Текст книги "Белорусские народные сказки"

Белорусские народные сказки

© Грибова Л., наследники, составление, обработка, 1986

© Снегирёв Г., наследники, пересказ, 1986

© Умец С., перевод, 2020

© Рачёв Е., наследники, иллюстрации, элементы оформления, 1986

© Оформление. АО «Издательство «Детская литература», 2020

Муха-певуха

Жила-была муха-певуха. Была у неё коляска да шесть комаров. Запрягла муха-певуха комаров в коляску и поехала на прогулку.

Едет она, едет, песенки поёт – бежит мышка:

– Добрый день! Как вас звать-величать?

– Я муха-певуха. А ты кто?

– А я по полкам скреботуха.

– Садись, вместе поедем.

Едут они, едут – скачет лягушка:

– Добрый день! Как вас звать-величать?

– Я муха-певуха.

– Я по полкам скреботуха. А ты кто?

– А я по прудам хохотуха.

– Садись, вместе поедем.

Едут они, едут – сидит белка на ветке:

– Добрый день! Как вас звать-величать?

– Я муха-певуха.

– Я по полкам скреботуха.

– Я по прудам хохотуха. А ты кто?

– А я по ёлкам скакуха.

– Садись, вместе поедем.

Едут они, едут – бежит заяц:

– Добрый день! Как вас звать-величать?

– Я муха-певуха.

– Я по полкам скреботуха.

– Я по прудам хохотуха.

– Я по ёлкам скакуха. А ты кто?

– А я через дорогу скок.

– Садись, вместе поедем.

Едут они, едут – идёт волк:

– Добрый день! Как вас звать-величать?

– Я муха-певуха.

– Я по полкам скреботуха.

– Я по прудам хохотуха.

– Я по ёлкам скакуха.

– Я через дорогу скок. А ты кто?

– А я голодный волк. Гам!..

Так бы и проглотил их всех вместе с коляской, да они кинулись прочь и разбежались.

Котик Петрик и мышка

Однажды котик Петрик захотел поймать мышку. Петрик был ещё маленький и никогда мышей не видел, только от взрослых котов слышал, что они всегда ловят мышей. И захотелось Петрику поймать мышку, чтобы поскорее стать взрослым котом.

Пошёл Петрик на гумно. Ходил, ходил – никого нет. Вдруг в соломе как зашуршит! Петрик прыгнул и увидел маленького зверька с длинным хвостом.

– Ты кто? – спросил Петрик.

– Мышка.

– Вот ты мне и нужна!

– Зачем?

– Я не знаю зачем, знаю только, что котам надо ловить мышей!

Мышка и говорит:

– Коты ловят мышей, чтобы играть в кошки-мышки. Хочешь, научу?

– Хочу, – сказал котик Петрик.

– Стань в уголок, – сказала мышка, – закрой глаза и считай до трёх, а потом лови меня!

Котик Петрик стал в уголок, закрыл глаза, досчитал до трёх, глянул – а мышки и след простыл.

Лёгкий хлеб

Косил на лугу косарь. Утомился и сел под кустом отдохнуть. Развязал узелок и стал хлеб есть.

Выходит из лесу голодный волк. Видит – косарь под кустом сидит и что-то ест.

Подошёл к нему волк и спрашивает:

– Что ты ешь, человече?

– Хлеб, – отвечает косарь.

– А он вкусный?

– Ещё какой вкусный!

– Дай мне отведать.

– На здоровье!

Отломил косарь кусок хлеба и дал волку. По вкусу пришёлся хлеб волку. Он и говорит:

– Хотелось бы мне каждый день хлеб есть, но где же мне его добывать? Подскажи, человече!

– Что ж, – говорит косарь, – научу я тебя, как и где хлеб добывать!

И стал он учить волка:

– Прежде всего нужно землю вспахать…

– Тогда и хлеб будет?

– Нет, брат, погоди. Потом нужно взбороновать…

– И можно есть хлеб? – Волк завилял хвостом.

– Что ты, погоди. Сперва нужно рожь посеять…

– Тогда будет хлеб? – Волк облизнулся.

