Текст книги "Россия: порталы в прошлое. Как выглядит замок, построенный на спор, почему Шервудский лес оказался в Подмосковье и где Гагарин мечтал о звездах?"

Усадьба фон Гаслера. Тверская область

Владимир Федорович фон Гаслер женился на Софье Павловне, внучке известного генерала Ивана Терентьевича Сназина, в 1883 году. Именно Софья была владелицей роскошного имения в Тверской губернии, куда Гаслер приехал работать управляющим.

Под его руководством губерния активно развивалась, появлялись новые постройки, процветало хозяйство. Работали лесопилка, кирпичный завод, конюшня. Сам же Владимир Федорович постепенно заработал авторитет в тверском губернском обществе. Он даже построил сельскую школу, а чуть позже – училище.

Но через семь лет после женитьбы у Владимира Федоровича появилась молодая любовница. Мария Ефимовна была горничной его жены. При этом Софья относилась к ней как к дочери: покрестила, обучила манерам, чтению, письму, игре на музыкальных инструментах.

Это не был типичный любовный треугольник, ведь Софья прекрасно знала о связи мужа с Марией. Ей также было известно, что Владимир построил для любовницы отдельное двухэтажное имение в соседней деревне, которое называлось «Отрадное».

Почему жена смотрела на это увлечение сквозь пальцы? Историки предполагают, что дело было в затяжной болезни Софьи Павловны и ее неспособности иметь детей. Видимо, она настолько любила мужа, что не захотела лишать его радости отцовства. Да и в любовницы «благословила» самого близкого и проверенного человека – горничную, которую сама и воспитала.

У Владимира Федоровича и Марии Ефимовны было семеро детей, причем большинство из них родились еще при жизни Софьи Павловны. Хозяйка имения относилась к ним очень благосклонно. Потомки вспоминают, что дети называли Софью «белой мамой», по цвету волос, а Мария была для них «черной мамой». Вот такая жизнь втроем.

София Павловна умерла в 1904 году. Перед смертью она благословила мужа на брак с Марией. А красивый замок, который сейчас лежит в руинах, был построен в 1914 году для Марии Ефимовны и детей. Тут они проводили все свободное время, встречали Новый год.

Ну а потом история типичная. Революция 1917 года, Владимир Федорович спешно собирает семью и практически без вещей уезжает из имения в Вышний Волочек, где устраивается работать в контору. Усадьба достается «народу», и тут размещается база отдыха. В ней быстро появляются новые корпуса, но здание приходит в упадок.

Главный дом построен в готическом стиле, а две небольшие башенки придают еще больше сходства с замком. Внутрь ведет полукруглая лестница с почти обвалившимися ступенями, в стрельчатых окнах давным-давно нет стекол. Желтая краска с фасада облупилась и потеряла яркость, но здание все равно смотрится очень впечатляюще. Особенно если отойти подальше – так, чтобы можно целиком окинуть его взглядом и оценить замысел архитектора.

Раньше внутри дома была роскошная оранжерея, куда выходил балкон из главного зала, но сейчас тут царят разруха и запустение, а окна оранжереи заколочены досками.

База отдыха, теперь тоже покинутая, и особняк фон Гаслера принадлежат частному лицу. Никаких признаков реставрации нет. Постепенно усадьба зарастает все сильнее и сильнее…

Усадьба фон Гаслера: Тверская область, Удомельский городской округ, деревня Ивановское. 57.769843, 34.906246

Усадьба Энгельгардта. Смоленская область

Со стороны усадьба Энгельгардта немного напоминает готический замок – но это только с одного фасада. На другом вместо зубчатых башенок – арочные окна и проходы, а также роскошная лестница, разбегающаяся в разные стороны. Только вот ступени уже осыпались, а дорожки заросли бурьяном.

