Текст книги "Герой моих грез и кошмаров"

Глава четвертая, в которой идет честный дележ мужчин

Тихонько пыхтя, мы вытащили тело в коридор. Хлоя путалась в длинном покрывале, приходилось следить, чтобы она не уронила свою «часть» инспектора. Еще несколько метров – и меня осенило.

– Подожди, – смущенно попросила я девушку.

Хлоя с удовольствием остановилась и положила ноги инспектора на пол. Да, я не доверила ей самое ценное – голову.

– На окнах ведь стоит защита, правильно? Но ты ее сможешь вскрыть, как дочь хозяина дома?

Я чувствовала себя глупо. Зачем нести инспектора в библиотеку, если Хлоя может открыть окно в кабинете?

– Нет, – смутилась девушка. – Защита на кабинете мне не подчиняется, почему отец и заманил инспектора сюда. Надеялся, что тот не сумеет взломать ее сразу и не успеет сбежать до того, как подействуют чары бокала. А он взял и отключился сразу, даже не сопротивлялся, такой хилый.

Грустно, что придется тащить до конца коридора, но зато я не сглупила, когда предложила побег через окно в библиотеке.

– Джемма, что происходит? – возмущенный окрик резанул по нервам.

Боги, только моего деверя здесь и не хватало!

Потрясение Людвига, который не сводил взгляда с Хлои, мне запомнится надолго. Кроме удивления, был и мужской интерес – еще бы, наряд девушки демонстрировал ее прелести лучше самого откровенного вечернего платья. Похоже, потеряла я поклонника окончательно. Сама виновата, решаться надо было раньше, а не водить за нос.

Досада вперемежку с куражом подсказали отличный выход. Это ведь сами боги послали Людвига!

– Мы спасаем инспектора. Как офицер его величества, ты должен нам помочь.

– Я и не отказываюсь! – возмутился Людвиг. Забрав у Хлои конец шторы, он сухо велел: – Шевелись, Джемма, и рассказывай, что происходит.

Так просто потребовать и получить помощь? И меня дотошно не расспрашивали, почему я уверена, что градоначальник предатель? А это точно мой занудный деверь?

Расстояние до библиотеки мы преодолели до смешного быстро. Вот что значит помощь мужчины, а не хрупкой девчонки.

Не щадя чувств Хлои, я коротко пересказала все, что подслушала.

– Протащить инспектора через окно легко, сложнее будет покинуть территорию.

– Я приехал с друзьями, свою карету предложить не могу. Схожу за кучером инспектора, мне он не откажет, – решительно произнес Людвиг. – Дверь никому не открывайте.

И он забаррикадировал ее массивным креслом.

Выпрыгнув в окно, Людвиг растворился в темноте среди деревьев.

– Богиня, что теперь будет? Что же я натворила?..

Хлоя словно пришла в себя. Поняв, что ослушалась родителей, испугалась и спрятала лицо в ладонях. Плечи ее мелко подрагивали.

Ее переживания мне понятны: привычный мир разбился вдребезги, возврата к старому не будет. Ее предали родные, она ответила им взаимностью. Теперь судьба в ее руках.

– Все будет хорошо, ты не останешься наедине с неприятностями. Инспектор – благородный человек, он примет во внимание твою помощь.

– Мне он не кажется настолько благородным, – жалобно всхлипнула Хлоя. – Безжалостный, циничный, холодный чародей!

Признаться, я разделяла ее мнение, но старалась утешить, не чураясь обмана.

Аламейский застонал и перевернулся на бок.

Мы испуганно переглянулись.

Артефакт, как я предполагаю, должен пробудить в инспекторе безудержную страсть. В этот момент нам с Хлоей лучше быть подальше, в идеале – сдать его кучеру, пусть везет в веселый квартал к ночным красавицам.

Людвиг, где же ты?.. Что-то мне уже страшно.

Стараясь отвлечь девушку от мрачных мыслей, я задала провокационный вопрос:

– Кстати, твоя сестра ведь вышла замуж с помощью бокала-артефакта?

Хлоя открыла рот, чтобы возразить. Закрыла и нахмурилась. После недолгих размышлений тяжко вздохнула и кивнула:

– Похоже, вы правы, и мои родители использовали запретные чары, чтобы устроить жизнь Амалии. Клянусь, я об этом не знала, даже не догадывалась до сегодняшнего вечера.