– Нет, дождись, пока рожь взойдёт, холодную зиму перезимует, весной вырастет, потом зацветёт, зёрна нальются, начнут спеть…

– Ох, – вздыхает волк, – очень уж долго ждать. Но теперь-то я наемся хлеба вволю!

– Как бы не так! – перебивает косарь. – Рано ещё. Сперва спелую рожь нужно сжать, потом в снопы связать, снопы в копны поставить. Ветер их провеет, солнышко просушит, тогда вези их на ток[1]1
  Ток – участок, на котором обмолачивали копны.


[Закрыть]…

– И буду хлеб есть?

– Какой нетерпеливый! Сперва надо снопы обмолотить, зерно в мешки ссыпать, мешки на мельницу отвезти и муки намолоть…

– И всё?

– Нет, не всё. Муку нужно в деже[2]2
  Дежа́– кадка для замешивания теста.


[Закрыть] замесить и ждать, пока тесто взойдёт. Тогда уж в горячую печь садить.

– И спечётся хлеб?

– Да, спечётся хлеб. Тогда и наешься его, – закончил косарь поучение.

Задумался волк, почесал затылок и говорит:

– Нет уж! Эта работа больно хлопотная и тяжёлая. Лучше подскажи мне, человече, как полегче еду добывать.

– Ну что ж, – говорит косарь, – коли не хочешь тяжёлый хлеб есть, так ешь лёгкий. Отправляйся на выгон, там конь пасётся.

Пошёл волк на выгон. Видит коня и говорит:

– Конь, а конь! Я тебя съем.

– Что ж, – отвечает конь, – ешь. Только сперва сними с моих ног подковы, чтоб зубы не сломать об них.

– И то правда, – согласился волк.

Нагнулся он подковы снимать, а конь как ударит его копытом по зубам… Перекувырнулся волк – и ходу.

Прибежал к реке. Видит – на берегу гуси пасутся. «Не съесть ли мне их?» – думает. Потом и говорит:

– Гуси, а гуси! Я вас съем.

– Что ж, – отвечают гуси, – ешь. Но сперва окажи нам одну услугу перед смертью.

– Какую? – спрашивает волк.

– Спой нам, а мы послушаем.

– Это можно. Петь я мастак.

Сел волк на кочку, задрал голову – и давай выть. А гуси крыльями хлоп, хлоп – и улетели.

Слез волк с кочки, проводил гусей взглядом и отправился дальше ни с чем. Идёт и ругает себя на чём свет стоит: «Ну не дурень ли? Зачем согласился петь гусям? Ну, теперь кого ни встречу – съем!»

Только он так подумал, глядь – на поле стадо овечек пасётся, а пастух спит. Приглядел волк самого крупного барана, схватил его и говорит:

– Баран, а баран, я тебя съем.

– Что ж, – отвечает баран, – такова моя доля. Но чтоб не мучиться мне долго, а тебе не ломать зубы о мои старые кости, встань лучше вон в той ложбинке и разинь пасть. Я взбегу на горку, разгонюсь и сам вскочу тебе в рот.

– Спасибо за совет, – говорит волк. – Так и сделаем.

Встал он в ложбинке, разинул пасть и ждёт. А баран взбежал на горку, разогнался и – трах! – рогами волка по голове. Аж искры у волка из глаз посыпались!

Очухался волк, покрутил головой и рассуждает:

– Не пойму, съел я его или нет?

А тем временем косарь закончил работу и домой идёт. Услыхал он волчьи слова и говорит:

– Съесть-то не съел, зато лёгкого хлеба отведал.

Ворона

Раскаркалась однажды осенью ворона на свалке.

– Вы как хотите, – говорит подружкам, – а я не могу здесь всю зиму мёрзнуть. Я не такая глупая ворона, как вы!

– И что же ты будешь делать, разумница? – спрашивают подружки.

– Полечу за море: там, говорят, зимы не бывает.

– Ну что ж, – покивали подружки, – счастливого пути. А мы уж как-нибудь и дома перезимуем.

Собралась ворона и полетела за море.

Долго летела, коротко ли – видит ворона: под ней уже не вода, а травка зелёная, сверху тёплое солнышко светит.

