Электронная библиотека » Лесса Каури » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 15 мая 2016, 12:20


Автор книги: Лесса Каури


Жанр: Любовное фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Лесса Каури
Золушки из трактира на площади

© Л. Каури, 2016

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

Маме, которая всегда поддерживала меня…


В Вишенроге зарядили дожди. Щедро поливали столичные проспекты, прихотливо извивающиеся улочки, утопающие в зелени дома знати, ремесленные и купеческие кварталы. Умытые храмы сияли белизной, золотом и лазурью под серым небом, а королевский дворец из черного камня, с влажно блестящими крышами и повисшими стягами на многочисленных башнях, казался намокшей хищной птицей, усевшейся на вершине горы над Тикрейским проливом.

На площадь Мастеровых выходили четыре улицы – Кузнечная, Гончарная, Каменная и Прачечная. Дома здесь выглядели не так значительно, как в соседнем – Торговом – квартале, но сработаны были добротно и стояли десятилетия, заботливо подновляемые хозяевами. После Большого пожара, случившегося семьдесят лет назад и пожравшего около двух третей городских зданий, улицы вымостили заново, используя больше камень, чем дерево. С тех пор одно– и двухэтажные домики отличались лишь цветом фасадов и крыш да количеством горшков с цветами, которые во все времена так любили домохозяйки. Улицы квартала хвастались друг перед другом палатами гильдий, на которые, казалось, ушло больше камня и вазонов с растениями, чем на остальные дома. Две палаты – каменщиков и прачек – смотрели фасадами на площадь, а между ними расположился маленький домик цвета темной охры, с углами, поросшими мхом, и крышей, на которой устраивали свидания местные кошки, привлеченные запахом съестного. Семья, купившая сгоревшую во время Большого пожара мастерскую, перестроила ее под трактир, с тех пор не закрывавший двери для посетителей в любую подгоду. Гостей здесь всегда ждала горячая похлебка с ломтем вкуснейшего хлеба, свежие сыры, перепела на вертеле, уложенные в гнездышки из ароматной зелени и посыпанные кунжутом, холодное пиво или теплый морс из лесных ягод с медом, пользующийся особенным спросом в эти ветреные дни. Нынешняя хозяйка трактира, Матушка Бруни, всегда лично проверяла качество продуктов, как когда-то делала ее мать, а до нее – бабка-основательница семейного дела. За некоторыми Матушка сама ходила на рынок в сопровождении двух верных служанок, сестер Гретель, которых за глаза прозвали Гренадершами за внушительный рост и косую сажень в плечах.

В этот момент Бруни, тоскливо поглядывая в залитое потоками воды окно, выслушивала недовольный монолог повара. Пип, или, как ласково называла его Бруни, Пиппо, приходился двоюродным братом ее покойной матушке. Этот невысокий, круглый и абсолютно лысый толстяк отличался неуемной энергией, кипящей кулинарной фантазией и резкими перепадами настроения, напрямую зависевшими от погодных условий. Он не представлял жизни без солнца и впадал в уныние в его отсутствие. Нынешнее совместное уныние повара и погоды длилось уже без малого две недели и, наконец, вылилось в истерику толстяка по поводу сорта муки для выпекания его знаменитых на всю столицу соленых булочек. Слова лились бесконечным потоком, как косые струи дождя, что барабанили в окна, шумели в водостоке и стучали по крыше.

– Брунгильда! – сердито вопросил Пип, и Бруни вздрогнула – она терпеть не могла, когда ее называли полным именем. – Ты меня совсем не слушаешь!

– Я слушаю, – вздохнула она. – Давай подождем, пока немного распогодится? Я схожу к мельнику Розену и попрошу заменить партию.

Мелодично звякнул колокольчик. Дождь шагнул в открывшуюся дверь вместе с одним из постоянных посетителей. Последний, стянув с головы широкополую мятую шляпу, аккуратно встряхнул ее за порогом.

– Возвращайся на кухню, Пиппо, – ласково попросила Бруни, погладив повара по плечу, и поспешила навстречу вошедшему.

– Добрых улыбок, господин Турмалин, и теплых объятий! – радостно приветствовала она гостя – высокого сутулого старика, зябко кутавшегося в поношенный плащ. – Как ваше здоровье?

