Текст книги "Будет ночь – она вернется..."

Глава 5

– Море подсунуло нам еще один трупик, – констатировал Сева.

Труп женщины обнаружили рыбаки за километр от берега и сами же доставили его на берег, а уж потом сообщили о находке в милицию. Труп хорошо сохранился, водичка-то уже холодненькая, хотя изменения были очевидны. Впрочем, уже в первый час после смерти происходят изменения, а соленая вода дополнительно модифицирует труп. На женщине было надето красивое вечернее платье сине-серебристого цвета, сохранились следы косметики на лице.

– Ребята, все один к одному, как и первое убийство, – доложил Яловой. – Дайте закурить, я сигареты забыл.

– Не понял, – слегка опешил Сева, протягивая ему пачку. – Два одинаковых убийства… убиты женщины… это сделал маньяк? Сексуальный маньяк?

– Ну, раз тебе так нравится… – с наслаждением затягиваясь дымом, произнес Яловой. – Тогда особенный маньяк.

– Почему особенный? – спросил Сева.

– Потому что следов жестокого насилия при осмотре трупа не обнаружено. За исключением тех, что в лицевой области. Но это от сдавливания рукой. Конечно, выясним при более тщательной экспертизе, была ли половая связь. Может, он убил ее, потом изнасиловал, потом бросил в море, такое тоже случается в мировой практике. А может, в половую связь не вступал. Но маньяки, Сева, потому и маньяки, что они кровожадные. Как раз кровожадности я не заметил, он не истязал жертвы, а попросту удушил. Единственное, в чем я уверен, – обеих женщин убил один и тот же человек.

– На моей памяти маньяков у нас не было, – сказал Руслан.

– Видишь ли, наш райский уголок не располагает к обострению психических расстройств, – рассуждал Яловой. – Я, конечно, не спец, но, по моим наблюдениям, море, щедрая природа, тепло – все это факторы, располагающие к расслаблению, беззаботности. Не задумывались, почему из наших мест нет и не было выдающихся личностей?

– Я точно не задумывался, – доложил Сева.

– Зря, – усмехнулся Яловой. – Анализ окружающего мира полезен и в нашей работе. Вот смотри, Сева. Где чаще появляются маньяки? (Тот пожал плечами.) Угу, не знаешь. А маньяки чаще появляются в перенаселенных районах, где уровень жизни заметно разнится, то есть существует видимое неравенство между классами. А по последним данным ученых, самое большое количество жестоких маньяков выдала та же Ростовская область. Связывают это с геопатогенной зоной – область стоит на тектоническом разломе, на людей влияют всякие перекрестные энергетические поля, плюс перенаселение, плюс социальные проблемы, у граждан срывает крышу. Одновременно повышается процент выживаемости, но выражается выживаемость по-разному. Одни мобилизуют волю и ум, другие падают на дно, третьи живут по инерции, четвертые предпочитают преступный мир.

– Преступников и у нас навалом, – возразил Сева.

– Я говорю о крайних проявлениях, – уточнил Яловой. – К тому же ученым свойственно заблуждаться. А у нас на побережье люди живут, как правило, вольготно, с душевным комфортом, к этому сама природа располагает. Здесь не хочется думать над проблемами, а хочется жить и наслаждаться. Я из собственного опыта это знаю. Когда переехал сюда, год не мог включиться в работу на сто процентов. Отсюда следует: у нас нет предпосылок к психическим расстройствам, мозги расслаблены. Люди, конечно, сходят с ума, но не до крайней агрессивности. Поэтому не было и нет маньяков, но не было и не будет выдающихся личностей. Понятно?

– Ну, вы загнули, Сергей Сергеевич, – протянул Сева. – Мне обидно за наш край, и я не согласен с вами. Значит, это не маньяк, я правильно понял?

– Угу, – кивнул Яловой.

– Убийца в любом случае преследовал какие-то цели, должен быть мотив, – произнес Руслан. – Убил мужчина, так?