«Ну, – думает ворона, – тут я и приземлюсь». Села на высокое дерево и стала высматривать добычу: изголодалась небось за дорогу.

Увидели ворону заморские птицы.

– Ты кто? – спрашивают. – Никогда в своих краях мы такой птицы не видали. Может, ты полночный соловей? Говорят, поёт он, словно колокольчик звенит.

– Да, да, – подхватила ворона. – Я полночный соловей.

А сама себе думает: «Разве я хуже соловья пою? Почему только ему слава и почёт?»

Обрадовались заморские птицы.

– Спой нам, полночный соловушка! – просят ворону. – А мы послушаем. Очень уж хочется твой голос услышать.

Задрала ворона клюв и запела во всё горло:

– Кар-кар-р! Кра-кра! Эй, эй! Я полночный соловей!

Переглядываются птицы, уши лапками затыкают. «Что же это за соловей такой! – шепчут. – Он ведь не лучше обыкновенной жабы поёт…»

Не выдержали слушатели, стаей налетели на ворону и давай её клевать, давай пихать. Едва не все перья пощипали.

– Выметайся, – кричат, – прочь со своими песнями! Не хотим мы тебя слушать.

Вырвалась ворона от неблагодарных слушателей и полетела домой.

А тут и весна наступила. Реки ото льда освободились. Не захотела ворона на свалку возвращаться. Полетела на речку. Села на берегу и за рыбами наблюдает. Смотрит: рак ползёт. Ну, голод не тётка: если нет рыбы, то и рак – рыба. Схватила она рака и собралась уже отобедать, как вдруг слышит вкрадчивый голосок рака:

– Славно, что угодил я в клюв не какой-нибудь чёрной галке или грачу, а самой госпоже вороне. Как же мне повезло! Ты ведь такая красавица, такая прелестница, что и слов не подобрать. Серые пёрышки так и сверкают на солнышке. А голосок у тебя – точно у того соловья: как начнёшь петь – на весь мир слышно. Не раз я восторгался твоими прекрасными песнями, сидя в тёмной норе. Хотелось бы мне, госпожа ворона, услышать твою песню ещё разок.

– Правда, правда! – каркнула обрадованная похвалой ворона. – Это только глупые заморские птицы осудили меня. Ну так слушай!

И завела на всю околицу:

– Кар-кар-р! Кра-кра! Я не простая ворона!

Закончила петь, глядит – а рака и след простыл.

Пришлось голодной вороне на свалку к подругам возвращаться.

Почему барсук и лиса в норах живут

Некогда, поговаривают, не было у зверей хвостов. Один только царь звериный – лев – имел хвост.

Тяжко жилось зверям без хвостов. Зимой ещё куда ни шло, а как наступит лето – спасу нет от мух и мошек. Чем их отгонять? Не одного за лето, бывало, насмерть заедали оводы и слепни. Хоть караул кричи, как нападут.

Прослышал царь про такую беду и дал указ, чтоб все звери шли к нему хвосты выбирать.

Помчались царские гонцы во все концы зверей созывать. Летят, в трубы трубят, в барабаны бьют, никому спать не дают. Увидели волка – передали ему указ царский. Увидели быка, барсука – их тоже позвали. Лисе, кунице, зайке, лосю, кабану – всем сказали. Остался только медведь. Долго гонцы его искали, наконец нашли сонного в берлоге. Разбудили и велели, чтобы за хвостом поспешил.

Да где это видано, чтоб медведь куда торопился. Бредёт себе помаленьку – топ, топ, всё кругом разглядывает, нюхом мёд выискивает. Видит – дупло пчелиное на липе. «Дорога предстоит неблизкая, – думает, – нужно подкрепиться».

Залез медведь на дерево, а там – полное дупло мёда. Заурчал он от радости и стал дупло выдирать, мёд выгребать, за обе щеки уплетать. Наелся, глядь на себя – а мех весь в мёде и трухе!.. «Как же, – думает, – в таком виде царю на глаза показываться?» Пошёл медведь на речку, помыл мех да прилёг на пригорке сушиться. А солнышко так пригрело, что медведь, сам того не заметив, сладко засопел.

Тем временем стали собираться у царя звери.

