Текст книги "Сталин. Отец народа"

Личность мирового масштаба

Имя Сталина не сходило со страниц зарубежной периодики с конца 20-х годов и до самого конца его жизни, причем как в позитивной, так и в негативной оценке. Надо сказать, что вся информация, как приятная, так и остро критическая в адрес Сталина поступала в Кремль, обобщалась, переводилась, доводилась до сведения вождя и оседала в советских архивах.

Сам Сталин большого значения этим отзывам не придавал, но для нас все эти публикации, безусловно, представляют огромный исторический интерес, поскольку позволяют глазами зарубежных корреспондентов и политических деятелей взглянуть на то, каким непререкаемым авторитетом и весом пользовался Иосиф Виссарионович Сталин при жизни, как высоко оценивали его деятельность во всем мире.

Вот как, например, отреагировала английская и американская пресса на разгром немцев под Москвой. 17 января 1942 года военный обозреватель британской газеты «Дейли экспресс» отмечал, что «успехи Красной Армии могут быть охарактеризованы как современное военное чудо. И творец этого чуда – Сталин», – а 26 января 1942 года редактор «Обсервера» писал, что победа под Москвой «в значительной степени является триумфом железной воли и организаторских талантов Сталина».

24 января того же года посол Англии в СССР Стаффорд Криппс, выступая на пресс-конференции в Лондоне, заявил: «Сталин показал себя великим лидером и крупным стратегом. Основной стратегический план обороны Москвы и советского наступления – это стратегия самого Сталина. Советский народ питает к нему огромное доверие. Нынешние события потребовали от русских больших жертв и страданий, но дух этого народа теперь выше, чем когда бы то ни было. Я никогда не видел населения, одухотворенного таким мужеством».

Главный официальный орган консерваторов газета «Таймс» ранее писала об огромном политическом значении солидарности СССР с принципами Атлантической Хартии (эта декларация глав правительств США и Великобритании, подписанная 14.8.1941, провозглашала цели войны против фашистской Германии и ее союзников, тезисы о послевоенном устройстве мира, в частности, об отказе от территориальных захватов и о праве народов избирать себе форму правления. – Л.Б.).Теперь же газета «Таймс» отмечала полное совпадение между духом Атлантической Хартии и следующими словами, сказанными Сталиным: «Теория расового равноправия в СССР и практика уважения к правам других народов привели к тому, что все свободолюбивые народы стали друзьями Советского Союза».

23 февраля 1942 года в одном из крупнейших кинотеатров Лондона в честь 24-й годовщины Красной Армии состоялся мощный многолюдный митинг. На нем в качестве почетных гостей присутствовали члены советской военной миссии в Англии, представители вооруженных сил ряда европейских стран – Чехословакии, Польши, Югославии, Норвегии, Свободной Франции, – а также Китая.

Открыл этот митинг редактор газеты «Ивнинг стандард» Оуэн, который подчеркнул, что «собравшиеся приветствуют Сталина, советский народ, доблестную Красную Армию, гарнизоны Москвы, Ленинграда и Севастополя, не знающих слова «капитуляция».

Выступая в те дни в Палате общин, побывавший в Советском Союзе министр иностранных дел Великобритании Иден поделился с членами парламента своими неизгладимыми впечатлениями об увиденном: «Мы видели в России командиров высокого ранга и младших командиров, видели солдат и руководителей народа и повсюду мы встречали одинаковую уверенность и решимость. Мало найдется примеров в анналах истории, чтобы армия, которая провела такое долгое и тяжелое отступление, как Красная Армия в течение лета, все же сохранила боевой дух и смогла обрушиться на врага с таким триумфальным успехом».

6 марта того же года ТАСС сообщало из Лондона: «У англичанки леди Мак-Роберт все ее три сына – летчики английской авиации погибли в боях с немцами, Мак-Роберт решила пожертвовать 20 тысяч фунтов стерлингов на создание звена истребителей в память о ее погибших сыновьях. Она просила, чтобы эти самолеты были отправлены по адресу: «СССР, СТАЛИНУ».

