Текст книги "Узор перехода: жизнь в современной колдовской традиции"

Начало

Я часто шучу, что мне нужно поработать над историей о том, как я стала ведьмой. Почти каждый раз, когда у меня берут интервью, меня спрашивают: «Как вы стали ведьмой?» Шестеренки в моем мозгу мгновенно начинают вращаться в двадцати разных направлениях, цепляясь за все нити, которые привели к этому моменту. У меня никак не получается составить короткую и милую историю, чего, по-видимому, от меня ожидают, задавая этот вопрос. Я чувствую, что люди хотят услышать что-то вроде: «В четырнадцать лет я пережила мистический опыт в лесу под березой. Она говорила со мной и открыла мне, что я ведьма». Или так: «Когда мне было восемь, моя тетя передала мне особую книгу и посвятила меня в тайный орден, о котором знают лишь несколько человек в нашей семье. Потом мы испекли печенье». Или что-то совсем простое, например: «Однажды мой лучший друг дал мне почитать книгу о колдовстве, а остальное вы знаете». (Примечание: все эти примеры я только что придумала.)

Я серьезно сомневаюсь, что у многих ведьм найдется короткая симпатичная история о том, как все началось. Как правило, это скорее ливень информации, который обрушивается на вас, чем случайная встреча у магического источника. Возможно, вы помните первый момент откровения, но затем эти моменты следуют один за другим, уходя все дальше в личную историю. Конечно, может показаться, что встреча с каким-нибудь человеком или книгой стала для вас отправной точкой. Но если погрузиться в воспоминания, в них всегда отыщется странный случай в одном старом доме, пророческий сон, сопротивление тем или иным догмам, необъяснимое чувство родства с определенной историей или произведением искусства и так далее. Я чувствую, что пришла к ремеслу ведьмы через заднюю дверь, но существует ли иной путь?

Я не могу вспомнить время, когда меня не интересовали бы мистические и загадочные вещи, метафизические силы и оккультизм. В детстве я проводила много времени на природе, разговаривая с растениями, деревьями, животными и другими вещами. Когда мне было около трех или четырех лет, мой отец и дедушка построили для меня беседку на заднем дворе. Она была больше похожа на маленький дом или хижину из цельного дерева, с фундаментом, прочной кровлей, двумя окнами (со ставнями) и голландской дверью. Старшие братья (на семь и девять лет старше меня) не очень-то хотели играть со мной, поэтому я развлекала себя сама, собирала семена, цветы, листья, мох, грибы и палки и мастерила из них поделки. Я был знакома с каждым деревом и кустом на нашем дворе и с большинством животных, которые там жили, – с жуками, птицами, кроликами и другими.

Мои интересы не ограничивались пределами заднего двора, еще были библиотеки, медиа, и все это вместе с семьей. Я с энтузиазмом изучала древние культуры всего мира, меня очаровывали их мифы, искусство и религии. Мне нравилось смотреть телешоу «В поисках…»[2]2
  Американский еженедельный телесериал (1977–1982), посвященный загадочным явлениям.


[Закрыть], еще я брала в библиотеке серию книг «Тайны неизвестного» «Тайм-Лайф»[3]3
  Серия книг о паранормальных явлениях, изданная Time-Life Books (1987–1991).


[Закрыть]. С друзьями мы испытывали экстрасенсорные способности с помощью карточек и тому подобных игр. Я увлекалась жизнеописаниями святых и духовными таинствами католической церкви, но мне претили ее патриархальные устои и правила. Чтобы как-то компенсировать вынужденное бездействие и скуку, во время мессы я изучала убранство, ритуальные предметы и архитектуру каждой церкви, в которую мы ходили. Мне нравилось перечитывать самые интересные отрывки из Библии, в основном из Ветхого Завета, истории об Эсфири, Юдифи и Руфи, а примерно в шестом классе я прочла Откровение Иоанна Богослова просто для забавы (ничего забавного, надо сказать).