– Спасибо, дорогая, – усмехнулся тот, взяв ее под руку, – твоими молитвами и горячими обедами, что присылала мне с Ровенной, еще жив!

– Зря вы вышли на улицу, – посетовала Матушка, провожая господина к его постоянному месту – угловому столику, наполовину скрытому массивным буфетом, в котором хранились винные бокалы и столовые приборы. – Похолодало, а у вас наверняка не прошел кашель!

– Опостылело сидеть дома, – признался старик, с явным удовольствием усаживаясь на скамью, заваленную подушками разного размера. – Смотришь целый день то в окно, то в стену, из всех развлечений – визит целителя, который ничего не смыслит в медицине, да твои восхитительные лакомства. Давай я лучше здесь поболею!

Бруни с затаенной тревогой всматривалась в осунувшееся лицо, отмечая запавшие щеки, бледность и влажную испарину на лбу, круги под глазами, но ничего говорить не стала. Махнула Виеленне – сестре Ровенны, – и та, без слов понимающая хозяйку, тут же принесла поднос с кружкой дымящегося морса, плошкой меда и тарелкой только что испеченных булок.

– Доброго дня, господин, это вам для затравки! – приветливо улыбнувшись, пояснила служанка. – Сегодня в обеденном меню зеленые щи, куриные колбаски с жареным картофелем или рыбный пирог. Чего желаете?

Старик оживленно потер ладони.

Оставив их разбираться с заказом, Бруни отошла за трактирную стойку и принялась протирать бокалы, поглядывая в сторону посетителя. Григо Турмалин приходил сюда уже несколько лет. Появился однажды на пороге, будто возник из ниоткуда, – высокий, полный сил мужчина с глазами редкого золотисто-карего цвета, и громогласно вопросил:

– А ну-ка, красавица, подскажи мне, чем это пахнет так дивно из окон заведения?

Бруни в тот момент засыпала брусничные листочки в доходящий на маленькой плитке за стойкой морс. Ароматный дымок поднимался от котелка, и сквозняк уносил его в открытые весеннему теплу окна. А со двора доносился глуховатый голос ее мужа Ральфа, чинившего телегу.

Ральф погиб в Крейской войне пять лет назад. Вслед за мужем ушли родители – Хлоя и Эдгар, которым она помогала держать семейное дело. И трактир Матушки Хлои стал трактиром Матушки Бруни, несмотря на то что «матушке» в ту пору только исполнилось девятнадцать лет. Некоторые из слуг нашли другую работу, здраво рассудив, что одинокой девушке в таком возрасте не справиться с заведением. Но она раз за разом отказывалась от выгодных предложений по продаже дела и, стиснув зубы, осваивала нелегкое ремесло трактирщицы до тех пор, пока ее имя не включили в Книгу гильдии наравне с именами родителей, а соседи по улице не стали все как один уважительно величать ее Матушкой.

Тогда Бруни почему-то решила, что Григо – маг: он был начитан и изыскан в речах, имел изящные руки человека, никогда не державшего инструмент, и созданные в ее представлении для того, чтобы делать пассы. Но время шло, а Турмалин старел, как обычные люди, и даже быстрее. Он никогда не жаловался на жизнь, однако Матушка замечала, как с каждым годом ветшает его одежда, тощает кошелек. Да и в прежде ясных глазах появилась какая-то безнадежная муть, затянувшая золото радужек, будто болотная тина. Бруни догадывалась, что Григо во многом отказывает себе, лишь бы приходить в трактир, наблюдать за людьми, неспешно куря трубку, и заказывать любимые блюда. Когда старик с месяц назад не явился в обычное послеобеденное время, она забеспокоилась и отправила на разведку Ровенну. А потом стала ежедневно передавать ему со служанкой обеды за счет заведения, решив, что нельзя лишать единственной радости человека, к которому жизнь явно относится не как к сыну, а как к пасынку.

Дождь утих. Небо кокетливо приоткрыло синие прорехи в серой пелене облаков. Бруни спешно переобулась из туфель в сапоги, прихватила плащ и вышла из трактира, крикнув в кухню:

– Пиппо, я дойду до Розена!

