Текст книги "Гиппарх"

Ксенофонт
ГИППАРХ

ГЛАВА ПЕРВАЯ
Первоначальные правила. Набор людей и лошадей. Помощь филархов

Прежде всего ты должен принести жертву богам и просить их подать такие мысли, слова и действия, которые доставят наиболее приятности богам, а тебе, твоим друзьям и городу наиболее любви, славы и пользы. (2) Когда боги оказались милостивы, ты должен приступить к набору всадников, но так чтобы их было законное число[1]1
  было законное число. Ниже, гл. 9, 3, Кс. говорит, что число афинской конницы легко можно довести до 1000, прибавив 200 из иностранцев; следовательно, законное число всадников в мирное время составляло 800 человек.


[Закрыть] и в тоже время численность конницы не уменьшилась, потому что если не будут поступать новые всадники, численность всегда будет уменьшаться: одни будут выступать по старости, другие по другим причинам. (3) Когда конница набрана, нужно заботиться, чтобы лошадей кормить таким образом, чтобы они могли выносить труды: невыносливые лошади не смогут настигнуть неприятеля, ни сами убежать. Нужно стараться также, чтобы лошади были вполне ручные, так как непослушные лошади скорее помогают врагам, чем своим. (4) Лошади которые лягают, тоже должны быть удаляемы: подобные лошади часто делают более вреда, чем неприятели. Нужно смотреть на ноги лошадей, чтобы они могли ходить и по гористой местности, помня, что когда лошадь на ходу чувствует боль, она не может быть полезна.

(5) Когда имеющиеся лошади в надлежащем состоянии, тогда нужно приняться за обучение всадников, и во-первых, чтобы они умели вспрыгивать на лошадь, так как многие обязаны своим спасением именно этому обстоятельству. Во-вторых, чтобы они умели ездить во всякой местности, так как и неприятели появляются во всякой местности. (6) Когда они уже умеют держаться на лошади, нужно смотреть, чтобы бросали дротик с лошади и умели делать все прочее, что требуется от конных.

(7) После этого нужно вооружить как людей, так лошадей, чтобы они могли получить менее ран и более нанести вреда неприятелю, а затем приготовить людей так, чтобы они были вполне послушны, без чего нет никакой пользы ни в хороших лошадях, ни в умеющих всадниках. Естественно, начальник конницы должен показывать пример всему хорошему. (8) Но даже сам город признает трудным для гиппарха самому все устроить, и дает ему помощников – представителей родов (филархов), поручив сверх того заботы о коннице и сенату. Поэтому мне кажется, хорошо было бы, с одной стороны направить филархов так, чтобы они разделяли с тобой славу конницы, с другой – иметь в сенате своих ораторов, которые своими речами могли бы внушать страх всадникам, – последние когда боятся, делаются лучше, – и в то же время смягчать сенат, в случае он не кстати будет выражать свое неудовольствие.

(9) Это ты должен помнить и об этом заботиться: а как лучше все это выполнить в подробностях, это я постараюсь изложить. Как известно, по закону, всадников нужно поставлять наиболее сильных в имущественном и в телесном отношении, требованием ли в судебную палату или по доброй воле. (10) Я думаю, что в палату нужно требовать тех, относительно которых может показаться, что не требующий их делает это по расчету. Если не принудить к этому прежде всего самых сильных., то это даст предлог к уклонению и менее сильным. (11) Можно еще вот чем побудить к поставке конницы: молодым людям нужно указать блестящую сторону поступления в конницу, а тем от кого они зависят выяснить, что по их состоянию их все равно заставят содержать лошадей, если не ты, то другой, и что если их сыновья сядут на коней при тебе, (12) ты удержишь их от этих разорительных и безумных трат на лошадей и позаботишься, чтобы они скорее сделались хорошими наездниками. Такие слова ты должен стараться подтверждать соответствующими действиями.

