Текст книги "Корона Ксилара"

– И чем же кончилось дело? – спросила Маргалит.

– Граллон решил спор в пользу флота, и я поддержал его. Там был щекотливый момент. Судья собирался вынести иной вердикт, но один из магнатов совершил ошибку, попытавшись подкупить его. На том же самом недавно попался Абакарус.

– И что дальше? Собираешься спрятаться в лесу?

– Нет, роща небольшая. Но... Карадур, у тебя волшебная веревка с собой или нет?

– Со мной. Но ее магический заряд почти исчерпан. Еще два или три раза – и ее придется заколдовывать снова.

– Ее можно использовать против погони?

– Я могу приказать веревке избить их, но вовсе не факт, что их удастся убить.

– Я бы не хотел убивать этих бедолаг, но мне чрезвычайно хочется заполучить в свои руки их командира. Вот что мы сделаем...

Через полчаса повозку оттащили подальше от дороги и спрятали за несколькими молодыми деревцами. Джориан срубал их мечом, заострял нижние концы и втыкал в землю. Коня и мула привязали позади фургона.

Карадур смотал с пояса веревку и бросил ее так, что она легла поперек дороги. Он пробормотал заклинание, и оба конца веревки зашевелились, отыскивая ближайшие деревья. Затем эти концы, как охотящиеся змеи, поползли по стволам и обвились вокруг них. Середина веревки, еле заметная в пыли, неподвижно лежала на дороге.

Они ждали меньше получаса, но Джориану казалось, что прошли долгие часы. Затем на дороге появился кавалерийский эскадрон, движущийся утомленным галопом. На тяжело дышащих лошадях поблескивала пена. Джориан подозревал, что некоторые из них уже загнаны и больше никогда не будут пригодны к кавалерийской службе.

На них ехали солдаты в алых куртках под кольчугами, и вечернее солнце сверкало на посеребренных шлемах. Во главе отряда скакал лейтенант, которого можно было узнать по маленьким серебряным крылышкам на шлеме.

– Давай! – выдохнул Джориан.

Карадур за его спиной пробормотал очередное заклинание. В то же мгновение концы веревки, обвившиеся вокруг деревьев, ожили, как змеи, душащие свою добычу. Середина веревки поднялась из пыли и превратилась в прочный горизонтальный брус на высоте колена.

Это произошло как раз в тот момент, когда к веревке приблизилась лошадь лейтенанта, и всадник не успел заставить коня перескочить этот не слишком грозный барьер. Лошадь перекувырнулась, бросив лейтенанта в грязь. Следующие лошади с ужасающим грохотом повалились в лягающуюся кучу.

Прежде чем кто-либо из сброшенных солдат успел подняться, Джориан выскочил из-за дерева и устремился к поверженному лейтенанту. Когда он был рядом с офицером, тот сидел на дороге с отсутствующим выражением лица. Одно из серебряных крылышек на его шлеме обломилось.

Джориан, подойдя сзади, схватил лейтенанта за шею и приставил к его горлу нож.

– Прикажи им отойти! – заревел он, – иначе ты – мертвец!

Те солдаты, которые успели подняться на ноги, остановились, пытаясь разобраться в происходящем. Так же поступили и трое всадников, успевшие осадить своих коней и остаться в седле. Один из упавших солдат лежал неподвижно со свернутой шеей; другой кричал что-то про сломанную руку. Прочие отделались менее серьезными травмами.

– Отойдите! – прохрипел лейтенант. – Не провоцируйте этого человека! – Он чуть-чуть повернул голову. – Ты – король Джориан?

– Не важно, кто я. Ты поедешь со мной как заложник. Карадур!

– Да, сын мой?

– Отдай веревке следующий приказ.

Карадур пробормотал новое заклинание. Веревка ожила, выскользнула из-под упавшей лошади, подползла к Джориану, удерживавшему лейтенанта, и обвилась вокруг запястий и лодыжек пленника. За долю секунды лейтенант был связан так же крепко, как поросенок, которого несут на рынок.

– Прикажи своим людям вернуться в казарму! – сказал Джориан. – И скажи им, что в то мгновение, как я снова увижу погоню, твоя нежная юная шейка будет перерублена!

Лейтенант повторил его приказ. Солдаты сбились в кучку, ведя спор приглушенными, напряженными голосами. Джориан догадался, что они обсуждают, имеет ли смысл игнорировать приказ офицера, вырванный из него под угрозой, и постараться схватить Джориана, невзирая ни на что. Джориан подозревал, что некоторые из солдат сочувствуют ему и были бы рады, если бы он спасся.

Наконец солдаты сели на коней и поскакали прочь, один из них – с рукой на перевязи, мертвеца же уложили поперек седла.

– Я сожалею о смерти этого юноши, – сказал Джориан. – Хотелось бы думать, что до вас когда-нибудь дойдет: попытка схватить меня сопряжена с немалым риском.

– Я выполняю свой долг, – прохрипел лейтенант сквозь сжатые зубы.

Маргалит вывела коня Джориана из леса, а за ней появился и Карадур с мулом и повозкой. Джориан уложил лейтенанта Анникса, чья лошадь ускакала вслед за остальными, в фургон.

Маргалит сказала:

– Джориан, ты так всю жизнь и будешь брать заложников? За то недолгое время, что я с тобой знакома, ты делал это трижды.

Джориан пожал плечами.

– Только при необходимости. По правде говоря, до знакомства с тобой я никогда так не поступал; я не виноват, что события приняли такой оборот.

Солнце превратилось в алый шар над горизонтом, когда Джориан увидел изгородь, отмечающую границу между Ксиларом и Оттоманью. Ксиларский пограничник закрывал ворота со своей стороны, но открыл их снова при появлении Джориана и его спутников. Пограничники, лениво бросив на них взгляд, даже не стали осматривать повозку, в которой лежал лейтенант Анникс, связанный, с кляпом во рту и закрытый одеялом. Лошадь и мул вышли на нейтральную полосу шириной в три-четыре фатома между двумя государствами. С другого края полосы стояли такие же ворота и изгородь.

Здесь Джориан остановился, залез в фургон и вытащил лейтенанта Анникса.

– Освободи его, – сказал он Карадуру.

Мальванец произнес заклинание, и веревка свалилась на землю. Карадур подобрал ее и обвязал вокруг пояса.

Анникс встал на ноги с убийственным взглядом и вырвал изо рта кляп. Когда Джориан направил лошадь ко вторым воротам, лейтенант закричал:

– Хватайте этого человека! Его разыскивают в Ксиларе! Он опасный преступник, похититель и беглец от правосудия!

Офицер-пограничник на оттоманской стороне отозвался:

– Пришлите нам официальную просьбу о выдаче, дружище, тогда посмотрим.

Казалось, что лейтенант вот-вот заплачет.

– Вы, проклятые оттоманцы, никогда не выполняете ни одной нашей просьбы, какой бы разумной она ни была! Это вопиющий случай ухода преступника от погони, и я имею полномочия потребовать вашей помощи в его задержании!

Оттоманец ухмыльнулся.

– Впервые слышу, чтобы человек, которого везли в телеге связанным по рукам и ногам, утверждал, что он за кем-то гонится! – Он обратился к Джориану. – А ты, мой добрый друг с востока, что у тебя за дела в Великом Герцогстве?

Достав из повозки меч и кинжал Анникса, Джориан швырнул их на нейтральную полосу, и вытащил документы.

– Вот, сэр: разрешение иностранцу проживать в Оттомани; разрешение носить оружие; разрешение на охоту и рыбную ловлю. Что до моего костюма, у меня было некое дело в Ксиларе, которое я хотел провернуть, не лишившись головы.

– Джориан из Ардамэ! – воскликнул пограничник. – Мы слышали о тебе фантастические истории! Правда ли, что ты голыми руками убил единорога в парке Великого Герцога?

