Текст книги "Ночь времени. Легенды луны о выборе, долге и любви"

– Какую бабушку? А разве он собирается приезжать?

– Сама увидишь – конечно, не как я – мысленным взором, а своими глазами. У меня, например, перед закрытыми глазами появляются картинки происходящего не в деталях, а как бы расплывчатые образы. И я чувствую, что с ними происходит.

– Хорошо, и что ты видишь, – выделила Арис слово «видишь», – когда Тайра с Мадруком?

– Между ними нет никакой энергии и никакой жизни! Они словно из разных миров. Даже если она будет пробуждать в своем сердце любовь к нему, в чем я сильно сомневаюсь, она все равно не сможет дать ему пьянящее чувство радости жизни, легкость, страсть и остроту.

– Почему?

– Потому что в ней этого просто нет, в ее природе больше заботы, порядка, предсказуемости. Она будет превосходной матерью. А вот в твоей природе все это есть, особенно когда ты не изображаешь из себя главную жрицу Луны.

– Хортица! – возмутилась Арис, злясь больше на себя за то, что позволила себе мечтать о Мадруке, строить воздушные замки и иллюзии, в то время как он уже развлекается с Десмой. – Он уже и думать про меня забыл!

– Ой ли? – Хортица подняла бровь. – Тебя не забудешь!

До вечера Арис помогала советом и практиками тем, кто пришел в храм. Она настолько устала, что даже забыла про Тайру, и очень удивилась, увидев ее.

– Ты поспала? Отдохнула? – участливо поинтересовалась жрица.

– Нет, – отрезала Тайра. – Все это время я думала и решила, что Мадрук должен отослать Десму из дворца, а я останусь в храме еще на несколько дней, чтобы успокоиться и прийти в себя!

– А Мадрук знает, что ты уехала в храм?

– Я сказала Илию!

– Тайра, но дело ведь не в Десме, а в твоем отношении к Мадруку.

– Я его жена, и я имею на него право как жена, а все разговоры про любовь – просто выдумки. И если он не отошлет Десму, я сама вышвырну ее из дворца.

– Тайра, – попыталась успокоить ее Арис, – конечно, вся сила и все права на твоей стороне, но силой ты никого не удержишь. Ты отошлешь Десму, появится другая, и пока ты не начнешь дарить любовь, это не закончится. Вечная борьба и вечная боль или равнодушие, что еще страшнее. Равнодушие убивает любовь.

– А вдруг он сравнит и выберет Десму?

– И это все, что ты услышала? Даже если он выберет не тебя, в твоей жизни появится другой мужчина, привлеченный светом твоей Любви. Да и самой жить в состоянии Любви намного радостнее, – сказала Арис и подумала, что сама-то она пока так и не знает, как это – жить в состоянии Любви. – А сейчас мы все идем на берег, там ждет угощение от храма, а ты можешь сделать ритуал пробуждения любви.

13-й день Луны (июнь)

Время освобождения от прошлого и начала нового.

Послание 13-го дня.

Нити судьбы в ваших руках.

Распутайте то, что было запутано.

Арис сидела на камне и, смотря на море, размышляла о Тайре, Мадруке и Десме. В тринадцатый лунный день можно было изменить судьбу, освободиться от прошлого и привлечь в свою жизнь новые возможности, новые открытия.

Вдруг она почувствовала, что кто-то целует ее в шею. От неожиданности жрица вздрогнула, поражаясь, что даже не услышала шагов. Тело предательски задрожало от возбуждения, горячая волна накрыла с головой, и сердце так сильно забилось, что, еще даже не обернувшись, она поняла: это Мадрук.

– О, судя по твоей реакции, тебе нравится! – промурлыкал правитель ей в ухо и, притянув к себе, стал нежно водить руками по ее плечам и предплечьям, как будто невзначай касаясь груди. Арис словно оцепенела, захваченная происходящим внутри, чувствуя, что теряет сознание от его прикосновений, что в голове все темнеет и она перестает понимать, что с ней и где она, и слышит только его горячее дыхание и его шепот.