– Зонт захвати! – тут же отозвался тот.

Она упрямо тряхнула каштановыми «матушкиными» локонами и выскочила без зонта.

В воздухе висела влажная морось, а небо вновь затягивало. Следовало поторопиться, чтобы добежать до лавки и обратно.

Хозяина за прилавком не оказалось.

– Он на заднем дворе, – сообщил молодой продавец, колесом выпячивая грудь и играя бицепсами, – вдовушка ему давно нравилась, и он не упускал случая покрасоваться перед ней каждый раз, когда она заходила в лавку.

Бруни только покачала головой и отправилась на задний двор. Они с Ральфом жили мирно и оба любили работу в трактире, однако, какое удовольствие женщины получают от плотских утех, молодая супруга знала лишь понаслышке. Возможно, проживи они подольше вместе, мужу удалось бы разбудить в ней женщину. Но он ушел на войну, а она осталась одна. И желания завести интрижку как-то не возникало. Ей это казалось неприличным, что ли. Пип давно ругал Бруни за вдовье одиночество, но попытки познакомить с сыновьями своих приятелей оставил после того, как она, глядя на него серо-голубыми отцовскими глазами, в принятых у морских бродяг замысловатых выражениях указала на тщетность подобных намерений. Отец Бруни был коком и полжизни ходил под парусами на торговых судах, поэтому девочка с юных лет усвоила, как доходчиво объяснить собеседнику, что он не прав.

Задняя дверь лавки была приоткрыта. Со двора раздавались странные свистящие звуки, сопровождаемые ругательствами.

Матушка толкнула створку и застыла на пороге, едва не сбив с ног лавочника, наблюдающего за приказчиком, который порол худого и взъерошенного мальчишку, за запястья и щиколотки привязанного к столбу. Пацан шипел, как разъяренный кот, и ругался на чем свет стоит, но покоряться не собирался.

– Будешь еще воровать у честных горожан? – спросил Розен и, не дождавшись ответа, кивнул опустившему руку приказчику: – Добавь пять…

Мальчишка через плечо бросил на него ненавидящий взгляд, будто полоснул кинжалом. Точнее, кинжалами – его зрачки были узкими и вертикальными, почти утопавшими в неизбывной зелени радужек. Лишь когда кнут вновь опустился ему на спину, зрачки расширились, заполнив глаза чернотой.

Оборотень!

– Приветствую, Варлен Розен! – Бруни, шагнув вперед, уверенно взяла лавочника под руку. Она была у него особым клиентом и умело этим пользовалась. – Что здесь происходит?

– Сын блудливой суки украл батон, – поморщился тот, – но был пойман. Не беспокойтесь, дорогая моя, я лишь проучу его немного и отпущу. На собачьей шкуре все быстро заживает.

Черная змея хлыста, свистнув, оставила на коже, проглядывающей через драную рубашку, набухающую кровью полосу.

– Велите это прекратить! – Бруни улыбнулась, но под взглядом ее глаз, будто грозовые тучи налившихся свинцом, лоточнику стало не по себе. – У нас срочное дело.

– Но он же…

– Сейчас же, – она продолжала улыбаться.

Розен неохотно махнул рукой, и приказчик опустил хлыст. Покорность лавочника объяснялась просто. Трактир Матушки Бруни являлся официальным поставщиком ко двору его величества Редьярда Третьего соленых булочек, в народе прозванных мерзавчиками. Рецепт отец Брунгильды привез из своих странствий – то ли испробовал где-то в чужих краях, то ли сам придумал. Забавная закуска к пиву быстро стала известной среди простого люда, а затем слава о ней зашагала по всему Вишенрогу, пока, наконец, не добралась до королевского дворца. Редьярду понравилось удивлять гостей необычным лакомством, и он выдал владельцу рецепта пожизненный патент на поставку булочек ко двору. С тех пор раз в неделю во дворец отправлялась телега с драгоценным грузом, один запах которого вызывал у горожан обильное слюноотделение и желание тут же отведать «холодненького». А на каждой из коробок располагалась маленькая приписка о том, у каких торговцев были закуплены продукты для теста. Естественно, имя Варлена Розена значилось там первым.