Мать погибших английских пилотов писала: «Нет слов, чтобы выразить мое восхищение тем, что было сделано и делается под замечательным и вдохновляющим руководством Сталина. Гитлер никогда не сломит этот народ».

29 ноября 1942 года все английские газеты поместили на видном месте сообщения о том, что четыре английских летчика награждены Советским правительством орденом Ленина. Ряд газет опубликовал эту информацию под заголовками: «Сталин удостаивает чести Британскую королевскую авиацию», «Сталин награждает английских летчиков»…

Американский военный обозреватель Макс Вернер в журнале «Арми энд невл джорнэл» писал: «Пользуясь благоприятным, случаем поздравляем Народного Комиссара Обороны СССР Сталина со славной годовщиной Красной Армии. Великолепная выдержка, упорное сопротивление и неукротимая активность, проявленные командирами и бойцами Красной Армии, войдут в историю, как выдающиеся примеры героизма и мужества их правительства и их страны. Мы теперь знаем, что Красная Армия может сокрушить армию Германии».

Годовщина со дня нападения гитлеровских орд на Советский Союз была отмечена в США, Англии и Канаде многочисленными митингами и собраниями. В сообщении ТАСС говорилось: «Участники митинга на Мэдисон-сквер в Нью-Йорке 22 июня, посвященного годовщине гитлеровского нападения на Советский Союз, с энтузиазмом приняли приветственные телеграммы товарищу Сталину и защитникам Севастополя».

В телеграмме Сталину говорилось: «Многолюдный митинг, созванный в честь годовщины героической борьбы доблестной Красной Армии, искренне отдает должное вашему вдохновляющему руководству советским народом и стремится приблизить возможность сплотить ряды вокруг ваших знамен, чтобы ускорить окончательный разгром фашизма».

На митинге в Сан-Франциско, организованном комитетом помощи России 20 октября 1942 года, выступил Чарли Чаплин. Он сказал: «Народ спрашивает: «Кто эти коммунисты? Это люди, которые умирали тысячами – правда, не за наши идеалы, а за свои, но все же тысячами. Спрашивают также: «Что будет после войны? Затопит ли коммунизм весь мир? Мой ответ на это: «И что же?»… Мы не хотим вернуться к тому положению, когда несколько человек, получающих сотни миллионов долларов от дела, в котором они ничего не понимают, стоят выше рядовых честных людей… Я не знаю, что такое коммунизм, но если он создает людей, подобных тем, которые сражаются на русском фронте, – мы должны уважать его. Настало время отбросить всякую клевету, потому что они отдают свою жизнь и кровь за то, чтобы мы могли жить. Нам следовало бы отдать не только наши деньги, но всю духовную способность к дружбе, которой мы обладаем, чтобы помочь им» (Россия, которую мы не знали. 1939 – 1993. Хрестоматия. Челябинск.1995. С.143).

За эту речь и за то, что из сообщений советской печати американским реакционным кругам стало известно, что один из уцелевших после Сталинградской битвы танков носил имя Чарли Чаплина и что Сталин на Тегеранской конференции якобы сказал об этом факте Рузвельту, великий актер-антифашист был подвергнут гонениям со стороны комиссии по расследованию антиамериканской деятельности и изгнан из Соединенных Штатов в 1952 году, как «смутьян и коммунист».

* * *

На Западе очень внимательно следили за каждым выступлением Сталина. Реакция мировых средств массовой информации на сталинский доклад по случаю 25-й годовщины Великого Октября, совпавшей с кульминацией Сталинградской битвы, была ошеломляющей: все английские радиостанции передали полный текст этого доклада на английском, французском, немецком, чешском, польском, испанском, итальянском и других языках. Агентство Рейтер в своем обозрении отмечало: «Речь Сталина – это речь сильного человека, уверенного в себе, уверенного в своей армии, уверенного в рабочих, уверенного в окончательной победе. Это не хвастливая, озлобленная и взволнованная речь. Он сделал откровенный и реалистический обзор положения и если выразил разочарование по поводу задержки открытия второго фронта, то его чувства легко объяснить. Сталин выразил уверенность в том, что второй фронт будет рано или поздно открыт, а также убеждение в том, что действия антигитлеровской коалиции в конечном счете завершатся победой».