– Конечно, – сказал Яловой, сбрасывая пепел в сторону, чтобы он не попал на труп. – Я даже немного могу рассказать о нем. Убийца рослый, выше убитой примерно на голову, атлетического сложения, правша, не стрижет коротко ногти. Думаю, он привлекательный и обаятельный, а также молодой, то есть не старше сорока лет. Если Всеволод не возражает, то в сорок лет мужчину можно считать молодым. Лично я себя считаю очень молодым, несмотря на седые волосы, и мне как раз сорок стукнуло.

– Офигеть! – выразил восторг Сева и тут же съязвил: – Вы с ним знакомы?

– Доживешь, Всеволод, до седых волос, научишься рисовать портрет убийцы заочно, – пошутил Яловой с едва заметными нотками самодовольства в интонации.

– Нет, погодите, Сергей Сергеевич, – недоверчиво сказал Сева. – Разъясните мне, недалекому и без седых волос, на основании чего вы нарисовали портрет?

– Опыт, Сева, – ответил тот. – Почему человек идет на преступление? Потому что уверен, что сбросил концы в воду, как в данном прискорбном случае. Ведь никто не мечтает попасть за решетку, и преступник продумывает до мельчайших деталей свое будущее преступление. Раньше я считал, что это своеобразное кокетство, когда говорят «нет преступлений, не оставляющих следов». А потом поднабрался опыта и согласился: действительно – нет. Если бы он стрелял в нее из пистолета, я бы не нарисовал его портрет, поэтому многие заказные убийства остаются нераскрытыми. Хотя, думаю, и там есть свои зацепки, всегда существует причина, по которой совершено убийство. Но убийца не предполагал, что именно способ убийства позволит представить его внешность.

– И все же, на основании чего вы представили его таким? – не унимался Сева.

– Обрати внимание, женщина не хрупкая, наверняка занималась модными видами спорта, она способна была оказать сопротивление, если бы убийца был мелким. Отсюда следует: рука убийцы должна быть большая, способная перекрыть доступ кислорода в легкие, стало быть, надежно закрыть разом рот и нос. Ну и силу он должен иметь достаточную, чтобы жертва не вырвалась. Далее, обрати внимание: женщина выше среднего роста. О чем это говорит?

– Мужик был высокий, – догадался Сева.

– Молодец, – похвалил Яловой. – Но разреши дополнить. Он душил ее со спины, не повалив на землю и не навалившись сверху, а прижав к себе, то есть – стоя или сидя сзади женщины. Одновременно он обхватил ее второй рукой под грудью. Обхватил левой рукой, потому что существуют характерные следы на теле от сдавливания. Если мы ее перевернем, то на правой стороне спины, ближе к боку, ты увидишь полукруглые следы пальцев. Платье у нее с оголенной спиной, кровоподтеки видны четко. Кстати, мне нравятся такие наряды у женщин, очень сексуально.

– Ну-ну? – подгонял его Сева.

– В момент удушения убийца прилагал огромную силу. Поэтому и рука, перекрывшая рот с носом, и рука, обхватившая женщину, работали с одинаковой мощью – рефлекс сработал на обе руки. Далее. Нос и рот перекрыла правая рука. Обрати внимание на ее лицо. С левой стороны в районе крыльев носа и на щеке не только размытые кровоподтеки от сжатия, но и полулунные ссадины от ногтей в результате сдавливания, проще говоря – царапины. Идентичные царапины были и на предыдущем трупе. Но они подверглись деформации от долгого пребывания трупа в воде, поэтому сразу я не разобрался в причинах повреждений на лице первой убитой. Надеюсь, теперь понятно, почему я сделал вывод, что убийца крупный, атлетического сложения, ибо имеет достаточную силу и ловкость, а также почему он правша и не стрижет коротко ногти?

– Понятно, – кивнул Сева. – А почему он выше убитой на голову?