(13) Поступивших всадников сенат может побудить лучше кормить лошадей и лучше смотреть за ними, если объявить, что на будущее время конная служба будет удвоена, а не могущие следовать лошади будут бракованы: (14) а относительно буйных лошадей хорошо объявить, что таковые вовсе не будут допускаемы. Эта угроза заставит, поскорее продавать их и при покупке быть осторожнее. (15) Хорошо также объявить запрещение и касательно лягающихся во время езды лошадей, потому что таковых лошадей невозможно поставить во фронт, и при набегах на неприятеля они должны следовать в конце, так что вследствие негодности лошади и всадник оказывается негодным.

(16) Что же касается того чтобы у лошади ноги были хороши, то если кто знает способ более удобный и более простой, пусть употребляет, а если нет, то я предлагаю следующий: нужно взять камней на дороге, весом в фунт (мину), больших и меньших, и набросать, и на них становить лошадь, когда она выходит от стойла, и чистить; и таким образом лошадь непременно будет ходить но камням и когда чистится, и когда отбивается от мух. Кто испробует это, не только убедится в том что я говорю, но и копыта лошади увидит округленными.

(17) Когда лошади такие, как следует, то нужно, чтобы и всадники были как можно лучше. Об этом я сейчас скажу. Чтобы молодые люди учились садиться на лошадь, это мы можем легко внушить им; а что касается старых, то если ты приучишь чтобы они, по персидскому обычаю, садились при помощи других, это тоже принесет пользу. (18) Для того чтобы всадники умели во всякой местности держаться на лошади, часто собирать их, когда нет войны, пожалуй, будет стеснительно, но нужно, собравши их, советовать, чтобы сами упражнялись, и когда едут на место или куда бы то ни было, сворачивали бы с дороги и скоро ездили по всякой местности. (19) Это приносит такую же пользу как и наезды и не столько обременительно. Кстати будет при этом напомнить, что город на конницу несет расходов около 40 талантов в год, для того чтобы, в случай войны, не искать, и иметь готовых всадников. Они должны иметь это в виду и хорошо упражняться, чтобы, когда возникнет война, не являлись неучами там, где идет борьба не только за город, но и за доброе имя и за свою душу. (20) Хорошо и то объявить всадникам, что и ты сам будешь делать смотры и поведешь во всякой местности, в каковых случаях следует водить один раз в одно место, другой раз в другое. Это полезно и для всадников и для лошадей. (21) Стрелять из лошади они охотнее станут учиться тогда, если ты объявишь филархам, что они должны ехать на место упражнения впереди аконтистов своей филы. Тогда, естественно, по честолюбию, каждый филарх будет стараться представить побольше аконтистов. (22) Филархи, по моему мнению, очень много помогли бы и хорошему вооружению всадников, если бы им внушить, что перед городом гораздо больше славы в блестящем виде филы, чем в одном снаряжении их. (23) Конечно, они согласятся на это, по крайней мере те кто пожелал быть филархом из славы и чести. В их же власти выполнить законное вооружение даже без собственных расходов: они должны требовать только, чтобы вооружение происходило по закону, на основании получаемой платы[2]2
  получаемой платы. В мирное время афинский всадник получал 1 драхму в день. Нет сомнения, что та же плата получалась и в военное время, с той разницей, что в последнем случае давались еще награды. Bockh's Staatsh. Ath. I, 269 § 9.


[Закрыть].

(24) Для достижения повиновения подчиненных много значит выяснить, сколько хорошего заключается в послушании, а также на деле давать во всем предпочтение исправным и оставлять в убытке неисправных. (25) Но самое сильное, по моему мнению, побуждение для филархов дорожить предводительством хорошо приготовленных всадников своей филы будет состоять в том, когда ты будешь украшать свой конвой превосходнейшим оружием, заставишь как можно более упражняться в стрельбе аконтием и будешь вести их на место для упражнения, сам хорошо изучив это дело. (26) Если же кто-нибудь сверх того предложит для фил награды за все те упражнения, которые важны на смотрах конницы, то я уверен, что это побудит всех, по крайней мере афинян, к соревнованию. Это доказывается хорами, где за малые награды предпринимаются великие труды, большие траты. А судей нужно искать таких, пред которыми победа доставляет особенную гордость.

