Текст книги "Монстры Акслин"

2

Большинство обитателей анклава восприняли как само собой разумеющееся, что новенькие останутся здесь насовсем.

Коммуна была всегда открыта для новых членов, особенно если речь шла о сильных и здоровых взрослых, как Умакс, или о детях, как Рауксан; но в первую очередь – о девушках, как Икса, которые смогут стать детородными женщинами и оставить потомство, когда вырастут.

Все первые дни новички учились нормам и ритуалам анклава. Местные больше не расспрашивали их о монстрах, которых те оставили в родных краях, хотя Акслин и не забыла ничего из того ночного рассказа. В конце концов, когда с тобой случается трагедия, разумнее всего – посмотреть вперёд и постараться как можно быстрее вернуться к нормальной жизни.

Именно поэтому все очень удивились, когда Умакс объявил, что они вместе с подопечными останутся в анклаве лишь на время, и как только восстановят силы – двинутся в путь. Дети окружили Иксу и Рауксана, требуя объяснений.

– Почему вы уходите? – Ксейра казалась расстроенной до глубины души. – Это очень опасно! Место детей не на дорогах, а в анклавах.

Все дружно закивали в знак согласия. Идея пересечь границы анклава и выйти в дикий, полный опасностей мир немногим отличалась от самоубийства.

– Если вы выйдете наружу, вас съедят монстры, – захныкала Никси, блестя полными слёз глазами.

И тут неожиданно для всех разрыдалась сама Икса. Она плакала горько-горько, в голосе её чувствовались совершенно недетские ужас и отчаяние.

– Я не хочу уходить! – всхлипывала девочка. – Мне страшно!

Ксейра обняла Иксу, чтобы успокоить. Остальные дети рассеянно смотрели на неё, не зная, что сказать. Рауксан стоял рядом, изо всех сил стараясь казаться храбрым, но предательски дрожащая нижняя губа выдавала все его чувства.

Тукс набрал в лёгкие воздуха и резко выдохнул.

– Несправедливо всё это, – сказал он и широкими шагами двинулся в сторону.

– Тукс! Подожди! Куда ты идёшь? – позвала его Акслин.

– Поговорить с Умаксом!

– Это бесполезно! – крикнул вслед Рауксан, но Тукс не слушал.

Акслин прихрамывая бросилась вслед за мальчиком.

Тукс знал, что Умакс должен находиться в доме Оксиса. Когда Акслин догнала мальчика, Умакс уже прервал свою беседу со старцем и внимательно слушал Тукса.

– … поэтому ты не можешь снова тащить Иксу в дорогу, – пылко говорил мальчик. – Здесь она будет в безопасности.

– Понимаю твоё беспокойство, Тукс, – прервал его Умакс, – но ни один анклав не может обеспечить полной безопасности. Даже твой.

Тукс вздохнул. Акслин прислонилась к дверному косяку, чтобы отдышаться после быстрой ходьбы.

Она не сразу поняла, что на самом деле подразумевают слова Умакса. Что значит, анклавы не могут обеспечить полной безопасности? Этого быть не может!

Первый постулат, который усваивали все в раннем детстве, заключался в следующем: спрятанные за высокими оградами закрытые территории анклавов – самые безопасные места на свете. Это была аксиома, истина, не требующая доказательств.

С другой стороны, Умакс пришёл из поселения, очень похожего на их собственное… но его анклав был полностью уничтожен монстрами.

Это обстоятельство вселяло в Акслин беспокойство и неуверенность. До появления этих троих девочка никогда не испытывала ничего подобного.

– Может быть, анклавы и не полностью безопасны, – подал наконец голос Тукс, – но дороги – это зоны самого высокого риска, это ясно и младенцу.

– Да. Но, с другой стороны, монстры в конце концов уничтожат все анклавы один за одним. Это просто вопрос времени. Поэтому самое лучшее решение – уйти отсюда как можно дальше и отыскать место, где дела обстоят по-другому.

– Такого места не существует…

– Существует. Иногда его называют Цитадель. Ты пока ещё слишком молод, но, возможно, став старше, ты сам захочешь отправиться на её поиски.

Тукс покачал головой.

– Я отсюда никогда не уйду, – убеждённо произнёс он. – Если мне придётся погибнуть, сражаясь с монстрами, что ж, значит, такова моя судьба. Но трусливо сбегать – нет, это не для меня.

Акслин посмотрела на Умакса. Мужчина выглядел спокойным, на губах его застыла лёгкая улыбка.

– Мальчик, ты подрастёшь. В конце концов, мы все взрослеем, если, конечно, монстры позволяют нам это сделать.