Первоначально имение принадлежало потомкам древнего шотландского рода Реадов. Примечательно, что подполковник Андрей Иванович Реад изобрел способ парового самогоноварения, который стал очень популярным в Смоленской области. Об этом свидетельствует прошение, поступившее в 1805 году в Министерство внутренних дел из Смоленской губернии. В нем Реад, «изобретший и успешно употребивший новый способ винокурения посредством двух паровых баков», просил дать ему разрешение на постройку заводов. Но «по затруднениям, каковые могли бы встретиться в учреждении настоящего наблюдения и исследования подлинности изобретения», в прошении было отказано. Тем не менее, метод самогоноварения прижился и много где использовался. Один из современников после путешествия по Смоленской губернии писал про «помещика Реада, который имеет прекрасные винокуренные заводы». Правда, какая технология использовалась на заводах, не уточняется.

В XIX веке имение перешло к тогдашнему главе Смоленска – Александру Платоновичу Энгельгардту. Село Мачулы он получил в качестве приданого при женитьбе на Софье Яковлевне Реад, правнучке генерала Андрея Ивановича.

Энгельгардт вкладывал довольно много денег и сил в развитие региона. Например, предоставил часть имения для железнодорожной ветки Смоленск – Орел. Сейчас об этом напоминает только станция Энгельгардтовская, где даже электрички не останавливаются.

Эклектичный усадебный дом с готическими мотивами тоже был построен Энгельгардтом. Из-за пристроенного с одной стороны флигеля он выглядит немного асимметричным. В двухэтажном дворце было 16 комнат, 14 изразцовых печей, большая коллекция живописи, хрусталя, мебели, оружия, орденов и монет.

Александр Платонович окружил дом фонтанами, павильонами и беседками, обустроил оранжереи и вел процветающее хозяйство с мельницей, сыроварней, кузницей, конным двором, фермой с крупным рогатым скотом. Он построил домовую церковь и открыл бесплатную народную чайную для всех жителей села. Когда-то из парка к дворцу можно было пройти по липовой аллее с парадной аркой. Сейчас даже тропинка заросла, а парадное крыльцо обвалилось.

После революции усадьба была национализирована. Последним владельцем стал единственный сын Энгельгардтов Александр. Он жил в одном из флигелей, старался добиться сохранения ценных вещей и передачи их в музей Смоленска. Но, к сожалению, его предприятие не увенчалось успехом, и ценности бесследно пропали.

В советское время усадьба Энгельгардтов была передана местному колхозу. Тут располагались дом культуры и кинотеатр. От этих времен остались изображения радостных колхозников и колхозниц на стенах да потолок с золотистой плиткой в кинозале. А об усадебном прошлом напоминают лишь розетки на потолке и остатки печей.

Сейчас в заросшем и частично вырубленном парке с трудом угадываются очертания клумб и фонтанов. Сам дом уже почти превратился в руины. А вот во флигеле продолжают жить люди, хотя внешне он тоже выглядит полузаброшенным.

Усадьба Энгельгардта: Смоленская область, Починковский район, деревня Мачулы. 54.77986, 32.049404

Усадьба Барклая де Толли. Калининградская область

Старинное имение Штилитцен – Жиляйтшен знаменито тем, что именно тут скончался великий полководец Михаил Богданович Барклай де Толли.

После окончания войны с Наполеоном он отправился лечиться на воды в Висбаден. Император Александр I выделил на эту поездку сто рублей и впечатляющий кортеж – четыре кареты для семьи, врача, слуг и адъютанта. Но до Висбадена Барклай де Толли не доехал. По дороге из Тильзита в Инстербург он почувствовал себя неважно и остановился в имении Жиляйтшен.

Вот такая запись есть в тринадцатом томе церковной книги регистрации евангелическо-лютеранской общины Георгенбурга (ныне – поселок Маевка Черняховского района Калининградской области):

«Блестяще проявивший себя в освободительной борьбе Европы русский фельдмаршал князь Барклай де Толли умер по пути в Висбаден 25 мая 1818 года от мочекаменной болезни желчного пузыря и печени на шестидесятом году жизни».

Тело полководца было забальзамировано и отправлено на родину. А вот сердце захоронили на небольшом возвышении рядом с имением. Чуть позже на средства короля Пруссии Фридриха Вильгельма III в этом месте был установлен памятник работы Карла Фридриха Шинкеля.

