Текст книги "Страж Вьюги и я"

Глава 5
Супруг

Запах горелого мяса придал моим шагам ускорение. А я еще переживала, что заблужусь и не найду кухню!

Вбежала в комнату, полную дыма, я вовремя – на большой сковороде подсыхало мясо, слегка обугленная порция уже лежала на глиняном блюде.

Ухватившись за ощутимо нагретую деревянную ручку, я спасла еду от сожжения.

Фрост, строгавший поистине разбойничьим тесаком хлеб, молча передвинул разделочную доску на середину стола.

Поставив на нее сковороду, я быстренько перевернула мясо вилкой и вернула на печь дожариваться. Даже с нотками гари аромат казался божественным, и мой желудок выдал несколько радостных рулад.

Обернувшись, заметила, что страж смотрит на мои ноги.

– Почему босиком?

Я поморщилась: разрешения отвечать никто не давал.

Густые брови Фроста сдвинулись на переносице.

– Все-таки зелье принуждения? И запрет говорить? Позволяю говорить все, что пожелаешь.

Слава богам! Он догадался! Наконец-то…

– Твои носки слишком велики, я могла в них убиться.

Не говоря ни слова, мужчина вышел, и я вздохнула с облегчением.

Став моим временным мужем, он продолжал пугать своим ростом и шириной плеч. Может, у него в предках снежные волоты затесались? Шутка, конечно, но это объяснило бы его рост, силу и отстраненность. Пожалуй, скупость Фроста в выражении чувств страшила меня сильнее бугров мышц и стальных кулаков.

Я сервировала стол и успела изжарить еще одну порцию подготовленного мяса, прежде чем вернулся Фрост с моими сапогами и кулем одежды.

– Можешь надевать – я снял следилки.

Обувь с чулками он поставил у стола, а свадебное платье и шубу вознамерился бросить в печь.

– Стой! Не сжигай! Позже я почищу их, когда сниму уршиль.

Страж вскинул бровь, выражая удивление или скепсис. Кто разберет, что у него на лице написано…

– Шуба из меха угриков. Знаешь, какие это хитрые зверьки? Их ловила вся артель, чтобы хватило на шубу такой длины, – говорила я торопливо, объясняя свой взгляд на чужой труд. – Дороже только мех давелийского соболя. А чтобы сплести шелковое кружево на платье, местные мастерицы работали не одну неделю. Люди старались, создавая красивые вещи, и они не виноваты, что некий урод насовал туда следилок!

Кастанос поразил своей паранойей, да и вообще тем, что заинтересовался моей персоной. Дом, по меркам Вьюги, дорогой, а я симпатичная девушка и вдобавок магичка, но идти на преступление?.. Странно все, не вижу логики в поступках похитителя.

Или же я чего-то не знаю. Вдруг со стороны отца обнаружился родственник благородного происхождения, который решил завещать мне свое богатство и титул? Версия смешная и невозможная, как увеселительная прогулка в аномальных зонах.

– Хорошо, – удовлетворил мою просьбу Фрост и накрыл вещи полупрозрачным щитом, который не позволит Кастаносу воспользоваться следилками и найти нас.

Завтрак протекал в неловком молчании. Хлеб невозможно черствый, как только зуб не сломала? Первая порция мяса, которое поджарил страж, оказалась несъедобной. Та, что жарила я, – недосоленной, но тут ситуацию успешно исправила солонка.

Фрост невозмутимо жевал черствый хлеб, свои угольки и мои нормальные отбивные с одинаковым аппетитом. Закусывал сушеным горьким перцем в немереном количестве.