Понятно, что подобные речи Сталина находили отклик у простых людей во всем мире. Мировая общественность требовала открытия второго фронта у своих правительств, объективно помогая Сталину, который справедливо требовал у лидеров западных демократий выполнения союзнических обязательств. Газета «Дейли телеграф энд морнинг пост» в передовице писала: «Сталин может быть уверен в том, что открытие второго фронта не задержится ни на один момент сверх необходимого подготовительного периода».

Крупный журналист своего времени Гарвин писал в газете «Санди экспресс»: «Сталин является той великой движущей силой, которая вдохновляет русский народ в мирный период и в период борьбы с врагом. Его величественная речь является откровенной и мудрой в отношении западных держав и непримиримой в отношении общего врага».

Насколько важной и серьезной считали в США речь Сталина 7 ноября 1942 года, говорит тот факт, что крупнейшие радиостанции Америки прервали свои радиопередачи, чтобы сделать сообщение об этом докладе. А уже на следующий день его полный текст напечатали «Нью-Йорк таймс», «Нью-Йорк геральд трибюн» и ряд других крупнейших газет Америки. Комментарии же к докладу были написаны во всех без исключения центральных и местных американских газетах.

Турецкая газета «Журналь д’Ориан» писала: «Читая эту речь, хочется поблагодарить Сталина за то, что он ничего не преувеличил, за то, что он не злоупотребил тем, что его будут слушать во всем мире. Он трезво, простым языком рассказывает, как протекала война в России последним летом».

Исключительно высоко была эта речь Сталина воспринята в Иране, где справедливо связывали упрочение подлинной независимости и суверенитета этой страны с победой Великой Октябрьской социалистической революции. А ввод войск СССР и Великобритании на территорию Ирана в августе 1941 года был очень чувствительным ударом по профашистским элементам в иранском обществе и способствовал антигитлеровской ориентации этой страны.

Разгром немцев под Сталинградом был мощным толчком для усиления деятельности в США сторонников укрепления американо-советской дружбы. Так, американка Анна Луиза Стронг, автор объективной книги о Сталине, в своих публичных выступлениях ставила вопросы остро, не опасаясь скользких мест, говорила, как друг СССР, о котором знала не понаслышке, так как работала на протяжении ряда лет корреспондентом газеты «Москоу ньюс». Однажды во время выступления в Сан-Франциско перед двухтысячной аудиторией, где ее речь была выслушана с предельным вниманием и неоднократно прерывалась аплодисментами, после доклада, один троцкист спросил у Анны Луизы Стронг на английском языке, «известно ли ей, что Ленин писал о Сталине в своем завещании», на что Стронг ответила: «Я знаю, что в течение почти 20 лет Сталин ведет страну и показал себя великим человеком».

9 февраля 1943 года по Московскому радио выступил французский писатель Жан-Ришар Блок со своей знаменитой речью по случаю разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом. Он сказал: «Слушайте, парижане! Первых трех дивизий, которые вторглись в Париж в июне 1940 года… этих дивизий – 100-й легко-пехотной, 113-й и 295-й пехотных – не существует больше! Они уничтожены под Сталинградом; русские отомстили за Париж. Русские отомстили за Францию!» (История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941 – 1945. Т. 3. М. 1961. С. 75)

«Битва за Сталинград, – писала канзасская газета 14 февраля 1943 года, – решающее сражение Второй мировой войны, и она может стать Ватерлоо для Адольфа Гитлера и его банды убийц». Автор статьи очень высоко оценил личный вклад Сталина в разработку плана разгрома немцев под Сталинградом.

