Текст книги "Тень вождя"

Чувствуя, что земля уходит у него из-под ног, Троцкий много говорил о внутрипартийной демократии, о «бюрократизации» партийного руководства. Товарищ Сталин отметал эти обвинения одной фразой. «Для Троцкого разговоры о демократии – это просто маневр», – говорил он.

В октябре 1924 года Троцкий предпринял очередное «наступление» на партию. Он опубликовал лживую демагогическую статью «Уроки Октября», которую правильнее было бы назвать «Сказки Октября», если к такому святому для всех советских людей понятию уместно добавлять слово «сказки». В статье Троцкий описывал себя как главного и единственного соратника Ленина. Имени товарища Сталина, так много сделавшего для революции, Троцкий вообще не упоминал. По Зиновьеву и Каменеву, с которыми к тому времени успел рассориться, Троцкий ударил молотом. Он припомнил им письмо «К текущему моменту», написанное за две недели до Октябрьской революции[70]70
  В этом своем письме от 11 (24) октября 1917 года, напечатанном в непартийной газете «Новая жизнь», Г. Е. Зиновьев и Л. Б. Каменев решительно выступали против вынесенного Центральным Комитетом РСДРП(б) решения о вооруженном восстании. «Мы глубочайше убеждены, что объявлять сейчас вооруженное восстание – значит ставить на карту не только судьбу нашей партии, но и судьбу русской и международной революции. Перед историей, перед международным пролетариатом, перед русской революцией и российским рабочим классом мы не имеем права ставить теперь на карту вооруженного восстания все будущее… Дело идет о решительном бое, и поражение в этом бою было бы поражением революции. Против этой губительной политики мы подымаем голос предостережения…», – говорилось в письме. В. И. Ленин ответил на письмо Зиновьева и Каменева своим «Письмом к партии большевиков», в котором говорилось: «По важнейшему боевому вопросу… двое «видных большевиков» в непартийной печати… нападают на неопубликованное решение центра партии!.. после принятия центром решения, оспаривать это неопубликованное решение… в газете непартийной – можно ли себе представить поступок более изменнический, более штрейкбрехерский? Я бы считал позором для себя, если бы из-за прежней близости к этим бывшим товарищам я стал колебаться в осуждении их. Я говорю прямо, что товарищами их обоих больше не считаю и всеми силами и перед ЦК и перед съездом буду бороться за исключение обоих из партии…»


[Закрыть]. «Это хорошо, это правильно, пускай они обличают друг дружку», – сказал товарищ Сталин, прочитав «Уроки Октября».

Сталин ответил Троцкому сокрушительной речью «Троцкизм или ленинизм?», произнесенной на пленуме коммунистической фракции ВЦСПС в ноябре 1924 года. Эту речь нет необходимости цитировать, она хорошо известна. Метко сравнив «Уроки» Троцкого с арабскими сказками, товарищ Сталин документально, с использованием протоколов заседания ЦК, доказал, что Троцкий лжет в главном, в том, что ЦК будто бы был против восстания в октябре 1917 года[71]71
  Из речи И. В. Сталина «Троцкизм или ленинизм?»: «Я беру протоколы заседания ЦК нашей партии от 10(23) октября 1917 года. Присутствуют: Ленин, Зиновьев, Каменев, Сталин, Троцкий, Свердлов, Урицкий, Дзержинский, Коллонтай, Бубнов, Сокольников, Ломов. Обсуждается вопрос о текущем моменте и восстании. После прений голосуется резолюция товарища Ленина о восстании. Резолюция принимается большинством: 10 против 2. Кажется, ясно: ЦК большинством 10 против 2 постановил перейти к непосредственной практической работе по организации восстания. Центральный Комитет выбирает на этом же заседании политический центр по руководству восстанием под названием Политического бюро в составе: Ленина, Зиновьева, Сталина, Каменева, Троцкого, Сокольникова и Бубнова».