Бруни кивнула на воришку:

– Развяжите.

Торговец вздохнул, но распорядился.

Когда сняли путы, мальчишка чуть не упал. Сквозь рубище проглядывали выпирающие ребра, на грязных щиколотках виднелись поджившие следы от кандалов.

Матушка подошла к нему и присела на корточки, чтобы оказаться с ним вровень.

– Почему ты украл? – спросила она, спокойно глядя в зеленющие, чуть раскосые глаза.

– Хотел жрать, – буркнул пацан, не отводя взгляда.

В этой наглости сквозило отчаянное мужество существа, давно и безнадежно противостоящего всему миру.

– Если я приглашу тебя в гости и накормлю, ты дашь мне слово, что ничего не украдешь в моем доме?

Бруни поймала себя на том, что невольно повторяет интонацию своей матери – Хлоя умела смягчать заскорузлые сердца простой и уверенной добротой.

Оборотень испытующе разглядывал неожиданную спасительницу. Кончики его ушей были немного заострены и в моменты волнения прижимались к черепу, что казалось одновременно и забавным, и устрашающим.

– Даю слово, – наконец произнес он. То ли в себе сомневался, то ли в ней? – А не обманешь? Стражникам не сдашь?

Матушка, взглянув на следы от кандалов, покачала головой. И, повернувшись к лавочнику, завела разговор о замене партии муки, будто забыв о мальчишке.

Когда они с Розеном в конце концов договорились, она неожиданно обнаружила оборотня рядом – внимательно слушающим разговор. И подумала о том, что обсуждать дела можно бесконечно, а батон парнишка так и не успел съесть!

– Ждите подводы через два часа, – сказал напоследок лавочник. – И еще раз прошу прощения за то, что мой приказчик перепутал партии для доставки!

– Бывает, – улыбнулась Бруни, на этот раз без тяжести во взгляде. Повернулась к мальчишке: – Идем со мной.

Когда они вернулись в трактир, начинало смеркаться. Григо Турмалин, сидя в своем углу, неспешно курил трубку и наблюдал за Ровенной, зажигающей свечным огарком большую люстру. Брунгильда терпеть не могла магические светильники, предпочитая их холодному свечению тепло, копоть и мягкий оранжевый свет язычков пламени. Но на охранный противопожарный свиток для здания раскошелилась и ни разу не пожалела об этом.

Из кухни раздавались оживленные голоса. Один принадлежал Пипу, а другой – его старшей дочери Ванилле, жизнерадостной дебелой девушке двадцати восьми лет от роду, дослужившейся от простой посудомойки до Старшей Королевской Булочницы. Ее визит мог означать только одно: короля посетили нежданные гости, для которых срочно понадобилось пикантное лакомство.

– Пресвятые тапочки! – воскликнула Ровенна, увидев оборотня. – Хозяйка, кто это с вами?

Ее сестра вышла из кухни, вытирая руки фартуком, и тоже застыла в изумлении.

Оглядев габаритных сестричек, оборотень попытался было сбежать, но Бруни цепко ухватила его за плечо, толкнула в объятия подошедшей Виеленне Гретель и принялась перечислять:

– Первое – накормить, второе – отмыть и изгнать блох, третье – подобрать одежку. А потом еще раз накормить!

– Ему плохо не будет? – усмехнулась Ровенна и вернулась к люстре.

– И что с ним делать после? – недоуменно уточнила сестра.

Бруни посмотрела на мальчишку. Тот затравленно оглядывался по сторонам, словно искал щелочку, сквозь которую можно было бы испариться.

– А потом отпустить, – твердо сказала она, – на все четыре стороны.

Зеленые глаза оборотня широко раскрылись, и лицо на миг осветилось надеждой, сделавшей его невероятно привлекательным. Но чернота быстро заполнила радужки: для этого ребенка самым страшным было поверить в людскую доброту.

Матушка смотрела на него, бредущего, будто под конвоем, за Виеленной, с затаенной грустью. Боги не дали им с Ральфом детей. А теперь уж и не дадут.

– Бруни, ты пришла? – крикнул Пип из кухни. – Мне срочно нужна помощь!

– Знаю, – вздохнула она и направилась к нему.