Ручка на двери дернулась. Спазм страха перехватил мое горло.

– Хлоя, ты здесь? – сладко пропела госпожа Грэхем. – Ты в порядке, милая?

Я отчаянно замахала рукой, веля молчать, но поздно.

– Да, – ответила Хлоя матери.

– Ты одна? – В голосе госпожи Грэхем звучало беспокойство.

Понятно, пришли в кабинет подержать свечку, а дочери и жертвы в будущие зятья нет. Всполошились и бросились искать по всему дому.

– Мама, позвольте мне побыть в одиночестве!

– Зачем ты закрылась? Я чувствую сердцем, что ты не одна. Что происходит, милая?

Госпожа Грэхем решила, что Хлоя играет свою роль, хоть и сменила декорации для брачной драмы. А может, забеспокоилась, что инспектор сбежал и дочь-растяпа теперь здесь прячется от родительского гнева?

– Мама, оставьте меня, пожалуйста! – взмолилась девушка.

– Нет, – категорично возразил из-за дверей градоначальник. – Открой, Хлоя!

Я знаками показывала, что нужно тянуть время, но Хлоя не понимала.

– Оставьте меня в покое!

За дверью слышалось шебаршение и приглушенная ругань. Затем порыва ветра вынес дверь, отшвырнув кресло. Повезло, что мы стояли у дальнего окна и нас не приложило тяжелыми досками и щепками.

– Ага, и госпожа Рутшер здесь, – зло протянул градоначальник, быстро оценив ситуацию.

– Снова сунула нос в чужие дела! – поддакнула его жена и активировала «Смерч».

Глядя на черный вихрь на ее ладони, я четко поняла: сейчас меня будут бить. А я толком и защититься не смогу…

– Людвиг! Помогите!

Мой отчаянный крик слился с атакой госпожи Грэхем.

Режущий плоть «Смерч» размазало о прозрачную преграду, превращая его в обычный слабый порыв ветра.

– Что здесь происходит? – сонно произнес инспектор.

Обернувшись, я успела увидеть, как он трет глаза, сидя на полу. Затем мужчина плавно поднялся, при этом мешающая штора осыпалась прахом. Радикально. И очень показательно. С преградами он не церемонился.

– Лорд Аламейский, вышло недоразумение, – испуганно произнес градоначальник. – Вы же знаете этих женщин? Всегда торопятся с выводами! Моя супруга не то подумала и сразу атаковала.

– Да-да, я погорячилась, – закивала госпожа Грэхем. – Хлоя, пойдем!

Ухватив дочь за руку, она потащила ее прочь из библиотеки.

Пользуясь дезориентацией инспектора, они пытаются сбежать? Запредельная наглость!

– Стоять, – хрипло велел Аламейский.

Я восторжествовала: сейчас чета Грэхем получит по заслугам!

Произнес инспектор совсем не то, что я ожидала услышать.

– Хлоя остается с нами, вы свободны до утра.

Градоначальник побледнел и оттянул платок на шее, обнажая судорожно дернувшийся кадык.

– Почему до утра?..

– А сами как думаете?

Насмешка Аламейского подтвердила, что формулировка неслучайна: утром господина Грэхема арестуют.

– Дамы, нам пора.

Инспектор бесцеремонно подхватил нас с Хлоей под руки и повел мимо ошарашенных хозяев дома. Останавливать нас не решились.

– А разобраться с преступниками? – возмутилась я закономерно.

– Потом, – процедил Аламейский сквозь зубы, как будто они у него болели.

– А если сбегут?

– Догоним.

– А как же артефакт, которым вас одурманили?! – Я не собиралась сдаваться. – Его нужно изъять, пока не спрятали!

– Он тоже никуда не денется.

Инспектор – само хладнокровие во плоти. На его месте я бы устроила самосуд, ведь право карать за определенные проступки у эмиссаров было.

По закону принудить к нежеланному браку чародея не имел права даже король, а какой-то провинциальный градоначальник вздумал поправить свои дела за счет дочурки.

– Одурманив, они хотели женить вас! И сейчас вы просто уходите?!

Аламейский остановился и, выпустив из своей стальной хватки руку Хлои, доверительно произнес:

– Видите ли, госпожа Рутшер… – Он наклонился ближе и прошептал, обжигая дыханием мою шею: – Я не уверен, что одолел чары артефакта полностью.

