Текст книги "Прощание с эпохой чести. Последний Маршал Великой державы"

Так, нередко сам Горбачев сначала объявлял решение на весь мир, а потом советовался с руководством Вооруженных сил, как, например, о 500-тысячном сокращении численности армии и флота. Или когда решался вопрос о выводе Группы советских войск из Германии, Министерство обороны по согласованию с правительством СССР предлагало предъявить сумму на вывод и обустройство войск 90–100 млрд марок. Разведка и посол в ФРГ В.М. Фалин докладывали, что Бундестаг согласен заплатить 100 млрд марок. Когда же Горбачев назвал канцлеру сумму в 8 млрд, того чуть от радости не хватил удар. А за согласие объединить Германию что он получил, кроме звания «Лучший немец года»? А за ракетный комплекс «Ока», не попадавший в Договор о ракетах средней и малой дальности, но включенный в Договор о сокращении благодаря «непониманию» Шеварднадзе и самим Горбачевым тонкостей военного дела? Парировал генсек и президент критику руководства Вооруженных сил (это я лично слышал на Совете обороны) фразами типа «ну что вы тут считаете какие-то коэффициенты и параметры. Железо, оно и есть железо». И таких фактов немало.

Министр обороны СССР Маршал Советского Союза, как и другие члены руководства, видел и ощущал предательство национальных интересов, подспудно надеясь, что генсек (президент) заблуждается, но скоро поймет свои заблуждения и исправится, а министр иностранных дел поднаберется опыта и будет прислушиваться к специалистам-профессионалам. Так полагали на первых порах и я, и большинство генералов и офицеров Генерального штаба. Но через пару лет стали нарастать сомнения, а затем сформировалось убеждение в неискренности главного руководителя страны. Вот оценка, данная непосредственными участниками переговорного процесса с Соединенными Штатами Америки по стратегическим вооружениям маршалом С.Ф. Ахромеевым и дипломатом Г.М. Корниенко, после того как военная часть делегации навязала бой американцам:

«После нашего отъезда из Вашингтона, словно по команде, в средствах массовой информации США, а затем в Европе и у нас началась кампания против советского военного руководства и руководителей оборонного комплекса. <…> В нашей “независимой” прессе эта антиармейская кампания приобретает еще один дополнительный оттенок. Мало того что советское военное руководство обвиняется в срыве переговоров из корыстных побуждений, “независимые” утверждают одновременно, что военные, не желая сокращать вооружения, подрывают экономику страны. Именно Минобороны и военно-промышленный комплекс, по их мнению, являются виновниками всех наших бед, постигших страну. Для распространения этой версии немало сделал начиная с лета 1990 года и Шеварднадзе, приводя явно надуманные цифры наших расходов и в то же время не менее фантастические цифры экономической эффективности руководимой им дипломатии. С лета 1990 года действовали фактически заодно и Э.А. Шеварднадзе, и американские дипломаты»88
  Ахромеев С.Ф., Корниенко Г.М. Глазами маршала и дипломата. М.: Международные отношения, 1992. С. 276.


[Закрыть].

Новый союзный договор, который Горбачев готовил, шансов на сохранение Союза не имел. Во-первых, не предусматривался в республиках референдум по его подписанию. Во-вторых, руководители ряда союзных республик (Украина, все прибалтийские и все кавказские республики) не собирались его подписывать, другие готовы были подписать, но с серьезными оговорками, включая неразрешимые территориальные претензии к соседям, а значит, договор хоть и был бы подписан в таком виде, но не вступил бы в силу. Он бы лишь зафиксировал принципиальные разногласия и де-юре сделал бы нелегитимными результаты референдума от 17 марта 1991 года, на котором большинство граждан СССР высказалось за сохранение Союза. К тому же Россия уже приняла решение о независимости. Встает вопрос: независимость от кого? Кыргызстан, что ли, ее оккупировал? Или Эстония? Естественно, независимость от центральной власти, потому что кризисные явления наступали именно в результате неэффективного и неумелого руководства и явного предательства отдельных руководителей высшего звена управления. Да и критической ситуации в СССР, как и объективных причин, для разрушения Союза не было. Причина была в Горбачеве, в его неспособности управлять масштабными процессами и системно руководить мировой державой. Запад, прежде всего США, не мог не воспользоваться слабостью и безнравственностью советского руководства, и мирный вариант плана уничтожения СССР заработал на полную мощь. Они его хорошо подготовили и без особых затрат. Стремление Горбачева любой ценой «породниться» с Западом и с его помощью, добившись разоружения собственной страны, решить кризисные проблемы Союза являлось следствием его абсолютной геополитической безграмотности, отсутствием широкого политического кругозора и сущностного понимания мировых процессов. Горбачев был выдающийся дилетант в международных да в других государственных делах. Он искренне считал, что главная проблема в отношениях с США и Европой лежит в идеологической плоскости, в доминирующей роли компартии в развитии советского общества и государства. Бывая с Раисой Максимовной в западных странах, он восхищался обилием разнообразных продуктов и бытовых товаров, полагая, что это результат свободного рынка, преимущества капитализма.

