Текст книги "Звезда имени тебя"

Глава 7

Утром встала аж полседьмого: надо было накраситься и прическу сотворить. Вчера весь вечер экспериментировала перед зеркалом, пока не стало получаться. Вымыла голову, с помощью фена подсушила и уложила на круглую щетку, чтобы придать объем. Затем сделала пробор слева и начала крутить от него жгутики вдоль лица до ушей. Сначала соорудила справа и заколола крабиками. Затем слева. Хорошо бы лаком зафиксировать, но у меня нет. Да и заколки держат надежно, не развалится.

Затем накрасилась и влезла в новое платье. В школе, конечно, дресс-код, но что я, хуже Милолики? Пришла же она в джинсах и рубашке, имею и я право явиться в свой день рождения в платье. Оно у меня с длинными рукавами, приталенное, чуть выше колена. А цвет в тон неба – голубое-голубое. Повесила кулон из рыжего опала на кожаном шнурке – глаз не отвести. Светка только глаза пялила. Представляю, как ей хочется и взрослое платье, и украшения, и макияж. Я такой же в ее возрасте была. Недавно застукала, как она мои лифчики примеряла. Хотела ей уши оторвать, но не стала. Только подзатыльник для порядка отвесила. Хотя Светке уже девять, скоро и для нее бюстгальтеры придется покупать. Ее одноклассницы просто на глазах растут. Это моя сестра подзадержалась.

Встали родители, мы со Светкой как раз чай на кухне пили. Решила сегодня пораньше выйти, чтобы не бежать сломя голову. Мама меня увидела, охнула и чуть не расплакалась.

– Какая же ты у меня красивая, дочка! И совсем взрослая.

Я на нее посмотрела и тоже едва слезу не пустила. И так страшно и волнительно, а тут еще родители распереживались. Папа молча похлопал меня по плечу. Он у нас молчаливый, лишнего слова не скажет. Для него этот жест – высшая форма похвалы. Позвонили бабушки с дедушкой. Первые поздравления. Мне уже пятнадцать!

Я надела очки, им в тон туфли на низком каблуке и синий плащ. Через плечо сумку с учебниками. Можно выдвигаться. И мы неспешно отправились со Светкой – успеваем. Сестра шла какая-то вся торжественная и молчаливая. До меня не сразу дошло, что это с ней, а потом поняла – она мной гордится. Гордится, что у нее красивая сестра. Вот это да! И так стало приятно, и страх ушел, что в школе меня на смех поднимут. Если уж моя привереда довольна, значит, и другим понравится.

В очках на улице оказалось непривычно. Я все сразу увидела словно через увеличительное стекло. И покосившуюся карусель во дворе. На ней давно никто не катается: не сдвинуть, да и скрипит, как базарная бабка. Каждый день мимо нее прохожу, а сегодня заметила. Вообще ощущение, что улицу отмыли, хотя она просто расползаться у меня перед глазами перестала. И людей я увидела. Раньше только силуэты. Со знакомыми здоровалась. А теперь разглядела. И оказывается, они на меня тоже смотрят. Что же в школе будет?

В школе как раз и началось.

У нас раздевалка находится в вестибюле. А дальше идешь мимо дежурного класса. На этой неделе одиннадцатый «А» около входа торчал: проверял наличие сменки. Но это так, для галочки. Обычно только вид делают. А тут меня не пропустили. Есть там один товарищ, Егор Шамринов, звезда нашей школы. Отличник, победитель олимпиад, причем не только местных, но и всесоюзных, и даже от крутых вузов. Он к тому же еще красавчиком считается, хотя не мой типаж. Губы пухлые, глаза большие. Что-то кукольное. Девчонки на него западают. Дело чуть ли не до драк доходит. Но он себе на уме, ни с кем не встречается. Да и понятно: ему в вуз поступить надо, а не ерундой заниматься. И в этом я его поддерживаю.

И вот этот Егор мне дорогу преграждает и спрашивает:

– Ты новенькая?