Первой прибежала лиса. Глядит – а перед царским дворцом целая гора хвостов. И длинные, и короткие, и голые, и пушистые…

Поклонилась лиса царю и говорит:

– Милостивый царь, я первой откликнулась на твой указ. Позволь мне за это выбрать хвост, какой пожелаю…

Ну, царю всё одно, какой хвост лисе дать.

– Хорошо, – говорит, – выбирай себе хвост по вкусу.

Перерыла хитрая лиса гору хвостов, выбрала самый красивый – длинный, пушистый – и помчалась назад, пока царь не передумал.

За лисой прискакала белка, тоже выбрала себе красивый хвост, хоть и поменьше, чем у лисы. Следом – куница. И она с добротным хвостом назад побежала. Лось выбрал самый длинный хвост с густой метёлкой на конце, чтобы от оводов и слепней отмахиваться. Барсук заполучил хвост широкий и толстый. Конь взял хвост из одной волосни. Прицепил, махнул по правому боку, по левому – хорошо сечёт. «Теперь всем мухам смерть!» – заржал он от радости и понёсся на свой луг.

Последним прискакал зайка.

– Где же ты был? – говорит царь. – Гляди, у меня только один маленький хвостик остался.

– Хватит мне и этого! – обрадовался зайка. – Длинный хвост – лишняя тяжесть. А мне нужно быть лёгким, чтоб от волка и собаки удирать.

Прицепил зайка куцый хвостик, подпрыгнул раз-другой и весело побежал домой. А звериный царь, раздав все хвосты, пошёл спать.

Только к вечеру проснулся медведь. Вспомнил, что должен был спешить к царю за хвостом.

Глядь – а солнце уже за лес катится. Давай он бежать сломя голову. Так мчал, что взмок, бедняга. Прибежал к царскому дворцу, а там – ни зверей, ни хвостов. «Что же теперь делать? – думает медведь. – Все будут с хвостами, один я без хвоста».

Развернулся он и потопал сердитый назад в лес. Идёт и видит – на пне барсук крутится, своим хвостом любуется.

– Слушай, барсук, – говорит ему медведь, – зачем тебе хвост? Отдай его мне.

– Что ты, дядюшка медведь, выдумал! – дивится барсук. – Как можно такой красивый хвост отдать?

– Если не отдашь по-хорошему, я силой возьму, – пригрозил медведь и положил свою тяжёлую лапу на барсука.

– Не отдам! – закричал барсук, рванулся изо всех сил и бросился наутёк.

Глядит медведь – а в лапе полоса барсучьего меха осталась да кончик хвоста. Выбросил он мех, а кончик хвоста прицепил себе и пошёл доедать мёд.

А барсук мечется, от страха места себе найти не может. Где ни спрячется, всё ему кажется, что вот-вот медведь придёт, хвост отберёт. Выкопал он глубокую нору в земле и стал там жить. Рана на спине зажила, но полоса так и осталась.

Бежит однажды лиса, видит – нора, а в ней кто-то храпит как пшеницу продавши. Полезла в нору, глядь – а там барсук спит.

– Что это тебе, соседушка, наверху тесно, коль ты под землю забрался? – дивится лиса.

– Да, лисичка, тесно, – вздыхает барсук. – Если б не нужно было еду искать, так и в ночи не выходил бы отсюда. – И поведал барсук лисе, почему на земле ему жить тесно.

«Эге, – думает лиса, – раз уж медведь на барсучий хвост польстился, так мой же в сто раз краше…» И побежала искать убежище от медведя. Пробегала всю ночь, нигде спрятаться не может. Наконец под утро выкопала нору, такую, как у барсука, залезла в неё, укрылась пушистым хвостом и спокойно уснула.

С тех пор барсук и лиса живут в норах, а медведь так и остался с куцым хвостом.

Пчела и муха

Жили-были пчела и муха. Пчела с утра до вечера по лугам летала, мёд собирала. А муха мёдом только лакомиться любила. Где мёдом запахнет – она тут как тут. А где мёда не почует, муха там не заночует.