ГЛАВА ВТОРАЯ
Распределение и выбор предводителей

Если у тебя всадники изучили все это, то затем нужно, чтобы они знали известный порядок, как красивее совершать религиозные шествия, как лучше делать разъезды, как целесообразнее вести сражение, когда понадобится, как удобнее и порядочнее ехать в пути, делать переправы. Тот порядок, какой мне кажется лучшим для этого, а постараюсь выяснить. (2) У нас есть готовое разделение города на филы. Поэтому, прежде всего нужно, с согласия начальников фил, поставить десятников от каждой филы из лиц, находящихся в самом цветущем возрасте а наиболее ревностных хорошее слушать и делать. (3) Эти должны стоять впереди. Затем нужно выбрать такое же число из старшего и более серьезного возраста, которые будут стоять в конце каждого десятка. Если нужно пояснить примером, то и железо лучше всего режет тогда, когда конец острия крепок и когда ему соответствует налегающая часть. (4) Что же касается помещающихся в середине, то если десятники выберут своих заместителей, а те своих, естественно, заместитель будет лицо, наиболее доверенное у каждого. (5) Но начальник тыла должен быть непременно человек способный. Придется ли нападать на неприятеля, такой человек может ободрить и внушить силу передним; в случае же придется отступать, он сумеет повести назад и спасти товарищей. (6) А так как десятников ровное число, то это даст больше возможности делить на ровные части, чем если бы их было неровное число.

Такой порядок мне нравится потому, что тогда, во-первых, все передние оказываются начальниками; но тот же человек когда начальствует, считаете себя как-то более обязанным к хорошим действиям, чем когда он простой человек. Во-вторых, когда нужно что-либо сделать, гораздо целесообразнее отдать приказание начальнику, чем простому всаднику.

(7) После такого распределения нужно, чтобы, подобно тому как гиппарх указывает место каждому филарху, каждый филарх указал место каждому десятнику, отчего последует гораздо более порядка и не будет той неурядицы, какая бывает в театре, когда при выходе мешают друг другу. Тогда, в случае нападения с фронта, не только будут сражаться передние, которые будут знать, что это их место, но тогда и задние, в случае опасности с тыла, будут знать, что оставить свое место преступно. Если не указать мест, они будут мешать друг другу и на узких дорогах, и в проходах, а выступить против неприятеля никто не захочет добровольно. Все эти требования должны быть выполняемы всеми всадниками, если они имеют быть беспрекословными исполнителями и сотрудниками своего предводителя.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Распорядок при праздничных шествиях и при смотрах сената

Затем, следующие обязанности должны лежать лично на гиппархе: он должен совершать богоугодные жертвы за конницу, достойно устраивать в праздники торжественные ходы, как и в других случаях, требуемых государством, устраивать возможно лучше – на праздниках в Академии, Ликее, Фалере, гипподроме. Все это нужно помнить, а как выполнить в подробностях, я изложу.

(2) Праздничные шествия будут наиболее приятны богам и людям, если всадники, в честь богов, будут шествовать кругом всего рынка и находящихся на нем храмов, объезжая все святилища и статуи, начиная от площади Гермов. Также и в Дионисии хоры чтут своими священными плясками всех 12 богов[3]3
  всех 12 богов: шесть мужских – Зевс, Посидон, Гефест, Арей, Аполлон и Гермес, и шесть женских – Гера, Афродита, Афина, Артемида, Димитра и Гестия.


[Закрыть] и прочих. А когда всадники воротятся назад к Гермам, тогда хорошо будет пустить их, по филам, рысью, до Елевсиния[4]4
  до Елевсиния, храм Димитры и Персефоны, в котором совершалось празднество малых Елевсиний.