В душе проклюнулся суеверный страх: а человек ли сидящий напротив мужчина? Складывалось впечатление, что своими белоснежными зубами он перемелет даже камень и не заметит, что ест…

Некоторое время я рассматривала Глыбу, сменившего синюю форму на домашнюю одежду. Черные штаны обтягивали крепкие ноги. Белая безрукавка подчеркивала рельефную мускулатуру, плечи воина и сильную шею, а еще не скрывала на левом предплечье татуировку – очередной абстрактный узор. Но привлек внимание в первую очередь странный сине-зеленый артефакт. Величиной с кофейное блюдце, он висел на стальной цепочке, да такой толстой, что на ней можно собаку держать на привязи – не оторвется. Сам медальон оказался из синего стекла со светящимся зеленым кристаллом внутри. Магию я ощущала, но странную. Одно время она казалась слабой, а через секунду напоминала ураган, притаившийся за дверью, откроешь ее – и стихия, взревев, уничтожит все в доме.

– Ты сказал, что брак фиктивный, – осторожно начала я самый сложный разговор в своей жизни.

Страж медленно кивнул:

– Зафиксируем факт нарушения – и наш союз признают недействительным.

– Придется объяснить, почему ты вообще на мне женился, – заметила я, испытывая неловкость, что «тыкала» Фросту.

Но он первый начал, да и кто сохраняет официоз после поцелуя?

– Я чужой в вашем граде. Не знаком с традициями Севера: вдруг у вас принято доставлять в храм сонных невест. – Страж произносил слова неторопливо, каждое напоминало камень, гулко падающий в глубокий колодец. – Да и не узнал тебя сразу в платье.

Не узнал? Он хочет сказать, что на работе я выгляжу плохо?

– Ты не отказалась от церемонии, когда дал тебе время, – продолжал объяснять Фрост свое видение ситуации. – Я предположил, что не можешь, и принял решение не оставлять тебя с отцом.

– Марон мне не отец! Он – козел, гад и предатель!

Крикнула я злобно и тотчас пожалела, что утратила контроль над собой. Фрост ни в чем не виноват и не обязан терпеть мою истерику.

– Прости… Марон – отчим. Папа никогда бы так со мной не поступил.

Временный муж сделал вид, что не заметил моей вспышки гнева.

– Ты чем-то интересна Кастаносу и нуждаешься в защите.

Я пришла к тому же выводу. Дом – не повод для риска получить солидный срок.

– Завтра утром пойдем к лорду-хранителю – вечером снова будем свободны. – Фрост съел кусочек засушенного мяса и закусил перцем.

Мой же аппетит сбежал, испугавшись свалившихся проблем.

Сделав глубокий вдох, я предложила невероятное:

– Давай оставим все как есть.

– Что?

Панцирь невозмутимости стража пробило – я явственно заметила удивление на его лице.

– Нам пока нельзя разрывать союз.

Боги мои, как же стыдно уговаривать мужчину не разводиться!

– Ты же сам сказал, что я в опасности и нуждаюсь в защите.

– Лорд-хранитель ее и предоставит.

Что ж, говорить правду доведется, хотя ужасно не люблю делиться семейными проблемами с посторонними людьми.

– Если пойдем к лорду Сверу, имущество отчима конфискуют, самого его посадят.

– Безусловно. Он совершил преступление.

– Ему нельзя в тюрьму!

– Он ведь козел, гад и предатель, – напомнил мои же слова Фрост.

Ух ты! Грубый, бесчувственный страж способен на иронию?

– Все так, но без мужа моя мама не справится. У сестренки зимняя лихорадка, которая лечится лишь на побережье, а жизнь там дорогая. Я не смогу им помочь, даже если буду отдавать все жалованье защитника – им попросту не хватит даже на новый дом. Сюда, где зима длится почти шесть месяцев, они вернуться не смогут.

Фрост глядел на меня изучающе.

– И что ты предлагаешь? Позволить преступникам гулять на свободе, а самим остаться в ненужном браке? Я не планирую задерживаться в граде больше года.

Ага, все с ним ясно: приехал сюда денег скопить – зарплата у стражей крепостей-градов выше, чем у столичных боевиков, служащих в полиции. К тому же на Севере можно купить меха и драгоценные камни, чтобы продать в Квартене втридорога. Вероятно, и рэйские камни приобрел у какого-то старателя подешевле.

– Год? Этого времени мне хватит. – Я попыталась улыбнуться непослушными губами.