– Я бы мог провести так весь день, лаская тебя, занимаясь любовью, даря тебе удовольствие, – шептал Мадрук, не выпуская ее из объятий.

– Судя по рассказам Тайры, тебе, правитель, есть кому дарить удовольствие! – усилием воли приходя в себя и вскакивая на ноги, отрезала Арис.

– Я щедрый! – засмеялся Мадрук и как ни в чем не бывало поинтересовался: – А где моя жена? Я как раз пошел ее искать! Но нашел тебя.

– Сейчас начнется завтрак, и все спустятся в зал. – Арис все еще не понимала, что происходит с ней, какую игру затеял Мадрук и зачем ему надо дразнить ее.

– Чудесно, я очень проголодался, пока сюда доехал, и не откажусь попробовать что-нибудь вкусное. – Он облизнулся и выразительно посмотрел на женское естество главной жрицы. Арис, поймав его взгляд, покраснела, поперхнулась и стремительно побежала в зал. Правитель еле поспевал за ней, довольный собой и ее реакцией. Ему нравилось чувствовать свою власть.

Тайра с Илием сидели за небольшим столом, предназначенным для особых гостей, к ним поспешила присоединиться и Арис, успевшая прийти в себя по дороге. Илий, приехавший с Мадруком, вскочил и бросился к ней навстречу с объятиями, но смущенно остановился и лишь сказал:

– Я счастлив встретить тебя снова, жрица!

– Спасибо, я тоже рада, что ты снова в храме, советник.

– А я совсем не счастлива видеть здесь еще и Десму, – вмешалась Тайра. – Зачем вы привезли ее с собой? – возмутилась она.

– Она так переживала за тебя, что мы не могли ее уговорить остаться во дворце! – стал оправдываться Илий.

– Я думаю, скоро она будет умолять о том, чтобы остаться во дворце! – У Тайры от негодования раздувались ноздри.

– Кто будет умолять о том, чтобы остаться во дворце? – поинтересовался Мадрук, подходя к ним.

– Зачем ты привез с собой Десму? – сквозь злые слезы спросила Тайра. – Мне больно ее видеть в моем положении, видеть, что ты обнимаешь ее, уходишь к ней.

– Тайра, – растерялся Мадрук, – давай не будем это обсуждать при всех!

– А все это и так знают!

– Мы поговорим об этом вдвоем, – вздохнул Мадрук и, развернувшись, ушел.

Правитель

Он так стремился в храм, в глубине души радуясь, что появился формальный предлог увидеть Арис. Четыре месяца он вспоминал ее, как в ненастные дни вспоминают о солнечных лучах, и эти воспоминания разогревали его кровь и вызывали желание. Тайра забеременела, почти совсем перестала отвечать на его желание, которое требовало своего. Десма была рядом, а ему хотелось игры и страсти. Он взял ее, как мужчина берет женщину, даже не думая о своих или ее чувствах, а просто подчиняясь зову инстинкта и зову гормонов. И не скрывал эту связь в уверенности, что, как мужчина и как правитель, имеет на это право. Мадрук даже не ожидал, что Тайра примет все так близко к сердцу. Он решил, что это перепады настроения во время беременности, и очень удивился, узнав, что Тайра поехала в храм, к Арис. Увидев жрицу, он опять почувствовал, как какая-то могущественная сила тянет его к ней, как только одно ее присутствие заставляет подниматься его фаллос. И то, как реагировало ее тело помимо ее желания, льстило его мужскому самолюбию. Было забавно наблюдать, как она пыталась бороться со своим желанием. Он чувствовал себя котом, играющим с мышью, и эта игра увлекала его и давала отдохнуть от мыслей о стране. В то же время Мадрук чувствовал, что все выхолит из-под контроля, что то, как он привык управлять: силой и жесткостью, логикой и системой, – больше не работает. Его мозг каждый день выстраивал новые схемы, пытаясь найти решения, но пока все они казались нежизнеспособными. Ночи с Десмой помогали, но расстраивать Тайру из-за этого, а тем более что-то менять в своей жизни он не собирался.