– Не совсем, – ответил Джориан. – Насколько я помню...

Лейтенант Анникс подобрал свое оружие и закричал:

– Я требую...

– Ладно, заткнись! – проворчал оттоманский офицер. – Этот человек хорошо известен в Оттомани, и насколько я слышал, обладает правом политического убежища. А теперь уходи и кончай нам надоедать.

– Вы еще пожалеете! – пригрозил Анникс, возвращаясь на ксиларскую сторону.

– Первый постоялый двор, – сказал Джориан, – примерно в лиге отсюда. Можно ли нам отправиться в путь, чтобы добраться до него засветло?

Два года спустя у входа в лавку «Сыновья Эвора, часовщики» в городе Кортолии появился маленький кортеж. Щегольски одетый молодой человек спросил, может ли он видеть Джориана. Силлиус, глава фирмы, ответил:

– Мой брат сейчас занят. Могу ли я узнать ваше имя и профессию?

– Я – Коринеус, сын Холдара, и я привез послание от Временного правительства Ксилара.

Брови Силлиуса полезли вверх.

– Подождите, мой добрый сэр, – ответил он и исчез. Вскоре он вернулся, сказав: – Я вас провожу.

Коринеус оказался в большой комнате, приспособленной под мастерскую. Столы были завалены инструментами и листами бумаги с чертежами и эскизами. В одном конце комнаты сидела статная, красивая женщина, нянчившая годовалого ребенка. В другом – Джориан, одетый в рабочий кожаный передник, возился с устройством из шестерен и рычагов.

Коринеусу понадобилась секунда-другая, чтобы узнать Джориана. Когда они встречались в Ксиларе, Джориан был гладко выбритым, смуглым и в тюрбане. Теперь же он был бородатым, светлокожий и простоволосый. Коринеус заметил, что он располнел, а его черные волосы слегка поредели.

– Ваше Величество! – наконец, воскликнул Коринеус.

Джориан поднял глаза.

– Клянусь железной палкой Имбала! – закричал он. – Что привело тебя сюда, Коринеус? Если ты собираешься увезти меня в Ксилар, чтобы отрубить голову, забудь об этом. Я принял соответствующие меры.

– Нет, ничего подобного, – сказал Коринеус. – У нас произошла революция, и мы отменили Регентский Совет, равно как и обычай убивать королей. Мы приняли новую конституцию, ограничивающую власть короля выборным парламентом. И мы хотим, чтобы ты стал нашим королем!

– Чтоб я утонул в помоях! – После паузы Джориан улыбнулся. – Передай, что я благодарю, но отказываюсь. У меня есть все, чего я мог пожелать. – Он взглянул на Маргалит, и та улыбнулась в ответ. – Скажи им, пусть найдут себе другого хлыща, достаточно разумного, чтобы отправлять публичные ритуалы, но не настолько умного, чтобы попытаться заполучить абсолютную власть.

– Король Джориан! Мой сеньор! – настаивал Коринеус, опустившись на одно колено. – Ты знаменит! Ты стал нашим народным героем! Рассказы о твоих приключениях – единоборство с драконом, разрушение Башни гоблинов, снятие осады с Ираза – достойны поэмы Файсо!

– Я вижу, что мифы о моих приключениях обрастают подробностями. Найди какого-нибудь поэта, чтобы записать их, и пришли мне один экземпляр. Это пойдет на пользу бизнесу.

– Бизнесу! – воскликнул Коринеус с отвращением. – Неужели после всех блестящих приключений жизнь ремесленника не кажется тебе скучной?

Джориан засмеялся.

– Вовсе нет, мой дорогой друг. Как ты когда-то заметил, я ремесленник в душе. Мы процветаем. Меня уважают коллеги-мастера, любят родные, я ем и пью вдоволь и даже отложил кое-что на черный день. Моя жена, ведя бухгалтерию, держит наши счета в порядке. Более того, сейчас я занят гораздо более захватывающей задачей, чем попытка выяснить, сколько нужно пробежать, чтобы лишить сил преследующего тебя дракона.

