Текст книги "Фантомные боли"

– Там на кухне осколки по всему полу, – раздражённо сказал Алексей.

– Сказала же, что сейчас уберу. Ты переодевайся пока, скоро ужинать будем.

Алексей ушёл в спальню, а Лера вынула флешку и спрятала её в карман.

* * *

Через несколько дней Лера прилетела в Москву. Остановиться Лера решила у своей любимой подруги. Вроде и квартира своя была в Москве, но вот не шли туда ноги, и всё тут. Лена наготовила всяких вкусностей, но Лера поклевала немного и отодвинула тарелку.

– Да ты почти ничего не ела, – заволновалась Лена.

– Лен, всё вкусно до невероятия. Но не могу больше, извини. Пока не забыла. Я хотела тебя попросить. Мне из квартиры надо некоторые документы забрать. Я Лёшку просила привезти, а он был, как известно, сильно занят, поэтому забыл. У меня предчувствие нехорошее. Понимаешь, не могу туда одна войти.

– Я всю неделю – твоя. Лерка, не переживай. Прорвёмся. Вместе завтра туда съездим. Возьмёшь всё, что надо. Хочешь, я Ваньку попрошу с нами подъехать? Мужик нам не помешает.

– Тебе что-нибудь удалось узнать… ну про неё? – спросила Лера. – Она в переписке свои паспортные данные Лёшке зачем-то сообщила. Молодая она у нас. Наверно, красоты неземной – высокая, стройная.

– Кое-что узнала. И вот даже фотографию мне раздобыли. Только не падай со стула, – сказала Лена и протянула подруге фотографию Марины.

Лера взглянула на фотографию и стала безудержно смеяться.

– Не может быть! Лёшка, ты же знаешь, эстет. А тут… Нет, ну правда, не может быть!

– Видишь ли, моя дорогая. Для мужиков в определённом возрасте и в специфическом психическом состоянии внешность не имеет никакого значения. И потом, жизнь с королевой, секс в опочивальне и утончённая французская кухня – всё это надоедает, и хочется служанку, грубого секса на конюшне и селёдки на газете. Так вот. Разлучница наша из провинции. Приехала в Москву с мужем несколько лет назад. Муж выбил себе Москву, оказавшись в нужное время в нужном месте во время предвыборной компании местного князька. Князёк перевёлся в Москву и перетащил за собой её мужа. Потом они развелись. Детей вроде нет. Бывший вскоре женился во второй раз, и там двое детей. Сейчас он занимает пост чуть ли не замглавредактора известного издания. Марина постоянно нигде не работает, пишет статейки в жёлтой прессе. Как мне сказали, безбашенная она, никто с ней работать долго не может. Родитель её – врач-психиатр, запойный алкоголик.

– Откуда ты всё это знаешь? – удивилась Лера.

– Ну я же говорила. Есть у меня, к кому обратиться за информацией. Работа такая. Не буду скрывать, – здесь два неприятных момента. Первый – папаня-психиатр. Нутром чую, – ведёт он её, консультирует, что ли. Уж больно она Лёшку профессионально обрабатывает. Пока ты в душе была, я переписку их почитала с твоей флешки. Не всю, конечно, но и этого достаточно. И второй – чаровница наша написала ряд статей про чёрную магию, привороты разные.

– Ну вот только этого не надо, – поморщилась Лера. – Неужели ты веришь в это?

– Ещё как верю. И случаи у меня были в моей практике. Человеческий организм – это, как химический сосуд, в котором происходят химические реакции. Так вот, химической реакцией можно управлять. Надо только знать, как. Про биополя ты, наверное, читала. Про способы манипулирования подсознанием. Можно реально человека зомбировать. Сдаётся мне, что наша умелица прибегла к чёрной магии.

– Лёшка и правда ведёт себя, как зомби. Ленка, родная моя, я когда читала их переписку, у меня волосы встали дыбом. Он ей в деталях рассказал про нашу жизнь всё, вплоть до интимных вещей. Про Серёжку, про мать свою… У меня было впечатление, что идёт перекачка информации с одного компьютера на другой. И ещё она ему напомнила про какую-то книжку французского автора, где герой романа – адвокат, который полюбил другую женщину, и он думает, как избавиться от жены, чтобы не делить добро при разводе. И придумал – он сталкивает жену с лестницы, она неудачно падает и умирает. Мы недавно с Лёшкой обсуждали его предстоящую командировку в Милан, и я просила его отказаться от неё, так как выхожу на работу, а собакина нельзя одного надолго оставлять. Он так страшно на меня посмотрел и на какое-то время просто отключился. Глаза злые, сумасшедшие.