– Видишь ли, кровоподтеки довольно четкие, труп в воде пролежал мало времени. Иди-ка сюда, Руслан, мы с тобой одного роста, стань ко мне спиной, – тот выполнил просьбу. Яловой взял его за подбородок ладонью и прижал к себе. Руслан запрокинул голову ему на плечо. – Видишь, что происходит? При таком положении душить сзади можно, но неудобно. К тому же были бы повреждения шейных позвонков, возможно, и гортани, или хотя бы кровоподтеки на шее и затылке, ведь преступник прилагал огромную силу, чтобы задушить, плюс жертва отчаянно сопротивлялась. С уверенностью могу сказать, что шейные позвонки у нее в норме, а кровоподтеков на шее сзади и в нижней части затылка нет. А вот если ты, Всеволод, будешь душить Руслана, он упрется головой в твою грудь, ведь ты выше ростом. О чем я: в момент удушения ее голова находилась в вертикальном положении, давление равномерно распределилось на голову, затылок, шею и плечи, поэтому кровоподтеков нет.

– А почему вы решили, что он обаятельный и привлекательный? – подлавливал его Всеволод. – По каким признакам?

– Дай еще сигаретку, тогда скажу, – вынув из пачки сигарету, Яловой сначала закурил. – Женщина в нарядном платье, значит, вчера…

– Он убил ее вчера?

– Вчера, Сева, вчера. Так вот, скорей всего у нее было свидание с убийцей.

– Но почему вы так думаете?

– Не перебивай, – мягко осадил его Яловой. – Она пришла к нему на свидание, решив, что они пойдут в ночное заведение выпить, поэтому соответствующе оделась. А он, я думаю, пригласил ее прогуляться по берегу. Иначе как он доставил труп в море? Не убил же ее в городе? Он задушил ее на берегу, а труп потом бросил в море. Чтобы заманить женщину на отдыхе, надо быть по меньшей мере обаятельным и привлекательным, вызывать доверие. Романтический вечер, шум прибоя, безлюдное место… это так располагает к интимной близости. Не секрет, что на курортах в людях играет кровь, некоторые едут к нам исключительно оторваться.

– Я в ауте, – взмахнул руками Сева. – А откуда вы знаете, что убита она вчера? Все-таки труп побывал в воде.

– Элементарно. В нашей терминологии есть великолепное слово – мацерация. Обозначает оно степень размягчения кожи вследствие пропитывания ее водой. Мацерация кончиков пальцев развивается в течение двух-трех часов, что мы имеем в избытке. А мацерация ладоней и подошв развивается в течение одних-двух суток, чего не наблюдается, то есть размягчения незначительные.

– Незначительные? – удивился Сева. – Смотреть жутко.

– Совершенно верно, незначительные, – подчеркнул Яловой. – По данным признакам можно сказать, что труп в воде болтался максимум часов двенадцать. Да и не мог он убить ее днем, это опасно – заметят, а убил поздним вечером.

– Подведем итог, – вступил в диалог Руслан. – Значит, убийца не маньяк…

– Маниакальных признаков нет, – подтвердил Яловой.

– Он встретился с женщиной, – продолжил Руслан, – заманил ее на берег и убил… Лодка! Он где-то брал лодку, шлюпку, катер или хотя бы плот. На чем-то он доставил ее в море, так? Рыбаки выловили труп в открытом море.

– Вполне возможно, что и душил он ее в лодке, сидя сзади, – согласился Яловой. – Прокачайте лодочные станции, включая частные, не брал ли кто напрокат плавучее средство. О первой что-нибудь известно?

– Ноль, – ответил Руслан. – Времени было мало.

– С этой, думаю, будет проще, чем с первой, – сказал Яловой. – Эту легко опознать, она прекрасно сохранилась, возьмете фотографии. Убитая в вечернем платье, следовательно, она где-то оставила остальные вещи. Если учесть, что на коже ярко выраженный загар, то она приехала на отдых. Местные дамы ленивы, они не знают, в какой стороне простирается море.

– Опять приезжая… – с неудовольствием протянул Сева. – С этими приезжими одна труба. Где искать место ее поселения?

– Ждите, когда обнаружится пропажа женщины, – произнес Яловой.

– Не будем ждать, – возразил Руслан. – Сегодня же продолжим объезд точек отдыха. Пока первостепеннейшая задача: установить личности убитых, без этого мы не установим личность душителя.