Мадрук решил пойти поговорить с Тайрой, успокоить ее, хотя искренне не понимал, почему женщины устраивают из этого такую трагедию. Это выматывало его и отвлекало от более важных дел. Успокоив жену, он собирался сразу же вернуться к делам, но, приехав в храм, почувствовал, что хочет остаться подольше, тем более что этим вечером должны были быть состязания. И с изумлением поймал себя на мысли, что ему хочется побыть подольше рядом с Арис.

Арис еще раз осмотрела двор храма. Все было готово к состязанию! Соревнование было простым, не то что игры с быками, которые проводили в ночь весеннего равноденствия. Сегодня самые ловкие юноши и взрослые мужчины из ближайших деревень должны были сделать девять раз на руках «колесо», символизирующее избавление от груза прошлого и приветствующее будущее, а потом поцеловать понравившуюся жрицу. Жрицы же, кроме поцелуя, еще дарили кольца. Особенно молоденькие служительницы храма ждали этого вечера, прихорашиваясь и наряжаясь, чтобы осчастливить подарком самых ловких.

Кольца действительно несли удачу и богатство, а также здоровье и любовь тем, кто их носил, поэтому многие стремились их получить.

Миндалевидные печати на кольцах делали из золота или полудрагоценных камней. На них вырезали ритуальные сцены, символы или фигурки животных – грифонов и сфинксов.

Выточенные из агата кольца помогали достичь успеха в коммерции и торговле, из аметиста – приносили вдохновение и ясность, из горного хрусталя – охраняли в путешествиях, из гематита – способствовали обучению и общению, из халцедона – усиливали семейные связи. Но самыми сильными считались кольца-печати, выкованные из чистого золота, с подробным изображением ритуальных сцен.

Поздним вечером, почти перед началом состязаний, Арис вспомнила об этой традиции и, повинуясь какому-то неосознанному желанию, достала золотое кольцо. Она посмотрела на фигурки трех жриц и Богини на фоне растущей Луны, Солнца и парящего в небе лабриса. Лабрис – священная двухсторонняя секира – был излюбленным символом Великой Богини, и только жрицы могли им владеть. Несущий смерть при ритуальном жертвоприношении быков и обещающий новую жизнь при посвящениях, лабрис в то же время был похож на готовую влететь в небо бабочку – символ трансформации и возрождения души. Душа пробуждалась в сакральном единении мужчины и женщины – Солнца и Луны, – и Богиня, сидящая под плодоносящим оливковым деревом, олицетворяющим вечность, освящала этот союз.

«Правитель достоин владеть этим кольцом, – решила Арис. – Оно защитит его и даст ему благословение Великой Богини, и… – жрица вздохнула, – и оно будет наполнено моей любовью, которая наполнит и его».

Она опустила кольцо в чашу с морской солью, чтобы очистить от лишних энергий, окурила благовониями и через пятнадцать минут, положив легкое золотое украшение на ладонь, обратилась к Луне: «Лунный свет, благословляющий взгляд Луны, заряди кольцо любовью, которая ценнее всего золота на свете, храни моего любимого силой светил небесных и силой земли», – и, посмеявшись над самой собой, поспешила на состязание.

Молоденькие жрицы возбужденно щебетали в предвкушении начала состязаний. Тайра сидела рядом с Илием на почетном месте для гостей и о чем-то тихо с ним говорила. И тут краешком глаза Арис заметила, как откуда-то появились Десма и Мадрук. По их позам, по тому, как рука Мадрука лежала на талии Десмы, привлекая ее к себе, и тому, как Десма кокетливо улыбалась, было видно, что они явно не выясняли отношения, а занимались более приятным делом. Арис вздрогнула и почувствовала боль в сердце и сама поразилась этой боли, не понимая, зачем она позволяет себе вовлекаться в это безумие, в этот водоворот событий. Зачем Мадрук провоцирует ее, играет с ней, чего он хочет? У него есть Тайра, ждущая его ребенка, и есть Десма, утоляющая его страсть, чего он хочет от нее, от Арис? Зачем ей эта ситуация? Тем более что ей очень хочется помочь Тайре вернуть любовь и желание мужа. Жрица посмотрела на жену правителя и заметила, как ту передернуло при виде Мадрука и Десмы. Мадрук сел рядом с Тайрой и что-то ей сказал. К счастью, заиграли трубы и начались состязания, отвлекшие Арис от невеселых размышлений.