[Закрыть]. (3) О копьях я тоже не могу не сделать замечания, чтобы они как можно меньше сталкивались. Их нужно держать между ушами лошади, если она должны казаться грозными, упорядоченными многочисленными. (4) Когда же скорая езда будет окончена, тогда хорошо возвращаться к храмам прежним порядком, но другой дорогой, и шагом; тогда все качества лошади будут видны богам и людям. (5) Я знаю, что всадники не приучены к этому, но это хорошо и красиво, и приятно для зрителей. Знаю также, что всадники выполняют и другие маневры, если их начальники умеют склонить к тому что хотят.

(6) Когда всадники, пред бросанием дротика, делают разъезды в Ликее, тогда хорошо будет, если с обеих сторон, как будто в сражении, выйдут по пяти фил под предводительством гиппарха и филархов, но в таком порядке, чтобы занять всю ширину ристалища. (7) И когда они достигнут крайнего пункта стоящего здесь театра[5]5
  стоящего здесь театра, известный театр Вакха, под акрополем, с юго-восточной стороны.


[Закрыть], тогда полезно заставить их, по сколько всадников окажется возможно, ехать скоро вниз с горы. (8) Если они будут уверены в своих силах, они выполнят это, но если будут не обучены, то нужно опасаться, чтобы не заставили их делать это неприятели.

(9) Таков порядок, в котором, при смотрах, наиболее красиво могут разъезжать всадники. Но если предводитель, особенно если имеет хорошего коня, при круговом объезде, будет находиться у самого крайнего ряда, то он и его свита, которая тоже будет с края, всегда будут ехать скоро, и таким образом перед глазами сената всегда будут самые скорые всадники, да и лошади не устанут, потому что им придется поочередно останавливаться.

(10) Когда конница представляется в гипподроме, тогда хорошо построить всадников таким образом, чтобы они своей линией, в ширину, заняли лошадьми гипподром, вытеснив из середины людей; (11) а когда гиппархи поведут филы, то хорошо, чтобы действовало по пяти фил, то убегая одни от других, то нападая, то проезжая одни чрез другие. При таком зрелище, и их наезды друг на друга кажутся грозными, и проезды чрез гипподром с вторичной остановкой величественны и затем, по звуку трубы, второй наезд тоже красив. (12) А когда, он остановятся, тогда, по трубе, в третий раз должны делать наезды и проезды со всей скоростью и в известном вам строе фалангой ехать к сенату и здесь остановиться. (13) Это, я полагаю, покажется делом воинственным и новым; а ехать медленнее филархов или ехать также как он, недостойно гиппарха. (14) А когда придется ездить по покатому месту, в Академии, я могу посоветовать следующее: чтобы не упасть с лошади, нужно наклоняться назад, а чтобы лошадь не упала, нужно при уклонах подхватывать лошадь. Но во всяком случае нужно ехать скоро и пряло; тогда сенат увидит прочность и красоту.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Меры предосторожности в походе и в виду неприятеля

На походе гиппарх всегда должен иметь в виду, с одной стороны, чтобы не утомить круп лошади, с другой – чтобы не утомить всадника ходьбой. Нужно соблюдать меру и в первом случае; а меру найти легко, так как каждый сам по себе может судить и об изнеможении других. (2) Но когда в пути неизвестна близость неприятеля, тогда нужно делать отдыхи но частям, так как весьма опасно, когда неприятель подойдет, и все будут сошедши с коней. (3) Когда едешь по узкой дороге, нужно вести фланговым строем; а если дорога широкая, каждая фила должна выставить свой фронт в ширину; когда же вы прибыли на равнину, все филы должны стать фалангой. Это и для упражнения хорошо, и кроме того разнообразие в конном марше доставляет большую приятность в пути. (4) Когда же вы проходите места неудобные или едете без дорог, тогда очень полезно, в неприятельской и в союзной стране, чтобы из каждой филы впереди ехали вестовые (ипиреты) и в случае встретятся овраги, отыскивали бы удобные пути, чтобы таким образом не блуждали целые отряды. (5) Если же вы едете на опасность, то для разведывания благоразумный гиппарх должен выслать вперед, кроме вестовых, еще другие передовые, потому что иметь заблаговременно сведения о неприятеле полезно не только для нападения, но и для собственной предосторожности. Это полезно и для переправ, чтобы каждая часть ждала и чтобы крайние, следуя за предводителем, не изнуряли своих лошадей. Это почти все знают, но немногие готовы принять предосторожности.