Признание повергло меня в замешательство. То есть возможен магический откат? А главное, он в курсе произошедшего, значит, все это время… О боги, он притворялся?!

Последнее возмутило до глубины души, но устраивать истерику в доме врагов будет только глупая женщина. Себя к таковым я не причисляла. А еще я наконец заметила его расширившиеся зрачки. Сильно расширившиеся. Он все еще борется с чарами? А что будет, если на нас сейчас нападут?

– Давайте уйдем через черный ход?

– Зачем? Я не вор, чтобы сбегать украдкой.

Ох уж эти мужчины с их гордостью!.. В лазарете, где я проходила практику, поговаривали, что настоящий воин обращается к целителю, только когда обломок меча в спине мешает спать.

И я пошла на хитрость, указав на Хлою:

– О ее репутации вы подумали? Она будет погублена окончательно!

– Хлое идет покрывало, – без издевки произнес инспектор. – Но раз госпожа Рутшер настаивает, сделаем так.

Он щелкнул пальцами – вокруг тела Хлои замерцала серебристая пыль, которая через несколько мгновений собралась в голубое платье. Красивое и по-столичному элегантное. Даже пуговицы гармонировали с тканью – Аламейский скопировал чей-то наряд мастерски. Довелось снимать с какой-то дамы? После подслушанной характеристики от Амалии чему я еще удивляюсь? Он еще тот волокита, и шрамы ему не помеха.

– Платье – иллюзия?

– Нет, госпожа Рутшер, сам только что пошил, – насмешливо возразил инспектор.

– Да вы талантливей моей модистки! – в том же тоне отозвалась я.

Он прошелся по мне пристальным, раздевающим взглядом, и на миг я забыла, как дышать, стало жарко.

– Обращайтесь, с удовольствием сниму с вас мерки.

– Спасибо, вынуждена отказаться – я боюсь щекотки.

– А я аккуратно, – заверил инспектор и даже показал, как будто слегка сжимает руками что-то выпуклое, похожее на холмики.

Пошляк… Сделаю вид, что ничего не поняла.

– Сожалею, лорд Аламейский, услуги столь высокопоставленной модистки мне не по карману.

– Отчего же? – Он вскинул изломанную шрамом бровь. – Мы всегда сможем договориться о цене.

Перебрасываясь фривольными шутками под тихое оханье смущенной Хлои, мы спокойно шли по коридору, никого и ничего не боясь. Парадокс, но рядом с Аламейским я ощущала себя в безопасности, а мое сердце пело от радости, что он не бросил Хлою на съедение разозленным родителям.

Нам встречались слуги и гости. Если у последних и возникли вопросы, почему молодая госпожа уходит с нами, их никто не задал. Так легко, вопреки моим опасениям, без препятствий, мы вышли из дома.

Неподалеку от лестницы стоял черный экипаж с кучером, не по погоде одетым в теплый плащ. Поблизости переминался с ноги на ногу Людвиг. Что это с ним? Вид у деверя, словно у впервые попавшего под дождь котенка – несчастный и удивленный.

– Джемма, прости, я не сумел выполнить обещание, – принялся каяться он. – Этот наглец твердит, что его лорду помощь не нужна и…

– Все в карету, – грубо перебил инспектор. – Живо!

Тон такой, что я не посмела возразить и послушно выполнила приказ. Естественно, не без поддержки Людвига, который галантно помог нам с Хлоей подняться в карету, пока инспектор что-то втолковывал кучеру.

– Итак, вечер удался, – заявил Аламейский, садясь рядом со мной.

– У кого как, – уязвленно заявил деверь, устроившийся напротив, рядом с Хлоей. – Кучер отказался вам помочь – впервые вижу настолько наглого слугу!

– Мой кучер следовал инструкциям, – усмехнулся Аламейский.

Яркий свет магического фонаря подчеркнул тени усталости под его глазами – как ни бодрился, а приключение на нем сказалось серьезно.

Карета резко тронулась – Хлою качнуло вперед. Людвиг заботливо придержал ее за плечи, и девушка смущенно что-то пролепетала. Лицо моего деверя осветила глупая улыбка.

Чего это они? Ах да… иллюзия. Платья-то на Хлое нет! И Людвиг об этом не только знает, но теперь и осязает. А еще их тянет друг к другу. Все, о Людвиге можно окончательно забыть. И горько, и одновременно хочется пожелать ему счастья. Сама себе я сейчас напоминаю сытую собаку, которая не только не грызет кость, но и зарывает ее в землю, чтобы никто не нашел.