Как-то раз присела муха отдохнуть на зелёном лугу. Солнце муху пригревает, ветер лёгкий обвевает. Кругом цветы цветут, резвые кузнечики скачут. В небе птицы песенки поют.

Задумалась муха: как прекрасно на свете жить!

Думала-думала да и задремала.

А тем временем над лугом пчела пролетала. Летит, жужжит, мёд в улей мчит. Тяжко ей, охает, бедная.

Проснулась муха да как закричит на пчелу:

– Ах ты такая-сякая! Что над ухом охаешь, спать мешаешь?!

– Прости меня, – говорит пчела. – Я много мёда несу, вот и вздыхаю.

– Ха-ха, – смеётся муха, – много мёда несёшь, а сама небось голодная: вон какая худая, одни кости…

– Правда, – отвечает пчела, – мы, пчёлы, собираем пуды, а сами худы.

– А почему вы худы? И мёд у вас, и вощина…

– Так ведь мёд собираем мы не только себе, но и деткам, и хозяину: он нам хату построил, заботится о нас.

– Погоди, погоди, – говорит муха, – что-то я не совсем тебя понимаю: как можно собирать мёд для других? Мы, мухи, так не делаем. Мы на готовенькое летим.

– Ох, – замахала крыльцами пчела, – некогда мне с тобой судачить: нужно домой спешить, медовую кашку детишкам варить.

– А где возьмёшь медовую кашку?

– На себе везу.

– В чём?

– В возке, в узелке и за пазушкой.

Зажужжала пчела и полетела в свой улей.

Баю-бай, засыпай!

Говорит воробей:

– Ветка, ветка, покачай моего воробушка. Он, маленький, плачет, заснуть не может.

А ветка не хочет.

Рассердился воробей:

– Ну, погоди, ветка! Нашлю я на тебя коз! Эй, козы, идите ветку глодать, она моего воробушка не хочет качать, а он, маленький, плачет, заснуть не может.

Не послушались козы воробья.

Тогда воробей говорит:

– Ну, козы, погодите! Нашлю я на вас волков! Волки, волки, идите, на коз нападите! Козы не хотят ветку глодать, ветка моего воробушка не хочет качать, а он, маленький, плачет, заснуть не может.

Не послушались и волки.

Воробей говорит:

– Ну, волки, погодите! Нашлю я на вас собак! Собаки, собаки, идите волков пугать: волки не хотят на коз нападать, козы не хотят ветку глодать, ветка моего воробушка не хочет качать, а он, маленький, плачет, заснуть не может.

Не послушались его и собаки.

– Ну, погодите, собаки! – говорит воробей. – Я на вас палки нашлю. Палки, палки, идите собак бить: собаки не хотят волков пугать, волки не хотят на коз нападать, козы не хотят ветку глодать, ветка моего воробушка не хочет качать, а он, маленький, плачет, заснуть не может.

Не послушались его и палки.

Тогда воробей говорит:

– Погодите, палки, нашлю я на вас огонь! Огонь, огонь, иди палки спали: палки не хотят собак бить, собаки не хотят волков пугать, волки не хотят на коз нападать, козы не хотят ветку глодать, ветка моего воробушка не хочет качать, а он, маленький, плачет, заснуть не может.

Не послушался и огонь.

– Ну, погоди, огонь! – говорит воробей. – Я на тебя воду нашлю! Вода, вода, иди огонь тушить: огонь не хочет палки спалить, палки не хотят собак бить, собаки не хотят волков пугать, волки не хотят на коз нападать, козы не хотят ветку глодать, ветка моего воробушка не хочет качать, а он, маленький, плачет, заснуть не может.

Не послушалась и вода.

– Ну, вода, погоди! – говорит воробей. – Я на тебя волов нашлю! Волы, волы, идите воду пить: вода не хочет огонь тушить, огонь не хочет палки спалить, палки не хотят собак бить, собаки не хотят волков пугать, волки не хотят на коз нападать, козы не хотят ветку глодать, ветка моего воробушка не хочет качать, а он, маленький, плачет, заснуть не может.

Не послушались и волы.