Дурацкая ситуация: уговариваю не оставлять меня мужчину, которого не люблю.

Зелено-карие глаза Фроста смотрели прямо в душу. Пристальный, темный и безмерно спокойный взгляд. И тем неожиданней прозвучал вопрос:

– А ты не думала, что у меня есть невеста?

Я заняла чужое место? Допустив на мгновение обидное предположение, испытала ворох неприятных ощущений: вину, злость, сожаление.

Потом опомнилась и успокоилась. Почему эта гипотетическая невеста не рядом со своим возлюбленным? Да и вообще, у такого куска льда – и невеста? Впрочем, буду справедливой: Фрост своеобразный, но надежный – сильный боевой маг с моральными принципами.

И что занятно, Глыба Льда, а целуется горячо.

– Невеста? Почему ее не вижу? Хороша же она, если не переехала вместе с любимым в град-крепость.

Фрост промолчал и оторвал от связки шестой по счету перец. И тут я не выдержала – соскочила с табурета и выхватила горькую гадость у него из рук.

– Не знаю, что с твоими вкусовыми ощущениями, но такое количество перца сожжет желудок!

– Входишь в роль жены? – Глыба не рассердился. – Нравится?

– Нет, но я готова ее играть, лишь бы отчима не посадили. Я предлагаю тебе сделку: продлить фиктивный брак на год и развестись по причине бездетности.

Мужчина потянулся за хлебом и спокойно заметил:

– Ты получаешь выгоду, я – нет. Сделка предполагает обоюдный интерес.

Фрост со мной заигрывает? Или издевается? Или действительно так считает? Скупо выраженные чувства сбивают с толку, не давая подсказок, а только путая.

Вернувшись за стол, я принялась перечислять свои достоинства:

– Я знаю всех старожилов Вьюги и многих стражей и артельщиков в ближайших градах. Ориентируюсь в местном лесу и горах до первых очагов аномалий. Умею охотиться, убивать некоторые виды нечисти, различать съедобные грибы и ягоды, ловить рыбу в Хрустальном озере. Могу приблизительно оценить драгоценные камни и самоцветы. Ставлю мощную защиту на жилье, но ты и так в курсе… Могу вести дом в условиях Севера, хорошо готовлю, шью, стираю. Умею петь и танцевать как народные, так и придворные танцы.

К концу монолога я собой даже загордилась. Да я кладезь талантов и достоинств! Сама бы на себе женилась – во какая я умница!

– Ах да! Мне принадлежит дом в центре Вьюги, я буду жить там и не стеснять своим постоянным присутствием. А готовить и убираться буду приходить к тебе дважды в неделю.

Мой примороженный страж молчал, и я заволновалась. Что еще пообещать, не представляла.

– Хорошо.

– Что именно хорошо? Хорошо говорю? Хорошо подготовлена к роли жены северянина и ты онемел от счастья? – Я нервничала и несла чушь. – Или хорошо – ты согласен на фиктивный брак длиной в год?

– Я согласен на сделку. Но у меня есть условия.

Насторожившись, я сжала кулаки под столом. Боги мои, пусть он потребует приемлемое!

– Жить мы будем вместе, здесь. Добытчик и защитник – я. Ты не шляешься в горах, не гоняешься за нечистью. Ведешь дом и готовишь еду.

И ни слова о моей службе? Возмутительно! Первый день замужем, а супруг уже тиранит!

– Ты ничего не забыл, добытчик? Я вообще-то маг-защитник, и неплохой, раз взяли в стражу Вьюги. Я не брошу работу.

Я ждала возражений и настроилась настаивать на своем до последнего. Неужели Фрост из тех мужчин, которые стараются лишить женщин независимости, запрещая им все после свадьбы?

– Ладно, – кивнул брюнет и, наколов кусочек мяса на вилку, отправил его в рот.

Ругаться не пришлось – он согласен и так? Какой-то подвох, не иначе.

– Брак у нас фиктивный, – напомнила я осторожно.