Почему так странно поступили с сердцем? Согласно самой распространенной версии, великий полководец был иезуитом. Они верили, что сердце должно покоиться в том месте, где человека настигла смерть. А вот с бренным телом можно делать что угодно.

Здание, в котором в 1818 году скончался Барклай де Толли, находится на краю небольшого поселка Нагорное (до 1938 года – Гесветен, до 1946-го – Ландвер) в Черняховском районе Калининградской области. С одной стороны расположена трасса, с другой – железная дорога. И кругом за́росли травы.

После Великой Отечественной войны в этом имении жила семья переселенцев. Но в 1980-х их расселили в новые дома, и здание было заброшено.

Ну а дальше происходили очень интересные события. Усадьба переходила из рук в руки. В какой-то момент конюшню и отведенный под нее участок настойчиво пытался купить кто-то из Германии, но ничего не вышло. Конечно, сначала территория охранялась, но со временем охранникам просто перестали платить, и они исчезли в неизвестном направлении. Здания снова разграбили: побили стекла, вытащили рамы, выдрали проводку, сняли двери, начали спиливать стропила и перекрытия.

На данный момент восстановлена часть конюшни, и этот участок обнесен забором. Остальное здание законсервировано с использованием фанеры. Представители фонда, которому сейчас принадлежит усадьба, отвечают, что работы приостановлены временно. Поживем – увидим, но хочется верить, что у этой запутанной истории будет хороший конец.

Усадьба Барклая де Толли: Калининградская область, Черняховский городской округ, поселок Нагорное. 54.691612, 21.852659

Усадьба Алексино. Смоленская область

Когда петляешь по дорожкам между полузаброшенными селами Смоленской области, совершенно не ожидаешь наткнуться на дворец. Усадебный дом в Алексино настолько большой, что даже сфотографировать его целиком проблематично. В годы расцвета он поражал роскошью и масштабом. Тут гремели приемы и балы, бывали видные государственные деятели. А теперь дворец стоит посреди заросшего парка, а вокруг бегают гуси. Большая часть усадебных построек заброшена. О былом великолепии напоминают кованое крыльцо и остатки лепнины над колоннами. Но штукатурка уже обваливается, и здание постепенно разрушается.

Село Алексино в Смоленской области впервые упоминается в 1610 году. Оно входило в вотчину знатных землевладельцев Салтыковых. А в 1774-м имение купил Иван Сидорович Барышников, занимавшийся поставками продовольствия в армию и торговлей хлебом. Но приобрести деревню на свое имя он не мог – право владеть крепостными было только у дворян. Поэтому покупка была оформлена на имя графа Ивана Григорьевича Орлова, который покровительствовал Барышникову.

Огромную усадьбу в Алексино начал строить сын Ивана Сидоровича – Иван Иванович. Возведение комплекса, в котором было больше 17 разных построек, началось в 1780-х годах и заняло 40 лет. Дворец был завершен в 1818-м. Барышников заказал его проект известнейшему архитектору Жилярди, а на месте стройкой руководил ученик мастера – крепостной архитектор Дмитрий Поляков.

К тому времени Иван Иванович уже дослужился до звания майора артиллерии, которое давало право на потомственное дворянство.

Барышников был хорошо образован, интересовался немецкой культурой и даже вступил в масонское общество. В имении была собрана впечатляющая коллекция произведений искусства и картин известных мастеров. Залы дворца украшали работы Рафаэля, Брюллова, Левицкого. Был оркестр из крепостных музыкантов, бумажная фабрика, конный завод, огромный сад. Работала школа крепостных художников.

Многие исследователи сходятся во мнении, что часть усадебных построек принадлежит авторству другого известного архитектора – Михаила Федоровича Казакова. Среди них – проект церкви и Андреевской крепости, которая и не крепость вовсе, а конный двор – именно так. Барышников захотел всех удивить и поручил сделать стену конного двора в стилистике средневековых замков со всеми сопутствующими элементами – башенками, зубцами, бойницами. Крепость и сейчас стоит чуть в отдалении от дворца, в ней продолжают жить люди.