– Какой именно?

– Как сделать точные часы, приводимые в движение весом гирь, а не падающей водой. Я видел подобный механизм в Иразе. Мой младший брат Керин отправился на Дальний Восток, чтобы узнать секрет их неподражаемого изобретения.

Коринеус покачал головой.

– Не могу себе представить, чтобы человек, прошедший через такие рыцарские приключения, мог остепениться и вести скучную жизнь.

Джориан ответил:

– Поскольку я своей кожей почувствовал всю прелесть этих смертельно опасных приключений, то теперь мне есть о чем поговорить у камина. Но я их вовсе не искал; их послала мне богиня Элидора. Попадая в очередную переделку, я всей душой желал оказаться где-нибудь подальше. Сдается мне, когда человек за первую половину жизни столько раз был на волосок от смерти, он будет только рад, если вторая половина окажется спокойной, мирной и размеренной. По крайней мере, я так думаю.

– Неужели теперь, когда ты не рискуешь головой, тебя не привлекает честь и слава короны?

Джориан покачал головой.

– Может быть, привлекала бы, если бы я никогда не сидел на троне. Но мне с головой хватило пяти лет хождения в причудливых нарядах, просиживания на утомительных церемониях, выслушивания лживых доводов просителей и попыток собрать налоги в размере, достаточном для содержания королевства, но не чрезмерном, чтобы не вызвать бунта. Так что передай своему народу, что я польщен, но тверд в своем отказе.

– Но подумай о тех добрых делах, которые ты мог бы совершить!

Джориан улыбнулся.

– Этот довод приводит любой тиран, захвативший полную власть. Но судя по тому, что я повидал в мире, из планов улучшить участь людей редко получается то, на что надеялись их творцы, даже если их вдохновляли самые лучшие намерения.

– Значит, тебя ничто не убедит?

– Нет, ничто. Вашему парламенту придется обходиться без моей мудрости.

Коринеус опустил взгляд в пол.

– Я... я должен поблагодарить тебя... я выставил себя таким ослом при нашей первой встрече. Ты... ты мог бы по всей справедливости убить меня...

Джориан улыбнулся.

– Забудь об этом эпизоде. Когда я был на десять лет младше, я тоже совершал всяческие глупости. Но позволь задать вопрос: как ты, поклонник старых феодальных времен, оказался вовлеченным в народное революционное движение?

Коринеус смутился.

– По правде говоря, меня убедила Эстрильдис. Она сказала, что нет другого способа легализовать наш брак в Ксиларе. Она умеет убеждать.

– Знаю, – кивнул Джориан. – Как она поживает?

– Отлично, и мальчик – тоже. Она только... э-э, слегка располнела.

– Передай ей мои братские приветы.

– А где старый мальванец?

– Карадур – профессор в Оттомани, он занял место своего уволенного предшественника Абакаруса. Я имею... – Джориан хотел сказать «имею к этому некоторое отношение», но передумал. – Он зовет меня в Академию, читать курс инженерного дела. А что случилось с тем чиновником, Теватасом?

– Его повесили.

– Неужели? Признаться, меня это не слишком печалит. Как это случилось?

– Регентство предложило щедрую награду за возврат короны, но он потребовал для себя места в Совете. Веришь или нет, он жаждал стать главнокомандующим. Потеряв терпение, они сделали вид, что согласны, а затем, как только корона оказалась у них в руках, отправили его на эшафот, почти не утруждая себя юридическими процедурами.

– Таков конец всех обманщиков! – сказал Джориан. – А теперь выпей со мной бокал вина и отправляйся в Ксилар передать мои слова. Если человека, побывавшего в стольких местах, сменившего столько профессий и перенесшего столько превратностей судьбы, жизнь и научила чему-нибудь, так это тому, что уходить со сцены нужно вовремя!