Прожевав, страж заявил:

– Настоящий мне не нужен.

– Отлично! – Испытывая невероятное облегчение, я широко улыбнулась. – Мне тоже и даром не надо. Можно сказать, мы нашли друг друга.

Страж быстро орудовал столовыми приборами, будто забыл о моем присутствии. Мощные челюсти внезапно замерли, их хозяин напрягся, словно к чему-то прислушиваясь.

– Что?.. – Я вмиг вспомнила, что дом находится не просто на отшибе, а в лесу. – Звери? Нечисть?

Фрост отрицательно махнул вилкой и продолжил мирно трапезничать.

А через одну-две минуты в кухню ввалился сухопарый старик, известный всем вьюжанам. Целитель Клим. Без верхней одежды, но в лохматой черной шапке и валенках, с мешком, набитым какими-то веточками.

Оставляя мокрые следы на полу, он торопливо прошагал к печи. Небрежно сбросив ношу возле моих вещей, с наслаждением протянул руки над печью.

Все это он проделал, не замечая гостей на кухне, поглощенный своими мыслями, которые, несомненно, интереснее наших персон.

– Здравствуйте, целитель Клим, – нарушила я молчание.

Он резко обернулся и, как будто только увидев, скользнул взглядом по нам с Фростом.

– И вам не хворать, ребятушки.

Отряхнув шапку от капелек, в которые превратились снежинки, и повесив ее на гвоздь в деревянной стене, целитель добродушно полюбопытствовал:

– Изольда, ты никак в тягости? На первый осмотр пришла?

Я обалдела от подобного предположения, хотя оно закономерно, учитывая специализацию мага.

– Нет, я…

– Ага, вижу, – перебил Клим нетерпеливо, – ты еще с невинностью не распрощалась. Тогда что у меня забыла?

Лицо обдало жаром стыда. Я готова под землю провалиться, только бы не сидеть сейчас напротив Фроста!

– Она жена моя теперь, – без капли эмоций произнес страж.

Клим хмыкнул и обернулся к печи. Целителей обижать нельзя, но этого я бы с наслаждением стукнула черствым калачом! Мимоходом раскрыть личное – это уметь надо. Талантище!

Клим всегда поражал странностями, импульсивными поступками и бесцеремонностью. Но при этом лучшего целителя, специализирующегося на беременности и родах, в граде не найти. Вот и шли к нему будущие мамочки не только со всей Вьюги, но и из соседних градов.

– Клим, посмотри Изольду – она под зельем подчинения, – попросил Фрост. – Можно ускорить его вывод из организма?

– Девушка не хотела за тебя замуж, Эйден, и ты ее опоил? Ай-ай, как нехорошо ради любви преступать закон!

Целитель явно подкалывал толстокожего постояльца, но тот и не думал реагировать, оставаясь все той же Глыбой Льда. Невозмутимой, непробиваемой.

Клим приблизился. Несколько пассов – и худые крепкие пальцы, схватив за подбородок, повернули мою голову в необходимую целителю сторону.

Зачем ненужные телодвижения при простой диагностике, оставалось только гадать. Порой складывалось впечатление, что в теле пожилого мужчины заперта веселая душа подростка, которая фонтанировала энергией.

– Нет, чуда не ждите. – Целитель с сожалением развел руками. – Знатно тебя, девочка, зельем накачали, концентрированным, да еще уршиль мешает твоему дару начать самоочищение.

– А если избавиться от уршиля? – спросил Фрост о невероятном.

Браслет, блокирующий магию, легко мог снять лишь тот, кто его надел. Остальным же приходилось долго возиться, чтобы сломать защиту артефакта.

Я планировала завтра пойти на службу и, объяснив ситуацию, попросить о помощи лорда-хранителя. Вот только если к утру зелье будет действовать, я могу нарваться на Йохана… И что тогда? Страшно представить, что я натворю, если он пристанет с извечным: «Поцелуй меня, Изи!»

– Снимай, – махнул легкомысленно рукой целитель, – а я ей особый отварчик сейчас дам. У меня как раз свеженький есть.

