Текст книги "Курорт Нилова Пустынь и окрестности – целебное и сакральное сокровище Бурятии"

Курорт Нилова Пустынь и окрестности – целебное и сакральное сокровище Бурятии
Лариса Новицкая

© Лариса Новицкая, 2023

ISBN 978-5-0059-6119-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

КУРОРТ НИЛОВА ПУСТЫНЬ И ОКРЕСТНОСТИ – ЦЕЛЕБНОЕ И САКРАЛЬНОЕ СОКРОВИЩЕ БУРЯТИИ

ОТ АВТОРА

В предгорьях Восточного Саяна, на самом краю Тункинской долины уютно устроился курорт Нилова Пустынь, славящийся своим радоновым источником, уникальным климатом и красотой окружающей его девственной природы. Тункинская долина тянется с востока на запад среди Саянских отрогов. С юга она отделена от Монголии мощным хребтом Саян. С севера и запада её прикрывает от ветров горная цепь Тункинских Альп с их остроконечными белоснежными вершинами. Водолечебница и пансионаты курорта построены в глубоком ущелье южного горного склона, на высоте 915 метров над уровнем моря. По ущелью несётся река Ихэ-Ухгунь. С огромной силой вырывается она из горного истока, бурлит и пенится, с грохотом огибая многочисленные валуны в своём русле. Наконец, немного успокоившись, впадает в Иркут. В недрах одной из прибрежных скал зарождается целебный радоновый источник-аршан. В далёком прошлом буряты и эвенки устроили здесь «дикий курорт». Почувствовав малейшее недомогание, боль в спине, суставах, конечностях или обнаружив на теле сыпь, они спешили к аршану за исцелением. Попросив у духа-хозяина источника разрешение на лечение и принеся ему в жертву ленточки и молочные продукты, они приступали к процедурам. «Ваннами» служили вырытые ямы, куда вода из аршана поступала по прокопанным каналам. Жили «курортники» в юртах, сдаваемых в аренду бурятами ближайших улусов.

Сейчас бальнеологический курорт Нилова Пустынь оснащён самым современным оборудованием. Но вода в ванны продолжает поступать непосредственно из природного радонового источника. «Её действие… достаточное мягкое, без серьёзных нагрузок по излучению. Поэтому любые риски переборщить исключены, – рассказывает в одном из интервью главный врач лечебницы Андрей Борисович Елтунов. – Прежде всего, надо понимать принципы воздействия радона. Он улучшает обмен веществ, оказывает противовоспалительное действие, способствует гармонизации нервной системы. Весь этот комплекс положительно влияет на организм, а значит, применяется при различных заболеваниях. Например, особенно полезна радонотерапия при дегеративных изменениях суставов, позвоночника, аутоиммунных, эндокринных и даже сердечно-сосудистых заболеваниях, а также при болезнях кожи, мужских и женских половых органов, профессиональных болезнях. В качестве профилактики подходит всем, так как всё живое нуждается в минимальных дозах ионизации, которые как раз и есть в радоновой воде». [53]

Процедуры в водолечебнице в сочетании с окружающей Нилову Пустынь природой священной Тункинской долины и Восточного Саяна создают уникальную атмосферу духовного и телесного исцеления и обновления. Даже если мировоззренческие или религиозные убеждения пациентов курорта из других регионов России не позволяют им погрузиться в мир бурятской сакральной культуры, уважительное отношение к ней, к местным обычаям и традициям так или иначе положительно действует на психику, налаживает гармоничное взаимодействие внутреннего и внешнего мира человека.

Саянские горы буряты называют Мундарга, что означает «родовое место предков, перешедшее по кругу в наследство следующим поколениям». Легенды рассказывают, как на вершины Тункинских Альп спустились с неба хаты, сыновья небесных божеств-тэнгэринов. С тех легендарных времён и по сей день народ долины и предгорий почитает пять Саянских вершин и их хозяев-хатов, олицетворяющих культ предков. Жители улусов, располагавшихся прежде возле радонового источника, с древности поклонялись пяти священным вершинам и их хозяевам. Сначала как последователи тэнгрианства, культа духовного Неба. С XIII века – в качестве шаманистов. Пришедший в начале XIX века в Тункинскую долину буддизм ламаистского толка ввёл бурятские божества в свой пантеон, и в честь них ламы проводили молебны по буддистским обрядникам. Но, независимо от религии, суть обрядов, посвящённых хатам-хозяевам пяти горных вершин, оставалась неизменной: поклонение родовым предкам.

