Текст книги "S-T-I-K-S. Долгая дорога в стаб"

Тот молча снял с меня окровавленную одежду, осмотрел рану.

– Нэ особо, но пэрэвязать надо. Только врэмени на это нэт.

Противореча своим словам, он достал аптечку, быстро скатал тампон и туго перевязал рану, оставив свободными мои руки.

– Это так, на пэрвое врэмя. Потом, нормально надо будэт сдэлат, а сэйчас надо срочно уходыт.

Тут я с напарником был согласен на все сто процентов. Нашумели мы изрядно, и сюда может пожаловать полиция – тут до проезжей части всего ничего. Звук выстрелов там точно слышали. Вот пожалуют сюда сотрудники правопорядка, и что? Опять запрут за решётку, а я туда больше не хочу. Да и психов, как мне кажется, с каждой минутой становится всё больше и больше.

Ладно, нечего рассиживаться, необходимо заняться делом.

Глава 4
Жизнь вторая. Не все йогурты одинаково полезны

– Джип проверить надо, – поднявшись, я засеменил к мешающей машине.

Стрелок вторым выстрелом тоже явно целился в меня, поскольку попал прямо в капот джипа, и не успей я упасть, то явно уже встречался бы с новой парочкой бомжей. Разворотило капот джипа не сказать, чтоб так уж сильно, но пробить ему двигатель он всё же умудрился. Об этом свидетельствовала лужа масла, натёкшая на асфальт. Заведётся он в таком состоянии? Нам проехать-то пару-тройку метров надо.

Проверять не пришлось – в машине ключей не было, а как её заводить без них не знал ни я, ни Шалва. Поковырялся в памяти пытаясь выудить хоть какую-нибудь информацию – глухо, как в танке.

– Трос принэсу. Выдэрнэм, – напарник принял решение и быстро зашагал к своей машине.

Зацепили трос, дёрнули, а когда джип с трудом начал движение, со стороны проезжей части донеслась частая автоматная стрельба. Шалва её тоже услышал. Я это понял по тому, как мотор «Нивы» взревел, и сцепка из машин очень быстро проехала мимо меня. Шалва не церемонился и о сохранности своей «ласточки» уже не помышлял. При резкой езде задним ходом он то ли не увидел зад припаркованного «лендровера», то ли просто не стал заморачиваться. Незамедлительно послышался звук столкновения, с разбившихся фар посыпался разноцветный пластик, и невозмутимый водитель деловито вылез из машины, даже не взглянувший на повреждения. Я на такое отношение только головой покачал. Хозяин – барин, что тут скажешь?

Отцепив трос, закинули его в багажник и наконец-то выехали со двора.

– Куда едем? – пристёгивая ремень безопасности, поинтересовался я.

– Вниз, на набэрэжную. Оттуда на мост. Самая короткая дорога из города, – выруливая на улицу, Шалва вертел головой в разные стороны.

Рванули через пустой перекрёсток прямо, мимо двухэтажных домиков, среди которых кроме вездесущих магазинчиков даже встречались жилые. Всё старое, обветшалое, резко отличающееся от двора, где я возродился в этот раз.

– Старый район? – поинтересовался я, когда мы проехали мимо здания позапрошлого века.

– Да. Почти всё под снос пойдёт. Новостройки будут.

Ещё один перекрёсток. Этот намного оживлённее, чем предыдущий. Перевёрнутый белый ПАЗик – рейсовый автобус с номером маршрута 56, и с пассажирами внутри. А ещё – врезавшийся в него тяжёлый КАМАЗ. Пока пролетали перекрёсток, я успел увидеть, что живые в автобусе были. Не все, конечно – при таком обилии крови на окнах выживших бывает немного. А перекрёсток мы именно что пролетели – Шалва выдавливал из двигателя «Нивы» всё возможное. Я же, вжавшись в кресло, держался за ручку над окном и смотрел на дорогу, молясь всем богам, чтобы мы не врезались во встречную машину. Напарник был довольно неплохим водителем – я успел оценить, такое сразу в глаза бросается. Это даже на рефлексах всё – садишься в машину к неизвестному водителю и первые пять минут только и делаешь, что анализируешь его манеру вождения. А потом либо успокаиваешься и занимаешься своими делами, либо напряжённо всматриваешься в дорогу, параллельно пытаясь найти у себя педаль тормоза. И так весь путь.