Когда я стала старше, то начала читать беллетристику и публицистику о доисторических обществах и дохристианской Европе, начиная от «Клана пещерного медведя» Джин Ауэл и заканчивая «Туманами Авалона» Мэриона Зиммера Брэдли. Читая, я замечала интересные закономерности и странные вещи, которые происходили со мной и вокруг меня, но относилась к ним с большой долей скептицизма – впрочем, как и сейчас. Я знала, что вижу вещи как-то иначе, но у меня не было слов, чтобы определить это чувство, пока я не прочла «Низведение Луны» Марго Адлер. В семье меня в шутку называли «маленьким варваром» и «язычницей», но эти слова не в полной мере отражали мое мироощущение в то время.

Для моей семьи быть «варваром» и «язычником» означало быть неверующим в негативном, уничижительном смысле в противоположность тем, кто исповедовал «правильную» религию. А уж быть «ведьмой» считалось чем-то вовсе греховным и дьявольским!

Непредвиденно эти слова обрели новый смысл и контекст, открыв для меня целый неизведанный мир. Так волнующе было узнавать, что есть другие люди, которые видят окружающее так же, как я, и ощущать связь с природой, ду́хами и метафизикой. Однако теперь, когда я знала, что ищу, книги, стоящие на полках, перестали быть моим воображаемым прибежищем. Меня не привлекали слишком заумные книги о Викке, и я решила углубиться в прошлое. Я серьезно изучила историю развития спиритуализма в конце XIX века и более ранние оккультные течения – месмеризм[4]4
  Теория о животном магнетизме немецкого врача и астролога эпохи Просвещения Франца Месмера, оказавшая влияние на медицинскую теорию и практику в последней четверти XVIII века и в первой половине XIX века.


[Закрыть], сведенборгизм[5]5
  Религиозное движение («Новая церковь» или «Церковь нового Иерусалим»), провозглашенное в 1873 году и названное по имени Эммануила Сведенборга (1688–1772), ученого, изобретателя и мистика.


[Закрыть], квакерство[6]6
  Квакеры (букв. «трепещущие») – официальное самоназвание «Религиозное общество Друзей». Изначально протестантское христианское движение, возникшее в середине XVII века в Англии и Уэльсе.


[Закрыть] и т. д. Помимо изобразительного искусства меня интересовала теософия, Золотая заря[7]7
  Герметический орден Золотой зари (или просто Золотая заря) – магический орден, оккультная организация, действовавшая в Великобритании в течение второй половины XIX – начала XX века.


[Закрыть], масонство, Кроули[8]8
  Алистер Кроули (1875–1947) – английский поэт, бывший член ордена Золотой зари, один из идеологов оккультизма и автор колоды Таро Тота.


[Закрыть] и Агриппа[9]9
  Агриппа Неттесгеймский (1486–1535) – немецкий гуманист, врач, алхимик, астролог, адвокат, автор труда «Тайная философия» (1510).


[Закрыть], а также работы современных феминисток. Я изучала историю Огненных времен[10]10
  Современный термин для обозначения эпохи Инквизиции с IX до XI века.


[Закрыть] и читала популярные источники: «Белая Богиня»[11]11
  Р. Грейвс «Белая богиня. Историческая грамматика поэтической мифологии» (1948).


[Закрыть], «Золотая ветвь»[12]12
  Д. Д. Фрэзер «Золотая ветвь: исследование магии и религии» (1854–1941) – сравнительное исследование мифологии и религии.


[Закрыть], «Этрусское и римское наследие в народных традициях»[13]13
  Ч. Г. Леланд (1892), книга о древних этрусских и римских языческих практиках в фольклоре провинции Тоскана (Италия).


[Закрыть], «Malleus Maleficarum»[14]14
  «Молот ведьм» (1486–1487) – трактат по демонологии и о способах обнаружения ведьм и доказательства их виновности, написанный на латыни доминиканским инквизитором Генрихом Крамером.


[Закрыть] и «Арадия, или Евангелие ведьм»[15]15
  Книга, составленная Ч. Г. Леландом (1899), сборник ритуалов и заклинаний, якобы применявшихся группой ведьм-язычниц провинции Тоскана.


[Закрыть]. Я погрузилась в изучение фольклора и мифологии. Прочла труды Джеральда Гарднера, Дион Форчун, Джанет и Стюарта Фарраров, Мэриан Грин, Дорин Вальенте и многих, многих других. Из всего прочитанного труд Дорин пришелся мне особенно по сердцу.