Когда-то и я завидовал обилию колбас, сыров и прочего в капиталистических странах. Однажды, находясь в командировке в Голландии, я в сопровождении нашего военного атташе (ВАТ) зашел в сырный магазин, где можно выпить чашечку кофе. И, конечно, восторгался обилием сыров. ВАТ предложил мне понаблюдать за покупателями, приобретающими сыр. Покупателей было мало, в основном женщины. И что меня поразило – это то, что покупали несколько сортов сыра (обычно два-три) по 50, 60, 75 грамм. Совсем не по-нашему.

Дальше – больше. Сопровождавший нас профессор университета города Утрехта, где проходила международная конференция «Права человека и армия», на которую меня отправил Д.Т. Язов, живо интересовался положением дел в СССР и странах социализма. И на некоторые его вопросы я и мой друг генерал-полковник Иван Цеков из Болгарии затруднялись ответить. Что означает бесплатное получение квартир? Кто их строит и кто платит? Наш ответ, что строит и платит государство, его не удовлетворил, а когда мы сообщили, что на бесплатное жилье имеют право все граждане страны, он едва не стал заикой. То же самое по медицине. Сказал, что через два месяца пойдет к стоматологу, потому что его беспокоят два зуба. Спросили, зачем ждать два месяца, он ответил, что у них стоматолог стоит дорого, что не хочет брать кредит, потому как не расплатился с прежними. Когда разъяснили, что у нас любой врач осматривает любого гражданина бесплатно, он опять впал в ступор. Тоже по образованию, по другим сферам. Ничего толком не могли ему прояснить по налогам, потому что не знали, что это такое. Цеков пригласил его в Болгарию и тот приехал тем же летом и, по словам Ивана, не хотел уезжать.

Я подробно докладывал министру обороны о результатах поездки. Он живо интересовался международным гуманитарным правом (законы и обычаи войны), женевскими конвенциями, причиной нератификации их Советским Союзом. Дал поручение проработать и выйти «наверх» с предложением о ратификации. Вскоре этот вопрос был решен положительно, был издан приказ министра обороны СССР и наши военнослужащие (комбатанты) получали в зонах конфликтов международно-правовую защиту. Не меньший интерес вызвал мой рассказ о встрече с голландскими профессорами, о диалоге, дискуссиях и наблюдениях. Рассмеялся, когда рассказал про сырный магазин, про то, что если родители живут вместе с взрослыми детьми, то питаются врозь. Резюмировал: не по-сибирски это.

Вместе с тем здоровые интеллектуальные силы в СССР понимали необходимость развития теоретических основ социализма, разработку которых запустил И.В. Сталин («Без теории нам смерть») и остановил Хрущев. Простите, читатель, но приведу большую цитату Иосифа Виссарионовича из его работы, которую специалисты справедливо относят к политическому завещанию вождя. Она и сегодня выглядит современно и весьма актуально. Ее когда-то (не помню даты) в доверительной беседе порекомендовал прочитать Д.Т. Язов. Вот чему должна служить экономика:

«Необходимо добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели возможность свободно выбирать профессию, а не быть прикованными на всю жизнь в силу существующего разделения труду к какой-либо профессии.

Что требуется для этого?

Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьезного культурного роста членов общества без серьезных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно, прежде всего, сократить рабочий день, по крайней мере, до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования.

Для этого нужно дальше, коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную заработную плату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше, как путем прямого повышения денежной зарплаты, так и особенно путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления»99
  Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР: Замечания по эконом. вопросам, связанным с ноябрьской дискуссией 1951 г. М.: Госполитиздат, 1952.


