Текст книги "Привет, заморыши!"

Сцена 24

Оксана на прощание бросается к бабушке обниматься. Бабушка отстраняется, закрывает дверь.

Оксана неслышно возвращается в Леину часть комнаты и стоит у входа с приоткрытым ртом.

Лея, устав шить, лежит на диване и переписывается с Ди вконтакте.

– Оксаночка, тебе чего? – лениво спрашивает Лея.

– Я хочу красивая быть. Чтобы меня любили мужчины всякие и другие там… ну… парни.

Оксана открывает дверь платяного шкафа.

– Оксаночка? – говорит Лея.

– Платью твою хочу мерить я! – отвечает Оксана. – Самую красивую.

– Мерить нельзя, но можешь посмотреть.

– Вот эту я хочу!

Оксана сдергивает розовое платье с белыми облачками с вешалки.

– Оксана, я не разрешала трогать!

– Ха!

Оксана убегает с платьем.

– Да что такое…

Лея спрыгивает с дивана и бежит за Оксаной. Оксана успевает исчезнуть. В детской ее тоже нет.

– Мам, где Оксана? – спрашивает Лея.

Мама пожимает плечами. Она печатает что-то на компьютере у себя в комнате.

Лея подходит к Оксаниной кровати и резко сдергивает покрывало. Оксана лежит, сжав платье в комочек.

– Оксана! Положи платье на место, – нервно говорит Лея.

– Нет!

Лея пытается отнять платье.

– Не трогай без спроса мои вещи!

Оксана переворачивается на живот, закрывает собой платье, визжит и смеется:

– Не отдам, не отдам! Я взяла! Моя теперь!

Лея пытается схватить платье, Оксана вертится, платье тянется, оно сейчас порвется.

Лея приподнимает Оксану за волосы и выхватывает платье.

– А-а-а-а! – визжит Оксана, слезы брызжут у нее из глаз. – Лейка сука вонючая дрянь коза драная сука сука сука!

– Что ты сказала? – удивленно переспрашивает Лея.

Оксана пытается ударить Лею ногой, но промахивается.

Заливисто хохочет.

– Мама! – кричит Оксана. – Она за волосы меня! Она больно мне! Сука эта Лейка говняная тупая!

Мама подходит, смотрит на нее в растерянности.

– Оксана, – говорит она, – перестань орать. У нас дома есть свои правила. Нельзя брать без спроса чужие вещи.

– Да она больно мне! Она! Эта Лейка вонючая за волосы! – кричит Оксана.

– Что это за выражения? У нас нельзя так разговаривать.

– Не поняла что ли ты?! Совсем ты что ли? Она за волосы меня! Она больно мне!

– Мам, она взяла мое платье! – говорит Лея. Она ошарашенно смотрит на Оксану.

– Хочу эту платью! Что хочу тут делаю!

Оксана дрыгается на кровати, машет ногами, она красная, мокрая, злая.

– Оксана, у нас нельзя говорить другим гадости и брать без спроса чужие вещи, – сообщает мама. – Три дня без сладкого и никакого планшета.

Оксана перестает дергаться и с ужасом смотрит на маму.

– Три дня?! Нет! Мама! Мамочка, прости, пожалуйста! И ты прости дура сука подавись этой… платьей своей! Я больше не буду, мамочка! Прости! Я буду хорошо вести!

– Начинай! Потом поговорим.

– А можно планшентик?

– Нет.

– Ну пожалуйста! Дай мне! Я стану спокойная!

– Оксана, так не бывает! Если ты делаешь плохие вещи, планшет отменяется.

– А я буду орать тогда! Пока не дадите мне! Сами виноваты дуры! Сами без сладкого сдохнете тут!

Оксана принимается кататься по кровати. Сначала она визжит, потом воет.

Крики «А-а-а!», «А-а-а!», «А-а-а-а-а-а-а!» становятся все громче и протяжнее. Лея с мамой беспомощно переглядываются.

Сонный Рома выходит из своей комнаты и заглядывает в детскую.

– У нас тут Оксана… огорчилась, – говорит мама.

– Я слышу, – говорит Рома. – А что случилось?