Видите ли, я люблю знакомиться с разными теориями, меня увлекает сам процесс поиска информации. Однако для личной практики мне было трудно выбрать один метод или одну традицию, которая была бы мне близка. Я поняла, что испытываю неприязнь к церемониальной магии, не верю в энергетические пирамиды и не терплю самовосхваления или женоненавистничества, так что некоторые пути отпали сразу. В те времена были люди, одержимые реконструкцией прошлого. Заново открывать древние практики – это круто, но вопрос в следующем: работает ли эта практика и насколько она применима сейчас? Будет ли она эффективна в отрыве от того времени и того места, где она возникла? Я живу в Соединенных Штатах, и мои предки на протяжении поколений смешивались с представителями других культур. Как мне было выбрать одно место и один путь, которому я могла бы следовать? И самое главное, я спросила себя: если мы живем здесь и сейчас, что важнее всего для современного практикующего?

Открыв для себя ведьмовство и современное неоязычество, я ступила на мифический остров, о существовании которого даже не подозревала. Вдруг выяснилось, что я не одна! Оказавшись на острове, я потратила еще очень много времени, пытаясь найти людей, которые говорили бы со мной на одном языке, но трудности никогда меня не останавливали.

Как была основана традиция

Второго января 2000 года три закутанные в плащи фигуры собрались в сумерках в заиндевевшем зимнем лесу Род-Айленда. Голые ветки деревьев и кустов скрывали от глаз колдовской круг на берегу озера. Мир вокруг затих, укрытый снегом, но, несмотря на холод, воздух в кругу колебался и дрожал. Несколько маленьких свечек горели, излучая необычное тепло, и, казалось, согревали людей. Все трое собрались, чтобы провести обряд посвящения друг для друга и официально объявить о пути, начатом более трех лет назад. Той ночью они стали Домом Лабиринта Современной Традиции. Четыре месяца спустя одна из тех троих объединилась еще с пятью, создав вторую группу – Дом Аннуна. В течение последующих двух лет Дом Аннуна увеличился вдвое и продолжает с тех пор прирастать.

Как вы уже, наверное, догадались, я была одной из тех троих. Дом Аннуна был основан в такое необычное время года, потому что двое из нас жили тогда на Род-Айленде, а третья, известная как Соенице, переехала на Залив в Калифорнию. Она приехала погостить, и мы воспользовались возможностью, чтобы ритуально оформить то, что нами было уже начато. Мы встретились в Школе дизайна Род-Айленда (RISD), три молодые художницы, объединенные общими интересами. Все мы происходили из разных семей. Славянские, кельтские и средиземноморские корни смешались в нас так причудливо, что мы нигде не чувствовали себя как дома, где все было бы привычным и родным. Нас воспитывали в христианстве, но мы с самого начала знали, что оно не для нас. Каждая чувствовала тягу к духовному призванию вне строгих рамок христианской системы верований.

Благодаря творчеству и книгам нам открылось божественное женское начало в мире вокруг нас и в нас самих.

Мы собрали воедино опыт формального обучения в других колдовских традициях, независимую оккультную практику под руководством признанных учителей, семейные практики, открытые групповые занятия и самостоятельные изыскания. Нас вдохновляли древние мифы, и нам была близка нескованная ограничениями, естественная, прагматичная практика народной магии. Мы не нашли ни одного готового пути, который бы нам подошел, и потому решили работать над созданием собственного.

Не то чтобы я сказала себе «Я собираюсь основать новую колдовскую традицию», – я об этом даже не думала. В то время меня переполняли энтузиазм и энергия, поэтому мысль начать что-то новое казалась вполне естественной. У меня были похожие мысли о том, чтобы создать новый стиль танца. После долгих поисков того, что может разжечь искру в сердце, вы чувствуете пустоту и стремитесь ее заполнить. Нельзя в одночасье просто сесть и создать новую традицию или стиль чего бы то ни было за одну ночь. Невозможно все продумать заранее, как правила игры, ведь даже для того, чтобы придумать новую игру, нужно время. Создание рабочей системы – это путь проб и ошибок. Нужно отмечать, что эффективно, а что нет, и не бояться экспериментировать. Решив включить в систему множество людей, мест, божеств и духов, вы должны учитывать еще больше факторов и точек зрения. На полотне переплетаются еще больше нитей и проступают новые узоры.