В феврале 1943 года редакция журнала «Совьет раша тудэй» организовала собрание, на котором присутствовало 1700 человек. Оно было посвящено 25-й годовщине Красной Армии, и на нем выступил бывший посол США в СССР Дэвис, который подчеркнул, что, «как подлинно великий человек, Сталин весьма скромен. Он отклонил все похвалы за строительство тех огромных промышленных предприятий, которые мне довелось видеть, и приписывал эти достижения усилиям тысяч своих инженеров, сподвижников и сотрудников. Я твердо уверен, что, если бы не предвидение, здравое суждение и неукротимая воля этого человека, нужных усилий не удалось бы создать, и немцы, перейдя советскую границу, не встретили бы танков, орудий, самолетов, которые помешали Гитлеру одолеть Советский Союз и тем самым не позволили ему установить свое господство над Европой и Азией, а в конечном счете, над Африкой и прилегающими морями»…

В 1979 году, а это был год столетнего юбилея Иосифа Виссарионовича, американский профессор Урбан имел беседу с бывшим послом в СССР Гарриманом, который неоднократно встречался со Сталиным. В этой беседе Гарриман, в частности, сказал: «Сталин как военный лидер был популярен, и нет никаких сомнений, что он был одним из тех, кто сплотил Советский Союз после гитлеровского нападения. Я не думаю, что кто-нибудь другой смог бы сделать это. И все, что произошло после смерти Сталина, не может переубедить меня в этом».

(Все цитаты из зарубежной печати даются по книге: Иванов Р. Сталин и союзники.1941 – 1945 гг. Смоленск. Русич. 2000.)

И.В. Сталин и интеллигенция

Демьян Бедный.

28 января 1924 года поэт присутствовал на встрече И.В. Сталина с кремлевскими курсантами, где вождь выступил с речью «О Ленине». На примере качеств величайшей личности В.И.Ленина, И.В. Сталин очертил некий моральный кодекс революционных добродетелей, обладание которыми он считал делом абсолютно необходимым для каждого борца за народное счастье: это, прежде всего, простота и скромность, несгибаемость в убеждениях и несокрушимая сила логики, предельная ясность аргументации, способность реально и трезво оценивать возможности классовых врагов и считаться с мнением партийного большинства, принципиальность в политике, вера в массы, презрение к тем, кто скулит во время неудач. Будучи учеником В.И. Ленина, как это он сам неоднократно подчеркивал, и добавим – лучшим учеником – И.В.Сталин сознательно культивировал в себе эти качества. Поэтому он не мог изменить Ленину, как не мог изменить себе.

Демьян Бедный писал в статье, которая была посвящена 50-летию Генерального секретаря ЦК ВКП(б) И.В.Сталина и включена в юбилейный сборник, изданный тиражом в несколько сотен тысяч экземпляров: «Начните характеризовать Сталина и вы увидите, что вы пользуетесь тем именно лексиконом, которым характерна сталинская брошюра о Ленине. Ленин – высочайшая мера. И есть разная мера приближения к этой мере. Степень этого приближения определяет партийную, революционную цену любого из нас, определяет она и цену Сталина. Партия эту цену знает. И крепко за нее стоит».

Д. Бедный отмечает поразительное соответствие подлинной сути И.В. Сталина его революционному имени: «сталь». Не игрушечной пружиной с пляшущим наверху политическим паяцем, а стальным, боевым клинком поэт видит И.В. Сталина.

7 октября 1926 года в «Правде» были помещены стихи Демьяна Бедного о Троцком, которые назывались «Всему бывает конец». Эти стихи пришлись И.В. Сталину по душе, он сразу же по прочтении позвонил В.М. Молотову, другим членам Политбюро. Все одобрили политическую сатиру Демьяна Бедного. Сталин просил передать поэту его личную благодарность за «верные, партийные» стихи о Л. Троцком.