– Лейка эта вонючая! Коза драная! Шлюха тупая! – кричит Оксана. – Говно, говно, говно!

– Лея отняла у нее свое платье, – объясняет мама. – А потом я не дала ей планшет. Хорошо хоть Яна с Лешей в саду и школе.

Оксана с головой прячется под покрывалом. Рома смотрит, как одеяло вздрагивает от ее прерывистого дыхания.

– Нам ведь сегодня надо к психиатру? – спрашивает Рома.

– Да. Марк должен подойти, присмотреть за Оксаночкой.

– Ты как будто не очень потрясена?

– Ну… Шурка с Лешей тоже тяжело адаптировались, помнишь? А ты вообще рыдал целыми днями. Но, конечно, я думала, тут все проще будет, – расстроенно говорит мама.

Оксана продолжает кричать под одеялом.

Сцена 25

Мама в ванной сидит на табуретке, перед ней стоит Оксана. Мама опрыскивает Оксанины волосы средством от вшей. Оксана тиха и послушна.

В ванную заглядывает Марк. Леша сидит у него на шее и водит ладошками по его лысой голове:

– Мам, можно ты меня тоже помоешь? У меня снова все чешется!

– Кать, лучше бы ты их просто побрила, – говорит Марк. – Это лучшее средство. Нет волос – нет вшей. Леха, приехали.

Марк спускает Лешу на пол.

– Да мне нравятся длинные волосы, – отвечает мама. – Они красят детей.

– Эх, вот мы с тобой разные люди. Тебе важна красота, а мне – чтобы все были здоровы. Вы с Ромой ходили к психиатру?

– Да, были сегодня. Симпатичная девушка.

– Что сказала?

– Поставила тревожное расстройство, прописала таблетки.

Марк морщится.

– А вот… Маша Рубцова, сестра Дины Рубцовой, помнишь ее, да?

– Да, – отвечает мама. Она опрыскала Оксанины волосы и теперь чешет их специальным гребнем.

– У нее тоже был трудный период, примерно в том же возрасте, ее отвели к психиатру, тот ей таблетки прописал. Но от таблеток только хуже стало, она потом вообще в больницу попала. Давай без таблеток, а? Таблетки – это большой риск.

– Но Роме-то они могут помочь.

– Кать. Я много об этом читал, пришлю тебе статьи, и ты поймешь, насколько все это неоднозначно.

У мамы звонит телефон, она откладывает гребень, вытирает руки об полотенце.

– Я в любом случае не специалист. Наш доктор явно лучше разбирается в этой теме. Таблетки наверняка проверенные – по крайней мере дико дорогие, – говорит мама.

– Да я заплачу, чтобы ты их выкинула. Больше, чем они стоили.

Телефон замолкает. На экране надпись «Пропущенный звонок. Шура».

– Мне важна эта тема, и я действительно много об этом читал. И тебе бы тоже очень советовал почитать западных экспертов перед тем, как впихивать в детей всякие колеса.

Леша дергает Марка за ногу и ноет:

– Мам, ну вы скоро?

– А я буду так? – спрашивает Оксана. – Мокрая волосы останусь этот шампунь?

– Сейчас. Две минуты, – отвечает мама. – Мы все смоем, но сначала яд должен подействовать.

Телефон звонит снова.

– Именно, – замечает Марк. – Ты готова травить детей ядом вместо того, чтобы просто сбрить эти волосы. То же самое с таблетками.

– О господи, – устало говорит мама. Берет трубку. – Алло, привет, Шурочка! Ну как там твой санаторий? Сахар-то меришь?

Из трубки доносится низкий голос:

– Мам, мне тут очень скучно. Забери меня отсюда!

– А что не так?

– Всё. Тут вообще делать нечего. Мы вожатых презервативами обстреляли, ну, с водой, скучно потому что, а они меня в изолятор засунули! Причем только меня, хотя все кидали. И я тут сижу одна, у меня даже компа с собой нет, а змейка эта на телефоне задолбала уже. Короче, забери меня отсюда. Серьезно, я тут больше не останусь, если не заберешь, я ногу себе сломаю.

– Шур, ну погоди…

Шура вешает трубку.

– Так, все, Оксана, наклоняй голову, будем смывать, – говорит мама.

– В одежде прям?

– Нет, точно, надо снять футболку.

Оксана оживляется, мгновенно скидывает футболку, легинсы, трусы, вертит голой попой.

– Жопа-жопа как магнит мужиков к себе манит! – радостно кричит Оксана и смеется.

Леша хохочет. Марк морщится.

– Оксана, трусы-то ты зачем сняла, – расстроенно говорит мама. Оборачивает вокруг Оксаны полотенце, включает воду, смывает шампунь.

– А когда я буду купаться?! – вопит Леша.

Мама оборачивает еще одно полотенце вокруг Оксаниной головы, моет ванну, затыкает слив пробкой и набирает воду. Выходит из ванной. Оксана остается внутри, она играет со струей воды.

– Что-то у Шурки там все не слишком благополучно, – озабоченно говорит мама.

– Да тут у всех все не слишком благополучно, – замечает Марк.

– Мама, а уже можно залезать?! – вопит Леша.

Не дожидаясь ответа, скидывает вещи и устремляется в ванну. Залезает в воду, засовывает голову прямо под струю.

– А я смотри, как могу! – с гордостью говорит Оксане.

– А я туда нассала, – говорит Оксана и смеется. – Зачем? – спрашивает Леша.

– Просто так. Леша выскакивает, вытаскивает пробку, спускает воду. – Ха, вот дурак, поверил! – радуется Оксана. – А я наврала, ха-ха-ха! – Оксана! – сердито говорит мама. – Что может быть смешного в том, чтобы нагадить в чужую ванну? Это хулиганство, и это совсем не смешно, а очень гадко. – А тебя вообще никто не спрашивает! Куда хочу, туда и ссу!

Мама хватает Оксану за ухо. Марк брезгливо отстраняется.

Мама запирает Оксану в туалете, Оксана истошно орет и колошматит дверь руками и ногами.

Марк недовольно следит за происходящим.

– Так, Леш, давай-ка сходим в детский сад за Яной и погуляем, – говорит Марк. – Было бы лучше, если бы вы всего этого не слышали.

Сцена 26

Зима, снег, вечер. Марк сидит на скамейке, у него в руках книга, он дремлет. Леша и Яна на детской площадке перед ним.

Яна сидит на качелях, раскачивается, но не высоко.

Леша бегает вокруг двух мальчиков, те сидят на карусели. Он слишком сильно раскручивает карусель, младший мальчик испуганно вопит.

– Зачем ты так сделала?! – сердится старший мальчик. – Ты слепая, что ли, не видишь, он еще маленький?

– Это не девочка, – говорит с качелей Яна. – Это мальчик Леша.

Леша театрально обижается, надувает губы, драматично валится в снег и машет руками.

– Спасите! – кричит Леша. – Тону!

Мальчики и Яна смеются.

Оксана в розовой куртке тоже выбегает на улицу.

– Папусик, я тоже с детишкой погуляю? Помогу с ними тебе!

Марк сонно кивает.

– Папа опять всю ночь работал, – говорит Яна.

– Бедный папусик. Баю-бай, – говорит Оксана. – Нам детдоме пели мальчишки: «Га-а-аз забыл закрыть соседи спят устали на паркете в паути-и-ине дрыхнет мушка спи а то убью поду-у-ушкой!»

Оксана хохочет.

На площадке темно, ее освещает всего пара тусклых фонарей.

К качелям приближается черный силуэт.

– Яночка, – шепчет женский голос.

Яна испуганно оборачивается.

– Вы кто? – спрашивает она.

– Ты кто такая за тетя? – подбегает Оксана.

В свете фонаря становятся видны зеленые волосы.

Леша, не обращая внимания на девочек, кругами бегает по площадке.

Сцена 27

Даня на кровати в своей комнате читает книгу «Кино между раем и адом».

Раздается звонок в дверь. Даня открывает.

Яна держит розовый мешочек. Оксана широко улыбается.

– Яночка? Что ты тут делаешь? А это что за девочка?

– Твоя Оксана сестра! – говорит Оксана.

– О, приятно познакомиться! – говорит Даня, улыбаясь. – Я как раз купил тебе цветочки.

Даня идет на кухню и возвращается с букетом пожухлых желтых роз.

– Спасибо! – говорит Оксана и обнимает Даню.

– «Спасибо!» Надо же. Никто из детей не говорит мне «спасибо».

Даня улыбается и обнимает Оксану в ответ.

– А ты что раньше не пришел? Смотреть на меня? – спрашивает Оксана. – Я сестра же твоя.

– Сам не знаю. Занят был как-то.

– Да ты все время занят, что ли? Вообще нет дома тебя! Мама думает, не любишь совсем ты уже ее.

– Нет, как же… люблю, просто живу отдельно, – растерянно отвечает Даня.

– Жить буду сама тоже я, – говорит Оксана. – Отдельно. Сейчас мамуся взяла, потом квартиру дадут, мужчину звать буду. Красивую, большую, вы с Ромкой как!

Яна и Даня краснеют. Оксана звонко смеется.

Яна протягивает Дане розовый мешочек.

– Даня, тебе подарок, – говорит Яна. – От какой-то девушки. Она сказала, он называется «Зима».

Даня открывает мешочек и находит внутри него спичечный коробок. В спичечном коробке ровными рядами лежат еловые иголки.

– А где ты ее встретила?

– У нас во дворе.

– Что за девушка? Как она выглядит?

– У нее длинные зеленые волосы и маленькая гитара. Еще очки. Она сказала, что учится в двенадцатом классе и родилась в год ели. И она ждет подарка от тебя.

– А зовут ее как?

Даня закрывает коробок и осматривает его со всех сторон.

– Она сказала, что ее зовут Никто.

– Втюрилась в тебя! – говорит Оксана. – Ты целовайся ее, нравиться очень будет уже ей: «Муа!» «Муа!» «Муа!»

Оксана целует Яну в щеки и смеется.

– Ладно, я пойду к папе, – Яночка выпутывается из объятий Оксаны и уходит. Оксана бежит за ней.

– Пока-пока! – растерянно говорит Даня.

– Ты нам приди! – кричит Оксана с лестницы.

Сцена 28

Яна спит на большой двуспальной кровати с мамой. Просыпается, садится на кровати, шмыгает носом, брезгливо принюхивается.

Мама рядом в наушниках смотрит в планшете кино.

Откуда-то из темноты появляется Леша в пижаме.

Мама снимает наушники.

– Леш, ты чего не спишь? – шепотом спрашивает мама.

– Мам, я не могу спать, там Оксана описалась и ужасно воняет.

Мама двигается, Леша залезает в ее кровать.

Сцена 29

Даня открывает почтовый ящик с номером 49 с официальной подписью «Александр Вадимович Стасов» и неряшливой, снизу, «И Даня ☺».

Перебирает разноцветные конверты: «Дане, если можно», «Дане, если не затруднит». Открывает один.

На желтоватом листке аккуратным почерком переписано стихотворение Фроста, приклеена иллюстрация Редона к «Превращению» Кафки, вокруг Редона – яркие надписи на разных языках цветными фломастерами.

Сцена 30

Утро. Мама, Марк и Лея на кухне. Мама отмечает дела в ежедневнике, ставит галочки.

– У Оксаны, наверное, энурез, – говорит Марк. – Надо сводить ее к врачу, сдать анализы.

Лея сидит у окна и пришивает яркий карман к очередному платью.

Мама уныло смотрит на заваленный мусором стол и гору посуды в раковине.

Она замечает, что Оксана стоит на пороге и следит за ней застывшим взглядом.

– Оксана, почему ты написала в постель? – спрашивает мама.

– Разленилась на туалет ходить, – отвечает Оксана.

Оксана нервно дергает плечом.

– То есть ты чувствовала, что хочешь в туалет, но не пошла? – уточняет Марк.

– Да. А Леша проснулся тогда и говорит: «Ой, мамочка, тут воняет!» И кровать к ней полез, спать там. А разве можно мальчики к девочкам спать? – Оксана улыбается. – Нам детдоме говорят: только попробуйте там, только залезьте! Во дворе проснетесь, с крысами. У нас такие крысы бегают! Здоровенные вообще. Свиньи, а не крысы – так МарьАнтонна говорит. И вы свиньи, говорит МарьАнтонна. Вам только жрать и срать, говорит МарьАнтонна. И трахаться. Ха-ха-ха!

– Оксана, мне жаль, что ты жила в плохом месте, где к детям относились как к свиньям, – растерянно говорит мама.

– Да меня любят они, – отвечает Оксана. – Это Лейка поганая волосы мне драла! Ненавидит меня!

Лея отрывается от платья и говорит холодно:

– Я нормально к тебе отношусь, просто не надо брать без спроса мои вещи.

– Достала уже вещами своими подавись! – кричит Оксана.

– Девочки, можно вы не будете снова? – спрашивает мама. – Энурез и то интереснее.

– Какой энурез! Она же сама сказала, что это нарочно! – раздраженно отвечает Лея.

– Давай я с ней схожу к врачу, Кать, – вступает Марк. – А то ты и так занята.

– Да погоди, может, это и не повторится, зачем сразу к врачу.

– А вы что там говорите? – с интересом спрашивает Оксана. – Вы это про ссанье мое, что ли?

На пороге появляется Рома.

– О, Рома, привет, – говорит мама. И снова смотрит на заваленный мусором стол и гору посуды в раковине. – Давайте наконец договоримся, кто и когда убирает кухню. А то все я да Оксана.

– Ну давай, – отвечает Рома. Переглядывается с Леей, наливает себе чай.

– Давайте обсудим, да, а потом я пойду, у меня встреча в галерее, – говорит Марк.

Лея откладывает шитье, берет с подоконника блокнот.

– Значит, пиши. Что нам нужно? – рассуждает мама. – Во-первых, мытье посуды, днем и вечером…

– Ой, только не мытье посуды, – бубнит Лея.

– Мам, я буду посуду! – говорит Оксана. – Только планшет дай? А то я начну тут, ну… орать.

– Во-вторых, уборка в ванной. В-третьих, полы и коридор. В-четвертых, надо чистить туалет.

– О боже, – говорит Рома. – А можно мы не будем чистить туалет?

– Да, – говорит Лея. – Давайте забьем?

Мама разводит руками.

– Дети, то есть все должна делать мама, да? – спрашивает Марк.

– Почему мама, ты тоже можешь, папочка! – отвечает Лея. Бросает блокнот на стол, берет недошитое платье, удаляется в свою комнату, хлопает дверью.

Мама отворачивается к раковине и принимается мыть посуду.

Марк и Рома пьют чай.

Звонит телефон. Незнакомый номер. Мама выключает воду, вытирает руки, подходит.

– Екатерина Александровна? Вас беспокоит травмпункт города Тверь.

– Здравствуйте…

– Вы являетесь законным представителем Александры Перовой, правильно?

– Да. Что-то случилось?

– Все в порядке, не волнуйтесь! На Александру упал стол для настольного тенниса, она повредила ногу. Мы оказали необходимую помощь, но для санатория это чрезвычайное происшествие, они отказываются забирать ребенка. Не могли бы вы подъехать за девочкой? Нам в любом случае ваши подписи нужны.

– В Тверь?

– Да. Она у нас тут сидит, скучает.

– У меня трое маленьких детей, мне же надо их оставить с кем-то… И вы так далеко. А нет возможности все же вернуть Шуру в санаторий?

– Да экспресс ходит, вы не переживайте, сейчас если поедете, часа через три уже будете у нас! Ну, четыре максимум… не знаю, сколько от вас до вокзала. А у нас тут все близко, такси возьмете…

– Мы же оплатили путевку, еще неделя осталась! – отчаянно говорит мама.

– Ну что делать! Вам удобно будет подъехать в ближайшее время? До трех уложитесь? Мы круглосуточно работаем, но, сами понимаете, тут особо некому вашу девочку развлекать.

Мама садится на стул и начинает всхлипывать.

– Мамуся! – горестно восклицает Оксана. И бросается к ней.

– Рома, дай, пожалуйста, Оксане планшет, – просит мама.

Оксана мгновенно веселеет, радостно прыгает, хлопает в ладоши, убегает в детскую; Рома уходит вслед за ней.

– Что случилось? – спрашивает Марк.

– Да что за жизнь… Старшие хамят, всем плевать на других, заняты только собой… Оксана и подавно меня с ума сводит, кромешный мрак, я ни к чему такому не готовилась. Теперь еще за Шуркой надо черт-те куда тащиться. Нет сил! Уже и просыпаться утром не хочется.

Все молчат.

Мама всхлипывает все сильнее. Марк обнимает маму.

– Ну ладно тебе, – говорит он. – Дети как дети! Отлично ты их растишь. Просто их многовато, у старших трудный возраст, но это же пройдет. Без Оксаны, ну да, было легче, но что ж теперь, вытянем и Оксану…

– Скорее, это она нас всех утопит, – всхлипывая, бормочет мама.

– Ну погоди, ты ее знаешь всего несколько дней, сначала со всеми сложно. Помнишь, какой Шурка была? Хочешь, сгоняю за ней в Тверь?

– Да нет, им я нужна, это же я ее опекун… Может, Даньку призвать к ответу… Где он там все время шляется?

– Ну давай я сам с детьми посижу, займусь с ними чем-нибудь… творческим. Встречу в галерее все равно перенесли.

– Спасибо. Давай.

Мама обнимает Марка, хлюпая носом.

Сцена 31

Рома в наушниках рисует картину. На ней Шляпник и Лея танцуют. Рома задумчиво сидит над рисунком.

Оксана входит к нему, обернутая полотенцем.

– Ромик, привет! А я помылася вот! Как дела у тебя? Рисуешь что?

Рома ничего не отвечает.

Оксана смотрит на рисунок.

– Хорошо тут нарисовал! Слушаешь что?

Оксана кладет руку ему на плечо, ухом касается наушников.

– Громко ты! Ты потом глухой уже.

Оксана, издавая неприятные звуки, принимается рыться по Роминым ящикам. Рома не обращает на нее внимания. Оксана находит пачку антидепрессантов и Ромин кошелек. В кошельке три тысячи рублей. Оксана их вытаскивает.

Дверь открывает мама. Оксана поспешно прячет деньги и таблетки за спину.

– Оксана, ты что тут делаешь в таком виде? – спрашивает мама. – У нас дома нельзя ходить по комнатам в полотенце!

– Хочу и хожу! – говорит Оксана. Выбегает из комнаты.

– Рома, ты не хочешь поехать со мной за Шурой? – спрашивает мама. – Мне одной как-то уныло.

Рома снимает наушники.

– Мам, у меня психотерапевт, помнишь? Ты мне еще денег на него дала.

– Хм. Ну да.

Сцена 32

Даня сидит в университетской столовой и ест гречку с котлетой. Перебирает письма таинственной Никто. Смотрит на коробок, в котором лежат елочные иголки.

У Дани звонит телефон. Он заинтригован, но это всего лишь мама.

– Данька, не съездишь со мной за Шуркой? Она ногу сломала в своем санатории, не знаю, как я ее до дома дотащу!

– Мам, у меня еще пары сегодня.

– А нельзя пропустить?

– Там отмечают.

– Поняла! Ну ладно.

Столовая постепенно пустеет. Даня продолжает изучать послания.

Сцена 33

Рома слушает песню в наушниках, идя по бульвару.

Metallica: «It tears me and I bleed. And I bleed ye-e-e-a-ah».

Сидящие на скамейках люди разговаривают и смеются, глядя в его сторону. Рома отводит взгляд. Кто-то смотрит на Рому. Рома отводит взгляд. Кто-то улыбается.

Metallica: «Can’t stop to save my so-o-o-o-o-oul».

Кто-то позади весело разговаривает. Рома спотыкается, его походка становится неуверенной и неуклюжей. Рома надевает капюшон. Отводит взгляд.

Metallica: «I can’t take it. I can’t take it».

Рому трогают за плечо. Он оборачивается, видит Ди и Шляпника с танцев. Снимает наушники.

– Чё как? – спрашивает Ди.

– Нормально, – отвечает Рома.

– Точно нормально? – спрашивает Шляпник. – У вас такой отстраненный вид. Вы будто в облаке холодного тумана.

– Мне нужно идти.

Рома надевает наушники и продолжает свой путь по бульвару.