Спокойствие и уверенность Умакса сбили Тукса с толку.

– Ладно, – сказал он наконец, – если тебе так хочется уйти, ты можешь пойти один. Зачем тащить с собой Иксу и Рауксана? Тем более, если они сами хотят остаться?

Умакс немного помедлил с ответом:

– Они – всё, что осталось от моего анклава. Я ответственен за этих детей и не имею права их оставлять.

– И долго вы собираетесь искать эту Цитадель?

– Пока не найдём. Если, конечно, по дороге не возникнет непреодолимых препятствий. И если нас не съедят монстры. А сейчас, Тукс, если позволишь… У нас с Оксисом ещё остались дела.

Юноша засопел и раздражённо хлопнул дверью. Акслин же так и осталась стоять у входа, обдумывая слова, которые только что услышала.

Значит, Икса и Рауксан уйдут… Уйдут очень скоро и, возможно, навсегда. Несмотря на то, что гости провели в анклаве всего несколько дней, Акслин точно знала, что все будут по ним скучать, и сильно. Их приход был для поселения глотком свежего воздуха, внёсшим чудесную новизну в тоскливую и однообразную жизнь.

Пока Умакс и Оксиса возвращались к прерванному разговору, девочка задумчиво смотрела на них.

Оксис был самым пожилым членом анклава. Тукс говорил, что ему не меньше пятидесяти лет, но Акслин в это не очень-то верилось. Она никогда не встречала людей, которые бы жили так долго.

Оксис никогда не покидал границы анклава. Насколько было известно Акслин, в юности ему удалось чудом пережить атаку костяных в составе группы, совершавшей вылазку во внешний мир. Он единственный остался в живых. Как и в случае с Акслин, без травм не обошлось: движения Оксиса стали скованными и неуклюжими. Он ходил с палочкой и едва справлялся без посторонней помощи. Неудивительно, что на обходы во внешний мир его больше не брали: присутствие такого немощного человека в дозоре принесло бы массу сложностей.

Была и ещё одна мысль, которая приходила на ум Акслин всякий раз, когда она думала об Оксисе. Интересно, что испытал бы старик, если бы ему пришлось вновь столкнуться с костлявыми. Что ощутил бы он при виде их жутких грубых доспехов, сделанных из останков своих жертв. Глядя на черепа, которые когда-то были головами братьев Оксиса, а сейчас стали шлемами этих чудищ.

Один из этих черепов запросто мог бы быть его, Оксиса, если бы удача не улыбнулась ему в тот страшный день.

В общем, если смотреть на вещи трезво, было даже хорошо, что Оксис больше не выходил в дозоры. Он умел достаточно сносно готовить, мастерить инструменты и заниматься ремонтом, чтобы чувствовать себя достойно и приносить пользу анклаву.

Умакс продолжал говорить о предстоящем путешествии, но Оксис, казалось, не слушал его. Акслин это показалось странным: старик всегда был внимателен и старался вникнуть в суть проблем, которыми с ним делились. Но сейчас Оксиса, казалось, больше заботила стопка тоненьких то ли тряпочек, то ли пластинок, лежащих у него на коленях. Пластины были соединены между собой кожаными ремешками. В руках у старца была длинная тонкая палочка, которой он скользил по одной из пластин, оставляя на ней какие-то странные значки.

Занятие старца было настолько странным, что Акслин не удержалась и спросила:

– Что ты делаешь?

Оксис посмотрел на неё, явно раздосадованный очередным вмешательством.

– И ты здесь, Акслин? Тебе что, делать больше нечего?

– Что это? – настаивала девочка. – Я никогда не видела ничего подобного. Для чего нужно это приспособление?

Но Оксис без разговоров выставил её за дверь.

Больше Акслин не вспоминала об этом случае. Судьба Иксы и Рауксана беспокоила её в тот момент куда сильнее, чем странное занятие старца.

Не только дети пытались повлиять на Умакса в его решении. Несколько взрослых анклава, с Вексусом во главе, пытались убедить мужчину оставить Иксу и Рауксана с ними. Эта попытка привела к спору, короткому, но горячему. Умакс намекнул, что за желанием «помочь» стоит практический интерес расширить молодую популяцию анклава за счёт его детей. Вексуса это язвительное замечание сильно задело. Но тут в разговор вмешались другие взрослые, и Умакс извинился за свои слова.

Юликса подала идею подождать прихода бродячего торговца и отправиться в путь вместе ним. Но Умакс решительно отверг её. А потом произнёс то, что Акслин, подслушивающая взрослых с предельным вниманием, не до конца поняла тогда, но запомнила на всю оставшуюся жизнь:

– Если мы останемся ещё на несколько дней, мы уже не сможем уйти.

В конце концов, Вексус вздохнул и согласился, чем их страшно расстроил.

– Вы можете идти, но при условии, что мы проводим вас до следующего анклава, – объявил он. – Если вы пойдёте одни, то не выживете.

Умакс хотел было отказаться, чтобы не злоупотреблять гостеприимством деревни. И не брать на себя ответственность за жертвы, которые могли последовать за этим рискованным делом.

Но Вексус настоял на своём.

Осталось только прояснить кое-какие детали.

Два дня спустя, рано утром, Умакс, Икса и Рауксан тронулись в путь.

Их сопровождали Вексус и ещё трое взрослых из анклава.

Прощание с остальными было кратким; всё, что нужно было сказать, было сказано накануне вечером, и хотя обитатели анклава прекрасно понимали, что вернуться из похода могут не все, тратить время на слёзные прощания было ни к чему. Путники должны были добраться до укрытия прежде, чем сядет солнце.

Ворота ограды уже захлопнулись вслед за уходящими, но Акслин так и стояла, парализованно провожая их взглядом. Ей не раз приходилось видеть, как взрослые выходят за ограждение, отправляясь за продовольствием. Но впервые на её глазах дети покидали границы внутреннего мира… И сама мысль об этом леденила кровь. Она пыталась утешить себя тем, что ещё до прихода в анклав эти трое преодолели немалое расстояние и выжили, но утешение помогало слабо. Потому что в глубине души она хорошо знала, что никогда, больше никогда их не увидит.

– Пойдём, Акслин, – сказал Тукс и тихонько подтолкнул её.

Девочка повернулась к воротам спиной и только теперь почувствовала себя лучше.

После ухода гостей время в анклаве как будто замедлилось. Без Иксы и Рауксана детская хижина казалась опустевшей, хотя ребята провели там всего несколько дней.

Все, кто остались, должны были работать в усиленном режиме, чтобы компенсировать отсутствие Вексуса и остальных.

На второй день после их ухода, будто почувствовав, что анклав временно остался без своих сильнейших обитателей, деревню атаковали костлявцы.

Взрослые сражались теми малыми силами, которыми располагали. А дети прятались в погребах, специально для таких случаев вырытых внутри их хижины. Они изо всех сил сдерживали дрожь и старались не плакать, так что зловещую тишину вокруг них нарушали только всхлипы малышей.

Они хорошо знали, что и как надо делать во время атаки: костлявцы нападали достаточно часто. Собственно для защиты от них и была возведена ограда, вдоль которой дежурили караульные.

Шипастые и скакуны никогда не пытались взять приступом стены анклава. У них была другая стратегия: они мастерили ловушки и подкарауливали на открытой местности.

Что же касается корявых, зубастиков и длиннопалых… эти чудища забирались в анклав всеми возможными способами. И люди ещё не придумали такой защиты, чтобы обезопасить себя от них наверняка.

В тот день битва с костлявцами длилась особенно долго, в какой-то момент детям даже показалось, что монстры одерживают верх над защитниками анклава. Наконец, дверь хижины открылась, и Нанакси объявил, что опасность миновала.

– Тукс, Ксейра, – позвал он. – Вы нужны нам, чтобы помочь с ранеными и ремонтом.

Акслин же особые указания были не нужны: она, как обычно, оставалась приглядывать за маленькими.

Девочка взяла малыша Калакса на руки и вышла вместе с Никси и Паксом в сад. Отпустить старших детей поиграть в тени фруктовых деревьев, чтобы снять пережитый стресс, а самой посидеть на свежем воздухе с младенцем казалось ей хорошей идеей.

Пакс и Никси весело гонялись друг за другом, и Акслин решила воспользоваться моментом, чтобы поменять подгузник Калаксу.

Она уже раздела малыша, но тут как назло Никси споткнулась, поранила коленку и расплакалась.

Акслин положила ребёнка на покрывало, бросилась промыть рану девочки, а закончив процедуру, вновь устремилась к маленькому. К счастью, тот лежал на покрывале в той же позе, в какой она его оставила. Акслин облегчённо вздохнула и ласково пощекотала улыбающегося малыша.

И тут Никси спросила:

– А где Пакс?

Акслин встала и осмотрелась. Нигде поблизости Пакса не было. Когда она заметила его чуть поодаль от деревьев, Пакс весело бежал, смеясь и подпрыгивая, увлечённый чем-то ужасно интересным. Девочка зажмурилась и потрясла головой, не веря своим глазам: Пакс прекрасно знал правила безопасности. Акслин опустила взгляд и тут заметила силуэты небольших разноцветных существ, кувыркавшихся у ног мальчика.

Сердце Акслин остановилось.

Зубастики.

– Пакс! – закричала она. – Пааакс!

Но мальчик не слышал. Он забавляться с пушистыми существами, заворожённо глядя на их длинные хвостики, на которых, словно вспышки, то там, то тут, мерцали пятна разноцветной шерсти.

Малыши обожали зубастиков. Те прыгали и резвились у их ног, щекотали, входили в доверие. А потом…

Люди быстро усвоили, что вестись на заигрывания зубастиков нельзя. Лет с четырёх-пяти каждый ребёнок знал, что первое, что нужно делать при встрече с ними, – немедленно прятаться. А вовсе не бежать за ними, даже если очень хочется.

Самые маленькие, однако, зачастую не понимали, насколько опасны зубастики, или просто забывали об осторожности.

Акслин в отчаянии бросилась вслед за мальчиком.

– Пааакс! – кричала она что есть мочи. – Пааакс! Вернись!

На мгновение мальчик обернулся и рассеянно посмотрел на Акслин. Тут зубастики принялись с ещё большим задором кувыркаться у ног Пакса и снова завладели его вниманием. Малыш радостно побежал за разноцветными шариками, пытаясь ухватить их за длинные хвостики. Акслин проклинала свою несчастную ногу, свою медлительность и неловкость, изо всех сил пытаясь бежать быстрее.

– Пааакс! Пааакс! – звала она, глотая слёзы.

Было ясно, что зубастики уводят Пакса. В районе кустов Акслин потеряла мальчика из виду. Она принялась было снова кричать, но споткнулась и упала. И уже с земли увидела, как один из монстров открывает свою гигантскую, усеянную острыми зубами пасть.

Ужас ледяными когтями скрутил внутренности Акслин.

Когда она, преодолевая тупую боль в ноге, попыталась подняться, Пакс уже не смеялся…

Не в силах встать на ноги, Акслин поползла, царапая о жёсткую землю локти и колени. И, наверное, могла бы успеть… Если бы не её недуг.

Малыш выл от страха и боли за кустами. Акслин глотала слёзы, задыхаясь от собственного бессилия. Тут мимо неё стремительно промчался кто-то высокий. Девочка присмотрелась к фигуре повнимательнее и узнала Нанакси. Акслин почувствовала облегчение и села на землю. Наконец-то взрослый! Сейчас он поможет Паксу… Но именно в этот момент крики малыша резко стихли, а стон ужаса, изданный Нанакси, подтвердил худшие опасения девочки.

Не помня себя от отчаяния, Акслин зарыдала и принялась безответно звать Пакса. Скоро подоспели другие взрослые. Они присоединились к Нанакси, чтобы подтвердить трагический исход. Девочка попыталась совладать с непослушной ногой и встать вместе со всеми. Но Юликса не пустила её.

– Нет, Акслин, не ходи…

Девочка попыталась вырваться.

– Я должна его увидеть, – рыдала она. – Должна… Это моя вина… Это из-за меня…

Кто-то быстро взял её на руки и отнёс в детскую хижину. Где раскалённую от жара и бредящую её уложили на тюфяк.

Оставшуюся часть дня Акслин плакала, звала Пакса, даже била себя, проклиная свою неосторожность и нерасторопность. Всё это время её навещали взрослые; никто из них не сказал ей и слова в упрёк и не заговорил о Паксе. Они меняли мокрые полотенца на её голове, давали успокоительное и иногда немного плакали вместе. Скоро это подействовало, и девочка наконец-то уснула.

Пару дней больная провела в постели, восстанавливаясь после потрясения.

Находясь в полудрёме, она иногда слышала обрывки разговоров взрослых и детей, которые шептались рядом с её тюфяком. Обсуждали смерть Пакса и то, что шансов вырвать его из пасти алчных зубастиков практически не было. Ещё одной новостью, которую обсуждали посетители Акслин, было прибытие Вексуса и остальных. Они вернулись в родную деревню, целые и невредимые.

О самой Акслин тоже говорили немало.

– Бедная Акслин, нельзя было оставлять её одну с такими маленькими детьми. Ей же всего девять лет.

– У нас просто не было выбора. Нам едва хватало рук, мы же только что отразили атаку.

– Вот если бы Умакс остался с ребятами…

– Они имели полное право уйти. Таково было их решение, нужно его уважать. Но, возможно, Вексусу не стоило подвергать риску наш анклав, отправляясь в сопровождение. В конце концов, они же не из наших.

– В любом случае надо признать, что Акслин не способна и никогда не будет способна выполнять ту же работу, что другие члены анклава.

– Это понятно. Она никогда не будет ходить в дозоры, но…

– Выходить за ограду – не единственная работа, которую должны выполнять члены анклава, и ты прекрасно это знаешь.

– Акслин не виновата.

– Конечно, нет. Но я не могу перестать думать о том, что, возможно, если бы на месте Акслин была другая девочка, Пакс остался бы в живых.

Акслин так никогда и не узнала, кто произнёс эти слова. Честно говоря, она даже не была до конца уверена, слышала она их на самом деле, или это был её внутренний голос, голос её совести.

Был и ещё один разговор, который особенно привлёк её внимание.

– Мне не кажется это хорошей идеей, – говорил кто-то. – Как и все детородные женщины, она должна оставить потомство.

Акслин отогнала остатки сна, приоткрыла глаза и с трудом повернула голову. В дверном проёме, освещённые дневным солнцем, стояли Оксис и Вексус.

– Акслин ещё далеко до материнства, – возразил старец. – Она умная девочка и научится читать прежде, чем сможет рожать. А потом будет успешно сочетать обе эти функции. Ты ведь прекрасно понимаешь, что в дозор ей никак не попасть. Она же не может бегать.

– Хм, – пробормотал Вексус.

– Я не вечен, – настаивал Оксис. – Или ты предпочёл бы назначить учеником кого-то полностью здорового?

– Вполне возможно, что после всего, что было, тебе вообще не понадобится ученик.

– Что ты имеешь в виду?

– Твоя профессия вымирает. Уже никто не может понять книгу, которую ты хранишь.

– Именно поэтому я и хочу научить Акслин читать её.

Девочка ошеломлённо слушала, пытаясь понять, о чём говорят взрослые.

Они произносили слова, смысл которых ускользал от неё.

– Но зачем тогда она нужна, если никто больше не сможет понять её?

– Её можно читать вслух. Я бы сам читал, если бы это кого-то интересовало. Да я вообще мог бы научить читать всех…

– У нас есть дела поважнее, Оксис.

– Да, но знания, которые хранятся в книге…

– Наш собственный опыт даёт нам знания поважнее.

– Но это ведь тоже опыт! В книге анклава отражён опыт наших предков. И он бесценен.

– Ты ошибаешься. Ничего бесценного в нём нет. Это знание передаётся из поколения в поколение, от отца к сыну. Наши предки обучали своих детей, те своих, и так далее. То, чему мы сегодня учим молодёжь, мы когда-то узнали от своих отцов. Наши дети не могут терять времени на грамоту и книги; их задача как можно скорее усвоить навыки выживания и стать полезными анклаву. Нет смысла учиться читать, когда тебя в любой момент могут сожрать монстры.

Оксис выглядел до крайности возмущённым, но ничего не отвечал. Вексус заговорил снова, но тон его несколько смягчился.

– Ты можешь учить Акслин, если тебе так хочется. Хоть, на мой взгляд, это и бессмысленное занятие. Само собой разумеется, чтение не должно мешать её основным обязанностям. У каждого в анклаве есть своя миссия, и она это знает как никто другой.

Последние слова Вексуса расплылись в сознании Акслин, и девочка вновь погрузилась в сон. Проснувшись, она едва ли могла вспомнить разговор, свидетельницей которого невольно стала.

Она хорошо понимала, что Вексус и Оксис обсуждали её будущее. И у неё сложилось впечатление, что непонятное предложение старца должно послужить чем-то вроде наказания за то, что она допустила гибель Пакса.

Вскоре девочке стало лучше, температура спала, и взрослые перестали подходить к её постели. Теперь их место заняли Тукс, Ксейра и Никси, готовые в любой момент прийти на помощь.

– Пакс? – это было первое, что произнесла Акслин, придя в себя.

Все трое ребят переглянулись, словно заранее договорившись, что не будут отвечать на этот вопрос, и Тукс сказал:

– Как хорошо, что ты проснулась, Акслин. У нас отличные новости: Юликса ждёт ребёнка. Он родится следующей осенью.

Больше о Паксе никто не говорил.

Уже вернувшись к обычным делам анклава, Акслин узнала, что в тот момент, когда она уже шла на поправку, Пакса кремировали. Прощание было горьким и слёзным.

Но жизнь продолжалась. Никто из членов анклава не мог позволить боли парализовать свою деятельность. Нужно было продолжать борьбу с монстрами. Отчаянную борьбу за жизнь.