Вот они:

 
Троцкий – скорей помещайте портрет в «Огоньке».
Усладите всех его лицезрением!
Троцкий гарцует на старом коньке,
Блистая измятым оперением,
Скачет этаким красноперым Мюратом
Со всем своим «аппаратом»,
С оппозиционными генералами
И тезисо-моралами, —
Штаб такой, хоть покоряй всю планету!
А войска-то и нету!
Ни одной пролетарской роты!
Нет у рабочих охоты —
Идти за таким штабом на убой,
Жертвуя партией и собой.
.......................................
Довольно партии нашей служить
Мишенью политиканству отпетому!
Пора, наконец, предел положить
Безобразию этому!
 

По поводу этих стихов И.В. Сталин удовлетворенно заметил: «Наши речи против Л. Троцкого прочитает меньшее количество людей, чем эти стихи»…

Но были у Д. Бедного и определенные недостатки, на которые справедливо указывал Сталин. 8 декабря 1930 года Д. Бедный пишет И.В. Сталину письмо, в котором с огорчением отмечает, что его фельетон «Слезай с печки», который «расхвалили до крайности» В. Молотов, а затем и Е. Ярославский, не встретил благожелательного отношения со стороны вождя. «Я ждал похвалы человека, отношение к которому у меня всегда было окрашено биографической нежностью. Радостно, я помчался к этому человеку по первому звонку. И что же?! К моему недоумению, меня крепко дернули за уши, я оказался в парализованном состоянии. Писать дальше не могу… Пришел час моей катастрофы» – так охарактеризовал сложившуюся ситуацию поэт-агитатор.

А дело обстояло так. В декабре 1930 года ЦК партии принял закрытое решение, в котором выразил огромное неудовлетворение стихотворными фельетонами Д. Бедного. Возмущенный пролетарский поэт апеллирует к Генеральному секретарю товарищу И.В. Сталину. И вождь отвечает ему тотчас же. Ответ И.В.Сталина опубликован в 13-м томе его сочинений, и он довольно резок:

«Десятки раз хвалил Вас ЦК, когда надо было хвалить. Десятки раз ограждал Вас ЦК (не без некоторой натяжки!) от нападок отдельных групп и товарищей из нашей партии. Десятки поэтов и писателей одергивал ЦК, когда они допускали отдельные ошибки. Вы все это считали нормальным и понятным. А вот когда ЦК оказался вынужденным подвергнуть критике Ваши ошибки, Вы вдруг зафыркали и стали кричать о «петле». На каком основании? Может быть, ЦК не имеет права критиковать Ваши ошибки? Может быть, решение ЦК не обязательно для Вас? Может быть, Ваши стихотворения выше всякой критики? Не находите ли, что Вы заразились некоторой неприятной болезнью, называемой «зазнайством»? Побольше скромности, т. Демьян…».

А за его «биографическую нежность к Иосифу Виссарионовичу» вождь его отчитал хлестко: «Как Вы наивны и до чего мало знаете большевиков»…

Далее И.В. Сталин переходит к анализу политических ошибок поэта: «В чем существо Ваших ошибок? Оно состоит в том, что критика недостатков жизни и быта в СССР, критика обязательная и нужная, развитая Вами вначале довольно метко и умело, увлекла Вас сверх меры и, увлекши Вас, стала перерастать в Ваших произведениях в клевету на СССР, на его прошлое, на его настоящее».

И.В. Сталина возмутил фельетон Д. Бедного, в котором обличалась пресловутая «русская лень», выражающаяся якобы в стремлении русского человека лишь «сидеть на печке», и он дает достойную отповедь поэту за обвинение в обломовщине трудолюбивого русского народа, совершившего Великую Пролетарскую Революцию и занятого грандиозным социалистическим строительством…

21 января 1936 года в «Известиях» вновь звучит тема Обломова. Но на сей раз в связи с днем памяти В.И. Ленина ее поднимает Н. Бухарин. По мысли Н. Бухарина, только гений В.И. Ленина сумел преодолеть такую «универсальную черту» русского национального характера, как обломовщина. В номере газеты «Правда» от 10 февраля 1936 года печатается редакционная статья «Об одной гнилой концепции». В ней чувствуется авторство И.В. Сталина: «Вряд ли тов.Бухарин сумеет объяснить с точки зрения своей «концепции», как это «нация Обломовых» могла исторически развиваться в рамках огромнейшего государства… И никак не понять, как русский народ создал таких гигантов художественного творчества и научной мысли, как Пушкин и Лермонтов, Ломоносов и Менделеев, Белинский и Чернышевский, Герцен и Добролюбов, Толстой и Горький, Сеченов и Павлов»…

