Текст книги "Жертвы жадности. Общественный договор"

Глава 2. Немного один

Стоило ступить под тень деревьев, как мне стало страшно. Я не сказал бы, что боялся умереть – ведь у меня пока почти триста жизней. Одной жизнью меньше – ещё не страшно. Я боялся боли. Все три смерти у меня случились при встрече моей головы с твёрдыми предметами, а голова – орган не такой уж и болезненный. Зато ссадина побаливала до сих пор. И если меня будет в этом слишком правдоподобном мире жрать какая-нибудь хищная зверюга, – мне это, наверно, не понравится. Особенно, если она перед приёмом пищи забудет меня умертвить. Бррр! Нет, надо будет придумать способ, как избежать подобных ситуаций. Одна надежда – на малое количество жизни.

«Кстати, почему разработчики жизнь назвали не HP, как во всех онлайн-играх? Нет, ну просто путаться начинаешь, «жизней – жизни», – стоило мне об этом подумать, как в поле зрения что-то изменилось. Теперь красная полоска с цифрами жизни имела значение HP. Немного полюбовавшись на дело рук своих, я всё-таки вернул всё назад. Привык уже!

Лес оказался не таким уж и густым. Самым частым был всё-таки подлесок, заросший самыми разнообразными растениями. Но стоило пройти несколько метров, как ты оказывался в нормальном лесу, где земля усыпана опавшей листвой, от одного дерева до другого – метра три-четыре, а молодые побеги встречаются редко и почти не мешают. Поднимаясь по ручью, я внимательно смотрел под ноги – и даже успел заметить маленькую змейку яркой окраски, которая при моём приближении прыснула с насиженного камня рядом с ручьём. Пока этот мир и его природа были ко мне ласковы, но чутьё мне подсказывало, что так будет не всегда.

Следуя вдоль извилистого русла, я вышел к каменному обрыву, до края которого, наверно, я бы до попадания в игру мог допрыгнуть и подтянуться. Сейчас я в своих силах не был уверен. Но мне и не нужно было наверх – меня интересовал ручей, который по камню стекал. Я попытался ловить воду, сложив руки «лодочкой», но вода через них уходила быстрее, чем набиралась. В результате пришлось, сидя рядом с водопадом, выедать всухомятку кусок ореха, напоминавший пиалу. Есть я этот орех нормально не мог – во рту было сухо, как в пустыне, но зато набил полный рот. Скорлупу подставил под струйку и долго ждал, когда туда наберётся три глотка.

Но какие это были глотки! Восхитительные глотки живительной влаги. С ними, правда, проглатывались куски ореха, которые я за щеками прятал, как какой-то хомяк, но – тоже ничего. В течение пары часов я наслаждался и блаженствовал, подняв сытость и жажду до 100 %.

– Кто молодец? – спросил я у леса и сам же и ответил. – Я молодец!

Лес решил промолчать. Дело шло к вечеру, а, насколько я помнил, вечер в таких широтах – это неуловимое время суток, пролетающее так быстро, что и опомниться не успеешь. Вот был день, вот наступает вечер, – ан нет, ночь уже. А я стоял посреди тропического леса, из всей одежды – два пушистых хомячка спереди и сзади. И даже крыши над головой нет. А ещё было бы неплохо набрать воды про запас, только куда этот запас девать? В нормальной игре я бы просто набрал воды, и в моём бэкпэке появились бы бутылочки с водой. А здесь – страдай как хочешь. Ни бэкпэка, ни бутылочек с жидкостью.

Так ничего и не придумав с ёмкостью для воды, я отправился назад к пляжу, собираясь устроиться на ночь на берегу. Солнце уже приобрело кровавый оттенок, стремительно опускаясь к горизонту. По моим прикидкам, у меня оставался где-то час на то, чтобы обустроить себе лёжку. Не придумав ничего лучше, я решил строить шалаш. Все хорошие робинзоны строят шалаш всегда! Вот и чем я хуже?

Вернувшись в лес, я попытался сломать тонкий древесный побег, искавший свой путь к солнышку – но тот и не думал так просто ломаться. Он трещал, когда я его качал и крутил, пускал щепки, но свежие волокна отказывались разделяться. Я снова вернулся к ручью и нашёл острый камень, которым вскрывал кокос. С камнем дело пошло лучше. Через полчаса я стал гордым обладателем пяти жердей.

Четыре жерди я в сгущающихся сумерках вкопал двумя треугольниками друг напротив друга. И даже успел протянуть между ними самую длинную жердь – и обмотать это всё водорослями для надёжности, но дальше дело застопорилось. По моей задумке, надо было ещё нарвать прутьев, сделать каркас для листьев, потом эти самые листья собрать и накидать сверху, но где те листья? Я даже море-то уже не видел. Слышал только, как оно шумит. Кто сказал, что самый тёмный час перед рассветом? После заката тоже можно подумать, что ослеп!

Тем временем погода нашёптывала, что скоро мне станет очень неуютно и прохладно. Ветер усиливался, трепал кроны деревьев, нагонял волну, – и даже пробирался под пучки травы, скрывавшие мой срам. Я посмотрел на показатели:

Сытость: 91,00 %

Жажда: 86,00 %

Усталость: 43,00 %

Тепло: 99,00 %

Ну так кто бы сомневался? Вот нет чтоб разработчикам сделать тёплую летнюю ночь – нет, это было бы слишком легко! Наверняка буду трястись как осиновый лист к концу ночи. В темноте я начал копать углубление в песке. Размеры подгонял сам под себя, в отсутствии измерительных приборов. Вскоре на небе заблестели звёзды, и показалась большая луна – значительно больше, чем на Земле. Стало светлее, и теперь уже можно было различить, где заканчивается берег и начинается море, а также стало видно, где растут так необходимые для меня папоротники.

Кровать я себе закончил делать уже поздней ночью. Почему я знаю, что поздней? Потому что в какой-то момент перед глазами появилось сообщение:

День второй.

Вы продержались 1 день!

Через час-полтора была выкопана яма, в которой я даже поместился боком. Дно я выстлал листьями, наваленными толстым слоем. А сверху прикрылся тоже листьями – с головой. Если бы не был таким уставшим – никогда бы не уснул. Из леса теперь доносились странные звуки ночной жизни, и было откровенно страшно. Но глаза буквально закрывались сами собой, а зевнув, я чуть челюсть не вывихнул.

Спал я крепко, и мне даже снились какие-то сны. А проснулся разбитым, замёрзшим и покусанным. Я не знаю, кто меня кусал, но всё тело зудело и было покрыто красными точками. А уж что творилось под моим самопальным поясом – это даже не поддавалось описанию… Ощущение такое, что те, кто меня кусал, – под поясом себе гнездо свили. Скинув свою одежду, я отправился купаться в надежде ослабить терзающий меня зуд. Море ещё, видимо, спало. Вода плавно покачивала мою покусанную тушку. Жизнь за ночь, как это ни странно, восстановилась до максимума, а вот голод и жажда уже опустились до угрожающих 60 %.

Выбравшись из воды, я так голышом и отправился добывать кокосы. Строптивые орехи сегодня не собирались на меня падать, а упорно висели на пальмах, вне досягаемости от голодного меня. Я походил рядом с пальмами, потыкал руками и ногами стволы, но добился только того, что занозил ладонь. Решив, что так ничего не добьюсь, я отправился на поиски снарядов. Набрал небольших камней и палок – и стал бросаться по приглянувшейся грозди будущего завтрака. Ну и обеда тоже. Сбить кокос удалось минут через двадцать, а ещё через десять вниз упало ещё два. Пока я рассматривал добычу, в голову пришла идея – сделать из одного из них флягу. Всё-таки набирать по два-три глотка воды – это весьма утомительно. Вот только как сделать это без инструментов, я себе даже не представлял.

Да кого я обманываю? Я даже с инструментами сидел бы и плакал. Ну не готовили меня, простого офисного мальчика, к робинзонаде! В школе меня готовили к институту, в институте – к кабинету, а когда нужного кабинета не оказалось – пришлось вертеться как мог. И продавцом побывал раз пять, и заказы разносил, и даже помощником завхоза год проработал. Наскучило мне, понимаете ли, дурью маяться с закупками и учётом – и снова попёрся торговать. Ну вот и пожалуйста, три месяца без работы – и я на грёбаном тропическом острове! Молодца, Фил!

Однако пить очень хотелось, да и есть тоже – и я принялся за работу. Сначала раскромсал один кокос по примеру вчерашнего дня, то есть – на поесть. На этот раз внутреннюю часть я сначала проковырял острым камушком, выпил молоко, которого и в правду оказалось мало – и только потом расколол. Выев белую безвкусную дрянь из подходящей для питья части, отправился к ручью и напился. Следующий кокос был подвергнут более тщательной обработке. Первым делом я нашёл несколько заострённых камней, которыми и спиливал верхнюю часть ореха. Делал я это осторожно и терпеливо, боясь неосторожным движением сделать край неровным. Некоторые камни издевательства не выдержали, но у меня-то запас был! На работу у меня ушло три часа и пять очков жизни: на пальцах образовалось три пореза. К счастью, неглубоких.

После каждого пореза я прерывал работу и шёл полоскать руку в море, стараясь забраться на глубину. Заодно, выйдя на берег, успокаивался – прооравшись на весь мир. Невидимые зрители моих оров не оценили, но каждый раз мне становилось легче. Наконец, работа была закончена, и я приступил к следующему шагу. Ещё два часа я потратил на то, чтобы выскоблить мякоть из скорлупы деревянной палочкой, заточенной всё теми же камнями. Мякоть я запасливо складывал на пристроенный рядом листик.

Работа отняла все силы. Я проголодался и опять хотел пить. На этот раз ел я рядом с водопадом, ожидая, когда в мою чашку нальётся достаточно воды. Полностью кокос не заполнился (да я и не надеялся!), зато хватило на то, чтобы сразу утолить жажду. Пристроив флягу из кокоса на каменной стене, чтобы в неё продолжала заливаться вода, я отправился издеваться над вторым кокосом. Ужинал я всё той же мякотью, зато от души напился воды из первого кокоса, который успел набраться до краёв. Остаток дня я делал для своих фляг деревянные пробки. Пробкового дерева под рукой не обнаружилось, поэтому я ограничился деревянными болванками подходящего размера, обмотанными водорослями. Выглядели мои фляги, конечно, неказисто – зато позволяли собрать запас воды и нести с собой.

Укусы за день прошли, как и след от моего пояса, но случилась новая беда – оставшаяся на теле соль вызвала жуткое раздражение. Вот так, мучаясь от новой напасти, я не заметил, как меня начало подташнивать. Пока я снова ходил купаться на море и пока готовился ко сну, тошнота почти прошла.

Шалаш я решил не достраивать. Почему? Да, я просто поймал себя вечером на том, что разговариваю с одной из своих фляг. Я готов был поговорить даже с ненавистным Серым, потому что звуки природы вокруг уже приелись – и хотелось услышать нормальный человеческий голос. При этом в формулировку «нормальный» мой собственный голос почему-то не попадал. Обсудив вслух этот вопрос с самим собой, я решил, что отправлюсь дальше вдоль берега на следующий день.

День третий.

Вы продержались 2 дня!

Утро я встретил в кустах. Незадолго до рассвета меня поднял с моего спального места острый спазм в животе.

На вас наложен дебаф – острая диарея.

Скорость снижения показателя «жажда» + 200 %

Божечки мои, как я дристал! Мне казалось, если ещё немного напрягусь, то вывалю под куст собственную голову. Наблюдая за восходом солнца, я уже всерьёз рассчитывал самоубиться и избавить себя от этих прекрасных ощущений. Когда кишечник, наконец, успокоился, я смог доползти до оставленной на ночь на водопаде фляги и, наконец, поднять уровень жажды с 30 % до 70 %. А вот на кокосы я не мог смотреть без содрогания. Ну откуда я мог знать, что те уроды, которые запихнули меня в эту отвратительно натуралистичную игру, позаботились учесть не только особенности пищеварения, но и индивидуальные настройки моего бедного организма, который не привык к кокосам? Неужели нельзя было ввести в эту их «Жадность» больше условностей, а?

С последствиями отравления я боролся почти весь день. Время коротал, наращивая свою юбочку из травы. Только вечером, когда голод опустился до 15 % – я позволил себе снова съесть проклятый кокос и попить «божественного» кокосового молочка. Убил бы тех, кто радостно впаривает всем на Земле кокосы и рассказывает, какие они вкусные и полезные! Убил бы! Было горько и обидно. А ещё хотелось позвонить родителям и узнать, как у них дела. И хотелось в свою маленькую уютную квартирку на окраине Москвы. Чувствуя, как увлажняются глаза, я вспомнил об очень полезной функции:

– В домике!

На периферии зрения появился таймер, отсчитывающий два часа. И я, уже никого и ничего не стесняясь, разревелся от жалости к себе и от тоски. Окружающий мир получил порцию жалоб:

– Жрёшь кокосы, а где бананы? Кто, сука, сочинил эту песню, которой меня пичкали в детстве, ну кто? Я мяса хочу! Мяса! Жареного, с солью и перцем! Где здесь грёбаные перцы, а? Я «в домике» ваш взял только потому, что реветь хотел! А ведь был уверен, что впервые его возьму, когда девок тискать буду! Кто так строит? Где люди? Где девки?! Какого хрена я за три дня наткнулся только на двух отморозков, да и те педерасты по жизни и сами меня трахнули?! Дважды! Булыжником!

И так далее и в таком духе. Мой в высшей степени позорный монолог продолжался почти всё отведённые мне два часа. Опомнился я потому, что сзади начали раздаваться страшные ночные шорохи. Сходив и умывшись из ручья, я спрятался на своё спальное место, накрылся листьями с головой и уснул.

День четвёртый.

Вы продержались 3 дня!

«И зачем писать про масленое масло?» – думал я, проснувшись и обнаружив перед глазами красную надпись. Однако хорошо, что других сообщений нет. Значит, меня никто не съел, и я всё ещё жив. Утро встретило меня низко висящими тучами, которые намекали, что скоро придёт время принимать ледяной душ. И меня снова кто-то кусал всю ночь – тело зудело. Забрав от спасительного водопада заполненные свежей водой фляги, я заткнул их пробками, примотал к поясу водорослями и отправился в путь. На показатель голода я внимания старался не обращать. Есть мне всё равно предстояло кокос, и когда я на это снова решусь – я не знал.

Пляж оказался не бесконечным. К середине дня я уже преодолел очередной изгиб берега – и увидел впереди вдающийся в океан мыс, представлявший собой многометровую скалу. Чертыхнувшись, я начал искать удобный вход в лес, чтобы преодолеть подъём. Лес здесь был явно гуще и темнее, чем рядом с моим водопадиком. Перед тем как углубляться в чащу, я обрубил первым попавшимся камнем тонкое молодое деревце, организовав себе посох. Идти по зарослям, не проверив, что там может под ними скрываться, – я не собирался.

Прощупывая землю перед собой, я двигался значительно медленнее, но увереннее. Во всяком случае, не звал на помощь удачу, богов и другие виды взлома статистики. Иногда, когда палка тыкалась в землю под папоротниками и травой, растения вокруг начинали колыхаться, обозначая путь улепётывающей живности. А потом на меня напала змея. К счастью, палка была длинная, и первый прыжок рептилии, хоть и стал для меня неожиданностью, – не привёл к опасным последствиям. Я увернулся и отпрыгнул на пару шагов, занося палку.

Змея была большая – длиной в метр, а в самом толстом месте сантиметра четыре. Цвет имела землистый и бледный. Заметь я её раньше – обошёл бы. Но как мне её заметить под широкими листьями? А теперь она меня сильно невзлюбила и решила показать, кто в доме хозяин. Раскрыв широкий воротник под головой, злобная тварь издала шипение.

– Ять, кобра! – то ли от страха, то ли от злости взвизгнул я (всё же скорее от страха!) и что есть дури приложил её своим посохом.

Вы нанесли урон змее – кобра земная: 5

Жизнь кобры земной 10/15

Кобре земной совсем не понравился метод знакомства, и она выстрелила в мою сторону ядом. И попала бы, скотина такая, в глаза, да я как раз оступился и резко дёрнулся. Где-то и когда-то, как и всегда у людей моего века, я прочитал (и запомнил!), что кобра так делает, чтобы противника отвлечь. Потому не стал пялиться на плевок и обнюхивать его, а сразу разорвал дистанцию. Так что следующий бросок гадины снова пришёлся в пустоту, а мой посох выбил ещё 6 хитов. Понимая, что шанса потом может и не представиться, я не стал заносить посох после удара, а просунул его под немного ошалевшее пресмыкающееся и отбросил в сторону. Змея извернулась в полёте, цапнула посох – и никуда не полетела, обвившись вокруг него. А я, ещё больше испугавшись, долбанул посохом по стволу дерева.

Вы нанесли урон змее – кобра земная: 4

Жизнь кобры земной: 0/15

Вы убили кобру земную!

Вы получаете 1 очко опыта.

Вам присвоен 2 уровень!

Вам присваивается 1СО (свободное очко) характеристик!

До следующего уровня осталось – 1 очко опыта!

– Не понял? – стоял я ошарашенный, испуганный и растерянный. – За одно очко опыта – целый уровень? Вы там совсем рехнулись? Это не игра, это дурдом! И руки у разработчиков росли из задницы!

Я от души шмякнул посохом по дереву, потом по траве.

– Вы – полоумные придурки, которым больше нечем заняться? В какой извращённый мозг пришла мысль присваивать уровни за одно очко опыта?!

Посмотрев на увеличившуюся вдвое жизнь и энергию, я разошёлся не на шутку.

– Вдвое жизнь? Я мог завалить крабика и поднять жизнь вдвое?! И всё это время я страдал зазря?! Да чтоб вам пусто было!

Поздравляем, вы закатили шикарную истерику.

Вам присваивается 1СО (свободное очко) характеристик!

Система засчитала достижение, потому что ваше самомнение очень рассмешило зрителей и получило более 1000 единиц одобрения. Всегда приятно наблюдать за самоуверенными дураками. Так держать!

И я сдулся. Нет, вот ей-богу – натурально сдулся. Все слова, все ругательства застряли в глотке. Вот на кого я ругаюсь? На тех, чьей единственной задачей было засунуть меня в эту игру и смешить праздных наблюдателей? Да им до лампочки все мои истерики, моё мнение и реакции – лишь бы было интереснее. Сейчас докричусь – пришлют мне ещё две кобры, и я отправлюсь на перерождение. А я не хочу на перерождение! Поэтому, медленно выдохнув, я продолжил свой путь.

Больше на меня никто не нападал, никто не пытался покусать, отравить или съесть. Мелкая живность разбегалась от постукиваний по земле и моих шагов. Только какой-то дурной муравей прицепился к ноге и стал её грызть. Укус у него, кстати, оказался весьма болезненным. Я беспрепятственно добрался до вершины скалы и пристроился на камушке, оглядывая проделанный путь. Увидев, куда мне предстоит идти, я замер. За скалой тянулась очередная бухта с белоснежным пляжем. Вот только от предыдущей, из которой я вышел, её отличало наличие людей. Весь пляж под склоном, вдоль линии леса, был усыпан разнообразными навесами, между которых ходили, стояли, сидели – да просто были!.. Люди! Много людей!..

Глава 3. Сложности коммуникации

Учёный Серым и его дружком, а также коброй, я сразу вниз не побежал. Во-первых, мне предстояло пройти склон, покрытый густой растительностью. Во-вторых, я не знал, что это за люди, чем живут и как ко мне отнесутся. Поэтому, спрятавшись за камнем, на котором до этого отдыхал, я глотнул водички и начал копаться в «Статусе».

Игрок: Федотов Ф. Л.

Уровень: 2

Жизнь: 50

Энергия: 30

Сытость: 56,00 %

Жажда: 98,00 %

Усталость: 67,00 %

Тепло: 100,00 %

Сила: 3,00

Ловкость: 1,00

Телосложение: 2,00

Интеллект: 1,00

Мудрость: 1,00

Свободные очки: 2

Из всего, что мне было доступно, я мог воздействовать только на силу, ловкость и телосложение. При попытке закинуть свободное очко в мудрость система выдала мне сообщение:

Только опытом, только шишками – только хардкор!

Но я был настойчив и пополнил копилку своей мудрости афоризмом:

Из молодого дурака не получится мудрый старик. Только – старый дурак!

Обидно стало, слушайте! Я решил, что следующее оскорбление системы почитаю в следующий раз. Больше всего мне в этот момент хотелось поймать хоть одного разработчика и спросить: «А что ты, тварь, думаешь о вежливости и корректности?». Но каждый раз, когда я это себе представлял, тварь-разработчик получался иным. То это был осьминог синего цвета, то какой-то полуэльф, а то и большая ящерица – которая даже в фантазии пыталась меня покусать в ответ. Как бы я ни пытался защитить свой разум от странностей последних дней, но у меня это плохо получалось. Видно, я уже не сомневался, что сунули меня в эту игру существа, далеко ушедшие в своём развитии от земного общества.

В итоге я решил экспериментировать, чтобы понять, что на что влияет. И первое очко закинул в телосложение. Я почти не сомневался в результате, но проверить было нужно – и да, у меня добавилось жизни и энергии по 10 очков. А потом меня скрутило, как креветку на сковородке, потому что всё тело наполнила тягучая боль, будто тебя распирает изнутри. Когда пришёл в себя, особых изменений во внешнем виде я не заметил. Разве что, валяясь на земле, я весь испачкался и пролил остатки воды из открытой фляги. Отдышавшись, я зажмурился и закинул очко в ловкость.

Если я думал, что до этого мне было больно, то тут же понял свою ошибку. До этого мне было щекотно! Я пытался кричать, я пытался дышать, я пытался давить слезу – но ничего из этого сделать не мог. Я просто лежал пластом, в то время как внутри меня выворачивались все суставы моего многострадального тела. К счастью, совсем недолго.

Доступный болевой порог превышен.

Вы без сознания.

Воздействие продолжается…

Я висел в темноте и смотрел на эту надпись. Был ещё таймер, который отсчитывал, сколько продолжается воздействие. На 54 секунде таймер остановился, а надпись изменилась.

Доступный болевой порог превышен.

Вы без сознания.

Воздействие прекращено.

Вы придёте в себя через 30 секунд…

И начался обратный отсчёт. По прошествии тридцати обещанных секунд, я снова обнаружил себя в собственном теле – лежащим на спине и смотрящим в серое небо, которое за день стало, как мне показалось, ещё более низким.

– Спасибо вам, неизвестные истязатели… Что не дали насладиться болью по полной… – пробормотал я, еле шевеля губами. Подняться мне удалось ещё не скоро. Всё тело ломило так, будто кто-то очень злой долго и старательно бил меня чем-то тяжёлым. И опять я не почувствовал никаких положительных изменений в своём теле. Я был всё так же тощ, немощен и голоден. Запас энергии увеличился у меня на 10 единиц, а голод упал до 38 %. Живот старательно урчал, напевая гимн еде. А до кокосов, между прочим, надо было ещё идти…

Я поднял пустую флягу, посох и отправился в путь – навстречу людям!

Я всегда любил людей, общение и большие компании. Вот моя старшая сестра могла целыми днями сидеть дома и читать книги. А для общения ей отлично хватало социальных сетей. Я же всю жизнь из дома сбегал: то погулять, то поиграть в футбол. Потом уже бегал в клубы, в кафе, к девушкам. Ловеласом я не был, дон Жуаном, как подумал в начале – тоже. Я был обычным парнем. Ну, может, симпатичным – девушкам нравился. Ладно!..

Я был кучерявым красавчиком, которого мама и сестра приучили следить за собой! Ко мне на раз приставало прозвище «павлин», на два – я выхватывал по физиономии от очередного отвергнутого после знакомства со мной ухажёра. И знаете, я тоже научился рихтовать особо наглые морды! Я даже на самбо ходил четыре года, из которых один – на боевое. Так что я умел драться и держать удар. Правда, по моему внешнему виду любители решать вопросы при помощи кулаков обычно этого не определяли.

Так вот… я люблю людей, и мне тяжело находиться в гордом одиночестве! То, что у меня нет мыла, что под обломанными ногтями скопилась грязь, волосы постепенно превращались в колтун, а лицо покрывала трёхдневная щетина, – меня не сильно беспокоило. Я хочу ещё посмотреть на того, кто в моём положении выглядел бы лучше! А вот то, что рядом не было ни одной живой души, – меня угнетало! И ещё угнетало, что подтираюсь я листьями. Особенно во время поноса накануне.

Я даже забыл понаблюдать за людьми, которые были внизу, – хотя сначала и планировал. Я шагал по лесу, как решительный слепец, простукивая землю и отгоняя всяких разных гадов. Обнаружив на пути кобру, в этот раз я обошёл её стороной, как бы она ни раздувала капюшон.

– Сама себя кусай, гадина! – посоветовал я ей, держа дистанцию метров в пять-шесть.

Змеюка снова раздула капюшон, а я – надул щёки! Знай наших! Мы тоже можем надуться! Вот так, с надутыми щеками я повернулся в сторону своей цели и встретился взглядом с двумя мужиками. Ну как мужиками… Один – мой ровесник, другой – постарше. Оба такие же тощие, как и я – и выглядят как жертвы концентрационного лагеря. Но они хотя бы щёки не дуют.

– О, мы два дня шли, а тут ещё люди есть! – радостно провозгласил первый смутно знакомым голосом.

– Серый, да какие люди! Смотри, баклан какой! – ответил второй очень знакомым голосом.

И вот тут-то меня и накрыло. Я одним огромным прыжком преодолел разделяющее нас расстояние – и что было силы врезал сначала одному посохом в солнечное сплетение, а потом другому в кадык.

Вы нанесли урон Игроку – Серый: 10

Жизнь Игрока – Серый: 110/120

Игрок Серый оглушен!

Оглушение – 10 секунд.

Взаимный счёт 1/2

Вы нанесли урон Игроку —???: 3

Жизнь Игрока —???: 57/60

Игрок??? задыхается! Эффект: – 5 жизней в секунду.

Взаимный счёт 1/0

– Что за?..

Это попытался хрипеть Серый, потому что «???» задыхался, теряя по пять хитов в секунду. Однако я не дал Серому шанса, врезав кулаком в висок, а потом ещё раз и ещё, почувствовав как проламывается кость.

Вы нанесли урон Игроку – Серый: 10

Жизнь Игрока – Серый: 100/120

Получен урон 6

Жизнь 114/120

Критический удар!

Вы нанесли урон Игроку – Серый: 100

Жизнь Игрока – Серый: 0/120

Вы убили Игрок Серый!

Вы получаете 1 очко опыта.

Вам присвоен 3 уровень!

Вам присваивается 1СО (свободное очко) характеристик!

До следующего уровня осталось – 1 очко опыта!

Я отпрянул от Серого, только начиная осознавать, что натворил. Пальцы на правой руке с трудом сжимались. Мой противник лежал на земле с остекленевшим взглядом, только нога его несколько раз дёрнулась. И в этот момент прилетел ещё один лог.

Вы нанесли урон Игроку —???: последний удар

Жизнь Игрока —???: 0/60

Вы убили Игрок???

Вы получаете 1 очко опыта.

Вам присвоен 4 уровень!

Вам присваивается 1СО (свободное очко) характеристик!

До следующего уровня осталось – 1 очко опыта!

Я застыл, переводя взгляд с одного противника на другого. «???» дёрнулся и затих с выпученными глазами. Его рука медленно сползла, открывая изломанный рельеф горла. А потом два тела просто растаяли, оставив вместо себя только примятую траву и немного крови. Сзади испуганно шикнула кобра, но когда я обернулся, – её уже не было. Умная змеюка свалила от греха подальше.

Я медленно сел на землю, пытаясь унять дрожь. Меня мутило. Нет, содержимое желудка не грозило исторгнуться наружу, хотя я никогда до этого никого не убивал. Зато меня колотило от избытка адреналина и от дикого напряжения. Болели все мышцы, болели костяшки правой руки, а грудь будто сдавили обручем. И где-то глубоко внутри ворочался «злой я», который победно ревел от свершившейся мести – и требовал найти и покарать хотя бы Серого ещё разок для ровного счёта. А потом я понял, что у меня ещё и щёки болят из-за того, что я продолжаю их надувать. Разлепив губы, я с протяжным звуком, подобающим больше не голове, а… другой части тела, выпустил воздух.

– Филя, ты полный придурок! – сказал я сам себе. – Только такой лопух, как ты, мог затаить злость и обиду на двух дебилов-гопников… Да ещё и так кроваво с ними расправиться… Раньше я с такими ссоры выпивкой заливал… Докатился…

Я посмотрел на 120 единиц жизни и 100 единиц энергии – и наказал себя, вложив сразу два свободных очка в силу. Теперь она мне пригодится. По опыту я знал, что замириться с такими придурками, как Серый и «???», можно просто – но ровно до того момента, пока ты их жёстко не отметелил. После этого остаётся два варианта. Либо они тебе будут жестоко мстить, либо ты сможешь их и дальше безнаказанно унижать, а они будут пресмыкаться. Всё зависит от того, что именно они сейчас решат между собой. Всё это промелькнуло у меня в голове, пока я наблюдал, как мои руки и ноги выделывают какие-то странные, самостоятельно разработанные движения.

Ещё через двадцать минут прогулки по склону я понял, что меня всё-таки должно было стошнить. Просто нечем. Плохо было так, что прошедший понос уже вспоминался как что-то несущественное. Заметив впереди камни и неглубокую канавку, я предпринял последнее усилие, добрался до этой цели, сел на камень возле ручейка и остался сидеть, приходя в себя. Ручеёк был, кстати, значительно шире моего. Он весело журчал по дну канавки – обтекая голыши, которые сам и нанёс – и прятался за поворотом в траве. Я наполнил пустую флягу, допил воду из второй – и наполнил и её тоже. Чувство голода снять не удалось. Есть захотелось ещё сильнее, но хоть воду в организме восполнил.

Сквозь листву я видел, что солнце начало клониться к горизонту. Я с утра ничего не ел – только пил, а идти предстояло ещё час или два. Это заставило меня встать на ноги и двигаться дальше. Совсем не такой я представлял свою первую встречу с людьми в этой проклятой игрушке… Совсем не такой!

На пляж я вывалился злой, уставший, грязный и очень голодный. Людей на пляже было действительно много. На первый взгляд, не меньше двух сотен. Большинство – в возрасте от двадцати одного (это не у меня глаз-алмаз, это условие участия: для лиц старше двадцати одного!) и примерно до тридцати пяти. И все такие же худые, усталые и измождённые. У некоторых были одежды наподобие моей, у других – какие-то мотки мусора на самом сокровенном.

– Здрасти! – сказал я, подходя к ближайшему мужику. – А тут у вас какое-то поселение?

Не, ну а что мне у него ещё было спрашивать? Как дела? Какая у вас тут погода? Так я ответы знал: дела – дерьмово, погода – полное дерьмо. Ну и вариации, в зависимости от культурности собеседника, тоже предполагал.

– Ага, – глянув на меня, мрачно ответил мужик. – Деревня Жисьгумно.

Ну вот, а я о чём говорил?

– А тебе чего надо-то? – неприветливо поинтересовался мужик.

– Да я просто пришёл, вот…

– Ну и иди дальше!.. – отмахнулся он от меня.

Нарываться на конфликт я не хотел. «Ага, расскажи это Серому и"???"», – мелькнула в голове горькая мысль. Но я от неё отмахнулся, как от неконструктивной. Мне нужны были люди – и вот они! Теперь мне была нужна информация. И разговорить хоть кого-нибудь я очень даже могу. Надо только пройтись… И найти человека, у которого выражение лица не напоминает посетителей кладбища. И тогда, возможно, я что-нибудь узнаю.

– Извините, вы не могли бы уделить мне одну минутку? – спросил я у мужичка, выбивающегося из общей картины сединой, лысиной и тем самым спокойным выражением лица. Он сидел на песке и задумчиво смотрел на море. Я же упомянул, что большинство жителей на вид были не старше тридцати пяти? Ну так вот, мужчина явно принадлежал к меньшинству.