Старик забормотал что-то невнятное и зазвенел склянками и чашками, а я с надеждой посмотрела на Фроста.

Увы, убирать уршиль он не спешил.

– Пей, девочка.

Клим бухнул передо мной большую чашку с мутным варевом. Морщась, я послушно выпила его до последней горькой капли.

– Спасибо! А теперь снимем блокиратор?

Фрост качнул головой и велел:

– Спи.

Я тотчас обмякла, но на пол не свалилась – сильные руки не позволили.

Отнеся девушку в спальню, теперь ее спальню, Фрост вернулся на кухню.

Клим сидел на месте Изольды и с наслаждением ел мясо, которое она поджарила.

– Неплохо! Сочное, как в моем любимом трактире. Ты гораздо хуже готовишь.

– Я воин, а не повар.

– Даже отдаленно не повар, – захихикал целитель. – Ты палач продуктов, Эйден.

Еще мгновение – и улыбка исчезла с лица старика без следа.

– И что ты учудил? Зачем женился на девочке? Ты же похож на застывшую лавину, которая в любой момент может среагировать даже на треск сухой ветки и ринуться с горы.

– Настолько слабое акустическое воздействие лавину не тронет с места.

Целитель недовольно отмахнулся:

– Ай! Не цепляйся к словам. Лучше скажи, что делает тут девушка? Забыл, почему живешь в лесу?

– Память у меня хорошая.

– Тогда чем думал, приближая к себе Изольду? – Клим сощурил серые глаза. – Она может пострадать.

Молча встав из-за стола, Фрост покинул кухню.

Хмыкнув, целитель продолжал преспокойно завтракать. К моменту возвращения стража он умял все нормальное мясо, выкинув сожженное в мусор.

Поставив на дубовую столешницу каменный круг, Фрост принялся точить метательный топор.

– В храм вашей богини я шел за подсказкой. Обещал дары за помощь, дал обет помочь тому, кому понадобится моя защита. И в храм принесли спящую Эйк. Я не мог остановить свадьбу, но сорвал планы, женившись на ней сам. Я еще не разобрался, чего от нее хотят, но все выясню.

– Утверждаешь, что иначе не мог? Ладно, ответ принимается.

Отодвинув пустую тарелку, Клим потянулся за чаем в большой чашке с белым орнаментом – вязь защитных символов вперемежку со снежинками.

– Знаешь, а ведь женитьба на ней – воистину ответ богини. Это она, ты нашел ее.

– Нет. Я прикасался к ней, поцеловал – нужного ответа нет. Выходит, отреагировал на другую девушку, осталось ее разыскать.

– Может, плохо целовал? – иронически поинтересовался Клим. – Ты попробуй еще разок-другой.

Фрост проигнорировал предложение.

– Девушка, которая вызвала у меня первые эмоции, не Изольда Эйк. Но ее я точно увидел в день нашей первой встречи с Эйк.

– Ты меня запутал! – Целитель задумчиво барабанил пальцами по гладкому подбородку. – Точно не Изольда?

– Говорят, встреча с избранницей похожа на выныривание из омута: вновь дышишь свободно, эмоции возвращаются, холод отступает…

Фрост внезапно замолчал, и Клим жадно подался вперед, боясь пропустить хоть слово из откровений постояльца.

– Этого не было, когда я увидел Изольду Эйк.

– Но что-то ты почувствовал, раз встал между ней и Йоханом, – справедливо заметил Клим.

Фрост упрямо качнул головой:

– Значит, свою избранницу я встретил где-то в городе, но из-за расстояния прошел мимо.

С минуту слышался только раздражающий звук соприкосновения лезвия топора с точильным камнем.

– А если незнакомки нет вовсе, – осторожно заметил целитель, – и тебе изменения привиделись? Выдаешь желаемое за действительность? Так порой бывает.

Страж с силой опустил топор на стол.

– Для Вьюги лучше, чтобы ты ошибался, Клим.