– Ну, погодите, волы! – говорит воробей. – Нашлю я на вас долбню-колотушку! Долбня, долбня, иди волов долбить-колотить: волы не хотят воду пить, вода не хочет огонь тушить, огонь не хочет палки спалить, палки не хотят собак бить, собаки не хотят волков пугать, волки не хотят на коз нападать, козы не хотят ветку глодать, ветка моего воробушка не хочет качать, а он, маленький, плачет, заснуть не может.

Не послушалась и долбня.

– Ну, погоди, долбня! – говорит воробей. – Я на тебя червей нашлю! Черви, черви, идите долбню точить: долбня не хочет волов долбить-колотить, волы не хотят воду пить, вода не хочет огонь тушить, огонь не хочет палки спалить, палки не хотят собак бить, собаки не хотят волков пугать, волки не хотят на коз нападать, козы не хотят ветку глодать, ветка моего воробушка не хочет качать, а он, маленький, плачет, заснуть не может.

Не послушались и черви.

Тогда воробей говорит:

– Ну, черви, погодите! – И попросил: – Куры, куры, пожалуйста, идите червей клевать: черви не хотят долбню точить, долбня не хочет волов долбить-колотить, волы не хотят воду пить, вода не хочет огонь тушить, огонь не хочет палки спалить, палки не хотят собак бить, собаки не хотят волков пугать, волки не хотят на коз нападать, козы не хотят ветку глодать, ветка моего воробушка не хочет качать, а он, маленький, плачет, заснуть не может.

Пожалели куры воробушка.

– Ладно, – говорят, – поможем!

Пошли куры червей клевать – и теперь клюют.

Пошли черви долбню точить – и теперь точат.

Пошла долбня волов долбить – и теперь долбит.

Пошли волы воду пить – и теперь пьют.

Пошла вода огонь тушить – и теперь тушит.

Пошёл огонь палки жечь – и теперь жжёт.

Пошли палки собак бить – и теперь бьют.

Пошли собаки волков пугать – и теперь пугают.

Пошли волки на коз нападать – и теперь нападают.

Пошли козы ветку глодать – и теперь глодают.

А ветка покачала воробушка. Перестал маленький плакать. Заснул.

И теперь ветки качаются. Всё качаются, качаются, качаются. Баю-бай, засыпай! Баю-бай! Баю-бай!

Волк и волчица

Разговорилась как-то раз волчица с волком.

– Плохо тебе, волк, живётся, – говорит волчица.

– Почему? – дивится волк.

– Да ты всё по кустам скитаешься, от людей скрываешься.

– Хм, – бурчит волк, – так ведь и ты от людей прячешься…

– Нет, я где хочу, там и хожу, и меня никто не видит.

– Ну, это ты врёшь, голубушка! – не соглашается волк. – Тебя видят так же, как и меня!

– Что ж, – отвечает волчица, – хочешь верь, хочешь нет, а я правду говорю!

Волк оторопело покрутил головой и говорит:

– Коли так, давай проверим. Я спрячусь в кустах, а ты иди в поле. Поглядим, увидят ли тебя люди.

– Ладно, – воскликнула волчица, – поглядим!

Спрятался волк в кустах, а волчица вышла в поле. Увидели её пахари и давай кричать:

– Волк, волк! Ату волка!

Услыхал волк из кустов, что его вспоминают, затрясся от страха – и ходу в лес. Бежит и думает: «Чудеса: волчица в поле вышла – и ничего, а я в кустах сидел – и меня заметили».

Догнала его волчица и спрашивает:

– Ну что: чья правда?

Отдышался волк и говорит:

– Твоя правда. Ничего не скажешь. Но коль бы не проверил, никогда бы не поверил!

Козёл – стеклянные глаза

Жила-была одна бедная старушка. Ничего у неё не было. Только маленькое поле возле самого леса. Посеяла она на том поле овёс. «Соберу урожай, – думает, – овсяную кашку буду себе варить».

Вот пошла она посмотреть: не поспел ли овёс? Пришла на поле, а в овсе козёл стоит: веточки ломает, зёрнышки глотает, одну солому оставляет, да и ту примятую.

– Ах ты, озорник! – говорит ему старушка. – Что же ты делаешь? Прочь, козёл, из овса! Прочь, козёл, из овса!