– Что я могу сказать? Это только подтверждает мои предположения, – сказала Лена.

– А ещё она пишет книгу, детектив какой-то, и пересылает ему куски, чтобы он их читал и вносил поправки. Я в этом детективе – главное действующее лицо, страшная злодейка, кстати, использующая чёрную магию. Она меня даже изобразила под моим собственным именем – Лера. Лёшка ей зачем-то сообщил мою девичью фамилию. Ну ты знаешь, Аникина. Так вот, она поменяла там две буквы, и я получилась Гнидина. Фамилия уже сама за себя говорит. Себе же она отвела положительную роль детективщицы. В конце книги она меня убивает острым кинжалом, на острие которого смертельный яд. Не увидеть параллели там нельзя. И, ты представляешь, Лёшка всё это читал и редактировал. То есть получается, что они вместе меня в этой книге убили!

– Какой ужас! – воскликнула Лена. – Я не думала, что он дойдёт до такого. Слушай, у него просто крыша слетела. Я тебя умоляю, когда вернёшься, не стой рядом с лестницей, будь предельно во всём осторожна. Ничего не пей и не ешь из его рук. Боюсь, что это уже совсем не тот человек, которого ты знала и любила. Ну вот что, подруга. У тебя был трудный день. Ложись-ка ты спать. Завтра с утра съездим на квартиру, а потом ещё в одно место – это километров 120 от Москвы. Я сначала думала, что обойдёмся, а теперь вижу, что нам надо обязательно туда наведаться. Ты привезла фотографию Лёшки?

– Привезла. А куда мы поедем-то?

– Завтра всё расскажу. Ты ложись, а я пока их переписку почитаю.

На следующее утро Лера проснулась от вкуснющего запаха кофе, быстро встала и накинула халат.

– О, утро доброе! Как спалось? – встретила её Лена, наливая кофе в большие кружки. Маленькие фарфоровые чашечки с витой ручкой – это, конечно, прекрасно и утончённо, но Лене нужна была с утра большая доза этого напитка.

– Отлично спалось, я даже ни разу ночью не проснулась. Расслабилась я тут у тебя.

– Ну вот, сейчас позавтракаем и поедем к тебе на квартиру. А потом в Дубну.

– В Дубну? А зачем нам в Дубну?

– Ты ешь давай. – На тарелке появилась яичница-глазунья с укропчиком. – Это хорошо, что ты крепко спала. Значит, организм отдохнул от стресса. А я, между прочим, поздно вчера легла, всё их переписку читала. Знаешь, хотелось каждые полчаса руки мыть. Представляю, каково было тебе. Но оставим лирику в стороне. Одно могу сказать – случай здесь очень непростой. И Лёшка твой – козлина невиданных размеров. Так вляпаться по самое прости.

– Ну говори уже, что ты там усмотрела в их переписке.

– Очень грамотно эта Марина его разводит. Профессионально, шаг за шагом. Не могу сказать, что Лёшка уж такой сложный объект для обработки. В Москве народ у нас тёртый, и многие уже не ведутся на такие дешёвые трюки, которые демонстрирует эта его пассия. Свою роль играет и то, что он давно здесь не живёт и не знает реалий.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, например, она всё время давит на жалость. То у неё босоножки стоптались, то дублёнку не может найти… А этих дублёнок здесь, как пыли, ты же знаешь. Впрочем, как и всего прочего. А он ей искренне верит. Здоровьем своим его озаботила, – то у неё там прыщик, то там… Тьфу! Понимаешь, она как бы лассо на него набросила, и вроде верёвка-то длинная, но она её постоянно подтягивает. Понимаешь, о чём я?

– Господи, за что мне всё это?

– Не за что, а для чего. Для меня очевидно, что она манипулирует его подсознанием. Забрасывает всякие мысли в его голову, а потом закрепляет их там морским узлом.