Раньше я считала себя добрым, независтливым человеком, теперь же поняла, что и мне не чужды темные эмоции. Но я буду бороться с ними…

Повернувшись к окну, натолкнулась на изучающий взгляд Аламейского. Такое ощущение, что он знает все мои секреты. Глупости. Просто ему по должности положено прожигать людей подозрительным взглядом, вот и тренируется.

Недолго мы ехали – карета резко остановилась.

– Лорд Рутшер, ваш квартал, – отрывисто бросил Арамейский, и дверь экипажа открылась сама.

– Я хочу сопроводить невестку и госпожу Грэхем, – нахмурился Людвиг.

– Вам лучше не мелькать рядом с девушкой из опальной семьи, если не планируете дать ей свое имя, – заявил грубо инспектор.

Зачем он говорит такое? Не понимаю ход его мыслей!

Я терялась в догадках, а Людвиг вдруг смутился.

– Я…

– Так я и думал, – резко перебил его Аламейский. – Всего хорошего, лорд Рутшер!

И мой обычно задиристый деверь, сейчас бледный до синевы, покинул карету. В тот же миг лошади сорвались с места, как будто за ними гналась стая волков.

Мои мысли тоже напоминали шальных скакунов. Почему инспектор так груб? Почему Людвиг не поставил его на место? При чем здесь Хлоя? Как нахождение рядом с моим деверем опорочит ее?

– Ждите брачное предложение, – поймав взгляд Хлои в плен, уверенно заявил Аламейский. – И не смейте отказываться: Людвиг Рутшер, при всей своей ветрености, человек долга.

– Не понимаю, почему он должен сделать мне предложение? – изумилась Хлоя и уязвлено добавила: – Я хочу выйти замуж по любви, а не за чародея, с которым всего лишь перекинулась парой слов.

Я чуть не фыркнула. Не так давно я наблюдала, как она выполняла приказ матери, заставившей соблазнить незнакомца.

Инспектор также отметил иронию ситуации.

– Ага, вот почему вы рыдали и резали свою одежду? От большой любви ко мне?

Пристыженная Хлоя вжалась в обитую черным бархатом стенку кареты.

– Выходите за Рутшера, еще благодарить меня будете за совет, – настаивал инспектор. – И да, он совсем не похож на демона – у него нет шрамов.

Он пакостно усмехнулся и переключился на меня.

– Теперь вы, госпожа Рутшер. Наши планы неизменны, за одним исключением: утром вы приведете госпожу Грэхем в школу. Доброй ночи, дамы!

Инспектор постучал кулаком в стенку кареты. Кучер тут же ее остановил, и Аламейский скрылся в темноте.

И это все? Нет, я не рассчитывала на благодарность – спасать его, как выяснилось, не требовалось. Но хоть что-то он мог сказать? Например, отметить, что я была неплохой напарницей в его авантюре.

Жмот на добрые слова. Или нет?..

Внезапно я осознала, как он себя вел. Куражился. Был нелогичен. Перед самым уходом и вовсе проявил недовольство, будто не сдержался. Нет, он словно превозмогал боль. Как будто у него ныли зубы. Невыносимо, до красных кругов перед глазами ныли…

Да у него же начался магический откат, поэтому он и сбежал! Слишком горд и не хочет, чтобы видели, что надорвался? И как его вскоре будет ломать и корежить от боли?

Как я могла позабыть об этом? Влияние древнего артефакта нелегко снять самостоятельно даже сильному чародею. Если получилось, откат неминуем. Магический резерв на время будто пересыхает, невероятная слабость, судороги и лихорадка. И боль, которую не все могут пережить!

Я постучала кучеру, без слов требуя остановиться.

Аламейского надо спасать, иначе проблемы будут не только у меня, целителя, проглядевшего откат, но и у школы. Да и всего города! Как же! Допустили гибель королевского инспектора, героя войны!

– Госпожа Рутшер, что-то не так? – забеспокоилась Хлоя.

У нас вот-вот окочурится эмиссар короля, а в остальном все отлично.

Естественно, я не стала пугать девчонку.

– Хлоя, я обещала приютить тебя и не отказываюсь от своих слов. Но поедешь ты одна – Лил подготовит гостевую комнату.

Всунув в дрожащую ладошку Хлои ключ от входной двери коттеджа, я попыталась покинуть карету.