С таким удивлением, я даже ушам не поверила. Потому что помимо удивления там что-то еще сквозило, непонятное. Ну вот если бы мы приятельствовали или родственниками друг другу были – что-то в этом роде. От Егора неожиданное. Странный… Мы с ним в одной школе учимся, несколько раз на районных олимпиадах пересекались. Хотя… Кто я ему? Да никто, вот и запоминать нечего. Я сама такая же, но это у меня из-за зрения и потому что очки почти не ношу. Лица расплываются, сложно запомнить.

Ответила коротко и ясно:

– Старенькая. Просто сегодня пыль с себя стерла и из угла вышла.

А он растерялся:

– А из какого ты класса?

А-а, ну да, я же не в форме, а в платье. Понятно. Решил повоображать: завернуть меня домой. Или на наш класс кляузу накатать.

– У меня сегодня день рождения, – отрезала я, – поэтому имею право прийти в чем хочу!

Отодвинула его и дальше пошла. Хотя нет у нас такого правила, я его только что придумала. А он вслед прокричал:

– Поздравляю!

Очень странно.

Когда появилась в классе, никто сначала не отреагировал. А потом все массово начали разворачиваться в мою сторону. Даже Надя немного обалдела, хотя она меня видела. Но быстро справилась:

– С днем рождения!

И тут остальные девчонки набежали, даже могучая кучка в стороне не осталась. Все меня поздравляли, рассматривали и восхищались. Очень приятно! И ощущения новые. Точно это не я, а кино с моим участием. Только несколько человек в стороне остались. Ну с пацанами ясно – могут только пялиться. С двоечницами тоже – с ними никто не считается. Но и Милолика сидела за партой как приклеенная. Лишь потом смогла из себя улыбку выдавить. И тут же кинулась меня тормошить:

– Лидка, как классно! Как я рада! А у тебя сегодня день рождения? Поздравляю!

Хорошо, что звонок прозвенел, а то я немного ошалела от такого внимания.

Глава 8

С утра физика, мой нелюбимый предмет. Хуже только физкультура. У нас физику завуч преподает, Павла Сергеевна. Ага, имя как у мужика. Мы ее Палка зовем. Она прямая и сухая, а еще скучная. Более скучных людей не встречала. Она урок так ведет, что меня в сон клонит. И так с утра спать тянет, а от ее монотонного голоса глаза против воли закрываются. Хорошо, что у окна сижу. Отвернусь к окошку, голову рукой подопру и дремлю вполуха.

Плохо, что физику придется сдавать на экзаменах. Без этого в физико-математический класс не возьмут. Ну на четверку точно напишу, я задачи хорошо решаю. Это теория на меня действует как сеанс гипноза. А Палка ворчит, что я на олимпиадах без призов остаюсь. Мол, если я по математике хорошо выступаю, то и здесь должна. А вот ничего подобного! В математике теория важна, а в физике, наоборот, опыт. Если теория не подтверждается экспериментом, то ее в топку отправляют. И другую теорию придумывают. Совсем другое мышление.

Придется на факультатив ходить. У нас всех заставляют на факультативы ходить по сдаваемым предметам. Мне разрешили на математику и русский не ходить, я их точно на пятерку напишу. А от физики не отвертеться. Еще химия. Или литература, не решила пока. Хотя все отговаривают от литературы, ее сложно сдать. А я бы хотела.

Палка, как всегда, пришла с опозданием. Сама задерживается, а потом нас держит на перемене. «Звонок звенит для учителя» – ее любимая фраза. Еще бы этого учителя научили интересно свой предмет объяснять, а то шпарит чисто по учебнику, ни на слово не отклонится – я специально проверяла. Ну можно же своими словами, чтобы понятно было? Зубрилка какая-то. Так любой может.

Сначала опрос по пройденному материалу. Каждый урок так! И первой Палка спросила Ольгу Мурашкину, нашу отличницу. А Ольга молча отвернулась от нее и от класса – она возле двери сидит. С Ольгой все ясно: достали ежеурочные опросы. Она тоже зубрилка: ночью разбуди – все ответит. И Ольга искренне не понимает, почему она должна быть палочкой-выручалочкой для учителя? Она у нас вообще со странностями. Не знай я, что она мозг класса, решила бы, что девочка с приветом.