В 1997 году, когда я встретила Соенице, я уже несколько лет пыталась найти свой путь. Я переписывалась с другими людьми в чатах, на онлайн-форумах и по электронной почте, но мне еще не доводилось лично встречаться с другой практикующей ведьмой. Соенице училась в Розгейте, официально зарегистрированной церкви Ремесла на Род-Айленде, которая представляла смесь семейных традиций, Викки и общества розенкрейцеров. Переехав в Провиденс, я нашла другую группу, которая меня заинтересовала: общество Вечерней Звезды, связанное с N.E.C.T.W.[16]16
  New England Coven of Traditionalist Witches (англ.).


[Закрыть] (Ново-английским ковеном ведьм современной традиции). Вынуждена признаться, что, к сожалению, человек, с которым я тогда состояла в браке, не давал мне достаточно свободы, чтобы изучить этот вариант, как и многие другие, которые он не мог контролировать[17]17
  Я могла бы написать целую книгу о выживании с абьюзером и нарциссом, но мне совсем не хочется исследовать здесь эту тему. Я упомянула об этом человеке только потому, что это влияло на то, какие пути были мне доступны в то время. – Примеч. авт.


[Закрыть]. Так что я отложила пригласительное письмо до лучших времен, да и только. Вот почему, встретив Соенице, я была в восторге от того, что наконец могу поговорить с кем-то о ведьмовстве, пока мы вместе посещали школу. (Это было «безопасно»: время, которое я проводила в школе, было только моим.)

Соенице работала над проектом, который был одновременно учебным заданием в школе и ее дипломной работой в Розгейте. Позже из него получился прекрасный ежеквартальный журнал «Полумесяц». Я начала писать статьи и рисовать иллюстрации для этого журнала. Так я встретила последнюю из нашей троицы – Ди. Ди недавно окончила Школу дизайна Род-Айленда. Она выбрала путь одиночки, в котором смешались итальянские и кельтские практики, и ее не привлекали официальные группы или системы. Нас объединял общий интерес к искусству, ведьмовству, Таро и мифологии. Вскоре Соенице закончила учебу и уехала в Калифорнию. Журнал продолжал выходить, но все практики мы обсуждали в основном по телефону, в чате или по электронной почте и работали каждая сама по себе.

Когда Соенице вернулась домой в Калифорнию, я очень горевала. Мы с Ди неплохо ладили, но у нее тоже было мало свободного времени. Мне отчаянно хотелось встречаться с людьми, разговаривать о язычестве и колдовстве, совершать ритуалы и обряды, поэтому я решила отправиться в студенческий клуб, чтобы узнать, что нужно для создания языческого сообщества. Я не очень хорошо помню детали, но это оказалось не так уж и сложно. Я сняла помещение для встреч и расклеила несколько объявлений на кампусе, и желающие нашлись! Нас собралось достаточно, чтобы стать официально признанной группой, которую я назвала «Котел языческого сообщества Аннуна». (Говорят, что котел Аннуна был источником вдохновения, что очень хорошо подходило для школы искусств.) Вскоре мы расширились, и к нам присоединились студенты Университета Брауна по примеру других религиозных студенческих групп. Потом со мной связались студенты из других колледжей по соседству и спросили, можно ли посещать собрания, потому что в их заведении нет языческого сообщества. Конечно! Чем больше, тем лучше! Затем люди, которые не учились, но работали в колледже, стали спрашивать, можно ли им тоже прийти. Я не нашла веской причины для отказа, поэтому они тоже присоединились к нам.

В конце концов, учиться никогда не поздно, было бы желание.

Очень скоро группа стала открытой для всех, кто хотел в нее вступить. Регулярные встречи посещали как минимум человек двадцать, а на особые ритуалы и мероприятия приходило в два, а то и в пять раз больше людей.

Среди большой группы была кучка людей, с которыми у меня возникло особое взаимопонимание. Я начала давать уроки колдовства в этой маленькой группе. Вскоре мы стали отдельно проводить собственные ритуалы и обряды помимо основного открытого языческого сообщества. Тогда же я создала сайт, где делилась мыслями, идеями и колдовскими практиками. Он назывался «Современная традиция ведьмовства». Сайт быстро развивался и стал довольно популярным, потому что это был легкий для чтения, но содержательный ресурс для любого, кто хотел бы самостоятельно создать аналогичную традицию.