А Демьяна тем временем печатают много и охотно, спрос на его едкие, и в основном весьма посредственные с художественной стороны эпиграммы, частушки и басни пока еще есть, и он набирает кучу авансов и отдает стихи сразу в несколько редакций, что противоречит писательской этике. Об этом ленинградская «Смена» напечатала фельетон, который перепечатала одна эмигрантская газетенка.

Д. Бедный пожаловался И.В.Сталину. Тот пригласил автора фельетона и редактора газеты, которые ждали строгой проработки. Но И.В. Сталин им сказал: «Правильный ли это фельетон? Правильный. Мы давно знаем, что Демьян любит деньги. Еще до революции в «Правде» мы никому не платили, а ему платили. Целесообразно ли было печатать фельетон? Нецелесообразно. Не все, что правильно – целесообразно. Вот, например, Горький приехал из Италии. Мы знаем, как он себя вел. Плохо вел. Есть материалы о его ошибках и плохом поведении. Правильно ли это? Правильно. Но целесообразно ли сейчас вспоминать об этом? Нет, нецелесообразно. Так что фельетон печатать не следовало».

Узнав, что Д.Бедный получает за строчку пять рублей, в то время, как другие поэты получали в два раза меньше, И.В. Сталин порекомендовал редактору платить Демьяну, как всем.

Демьян Бедный не сделал никаких выводов из сталинского письма. В 1936 году он подверг издевательскому осмеянию крещение Руси в либретто комической оперы «Богатыри», где разбойники Древней Руси выдаются за положительных героев, а на богатырей Д. Бедный не жалеет черной краски.

На генеральной репетиции в Камерном театре неофициально присутствовал по поручению И.В. Сталина В.М. Молотов. Его отзыв о спектакле был отрицательным. Срочно принимается и публикуется Постановление ЦК ВКП(б) «О пьесе «Богатыри» Демьяна Бедного», в котором резко осуждается идеологическая концепция автора и его клевета на прошлое России.

В «Дневнике Елены Булгаковой», изданном в Москве в 1990 году, жена Михаила Булгакова, тоже присутствовавшая 2 ноября 1936 года на той генеральной репетиции, оставила такую запись: «Стыдный спектакль». В соответствии с Постановлением ЦК ВКП(б) пьесу «Богатыри» Демьяна Бедного широко обсуждали в театральных коллективах страны.

Чтобы как-то исправить положение, поэт пишет для газеты «Правда» антифашистский памфлет «Ад». Однако это произведение попадает для ознакомления к И.В.Сталину, который держит под личным контролем все, что исходит из-под пера Демьяна Бедного. Вождь бракует памфлет и пишет на рукописи:

«Передайте этому новоявленному «Данте», что он может престать писать».

Но Демьян и на сей раз ослушался, и в связи с выборами в Верховный Совет СССР написал вирши «Страна любуется», где есть неприкрыто – подхалимские и беспомощно-слабые строки:

 
Народ наш гениален,
И знает он, кому даст первый свой мандат!
Да здравствует товарищ Сталин,
Наш гениальный вождь, наш первый депутат!
 

Мы знаем, как И.В. Сталин презирал людей, опускавшихся до откровенной и неприкрытой лести. Не избежал подобной участи и Демьян Бедный. Он не был арестован, но его исключили из партии, а потом и из Союза писателей. В книге воспоминаний «Из прошлого…», изданной в Москве в 1991 году, И.М. Гронский (большевик с дореволюционным стажем, работал главным редактором газеты «Известия» и журнала «Новый мир». – Л.Б.) пишет: «Встал вопрос о награждении Демьяна Бедного орденом Ленина, но И.В. Сталин внезапно выступил против. Мне это было удивительно, ибо генсек всегда поддерживал Демьяна.