С Ваниллой расцеловались, как сестры. И родственницами друг другу приходились, и дружили давно, и делились сплетнями, и ходили вместе по кондитерским и бакалейным лавкам – чем еще заняться в свободное время двум одиноким женщинам, считающим себя хозяйками своих жизней?

– Во дворце такой переполох! – принялась рассказывать Ванилла, засучив рукава и оттесняя отца от кухонного стола. – Вчера утром неожиданно прибыло посольство из Гаракена, а в его составе сам герцог Ориш, кузен короля! Поговаривают, будто привез предложение женить нашего старшего принца на ихней принцессе!

Бруни сняла плащ и сапоги, повязала фартук, вымыла руки и сменила Пипа, замешивающего тесто, чтобы он мог заняться начинкой для булочек.

В кухню заглянула Ровенна.

– Хозяйка, помощь нужна?

Матушка качнула головой, пояснила:

– Зал на тебе. У нас мерзавчики!

Наступал вечер. Сейчас в трактир потянутся уставшие ремесленники – хлебнуть пива или морса, закусить пряными сухариками по дороге домой. Чуть позже зал наполнится постоянными посетителями: купцами, пришедшими поужинать и поговорить о делах, стариками, чью холодную кровь согреет близость других людей, разговоры, сплетни и слухи, патрульными из городской стражи, уставшими наматывать бесконечные круги по улицам квартала в поисках беспорядков. Захаживали к Матушке Бруни отужинать и главы четырех ближайших гильдий, чем она несказанно гордилась.

Ровенна, будто бригантина, идущая на всех парусах, вернулась за стойку – старшей из сестер Гретель нравилось воображать себя хозяйкой.

– Уж пора бы принцу Аркею жениться, – пробурчал Пип, набирая молотый красный перец на кончик ножа и высыпая его в начинку, – годков-то ему сколько?

– Двадцать девять, отец.

Бруни насторожилась. Зазвучали в голосе подруги знакомые загадочные нотки – предтечи пересказа дворцовых сплетен, которые Ванилла обожала.

– А он что? – кинула пробный шар Матушка.

– А он никогда не женится! – сделав страшные глаза, ответила та. – Я точно знаю!

Пип покосился на дочь, пожевал губами и полностью погрузился в таинство приготовления пищи. Готовить толстяк обожал, но терпеть не мог, когда его отвлекали. Разглашай подруги во весь голос государственные тайны – он все равно бы не услышал.

Ванилла подвинула свою доску с тестом ближе к доске Бруни и зашептала, задыхаясь от волнения:

– Не спалось мне вчера, я и встала часа за два до рассвета. Дай, думаю, опару заведу для утренних блинчиков. Спускаюсь в кухню и вдруг слышу голоса! Я струхнула. Сначала решила – воры, потом – что поварята орехи таскают. Мы их от мешков только и гоняем. Осторожненько выглянула из-за двери и обомлела. Сидят за столом его величество вместе со своим шутом, шалопаем Дрюней, и напиваются до золотых демоненков в глазах. «Что делать, Дрюня? – говорит ему король. – По закону первородства трон должен Аркею достаться, да и мозгов у моего старшенького поболе, чем у Колея. Но какой король на троне сидит без своей королевы?» Шут его по плечу погладил, знаешь, как больных родственников успокаивают, и спрашивает: «А ты с ней связаться не пробовал? Может, передумала?» Тот чуть вином не подавился. «С ума сошел, недалекий? Она мне до гроба припоминать будет, что я ее бросил. Первенца моего не пожалела, прокляла пожизненным венцом безбрачия! Думаешь, такие заклинания вспять повернуть возможно?» «Не думаю, твое величество, – грустно так Дрюня отвечает и давай себе в стакан рожи корчить. – Тут еще гаракенцы эти, перхоть на их шевелюры! Слушай, а с чего они так спешно принцесску сосватать решили? Неспроста это, брат мой король, неспроста! Дал бы ты указание кому следует разузнать, в чем дело!» Редьярд стакан с таким стуком поставил, я думала, разобьет. «А прав ты, плут, – говорит. – Раз торопятся девку замуж выдать, значит, обстоятельства у них! А если обстоятельства серьезны, можно вместо Аркея предложить им Колея – обормоту уже давно пора остепениться! И мы соседей отказом не обидим. Только надобно будет так все обставить, будто Колей влюбился без памяти, а брат ему, по благородству душевному и сердечной холодности к принцессе, уступил!» Шут на него подозрительно уставился: «Как ты, твое величество, Кольку заставишь в любовь сыграть?» А Редьярд давай хохотать: «Срежу содержание вдвое. И Вемьянский замок отберу, в котором он чаще всего разгулы разгульничает! Вот и посмотрим, сколь быстро станет шелковый!» А потом вдруг замолчал резко и в лице изменился. Мне аж жалко его стало! «Вот только с Арком беда…» – говорит. А Дрюня ему: «Боги милостивы, твое равновеликое величество! Сын за грехи отца не отвечает – и то им ведомо!» Тогда король у него поинтересовался, в каком месте он равновеликий, они заспорили, а потом и вовсе ушли, прихватив поднос с едой и пару кувшинов пива.