[Закрыть], а также в том, что он якобы был вдохновителем и единственным руководителем Октябрьской революции. На самом деле этот «вдохновитель» даже не вошел в центр по руководству восстанием и никакой особой роли ни в партии, ни в революции играть не мог. Троцкий, как верно заметил товарищ Сталин, подобно всем ответственным работникам, являлся всего лишь исполнителем воли ЦК. Я не раз приводил в качестве примера сталинские слова о том, что в период победоносного восстания, когда враг изолирован, а восстание нарастает, даже отсталые становятся героями. Иначе говоря, герой не тот, кто побеждает, когда победа дается легко. Настоящие герои вырывают победу у врагов, побеждают вопреки всему. Ярким примером такого героизма может служить стачка рабочих бакинских нефтепромыслов, организованная товарищем Сталиным в 1904 году. В крайне тяжелых условиях подпольной работы товарищ Сталин сумел сплотить незрелые в политическом смысле массы пролетариата и повести их на борьбу с капиталистами. Под мощным натиском капиталисты были вынуждены пойти на уступки, то есть фактически признали силу пролетариата[72]72
  Бакинская стачка работников нефтепромыслов, организованная И. В. Сталиным привела к улучшению условий труда.


[Закрыть]. «Октябрь есть лишь начало пролетарской революции», – сказал товарищ Сталин, намекая на то, что революция продолжается до тех пор, пока не будет уничтожен последний ее враг.

Охарактеризовав троцкизм как направление, противоречащее ленинизму, выражающее недоверие к лидерам большевизма и идущее вразрез с большевистской партийностью, товарищ Сталин поставил вопрос ребром – как мог Троцкий оказаться в рядах большевиков во время Октября? Только благодаря отказу от прежних своих заблуждений. Но тогда он от них отказался, а спустя несколько лет снова вытащил на свет старый груз троцкизма, спрятанный в шкаф в дни Октября. Троцкий посягнул даже на имя Ленина, на его память, выставил марксиста-материалиста Ленина, в качестве заговорщика-бланкиста[73]73
  Бланкизм – левое революционное течение, отдававшее приоритет заговорщической деятельности и террору. Название оно получило по имени своего главного идеолога французского социалиста-утописта Луи Огюста Бланки (1805 – 881).


[Закрыть].

Товарищ Сталин верно указал, что троцкизм подрывает основы большевизма. Следовательно, задача партии – похоронить троцкизм. После того, как эта сталинская речь была опубликована в «Правде», началась агония троцкизма и Троцкого как политика.

Молодежь, не знакомая с обстановкой того времени, часто спрашивает: «Почему товарищ Сталин не разделался со всеми врагами разом сразу же после Гражданской войны? Ведь, к тому времени уже было ясно, кто есть кто. Зачем понадобилось ждать аж до второй половины 30-х годов?». Вопрос логичный и закономерный. Я отвечаю так. Для того чтобы разделаться с врагами, нужно было крепко стоять на ногах, нужно было иметь поддержку партийного большинства. А в начале 20-х годов, если говорить откровенно, в руководстве партии вражеский элемент составлял большинство. И просто так вот, с наскоку, их было не одолеть. Искусно маскируясь под честных большевиков, враги пользовались поддержкой у части членов партии. И беспартийные их также поддерживали. Действовать приходилось с учетом этих обстоятельств. Если бы Троцкого попытались сместить с постов Председателя Реввоенсовета и наркома по военным и морским делам в 1919 году, то это неизбежно бы привело к дезорганизации управления Красной армией. А в 1925 году, после того, как Троцкий был разоблачен, его смещение прошло «безболезненно» и никаких отрицательных последствий не имело, только положительные.