Сами Барышниковы всегда поддерживали крестьян в их стремлении к образованию. Они выделили деньги на открытие гимназии в Смоленске, подарили Дорогобужскому уездному училищу каменный двухэтажный дом и жертвовали на его развитие значительные суммы. В 1913 году на средства сестер Барышниковых была возведена двухэтажная кирпичная школа для крестьянских детей, которая действует и сегодня. В 1914-м построена каменная больница.

После революции все ценное было вывезено: частично – в Смоленск, частично – в Москву. В усадебном здании разместился техникум, а позже – детский сад. Флигели переоборудовали под квартиры, в конном дворе построили коровники.

Но и сейчас, если получится попасть внутрь закрытого усадебного дома, можно прикоснуться к духу дворянской роскоши. Побродить по пустынным пыльным залам и, закрыв глаза, представить, как хозяева проводили здесь вечера и устраивали приемы. Удивительно: несмотря на исторические потрясения, в усадьбе сохранились оригинальные потолочные росписи в стиле гризайль, которые кажутся трехмерными.

Усадьба Алексино: Смоленская область, Дорогобужский район, село Алексино. 54.783519, 33.408134

Усадьба Грузины. Тверская область

Пожалуй, по количеству заброшенных имений Тверскую область можно смело ставить на первое место среди всех регионов России. Это вполне объяснимо, ведь именно через нее проходил тракт из Петербурга в Москву. В XVIII и XIX веках было очень удобно иметь тут усадьбу, чтобы отдыхать по пути. Да и места красивые – реки, озера, густые леса.

Мы приехали сюда в сумерках. В само́й деревне тихо и пустынно, только редкие машины проезжают по дороге, ведущей в Торжок. Огромный дворец почти не видно с дороги – его надежно скрывают деревья. Проступают лишь неясные очертания темных окон. Но если свернуть на небольшую дорожку и объехать парк, то попадаешь на безлюдную площадь прямо перед большим трехэтажным зданием, некогда поражавшим своим великолепием. Местные жители обычно срезают путь через заросший усадебный парк, но вечером тут никого нет. А руины старого фонтана среди вековых деревьев выглядят даже немного зловеще.

Подсвечивая дорогу фонариком, пытаюсь заглянуть внутрь старинного дворца в надежде, что там остались лепнина, печи или другой декор, напоминающий о прошлых временах. Луч света выхватывает пустынные коридоры, дверные проемы, облупившуюся синюю и зеленую штукатурку и обвалившиеся перекрытия. Кажется, в здании попросту опасно находиться.

Усадьба в Грузинах считалась одной из самых роскошных в Торжокском и Тверском уездах. Ее стены помнят императриц Елизавету Петровну и Екатерину II. Тут бывали Пушкин и Анна Керн.

Но обо всем по порядку.

Первые упоминания этого местечка на берегу речки Жаленка встречаются в писцовой книге Новоторжского уезда в конце XVII столетия. Правда, тогда это было село Кузнечково, которое в середине XVIII века досталось отставному капитану Якову Марковичу Шишкову, а от него перешло по наследству к племяннице – Агафоклее Александровне. Уже тогда имение было достаточно большим. Тут была каменная церковь с Грузинской иконой Божией Матери – именно в ее честь село и получило название «Грузины», небольшой господский дом, сад, оранжереи, больница, винокуренный завод, плотина, кузница, полотняная фабрика. А вот дворец, который даже сейчас впечатляет своими размерами, появился позже.

Когда Агафоклее было 15, родители выдали ее замуж за Марка Федоровича Полторацкого, а имение в Грузинах послужило приданым.

Полторацкий получил дворянский титул благодаря своему таланту. Родившийся в Черниговской области мальчик обладал очень хорошим голосом. Однажды Марка услышал граф Алексей Разумовский, который сопровождал императрицу Елизавету Петровну в поездке по Украине. Так Полторацкий попал в Санкт-Петербург и был определен в хор при императорском дворе, а в 1763 году возглавил Придворную певческую капеллу.