Ванилла замолчала, запыхавшись.

– Бедный принц, – покачала головой Бруни. – Но ты бы не рассказывала об этом никому.

– А и не буду! – торжественно пообещала подруга. – Что я, не понимаю, что ли? Только папе и тебе. Ну, ты ж знаешь, мне надо было с кем-то поделиться, иначе меня б разорвало!

Матушка засмеялась. Скатала из теста ровный шар, выложила на деревянный поддон – доходить.

– Пиппо, теста еще готовить?

Повар, отвлекшись от обжаривания лука, окинул взглядом с десяток накрытых полотенцами заготовок.

– Хватит, пожалуй! Если его величеству будет угодно – лучше завтра свеженьких напечем!

– И то правда! – согласилась дочь.

В кухню заглянула Ровенна, потупилась, будто медведица, переминаясь с ноги на ногу. Это могло означать только одно – в трактире появился знатный посетитель. Уж насколько легко старшая Гретель вертела ремесленниками и купцами, одним незлым тихим словом прекращала их ссоры и даже драку могла разнять без последствий для посуды и мебели, настолько же панически боялась представителей дворянства. Слава богам, подобные гости в квартале были редки, но, манерой поведения сразу выделяясь из толпы, заставляли бойкий язык Ровенны коснеть, а ее саму становиться столь неуклюжей, что Бруни диву давалась.

Матушка вздохнула и направилась к раковине – вымыть руки, умыться, снять фартук и переплести растрепавшиеся волосы в аккуратную косу.

Посетитель в одиночестве сидел за маленьким столиком у дальней стены. Простой плащ с глубоким капюшоном, под которым не было видно лица, не мог скрыть стать и осанку, а руки – принадлежать простолюдину.

– Добрых улыбок и теплых объятий этим вечером, мой господин! – сказала Матушка, подойдя к нему и ставя на стол кружку с дымящимся морсом и тарелку с ароматными сырными хлебцами.

– Здравствуй, красавица! – глуховато ответил он. – Но я ничего не заказывал!

– Подарок гостю от заведения, – улыбнулась Бруни. Этот знатный господин, несмотря на сдержанную речь и скупые жесты, не позволявшие понять, что он представляет собой на самом деле, совершенно ее не страшил. – Такова традиция, которую установила моя матушка.

Незнакомец качнул головой. Отведав морса, довольно хмыкнул, захрустел хлебцем.

– Долгих лет твоей матушке, она придумала добрую традицию!

– Мои родители умерли, – спокойно объяснила Бруни. – Рада, что вам понравилось! Поужинаете у нас?

Посетитель чуть сдвинул капюшон, и она увидела приятное открытое лицо, живые карие глаза, оглядевшие ее с интересом – не дурным, грязным интересом, с каким обычно знатные господа смотрели на хорошеньких простушек, а так, словно ему принесли чудную игрушку, вызвавшую невольное восхищение.

– Прости меня, хозяйка, – попросил он. – Я с удовольствием поужинаю в твоем трактире, если ты составишь мне компанию.

– Я хотела лишь принять заказ, – пояснила Бруни.

– Тогда я заказываю, – он откинулся на спинку стула, – а ты все записываешь на двоих.