Я открыла глаза посреди ночи, выпитое утром зелье разбудило. Собираясь в уборную, машинально щелкнула пальцами – любимая «стрекоза», деморализующее противника заклинание и одновременно летающий светильник, получилась крупнее обычного.

И я осознала потрясающую вещь: ко мне вернулась магия! Уршиль больше не холодил запястье – каким-то чудом Фрост его снял.

Искать уборную в чужом доме еще та задачка. Возле спальни я ее не нашла, значит, приведется спуститься на первый этаж. Пока шла по коридору к лестнице, наступила босой ногой на какую-то липкую гадость. Фу! Кто-то по ночам трескает варенье? Или Клим пролил зелье?

Дом спал. Ступени слегка поскрипывали. Где-то успокаивающе тикали настенные часы. В окна заглядывал холодный свет звезд.

Найдя заветную комнатку на первом этаже, я порадовалась своему везению – искать и будить Фроста по столь деликатному поводу совсем не хотелось.

Возвращаясь обратно в спальню и уже коснувшись ногой первой ступеньки, услышала странный звук. Слабый вой? Волосы на голове от страха зашевелились, верно подсказывая, что мне не послышалось. Опасность рядом.

Иногда хочется вновь стать маленькой девочкой и спрятаться от ужасов ночи под кроватью. Но я давно выросла и обязана смотреть своему страху в лицо. Как маг-защитник, я не имею права прятаться.

Пришлось погасить «стрекозу» – ее яркий голубой свет легко заметить сквозь незашторенное окно.

Бесшумно пересекла прихожую.

Мороз не заткал вычурными узорами стекла, похоже, они зачарованы, и я как на ладони видела наполовину расчищенную площадку перед фасадом дома. Ближе к террасе – поленница, чуть дальше – несколько сосновых стволов с еще не отрубленными ветками. Возле них стоял Фрост с топором в руках. Бессонница? И решил поколоть дрова? Тогда почему смотрит вглубь леса, начинающегося шагах в ста от дома? И что за странный артефакт прикручен к воткнутой в снег палке? Чуть больше моего кулака хрустальный шар размеренно мерцал алыми всполохами.

Сердце забилось быстрее, будто чуя беду.

С помощью заклинания остроты органов чувств я смогла рассмотреть стража лучше и услышать странный звук, который издавал артефакт: «Бап… бап… бап…» До отвращения раздражающий звук, хотелось выйти из дома и шмякнуть шар о дерево.

Ох, да это же манок! Спросонья сразу не сообразила. Только кого Фрост собрался приманивать в темном и страшном лесу?

Страж стоял неподвижно на леденящем ветру без шапки, в штанах и безрукавке, сапоги на четверть погрузились в пушистый снег. Неужели не холодно? Глыба, а не человек.

Жалобный вой прозвучал ближе.

Я вздрогнула – тень метнулась к Фросту. Он приподнял свободную руку, и темная громадина, оказавшаяся ньйором, ткнулась в широкую ладонь носом. Ох, это всего лишь Свин!

Я выдохнула, испытывая непередаваемое облегчение.

Фрост выгуливал свою зверюгу по ночам? Неразумно, особенно когда в лесу кто-то подозрительный шляется.

Они появились внезапно – я сразу и не заметила.

Увидела лишь, как покатилась по снегу косматая голова, отрубленная стражем. Второй волколак оказался увертливей – ушел с траектории удара и набросился вновь. Фрост снова взмахнул топором, прицельней.

Третью нечисть придавил ньйор, который и не думал сбегать, как обычно делают его сородичи. Да Свин у нас боевой!

Две твари атаковали одновременно. Пинок сапога со стальной набойкой – и один волколак отлетел и ударился о ствол сосны, где секунды спустя ньйор сломал ему хребет. Второй лишился лап, следующим ударом Фрост его добил.

Волколаки – резвая нечисть, редко какой боевик осилит всю стаю в одиночку. И я переживала за Фроста, в то же время отмечая его мастерское обращение с обычным топором. Движения скупые, выверенные, почти каждый удар достигал цели. Истинный воин, умеющий превратить даже хозяйственный инструмент в грозное оружие.