Агафоклея Александровна была женщиной очень деловитой и властной. Именно благодаря ей имение Полторацких росло и развивалось. Она не умела ни читать, ни писать, зато мастерски управляла хозяйством.

Внучка Агафоклеи Александровны Анна Керн так описывала бабушку в своих записках: «Это была замечательная женщина. <…> Ее выдали замуж, разумеется, без любви, по соображениям родителей… Она имела с ним 22 человека детей. Все дети ее были хорошо воспитаны, очень приветливы, обходительны… Она была красавица, и хотя не умела ни читать, ни писать, но была так умна и распорядительна, что, владея 4000 душ, многими заводами, фабриками и откупами, вела все хозяйственные дела сама без управляющего через старост…»[2]2
  Керн А. П. Из воспоминаний о моем детстве.


[Закрыть]

Трехэтажный главный дом, объединяющий в своем облике стили барокко и классицизм, был построен в 1760–1770-х годах по проекту Растрелли, а потом несколько раз менялся и расширялся. Так, по замыслу архитектора Василия Петровича Стасова, к нему были пристроены флигели, соединенные с главным зданием оранжереями, а сама усадьба пополнилась значительным числом помещений. Устройством усадебного парка занялся Николай Александрович Львов. Его руку однозначно выдает каменный валунный мостик рядом с дворцом, перекинутый через речку Жаленку.

В XIX веке тут насчитывалось три этажа и 120 комнат. Рядом работали водяная мельница и винокуренный завод. Напротив дворца было построено двадцать домов для крестьян, а всего в имении жило четыре тысячи крепостных.

Расцвет имения пришелся на середину XIX столетия. Вот как его описывает генерал-майор Владимир Алексеевич Полторацкий: «Усадьба поражала своей громадностью. Дом по масштабам и отделке мог бы называться дворцом. Кроме огромной с хорами залы и знаменитой внизу галереи, в его трех этажах и двух смежных флигелях было около 120 комнат… Конный двор вмещал до 250 лошадей. Скотный двор из жженого кирпича… вмещал в себе до 600 штук рогатого скота… В таких же размерах обширные риги, оранжереи, теплицы, грунты, мастерские и проч. Церковь во имя Грузинской Божией Матери напоминала скорее собор… Кроме того, там находился еще каменный винокуренный завод… Наконец, в довершение полноты усадьбы, перед господским домом сад с роскошными цветниками, а за ним парк на 25 десятинах земли с рекой, прудами, островами, мостиками, беседками, статуями и бесчисленными затеями…»[3]3
  Воспоминания В. А. Полторацкого // Исторический вестник. 1893. Январь.


[Закрыть]

В отличие от множества других усадеб, которые начали приходить в забвение после развала СССР, в Грузинах и до революции дела обстояли так себе.

В конце 1850-х усадьба была продана промышленникам Молчановым. Но развитие имения остановилось из-за строительства железной дороги: она прошла в стороне, и река потеряла свое транспортное значение. Сбывать продукцию стало сложнее, а хозяйство сделалось нерентабельным. Средств на ремонты и поддержание огромного усадебного дома уже не было. Поэтому еще в 1883 году Молчановы начали потихоньку разбирать кирпичные постройки на продажу.

После революции в усадьбе разместился сельхозтехникум, позже – дом инвалидов, а затем – психоневрологический интернат. Сейчас огромный усадебный дворец в запустении. Выбиты окна, обрушилась крыша одного из флигелей, внутри царит разруха. Но в нем остаются прописанными несколько сотрудников интерната… А реставрация здания оценивается в 500 миллионов рублей.

Усадьба Грузины: Тверская область, Торжокский район, деревня Грузины. 56.934954, 35.050882

Усадьба Нарышкиных. Рязанская область

Этот усадебный дом надежно укрыт в парке. Удивительно, но его не видно, пока не подойдешь вплотную. С одной стороны – река и старый заросший парк, с другой – небольшая возвышенность и снова то, что раньше было парком, а сейчас больше похоже на лес. В какой-то момент даже закралась мысль: «А не развалилась ли усадьба окончательно?» Пришлось полагаться на карты и навигатор.