– И то верно, – вновь согласился Яловой. – Два убийства в короткий промежуток времени лично меня наводят на мысль, что душитель осуществляет некий план. Отсюда вытекает следующее предположение: убийца тоже приезжий. Он торопится, осуществит план и улетит. Так что ты, Руслан, прав, вам поднапрячься стоит. У нас не мегаполис, а почти деревня, основной поток отдыхающих схлынул, что несколько упрощает задачу.

– Тогда не будем терять время, – сказал Руслан, хлопнув по плечу Ялового.

Алина провела не только ночь в кровати, но и весь следующий день. Сказалась усталость – и физическая, и психологическая. Потом наступило опустошение, словно осталась одна оболочка, а внутри нет никакой жизни. Галка несколько раз стучала и сообщала, куда собирается пойти с детьми, спрашивала, не желает ли Алина присоединиться к ним. Алина не желала, разговаривала с нянькой через закрытую дверь. К вечеру она вспомнила о своей цели, и вдруг совсем неожиданно ее стукнуло: а зачем ей все это надо? Отомстить мужу? Месть хороша, когда о ней знает тот, кому мстят. Например, подаешь бокальчик шампанского мужу, он выпивает, а ты потом смотришь на его предсмертные судороги и говоришь: «Это тебе за то и за это». Алина же не собирается рассказывать мужу о своих похождениях. Что же получается, она хочет досадить ему, но не хочет, чтобы он узнал? Выходит, после скоропалительного побега Алина вернется домой и все будет так, как было? Или она надеется, что Владлен изменится, осознает, как подло поступал, лишившись на несколько дней жены и детей? Ни на один вопрос, заданный себе, она не ответила твердо: «Да».

А ведь ей все равно, узнает муж или нет о ее случайных связях. Жить, как раньше, она не хочет, потому что это неправильно, мерзко, унизительно. Владлен не изменится, у него особые принципы, которыми он дорожит и с которых его не сдвинешь. Тогда зачем она пустилась в разгул? Чтоб утвердиться в собственной неотразимости, мол, я кое-чего стою? На мимолетных связях неотразимость не проверяют, да и нужно ли ее проверять? Так кому и что она хочет доказать, вообще, чего она хочет? На последние вопросы у нее был ответ: ничего. Нынешнее ее состояние хуже, чем недавняя одержимость «орогатить» мужа. Ничего – это пустота и апатия ко всему на свете. И самое страшное – Алина не знала, как быть дальше. Наверное, надо еще поспать, может, после этого придет в голову ценная мысль. Но спать не хотелось. Включив телевизор, Алина без интереса смотрела на экран минут десять, затем выключила. Если бы и ее саму можно было выключить на некоторое время!

Зазвонил сотовый, Алина вынуждена была встать и подойти к столу, на котором лежала трубка, – вдруг это звонят родители. Но на табло высветился номер Владлена. Она послушала музыкальный сигнал, одновременно раздумывая, отвечать или не стоит. Собственно, почему не поговорить с ним? Едва она произнесла «слушаю», он взорвался:

– Алина, в чем дело, почему ты не берешь трубку?

– У меня кончилось время, а здесь сложно купить карту.

– Куда тебя занесло, если даже карту негде купить?

– Под Курск. Я у подруги на даче.

– Тебя всегда тянуло в захолустье. Дети с тобой?

– Да. И дети, и Галка.

– Ну, тогда порядок. (Алина горько усмехнулась: дети с ней, ему волноваться нечего.) Ладно, когда вернешься?

– Через неделю. Может быть.

– Ну, отдыхай в своем захолустье, раз тебе нравится. Я очень волновался, рад, что у вас все хорошо. Пока.

– Переживешь, – буркнула Алина в трубку, хотя он уже не слышал, так как отключился от связи.