Оставшиеся члены стаи взяли опасного человека в кольцо, которое постепенно сужалось. Похожие на худых волков с округлыми головами медведей твари припадали животами к земле – они так всегда делали перед прыжком.

Я заволновалась: Фрост прикончил нескольких волколаков сталью. Почему не использовал боевые заклинания? Ведь магией намного быстрее!

Самая крупная особь взвилась в воздух – страж швырнул в нее топор. Вожак волколаков растянулся в снегу. С топором в башке.

Фрост теперь безоружен.

Спросонок реакция не та, и я не успевала создать щит-купол… но он и не понадобился.

В руках мужчины из ниоткуда возникли топоры – небольшие, для метания.

Пятерка волколаков толком наброситься не успела, как легкое оружие нашло свою цель. Черные топорики будто вырастали в руках стража, и я долго не могла поверить собственным глазам.

А когда разум принял невообразимое – у Фроста оружие из тьмы! – в животе похолодело от пугающего открытия.

Нет, нет… Мне показалось! Просто страж очень быстр… просто метательные топоры были заткнуты спереди за ремень, а я их не заметила…

Все элементарно, объяснение нашлось!

Я почти успокоилась, но Фрост тряхнул руками – и на снег упали черные сгустки. Тьма… Затянув, словно плотный туман, землю вокруг мужчины, она уничтожила трупы волколаков. Сожрала без следа, даже кровь не забыла.

Растирая покрывшиеся мурашками страха руки, я на шаг отступила от окна, стараясь не выпускать стража из поля зрения. Он не должен знать, что за сражением наблюдали.

Я бы ушла незамеченной. Все испортил Свин – радостно мяукнув, он поднял довольную морду вверх.

Фрост тоже посмотрел в мою сторону – и я увидела его глаза. Без белков, совершенно черные. Из-за заклинания я рассмотрела их до ужаса четко.

Тьма владела стражем.

Шмырь! Вот же шмырь!

Угораздило же связаться с воином, которому подчиняется Тьма!

Чудом разорвав путы оцепенения, я ринулась со всех ног на второй этаж.

Боги мои! Фрост – кромешник!

За секунды в голове промелькнуло все, что знала о воинах из ордена Кромешной Тьмы. Отрывки из летописей, страшные сказки, жуткие байки. Пугающе сильные бойцы… Маги, владеющие оружием из тьмы и в бою шагающие по колено в крови врагов… Длительное время страшные слухи поощрялись королем, что и неудивительно. Тринадцать лет назад между Латорией и Давелией вспыхнула война, которая завершилась за считаные дни благодаря кромешникам. Величайшим злом воспринимался протекторат темного императора, а потом его сын женился на обычной выпускнице нашего магического университета, орден раскрыл заговор, а заодно спас наследного принца Латории, – и отношения между странами потеплели.

Спрашивается, чего я испугалась? Я же практику проходила в отряде, который возглавляли кромешники! И пристрастием бродить по колено в крови никто из них не отличался. Наоборот, они уничтожали безжалостно только нечисть, а разбойников и магов-ренегатов старались взять живыми.

Своевременно вспомнила, испуг притупился. Но одно дело пересекаться с кромешником по службе, другое – подловить его ночью за странным занятием.

Скрип входной двери показался громом. И я побежала быстрее, отменяя заклинание остроты чувств. Сделаю вид, что сплю, не хочу сейчас объясняться с Фростом.

Легко преодолев лестницу, у самой спальни поскользнулась на липком пятне и шлепнулась на зад. Чуть не взвыла, как недавно убиенные волколаки – в копчике вспыхнула острая боль.

Ну и чего я бежала? А все глупые детские страхи!

– Ушиблась? – глухо спросил Фрост, вырастая из темноты передо мной.

Как? Как он обошел меня, что не заметила? Тьма скрыла? Или на несколько секунд я отключилась от боли?