А он думает, что это его собственные мысли и что он сам принимает решения. Короче, не просто это романтическое знакомство по интернету. Лёшка – идиот, что вообще пошёл на этот сайт. Думал, что пофлиртует, то да се, а вон как всё повернулось. Мне сын помог ещё некоторые видеофайлы открыть, которыми они обменивались. Я рада, что ты их не видела. Ни к чему это тебе. Эти картинки, что я видела, наводят на совсем грустные мысли. Собирайся давай. Нам ещё в Дубну ехать. Там ещё кое-что проверим. Есть у меня там одна знакомая. Ты Лёшкину фотку возьми с собой, а я распечатала фото этой Марины.

– Что? Всё так плохо?

– Для тебя нет. Для Лёшки – очень может быть, – ответила Лена.

Через час Лера открыла входную дверь своей московской квартиры.

– Проходи, Лен. Спасибо, что составила компанию. Я тут быстро. Мне только некоторые вещи и документы надо взять и всё.

– Ты ищи свои документы, а я тут гляну, что и как, – сказала Лена.

Лера открыла ящик стенки.

– И что Лёшка сказал, что найти эти бумаги не смог? Вот же они, прямо сверху и лежат.

– Да он и не искал их вовсе, – сказала Лена, осматриваясь вокруг. – Да, когда-то ваша квартира смотрелась шикарно. Всё импортное было, обои, мебель… Как времена изменились.

Лена прошла в спальню.

– Хотя и сейчас смотрится не так уж и плохо. Просто вид нежилой.

– Я здесь уже год не была. Окна хотя и закрыты, а пыли… Пойду руки сполосну, – сказала Лера и пошла в ванную.

– О Господи, что здесь-то творилось? Лен, смотри, всё воском заляпано, – крикнула Лера подруге.

Из спальни раздался голос Лены.

– Лер, иди-ка сюда. Я так и знала, что мы с тобой тут найдём много интересного.

Лена отвернула покрывало и одеяло. Подруги в недоумении уставились на воткнутые в матрас иголки.

– И как они сюда попали? Лен, что это? Ты мне можешь объяснить? – спросила Лера.

– В это можно верить или не верить, но это колдовство на смерть, – ответила Лена.

– На мою, значит. Они думали, что я остановлюсь в своей квартире. Это же логично. И сплю я как раз с этой стороны. Получается, что Лёшка хочет меня убить не только в книге, но и вот таким способом!

– Не обязательно. Скорее всего, Лёшка об этом даже не знал. А вот Марина… Давай ещё под ковром тут посмотрим.

Лена отвернула угол ковролина. Глаза Леры расширились от ужаса, – под ковром по всем углам лежали свёрнутые и запаянные воском рульки.

– Да, серьёзно она за тебя взялась, – задумчиво произнесла Лена.

Лера стала доставать из матраса иголки.

– Что ты делаешь?! Разве можно голыми руками! Ты хотя бы спросила. Ладно, поздно уже. Сложи их вот на эту салфетку, закопаем потом где-нибудь.

Лена взяла другую салфетку и, не прикасаясь к рулькам руками, сложила их в пакет.

Подруги вышли на балкон и вытряхнули содержимое пакета в большую пепельницу. Лера подожгла содержимое. Рульки загорелись, и в воздух стал подниматься густой чёрный дым.

– Хорошо эта сука квартиру обработала. А у тебя интуиция что надо! Не зря ты не хотела сюда ехать. Сейчас эта гадость догорит, мы пепел с иголками сложим и всё закопаем, – сказала Лена.

– Это как же надо Лёшке меня ненавидеть, чтобы желать мне смерти. В голове не укладывается. Ведь всего пару лет назад мы с ним вырвались на недельку на Крит, сидели там в тёплой воде, и он мне в любви признавался. После стольких лет жизни. Говорил, что он такой счастливый, что я у него есть. А теперь он всё то же самое говорит другой женщине. Лен, как такое может быть?

– Может, как видишь. Я почти уверена, что эта баба сделала на него приворот. Приворот запускает совершенно другую программу, как компьютер. Объект уже не принимает самостоятельных решений, его преследуют неудачи, неприятности по работе. Он очень внушаем. Становится практически зомби. Его перестаёт интересовать его близкое окружение – дети, жена, родители. Он не видит никого, кроме объекта своей страсти. Ты же видела её фотографию, – как наш эстет мог на такую упасть без наркоза?