Троцкий считал всю критику в свой адрес «отрицанием внутрипартийной демократии». Товарищ Сталин четко высказался по этому вопросу. Демократия демократией, а соглашательство по принципиальным вопросам невозможно. Либо делаем правильно, так, как нужно делать, либо делаем неправильно. Либо те принципы, либо эти. Середины тут быть не может. Поступаться принципами означает привести партию к идейному перерождению и смерти[74]74
  Из речи И. В. Сталина на VII расширенном пленуме Исполнительного комитета Коммунистического интернационала (ИККИ): «Можно и нужно идти на всякие соглашения с инакомыслящими внутри партии по вопросам текущей политики, по вопросам чисто практического характера. Но если вопросы эти связаны с принципиальными разногласиями, то никакое соглашение, никакая «средняя» линия не может спасти дело. Нет и не может быть «средней» линии в вопросах принципиального характера. Либо одни, либо другие принципы должны быть положены в основу работы партии. «Средняя» линия по вопросам принципиальным есть «линия» засорения голов, «линия» затушевывания разногласий, «линия» идейного перерождения партии, «линия» идейной смерти партии».


[Закрыть]. Что, собственно, и произошло с меньшевиками и эсерами, которые пытались угодить «и нашим и вашим».

Партия дала Троцкому возможность осознать и исправить свои ошибки, искупить вину честным трудом на благо народа. Он был оставлен на руководящей работе. Троцкого назначили сразу на три поста – председателя Главконцесскома[75]75
  Главный концессионный комитет при Совете Народных Комиссаров СССР (Главконцеском) занимался предоставлением иностранцам концессий для торговли и производства.


[Закрыть], начальника электротехнического управления и заведующего научно-технического отдела ВСНХ[76]76
  Высший совет народного хозяйства (ВСНХ) – центральный государственный орган управления народным хозяйством в СССР.


[Закрыть].

В 1925 году Троцкий остался в партии и на ответработе[77]77
  Ответственной работе.


[Закрыть] благодаря товарищу Сталину. Незадолго до пленума, на котором Троцкого сняли с военного руководства, состоялась его встреча с товарищем Сталиным. Инициатива этой встречи принадлежала Троцкому. На ней, кроме Сталина и Троцкого, присутствовали я и секретарь Троцкого Сермукс. Догадываюсь, что Троцкий намеренно пожелал разговаривать при свидетелях, хотя меня он после того случая, о котором я писал выше, демонстративно не замечал, смотрел на меня, как на пустое место. Говорил Троцкий долго, много, он не умеет выражаться лаконично, но суть сказанного им можно выразить одной фразой: «Я готов работать там, куда меня направит партия, сидеть без дела не могу». Сталин на это ответил, что люди с опытом нужны, но только в том случае, если им можно доверять. Троцкий заверил, что осознал свои былые ошибки и впредь повторять их не намерен. Впоследствии, когда он не только повторил, но и приумножил свои ошибки, стало ясно, что эти заверения были всего лишь уловкой. Троцкий надеялся, что демонстрация готовности работать и слова о признании ошибок, сказанные не с трибуны, а в доверительной личной беседе с Генеральным секретарем ЦК, помогут ему сохранить за собой руководство армией. Говоря о том, что готов работать где угодно, он имел в уме «остаться наркомом и председателем Реввоенсовета».

Я долго не мог понять всей гениальности сталинского плана по отношению к Троцкому. Почему товарищ Сталин не принял предложение Зиновьева и Каменева о полной «отставке» Троцкого? Ведь он хорошо знал Троцкого и понимал, что доверять ему не следует. Разумеется, всегда есть вероятность того, что человек может осознать и исправиться, но Троцкий относился к той категории «горбатых», которых может исправить только могила. Вначале я думал, что причиной перевода Троцкого на сугубо хозяйственную работу стало желание товарища Сталина использовать организаторские способности Троцкого там, где он не представлял опасности для государства. Определенные организационные способности у Троцкого имелись. Правда, он больше тяготел к слову, нежели к делу, но при желании мог повести массы за собой. Вопрос в том – в какую сторону.

Товарищу Сталину присущ рачительный, хозяйский подход к кадрам. Если человек не справляется на одной должности, то это еще не означает, что на нем нужно ставить крест. Возможно, на другой должности он справится и будет хорошо работать. Помню, как во время работы в Рабкрине я предложил сократить постоянных представителей в учреждениях. Причин для того было две. Первая – в учреждениях массово происходило сближение представителей Рабкрина с проверяемыми лицами, что сводило контроль к формализму. Вторая – такое положение дел отвлекало (практически – без пользы) значительное количество сотрудников, которых мы могли бы использовать на других участках. Так вот, по поводу каждого из сокращенных представителей Рабкрина товарищ Сталин требовал от меня отчета. Составляя сводки, я в отдельной графе указывал, на какую работу или в чье распоряжение переведен сотрудник.