(6) Но гиппарх еще в мире должен позаботиться иметь сведения не только о неприятельской стране, но и союзной; а если сам незнаком, должен искать других, знающих каждую местность. Совсем иное дело, когда предводитель знает дороги и когда не знает, так точно как совсем иное засада при знании местности и засада при незнании. (7) До войны нужно позаботиться и о лазутчиках, которые были бы из городов, союзных обеим сторонам, и из торговых людей, потому что города всегда впускают, как дружелюбных, тех людей которые что-либо привозят. (8) Иногда приносят пользу и мнимые перебежчики. Тем не менее нельзя полагаться на лазутчиков и забывать о страже, но всегда нужно так держаться, как будто сейчас придет известие о приближении неприятеля, потому что даже если лазутчики и вполне надежные, трудно вовремя дать известие. На войне является много затруднений.

(9) Ведение конницы менее может быть замечено неприятелями, если извещение об этом будет даваться не через глашатого или письменные приказы[6]6
  извещение – письменные приказы. Устные приказы давались главным начальником филархам, от них десятникам, от десятников пятникам; приказ через глашатого имел целью всех предводителей одновременно; письменные приказы давались в лагере или при остановках на квартиры.


[Закрыть], но устно, через начальников. Для этого хорошо назначать десятников и к ним пятников, чтобы извещения делались как можно через меньшее число людей. Тогда пятники, в случае надобности, могут и фронт удлинить, не нарушая строя.

(10) Что касается передовых караулов, я всегда советую караулы и форпосты скрытые, что одновременно составит и стражу для своих и засаду для неприятеля. (11) Таким образом, сами подвергаясь меньшей опасности, они в тоже время становятся более опасны для неприятеля, потому что представление стражи и незнание, где она и сколько ее, лишает мужества и заставляет подозревать всякую местность; между тем явная стража делает ясной как опасность, так и самоуверенность. (12) Кроме того, при скрытой засаде можно поставить несколько человек на виду, и затем подвести неприятелей под засаду. Впрочем, видимых можно поставить и позади скрытого отряда. Это тоже может ввести в обман неприятеля.

(13) Вообще долг благоразумного начальника никогда не рисковать по своей воле, разве когда для него наперед ясно его превосходство над неприятелем; но выказать услугу неприятелю, это не мужество, а в полном смысле измена союзникам.

(14) Хорошо напасть с той сторону на неприятеля, с которой он особенно слаб, даже если неприятель далеко находится, потому что гораздо безопаснее сильно потрудиться, чем бороться с сильнейшим. (15) А если неприятель войдет в середину союзников, особенно если он сильнее, тогда хорошо нападать оттуда, где ты незаметен; хорошо напасть и с обеих сторон: тогда, если отступают одни, другие могут смутить неприятеля и спасти своих.

(16) Раньше сказано, что хорошо знать положение неприятеля через лазутчиков, но лучше самому осмотреть, особенно если есть надежное место, и заметить ошибки. (17) Поэтому, если где можно употребить хитрость, нужно послать подходящих хитрых людей, а если требуется употребить силу, нужно напустить таких которые возьмут силой. Если у неприятеля, в походе, отделилась часть, которая слабее остального войска или спокойно рассеялась, то и это не должно остаться незамеченным; тем не менее всегда нужно брать слабейшее сильнейшим.

(18) Внимательный начальник легко изучит это, так как и животные, которые разумом гораздо слабее человека, напр., коршуны; умеют похитить что не стережется и удалиться в безопасное место, прежде чем их поймают. Также волки нападают на оставленное без сторожи и похищают в не осматриваемых местах. (19) И если за волком бежит собака, то он, если сам сильнее, нападает на нее, а если собака сильнее, он душит что имеет и уходит. А когда волки не боятся сторожи, то одной части из себя поручают прогнать сторожу, а другой нападать, к таким образом достают нужное.