Лена протянула Лере пакет с иголками.

– Давай вытряхивай всё сюда. – Затем она набрала номер на мобильном. – Мария Ивановна, добрый день. Мы через 10 минут выдвигаемся. Да, фотографии с собой. До встречи.

* * *

«А на кладбище всё спокойненько, от общественности вдалеке… Вот ведь привязалось», – раздражённо подумала Марина, прогуливаясь по аллее между могилами и внимательно вглядываясь в имена и фамилии на надгробьях.

– Ну, так я здесь годами искать буду. Кому сказать, не поверят. Уже третий день по кладбищам хожу. Чёрт бы её побрал! Не умирали, что ли, эти Валерии?! – вслух сказала она.

Марина уже практически повернула назад, как вдруг её взгляд упал на одну плиту, надпись на которой гласила: «Валерия Константиновна Зотова, 1945–2001».

«Ну наконец-то!» – радостно подумала Марина.

Она оглянулась по сторонам и присела у могилы.

– Ну вот, место я вроде запомнила. Вторая аллея от конторы, потом направо и четвёртая справа.

Она направилась к кладбищенской конторе, рядом с которой стоял охранник.

– Добрый день, – обратилась она к нему. – Не подскажете, есть ли здесь магазин, где я могла бы купить свечки и лампадное масло?

– Да, вот как выйдете за ворота, сразу слева увидите магазин, – там цветы, свечки, ну и всё такое.

– Спасибо. У меня к вам необычная просьба. Мне очень надо придти сюда в полночь. Понимаете, сестра здесь похоронена. Вот приснилась, просила в сне, чтобы я именно в полночь молитву над её могилой прочитала. Уже не первый раз такой сон вижу. Чувствую, не отпустит она меня, пока не сделаю.

– Знаю я ваши байки про сестёр и подруг, – ухмыльнулся охранник. Тут к нему подошёл напарник.

– Димон, я вот только покажу женщине, где магазин, и вернусь.

Охранник проводил Марину до ворот.

– Две штуки давай, – тихо сказал он.

Марина отдала ему деньги.

– Обойдёшь кладбище с правой стороны, – сказал он. – Фонарь возьми, не забудь. Темно там. Покойникам-то свет без надобности. Метров через сто увидишь лаз в стене. Я открою его полдвенадцатого. Но, чтобы полпервого ночи твоего духу там не было. Всё поняла?

– Чего уж тут не понять. До свидания, – ответила Марина и пошла в магазин.

Охранник вернулся к конторе, где честно нёс свою нелёгкую вахту Димон.

– Ну, как улов сегодня? Сколько их будет? – поинтересовался он.

– Девятнадцать.

– Неплохо. Жаль, что полнолуние не раз в три дня происходит. Вот ведь бабы… – покачал Димон головой и закурил сигарету.

Народу в магазине не было. Продавщица, сухонькая, сутулая женщина лет шестидесяти пяти, с прилизанными седыми волосами на прямой пробор, переставляла искусственные цветы.

– Добрый день. Мне нужны свечи и лампадное масло, – обратилась к ней Марина.

Продавщица посмотрела на неё рыбьим взглядом.

– Вам набор нужен?

– Какой набор? – переспросила Марина.

Не отрывая взгляд от Марины, продавщица многозначительно сказала: – Поллитра лампадного масла, три чёрные и три красные свечи, листья чилибухи. Ну, набор.

– А как вы узнали, что именно это мне нужно? – удивилась Марина.

– Полнолуние сегодня, – безразличным голосом произнесла продавщица. – Так что, будете брать?

– Буду.

Купив всё необходимое, Марина вышла из магазина, поймала частника и уже через полчаса была у подруги. Открыв дверь, Ирина уставилась на обувь Марины, всю покрытую глиной.

– Боже мой, где ты так угваздалась? Дождь вроде совсем несильный был, прошёл быстро.

– С кладбища я. Извини, что натоптала тут. Дай тряпку, приберу.

– Я уберу потом сама. На каком ещё кладбище ты была? У тебя вроде тут родственников нет.