Молодые юноши и зрелые мужчины проходили «колесом» по двору и подбегали к жрицам, целуя их и получая кольца. Гул, смех, звуки поцелуев захватили Арис, рождая к душе пьянящее веселье. И тут сквозь крики прорвался чей-то возглас: «Мадрук!» Голоса подхватили его, и народ стал дружно скандировать: «Мадрук! Мадрук! Мадрук!» – требуя от правителя показать мастерство. Правитель вышел и в полной тишине сделал «колесо» на руках девять раз. Потом подошел к Арис и поцеловал ее в щеку. Арис на мгновение растерялась, с одной стороны понимая, что многие расценили это как дань уважения главной жрице. С другой – она-то знала, что Мадрук должен был подойти к жене или мог подойти к любой другой жрице. Но, быстро взяв себя в руки, протянула кольцо Мадруку, надевая и говоря: «Кольцо на тебе, любовь и удача к тебе».

– Его нужно оставить на ночь под лунным светом и поносить хотя бы один день, а потом можно снять! – стала лепетать Арис, злясь на себя за охватившее ее смущение.

– Я буду носить его, раз оно приносит любовь и удачу, даже и не знаю, что мне сейчас больше нужно! – крутя кольцо на пальце, улыбнулся Мадрук. – Да, и целовать тебя мне понравилось, особенно эта несравненная дрожь. Приятно так действовать на женщину!

– Арис, а если я пройдусь «колесом», ты мне тоже подаришь кольцо? – прервал их разговор Илий.

– О, у меня больше нет, – засмущалась Арис. – Но у жриц еще должны остаться, обычно они берут с запасом.

– Что ж, тогда хорошо, что я не умею делать «колесо», коль у прекрасной дамы все равно нет для меня награды. – У Илия был такой расстроенный вид, что Арис не удержалась и чмокнула его в щеку.

Вынесли бочки с вином, музыка заиграла громче, и гости заполнили двор, смешавшись со жрицами. Все были полностью поглощены весельем. Полюбовавшись на них, Арис заметила, что Тайра и Десма сидят рядом и о чем-то бурно спорят, но не это насторожило ее. Жрица почувствовала, что с Мадруком что-то происходит. Он сидел недалеко, с помертвевшим лицом наблюдая за их выяснением отношений. Арис, не отдавая себе отчета в том, что делает, а просто устремляясь на помощь, подошла и, сев за спиной, обняла его, как она обнимала любую свою воспитанницу, когда той нужна была поддержка. Она посылала правителю из своего сердца изумрудный поток любви и нежности, наполняя его и давая силы. Они сидели в молчании достаточно долго, вокруг них кружился мир, рождалась и умирала любовь, а для них время остановилось.

– Что-то случилось? – наконец-то нарушила она молчание, боясь, что полностью растворится в их близости.

– Я так истощен от того, что происходит, я чувствую себя опустошенным, – заговорил он. – Я устал от претензий и Тайры, и Десмы. Мне так многое нужно понять про себя, так со многим разобраться.

– Я могу чем-то помочь? – заволновалась Арис.

– Помоги мне встать, что-то случилось со спиной. Может, неудачно приземлился… Надо больше тренироваться. – Скривясь от боли, он встал, опираясь на Арис.

– Может, сделать тебе массаж? – предложила Арис машинально.

– Я слишком чувствую твои прикосновения, – усмехнулся он.

– Я могу что-то сделать для тебя?

– Просто будь такая, какая ты есть, и этого достаточно.

– Тогда возьми мою любовь, нежность, страсть и энергию, – вздохнула Арис и почувствовала, как розовое покрывало ее нежности и сострадания окутало его. Они прошли несколько шагов, как к ним подбежали Тайра и Илий. Илий встревоженно смотрел на Арис, а не на Мадрука, и в его взгляде жрица увидела что-то, что не было похоже на простое вежливое беспокойство. Казалось, что он готов на все, стоило ей только попросить.