(20) Если же звери могут так умно получать добычу, то не должен ли человек показаться умнее их, тех животных которые сами ловятся искусством человека?

ГЛАВА ПЯТАЯ
Хитрости против неприятеля и наставления по отношению к своим

Начальник конницы должен знать и то, на каком расстоянии лошадь может настигнуть пехотинца и на каком расстоянии медленная лошадь может убежать от быстрой. (2) Он должен уметь показать мало всадников как много, и много как мало, представить что его нет, когда он есть, и что он есть, когда его нет. Он должен уметь не только брать перевес над неприятелем воровством, хитростью, но он должен уметь неожиданно достать своих и напасть на неприятеля. (3) Хороша ловкость, при собственном бессилии, суметь внушить страх неприятелю, чтобы он не напал, а при силе – внушить смелость напасть. В таком случае он и сам меньше рискует, и неприятеля может взять обманом. (4) Но чтобы не показалось, что я предлагаю невозможное, я опишу, как привести в действие то что считается особенно трудным.

Чтобы не ошибиться, нападая или убегая, нужно узнать силы лошадей, а узнать их можно на обыкновенных разъездах, присматриваясь, что выходит, когда всадники догоняют и убегают друг от друга. (5) Когда ты хочешь, чтобы всадников казалось много, то, прежде всего, обман не должен делаться близко к неприятелю. Это и безопаснее и скорее вводит в обман. Затем нужно помнить, что собранные лошади кажутся многими по причине величины самих животных, а разбросанных всегда легко сосчитать. (6) Наконец, конница может показаться многочисленной, если ты между всадниками поставишь конюхов с копьями в руках, или с чем другим вроде этого. Покажешь ли ты конницу стоящей или будешь вести, ряды покажутся больше и гуще. (7) Если же ты хочешь много показать как мало, то если местность позволяет часть скрыть, очевидно, нужно одних держать открыто, других скрыть в неизвестное место. Если же местность открытая, нужно построить в один ряд, декадами (десятками) и заставлять проходить промежутками, причем в каждой декаде стоящие от неприятеля должны держать копья вверх, а остальные вниз и не выдаваться.

(8) Внушить страх неприятелям можно ложными засадами, ложными вспомогательными отрядами и ложными слухами; а смелость неприятель особенно чувствует тогда, когда слышит о затруднениях и беспокойстве противника.

(9) Из начертанного сам предводитель должен суметь воспользоваться тем или другим, сообразно случаю, потому что действительно, на войне ничто так не прибыльно, как обман. (10) Если даже дети, играя в «сколько?» (чет и нечет), умеют обманывать друг друга, выставляя руки таким образом, что имея немного показывают много, и имея много показывают мало, то неужели не сможет найтись и обмануть внимательный начальник. (11) И всякий, обсудив достигаемые на войне преимущества, найдет, что, большей частью, самое важное достигается посредством обмана. Потому, или вовсе не следует браться за начальствование или же, сверх прочих приготовлений, просить и к этому способности у богов и самому стараться. (12) Если море близко, то можно ввести в обман и сделать что нужно пехотой, приготовляя корабли как будто для морского сражения, и наоборот, можно выполнить свой план на море, на вид действуя пехотой. (13) Гиппарх должен уметь доказать гражданам слабость конницы без пехоты пред конницей, имеющей пеших амиппов, и получив таковых воспользоваться ими; а пеших можно скрыть не только внутри конницы, но и сзади, потому что всадник гораздо выше пешего. (14) Все это и что еще иной придумает, для того чтобы взять неприятеля хитростью или силой, нужно делать с помощью богов, чтобы при их милости помогало также и счастье. (15) Иногда можно ввести в обман, представившись очень осторожным и ничуть не желающим битвы. Это часто доводить неприятеля до забвения предосторожностей и до промахов. Если же сразу показать себя желающим битвы, то, самому пребывая в спокойствии, можно выказать мнимые действия и этим беспокоить неприятеля.