– Очень мне хочется Лёшкину жену на тот свет отправить. Она мне мешает. Понимаешь? – злобно сказала Марина, снимая грязную обувь.

– Не бери грех на душу. Прекрати всё это.

– Грех? А почему одним всё достаётся, как ей, а таким, как я, на роду написано мыкаться по дешёвым съёмным квартирам и перебиваться от одного случайного заработка до другого? Каждый борется за себя, как может. Ты представляешь, я в их квартире всё сделала, как Николай велел, ну эти иголки и прочее, так Лёшка мне сегодня сообщил, что она, видите ли, у подруги остановилась. Это я вот так случайно узнала. То есть, ты понимаешь, к чему я веду, – в своей спальне она спать не будет. Я просто вне себя от ярости! И этот козёл меня тоже из себя вывел: это он не может из-за жены, то ему неудобно. Так что я у тебя тут побуду, а к половине двенадцатого мне надо опять на кладбище.

– Марин, ты совершенно сошла с ума. Ты посмотри на себя, – руки трясутся, глаза бешеные. У тебя просто идея фикс. Ведь Алексей тебе совсем не нужен. Ты представь себе, что вот ты добилась своего, переехала к нему, и наступили будни. Ни с кем не надо сражаться, никого не надо изводить. А рядом с тобой человек, который тебе ну совсем неинтересен.

– Ирка, ты просто сентиментальная идиотка. Тебя послушать, так все кругом живут в любви и счастье. Всё это видимость, иллюзия. А в реале у всех свой конкретный интерес. Ты лучше скажи, ты меня подбросишь на кладбище к половине двенадцатого? Ты же не бросишь подругу? Не дрейфь, будешь ещё ко мне в гости во Францию ездить.

* * *

Машина Лены въехала во двор обычного восьмиэтажного жилого дома.

– Ну вот и приехали. Вот её подъезд. Пошли.

Лера вышла из машины и пошла за Леной. Как водится, лифт в подъезде не работал.

– Придётся на восьмой этаж пешком топать, – недовольно сказала Лена. На восьмом этаже, на стене рядом со звонком в квартиру чёрным фломастером было написано «Слава Богу, я дошёл».

– Чувство юмора у нашего народа неистребимо, – засмеялась Лена.

– Нам как раз сюда? – спросила Лера.

– Нет. Нам нужна вот эта, – ответила Лена. На звонок дверь открыла полная женщина лет 55 с распущенными тёмными волосами. На обычном лице сияли большие синие глаза.

– Добрый день, Мария Ивановна, – поприветствовала хозяйку Лена. – Вот, привезла вам подругу, как договаривались.

– Проходите. Вы посидите пока на кухне, я скоро освобожусь.

Мария Ивановна вышла с кухни и прикрыла за собой дверь.

– Знаешь, Лен, я никогда особенно не верила во все эти магии, привороты. И дальше бы не верила, если бы своими глазами не увидела в собственной квартире все эти иголки, рульки с пятнами крови. А теперь вот – докатилась. Сама собираюсь предаться мракобесию и обскурантизму. Ты откуда её знаешь?

– Была у меня одна очень сложная пациентка. Билась я с ней, билась, – и всё по нулям. Рассказала про неё коллеге, и оказалось – у неё был сходный случай. Вот она мне эту Марью Ивановну и посоветовала. Я уговорила свою пациентку поехать со мной сюда, в Дубну. Честно говоря, сама мало верила в успех. Но она ей помогла.

Послышался звук закрывающейся входной двери, и через секунду появилась Мария Ивановна.

– Ну вот я и освободилась.

Она взяла большую кастрюлю, поставила её на огонь и бросила в неё несколько больших свечей, которые тут же начали плавиться. Тем временем она налила в таз холодную воду и отнесла его в соседнюю комнату. Свечи в кастрюле расплавились и превратились в однородную массу. Мария Ивановна сняла кастрюлю с огня и сказала:

– Ну что же, пойдёмте в комнату. Идите сюда. Сейчас посмотрим, что тут с вами происходит.