– Что случилось? – забеспокоилась Тайра.

– У Мадрука что-то произошло со спиной, – объяснила Арис. – Илий, помоги ему дойти до постели. Я принесу мазь. Боюсь, что завтра утром вы еще не сможете уехать, и на восходе мы сделаем ритуал избавления от болезни.

Арис уже подходила к храму, когда услышала сзади чьи-то шаги. Обернувшись, она увидела Хортицу!

– Где ты была, я не видела тебя на празднике? – поинтересовалась она у Хортицы.

– О, вчерашний ритуал на привлечение любви так быстро сработал, что я даже не успела дойти до праздника, пошла целоваться с очаровательным юношей!

– Ты встретила своего мужчину, так быстро? – изумилась Арис.

– О нет, не всем же так везет, как тебе, – встретить свою вторую половинку. Некоторые всю жизнь проживают и так не узнают, что такое истинная любовь.

– Все это бред про половинки, а то, что Мадрук – мой мужчина, тем более, – резко оборвала Хортицу Арис.

– И почему ты так решила?

– Потому что он мечется между Тайрой и Десмой, у него даже спина отнялась из-за переживаний. Я не стала ему говорить, но нижняя часть спины отвечает за сексуальность и боль в спине означает, что сексуальный канал заблокирован, что он не позволяет себе получать удовольствие. А тут еще я со своей страстью, это уже даже не любовный треугольник, а непонятная геометрическая фигура. И я совсем не понимаю, зачем втягиваюсь туда, где и так все запутано? Но самое поразительное, что, когда я сегодня смотрела, как Десма и Тайра выясняют, кому достанется Мадрук, одна часть меня чувствовала странное спокойствие внутри, уверенность, что это мой мужчина, а я его женщина, и почему они спорят из-за него, мне было совершенно не понятно, но другая часть меня страдала вместе с Тайрой и хотела ей помочь, хотела утешить Десму, потому что Тайра собирается выгнать ее из дворца. Может, это все просто плод моего разгоряченного воображения? И Мадрук играет со мной, прикасаясь и говоря все эти слова, просто потому, что он так привык обращаться со всеми женщинами, а я напридумывала себе невесть что?

– Ничего ты не «напридумывала»! К Десме его тянет желание, которое быстро пройдет, с Тайрой его связывают обязательства, а с тобой у него духовная связь, любовь и страсть, и все это одновременно. Такое редко встречается, чтобы люди настолько подходили друг другу. Мы называем такую пару звездными половинками. Мужчина и женщина как части одного целого, как части одной души, наконец-то нашедшие друг друга. Из тысячи наших воплощений только двенадцать раз мы можем встретить друг друга, и когда это происходит, все меняется, потому что в этой паре такая сила и такая любовь, что они меняют судьбы мира и судьбы тех, кто оказывается рядом с ними.

– А как же судьба Тайры?

– Пока Тайра с Мадруком, она не может встретить свою истинную любовь. Ей страшно даже самой себе признаться, что она не любит мужа, ты же видела и чувствовала это, когда мы делали ритуал. Как только она это поймет, мир тут же пошлет ей ее мужчину, с которым она будет счастлива. Но нам так страшно отпустить то, что мы имеем, разрушить то, что есть, даже если это давно стало нашей темницей. И не забывай, что вы встретились для чего-то очень важного, и даже бабушка Мадрука переживает за вас. Ты, кстати, спросила Мадрука про его бабушку?

– Пока нет, спрошу завтра. В любом случае я благодарю мир за то, что встретила его, за то, что он есть. Спасибо, Хортица, за поддержку, знаешь, мне уже начинают нравиться мои славянские предки и их идеи, а пока мне пора идти, чтобы найти мазь. Потом еще надо распустить что-нибудь вязаное, чтобы распутать все сложные ситуации, которые появились в моей жизни, и сделать клубок. Завтра днем в священной роще мы будем разматывать нить судьбы, чтобы что-то исправить. Белый – для здоровья, красный – для любви, черный – для трудных ситуаций.