Матушка невольно засмеялась. И ведь таким серьезным казался, стервец!

– Хорошо, – сдалась она. – Сегодня на ужин…

Он поднял ладонь, призывая ее замолчать. К своему удивлению, она подчинилась жесту.

– Не перечисляй! Просто вели принести то, чем отужинала бы сама вечером после дня, в который была вынуждена улыбаться-улыбаться-улыбаться, хотя на душе кошки скребут.

Матушка кивнула и отправилась на кухню, а вскоре вернулась с большим подносом, уставленным яствами. Тут были кружки с холодным пивом и знаменитые мерзавчики Пиппо, сырный суп цвета расплавленного солнца, посыпанный зеленью, свиные ребрышки с запеченным под творожной шапкой картофелем, перепел на вертеле, трогательно уложенный в гнездышко из жареного лука, глиняный чайник с чаем из луговых трав, от которых веяло летними ароматами бескрайних полей.

– Почему не вино? – уточнил гость.

Бруни бросила на него изумленный взгляд, продолжая накрывать на стол. Быстро он оценивает ситуацию!

– Я думаю, господин пьет такие вина, рядом с которыми самая старая бутылка из моего погреба покажется молодухой, – отдавая поднос подошедшей Виеленне и садясь напротив гостя, объяснила она. – Пиво же пьют и богатые, и бедные, и счастливые, и… несчастные. Возьмите булочку. И выпьем за то, чтобы вечер не продолжал этот день!

– Как тебя звать, умница моя? – засмеялся незнакомец, отправляя в рот мерзавчик.

– Глотните пива, – улыбнулась Бруни. – Первый глоток холодного пива – одно из самых восхитительных ощущений в этой жизни!

Гость тронул ее кружку своей и отведал напитка, но одним глотком не отделался.

– Сколько тебе лет? – допив до дна и стукнув кружкой об стол, поинтересовался он. – Ты действуешь на меня как шарик мороженого на ребенка! Хочу все о тебе знать!

Бруни пригубила пива. Посетитель не вызывал в ней чувства отторжения, как те, что пытались разговорами заманить ее в постель. Было в нем что-то располагающее, к чему стремилась душа, желая раскрыть свои тайны. Но…

– Для «всего» мы еще мало знакомы, – строго уточнила она и подвинула к нему тарелку с супом. – Меня зовут Матушка Бруни, и мне двадцать три.

– И сколько же у тебя детей, матушка? – поинтересовался гость.

– Мой трактир называется «У Матушки Бруни», – ровно пояснила она. – А детей у меня нет. Я вдова.

Гость, уже взявшийся за ложку, опустил ее обратно.

– Прости! – искренне воскликнул он. – Прости меня, Бруни! Простишь?

Взяв ее руку, поднес к губам. Коснулся тыльной стороны ладони – сначала дыханием и лишь потом губами. Нежно. Уверенно. Спокойно.

Матушкино сердечко сбилось с такта.

– А как вас зовут? – почему-то шепотом спросила она, ощущая, как тепло его ореховых глаз окутывает ее, будто шалью в зябкий осенний вечер.

– Какое имя тебе по нраву? – отпустив ее руку, улыбнулся он. – Я сегодня весь вечер несу невесть что и говорю невпопад. Чтобы искупить вину, предлагаю тебе выбрать мне имя и загадать желание, которое обязуюсь выполнить!

– Пусть будет… Кай? – она взглянула на него вопросительно.

Он наконец принялся за суп.

– Пусть будет. Ну вот, теперь мое имя ты знаешь, а я до сих пор не слышу твоего желания!

Бруни была уверена, что гость не имел в виду ничего неприличного, но фраза прозвучала двусмысленно, и девушку бросило в жар. Чтобы взять себя в руки, она пробормотала первое, что пришло в голову:

– Вот если бы вы могли остановить травлю оборотней…

Кай поперхнулся супом.

– Интересное желание для молодой хозяйки, – заметил он. – Чем оно вызвано?

Сбиваясь и путаясь – мысли были совсем о другом, – Матушка поведала собеседнику об утренней сцене в лавке Розена.

– Вы же понимаете, что мальчик украл просто от голода? – спросила она, заглядывая ему в глаза.