Последние пару десятков километров дорога петляет по красивому лесу, и кажется, что вокруг нет ни одной деревни. В какой-то момент она обрывается перед закрытыми воротами и знаком «Въезд запрещен».

Пытаюсь попасть к цели окольными путями, но упираюсь в огороды и глухой забор. Кстати, берег реки тут тоже огорожен. Кажется, это не очень законно, или я что-то путаю?

Забор и все, что внутри, в том числе усадьба, сейчас принадлежат подворью женского Свято-Успенского Вышенского монастыря. Возвращаюсь к закрытым воротам и ставлю машину в ближайших зарослях. Толкаю калитку без особой надежды и уже морально готовлюсь кричать и искать охранника, но калитка оказывается открытой. На территории безлюдно, но большинство построек выглядят жилыми и ухоженными. И вот уже за деревьями начинают выступать очертания деревянного готического дома.

Вообще, для XIX века строительство из дерева – не самый типичный выбор. Видимо, владельцы хотели свой собственный терем. Тут стрельчатые окна, башенка, балконы и даже деревянная галерея, которая вела во флигель.

Хозяин имения Эммануил Дмитриевич Нарышкин родился в 1813 году в Санкт-Петербурге и сделал стремительную карьеру при дворе. Был высшим чиновником в министерстве внутренних дел, церемониймейстером, статским советником, а в 1899 году получил орден Андрея Первозванного. Усадьба в Быковой Горе стала для Нарышкина и его второй жены Александры Николаевны Чичериной своеобразной дачей.

При усадьбе были лесопилка, дегтярный и винокуренный заводы. Александра Николаевна организовала мастерскую по вышивке бисером, где обучала крестьянских девушек. Мастерицы были настолько искусными, что их работы демонстрировались на выставках в Петербурге и Москве и пользовались огромным спросом у светских модниц. Сейчас здание мастерской тоже в руинах, а о былом великолепии напоминают только резные деревянные карнизы.

Барыню и ее мужа в Быковой Горе и окрестных селах любили: в голодные годы они всегда давали крестьянам зерно, а в холодные зимы единственные из всех окрестных помещиков разрешали бесплатно вывозить из леса дрова. На заводах Нарышкиных рабочим всегда платили неплохое жалование.

В советское время тут был пионерский лагерь, а потом туберкулезный диспансер. Но с 1988 года все заброшено. Внутри, кроме оригинальной печи, не осталось ничего, что напоминало бы о роскошном прошлом этого места.

Несколько лет назад в местной прессе появилась информация, что усадьбу будут восстанавливать. Но, как видите, новость так и осталась новостью. Таблички гласят, что перед нами памятник архитектуры регионального значения и что он находится в аварийном состоянии.

Стоило мне только начать обход вокруг дома, как издалека раздался собачий лай – и он приближался. Тут уж надо было принимать решение – ретироваться или пытаться выяснить намерения местных собак. Немного успокаивало то, что в 150 метрах от меня гуляла женщина с коляской и не обращала на них никакого внимания.

Три местных «охранника» довольно быстро показались из-за деревьев и остановились в паре десятков метров, не переставая гавкать. Так себе ощущение, скажу я вам. Но я рассудила, что раз меня сразу не сожрали, то вряд ли сделают это потом. Поэтому с псами решила поговорить. С бело-черным сразу подружились. Он еще полчаса потом прыгал мне на спину, стоило только перестать его гладить и отвернуться. Рыжий мохнатый пес просто ходил вокруг и следил за порядком: видимо, не хотел, чтобы я провалилась в колодец в парке. И была еще третья мелкая собачка, которая носилась, не переставая гавкать. Чего хотела, непонятно, но с мелкими собачками всегда так.

Такие дела. В следующий раз надо будет положить в карман колбасу или отпугиватель собак.

Усадьба Нарышкиных: Рязанская область, Шацкий район, Быкова Гора. 54.034809, 42.061696