А козёл не идёт.

– Или ты не видишь, – говорит, – я козёл – стеклянные глаза, золотые рога. Глазами моргну, рогами пырну – из тебя и дух вон!

Делать нечего. Повернулась старушка и пошла домой.

Идёт доро́гой и плачет.

Вдруг медведь из лесу топает.

– О чём, бабушка, горюешь?

Рассказала старушка про свою беду.

– Так и так, – говорит, – как мне не горевать? Повадился козёл в мой овёс. Никак его оттуда не выгнать.

– Посиди тут, обожди меня, я того козла выгоню! – сказал медведь и пошёл к полю.

Подошёл он к овсу и кричит:

– Прочь, козёл, из овса! Прочь, козёл, из овса!

А козёл не идёт.

– Ах ты, медведище-глупище, – говорит, – или ты не видишь: я козёл – стеклянные глаза, золотые рога. Глазами моргну, рогами пырну – из тебя и дух вон!

Испугался медведь и убежал.

Не дождалась медведя старушка. Сидит на камушке у дороги и плачет. Вдруг бежит волк.

– О чём, бабушка, плачешь? – спрашивает.

Рассказала она о своей беде.

– Так и так, – говорит, – как мне не плакать? Повадился козёл в мой овёс. Никак его оттуда не выгнать.

– Я его выгоню!

– Где тебе выгнать! Сам медведь гнал – не выгнал!

– Ну а я выгоню!

Подошёл волк к овсу и говорит:

– Прочь, козёл, из овса! Прочь, козёл, из овса!

А козёл не идёт.

– Ах ты, волчище-глупище, сам уходи, пока цел, – говорит, – или ты не видишь: я козёл – стеклянные глаза, золотые рога. Глазами моргну, рогами пырну – из тебя и дух вон!

Испугался волк и убежал.

Не дождалась и волка старушка. Снова заплакала. Вдруг откуда ни возьмись лисица бежит. Подбежала и спрашивает:

– О чём, бабушка, плачешь? О чём горькие слёзы льёшь?

Старушка рассказала лисице про свою беду.

– Так и так, – говорит, – как мне не плакать? Как же горькие слёзы не лить? Повадился козёл в мой овёс. Никак его оттуда не выгнать. Медведь гнал – не выгнал. Волк гнал – не выгнал.

– Не беспокойся, бабушка. Уж я-то его выгоню!

Подошла лиса к овсу и говорит:

– Прочь, козёл, из овса! Прочь, козёл, из овса!

А козёл не идёт. Так лисе отвечает:

– Сама уходи, лисица-глупица. Или ты не видишь: я козёл – стеклянные глаза, золотые рога. Глазами моргну, рогами пырну – из тебя и дух вон!

Испугалась лисица и убежала.

Не дождалась старушка лису. Пуще прежнего заплакала. Вдруг пчела летит. Подлетела и спрашивает:

– О чём, бабушка, плачешь?

Рассказала старушка про свою беду.

– Так и так, – говорит, – как же мне не плакать? Повадился козёл в мой овёс. Никак его оттуда не выгнать.

– Идём! Я выгоню!

– Да где тебе!

– Идём, идём! Выгоню!

– Что ты! Медведь гнал – не выгнал, волк гнал – не выгнал, лисица гнала – не выгнала. Как же тебе, милой пчёлке, с таким страшным зверем справиться?

– Да ты только покажи мне его! – говорит пчела.

– Ну ладно, – согласилась старушка.

Только подошли они к полю, пчела козла увидела и уговаривать его не стала.

Подлетела да сразу ка-а-к жиганёт козла в самый нос!

Закричал козёл не своим голосом и кинулся прочь бежать – мимо поля, мимо леса, прямо в дом. Вбежал в свой дом и дверь покрепче захлопнул – чтобы пчела не догнала да ещё разок не ужалила!

С той поры перестал тот козёл в чужие овсы заглядывать.

А старушка для пчёлки маленький домик возле своей хаты поставила. И стали они добрыми соседями. Пчёлка старушку мёдом угощает, а старушка пчёлку – пирогом-овсяничком, что вкуснее пряничка. Живут-поживают, горя не знают.