Мария Ивановна стала медленно вливать горячий воск в таз с холодной водой. Сначала застывающий воск выглядел, как нечто бесформенное, но затем постепенно вырисовалась фигура мужчины, одетого в плащ с капюшоном. Мужчина как будто сидел за столом перед раскрытой книгой, а рядом с ним возникли очертания и женской фигуры.

– Опять ты на моём пути, – тихо произнесла Мария Ивановна. – Лена мне рассказала про вашу проблему, но я не думала, что всё так серьёзно. Идёт очень сильное колдовство. Ваш враг – эта женщина.

Мария Ивановна показала на застывшую восковую женскую фигуру. – Она обратилась к чёрному магу. Он один из шести самых сильных чёрных магов в России. И по почерку я знаю, кто это. Сядьте на табуретку.

Лера села на табуретку, с трудом оторвав взгляд от восковых фигур.

Мария Ивановна закрыла глаза и стала водить руками над Лерой.

– Интересно, я чётко вижу, что на вас направлена мощнейшая отрицательная энергия, но она отталкивается и проходит по касательной, – сказала Мария Ивановна. – Сегодня полнолуние, и основной удар они должны нанести сегодня. Но я уже вижу, что и это вас минует. В чём же делото? Как вас зовут?

– Лера.

– Валерия, значит?

– Нет, Калерия. Это в честь бабушки меня так назвали. Редкое сейчас имя.

– Ну, Николашка! Прокол-то какой! – радостно сказала Мария Ивановна. – Слишком самонадеянным ты стал. Вам очень повезло, что у вас такое редкое имя. Понимаете, этот маг всё своё колдовство направил на Валерию, хотя фотография была ваша. Но имя тоже имеет огромное значение. Я вижу, что эта женщина очень торопится. Сегодня она совершит кладбищенский ритуал, но тоже пойдёт по ложному пути. Обряд она совершит на могиле Валерии. И эта Валерия ей никогда этого не простит. Покойники бывают очень мстительными. А вы… Вы просто родились в рубашке. Я вам поставлю мощную защиту, и вам нечего будет опасаться. Слава Богу, мы успеем до полнолуния.

– А как же муж? Вот его фотография, – сказала Лера, протягивая фотографию Алексея.

Марина Ивановна внимательно посмотрела на фото и нахмурилась.

– Я могу попытаться что-то сделать, но для этого нужно его личное присутствие. Стоит очень сильный любовный приворот, и снять его по фотографии и на расстоянии вряд ли кто сможет. Вы можете организовать его приезд?

– Вряд ли. Под каким предлогом?

– Иногда жертва приворота сама чувствует неладное и хочет избавиться от наваждения. Тогда человека можно как-то убедить. Но, по моим ощущениям, он ничего пока не осознал. У него поменяли настройки. Знаете, как у компьютера? И пароль доступа находится в руках этой женщины.

– Значит, мне его не вернуть? Ну кто-нибудь мне может ответить, почему Зло почти всегда побеждает Добро?

– В это сложно поверить, особенно вам сейчас, но наступит момент, когда вы поймёте, что то, что происходит сегодня, – это всё вам во благо.

– Во благо вот так потерять мужа, с которым вместе прожили столько лет? Во благо мои страдания? Бессонные ночи? Крушение жизненных планов? Ощущение, что почва уходит из-под ног? И всё это во благо? – с отчаянием сказала Лера.

– Я же говорю, что в это трудно сейчас поверить. Вероятно, высшим силам стало ясно, что ваша душа не сможет самореализоваться в вашем нынешнем положении. У неё иное предназначение, о котором вы даже не догадываетесь. Поэтому, чтобы вас встряхнуть, вывести из сомнамбулического состояния и переориентировать в некотором роде, и было послано такое испытание. Кстати, насчёт встряхнуть. Зомбированного человека можно вывести из этого состояния, если сообщить ему, например, какую-нибудь шокирующую новость. Можно найти человека, который бы отправился к вам во Францию, разыскал бы вашего мужа и сказал бы ему, что эта Марина, или как там её, его сожительница, и чтобы ваш муж оставил её в покое, иначе всякий раз, как он будет пересекать границу Российской Федерации, он будет прямиком отправляться в больницу по причине перелома конечностей. Ваш муж, судя по фото, человек интеллигентный. Так что наш гонец должен быть грубым хамом бандитской наружности. Главное здесь – не страх перед физической расправой, а тот факт, что Марина параллельно живёт в Москве ещё с каким-то мужиком. Она, конечно, станет всё отрицать, но это может его вернуть в реальность. Гарантии нет никакой, но я знаю случай, когда этот примитивный метод сработал. Можно подумать и над другими вариантами.

– Есть у меня идея, – вступила в беседу Лена. – Я знаю одного человека, он бывший офицер-афганец. Я спрошу его, нет ли у него на примете надёжного человечка для такой деликатной миссии. Только придётся оплатить ему дорогу, гостиницу на пару-тройку дней, ну и на текущие расходы подкинуть.

– Лёшка умный человек. Мне кажется, он сразу догадается, ну или заподозрит что-то, – с сомнением в голосе сказала Лера.

– В его состоянии интеллект ни при чём, – возразила Мария Ивановна. – У него задействованы совсем другие центры. Лена, подожди нас на кухне. Я твоей подруге защиту поставлю. Хотя у неё сильная энергетика, но моя защита не помешает.

* * *

Машина Ирины остановилась напротив входа на кладбище.

– Ну вот, уже четверть двенадцатого. Так, я вроде всё взяла, – сказала Марина, взяла пакет и вышла из машины.

– Я тогда пока к метро поеду, там постою. А то я здесь с ума от страха сойду, – сказала Ирина.

– Подъезжай к половине первого сюда же.

Марина захлопнула дверь. Когда машина уехала, Марина повернула за угол кладбищенской стены и пошла вдоль неё.

– Темень-то какая! Полнолуние называется, – тихо пробормотала Марина.

Марина достала из пакета фонарик и включила его. Сзади послышались чьи-то шаги. Её прошелестела-обогнала женщина, тоже с фонариком, которая шла гораздо быстрее.

Марина прибавила шаг. Через минуту она увидела, как к кладбищенской стене с разных сторон стекаются ручейки огоньков от фонариков. Все они сгруппировались в одном месте и вдруг разом погасли. Из-за облака появилась полная луна. Марина разглядела группу женщин, многие были в платках. Марина присоединилась к безмолвной толпе. С другой стороны кладбищенской стены послышались мужские голоса.

– Давай, приподнимаем и двигаем.

Из-за стены раздалось пыхтение и сопение. В стене образовался проход, в котором появилась голова охранника.

– Ну что, ведьмаки. Мобилы все выключили? И чтобы тихо у меня.

Женщины одна за другой пролезли в лаз, и через минуту все оказались по другую сторону кладбищенской стены.

– Помните, никакого шума, громких причитаний, стонов, – строго сказал охранник. – А то знаю я вас! К половине первого чтобы все были здесь, я вас выпущу. Кто не успел, тот опоздал, – на всю ночь здесь останется. Свободны.

Лунный свет залил кладбище мертвенным светом, и женщины уверенно разошлись по кладбищенским аллеям. То здесь, то там вспыхивали фонарики. Если бы кто-то смог воспарить над кладбищем в ту ночь, то он увидел бы весьма странную и леденящую душу картину – два десятка женщин зажигают лампадки каждая у своей особой могилки.

Марина быстро нашла нужную ей могилу, и фонарный свет выхватил из темноты надпись на надгробии «Валерия Константиновна Зотова». Она присела рядом с могилой и зажгла лампадку. Затем Марина достала из пакета совок и набрала кладбищенской земли.

– Как мёртвый не встаёт, так бы ты, Валерия, не встала. Как у того мёртвого тело пропало, так бы и ты, Валерия, пропала бы вовеки. Аминь, – прочитала Марина заученное заклинание.

Заговорённую землю Марина снова закопала в могилу.

Затем Марина достала фотографию Леры, положила её на могильную плиту, вокруг поставила свечи и зажгла их. На фото Марина высыпала чилибуху и сбрызнула всё лампадным маслом. При помощи свечей она подожгла фотографию с двух сторон и дождалась, пока фотография полностью не сгорела.

Неожиданно поднялся сильный ветер, тучи закрыли луну, и стало совсем темно. Тяжёлые крупные капли дождя стали гасить свечи одну за другой. Марина достала из пакета печенье и положила на могилу. Печенье тут же размокло и расползлось в стороны, как будто могила поглотила его.

Со всего кладбища на главную аллею стали сходиться женщины, освещая себе дорогу фонариками. За каждой теперь по пятам следовала мерцающая голубоватая тень. Призраки то заходили спереди, то шли рядом, то парили над головой. Вид у призраков был совершенно умиротворённый и благостный, а их лица были похожи на человеческие. Затем они стали внимательно вглядываться каждый в свою женщину. Постепенно лица призраков стали видоизменяться. Она потеряли всякое сходство с человеческим обликом и превратились в инфернальные существа. В какой-то момент они, как матрица, наложились каждый на свою жертву и слились с ней.

Женщины собрались около лаза и, не дожидаясь охранника, вылезли за пределы кладбища. Так же молча они разошлись, кто куда.

Марину бил сильный озноб. Она пошла вдоль кладбищенской стены, повернула за угол и увидела машину Ирины. Трясущимися руками она открыла дверцу и плюхнулась на сиденье.

– Да ты совсем промокла, – удивилась Ирина. – А дождя-то вроде не было.

* * *

– Как удачно мы с тобой обратно доехали. Практически без пробок, – сказала Лена, ставя сковородку на плиту.

– Ну у вас тут, в Москве, весьма своеобразное представление о пробках. По мне, так мы только в пробках и стояли. Помнишь, в какой-то момент мы с машиной мужика поравнялись, а впереди развилка была. Ты тогда ещё окно открыла и спросила его, стоит ли свернуть направо. Он тебе ответил, что лучше вперёд ехать. А через километр мы опять с ним поравнялись, и ты ему сказала, что он был неправ. А потом вы ещё несколько километров переругивались. Где такое ещё увидишь?

– Смешная ты, Лерка. Для нас это обычная жизнь, а для тебя экзотика. Ты лучше мне скажи, что ты думаешь про шоковую терапию, о которой говорила Мария Ивановна?

– Знаешь, мне так трудно что-либо решать, – вздохнула Лера. – У меня всё время глаза на мокром месте от страшной обиды. Мне кажется, что этот метод вряд ли сработает.

– Лерочка, я понимаю, как тебе тяжело. Но ты же сама сказала, что сюда Лёшка не поедет. А без его личного присутствия Мария Ивановна ничего сделать не может. Остаётся только испробовать подсказанный ею метод. Ты ничем не рискуешь.

– Для этой миссии нужен умный человек и отличный актёр. Да ещё, чтобы согласился. И потом, я послезавтра уже улетаю. Обратно в этот ад.

– Ну давай я хотя бы узнаю. Ко мне завтра клиент приходит, ну это тот офицер-афганец, помнишь, я про него говорила. Вот я и поставлю перед ним боевую задачу в мирное время. А там решим. Давай-ка ужинать, а то нам ещё действо надо совершить со свечами. Ты запомнила, как всё надо делать?

– Там всё просто. У тебя ведь есть новая иголка и соль?

– Есть, конечно.

– Это же представить себе невозможно – две образованные современные женщины в начале двадцать первого века будут тут порчу снимать.

– Материя эта тонкая, так что лучше сделать и спать спокойно.

– Давай сначала обряд совершим, а то мне кусок в горло не лезет. Тебе же тоже надо его проделать, твои пациенты слишком много отрицательной энергии на тебя выливают.

– Давай, а потом уже спокойно поедим.

– Нужны две маленькие тарелки и две баночки или плошки с водой.

– Вот, держи, – сказала Лена, протягивая Лере тарелки и плошки.

Лера налила в плошки воду и насыпала в воду соль.

Подруги сели друг напротив друга, поставив перед собой тарелки. Лера насыпала в каждую тарелку немного соли, достала из пакета двенадцать белых свечей и две красные. Каждая взяла в руки по красной свече и перпендикулярно проткнули их иголками. Затем они установили свечи посередине тарелок, оплавив их снизу. Вокруг красной свечи по кругу они поставили по шесть белых свечей и зажгли сначала красную свечу, а затем белые.

Свеча Лены стала гореть довольно быстро, огонь дошёл до иголки, иголка упала на тарелку, а свеча продолжала гореть дальше. Лена взяла иголку и положила её в плошку с соляным раствором.