Что ж, муж – человек занятой, и так уделил сбежавшей жене целых три минуты. А вот интересно, как он себе представляет Алину? Бесплатным приложением к его особе? Конечно: мать его детей и красавица жена одновременно – это дополняет респектабельности. Алина никогда не закатывала скандалов, у него прекрасная атмосфера в доме, он полностью обеспечивает семью и горд собой. Даже его волнение по поводу пропажи жены и детей непохоже на волнение, это обыкновенное уточнение. По-настоящему его волнует только курс валют на фондовом рынке, ну, еще сделки. Ему хорошо, а Алине плохо, очень плохо, так плохо, что выть хочется. Еще часок проведет взаперти – и завоет. Следует уйти куда-нибудь.

За окном только-только вечерело. Приведя себя в порядок, Алина решила прогуляться, но сначала зашла к детям. Галка кормила их манной кашей.

– Почему не в ресторане кормишь ребят? – спросила Алина, присев на стул у стола.

– Зачем же лишнее тратить? – затарахтела Галка. Она вообще говорит быстро, словно боится, что ей не хватит времени все рассказать.

– Тебя не в экономки нанимали, – проворчала Алина. – Не смей экономить на детях.

– Разве же я экономлю? Вон, молоко купила натуральное, договорилась с бабкой, будет мне оставлять литр в день. Фруктов купила. А что полезного в ресторане? Ну, супа нальют, суп мы уже ели, а остальное там – отрава. Я вон и плиточку прихватила, чтобы готовить, с горничной договорилась, тут люди понимающие, разрешили. А вы отдыхайте, не беспокойтесь.

Алина не стала спорить, поцеловала ребятишек в головы и вышла на улицу. Завтра первое сентября, в Москве уже чувствуется осень, а здесь теплынь совсем летняя, будто зима никогда сюда не придет. Алина брела по улицам, вдыхала дивный морской воздух, смотрела на праздничные лица. Странно, одеты многие небрежно, да и праздника как такового нет, но лица людей светились беспечностью, были по-праздничному веселы. Возможно, такое впечатление создалось из-за ярких красок в одеждах, из-за множества улыбчивых лиц, гуляющих по городу без цели, как это бывает в праздничные дни. Только Алина среди беззаботных людей ощущала себя посторонней. И не потому, что была одна, а потому, что не имела с ними ничего общего. Этим людям легко, а ей нет. Противоестественно чувствовать себя инопланетянкой, но именно так можно ее назвать.

Семь лет замужества выхолостили в ней чувства, отгородили от общества друзей и подруг, отгородили от личных интересов. Она уже не помнила, какая была до замужества, не помнила, когда радовалась простым вещам, например, тому же морю или новому платью. В студенчестве каждую копейку приходилось экономить и зачастую делать тяжелый выбор: колготки или мороженое, театр или какая-нибудь необходимая мелочь. Конечно, когда удавалось достать билет на модный спектакль, Алина мчалась в театр, и это был огромный праздник, масса впечатлений, которых хватало на целый месяц. А кабаки! Когда водились лишние деньги, компанией шли в кабак, долго изучали каждую цифру в меню, а потом кутили, заказав самые дешевые блюда, танцевали до упаду… Сейчас Алина имеет возможность пойти в любой театр или на концерт, сидеть на лучших местах, ужинать в дорогих кабаках, одежду купить в Париже или в Риме, но не испытывает при этом счастья. Тошнотворно-банальная история: сначала удачливая Золушка, потом изнывающая от тоски богачка. Впрочем, деньги не ее – мужа, а она иждивенка, не имеющая права голоса.

Алина купила мороженое. Ела его и неторопливо шла по набережной. Видел бы Владлен, как его жена ест мороженое, стекающее на пальцы, прямо на ходу! За семь лет ей приходилось бывать на высшем уровне, она научилась вести себя подобающе, хотя и воспринимала светские выезды как игру. Правда, заигралась до того, что маска приросла к ней, а себя она потеряла. И вот результат: чего хочет – не определилась, планов никаких, внутри полный разлад. Вот уж верно: за все приходит расплата. Только знать бы: за что платит она?

Алина выбросила остатки растаявшего мороженого в урну, вытерла пальцы платком, но они остались липкими. Купив минеральной воды, слила на руки…

– Алина!