Почему-то ей казалось важным, чтобы гость согласился.

– Понимаю, – серьезно ответил тот. – Могу предположить, что короля этот вопрос тоже беспокоит: с одной стороны, бродяжничество и преступления, участниками которых оборотни вольно или невольно становятся, с другой – жестокость населения по отношению к ним и кровопролития, происходящие в основном в провинции. Чтобы как-то исправить ситуацию, его величество начал потихоньку привлекать их к государственной службе. Сейчас из них набран особый гвардейский полк. Об этом пока мало кому известно.

Бруни никогда не слышала об оборотнях-гвардейцах, своего собеседника видела впервые в жизни и ничего о нем не знала, но поверила сразу и безоговорочно!

– Но это еще не все! – продолжил Кай. – Осенью под патронажем принца Аркея откроется факультет для оборотней при Военной академии.

– Обучение будет платным? – заинтересованно спросила она.

– За них заплатит казна с условием, что после окончания академии они будут служить на благо королевства в течение двадцати лет. Оборотни, хоть и не в ладах с дисциплиной, прирожденные бойцы, а способности делают их намного опаснее обычных солдат.

Матушка вспомнила отчаяние, тщательно спрятанное в зеленых глазах мальчишки, и представила его взрослым, в форме королевского гвардейца. На сердце стало тепло.

– Спасибо! – тихо сказала она.

– За что? – удивился Кай.

– Вы помогли мне принять одно важное решение, о котором я еще минуту назад не подозревала!

– Я рад, – искренне улыбнулся гость. – Но этот экскурс в этническую политику королевства не считается выполненным желанием! Так что у тебя, Матушка Бруни, есть второй шанс! А что ты обычно делаешь в выходные?

– У меня не бывает выходных… – смутилась она и вдруг вспомнила, как отец рано утром приводил ее в порт, где стояла на причале его маленькая яхта.

Они уходили в море до заката, ловили рыбу, загорали и купались. А на следующий день в меню трактира появлялся рыбный суп с острым красным бульоном, в который добавляли белые сухарики.

Вот это были выходные! Но, когда родители умерли, стало не до отдыха.

– О чем ты подумала? – заинтересовался Кай. – Я вижу в твоих глазах грусть и радость – одновременно!

– Я бы хотела выйти в море, – все еще представляя бесконечный бархат и кружево волн, прошептала Бруни. – Отец брал меня с собой на «Зоркую» – его яхту.

– А где она сейчас?

– Мне пришлось продать ее, когда родителей не стало.

– Тяжело было? – гость, с сожалением покачав головой, отодвинул пустую тарелку и потянулся к другой – с ребрышками.

– Ну… – пожала плечами Матушка. – Непросто.

– И как же ты справилась? – Кай взглянул на нее с интересом.

– Просто делала, что должна.

Матушка подлила ему пива и случайно встретилась глазами с Турмалином, сидящим в углу, за спиной гостя. Тот улыбнулся, одобрительно кивнув. На сердце Бруни стало радостно – одобрение старика придавало ей уверенности.

Когда в трактире стало слишком шумно, Кай поцеловал ее руку и поспешил уйти, оставив более чем щедрую плату. Он улыбался, прощаясь, и вообще выглядел сытым и довольным, что не могло не радовать хозяйку заведения.

Баюкая ощущение тепла его губ на своих пальцах, она вернулась за стойку и первым делом спросила у Ровенны, где парнишка.

– Наелся, как хряк, и дрыхнет в чулане, – сообщила та в перерывах между беготней с подносами. – Наверх я его не пустила, хозяйка…

Она не договорила, но Бруни и так поняла – старшая Гретель боялась, что оборотень что-нибудь украдет.

В дверях показался Томазо Пелеван – глава Гильдии каменщиков. Невысокий, кряжистый и рыжий, как лесной пожар. Матушка заспешила навстречу – проводить дорогого гостя за отдельный столик.

– Здравствуй, дочка, – приветливо кивнул тот, – подай легкий ужин, чтобы мозги ясными остались. Сейчас ко мне человек подойдет – переговорю с ним по душам.


Страницы книги >> 1 2 3 4 | Следующая
  • 3.5 Оценок: 11

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации