вопросу о количестве в каше изюма, а потом и вовсе спутались и вместо них поплыли перед глазами облака.

Вопросы

1. Как ты думаешь, почему ребята не пригласили Светку на чаепитие?

2. Что, по-твоему, почувствовала Светка, когда её не пригласили? Что бы на её месте почувствовал(а) ты?

3. Правильно ли, с твоей точки зрения, поступила Люся, когда предложила простить Свету и взять её в игру?

4. Как ты считаешь, почему Люся это сделала? А что бы сделал(а) ты?

5. Бывало ли такое, что ты совсем не думал(а) о чувствах других? Вспомни похожий случай и обсуди его со взрослым.

Тест

1. Представь себя на месте Светки. Ты долго качаешься на качелях, вокруг собирается много ребят, которые ждут своей очереди. Как ты отреагируешь?

А) Ну и пусть ждут – всё равно буду качаться!

Б) Уступлю и предложу качаться по очереди.

2. А теперь представь себя на месте Люси. Как ты поступишь, если кто-то из твоих друзей начнёт кричать на другого на площадке?

А) Не стану вмешиваться.

Б) Вежливо вмешаюсь, чтобы разрешить конфликт. Мне неприятно, когда при мне кого-то обижают.

3. Какие выводы ты бы сделал из этой истории, если бы был(а) Светкой?

А) Можно делать что хочешь – всё равно тебя простят.

Б) Если делать только то, что хочешь, в ущерб другим – можно остаться без друзей, потому что не каждый готов принимать такое поведение.

Результаты теста

БОЛЬШЕ А:

Похоже, иногда тебе кажется, что твои желания главнее всего. Да, они и вправду важны, но на пути к ним важно не обижать других. Знаешь, какой принцип работает в жизни чаще всего? Я называю его «принцип зеркала»: большинство людей относятся к нам так же, как мы относимся к ним. Если не думать о чувствах окружающих, то и они перестают думать о твоих.

БОЛЬШЕ Б:

Как здорово, что ты умеешь думать о других и при этом не забывать о собственных чувствах. Судя по твоим ответам, ты способен помогать и сочувствовать, не превращаясь ни в чью жертву (а такое порой случается с теми, кто помогает другим в ущерб себе). Думаю, вокруг тебя всегда будет много хороших людей, которые ценят доброту и сами умеют проявлять её по отношению к другим.