Она оглянулась. Это как раз тот случай: один процент из ста подвел.

Глава 6

– Ну, есть у нас одна жиличка, которая вчера ушла, пока не вернулась, – настороженно сказала дежурная в пансионате «Южная ночь».

Дежурная сидела за уютным столиком с настольной лампой. Ей лет пятьдесят, но она тщательно следит за внешностью, наверняка перед дежурством посетила парикмахерскую, ибо ни одна прядь на ее голове не находилась в свободном полете, а выглядели волосы добротной и большой шапкой. Разумеется, у нее были накрашены губы и веки, на коротких ногтях алел маникюр. Дежурные в таких заведениях наиглавнейшие люди, потому что нос суют во все закоулки, следовательно, знают о жильцах много. На втором месте – горничные, эти с удовольствием залезут и в грязное белье, а потом расскажут дежурным.

– А что вас смущает в ее отсутствии? – спросил Руслан.

– Ее отсутствие меня как раз не смущает, – ответила она и понизила тон до исключительно доверительного: – Случается, жильцы не ночуют. Понимаете, люди приезжают отдохнуть, встречаются, влюбляются… временно. За сезон на столько романов насмотришься… некоторые потом уезжают вместе, но редко. Может, наша жиличка отправилась покататься на корабле… с кем-то. Пройдет пара-тройка дней, и вернется. Это их право. А почему выспрашиваете?

– У нас задание: выяснять, все ли отдыхающие на месте, – выручил Сева, так как Руслан раздумывал, что ей ответить. Говорить прямо: мы обнаружили труп женщины – он не посчитал нужным. Руслан предпочел пока не поднимать панику в среде отдыхающих. Тем временем Сева продолжил вешать лапшу на уши дежурной: – Обстановка в стране накаленная, терроризм, воруют людей, наш долг уберечь граждан от посягательств на их жизнь, имущество и свободу. А сколько времени отсутствует жиличка?

– Мне передали по смене, что она вчера вечером ушла, в номере не ночевала, – так же доверительно рассказала дежурная. – Еще не вернулась.

– В чем одета была? – поинтересовался Руслан.

– В платье.

– Я понимаю, что не в купальник, – сказал он. – В какое платье? Цвет, фасон.

– Не понимаю, зачем вам это знать…

– Гражданка, отвечайте на поставленные вопросы, если не хотите иметь неприятности с вашим начальством, – раздраженно бросил Руслан.

Работы в городе нет, лишь в курортный сезон можно устроиться на непыльное место, да и то по знакомству. Дежурная, конечно, знала, с кем имеет честь разговаривать, но привычка подкузьмила – конфиденциальная информация здесь стоит денег.

– Да что же вы сердитесь, – обидчиво поджала она губы. – Мы не имеем права рассказывать о наших жильцах…

– Я задал конкретный вопрос, – набычился Руслан. – Отвечайте: в какое платье была одета ваша жиличка?

– А я не знаю, – вызывающе сказала она, хотя наверняка знает. У дежурных и горничных одна радость – сплетни. Они не упускают случая, чтоб поделиться сплетнями, но Руслан повел себя с ней грубо, и она элементарно мстила. – Не я дежурила вчера.

– Адрес дежурной. – Он терял терпение. – Заодно напишите имя и фамилию отсутствующей женщины.

Она настрочила несколько строк, протянула ему бумажку. Когда вышли из здания пансионата, Сева, стараясь не подогревать злость Руслана, пробормотал:

– Тетке поговорить охота, а ты наехал на нее. Представляешь, если убитая окажется жиличкой из этого заведения? Нам придется ехать сюда еще раз.

– Приедем, – коротко бросил Руслан.

– Да показал бы ей фотку…

– Что сказал Яловой? Убийца, возможно, тоже приезжий. Эта крыса разнесет новость по всему берегу, убийца соберет манатки и дунет отсюда, тогда точно два трупа останутся глухарями. Меня такой вариант не устраивает. Лучше подпольной тактики ничего нет, вот и будем действовать тихой сапой до последнего. Поехали.