[Закрыть].

Поэтому от руководства страны требуются не только широкие знания, но и глубокое понимание сути мировых процессов и изменений, чтобы определить цель развития государства и общества, выработать стратегию действий и поставить всем институтам власти и управления четкие системные задачи. И здесь необходимы не сиюминутный, а геополитический анализ, стратегический по времени и масштабу прогноз, системное планирование орбиты развития страны, тем более мировой державы. И наиболее уязвимым, опять же начиная с Хрущева, являлась теория социализма. Застой, несмотря на успехи и достижения в технологиях, космосе, в военной сфере и в науке, больнее всего ударил по развитию теории мирового социалистического проекта. Своевременно не было обращено серьезное внимание на теорию социального программирования, запущенную Ротшильдами на Западе в качестве альтернативы социалистическим принципам хозяйствования. Джинсы, бытовые приборы, жвачка постепенно побеждали грандиозные успехи социализма в науке, технологиях, образовании, изменяли последовательно сознание людей в пользу материализации своего быта. Именно такая стратегия, основы которой были заложены планом А. Даллеса еще в 1945 году, размывала устойчивость социалистического сознания советских и других стран социализма, людей и формировала условия для оппозиции. Естественно, западные спецслужбы не могли не воспользоваться такой благоприятной возможностью. И они запустили соответствующие программы. Причем как капиталисты ни швырялись огромными деньгами, а ограничивались мелкими финансовыми подачками конкретным лицам, поставками оргтехники, оплатой командировок за границу, продвижением их в научной и литературной деятельности (как Пастернака, Солженицына), другими мелочами, они формировали силу, которая сама разрушила великую державу без риска большой войны и интервенции. И очень дешево.

На тему гибели советского коммунизма написано немало разнообразных работ, где в качестве главных причин указываются практически все сферы жизнедеятельности государства и общества: идеология, экономика, социальное отставание, военное дело, бюрократия и другие. И конечно, особо выделяется марксизм-ленинизм как ошибочная теория и историческое заблуждение. Видимо, все это имело место. Мне, автору, более близка оценка случившегося со стороны выдающегося социолога и философа А.А. Зиновьева, уехавшего из СССР на Запад после опубликования своей работы «Зияющие высоты» и оказанного на него политического давления, а затем вернувшегося уже в РФ и ставшего удивительно мощным защитником социализма и СССР. Это он в Париже на телевидении остро полемизировал с рвущимся к власти Ельциным и прогностически предрек именно то, что мы получили впоследствии. Ему принадлежит сакраментальная фраза: «Целились в коммунизм, а попали в Россию».

А.А. Зиновьев являлся членом Академии геополитических проблем, и мы много общались. Я был поражен его глубоким пониманием мировых процессов и глубинным знанием западной жизни. В совместном нашем интервью главному редактору журнала «Гражданин» Н. Кривомазову он дал такую оценку бывшему Союзу (цитирую по памяти):

«Советский геополитический проект был самым величественным за всю историю человечества. Это была попытка построить общество социальной справедливости в масштабе всей планеты Земля. В этом проекте были недостатки, их было много. Но, вместо того чтобы бороться с недостатками, я стал бороться с государством, о чем глубоко сожалею».

В одной из своих работ, написанных уже в России, он, считая «марксизм-ленинизм самой передовой идеологией того времени», описывая кризис СССР в 1985–1999 годах, в отличие от большинства философов, видел ошибки марксизма более глубоко, в самой философии диалектического материализма, и прежде всего в приоритете материальной стороны жизни по отношению к сознанию о том, что марксизм воспринимается как сборник догматов, не подлежащих теоретическому совершенствованию, что делает его уязвимым перед идеологией Запада. По его мнению, «западная идеология еще более далека от науки, чем марксизм… Советская контрреволюция не может быть научно объяснена, если не принять во внимание внешние факторы, ибо она была задумана и навязана советским людям со стороны Запада. Ее совершили советские люди. Но их побудили на это силы Запада»1010
  Зиновьев А.А. Гибель русского коммунизма. М.: Центр-полиграф. 2001. С. 229–381.


[Закрыть]. Но, опять же, возвращусь к И.В. Сталину, как он развивал марксизм-ленинизм, не считая его догмой:

«Более того, я думаю, что необходимо откинуть и некоторые другие понятия, взятые из “Капитала” Маркса, искусственно приклеиваемые к нашим социалистическим отношениям. Я имею в виду, между прочим, такие понятия, как “необходимый” и “прибавочный” труд, “необходимый” и “прибавочный” продукт, “необходимое” и “прибавочное” время.

Я думаю, что наши экономисты должны покончить с этим несоответствием между старыми понятиями и новым положением вещей в нашей социалистической стране, заменив старые понятия новыми, соответствующими новому положению.

Мы могли терпеть это несоответствие до известного времени, но теперь пришло время, когда мы должны, наконец, ликвидировать это несоответствие»1111
  Там же.


[Закрыть].

Подводя итог драмы под названием ГКЧП, хочу заметить, что это была всего лишь неорганизованная спорадическая попытка честных патриотов хоть что-то предпринять в преддверии крушения их Отечества, чтобы не было мучительно больно впоследствии. Среди членов ГКЧП не было ни единого специалиста по переворотам, «цветным революциям», не было ни профессионалов-революционеров и подпольщиков и даже ни оппозиционеров. Да и явного лидера не было, и никто на эту «должность» не претендовал. О теоретиках социализма и говорить не приходится: главный идеолог был явным врагом социализма, а генеральный секретарь коммунистической партии для обоснования перестройки лишь прикрывался социалистической фразеологией, чтобы успешнее бороться с коммунистической идеей. Союз был обречен, поскольку против него работали многолетняя, тщательно выверенная программа действий, обкатанная на ряде небольших стран, и команда опытных профессионалов. В распоряжении этой команды были: неограниченные ресурсы, поддержка самой мощной империи мира, тайные масонские организации с тысячелетней практикой, эффективные спецслужбы. Кто был на стороне СССР, мы видели выше. Даже если бы у ГКЧП проявился успех, он не был бы долгим: соотношение сил складывалось далеко не в их пользу. Но осуждать членов ГКЧП никто не вправе – они сделали, что умели. Для маршала Д.Т. Язова это вообще была ситуация совершенно ему не знакомая и не понятная. Он, скорее, полагался на КГБ, МВД, лидера Верховного Совета и юриста. Хотя его пытались сделать едва ли не главным зачинщиком.

А что касается уроков из августа 1991-го, то следует понимать, что сегодня Россией управляют воспитанники тех, кто уничтожал Советскую державу и устанавливал новый порядок для нас с вами – «дети» Собчака, одного из самых одиозных и зловещих фигур процесса разрушения СССР. Он был их профессором, учил новому миропорядку. И этот порядок по-научному именуется либерал-фашизм – родственник гитлеровского национал-фашизма. Да и Запад лучше не стал. А мы, народ – единственный источник власти, стали еще менее солидарны и организованны. Одна надежда на коронавирус.

А далее, уважаемый читатель, предлагаю то, что я писал в 1992 году по этому поводу. Прошу строго не судить с учетом моей молодости, жесткой цензуры и желания не навредить Д.Т Язову и другим участникам попытки спасения Отечества. Публикуется в редакции 1992 года.

Маршал Язов
Роковой август 91-го
Правда о «путче»

От автора

Рядом с Д.Т. Язовым, под его непосредственным руководством, мне довелось трудиться более четырех лет. Много это или мало? По крайней мере, достаточно, чтобы судить, как подчас ошибалась пресса, рисуя облик тогдашнего министра обороны. Многие публикации, появившиеся после августа 1991 года, такое впечатление лишь усилили. С иных страниц Язов предстает как заурядный заговорщик, вынашивавший свои планы чуть ли не с первого дня пребывания на своем высоком посту. Выиграет ли истина от такого примитивного упрощения? И подумалось: а если попытаться рассказать о Язове то, что, вероятнее всего, широкому читателю неизвестно, что оставалось за ширмой официальных встреч, документов, интервью?

Милость к падшим, если учесть нынешнее состояние бывшего министра? Не только. Скорее желание побудить читателя к самостоятельному видению этого, вне сомнения, незаурядного человека.

В этой книге, надеюсь, нет жестких оценок, нет стремления выдать одних за белых, других за красных. Автор сознательно избегал этого, доверяя опыту и вкусу тех, кто сочтет за труд прочитать здесь написанное.