Во время беседы с глазу на глаз он объяснил, в чем дело. Достал из сейфа тетрадочку. В ней были записаны нелестные замечания об обитателях Кремля. Я заметил, что почерк не Демьяна. И.В. Сталин ответил, что высказывания подвыпившего поэта записаны неким журналистом…»

В книге Марьямова «Кремлевский цензор» приводятся слова, будто бы сказанные И.В. Сталиным: «Демьян Бедный представлял себе исторические перспективы неправильно. Когда мы передвигали памятник Минину и Пожарскому ближе к храму Василия Блаженного, Демьян Бедный протестовал и писал о том, что памятник надо вообще выбросить и надо забыть о Минине и Пожарском. В ответ на это письмо я назвал его «Иваном, не помнящим своего родства». Историю мы выбрасывать не можем…».

* * *

А.М. Горький.

Впервые И.В. Сталин встретился с Горьким, так же, как и с Лениным, в 1907 году на V, Лондонском съезде РСДРП (б). Весьма противоречивым было отношение «Буревестника революции» к Великому Октябрю. С одной стороны, резкая критика взятого Лениным курса на социалистическую революцию, идейные заблуждения («Несвоевременные мысли», 1918), резкий протест против суда над эсерами в 1922 году, а с другой – замечательный очерк «В.И. Ленин», вошедший в сокровищницу мировой литературы…

Проведя за границей 10 лет (1921 – 1931), Горький вернулся по приглашению И.В. Сталина в Советский Союз, где увидел такие грандиозные перемены, что безоговорочно принял новый строй.

В СССР имя и творчество А.М. Горького было окружено величайшим уважением и любовью, сам же писатель пользовался до конца своих дней огромным авторитетом и признанием. Несмотря на политическую неустойчивость А.М. Горького, его былой антибольшевизм и личные связи с лидерами оппозиции, именно И.В. Сталин в 1932 году на заседании юбилейной комиссии по чествованию гениального пролетарского писателя выступил с предложением присвоить Нижнему Новгороду и области имя Горького, переименовать в Москве Тверскую улицу в улицу Горького, дать писателю орден Ленина, присвоить его имя Художественному театру. Такой чести при жизни не удостаивался ни один писатель в истории человечества…

И.В.Сталин любил на квартире у А.М. Горького встречаться с писателями в неформальной обстановке. Вот как описывает одну из таких встреч писатель Корнелий Зелинский: «Сталин – человек среднего роста, не очень плотный и отнюдь не военно-монументальный, как его изображают в гипсовых бюстах. Это еще вполне крепкий человек, почти без седины; волосы чуть начинают сереть на висках, но еще темные и густые. Когда Сталин говорит, он играет перламутровым перочинным ножичком, висящим на часовой цепочке под френчем. Сталин, что никак не передано в его изображениях, очень подвижен.

Сталин поражает своей боевой снаряженностью. Чуть что, он тотчас ловит мысль, могущую оспорить или пересечь его мысль, и парирует ее. Он очень чуток к возражениям и вообще странно внимателен ко всему, что говорится вокруг него. Кажется, он не слушает или забыл. Нет, он все поймал на радиостанцию своего мозга, работающую на всех волнах. Ответ готов тотчас, в лоб, напрямик. Да или нет. Он всегда готов к бою. Сталин говорит очень спокойно, медленно, уверенно, иногда повторяя фразы. Он говорит с легким грузинским акцентом. Сталин почти не жестикулирует. Сгибая руку в локте, он только слегка поворачивает ладонь ребром то в одну, то в другую сторону, как бы направляя словесный поток. Иногда он поворачивается корпусом в сторону подающего реплику. Его ирония довольно тонка. Сейчас это не тот Сталин, который был в начале вечера, Сталин, прыскающий под стол, давящийся смехом и готовый смеяться. Сейчас его улыбка чуть уловима под усами. Иронические замечания отдают металлом. В них нет ничего добродушного. Сталин стоит прочно, по-военному».