Она была уверена, что больше никогда не увидит его, но именно он торопливо шел к ней. Алина разволновалась, хотя по ней это не было заметно. А подошел не кто иной, как второй «рог» мужа, то есть Кирилл:

– Здравствуй, Алина.

– Здравствуй, – опустила она глаза и с усердием рассматривала конфетную обертку под ногами. Отчего-то стало неловко. Алина понятия не имеет, кто он такой, что за человек, а между ними уже все случилось.

– Почему ты не пришла? Мы же договорились…

– Не спрашивай, – перебила она, раздумывая – отшить его или повременить.

– Не буду, – сказал он с улыбкой. – Я рад, что мы встретились.

Она не могла ответить тем же. Одно дело, когда знаешь, что этот человек навсегда исчезнет из твоего поля зрения, отсюда отключаешь тормозные центры и совершаешь то, что при иных обстоятельствах тебе в голову не придет сделать. Надо сказать, для первого раза она вела себя слишком раскрепощенно, поэтому ей и стало неловко. Другое дело, когда, переспав с ним, трусливо сбежав, по идиотской случайности снова встречаешь его. Не повезло. Он явно будет настаивать на продолжении, а она уже отказалась от идеи наставлять рога мужу. Конечно, не совесть в ней заговорила и тем более – не раскаяние. В какой-то мере уже удовлетворила злость на мужа, теперь следует подумать обо всем и принять хоть какое-то решение.

– Раз у нас не состоялся обед, я приглашаю тебя на ужин, – сказал Кирилл.

Алина подняла на него глаза. Отказаться? И… согласилась:

– Идем.

По пути Кирилл рассказал, как встретил друга, а тот сразу же поехал к родственникам приятеля, который погиб накануне отъезда при пожаре нефтяной скважины. Друг прав: необходимо морально поддержать родителей, ничего, приедет к морю позже. К сожалению, пожары случаются, ведь оборудование устарело, люди гибнут. Во время его монолога Алина думала: «Зачем я согласилась? Потом он пойдет меня провожать, потом напросится в гости, потом… так зачем?» Если бы она сама знала!

Сели за столик на открытом воздухе, с площадки кафе открывался великолепный вид на море, до ушей долетал размеренный и ленивый шум прибоя. Алина улетела от проблем, глядя на тускнеющее небо и бледную поверхность воды. Мир прекрасен! Плохо, когда в этом мире ты вроде бы занимаешь некое место, но тебя оно полностью не устраивает. Алина изредка отрывала взгляд от моря и переводила его на говорившего Кирилла. А вот у него место вполне определенное, он им доволен. В сравнении с рафинированным Владленом Кирилл как на ладони – открытый до первобытной простоты. Или он тоже играет роль, поставив перед собой цель – понравиться Алине, а на самом деле другой? Когда он закурил, она попросила сигарету.

– Ты ведь не куришь, – протянул он пачку.

– Почему ты так решил? – удивленно вскинула она брови.

– Это всегда видно: курит женщина или не курит.

– А что ты еще заметил во мне? – вопрос Алина задала просто так, ее не занимало мнение Кирилла о ней.

– У тебя неприятности, ты их скрываешь.

– Плохо скрываю, раз заметно.

– Да нет, скрываешь неплохо. Просто люди с неприятностями – обособленные, они погружены в себя. Они общаются, выполняют обязанности и вместе с тем отстранены от людей и жизни. Это неправильно. А знаешь, как избавиться от неприятностей?

– Ну и как? – искренно заинтересовалась она, вдруг он действительно подаст идею, до которой Алина сама не додумается.

– Бросить их.

– Как это – бросить?

– Уйти от них. Разом отрезать от себя, начать заново строить жизнь, карьеру… ну, то, что считаешь важным для себя.

Совет прост, как все гениальное. Только следовать ему непросто. Правда, совет отдает эгоизмом, но разве эгоизм бывает с обаятельным лицом? Она спросила:

– А как же те, кто вокруг тебя? Их тоже отрезать?