Например, Мурашкина почти ни с кем не общается. Ну меня только за человека держит. А так ни здрасте, ни до свидания. Вообще ни с кем не дружит. Ей мама запрещает. Приходит домой после школы, обедает, а после гуляет – целых два круга возле дома. А после уроки до десяти вечера. С ума сойти! И так каждый день. Она учебники, кстати, летом читает – заранее готовится. Хотя программа поменяться может. Даже учителя не в курсе, что в новом учебном году будет.

Кстати, Мурашкина не только зубрилка, она реально умная. Те же олимпиадные задачи по математике хорошо решает. Она вечно меня в олимпиадах на одно место обгоняет, никак за ней не угнаться. Но я без обид: Ольга вне конкурса. Она трудяга, я бы так не смогла. Мурашкина симпатичная, только это не замечаешь из-за ее тараканов. А так она худенькая, кожа светлее моей. Волосы длинные, цвета темного шоколада – и это она не красится. Глаза карие, правда навыкате. И лоб слишком высокий. Но в целом – на уровне.

Одевает ее мама неплохо. Самой Ольге, похоже, на одежду наплевать, она модой не интересуется. Музыкой тоже. Книги читает только по школьной программе и то, что для сочинения нужно. Больше ничего. Вроде умная и в то же время ограниченная. Настолько в своем мире, что существует с остальными параллельно. Как ей удается? И да, я для себя такого не хотела бы.

Она даже летом на пляже не загорает, ходит в одежде с длинными рукавами. А загорает на балконе своего дома. Выставляет стул, садится на него в одежде же и подставляет для загара лицо. Только там старые тополя растут. Какое солнце? Одна тень. Помню, Надя как-то заболела и мы с Мурашкиной вместе из школы шли. И она мне все это рассказывала. Я шла и тихо офигевала. Почему мать ее так дрессирует? Это же ненормально! И почему Ольга не взбунтуется? Неужели ей нравится, что над ней посмеиваются? Но Ольга все спокойно переносит, только со мной немного общается.

В общем, Ольга отвернулась, и Палка к ней привязываться не стала. Мурашкина – гордость школы, даже завучу не по зубам. Поэтому, конечно, она спросила меня, больше некого. И сразу же уточнила:

– А почему не в форме?

– У меня день рождения.

Ну почему надо обязательно поинтересоваться?

– И-и-и? – прикинулась дурочкой Палка.

Я замолчала. Я ведь тоже могу как Мурашкина – не отвечать, если меня разозлят. Я за себя постоять могу. И Палка, похоже, это поняла и сразу же начала по теории гонять. Я не учила, просто с прошлого урока запомнила. Память хорошая, даже всякую ерунду запоминаю.

Получила, естественно, четыре. Потому что неразвернуто отвечаю. Интересно, Палка нам развернуто объясняет? Не зря ее не любят. У ашек физику ведет Семен Михайлович, они от него без ума. Рассказывают, что на его уроках всегда весело и понятно. Завидую им. А еще говорят, что Палка его выживает – хочет себе больше часов забрать. Да и завидует ему, думаю. И получится, что нормальный учитель уйдет, а вот эта учителка останется.

Следующий урок по расписанию – литература. Мы с Надей вышли последними из класса и тут же наткнулись на Шамринова. Егор нарезал круги возле двери. При виде нас он словно споткнулся, развернулся в противоположную сторону и учесал.

– Что это с ним? – не поняла Надя.

Я пожала плечами: наверное, отличная учеба даром не проходит. В нашей школе получить пятерку трудно. Вот и Шамринов пострадал, стал таким же странным, как Мурашкина. И я рассказала Наде об утреннем происшествии. Та уставилась удивленно.

– Что-то непонятное, – после долгой паузы произнесла Надя.

– Ага, – поддакнула я.

– И сейчас тоже.

Я кивнула. Что стряслось с нашей звездой? Перезанимался?

– Слушай, а может, он на тебя запал?

Вот за что люблю свою подругу, так за оптимизм.

– Ха-ха-ха, не смешно.

– Не, Лид, на самом деле все сходится!

Я понимаю Надю. Я бы тоже начала с радостью придумывать про нее. Так прикольно. Но что-то не верится. До этого в упор не замечал, а тут глаза раскрылись?

Литература – любимый предмет. Почти такой же, как математика. Я даже школьную программу всю изучаю. «Войну и мир» после шестого класса прочла, летом. Я просто не могу не читать. Это как не дышать – невозможно. Ходишь и думаешь: что бы почитать? А тогда еще не умела книги из интернета качать, да и электронной книжки не было, мне ее год назад подарили. Недорогая, но работает. Я месяц отзывы в интернете изучала, чтобы не лопухнуться. А то потом новую не допросишься.

Вот тогда и перечитала, наверное, всю городскую библиотеку, а потом за домашнюю по новой принялась. И решила в «Войну и мир» заглянуть, вроде читаемое. Так все четыре тома и осилила. Мне, конечно, больше всего про первый бал Наташи Ростовой понравилось. Все эти чувства и переживания. Пригласят или нет? Я бы от страха на ее месте умерла. А сама Наташа – нет, не впечатлила, какая-то ветреная. То в одного влюбится, то в другого. У нас девчонки в классе такие же.

Сегодня по теме проходим «Вишневый сад». Похоже, из класса я одна в книгу заглядывала. А еще Мурашкина. Нет, Милолика тоже в теме. Мне наша литераторша нравится. Она вся восторженная, читает с выражением, пытается и нам любовь к литературе привить. Только всем до лампочки. Вот и сейчас она попробовала вывести класс на ответ, что за люди Гаев и Раневская. Приводила примеры, но все упорно молчали. Наконец я не выдержала:

– Они сентиментальные.

И литераторша так обрадовалась, словно я ей миллион вручила. Я даже не поняла, в чем дело. И почему та же Милолика не ответила. Ведь легкий вопрос был, а я пятерку получила.

Наверное, долго бы не понимала за что, если бы после урока Милолика не подошла и не спросила:

– А что такое «сентиментальный»?

Я даже не сразу ответила. Потому что вопрос в голове не умещался. Они, оказывается, не знают значение этого слова! Никто из всего класса. Потому и молчали. Обычное слово, заурядное. Мне так противно стало, честно. С кем я учусь? Почему так не повезло? И Милолика же не дурочка, почему даже она не в курсе? Но хотя бы решила узнать.

– Это значит – излишне чувствительный человек, который переживает даже по пустякам.

И тут же добавила, чтобы новых вопросов не последовало:

– Я сегодня в кафе буду день рождения праздновать. Приглашаю.

Глава 9

Мы на дни рождения подарки друг другу не дарим. Просто платим за себя в кафе. Так удобнее, ведь денег особо ни у кого нет. Вот я и договорилась с Соней, Диной и Надей с Милоликой, что встречаемся в семь возле суши-бара. Я и Ольгу пригласила, но той было некогда – уроки. Но я от нее особо чуда и не ждала. Хотя все равно жаль. Нельзя так в себе замыкаться.

Ровно в семь я была около кафе, даже не опоздала. Мне трудно приходить вовремя, потому что не умею быстро собираться. Хоть и начинаю загодя это делать, все равно времени не хватает. А если книжку читаю, то точно опоздаю. Я из нашего мира и сейчас просто выпадаю. Меня здесь нет, я бреду по темной дороге между мирами вместе с героями. Я живу там! Иногда чувствую, что я в обычном мире чужая, случайно ветром занесло. Здесь скучно. Мне бы хотелось такую жизнь, как в любимых книгах. Полную чудес и загадок, а еще приключений. От романтики бы тоже не отказалась. Чтобы дух захватывало, чтобы дышалось все время как на вдохе. До мурашек по коже. И тут же мысль: а про меня какую можно книгу написать? И ощущение – словно со всего маха в стену врезалась. Никакую! А если бы и написали, никто бы ее читать не стал.

Девчонки ждали возле входа. Никто не зашел и не занял столик. Хотя смысла спешить никакого. В будни народу почти нет, да и в выходные зал не ломится. Но суши-бар хороший. Я с родителями в областном центре была, там хуже роллы делают, у нас вкуснее. Я очень горячие люблю. И желательно побольше. Заказали с девчонками разные наборы и морс. Нам принесли напиток в кувшине, а к нему – стаканы с трубочками. Ножи с вилками подали завернутые в салфетки. И палочки для роллов – на выбор. Как в ресторане. Мило.

В кафе вообще красиво. Горят ночники, на столах – декоративные свечи. Полумрак и таинственно. Кресла мягкие и удобные, ощущаешь себя важной персоной. Звучит тихая музыка, что-то приятное. Жаль, я в иностранных исполнителях не разбираюсь, а то бы постаралась определить, кто поет. А еще пахнет ванилью, едва заметно, а потому совсем не мешает.

Мы посидели, а потом я пошла в туалет, он расположен за барной стойкой. И когда возвращалась, толкнула дверь. Она на доводчике, из-за этого открывается туго. А тут доводчик сорвался, и дверь чуть не врезалась в парня, который стоял рядом со стойкой. Хорошо, успела в последний момент удержать. Парень оторвался от смартфона, в котором что-то изучал, и спросил с удивлением:

– Опять ты?

Елки! Опять он, и снова я его чуть не покалечила. Ну как мне это удается? Ведь раньше ничего подобного не происходило.

Я начала мекать, что не специально, а он забрал заказ и пошел к выходу, бросив на прощание:

– Интересно, за что ты меня прибить пытаешься?

Самой любопытно.

Девчонки сразу забеспокоились: что произошло? Они ближе к выходу сидели, не разглядели. Зато Милолика вспомнила, что это тот парень, в которого я на площади врезалась. И вот тут обсуждение пошло живее. Ну да, нам хочется парням косточки перемыть. Симпатичный или средний, умный или так себе, стоит ли с ним встречаться или нет. А тут такая пища для фантазий! И мне приятно. Таю, как мороженое в креманке. Плавлюсь липкими потеками, с лица не сходит идиотская улыбка. Впервые со мной такое. И даже не надо знать, кто же тот незнакомец. Ведь так приятно мечтать, а жизнь вносит свои коррективы.

Домой вернулась в приподнятом настроении. Даже не шла всю дорогу, а летела. Не слышала, что Надя говорит, отвечала невпопад. Милолика, кстати, отправилась вместе с Соней. Надеюсь, они сдружатся. Мне Соня нравится, да и Милолика вроде ничего, но у нас с Надей слишком тесный союз. И третий в нем – лишний. А Дина тоже вроде с Милоликой спелась, только Дина живет в первом микрорайоне, она на автобусе поехала.

И вот иду и размышляю: он же меня узнал. Не то что Шамринов, который раньше в упор не замечал. А этот парень запомнил меня с первой же встречи. Хотя, наверное, сложно не запомнить, когда тебя чуть с ног не сбивают, но все равно. Раз врезалась в память – значит впечатлила. Так и буду думать, и никто мне не помешает.

Уснула на удивление быстро. Обычно, когда у меня произойдет что-то из ряда вон, долго ворочаюсь. Сон никак не идет. Лежу на кровати с открытыми глазами и перебираю в голове одно и то же. А потом весь день носом клюю. А сегодня только легла, и всё. Мысли спутались, и я задремала. И что-то мне приятное снилось, что проснулась с улыбкой. Жаль, не запомнила.

С утра у нас история. Мне этот предмет нравится, плохо только, что с датами не дружу. Они у меня слипаются в огромный клубок, который не распутать. Что шестнадцатый век, что пятнадцатый – для меня разницы никакой. Я вообще в цифрах путаюсь, для меня проблема выучить дни рождения даже родителей. Только свой помню и Надин. А так люблю не только исторические романы читать, но и воспоминания современников. «Россия глазами иностранцев», например. В интернете любопытные статьи нахожу. Зато что касается войн – не мое. Точнее, почему они начались и кто победил – нормально. А вот кто на каком фронте наступал – ничего не понимаю. Не мой конек.

А так бы я с удовольствием отправилась в археологическую экспедицию, чтобы откопать старинный город. Расколотые статуи, поверженные памятники, рухнувшие колонны… Все заросло деревьями, и чтобы добраться, надо пробираться через джунгли, отбиваться от хищников. Воображение сразу нарисовало несметные сокровища, охраняемые духами умерщвленных рабов. И вот они ожили и пытаются убить археологов. Ха, снова меня в фэнтези унесло, не зря это мой любимый жанр.

Мурашкина, как обычно, встала возле парты, запрокинула голову к потолку и бормочет себе под нос. Это она так повторяет перед уроком. Мы-то привычные, а Милолике в новинку.

– Оля, что ты стоишь? Сядь лучше, – предложила она.

– А что, я отвечать тоже сидя буду? – отмахнулась Мурашкина.

Да, она именно такая, странная. Милолика, похоже, этого не ожидала. Посмотрела на меня, я слегка кивнула. Мол, все в порядке.

Историю у нас ведет Барановский, он уже на пенсии. Если честно, то не очень интересно. Я из интернета и книг знаю намного больше, чем с уроков. По Барановскому видно, что его и школа достала, и ученики. Как будто он наказание отбывает. И за это его часто изводят. И в нашем классе, и в остальных. Трудно удержаться. Палку бы тоже изводили, но с ней не проходит. Она жесткая. Оставит после уроков, родителям сообщит или пару в триместре влепит. А с Бараном – это от фамилии – на раз-два прокатывает. Он повизжит, но ничего за этим не последует. Хотя мне его жаль. Он умный дядька, только уставший.

Сказал как-то, что у меня голос второй волны русской эмиграции. Это потому, что я картавлю. Баран, правда, назвал его грассирующим. Аристократично. Я дома залезла в интернет, чтобы про волну выяснить, и узнала, что это произошло в конце Второй мировой войны, в сороковых – пятидесятых годах прошлого столетия. И похоже, все они были поэтами, писателями и евреями. Прикольно. Барановский тоже, наверное, думает, что я нерусская. Ну и ладно. Зато «вторая волна русской эмиграции» загадочно звучит.

Вторым уроком шла алгебра, не сдвоенная в этот день. Верушка сразу дала самостоятельную по вариантам: слабый, сильный и одно задание нам с Мурашкиной. Я села к Ольге за парту, и мы принялись решать. Умная все-таки Мурашкина, с ней намного легче думать, чем одной. В математике мы удачно дополняем друг друга. Верушка подошла, проверила, а после попросила объяснить остальным. Ольга сразу же отвернулась. У нее этот жест, наверное, уже на автомате срабатывает. Пришлось идти мне.

Задача вообще-то простая. Там самое главное – догадаться, как сделать одно допущение, а потом все ясно. Ну я так надеялась. Объяснила все до мелочей, только в одном месте опустила – там из леммы вытекает, мы ее недавно проходили. А класс молчит, никто не врубился. И Верушка спрашивает, что, мол, непонятно. А Ксюха, из могучей кучки, показывает как раз на то место, где решение из леммы происходит. И меня снова накрыло, как на литературе. Я учусь среди тупарей. И не могу, больше не могу с ними находиться в одном помещении. Швырнула мел, заорала: «Идиоты!» – и выбежала из класса. И чуть кого-то не прихлопнула: кто-то по коридору проходил, не разглядела. А может, и задела, не знаю.

Убежала в туалет и закрылась. А саму трясет. И стараюсь не разрыдаться, чтобы тушь не размазалась. Как же мне все это опротивело! Тупые, тупые, тупые! И деваться некуда, целый учебный год с ними мучиться. Как же учителя выдерживают? Все эти двадцать четыре, нет, двадцать две тупые пары глаз? Без намека на интеллект? Но деваться некуда, надо возвращаться. Если кто вопрос задаст, прибью. Без всяких шуток. Не то у меня настроение. И вот вернулась в класс, а там он.