– Н-нет, все хорошо. – Накатил стыд, что повела себя глупо и сбежала, когда он меня обнаружил. – Я просто уборную искала.

– Нашла? – Фрост подал руку, помогая подняться.

Ладонь прохладная, крепкая, мастерски владеющая топором, поддержала, пробуждая странные ощущения. Это как встречаешь ожившую легенду, а потом и вовсе прикасаешься к ней. До сих пор в голове не укладывается, что видела настолько страшный и одновременно восхитительный бой!

– Да, на первом этаже нашла.

Света звезд, проникающего в окно, мало, чтобы рассмотреть собеседника, но я пыталась. Пыталась отыскать характерные для темных черты: острые скулы и подбородок. И не видела их – отвлекала борода, которую я так и не потрогала.

– Вторая уборная напротив твоей спальни, – будто ничего не произошло, объяснил безмятежный страж. – А купальня сразу за кухней.

– Хорошо, с-спасибо. – Голос мой вновь сорвался, выдавая волнение.

Отведя в спальню, Фрост внезапно обхватил мое лицо ладонями и мягко, вкрадчиво произнес:

– Изольда, тебе приснились волколаки, которых я победил ледяными «иглами» и «копьями». Сон, Изольда, все, что ты видела, – сон.

Ага, как же… такой бой я ни за что не забуду.

Помолчав мгновение, Фрост добавил:

– И это тоже приснилось.

Его губы накрыли мои.

Я оцепенела, ошалела от шквала чувств. Удивление, испуг, удовольствие, восторг – все смешалось.

Кромешник сомнениями не мучился – целовал уверенно, ненасытно, требовательно убеждая мои губы открыться. И я поддалась, позволяя себе и ему делать, что хочется.

Одна рука Фроста запуталась в моих волосах, вторая без спешки путешествовала, лаская, по спине.

Прижимаясь к мускулистому торсу, я затерялась во времени. Мир сузился до теплых объятий. Поцелуй отправил разум в отключку. И я жила чувствами и ощущениями. Ощущениями мягких губ, прохладных ладоней…

Все испортил мой стон – Фрост резко отшатнулся, тряхнул головой.

– До утра спи крепко, – хрипло велел он.

И в голосе его я четко расслышала неподдельное сожаление.

Изо всех сил противясь обидному приказу, я закрыла глаза. Мир вокруг поплыл. Положив меня на кровать и укутав одеялом, страж погладил по щеке и ушел.

А дальше – тьма. Не Кромешная, которой он служил. Обыкновенная…

Наваждение… Наваждение, которому удалось противостоять.

Он поступил низко, целуя ту, что ему не принадлежала, но находилась под его защитой.

Что на него нашло? Хотел бы знать, что побудило к безумству. Еще кипевшая после боя в жилах кровь? Пробуждающиеся чувства случайно излились на фиктивную жену, раз незнакомка далеко? Или пора уходить?

Фрост подошел к зеркалу и внимательно вгляделся в угрюмое лицо.

Что-то странное творилось с ним. Вместо эйфории испытывал злость на себя. Значит, это не пробуждение, но и на превращение в безумного монстра не похоже. Да и артефакт не позволил бы сорваться во тьму. Еще рано.

Наваждение… На кого или на что грешить за свою несдержанность?

Может, виновата картинка, намертво отпечатавшаяся в памяти? Видение Изольды, явившейся на кухню босиком.

Когда избавлял ее от следилок и маячков, сосредоточился на их поиске и привлекательность стройного тела отметил отстраненно. А вот когда девушка спустилась на кухню…

Чувства и желания давно заледенели, но он оценил длину ног, притягательность крутых бедер, стройность точеных лодыжек, изящество щиколоток. И пальчики с розовыми ноготками. Нежные ступни, и хозяйка их тоже оказалась нежной, хоть пыталась скрыться за колючками вспыльчивого характера.

Изольда… Девочка-весна, случайно выросшая на Севере. Ей бы цвести под ярким солнцем, а не в краю, где утром можно не проснуться.

И ей точно не место рядом с обреченным смертником.