Не тут-то было!

– Госпожа Рутшер, вы куда? – Всполошившись, девушка вцепилась в подол моего платья. – Вы к инспектору? Не надо!

Пришлось признаться:

– У инспектора магический откат после вашего семейного артефакта, ему нужна помощь.

Я выдернула свое платье из захвата и фактически выпрыгнула из кареты.

Кучер, отчетливо слышавший мое объяснение, сдавленно хрюкнул. Смеется? Жаль, что я без туфель…

– Госпожа Рутшер, вернитесь, – молила испуганная Хлоя, – вы пожалеете!

Кучер тронул вожжами, и экипаж понесся в сторону моего дома.

Босоногая и взбудораженная, я осталась одна под тусклым фонарем.

Я знала, где находилась. Предсказуемо, кучер высадил инспектора неподалеку от особняка, в который селились все королевские чиновники высокого ранга, когда проезжали через наш город. Случалось это редко, поэтому в доме не было постоянного штата прислуги.

Как ни всматривалась в темноту, а отыскать Аламейского взглядом не сумела.

А он прыткий. Несмотря на откат, успел отойти далеко, возможно, уже на подходе к временной резиденции. Что ж, нагряну в гости без приглашения.

Я решительно шагала по тротуару, уже видя нужные узорчатые ворота. Надеюсь, на них нет защиты и Аламейский их не закрыл в ожидании кучера.

Если откат только подбирается к инспектору, просто восполню ему силы, дальше организм чародея справится сам, а я пойду домой. Но если процесс запущен, придется обезболивать и отправлять в целебный сон, а потом – наблюдать до самого утра, если хочу, чтобы мой пациент проснулся. А я хочу. Мне не нравятся методы Аламейского, я расстроена тем, что градоначальника не передали в руки стражи. Но кто я такая, чтобы критиковать чужую работу? Тем более что расследование не закончено.

Под ногами шуршали опавшие из-за жары листья. Мелкие веточки и камни впивались в незащищенные обувью ступни. Свои обязанности дворник, отвечающий за этот квартал, выполнял отвратительно: чулки я не порву, но ноги натру серьезно.

Очередной камешек оказался слишком острым – я остановилась и зашипела. Больно-то как!

– Госпожа, почто вы бьете свои ножки? – вкрадчиво поинтересовались из темноты.

Передо мной вырос мужчина в плохо скроенном костюме – пиджак едва не трещал на широких плечах. Длиннющие руки с ладонями-лопатами он слегка растопырил, будто готовясь кого-то ловить. Не меня ли?..

Позади кашлянули. Я резко обернулась – в десяти шагах от меня стоял тощий, зато в идеальном костюме мужчина.

Грабители? Или праздные гуляки, заметившие одинокую женщину и решившие покуражиться? Что-то подсказывает, первый вариант. Точно, слишком грамотно взяли в клещи.

Страха я не испытывала – на всякий случай уже плела сложное заклинание.

– Я спешу.

Я попыталась обойти здоровяка. Буркнув что-то невнятное, он расставил руки шире, но схватил только воздух. Я увернулась, чудом концентрируясь на плетении усыпляющего заклинания.

– Вас учили манерам, госпожа? Невежливо игнорировать людей, которые хотят вам помочь.

– Невежливо стоять на пути торопящейся дамы, – спокойно отозвалась я, напряженно следя за первым грабителем.

Голос второго раздался еще ближе:

– Уж простите, мы манерам не обучены.

Моя новая попытка проскочить мимо рукастого провалилась – он бросился наперерез и едва меня не поймал.

– Вы осчастливите нас, благородная госпожа, если исправите это упущение.

– У госпожи мало времени, зато у меня хоть отбавляй, – насмешливо заявил новый голос.

Сначала я обрадовалась, узнав Аламейского, затем запаниковала. Зачем он влезает? У меня все под контролем! Я почти доплела двухступенчатое заклинание сна, структура которого позволит пробиться даже сквозь защитные амулеты грабителей.

– Да простит меня господин, но уроки симпатичной учительницы усваиваются лучше. – Грабитель бесцеремонно намекнул на шрамы инспектора.

Ему бы на себя в зеркало посмотреть – он сам далеко не красавчик.

– А вы эстет! – с притворным удивлением воскликнул Аламейский. – Значит, должны оценить это.