Название «Современная традиция ведьмовства» появилось потому, что я чувствовала, что оно лучше всего объясняет, чем мы занимаемся. Соенице, Ди и я перебрали несколько разных названий, но так и не пришли к согласию. В разгар популярности ведьм в 90-е годы (во многом благодаря фильму под названием «Колдовство»[18]18
  «Колдовство» (The Craft) – мистический триллер режиссера Эндрю Флеминга, вышедший в 1996 году.


[Закрыть]) в интернете было много дискуссий о различиях между Виккой и ведьмовством. На книжном рынке существовало разделение между основными британскими формами Викки (в основном гарднерианской и александрийской), ново-английскими традициями и новыми формами Викки. Еще были системы Западного побережья, и только начало зарождаться то, что сегодня называется «традиционное ремесло» и знахарство – ответвления ведьминской традиции, которые могли передаваться по наследству, быть достоянием одной семьи или строиться не по викканским принципам. Мы ощущали себя по сути семьей, в которой не было формальной иерархии и каждый был свободен в выборе самостоятельной практики. Наши практика и убеждения больше всего напоминали традиционное народное колдовство, но мы не пытались воссоздать старинные обычаи и не претендовали на древнюю аутентичность. Конечно, мы исследовали корни и обсуждали представления о них друг с другом. Однако мы понимали, что нам необходимо больше сосредоточиться на том, что происходит сейчас там, где мы живем, и с чем мы сталкиваемся ежедневно в современном мире. Поэтому, когда я предложила название «Современное традиционное» с учетом возможности выбрать поэтические имена для отдельных домов (групп), Соенице и Ди со мной согласились. Я ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь еще использовал эту комбинацию в названии в последние годы.

Спустя много лет уму непостижимо, как я смогла пройти весь этот путь практика-одиночки, встретить других ведьм, моих единомышленниц, основать открытое языческое сообщество, создать и проводить групповые ритуалы, обучить других колдовскому искусству и возглавить традицию. Я начала серьезно изучать искусство танца, чтобы включить движение в практику. Я стала помощником редактора «Полумесяца», была самой молодой участницей Саммита языческих лидеров 2001 года в Блумингтоне, штат Индиана, открывала первый фестиваль «День языческой гордости» на Род-Айленде и стала его региональным координатором. Конечно, я испытывала воодушевление и энтузиазм или, как скажут некоторые, была одержима духом.

К чему я была не готова, так это к попытке возглавить сплоченную группу на расстоянии в тысячи миль. Когда в конце 2001 года я вслед за Соенице переехала в Калифорнию, Дом Аннуна продолжил существовать самостоятельно уже без меня. Мой отъезд вызывал скрытое возмущение, и общение не всегда проходило гладко. Я ничего не могла сделать, чтобы сгладить напряженность в отношениях между членами группы, находясь так далеко. Затем, как это часто бывает в жизни, ребята разъехались, некоторые развелись, другие поженились, каждый пошел своим путем. Дом Аннуна прекратил свое существование, по крайней мере в том виде, в каком мы его изначально задумали.

Изменилась и моя жизнь. Я больше не пыталась создать нечто похожее на Западном побережье, а давала уроки по колдовскому искусству и метафизике, занималась танцами и участвовала в местных фестивалях и мероприятиях. Чем дольше я жила в Калифорнии, тем больше отдалялась от языческого сообщества. Я начала уделять много времени бизнесу, связанному с танцами, в конце концов ушла из журнала и почувствовала полнейшее выгорание.

Мне нужно было начать все сначала и быть поближе к семье, и в 2007 году я переехала в Нью-Джерси. Привычные с детства места вернули вдохновение, и я начала преподавать танец группе замечательных людей. Благодаря им шаг за шагом я постепенно вернулась в языческое сообщество и вспомнила о том, что изначально привлекало меня в танце – движение как ритуал. Но вскоре я опять вернулась на Род-Айленд, оставив друзей и новые идеи. Всю энергию приходилось направлять на то, чтобы из последних сил сохранять мир в семье. Я не могла вернуться к прежним занятиям, не рискуя стать объектом насмешек в собственном доме, поэтому мысли о практике я решила оставить пока при себе.