– Если неприятности происходят от этих людей, то сначала отойди и посмотри со стороны на них. Может, они не стоят того, чтобы ты жертвовала собой, заботясь об их благополучии, спокойствии и прочем. Понимаешь, подминать себя можно только в одном случае: когда ты видишь отдачу от тех, кто с тобой рядом. Если же отдача идет только с твоей стороны, ты всегда будешь в проигрыше, точнее – жертвой. Некоторым нравится быть жертвой, нравится жалеть себя, но такие люди, в конце концов, становятся нытиками и циниками. Поверь, это не лучший вариант.

– Я выгляжу жертвой? – ее начал забавлять их диалог.

– Немножко, – полушутя-полувсерьез ответил он.

– И ты решил пожалеть меня, поэтому подошел в баре.

– Я подошел, потому что ты понравилась мне. Если тебя что-то тяготит, хотя бы отстранись от проблемы на некоторое время, и решение придет само собой. Комплекс головных представлений иногда имеет хлипкое основание и лишь отдаляет от истины. Поэтому очень полезно попытаться разобраться в себе и окружении, я это по себе знаю. К тому же, если тебя пугает правда, ведь часто люди сознательно уходят от нее, так вот знай: никогда не поздно начать сначала, важно определиться, чего ты хочешь.

– А если я ничего не хочу?

– Так не бывает. Иначе в твоих глазах не сверкал бы протест. Ты же из протеста пригласила меня к себе в номер, разве не так?

Алина откинулась на спинку стула и заинтригованно изучала его. Он расчленил ее буквально на части. Она давно не слышала, чтобы вот так запросто говорили – кто ты есть. Поразительная наблюдательность и неприятная откровенность. Плохо это или хорошо, сейчас она бы не сказала, потому что забыла, что плохо, а что хорошо. В тех кругах, где ей приходилось вращаться, господа заняты лишь собственным «я», тебя рассматривают как потенциальную возможность решить собственные проблемы, а что делается в твоей душе – никому не интересно. В какой-то момент Алина осознала, что страшно не хочет оставаться в одиночестве, когда даже поговорить не с кем хотя бы на абстрактные темы. А Кирилл, сам того не желая, чуточку обозначил путь, который стоит попробовать пройти, внушил, что она не пешка, а в подобной подпитке Алина нуждалась. Может быть, ей эта встреча была нужна? К тому же они немного сроднились, во всяком случае, переспали, что значительно упрощает отношения. Тем не менее они оба все равно с разных планет, и кажется, он тоже это чувствует.

Компания из шести человек дружно явилась на ужин, приодевшись, чтобы не тратить время на переодевание. Сразу после ужина было решено отправиться в бар, только встал вопрос – в какой, это и обсуждали перед столовой.

– Я хочу в престижный бар или клуб, – поставила условие Лика. – Терпеть не могу дешевые забегаловки. А в этом городе есть престижные заведения?

– Спросим у Вика, он же местный, – подсказала Кристина.

– Но давайте сразу обговорим щепетильный вопрос, чтобы не возникло недоразумений, – предложила Лика. – Каждый платит за себя сам. Идет?

– Обижаешь, – шутливо надулся Егор. – Мужики, неужели мы не доставим удовольствие нашим женщинам и не оплатим их капризы?

– О чем речь! – воскликнул Макс, соглашаясь с ним.

– Я не хочу, – заявила Лика. – Не хочу попадать в зависимость. Думаю, все в состоянии оплатить свои капризы. Ой, я слышала, Люба, что научные кадры получают мало, поэтому разрешаю платить за…

– Ошибаешься, – зарделась Любочка. В этот миг она возненавидела Лику за беспардонность и унизительное высокомерие. Сразу потянуло похвастать тем, чего нет и в помине. – Зарплаты у научных сотрудников действительно могли бы быть лучше, но мои статьи публикуют в зарубежных журналах, а гонорары там, да будет тебе известно, выше скромных. Намного выше.

– Тогда все вопросы решены, идемте кутить? – очаровательно улыбнулась Лика. – Кстати, кто вызовет такси? Нам нужны две машины.

– Вик обещал, – сказал Эдвард. – Он будет ждать нас у въезда.