– Тогда я тоже пойду сматывать красный клубок! Уж больно сладкими были поцелуи с этим юношей.

14-й день Луны (июнь)

Все исполнится в нужный срок.

Послание 14-го лунного дня.

День постижения своего пути. Дайте время времени.

– Я на самом деле должен это делать? – удивленно спросил правитель жрицу, когда она пришла за ним на восходе и позвала во двор. – Мазь достаточно помогла.

– Пожалуйста, это действительно необходимо. – Арис почти умоляла его. – Сегодня четырнадцатый день Луны, день самопостижения и самоисцеления. Если этот ритуал делать три месяца подряд в четырнадцатый лунный день, то можно избавиться почти от любой болезни. Нужно посмотреть на Луну на восходе, встать к ней спиной, наклониться вперед и, глядя на нее сквозь широко расставленные ноги, сказать: «Богиня Луна, возьми с собой все, что у меня лишнее, – мою боль в спине, все мои трудности, всю опустошенность, и пусть это уходит вместе с тобой».

– Что-то мне эта поза напоминает! Где-то я это уже видел, только не утром, а ночью! – Глаза Мадрука потемнели от воспоминаний. – И кто-то любит делать этот ритуал полностью обнаженной… Может, нам сделать его вместе?

– Мадрук! – Арис покраснела. – Тебе нужно вылечиться, а не думать про что-то другое, тем более у тебя чувства к Десме!

– У меня и к тебе чувства, и к Тайре! Почему у такого сильного мужчины, как я, не может быть много женщин?

– Потому что это не про любовь!

– Почему же, я каждую из вас люблю! У каждой из вас другая энергия, другая природа! Что-то есть в одной, например страсть, что-то есть в другой – например, терпение и забота, что-то есть в третьей – например, радость!

– А разве не может быть все в одной женщине?

– Я такого пока не встречал, да и зачем? В разнообразии есть особая прелесть!

– Древние писания говорят, – Арис попыталась убедить Мадрука, – что мужчина ищет разнообразие, когда его сердце закрыто и в нем нет любви, и его природа требует все новых ощущений, все новых партнерш, и это про вечную неудовлетворенность или кратковременное удовлетворение. Но когда сердце мужчины открывается и он находит единственную, когда он чувствует любовь, тогда он ощущает такую полноту жизни рядом с одной избранницей, такую целостность, такое спокойствие и комфорт, и при этом такую окрыленность, что прекращает поиски. Он понимает, что это его женщина, его родная душа, и все другие перестают его интересовать. Когда мужчина не может выбрать между двумя, значит, он ни одну из них не любит по-настоящему.

– Если бы все это было так, тогда мужчины не хотели бы так много женщин. Свобода – вот что главное для мужчины, свобода выбирать и свобода сравнивать, – пожал плечами Мадрук. – Это все красивые фантазии про вечную любовь, которые юные девушки пересказывают друг другу на ночь. Мне моя бабушка в детстве тоже что-то говорила про родные души, но я воспринимал это исключительно как сказку.

Арис вздрогнула, услышав про бабушку.

– А откуда, правитель, твоя бабушка родом?

– Из племени пеласгов. Ты похожа на нее. В тебе есть ее сила и ее независимость, и она знала, чего хочет!

– Может, то, что я скажу сейчас, покажется тебе бредом, но я недавно узнала, что тоже из рода пеласгов и это твоя бабушка привела тебя ко мне, чтобы мы могли сделать вместе что-то важное для мира. Я, правда, еще не знаю что, – прошептала Арис, не смея поднять глаза, боясь, что Мадрук сейчас рассмеется над ее фантазиями и подумает, что она сумасшедшая. Но, к ее удивлению, Мадрук воспринял все это серьезно и просто сказал:

– Что же, теперь мне многое понятно. Я слышал, что четырнадцатый день Луны еще и день постижения своего пути, день, когда мы слышим зов судьбы. Интересно, что все это я услышал в этот день!

– Да, это так, – подтвердила Арис. – И вечером для тех, кто хочет услышать, к чему его призывает судьба, будет красивый ритуал.