А в ранце – маршальский жезл

Таким подчиненные его не видели никогда. Во всех критических ситуациях он был сгустком выдержки, твердости, воли. И когда поднимал свой поредевший взвод в заранее обреченную атаку или держал десяток бойцов на позиции против сотен немцев на Волховском фронте, и когда войска под его командованием в ходе маневров не могли выйти в срок на запланированный рубеж, и когда на 1-м Всеармейском офицерском собрании делегаты в лицо говорили ему о проблемах, которые он должен был и не мог решить.

Сегодня, на исходе 20 августа 1991 года, Д.Т. Язов, министр обороны второй по военной мощи ядерной державы, Маршал Советского Союза, немногим более года назад получивший из рук Президента СССР маршальский «жезл», подавлен и растерян. Внешне еще пытается изобразить выдержку и самообладание, но все, кто близко с ним соприкасался, чувствуют в нем надрыв. Тяжелыми шагами, с каменным лицом он ходит по кабинету. Подойдя к письменному столу, садится в кресло, обхватывает голову руками. Через мгновение проводит ими по лицу, как бы пытаясь отбросить, отогнать от себя мысли о близкой трагической развязке. Боже, зачем он впутался в эту авантюру, в этот балаганный спектакль?

Снова встает, останавливается напротив портрета М. С. Горбачева, смотрит мутным взором на него – и вновь тяжелые шаги, тяжелые раздумья. На минуту задерживается у бюстов А.В. Суворова и М.И. Кутузова. Что это: обращение за советом, за подсказкой в критической ситуации или же попытка оправдаться перед великими полководцами России? Он тоже попадает в анналы истории, его имя долго будет на устах современников и потомков. Но бюстов ему не поставят. Через день-другой его портреты станут спешно снимать со стен, также спешно уничтожать или же засовывать в темные углы, подальше от людских взоров. Это-то он знает твердо.

Так в многострадальной Отчизне на его памяти случалось не раз. Лесть, славословие, стремление быть первым в коленопреклонении перед сильными мира сего в одночасье сменялись тем же стремлением быть первым и в ниспровержении вчерашних кумиров после их падения с пьедестала.

Сам же Язов не особенно верил и доверял льстецам, но в то же время не противился их появлению. Не их он делал своей главной опорой в службе – предпочтение отдавал прямолинейным, не гнушавшимся черновой работы офицерам и генералам, но и коленопреклонники «имели место быть» в его окружении. И завтра они отмежуются от него первыми.

Снова шаги, кресло, шаги по пустому кабинету, хозяином которого он был более четырех лет.

Зазвонил городской телефон, не переключенный на приемную. По привычке дернулся, потянулся за трубкой, но не взял ее, а резко ударил по клавише переключателя. Что уготовил ему этот ночной звонок? Чью-то злость, ненависть или, наоборот, поддержку и сочувствие невидимого абонента? Но ни то ни другое сейчас одинаково не нужно. Все, похоже, кончено, впереди зияющая чернота, и он сам шагнул в нее двое суток назад…

И его имя будут трепать все кому не лень, искать в его биографии, выстроенной своими руками, обильно политой потом и кровью, признаки будущего путчиста.

Такого финала своей военной карьеры даже во сне предположить он не мог. Карабкаясь по тернистым зигзагам армейской лестницы, он достиг ее последней ступени. Теперь же предстояло стремительно скатиться вниз. Тяжелое предчувствие охватило Маршала Советского Союза, последним получившего это высокое и весьма престижное воинское звание…

* * *

«Пахал от зари до зари». Именно так, может, несколько просторечно, но исчерпывающе определил сам Д.Т. Язов главную примету своего жизненного пути в разговоре с подчиненным накануне ареста. Вряд ли при этом он помнил давнюю характеристику, данную заместителю командира роты лейтенанту Язову командиром 483-го стрелкового полка майором Колчиным, где также отмечалось огромное трудолюбие подчиненного. Совпадение знаменательно. Едва удалось бы человеку подняться к высотам власти, будь он апатичен, ленив, отсутствуй у него здоровое честолюбие. Правда, в нашей действительности немало примеров достаточно легкого восхождения с помощью «мохнатой руки», могущественной поддержки. К Язову это, однако, отношения не имело.

* * *

Родился Дмитрий Тимофеевич в небольшой деревне Язово, что в Омской области, в 1924 году. Крестьянская семья рано приучает к труду – здесь недосуг долго нянчиться с детьми. Язов однажды припомнил принцип, которым руководствовались в семье: ребенка воспитывать до тех пор, «пока он не вдоль кровати помещается, а поперек». К тому же в 1934 году умер отец. Мужать хочешь не хочешь пришлось рано.

В десять лет взвалил на себя трудную мужскую долю. Постоянный, требующий огромной физической силы крестьянский труд. Но в душе прочно засела мечта – стать профессиональным военным. С возрастом она усиливалась, приобретала конкретные очертания. Этому способствовала обстановка в стране. Несмотря на репрессии, престиж военных в преддверии войны был чрезвычайно высок, а военная служба являлась действительно почетной. Начавшаяся Великая Отечественная война подтолкнула юношу к принятию решения. Явившись в военкомат, он прибавил себе год возраста и попросился в армию. «Лучше в офицеры», – смущенно добавил он военкому. С сомнением записав возрастные данные призывника, военком направил его в Новосибирск, куда осенью 1941 года было перебазировано Московское пехотное училище.

С ноября 1941 года по июль 1942-го Дмитрий Язов – курсант пехотного училища имени Верховного Совета РСФСР, курс ускоренный: фронт требовал самую, пожалуй, выбиваемую в боях категорию офицеров – командиров взводов и рот. Учился курсант Язов с каким-то остервенением, стремясь максимально насытиться военными знаниями и навыками. С первых недель он стал одним из лучших в учебе. Жадно ловил сводки с фронта и мысленно видел себя на передовой. Летом 1942 года состоялся выпуск командиров пехотных взводов и – сразу направление в действующую армию. «…Принял взвод на Волховском фронте. <…> Так профессия офицера стала делом всей моей жизни», – лаконично заключает маршал о начале своей военной биографии.

483-й стрелковый полк, куда попал восемнадцатилетний лейтенант, занимал позиции у станции Погостье. Первое, с чем обратился к взводному один из подчиненных, была просьба помочь написать домой. 40–50-летние бойцы составляли основу его взвода, половина из них малограмотные, не умеющие писать и читающие по слогам. Подчас резало слух их неуставное обращение к комвзвода – «сынок», но и ответственность за них, годившихся ему в отцы, заметно усиливалась: cостав-то большей частью нестроевой, вооружены в основном трехлинейками. Учились вместе воевать до седьмого пота. И воевали. И теряли боевых друзей.

«Передовая, – вспоминал маршал, – очень быстро расставляла все по своим местам, показывала, кто есть кто. Все наносное, показушное отлетало, как шелуха, и открывалась суть человека. И если говорить о том, что особенно ценилось в людях, я бы назвал надежность. Это своего рода синтез боевого, профессионального мастерства и нравственной чистоты, порядочности».

Сколько ни приходилось Язову обращаться к фронтовой поре, неизменно эти воспоминания полны теплоты, признания боевым товарищам за чувство локтя, окопное братство, помогавшее, по его собственному признанию, «без страха смотреть в глаза смерти».

Последняя миновала лейтенанта, хотя вражий свинец пометил и его. После госпиталя стал заместителем командира роты. С февраля 1943-го и до конца войны сначала на Волховском, а потом на Ленинградском фронте служил командиром взвода на курсах младших лейтенантов, свой боевой опыт ровесникам передавал.

В конце победного 45-го занял должность, которую Дмитрий Тимофеевич назвал для себя «самой памятной… да и, пожалуй, самой дорогой из всех офицерских должностей» – командира роты.

24 октября 1947 года газета Ленинградского военного округа «На страже Родины» целую полосу посвятила отличной роте гвардии старшего лейтенанта Язова. «Постоянно изучайте своих солдат, и тогда вам легче будет обучать и воспитывать их» – этот совет Язова коллегам, прозвучавший со страниц газеты, выдает глубинные истоки того внимания, которое уделял он «человеческому фактору», будучи ротным командиром, комбатом, командиром полка, командующим войсками округа, да и министром обороны.

Успехи по службе, какую бы должность ни занимал, сопровождали его практически постоянно. Аттестации были отличными. Может, и не знал тогда Дмитрий Тимофеевич старую французскую поговорку «Плох тот солдат, который не мечтает стать маршалом», но следовал ей пунктуально. Потому закономерен и последователен рост. Ни одна ступенька на пути к командирской зрелости не пропущена. И еще – две военные академии с золотой медалью.

Не сломили и сопутствующие офицерской службе бытовые невзгоды. Хотя мысли бросить скитальческую жизнь и сделать остановку иногда посещали молодого командира. Об этом он вспоминал так: «В 1956 году я окончил с золотой медалью Академию им. Фрунзе и поехал служить в Ленинградский военный округ. И началось: месяц без квартиры, второй… А жена, которая в это время жила у матери в Боровичах (это недалеко от Бологого), все время твердит: “Иди ищи частную квартиру, я тут одна”. Уже тогда, тридцать лет назад, найти жилье было немногим легче, чем сейчас. Наконец нашел комнатенку… в 20 километрах от места службы. Домишко деревянный, свои дрова, свой уголь. А тут хозяева подселили к нам еще одну семью. Так и жили в тесноте целый год.

Но ничего, кое-как перебился… А после этого, где я только не служил: был вместе со своим полком на Кубе во время Карибского кризиса, служил на Дальнем Востоке, в Забайкалье, на Украине, в Закавказье, Москве, Центральной группе войск, Средней Азии, снова на Дальнем Востоке…» Настроение бывало разным, признавался маршал, и подчас подмывало «бросить якорь» и пойти на преподавательскую работу, служить в столице. И возможности-то выпадали.

Последняя представилась в 1974 году, когда после Военной академии Генерального штаба, покомандовав армией в ЗакВО, Д.Т. Язов был назначен в Москву, в Главное управление кадров, начальником ведущего управления. На этой относительно спокойной должности можно было дослужить до отставки, да еще при случае получить генерал-полковника. Но уже через два года он заскучал в Москве и стал проситься в войска.

В ноябре 1976 года он едет на Дальний Восток первым заместителем командующего войсками округа. Затем через два с небольшим года командует советскими войсками в Чехословакии, а далее – войсками Среднеазиатского и с июня 1964 года – Дальневосточного военного округа.

Серьезной проверкой организаторского таланта генерала Дмитрия Язова стало назначение его командующим войсками Среднеазиатского военного округа. Округ приграничный, по размеру один из наиболее крупных, воинские гарнизоны и объекты друг от друга и от штаба округа находятся на большом удалении. В связи с поспешным его образованием многие части были необустроены, офицеры не имели жилья, техника находилась под открытым небом. Новый командующий, ознакомившись с состоянием дел в округе, в числе первых мер приказал разработать планы строительства жилья, создания учебно-материальной базы, укрытия техники. Мобилизовал все ресурсы округа для решения поставленных им задач, установил хорошие контакты с первым секретарем ЦК компартии Казахстана Д. Кунаевым, с руководителями партийных и советских органов областей, на территории которых дислоцировались войска округа. Инициатива Д. Язова была поддержана в ЦК республики, округу оказали существенную помощь в поставке строительных материалов, продовольствия, техники. Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Д.Ф. Устинов, с уважением относившийся к инициативным командующим, выделил дополнительные средства для САВО.

Весь округ пришел в движение. Командующий и управление округа большую часть времени проводили в частях, на строительных площадках. Буквально за два года реконструировали Алма-Атинское высшее общевойсковое командное училище, обустроили учебную дивизию в Отаре, создали новые и модернизировали старые учебные центры, почти половина бесквартирных офицеров получили жилье.

Командующему было присвоено звание генерала армии.

Приход Дмитрия Тимофеевича на должность командующего Дальневосточным округом по времени почти совпал с началом в нашей стране перестройки. Ставший еще в 1980 году кандидатом в члены ЦК КПСС генерал армии, правда, о большой политике не думал. И у истоков перестройки не стоял. В апреле 1985 года на бескрайних просторах Дальнего Востока он мотался по частям округа, забираясь в самые отдаленные и забытые богом гарнизоны. Приезд командующего подчиненные ждали с тревогой и надеждой. Тревожились за имеющиеся недостатки в боевой подготовке, в воспитании людей, в организации быта. Командующий, зная военную службу до тонкостей, учинял разнос командирам всех рангов за малейшие упущения. Особенно доставалось тем, кто не проявлял должной заботы о подчиненных. Уже в апреле-мае он проверял ход подготовки к следующей зиме. Внимательно осматривал котельные, столовые, казармы, склады. Сибиряк, он прекрасно знал суровый характер дальневосточного климата и по-сибирски основательно готовил округ к действиям в экстремальных природных условиях.