Нормы и правила движения автотранспорта в городе пропали совсем – абсолютно все встреченные машины ехали с многократным превышением скорости и, как следствие, не все из них доезжали до пункта назначения.

– Дэржись! – раздался запоздалый крик Шалвы.

Мне кричать было не надо, я и так видел, что на нас, несётся грузовая «Газель», с улыбающимся во весь рот придурком за рулём. В последнее мгновенье Шалва резко крутанул рулём, и нас вынесло на встречную полосу. А водитель «Газели», так и не справившийся с задачей по протараниванию, как ехал по прямой, так и въехал в попавшийся ему по пути магазин «Красно-Белое». Звон разбитого стекла, скрежет сминаемого металла и крики раздавленных людей – всё это через секунду осталось позади, потому как наш водитель и не думал снижать скорость. Как по мне, он даже прибавил слегка.

– Ты не думал снизить скорость? Разобьёмся же нахрен! – я больше не мог молчать.

– Если нэ успээм до моста, мы тут и останэмся, – не отрывая взгляда от дороги, прокричал водитель нашего болида. – Город совсэм с катушэк съэхал.

У меня было много контраргументов и можно было вступить в дискуссию, но отрывать сейчас внимание Шалвы от дороги я счёл неуместным. Пусть уж рулит, а то отвлечётся, и всё, привет, очередной подвал с бомжами. Я пошарил глазами в безнадёжной попытке найти на приборной панели надпись «AirBag», и тяжело вздохнул.

Ещё один перекрёсток с красивым трёхэтажным зданием справа, на котором большими вензельными буквами было написано «Драматический театр». Весь мир – театр, а люди в нём актёры, так вроде бы было у классика? Только вот мир немного изменился, и теперь весь мир – дурдом, а люди в нём те ещё психи. А пройдёт немного времени – и психов не останется, а будут лишь урчащие твари, желающие только одного – живого человеческого мяса.

– Куда?! – заорал я, видя как Шалва, не снижая скорости, несётся в тупик.

Видимого проезда не было – справа гаражи, слева – стоянка и муниципальное здание, а прямо – мусорные баки, за которыми на массивных бетонных тумбах тянулась теплотрасса. Отвечать мне водитель не стал, просто немного снизил скорость и направил машину между краем гаража и опорой теплотрассы.

Мы всё же втиснулись, ободрав бока «Нивы» и лишившись обоих зеркал заднего вида. Ничтожная цена за такой трюк.

– Тут проезда на дорогу для машин нет! – быстро оглядев двор, досадливо крикнул я.

– Знаю! Дэржись! – последовала команда от доморощенного Шумахера и, поняв, на что именно решился Шалва, я крепче ухватился за ручку и немного поджал ноги.

Перед нами стояла обычная пятиэтажка, которая тянулась вправо и через метров двадцать поворачивала налево. Потом был узкий проход, только для людей – через него разве что только мотоцикл проехал бы. А вот слева был забор из обычного профильного листа, и именно на него направил наш болид Шалва.

Звук удара от встречи бампера с тонким листом металла, скрежет ломающихся тонких балок, к которым он был прикручен, и мы с полуметровой высоты выпрыгиваем на проезжую часть. Между двором и дорогой оказался перепад высот. Со двора это было незаметно, и сейчас этот самый перепад я почувствовал на себе в полной мере.