– Как вам хорошо, – улыбнулся Мадрук, – каждое утро, день и вечер наполнен ритуалами, молитвами, практиками, праздниками!

– Храм для того и существует, чтобы поддерживать и усиливать ту силу и ту энергию, которую дает нам Вселенная и Божественное. А мы посвящены Луне, так как женщина настроена больше на Луну и синхронизирована с ее ритмами. И когда в определенный день мы делаем определенные практики, они несут большую силу и помогают легче изменить то, на что в другое время потребовалось бы больше усилий. Например, сегодня можно даже изменить свою судьбу, если смотать клубок судьбы в священной роще.

Черный клубок для тех, кто хочет что-то исправить в своей судьбе, чувствуя, что где-то выбрал не тот путь, пошел не той дорогой, что-то неудачно сложилось. Красный – для изменений в любви, чтобы распутать запутанные отношения, проложить дорогу новым. Белый – для восстановления здоровья, для успеха в повседневных делах.

– Почти как цвета нашего дворца: черный, красный и белый, символизирующие рождение, смерть и возрождение, – заметил Мадрук.

– Да, мы все проходим эти циклы, – согласилась Арис. – Сматывать клубки – это женские забавы, а вечером мужчины будут трубить в раковины и звать свою судьбу.

– Что же, тогда тебе пора заняться своими женскими делами, и до вечера!

Правитель

Мадрук проводил взглядом изящную фигурку, побежавшую по своим делам Арис. Его завораживали нежное покачивание бедер и ощущение полета, которое появлялось у него, когда он наблюдал за ней. Мадрук чувствовал странную успокоенность, когда стоял посреди двора храма, разговаривая с Арис. Словно при ней все его проблемы отступали и находились легкие решения, мир становился многоцветным и радостным. Он спал всего два часа. Ночью ему пришлось успокаивать Тайру и убеждать ее, что Десма – лишь мимолетное увлечение и ради спокойствия жены и их ребенка он готов отослать ее из дворца. Казалось бы, он должен валиться с ног от усталости и боли в спине, но рядом с Арис в нем пробуждалась энергия и появлялись силы. И как ни странно, после этого смешного ритуала боль в спине тоже исчезла. Ее слова о миссии всколыхнули его смутное ощущение: надо что-то менять. Его жизнь превратилась в череду обязанностей, дел, в рутину, которая не приносит радости, не наполняет жизнь смыслом, не заставляет его вскакивать по утрам в предвкушении нового дня. Ноющая пустота в душе затягивала его все глубже в бездну отчаянья. При внешней роскоши внутри он чувствовал себя нищим и иногда завидовал их свободе делать то, что они хотят.

Звуки утренней суеты отвлекли его от размышлений, и, очнувшись, он увидел, что он все еще стоит посреди двора.

Арис прибежала в священную рощу. Все в нетерпении ждали ее прихода, держа в руках клубки.

– Разбейтись на пары, – скомандовала Арис, – и поменяйтесь клубками, произнося такие слова: «Богиня Луны, ниспошли мне долю и недолю, дабы (назовите имя той, кто возьмет ваш клубок) указала мне мою судьбу». Каждая разматывает клубок для другой, представляя себя ее судьбой, чувствуя, куда ее ведет, и туда она идет, от дерева к дереву, обматывая нить, пока клубок не кончится. Тогда вы привязываете последний узелок, но старайтесь не затягивать, чтобы можно было развязать. Когда та, кто в роли судьбы, завершит свой путь, она находит ту, для кого это делала, и приводит ее к дереву, на котором завершила. Она начинает медленно и очень бережно сматывать свой клубок, стараясь не порвать нить судьбы, не затянуть узлы, которые появились, и думая про то, что сейчас меняет свою судьбу. Старайтесь сохранять молчание и полностью погрузиться в процесс.

– Хочешь, я размотаю клубок судьбы для тебя? – предложила Хортица.

– Спасибо, я буду разматывать клубок своей любви, что-то я запуталась в том, что происходит, что правильно и что неправильно, – решила Арис, давая в руки девушки свой красный клубок и принимая ее черный. – Ты выбрала черный? – изумилась она. – Ты же вчера хотела разматывать красный?