Он зажег в руке шар черно-красного пламени. Впечатляюще красочное заклинание, безумно мощное. И относится оно к арсеналу боевых магов, чья основная стихия огонь.

Что же инспектор творит? Слишком энергозатратно! О чем только думает? И вообще, почему не корчится на земле после переутомления?

– Таки господин – маг? – разочарованно протянул первый грабитель.

– Чародей, – уточнил инспектор весело.

– Приносим свои извинения, ваше чародейство. – Тощий грабитель поклонился и дал знак подельнику уходить.

Мой вздох облегчения совпал с черным болтом, прилетевшим откуда-то сверху. Ударившись о вспыхнувший алым щит инспектора, смертельный «подарок» осыпался пеплом.

– Сюда, Джемма!

Не раздумывая, я подчинилась приказу. Аламейский, накрыв меня щитом, крепко прижал к груди.

Грабители растворились в темноте.

– Опять от вас уходят преступники! – неосмотрительно воскликнула я, находясь под впечатлением от страшной арбалетной стрелы. Усиленная магией, она пробивала человека насквозь. И если на нем не было исцеляющих амулетов, помощи дождаться он не успевал.

– Далеко не уйдут, на них метка, которую ни снять, ни спрятать, – объяснил Аламейский. – За мной в некотором отдалении следует отряд боевых магов, никто не уйдет от наказания.

Меня озарило:

– Подождите… Градоначальника вы тоже пометили?

Точно! Вот почему Аламейский спокойно ушел с приема, не переживая, что преступники сбегут.

– Я слышу в вашем голосе возмущение, – усмехнулся мужчина.

– Разве? С чего бы мне возмущаться?

– А сейчас – сарказм, – прокомментировал он почему-то севшим голосом.

И до меня дошло. Мы все так же стояли, обнявшись. Рука инспектора продолжала обвивать меня, но пальцы почему-то переползли выше, к груди.

Меня бросило в жар. Да он же, забывшись, меня гладил! Или его действия осознанны?

Я дернулась – инспектор без возражений отпустил.

– Раз вы в порядке, я поймаю извозчика и поеду домой.

– Нет. – Инспектор резко потянул меня обратно. – Не отходите от меня далеко, пойдем под щитом.

– Почему? Стрелок, прикрыв своих товарищей, уже покинул крышу!

– Как вы наивны, Джемма, – усмехнулся Аламейский. – Провинциальные грабители не работают под настолько мощным прикрытием. С крыши стрелял наемный убийца.

Что мы идем к дому, в котором остановился инспектор, я осознала не сразу.

– Стойте! Даже если это наемник, он стрелял в вас. Мне ничего не угрожает, и я могу спокойно отправляться домой.

– Не будем рисковать, госпожа Рутшер, дождетесь моего кучера.

– Благодарю за предложение, но я лучше пойду, раз вы в порядке.

Я решительно повернулась назад, и надо же было камню попасть под ногу! Я ойкнула. На эмоциях приподняв подол платья, увидела кровь. Чулок цел, но подъем ступни поранила.

– Вы босиком? – удивился инспектор и подхватил меня на руки.

– Отпустите! – Моему возмущению не было границ.

– Нет. Сама судьба велит вам ждать кучера. Пока его нет, я взгляну на вашу ногу.

Мы быстро шли (точнее, шел инспектор, а я ехала у него на руках) по темной аллее, которая ровной лентой протянулась от ворот к парадному входу в дом.

– Вообще-то, здесь целительница я!

– Вы беспокоились обо мне, почему я не могу оказать ответную любезность?

– Я не беспокоилась! – поспешила оспорить я.

– Тогда почему вы здесь? – резонно поинтересовался инспектор.

– У вас магический откат, я не хочу обвинений в непрофессионализме и неоказании помощи.

– То есть вам меня совсем не жаль? – с подчеркнутой грустью спросил мужчина. – Вы руководствовались лишь здравым смыслом? Какая досада… Зато честно.

– Нет, вы неправильно меня поняли! Я буду сочувствовать каждому, кто окажется в подобном состоянии.

– Но не мне, – печально констатировал инспектор.

– Да с чего вы взяли!

И вдруг я поняла: он же смеется надо мной! Раз так, то пусть тащит, переживать не буду, что надорвется.

Я обвила его шею руками.

Когда мы поженились с Рутшером, несмотря на мою стройность, он вспотел, пока выносил меня из храма. Любопытно, на сколько хватит инспектора…