«Нива» воткнулась в дорогу, а я крепко приложился о пластиковую панель, и даже заблаговременно пристёгнутый ремень меня не уберёг. В голове от удара зашумело, перед глазами замелькали разноцветные мошки, а машину по инерции пронесло дальше по дороге.

«Всё, отъездились» – вяло проникла мысль в голову. Но я ошибался. Двигатель не заглох. Более того, машина, скрипя всем, чем только можно, продолжала движение. Я повернул голову к водителю и попытался сфокусировать взгляд. Попытка не прошла – окаянные цветные мошки продолжали летать перед глазами, застилая взор.

Начинало подташнивать, и где-то на периферии сознания накатывала боль от ноющей спины и плеча. Ко всем остальным моим бедам прибавилось ещё и сотрясение мозга. Плохи дела твои Болт, плохи.

Машину мотнуло влево, и я сообразил, что мы повернули на очередном перекрёстке. В глазах немного прояснилось и получилось разглядеть окружающую действительность. Ехали мы не по дороге, а по брусчатому скверу, предназначенному только для пеших прогулок. Опять Шалва дорогу срезает?

Внезапно водитель выругался и резко надавил на тормоз. Я по инерции качнулся вперёд, но на этот раз не ударился. Послышался гулкий удар о капот и ещё одно ругательство Шалвы на незнакомом мне языке. Мы сбили заражённого, не психа, а именно перерождённую тварь, что выскочила под машину.

– Он сам под машину бросэлся, – зачем-то попытался оправдаться передо мной напарник.

– Шалва, друг, – говорить у меня тоже получалось с трудом. – Тут кроме нас с тобой людей больше нет. Только твари, так что вывози нас отсюда, и давай как можно быстрей.

Тот вместо ответа снова газанул, и мы затряслись по брусчатке дальше. С каждой секундой голова всё больше прояснялась, и мне удавалось рассмотреть новые детали. Одна такая деталь меня очень сильно напрягла – брусчатка впереди заканчивалась метров через сто, и создавалось впечатление, что дальше обрыв или очень резкий перепад высот. Снова прыгать на машине не хотелось совершенно, поэтому я повернулся к водителю и прохрипел:

– Что впереди?

– Лэстница.

Ответ меня сначала озадачил, а потом привёл в ужас. Какая нахрен лестница?! Машины по лестницам не поднимаются, да и не спускаются тоже. Прохрипеть что-то внятное у меня не получилось – мы как раз доехали до этой самой лестницы.

Мраморные колоны и такая же лестница шириной метра четыре, ведущая вниз, к мосту, и всё это сделано исключительно для людей, не для машин. Но, Шалву это не остановило, и он, практически не снижая скорости, покатил вниз. Тряска была такой сильной, что я сжал зубы, иначе их переломало бы друг о дружку. Машина пыхтела, скрежетала, и казалось, вот-вот развалится на части. Но каким-то чудом мы добрались до конца лестницы.

Шалва и тут не остановился. Он снова ударил по газам, и «Нива» влетела на пешеходный мост через реку. Мост на вид выглядел крепким, с бетонными опорами, уходящими в реку, и для проезда автомобиля на нём вполне хватало места. Несуразность я заметил и осознал через пару секунд – примерно на середине реки пешеходный мост заканчивался и начинался новый, только автомобильный. Вроде бы нам легче – можно нормально ехать, а не как мы до этого, но не всё было так просто.

Новый автомобильный мост начинался метра на четыре выше, чем заканчивался пешеходный. Либо удар головой был достаточно сильным и у меня просто обман зрения, либо дурдом под названием «Континент» способен на многое.

– Так и должно быть? – указывая пальцем вперёд, поинтересовался я.

Шалва будто очнулся от спячки, встрепенулся и резко нажал на тормоз. Машину повело вправо, и мы несильно ударились в парапет моста. Остановились, и мотор сам собой заглох.

– Чэго это? – вопрос водителя вызвал у меня нервный смешок.

– Это я у тебя спрашиваю, чего это?

– Тут так нэ было, – поскрёб себя по макушке Шалва.

– Тогда не было, сейчас есть. Что делать будем?

– Надо осмотрэться, – вылезая из машины, ответил напарник.

Я последовал за ним. Осмотрелись, но понятнее, что именно произошло, не стало. Прикинули, как можно добраться до верхнего моста. Если подогнать машину и встать на крышу, то можно попробовать дотянуться. Я, понятное дело, для таких акробатических трюков не гожусь, так что выбор пал на Шалву.

Мотор «Нивы» долго сопротивлялся и не хотел заводиться, но отборный мат на неизвестном мне наречии и выпученные глаза водителя сотворили чудо – мотор чихнул и затарахтел. Странно с перерывами, но до границы мостов мы доехали.

Как оказалось поднять себя вверх на руках Шалва не в состоянии. Он хоть и здоровяк, но не гимнаст, да и тучен продавец шаурмы не в меру. Шалва схватился за верхний мост руками, подтянулся… и на этом всё! Затащить себя наверх у него не получилось.

– Можэт спрыгнэм и до другого бэрэга доплывём? – внёс новое предложение озадаченный кавказец.

– Смеёшься? Тут до воды метров двадцать. Разобьёмся к чертям!

– Тогда на слэдующий мост надо, – вынес новое предложение Шалва.

– А мы сразу не могли к следующему?

– Хотэлось бэз пробок, – пожал он могучими плечами.

– Ясно, – я тяжело вздохнул. – Погнали тогда, нечего время терять.

Как я там раньше говорил? Хочешь рассмешить бога… ну и далее по тексту. Никуда мы не погнали – автомобиль не выдержал всех жизненных передряг, что выпали на его долю в последние полчаса и сломался. Окончательно. Машина даже не завелась, и как я потом заметил, под самой «Нивой» натекло изрядно масла с тосолом. Хана бибике, короче.

– Пешком идём? – с тоской осведомился я, когда мы прошли немного по мосту в обратном направлении.

– Нам жэ надо просто на тот бэрэг?

– Нам надо подальше от города. А так да, для начала нам надо перебраться на тот берег.

– Можно на лодкэ, – внёс новую мысль Шалва. – Тут в киломэтрэ лодочная станция есть, – он пальцем указал направо от моста.

Прикинул «за» и «против», ничего невыполнимого в плане я не нашёл и согласно кивнул. Мы прошли мост и спустились к берегу реки. После чего я затребовал передышки – спина разнылась, голова кружилась, щека тянула, а лопатка, куда угодила дробинка, почему-то жутко чесалась. Полный набор незабываемых ощущений, правда, не самых приятных.

Посидев с минуту на парапете, я оценил дальнейший путь. Идти нам предстояло по городскому пляжу, что снижало и так небольшую скорость передвижения – асфальтовых дорожек здесь не было, только галька. А время с каждой секундой уходит, я это просто печёнкой чуял. И этот нежданно прорезавшийся внутренний голос всё шептал и шептал, требуя, поторопиться.

– Может, мы наверх поднимемся и по асфальту пойдём? – с тоской поинтересовался я.

– Совсэм плохо? Выглядишь ты нэ очэнь.

– Такое чувство, что сейчас рассыплюсь на отдельные фрагменты. Ну, так что скажешь?

Что он думает по этому поводу, ответить Шалва не успел – послышался грохот сминаемого металла, ещё один громкий звук, такой, что казалось, будто что-то проломило кирпичную стену. А затем прямо перед нами, с высокой насыпи, что отделяла берег от остального города, пролетел многотонный грузовик. Вслед за красной «Сканией» летел прицеп-рефрижератор, который до столкновения с домом наверху был с ней одним целым. Влетев в берег и практически смяв всю кабину, машина по инерции перелетела через себя, и тут на неё сверху упал рефрижератор.

Визг и грохот стоял оглушительный, потом в этой куче металлолома что-то вспыхнуло и ещё раз грохнуло. Мы машинально пригнулись, и как оказалось не зря – крупный обломок, бывший недавно куском обшивки, пролетел над нами.

– Нэт, идти надо низом. И надо торопиться, – вынес общее решение Шалва, и мы поковыляли по пляжу.

Триста метров, именно столько по моим подсчётам я смог выдержать. Прекрасно понимая, чем грозит промедление, я заставлял себя идти шаг за шагом, скрипя зубами и костеря весь белый свет. Но и сила воли не безгранична – на очередной коряге я споткнулся и разлёгся на гальке. Всё, больше я не ходок. Хоть тут меня грызите, хоть стреляйте, но дальше я не пойду.

Напарник, трезво оценив ситуацию, перетащил меня к кустам.

– Я один до лодки сбэгаю. Потом на нэй сюда подплыву, – Шалва уже придумал план.

Не самый плохой, на мой взгляд, план. Чего нам двоим бежать сломя голову, если один из нас тот ещё бегун? И не будем тыкать пальцем в сирых и убогих.

– Отлично придумано, – только и просипел я в ответ. – Ты только осторожнее там, пали в любого не раздумывая.

Шалва опять кивнул и трусцой поспешил куда-то вдаль. Я неспешно принял горизонтальное положение. Хорошо-то как. Никуда спешить не надо, пусть хоть и ближайшие пятнадцать минут, спина успокоилась, лопатка тоже не свербит – лепота.

Внезапный приступ тошноты расстроил всю атмосферу нежданного праздника. Держаться! Я открыл глаза и попытался сосредоточить внимание на ближайшем кусте, чтобы чем-нибудь себя отвлечь. Получалось из рук вон плохо – разноцветная мошкара перед глазами и не думала пропадать. Хорошо мне прилетело от приборной панели. Чёртов ремень! Чёртовы криворукие бракоделы родного автопрома!

Ругаясь и шипя от боли, поднялся на ноги. Зачем? Как показала практика, так мне было легче переносить приступы тошноты. Поднялся, и тихонько, никуда не торопясь, направился в сторону, куда убежал напарник. А чего мне, собственно, торопиться? У меня задача не дойти, а сохранить внутри шаурму, вот так вот. Да и Шалве меньше плыть сюда придётся, всё в плюс.

Так, шажочек за шажочком и топал минут десять, пока не увидел приближающегося ко мне напарника. Тот был без лодки, но почему-то радостно улыбался.

– А лодка где? – вопросительно посмотрел на кавказца, когда он подошёл достаточно близко для разговора.

– Вот, – он указал на зажатую в руках верёвку.

Присмотрелся и наконец, увидел, то, что должен был разглядеть сразу. Шалва не просто шёл, он тащил за собой по реке лодку, привязанную верёвкой за нос. Один конец у него был в руке, а второй, соответственно, на носу лодки. Совсем со зрением плохо, видать, стало, раз такого не разглядел.

– Тут тэчэние сильное. Греэбсти тяжэло, вот и привязал.

– Молодца! – только и смог выдавить из себя я. – А теперь давай грузиться и валим на хрен с пляжа.

Шалва кивнул и мощными движениями подтащил к себе лодку.

– Карэта подана, – улыбнулся он.

Хотел шагнуть на борт посудины, и даже занёс ногу, но тут в голове зашумел «шёпот беды», как я его окрестил. Развернулся к берегу, ничего не увидел, хотел предупредить напарника о неизвестной напасти. Но вместо этого по всему телу прокатилась волна слабости, и меня повело в сторону. Не удержавшись, я упал на гальку и застыл в оцепенении. Рядом со мной шумно упал Шалва, пыхтя как паровоз.

– Чётко, Клён, сработано, уважуха! – со стороны кустов послышался ехидный мужской голос.

– Чё, сомневался? – с лёгкой подначкой отозвался хрипловатый и немного басовитый второй голос.

– Не, братан, ты чё?

В голове немного просветлело и у меня получилось немного привстать, но только для того, чтобы получить прямой удар ногой в нос. Тот не выдержал, тихонько хрустнул хрящиком и на гальку закапала кровь.

– Лежи, падаль! – на этот раз прилетело по почкам.

Засипев от боли, я так и не справился с очередным приступом тошноты, и закашлялся в судорогах, извергая на гальку всё съеденное ранее, одновременно орошая всё это своей кровью из сломанного носа. Освободив желудок, просто упал на гальку лицом вниз – сопротивляться уже не было никаких сил.

– Йогурт, мать твою! – взвыл прокуренный голос. – Ты бей осторожнее. Смотри, он мне блевотиной и кровью сапоги все изгваздал. А ты куда собрался? – звук удара и тяжёлое сипение Шалвы.

Недолгая возня, гулкий удар, потом звук, как будто что-то большое уронили на деревянное. Мысли в голове текли вяло и неохотно, мозг, видать, перенапрягся сильно, вот и отказывался думать. Звук подошедших шагов, рывок, и я ненадолго отрываюсь от гальки, встаю на колени. Удар в грудину, и меня отбрасывает назад. Многострадальной спиной падаю прямо на край лодки и съезжаю вниз. Спина уже не болит. Там как будто оборвали связь между спинным мозгом и болевыми рецепторами.

– Ну, и чё тут у нас? – меня похлопали по щекам, сильно и со знанием дела.

Боль заставила сфокусироваться на действительности и рассмотреть нападавших. Первый среднего телосложения, брюнет, лет тридцати приблизительно. Одет в синий адидасовский костюм, с кирзовыми сапогами на ногах. «Странная подборка одежды», – отстранённо подумалось в моём затуманенном мозгу. Вертит в руках нож, вернее тесак монструозного типа.

Второй – молодой парень, лет двадцать от силы, худой как спичка, и тоже в спортивном костюме. Только в белом, а на ногах кроссовки вместо сапог. Улыбается широко, но как-то гадко, да и глазки бегают в разные стороны.

«Кто это такие? Почему напали? Заражённые?». Череда правильных мыслей пронеслась в голове, и за одну из них получилось зацепиться. Надо узнать кто это такие.

Я направил «другой взгляд» на старшего.

Объект – иммунный, гуманность – средняя отрицательная, идентифицирован как Клён, вооружение: нож «Тяпка клин», умения Континента не выявлены.

Хоть мысли и путались, но осознать что тут что-то не так, понимания хватило. Квадратик информации был красным с чёрными буквами, а ещё отсутствовал номер АйДи, который был у всех встреченных ранее. Почему так? Это ладно, с этим позже разберёмся, главный вопрос – почему они напали? Они ведь иммунные, а не заражённые. В чём причина нападения?

Я оглянулся на напарника – тот, как и я, сидит прислонившись спиной к борту лодки, взгляд поплывший. Нокдаун, как минимум.

– Парни, вы чего? – подал я голос. – Мы же свои. Мы тоже иммунные.

В ответ на мою речь раздался дружный и искренний смех. Если старший из этого дуэта просто посмеивался, то второй просто обхохатывался и тыкал в меня пальцем. Неприятный смех – как коза какая-то блеет.

– Ну, ты, нулёвка – чиста клоун, – вытирая с глаз слезинки, выдал молодой, отсмеявшись. – Хотя, ты же придурок, чего с тебя взять? Но перепутать себя с цифрой – это всё же надо суметь.

– И правда, ноль. Всем нолям ноль, – пристально прищурившись глядел на меня Клён. – Хороший день сегодня, нормально качнёмся.

– Парни вы, о чём вообще? – попытался выведать я хоть крохи информации.

– Заткнись! – вместе с приказом молодой, тот, который Йогурт, въехал мне по и так уже сломанному носу.

Если до этого кровь уже думала остановиться, то сейчас просто брызнула фонтаном и потекла ручьём. Что за твари такие? С чего нападать на людей? Что мы им плохого сделали? Те, первые, нормальные ребята были, а эти как шакалы себя ведут. Людей же, как я понимаю, при таких раскладах должно очень мало, так почему враждуют? Вместе держаться всем надо, или нет? Или это просто людская натура вперёд вылезла? В семье не без урода, и такие вот моральные дегенераты всегда были и есть, каков бы ни был процент выживших?

– Да погоди ты нулёвку метелить, – осадил Клён своего напарника. – Давай с цифры начнём, за него больше капнуть должно. Люблю я с десертов начинать.

– Чё, здесь прямо? – Йогурт опасливо оглянулся.

– Ты тупой? В лодку их сажай, на ту сторону переплывём, там и прокачаемся, – без особой злости изрёк Клён, сам оглядывая прилегающую территорию.

– Ага. Ща, старшой, сделаем. Так, встали и повернулись спиной ко мне, – скомандовал недомерок.

Только вот слушать его никто не стал. Мне было понятно, что добром переезд на ту сторону реки не закончится. Такого же мнения был и Шалва. Он бросил на меня быстрый взгляд и рывком попытался вскочить, но нарвался на прямой удар в голову от тощего. Несмотря на субтильность, удар у Йогурта был поставлен что надо – моего напарника просто снесло назад, и он завалился в лодку.

– Страйк! – победно поднял руки вверх тощий и обратился ко мне: – Ну чё, повернёшься, или тебя тоже с отбитыми мозгами упаковывать?

Сучёнок просто упивался своим превосходством, а старший в их дуэте поглядывал на него и одобрительно хмыкал. Нашли друг друга падальщики, нашли. Вопрос, кто это, и за что нас с Шалвой так бьют, больше меня не мучил. Чего голову пустыми мыслями забивать? Твари, они и в Африке твари. Все ресурсы моего помутнённого мозга были заняты решением задачи по спасению моей бренной тушки. Моей и напарника, потому как оставлять Шалву этим уродам я не намерен. Только вот что конкретно делать, мне было неведомо.

Поэтому я встал и развернулся, как того требовал Йогурт. И почему у всех встреченных мною иммунных погоняла или кликухи? Что за несвоевременный бред иногда лезет в голову? Руки стянули за спиной пластиковым хомутом, и меня толкнули в лодку, так что я снова ударился многострадальным носом об уключину.

Ну, суки, погодите! Сколько у меня там жизней осталось? Девяносто с чем-то? Найду вас, ушлепки, найду и ад вам раем покажется! Всё моё естество клокотало от злости и жажды мести, хотелось голыми руками разорвать эту парочку. Но пока приходилось делать то, что велят.

Меня грубо подняли за шкирку и бросили в конец лодки, где валялся бесчувственный Шалва. Хотя нет, про бесчувственность это я поторопился. Когда я приземлился рядом с ним, его веко дрогнуло, и он мне подмигнул, после чего снова прикрыл глаз. Притворяется, задумал что-то. А чего тут можно придумать? Разве что попытаться сбросить этих за борт? Идея так себе, конечно. Я связан, а он физически слабее этих бандитов, это я оценить успел.

Лодка скрипнула и отплыла от берега. Я перевернулся на спину и приподнял голову – берег довольно быстро удалялся. То ли гребец опытный, то ли силы в этом субтильном организме чрезмерно много. За вёслами сидел всё тот же Йогурт, иерархия в этом дуэте соблюдалась строго. Когда лодка доплыла примерно до середины реки, мир на кратчайший миг пропал и проявился вновь, а вместе с ним перед глазами проявилась красная надпись.

Внимание! Вы покидаете кластер 703-15-38. Это исходный кластер вашего текущего перерождения, покинув его, вы активируете шкалу спорового баланса. Ваш показатель спорового баланса начнёт снижаться с различной скоростью в зависимости от физических нагрузок, интенсивности применения умений Континента и состояния здоровья. Не допускайте опасного снижения уровня спорового баланса, это может привести к потере одной попытки возрождения.

Что это за новая напасть, было неясно. Мне вообще начинает казаться, что тут всё неправильное. Всё, что ни возьми – люди, заражённые… да весь этот мир как филиал ада на земле! Я глядел на водную рябь и на душе становилось погано. Что я тут делаю? Зачем я здесь? Куда подевалась память?

Накатившую внезапно меланхолию разрушила рука Шалвы, незаметно для конвоиров ущипнув меня. Я быстро взглянул на бандитов, но те не обращали на нас внимания, весь их интерес был сосредоточен на приближающемся береге. Даже сидевший к нам лицом Йогурт всё время смотрел назад. Чего там высматривать? Берег как берег, почти точная копия противоположного, разве что деревьев больше и следов пребывания человека не видать.

Я перевёл взгляд на напарника – тот одними глазами показал на воду и для пущего эффекта мотнул в её сторону подбородком. В воду предлагает сигануть? Ему хорошо, он плавать хорошо умеет, сам говорил. А я? С такими ранами и связанными за спиной руками я просто топориком пойду ко дну. Нет, такой план не для меня. Но что-то заставило меня согласно моргнуть глазами и так же одним только подбородком указать сначала на него, потом на себя. Тот несогласно мотнул головой, но у меня получилось одними лишь выпученными глазами настоять на своём. Вот такой я выдающийся физиономист оказался.

Шалва сдался и согласно моргнул, а потом незаметно выставил три пальца и через секунду убрал один, ещё через секунду убрал последний. Одновременно с этим я со всей возможной скоростью вскочил на ноги и боднул головой Йогурта. Тот явно этого не ожидал, и охнул, согнувшись. За спиной раздался громкий бульк, а спереди разразился матерной тирадой Клён.

Плыви Шалва, плыви. Дадут боги этого мира, свидимся. Мысленно пожелав удачи товарищу, я попытался и дальше развить успех. Разогнулся и тут же упал на спину от размашистого удара разъярённого Клёна – тот вколачивал мне в грудь мои же рёбра. Бил больно, с каким-то нечеловеческим умением – рёбра трещали, будто были сделаны из пенопласта. Удар, второй, третий. Четвёртого не было. Вместо меня ухнул от боли Йогурт.

– Ты какого хрена за ними не следил! – взревел Клён, после чего последовал звук звонкой пощёчины.

– Ну чё ты, Старшой! Они же тихо лежали вот я и того… – звук новой затрещины, после которого, лепетание Йогурта пропало.

План сработал, и догонять уплывающего напарника эти ублюдки не стали. Тоже, конечно, вопрос – почему? Только вот меня он волновал мало. Меня больше занимали мои рёбра, вернее лёгкие, которыми они были пробиты. Булькал кровью я знатно, но к моему счастью уже практически ничего не ощущал. Боль отдалилась, и я падал в угольную темноту беспамятства.

Внимание вы помогли незнакомому иммунному НПС в беде. Начислено 10 единиц гуманности.

Красная надпись на миг заставила сознание выглянуть из пучин мрака, но продлилось это всего секунду.

Внимание, вы погибли. Потеряно два очка прогресса ловкости. Внимание, при гибели вы теряете очки прогресса основных характеристик в количестве от 5 до 50 % от текущего требуемого значения, и эта цифра не может быть меньше 1. Теряя уровни характеристик, вы рискуете потерять прогресс основного уровня и лишиться связанных с ним достижений…

До возрождения осталось 141 секунда.