– Да, я решила изменить свое прошлое, там было слишком много потерь, и создать новое будущее, – пожала плечами Хортица.

Только ветер, играя с листвой, сопровождал молчаливый путь каждой из них. Погруженные в себя, жрицы разбрелись по оливковой роще, прокладывая путь от дерева к дереву, повинуясь внутреннему зову, идя туда, куда вел их клубок, куда вела их чужая судьба.

Арис поразилась, сколько поворотов, сложных путей, запутанных ситуаций было в судьбе Хортицы. Казалось, ее клубок вел в самую гущу деревьев, туда, где было труднее всего пробираться. Исцарапав руки и ноги, Арис устала настолько сильно, что сомневалась, сможет ли смотать свой клубок. Но где-то ее уже звал голосок Хортицы, и она ответила, помахав рукой, чтобы показать, где заканчивается ее клубок. Они поменялись местами. Арис постояла задумчиво около своего клубка и стала осторожно сматывать его, переходя от дерева к дереву, где-то наклоняясь к земле, где-то пробираясь под склонившимися ветвями, стараясь не порвать тонкую нить, а аккуратно разматывать все непонятно откуда появившиеся узелки, которых с каждым шагом становилось все больше.

В какой-то момент Арис захотелось разорвать нить. Она разозлилась и подумала, что ее любовь слишком запутана и сложна, легче всего порвать и уйти свободной, бросив все. Но тут ей на ум пришли сказанные как-то Мадруком слова: «Ты можешь убежать, но ты не сможешь спрятаться», – и она поняла, что от судьбы не уйдешь, и само собой все не распутается, и придется самой находить решения и искать выход из тупика. И опять она начала распутывать узелки, сматывая клубок своей судьбы. Она дошла до конца и уже начала развязывать последний узелок, когда чьи-то руки накрыли ее руки и она услышала голос Мадрука:

– По-моему, твоя судьба привела тебя ко мне.

– Что ты тут делаешь? – шепотом спросила Арис, оглядываясь и боясь, что их увидят, но Хортица постаралась так далеко запрятать ее клубок, что вокруг никого не было видно. – Как ты меня нашел?

– По запаху, – ответил Мадрук и вдруг прислонил ее к дереву, отодвинул легкую ткань кофточки и, положив свою руку на грудь, стал ее ласкать.

Вновь оцепенение охватило Арис, словно, когда он касался ее, вся сила сопротивляться куда-то исчезала, в голове опять стало темно, она плавилась и растворялась от его сильных и в то же время нежных прикосновений, внизу все стало влажным от желания и запульсировало от наслаждения. Он придвинулся ближе, и она почувствовала, насколько сильным было его желание, превращая его фаллос в стальной жезл. Почувствовав, что она это заметила, он прошептал:

– Это какое-то сумасшествие! Я ничего не могу с собой сделать! Мое влечение к тебе сильнее голоса рассудка.

– Я единственная для тебя, а ты единственный для меня. Ты – мой мужчина, а я – твоя женщина, – помимо воли вырвалось у Арис, и она сама испугалась своих слов.

– Может, это и так, – задумчиво проговорил Мадрук, потихоньку отодвигаясь от нее, – у нас равная сила, и нет дающего, и нет берущего, мы усиливаем друг друга.

«Арис!!!» – раздался где-то недалеко голос Хортицы, Арис обернулась и, повернувшись вновь, увидела, что Мадрук растворился среди деревьев. «Может, это было наваждение?» – подумала она. Почему, стоило ему к ней прикоснуться, как все ее обещания не чувствовать его, не думать о нем, не реагировать на него тут же превращались в пыль? В его присутствии она цепенела, как кролик перед удавом, видящий, что приближается смерть, но не способный ее избежать, подчиняясь чему-то более мощному. Все ее нежелание причинить боль Тайре, все ее беспокойство о судьбе Десмы тут же исчезали под натиском более сильным, чем ее представления о том, что правильно и неправильно. Встряхнув головой, отгоняя эти мысли, Арис поспешила к жрицам, которым не терпелось поделиться всем, что они испытали во время ритуала.