Именно на этой встрече с 50-ю советскими писателями, состоявшейся на квартире у Горького в доме на Малой Никитской 26 октября 1932 года, И.В. Сталин уважительно назвал писателей «инженерами человеческих душ». Подробная запись-свидетельство К. Зелинского о той многочасовой встрече опровергает позднейшие домыслы антисталинистов, отказывающие И.В. Сталину в авторстве этого афоризма и бездоказательно и произвольно приписывающие его почему-то Юрию Олеше… Речь И.В.Сталина была выслушана с большим вниманием. Вождь говорил о намерении создать Союз писателей СССР, о творческих задачах, которые будут стоять перед этим союзом, о его материальной базе. Говоря о методе соцреализма, И.В.Сталин сказал: «Художник должен правдиво показать жизнь. А если он будет правдиво показывать нашу жизнь, то в ней он не может не заметить, не показать того, что ведет ее к социализму. Это и будет социалистический реализм». Говоря о творческих задачах, он обратил внимание писателей на вопрос о пьесах: «… пьесы нам сейчас нужнее всего. Пьеса доходчивей. Наш рабочий занят. Он восемь часов на заводе. Дома у него семья, дети. Где ему сесть за толстый роман? Пьесы сейчас – тот вид искусства, который нам нужнее всего. Пьесу рабочий легко просмотрит. Через пьесы легко сделать наши идеи народными, пустить их в народ». Говоря о материальной базе будущего писательского союза, И.В. Сталин информировал писателей, что будет построен в Москве Литературный институт («Вашего имени, Алексей Максимович»), писательский городок с гостиницей, столовой, библиотекой…

На этой встрече выступили А.М. Горький (председательстующий), И. Гронский, Л. Авербах, Л. Сейфуллина, В. Иванов, М. Кольцов, Г. Никифоров, Л. Никулин и другие. По воспоминаниям заведующего сектором художественной литературы отдела ЦК ВКП(б) В. Кирпотина, присутствовавшего на этом вечере, бестактно повел себя сибирский писатель Владимир Зазубрин, который стал откровенно славословить И.В.Сталина: «Вы ходите в простых брюках и в простом костюме, у вас рябина на лице, но при вашей скромности и неброскости вы великий человек». То же отражает в своих записях К.Зелинский, характеризуя выступление В. Зазубрина, как «очень странное». Зазубрин сказал, что у И.В. Сталина не было никакого рефлекса на величие: «Когда академик Иван Павлов в Риме на конгрессе сидел рядом с Муссолини, он заметил о его подбородке: вот условный рефлекс на величие». Затем пошло сравнение И.В. Сталина с Муссолини и предостережение тем, кто хочет рисовать И.В. Сталина, как и других членов Политбюро, «как членов царской фамилии, с поднятыми плечами»…

По рассказу В. Кирпотина, лицо И.В. Сталина сделалось непроницаемым: такую очевидную «лесть», к тому же задевающую изъяны его внешности, он не принял. К. Зелинский пишет: «Трудно было придумать что-то более бестактное, чем сравнение большевистского лидера с главой итальянских фашистов. И.В. Сталина это задело, он сидел насупившись. Павленко сказал мне шепотом: «Вот и позови нашего брата. Бред!».

Еще один неприятный инцидент произошел во время ужина у А.М. Горького в тот же день.

Поэт В. Луговской стал произносить пышный тост «за здоровье товарища Сталина». Вождь не принял и этой откровенной лести: сидел с каменным лицом. Увидев его реакцию, поэт осекся. «И вдруг изрядно охмелевший Г. Никифоров встал и закричал на весь зал – воистину, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке: «Надоело! Миллион сто сорок семь тысяч раз пили за здоровье товарища Сталина! Небось, ему это даже надоело слышать… И.В. Сталин тоже поднимается. Он протягивает через стол руку Никифорову, пожимает его концы пальцев: «Спасибо, Никифоров, правильно. Надоело это уже».