У бурят очень важна принадлежность к роду, и они прекрасно осведомлены о своей родословной. Роды хонгодор, булгат, шошолок, тэртэ, хурхут, хойхо хранят письменные и устные предания о своих самых далёких прародителях. Согласно древнему бурятскому мировоззрению, человек живёт на земле отпущенный ему срок, а затем уходит в мир предков, где существование вечно. Предки постоянно заботятся о потомках, а их небесные души-сульдэ являются оберегом всего рода, испрашивают для него благоденствие и защиту у небесных божеств-тэнгэринов. Ритуалы «угощения» предков, призывание их для участия в семейных праздниках – неотъемлемая часть жизни каждой бурятской семьи. Связь между поколениями рода устанавливается свадебным обрядом «басагани наадан», «праздник девушек». Молодёжь всю ночь веселится, водит хороводы вокруг костра, а рядом «пьют, едят и веселятся» родовые предки, наделяя новую семью плодовитостью и благополучием. [31, с. 56, 59] С культом предков связано поверье о «тэмдэг орохо» (проявление признака) – передаче телесных и духовных свойств и признаков со стороны предков своим кровным потомкам как по отцовской, так и по материнской линиям через одно или несколько поколений. [57, с. 73]

В тайге Саянских предгорий с бурятами соседствовали эвенки-хамниганы, выходцы из Монголии. Их потомки и сейчас живут в деревнях и сёлах Тункинской долины. Наряду с предками эвенки почитают духов-охранителей, среди которых главным является дух огня, глава семьи и рода. С огнём домашнего очага связано древнее дошаманское представление эвенков о реинкарнации: душа предка по прошествии положенного времени возвращалась в мир живых, через дымовое отверстие в чуме попадала в горящий очаг, а оттуда в одну из женщин рода. Не меньшим уважением пользуется дух тайги, от которого зависит успешная охота. Эвенки очень тесно связаны с природой, и их мировоззрение можно с уверенностью назвать «экологическим». Согласно ему, всё живое в созданном Творцом Буга мире имеет душу: и люди, и звери, и птицы. В свою очередь, явления природы, изготовленные людьми предметы и слова наделены живой силой мусун. Её ещё называют энергией движения. Реализуется экологическое мышление с помощью системы запретов «одё» и поведенческих традиций «иты».

Тункинская долина и Восточный Саян хранят память о мощных бурятских и эвенкийских шаманах. Они изгоняли из людей «вселившихся» злых духов, высасывали ртом «червяков-болезни», возвращали исчезнувшие души обрядом «призывание души». Методы лечения народных лекарей-эмчи с помощью лекарств животного и растительного происхождения были не менее действенными. Им на смену вместе с ламаизмом из Тибета и Монголии пришла тибетская медицина. Она приняла и переработала шаманские практики и лекарские рецепты, соединив их со своим тысячелетним опытом. Свою лепту в сохранение здоровья местных жителей внесли русские знахарки и знахари.

Теперь, уважаемые читатели, предлагаю совершить историко-этнографическое путешествие на курорт Нилова пустынь и по его окрестностям. Вы познакомитесь с обрядами и традициями бурятского и эвенкийского народов. Вам приоткроются некоторые тайны шаманских лечебных практик. Вы узнаете об основных принципах бурято-тибетской медицины и оздоровительных методах русских народных лекарей Тункинского края. Перед вами пройдёт вся непростая история здравницы. Она зародилась в 40-е годы XIX века как курорт иркутской аристократии и интеллигенции под названием Туранские горячие воды. (По названию казачьего посёлка Туран в семи вёрстах от курорта). В 50-е годы того же века стала монашеским скитом и православным миссионерским станом. В XX веке получила статус бальнеологического и климатического курорта местного значения. Сейчас здравница Нилова Пустынь уверенно обретает известность и славу на всероссийском уровне.

Книга воскресит память о людях, благодаря которым появился и развивался курорт: о начальнике Тункинского пограничного отряда, казаке-писателе С. И. Черепанове, о генерал-губернаторе Восточной Сибири В. Я Руперте, об архиепископе Ниле Иркутском. Она расскажет о выдающихся литераторах и учёных, посетивших Нилову Пустынь: о краеведе Н. С. Щукине, писателе-декабристе В. Ф. Раевском, академике-геологе И. О. Обручеве. Вы найдёте в книге отзывы о курорте иркутских врачей прошлого. Среди них – автор многочисленных статей по гигиене, инициатор создания городской санитарной службы Иркутска доктор М. Я Писарев; члены Восточно-Сибирского Общества врачей Т. К. Беляев и В. П. Никитенко, инспектировавшие Ниловские горячие воды в начале XX века. Книга познакомит с результатами исследований лечебных свойств воды Ниловского источника, начиная с 40-х годов XIX века и по нынешний день.

В последней главе книги «Курорт Нилова Пустынь – целебное и сакральное сокровище Бурятии» вы посетите буддистский дацан Бурхан-Баабай в трёх километрах от здравницы. Он возведён у подножия священной горы Хайрхан, на вершине которой обитает хранитель и защитник Тункинской долины хат Шаргай-Нойон, ставший в буддизме Бурхан-Баабаем. В этом удивительном месте тесно переплетаются буддизм, шаманизм и тэнгрианство. Ламы проводят в дацане службы, посвящённые буддистской ипостаси хата, Бурхан-Баабаю. А местные старейшины совершают на вершине Хайрхана молебны и жертвоприношения в честь Шаргай-Нойона, дошедшие со времён тэнгрианства.

В дацане каждый восьмой день лунного месяца проходят молебны-хуралы в честь Орошо, Будды Медицины. Здесь можно получить консультацию у ламы-врача и ламы астролога. Служители дацана имеют непоколебимое убеждение, что Бог для всех один, только молятся ему в разных религиях по-разному. И, независимо от вероисповедания человека, ему окажут помощь в восстановлении духовного, ментального, телесного здоровья и жизненной силы.

ОБЫЧАИ И ТРАДИЦИИ БУРЯТ

Вечное Синее Небо. Тэнгри и тэнгэрины

В Тункинской долине, в окрестностях Ниловой Пустыни, живут бурятские роды хонгодор, булгат, шошололок, тэртэ. Каждый из них имеет свою историю, свои легенды. Но на уровне этнической памяти все они сохранили самую древнюю веру в Высшее Духовное Небо, Тэнгри. Бурятский язык относится к монгольской группе языков, и на древнемонгольском слово «тэнгри» означает «небо, гений неба, могущественное божество, источник души, вечный и правосудный правитель мира». «Небо… видит все поступки и помыслы человека, который никогда не может укрыться от небесного правосудия; от того монголы, чувствуя правоту, восклицали: «Небо, ты ведай! Небо, ты будь судьёю!», – писал Д. Банзаров (1822—1855), первый бурятский учёный-востоковед, получивший научную степень. Он в 1846 году защитил кандидатскую диссертацию «Чёрная вера или шаманство у монголов». [17, с. 9—10] Согласно тэнгрианству, человеческая судьба определялась Небом и божеством судьбы Тэнгэрин-Дзая. Добрая судьба – это жизнь в согласии с законами Вечного Синего Неба. Если человек глупыми и безответственными поступками нарушал гармонию, то делал несчастным себя и ставил под угрозу всё мироздание. Следовательно, каждый нёс ответственность за благополучие и благоденствие мира.

Но что же происходило до появления Тэнгри, Вечного Синего Неба? В изначально далёкие, древние и прекрасные времена, когда небо было покрыто туманной дымкой, а земля была залита водой, когда не было солнца и луны, не было воздуха и звёзд, появилась преисполненная великой силы и мощи Старшая богиня-мать, Эхэ-Ехэ-Бурхан, Творец Всего Сущего. Старшей богине-матери вскоре стало очень скучно в одиночестве и безвременье. Она принялась создавать начало и конец, небо и землю и всё, что на земле, Солнце и Луну. Затем Эхе-Ехэ-Бурхан родила от Солнца и Луны по дочери. Позже от солнечной дочери родилось 9 сыновей и 9 дочерей. От лунной дочери родилось 13 сыновей и 9 дочерей. [105, с. 105]

Постепенно небесная божественная семья, тэнгэрины, разрослась до сотни. К тэнгэринам относились и Ирен юсун сульде, 99 духов, господствовавших над горами, лесами, реками, зверями. Все они благожелательно относились к людям, покровительствовали им. Старшим считался Асараги-Тэнгэри, заботливый хранитель человечества, покрывающий мир огромным шатром. Остальные 99 подчинялись ему. Тэнгэрины воплощали энергию Неба, но уже видимого. Они сделали человека связующим звеном между небесным и земным мирами и установили законы, по которым людям следовало жить. Божества следили за тем, чтобы жизнь на земле не нарушалась злыми духами и людскими конфликтами, чтобы земля приносила плоды, а в охотничьих угодьях имелось много зверья. Тэнгэрины дарили людям удачу и берегли их от преждевременной смерти.

Сначала все 100 тэнгэринов, олицетворявших 100 небес, жили в мире между собой. «Их жизнь ничем не отличалась от жизни богатого бурята», – писал М. Н. Хангалов (1858—1918), школьный учитель, первый бурятский исследователь-этнограф, собиратель фольклора, постоянный сотрудник Восточно-Сибирского Отдела Императорского Русского Географического Обществ, автор многих трудов по этнографии бурят. [1, с. 2] Главное богатство заключалось во владении домашним скотом и многочисленными табунами лошадей. Каждый тэнгэри имел жену и множество детей с преобладанием сыновей. Но после смерти старейшины Асараги-Тэнгэри у 99 небожителей произошёл разлад. На западе жили 54 старших солнечных тэнгэрина, а на востоке 44 лунных тэнгэрина, и не было ещё их разделения на «добрых» и «злых». Самый всесильный чародей, Тэнгэри-Сэгэн-Сэдбек, Голубое Небо Прозрачной Чистоты, не принадлежал ни одной из групп и представлял собой границу, обо. Восточные тэнгэрины попросили уступить им эту границу. Но западные отказали им в просьбе и присоединили Тэнгэри-Сэгэн– Сэдбэка к себе. Так стало 55 западных тэнгэринов.

Тогда восточные тэнгэрины под предводительством Атаа-Улана, Красного Духа Зависти и Соперничества, восстали. Но силы западных тэнгэринов оказались сильнее. Атааэ-Улан был побеждён, а его расчленённое тело сброшено на землю. 44 восточных тэнгэрина на совете постановили истребить людей и зверей, распространить яд и уничтожить всю земную растительность. Силой колдовских чар женского божества, бабушки Маяс-Хара, из останков Атаа-Улана появились болезни и прочая нечисть, в том числе 13 чудовищ, которые не смыкают глаз и поедают всё живое на земле. Так 44 восточных тэнгэринов распространили зло на земле. [105, с. 114—115]

Покровителями и защитниками людей остались западные тэнгэрины. Наибольшим уважением пользовался глава западных тэнгэринов Эсегеэ-Малан-Тэнгэри, божество ясного неба. Тэнгэринов-хранителей имел каждый бурятский род. Божественного небесного покровителя тункинских булгат звали Будургуй-Сагаан-Тэнгэри, а божественного небесного покровителя тункинских хонгодор – Ураг-Сагаан-Тэнгэри. Буряты до сих пор верят, что существует Дверь Неба, которую изредка открывают тэнгэрины. Когда дверь открыта восточными тэнгэринами на восточной или северо-восточной стороне неба, то из неё льётся красный свет. Это худо для людей. Восточные тэнгэрины смотрят на землю и посылают людям несчастья. Человек, увидевший такую дверь, будет несчастлив. Дабы избежать проблем, нужно сразу сказать заклинание:

«Ши урба хада

Би урба хаб!

Шини хорбо хада,

Би хорбо хоб!»

«Если ты выворачиваешься,

И я выворачиваюсь!

Если ты изменяешься,

И я изменяюсь!» [110, с. 9]

Сказав заклятье, следует снять с себя шубу, вывернуть её вверх шерстью, снова надеть и продолжать путь.

Западные тэнгэрины открывают дверь на южной или западной стороне. Тогда из неё льётся белый свет. Западные тэнгэрины смотрят на землю и посылают людям счастье и богатство. Если человек увидит, что небесная дверь открылась на южной или западной стороне, то это хороший знак. Стоит ему что-нибудь попросить, и его просьба обязательно исполнится. [Там же]

Хаты и нойоны

Дети тэнгэринов, небесные существа хаты и нойоны, заняли вторую ступеньку божественной иерархии. Они сошли с неба, поселились на вершинах гор и оттуда наблюдают за людьми, помогают им. Почтительное отношение к хатам проявляется в обращении к ним словом «баабай», отец. Один из хатов, Буха-Нойон-Баабай, Бык-Господин-Батюшка, стал отцом-предком рода булгат. Вот что рассказывает легенда: «Шёл из Монголии монгольский бык Буха-Нойон навстречу своему противнику, русскому Буха-Нойону, направлявшемуся со стороны Иркутска. Быки намеревались сразиться, чтобы определить, кому владеть всей страной. Монгольский Буха-Нойон дошёл до Култукских гор, но, не встретив своего противника, повернул обратно, в сторону Мундарга. По дороге, где он проходил, от его выделений выросли пихтовый лес и верес. Поэтому эти растения считаются священными и употребляются во всех обрядах и для очищения. Дочь местного князя, увидав Буха-Нойона, забеременела от его взгляда. (В другом варианте легенды – от его мычания). Спустя 9 месяцев она родила сына Булгата, от которого произошли все буряты племени Булгат.

Буха-Нойон решил отдохнуть и лёг на берег реки Иркут возле села Гужир. Там он окаменел, превратившись в гору. Эта гора называется Бычьей. Голова Буха-Нойона на правой стороне Мундарга, в 10 вёрстах от Бычьей горы, образовала скалу с двумя вершинами белого цвета, похожими на рога быка». [1, с. 3] Бык-Господин-Батюшка стал земным божеством, покровителем скотоводства (с ним связаны животные белого цвета), хорошего урожая, роста сочной травы, рождения здоровых детей. По сей день он обеспечивает благоденствие и защиту своему народу. А Белый камень, как называют скалу в виде рогов, одно из сильнейших сакральных мест Тункинской долины.

Кроме Буха-Нойона-Баабая тункинские буряты поклоняются Шаргай-Нойну, воину-батору, покровителю и защитнику людей от зла, примирителю враждующих между собой западных и восточных хатов. Его место обитания находится на левом берегу Ихэ-Угунь, на вершине песчаной горы Хайрхан, что в переводе с бурятского значит «Всемилостивый». По легенде великий Шаргай-Нойон, умеющий облететь землю за один день, явился с юга на соловом коне, вооружённый саблей, луком и стрелами, в сопровождении ещё четырёх скакунов. Он опустился недалеко от села Туран и омылся в горячем аршане. Затем хат стал искать себе достойное место для проживания, и его взгляд упал на необычную гору Хайрхан почти без всякой растительности. Только на самой её вершине рос сосновый лес. Шаргай-Нойон пустил своих коней вскачь, и те искромсали всю гору копытами так, что до сих пор на ней виден белый песок. Обосновавшись на Хайрхане, хат-воин стал защищать долину с запада, помогая в этом важном деле Буха-Нойону, оберегающему её с востока. Шаргай-Нойон – главное божество Тункинской долины, а также покровитель воинов и борцов. Впрочем, по одному из преданий Тункинского края, Шаргай-Нойон был реальным человеком, князем-воином, родившимся в Монголии. После долгих скитаний он пришёл к Турану, омылся в горячем источнике и обосновался в этой местности. [61, с. 97]

В пятёрку великих хатов долины входят Улаани-Хада, Хэрэней-Тэбхэр и Бурин-Хан. На вершину Тункинских гольцов также спустился божественный кузнец Божинтой. Хотя Божинтой потом снова вернулся на небо, но его девять сыновей и одна дочь продолжили дело своего отца. А тункинские кузнецы считались самыми сильными и умелыми во всей Бурятии. [108, с. 335]

Кроме «великой пятёрки» о жителях долины заботятся божества, призванные на служение Шаргай-Нойоном. За браки, свадьбы и семейную жизнь отвечает белоголовый старик Тулма-Саган-Нойон. На каждой свадьбе его роль выполнял специальный человек, благословлявший молодых. Держась за руки, молодожёны совершали обход вокруг юрты, а над их головами гости несли огромный платок. Потом процессия останавливалась возле «Тулма-Саган-Нойона», а он благословлял жениха и невесту на счастливую жизнь и большое потомство. Детям покровительствовал Хэрмэн-Нойон. Ему и его жене Булгаши-Хатун родители малышей посвящали беличью шкурку, вывешенную у дымового отверстия юрты. Шкурку украшали цветными лентами и приносили жертву курунгой, кисломолочным напитком.

Тайлаганы – молебны хозяевам горных вершин

Молились хатам и приносили им жертвы на торжественных молебнах-тайлаганах. В них участвовали только мужчины. У богов просили благополучие года, хороший урожай и травостой, умножение скота, удачу на охоте, счастье в семьях, удаление несчастий. Рано утром перед тайлаганом совершался обряд очищения огнём и проводился ритуал возлияния тэнгэринам молоком, «сасали бариха». Белый цвет молока сделал этот напиток сакральным, имеющим свойства давать благо и уничтожать зло. Молоко всегда приносилось в жертву добрым божествам. На краю улуса разжигали костёр и в нём очищали всё приготовленное для жертвоприношения. Потом участники молебна очищались сами и брызгали молоком вверх по ходу движения солнца. Оставшееся молоко вместе с чашкой бросали вверх на восток. Падение чашки на землю дном вниз означало счастливую общую судьбу, а падение дном вниз – плохую судьбу. При неблагоприятном предсказании бросали чашку в обратном направлении, дабы устранить его и добиться благоприятного воздействия на судьбу. [57, с. 72] Затем, помолившись, продолжали путь к месту проведения тайлагана.

Перед началом молебна одетые в белое девять юношей, вооружённых луками и колчанами со стрелами, на девяти белых лошадях девять раз стремительно девять раз объезжали гору-местопребывание хата, в честь которого проводилось торжество. Тункинские хаты предпочитали животных белой масти, поэтому в жертву им приносили восемь белых баранов и необъезженную здоровую молодую белую лошадь. Забой совершался посредством разрыва рукой грудобрюшной преграды. Душа жертвенного животного, находившаяся в его груди, не успевала испугаться и «освобождалась». Впоследствии она обрастала скелетом, мускулами и служила постоянным источником воспроизведения домашнего скота. [57, с. 81] Шкуру вывешивали на шесте головой вперёд, на юг. Голову, ноги, внутренности складывали на жертвеннике, сооружённом из сосновых поленьев. Всего ставилось девять таких жертвенников. На них сжигали кости животных. Мясо варили в девяти котлах. Перед сжиганием костяка животных череп покрывали куском овечьего курдюка. Обряд совершали девять родовых старейшин, которых в Тункинском крае называли «хада тахигша», «совершающий жертвоприношение хатам, хозяевам гор». Один из старцев был главным. Во время моления он пользовался опахалом из ветки пихты с привязанными к ней белыми лентами. Старик обращался к богам с молитвой и после каждого призыва восклицал: «Сог!» (сог – «принимай молитву, принимай жертвоприношение»). Другие восемь стариков вторили ему и брызгали вверх к небу молоком, маслом, чаем. После молебна устраивалось пиршество. Участники тайлагана вынимали из котлов «освящённое» мясо, раскладывали его на большие блюда, сытно наедались, а оставшиеся куски уносили по домам. [31, с. 83] Женщины на тайлагны не допускались. В день молебна они устраивали свой собственный женский тайлаган в честь Уураг-Сагаан-Тэнгэри, Молочно-Белого Небожителя, покровителя молочного скота. В жертву ему приносили молоко, пенку и саламат (сметана, сваренная с мукой).

С небожителями-тэнгэринами и их сыновьями-хатами связаны обряды, проводившиеся в ситуациях, когда жизни всего сообщества угрожала опасность. Они представляли собой мощные общественные молебны-обращения к божествам от имени большого количества людей. На общественные молебны съезжались представители многих родовых улусов. Сохранившиеся записи начала XX сообщают, что цель этих молебнов состояла в защите исконных бурятских земель от промышленников и купцов, захватывающих пастбища, устраивающих железные рудники и каменоломни на священных для бурят территориях. Исполняли подобные обряды уже не простые старейшины, а жрецы, наделённые от рождения даром пророчества и ясновиденья. В древности их называли Призывателями Неба. Они умели предсказывать будущее и понимать тайные закономерности жизни; «знали», что делается в других мирах, и находились одновременно в нескольких измерениях.

Известная бурятская исследовательница религий, буддолог, доктор философских наук, главный научный сотрудник Института монголоведения, буддологии, тибетологии Сибирского отделения РАН Ирина Сафроновна Урбанаева пишет о силе подобных молебнов: «Каким образом наши предки открыли для себя действие тонких закономерностей и научились использовать их, создавая свою традиционную систему защиты жизни – это предмет особого изучения. Когда эта традиционная оккультная система срабатывала, результат бывал, как правило, поразительным. Поэтому и сами бурят-монголы, и русские переселенцы очень боялись вызвать гнев бурятских богов. Буряты старались не злоупотреблять оккультными возможностями, которые были в их распоряжении». [104, с. 266]

Культ обо

Обо (обоо) в переводе с монгольского языка означает «куча, груда, сопка, где совершаются религиозные обряды». Обо, являясь святилищем и местом обитания божества-хозяина местности, воздвигалось в её самой характерной точке: на высокой горе, на берегу озера, в степи. В каменную груду втыкали шест с навешанными лоскутками ткани и конским волосом. Хозяева обо охраняли свою местность, покровительствовали ей. Они обеспечивали счастье живущих там людей, отводили от них злых духов и болезни, увеличивали поголовье стада, обеспечивали богатство.

Обряды, проводимые в честь обо, были индивидуальными и коллективными. «Обо делали большей частью при дорогах, для того, чтобы всякий проезжающий мог положить на него какую-нибудь вещь; например: волос из гривы коня, как жертву богу, пребывающему в обо, чтобы снискать его покровительство в предстоящем путешествии», – описывал Д. Банзаров индивидуальное жертвоприношение божеству-хозяину обо. [17, с. 18]

Коллективные обряды представляли собой торжественные благодарственные молебны в честь хозяев обо, проводимые старейшинами. Люди вместе молились, пели торжественные гимны в честь хозяина местности, совершались жертвоприношения. Затем устраивалось народное гуляние, в котором принимали участие и женщины. Оно включало соревнования по борьбе, стрельбе из лука, скачкам и исполнение кругового танца ёхор. Ёхор – это огромный хоровод, движущийся в определённом ритме по ходу солнца под обрядовые песни. У песен множество куплетов, где перечисляются священные места Бурятии, её божества и природные силы, прародина и первопредки бурятского народа. Танец начинают почтенные люди из стариков и старух. Затем к ним присоединяются люди среднего возраста и молодёжь. Исполнение ёхора продолжается в течение восьми ночей и создаёт мощную защиту месту, где он проводится, танцорам и всем участникам торжественного молебна.

Ухат-Хан – цари морей, озёр и рек. Почитание воды

В систему мировоззрения бурят входило поклонение божествам водного пантеона Ухат-Хан. Жители улусов вблизи реки Ихэ-Ухгунь совершали жертвоприношения хозяину порожистых рек Улан-Зала (Красная Кисть). Жертвы хату реки приносили рыбой и тарасуном, молочным спиртным напитком, в течение всего года. Перед переходом в летники ему возливали или брызгали тарасун, ожидая за это большой милости. По легенде, водные божества спустились с северо-западной части неба по синим и красным лучам. Они живут в глубоких водах и не относятся ни к западным, ни к восточным хатам. Во главе Ухат-Хат стоит супружеская пара, хат Уха-Лобсон и его жена Уха-Дабан. Божественные супруги властвуют над водной стихией и защищают людей от злобных водных духов ухани-бохолдой и ухани—эжин. (В славянской мифологии им соответствуют водяные и русалки).

Минеральные источники-аршаны буряты называют особым даром Божьим, целительным нектаром. Их хозяева «юноши гибкие и стройные, как тростник, и девы с волосами, как лошадиные гривы, с 9 нитками, сделанными из травы, из болотных кочек бичами». [1, с. 14] Горячий источник, вытекавший из скалы в реку Ихэ-Ухгунь, тоже имел своего хозяина. Дух-хозяин охранял его и поддерживал целительную силу воды. Возле источника стояло обо, и буряты обязательно перед приёмом ванн, проходя или проезжая мимо, брызгали на него молоком.

С водой связано происхождение бурятского рода хонгодор, чьей прародительницей и тотемом была женщина-Лебедь. «В древние времена, – рассказывает легенда, – один охотник ходил по тайге. Славные три девушки, дочери Хурмусты-Тэнгэри, превратившись в лебедей, спустились на землю и купались в золотом озере. Охотник, увидевши их, выкопал на берегу озера яму и спрятался в ней. Потом, укравши одежду одной из трёх купавшихся девушек, всех их испугал. Те стремительно выскочили из воды. Две из них, надевши свои одежды, вознеслись, а третья, нагая, не могла подняться. Охотник взял её к себе домой и сделал своей женой. Крылатую одежду жены он спрятал далеко-далеко: над дымовым отверстием в юрте сделал железную решётку. Так жили они много лет, прижили тринадцать детей. Жена всё просила свою одежду, но муж не отдавал. Однажды жена говорит мужу: «Теперь у нас столько детей. Куда я денусь? Для чего ты прячешь мою одежду?» Он согласился и принёс ей одежду. Облачившись в эту одежду, жена залезла на полку в юрте и спрашивает: «Как я хороша?» Муж говорит: «Старуха стала, не охорашивайся». Забравшись на дымовое отверстие, жена опять спрашивает: «Как я хороша?» Муж говорит: «Нечего охорашиваться. Ты уже дряхлая!» Тогда та говорит: «Итак, прощай! Я была небесного происхождения, а ты земного. Я отправляюсь к себе домой. Один из твоих сыновей будет шаманом и одна дочь – шаманкой. Только не корми их селезёнкой». С этими словами она улетела. Потомки их до сих пор не стреляют лебедей и не едят селезёнки. [96, с. 126] Действительно, хонгодоры, считая свой род небесного происхождения, а себя людьми чистыми, до сих пор не едят внутренности животных и птиц.

Эжины

На третьей ступени бурятской дошаманской божественной иерархии стоят эжины – дети и внуки хатов, хозяева отдельных местностей и природных объектов. (Эжин, эджин в монгольских языках означает хозяин, владелец, обладатель). Хозяином всей земли, плодородия и долголетия был эжин Сагаан-Убугэн. Хозяином пёстрой тайги – Зэрлик-Нойон. Зэрлик-Нойон также покровительствовал заали, верёвке из белого конского волоса, в которую на одинаковом расстоянии друг от друга вплетались сначала белые и чёрные, а позже разноцветные тесёмки. Заали отпугивала злых духов и зло, как таковое. Её натягивали между берёзками на тайлаганах, вывешивали перед дверями юрты или у входных ворот во дворе дома с новорождённым. С Зэрлик-ноёном связан обряд «залма», привязывание лоскутков материи во время жертвоприношений.