Наконец, на пятнадцатый год брака я набралась решимости покончить с нездоровыми отношениями и вернуть себе свою жизнь. Я бросила престижную работу корпоративного дизайнера и переехала на другой конец страны в Сиэтл. Этот серьезный шаг положил конец тому, что я называю моей «прошлой жизнью». Я начала серьезно заниматься искусством, нашла прекрасных партнеров и всей душой полюбила природу и энергию Тихоокеанского северо-запада. Старая дружба, которую я считала давно угасшей, разгорелась вновь, и у меня появилось много новых друзей. Я выбралась из раковины и с необыкновенной энергией и волнением наблюдала, как мои способности раскрываются на всех уровнях. Еще одним благословением стало сотрудничество с единомышленниками, представителями различных школ и традиций.

Сегодня я сосредоточена на обучении методам и мировоззрению современного традиционного ведьмовства. Вместо того чтобы посвящать все время кучке людей или небольшим группам, я помогаю практикующим находить пути и практики, которые будут работать для них. Благодаря мастер-классам, местным семинарам, онлайн-урокам и учебным группам, моему блогу, веб-сайту, а теперь и этой книге современная традиция помогает самым разным людям во всем мире. Я не собираюсь создавать организованную религию, общество или лигу последователей. Моя цель – вдохновлять людей идти своим путем и уважать другие.

Хотя дома современной традиции формально больше не существуют, из него родилось нечто большее. За годы практики мы опробовали многие концепции, исследовали новые идеи и создали более гибкую систему, которая будет работать для всех, кто проявляет к ней интерес и хочет следовать тем же путем. Понятие «ведьма современной традиции» трансформировалась в более подходящее по значению – «современная традиционная ведьма».

Так современная или традиционная?

Еще в конце 90-х годов я была читателем и участником разных чатов и форумов. Там было много флуда вроде «ста и одного вопроса» о колдовстве, заклинаний и чепухи в духе фэнтези. Требовалось приложить усилия, чтобы найти сообщества, где бы велось более или менее серьезное обсуждение. Часто, чтобы получить доступ к лучшим ресурсам, нужно было заполнить анкету. Например, на нескольких форумах о традиционном ведьмовстве, в которых я участвовала. Там велись интересные дискуссии, происходил обмен информацией, но чаще обсуждения сводились к разборкам, кто круче. Без конца звучали заявления типа «Мой путь/моя традиция лучше/правильнее/аутентичнее/старше, чем твоя». И тут появлялась я с оксюмороном: «Да? А вот я и современная, и традиционная». Мне не сильно доставалось, возможно, потому что особо горячие головы меня попросту игнорировали, полагая, что я не достойна их внимания в силу возраста, пола или выбранного мной названия. Но я думаю, что по большей части отсутствие дебатов объяснялось тем, что я прямо заявляла о своем пути, вела себя спокойно и уверенно, мне было наплевать, что обо мне думают другие.

Так все-таки почему «современная и традиционная»? Потому что генетически я не «чистокровного» происхождения, живу не в двенадцатом, не в пятнадцатом, не в девятнадцатом веке и не в Старом Свете. Исторически я не причисляю себя к определенной этнической традиции, так зачем мне выбирать богов, только отчасти моих по крови, если и другие боги говорят со мной?

Что, если важно не только этническое наследие, но и прошлые жизни, которые не имеют к кровному родству никакого отношения?

Что, если предки действительно приходят к нам во сне и в случае необходимости совершают древний обряд инициации? Если бы у наших предшественников были те же инструменты, что есть сегодня у нас, поменяли бы они огниво на зажигалку? Думаю, да.

Мы не только живое доказательство актуальности традиций и путей прошлого, мы изменяем их и создаем новые традиции и пути. Для меня быть ведьмой – значит делать то, что нужно, с тем, что у тебя есть. Есть вещи, проверенные временем, и мы делаем их не только потому, что повторяем за нашими бабушками, но и потому, что они работают, а затем находим новые способы, которые работают еще лучше. Пока метод оправдывает себя, неважно, насколько он древний или современный. Фокус в том, чтобы понять, как и почему эти, казалось бы, противоположные категории сосуществуют в гармонии.