Но с Троцким было иначе. Не рачительность руководила товарищем Сталиным, а желание разоблачить всю троцкистскую группировку, чтобы в партии не осталось ни одного скрытого врага-троцкиста. Для этой цели Троцкому были даны время и возможность для деятельности. Используя свои хозяйственные должности в качестве прикрытия, Троцкий много разъезжал по стране, встречался со своими сторонниками и в результате все они попадали на заметку в НКВД. Главным недостатком Троцкого было невероятное самомнение, мешавшее ему трезво смотреть на вещи. Он гордился этим недостатком. Елена Розмирович[78]78
  Елена Федоровна Розмирович-Трояновская (1886–1953) – российская революционерка, большевичка, входившая в число близких соратников В. И. Ленина. В 1922 году работала вместе с Львом Мехлисом в Рабкрине (заведовала юридическим отделом).


[Закрыть] рассказывала о том, как она однажды упрекнула Троцкого в том, что считает себя много лучше других. Троцкий ответил ей на это цитатой из какого-то классика. Дословно не перескажу, но смысл был таков – самомнение означает независимость и смелость, отсутствие раболепия, так что ничего плохого в нем нет[79]79
  Вероятнее всего, речь идет об известной фразе из «Братьев Карамазовых» Ф. М. Достоевского: «Самомнение это пусть, это от молодости, это исправится, если только надо, чтоб это исправилось, но зато и независимый дух, с самого чуть не детства, зато смелость мысли и убеждения, а не дух ихнего колбаснического раболепства пред авторитетами…».


[Закрыть]. Вспоминая об этом, Розмирович удивлялась – ну как же Владимир Ильич, будучи эталоном скромности, может терпеть Троцкого?

Из-за своей самонадеянности Троцкий считал себя великим конспиратором, которому ничего не стоит обвести вокруг пальца сотрудников НКВД, но на деле было не так. Вся его конспирация не стоила и выеденного яйца. К 1927 году НКВД имело сведения практически обо всех разбросанных по стране троцкистах.

Другой бы на месте Троцкого задумался относительно своего положения и сделал выводы, но Троцкий продолжал гнуть прежнюю линию. Делал вид, что полностью погрузился в хозяйственные дела, а сам тем временем сколачивал новую оппозицию в компании с Зиновьевым и Каменевым. Вспомнился мне сейчас бывший врангелевский генерал Слащев[80]80
  Яков Александрович Слащев (1885–1929) – генерал-лейтенант, активный участник Белого движения. Эмигрировал в ноябре 1920 года. 3 ноября 1921 года, в годовщину взятия Крыма, ВЦИК РСФСР объявил амнистию участникам Белого движения. Слащёв в Константинополе вступил в переговоры с советскими властями, был амнистирован. В ноябре 1921 года, после объявления ВЦИК амнистии участникам Белого движения, вернулся в РСФСР и стал преподавать тактику в Высшей тактическо-стрелковой школе командного состава РККА «Выстрел». В январе 1929 года Слащев был убит в Москве курсантом Московской пехотной школы им. Уншлихта Лазарем Коленбергом. Мотивом для убийства стала месть за родного брата Коленберга, погибшего во время Гражданской войны.


[Закрыть]. На что уж был ярый враг Советской власти, столько хлопот нам доставил в Крыму, а ведь осознал историческую необходимость революции, вернулся из эмиграции, других призывал вернуться и честно жил в Москве, не ввязываясь ни в какие заговоры, преподавал на курсах комсостава. С учетом его прошлого, Слащев находился под пристальным наблюдением органов, но за все время ни разу ни дал повода заподозрить себя в чем-то недостойном. Так что и враг может стать другом, если поймет законы развития общества и необходимость диктатуры пролетариата. Умный человек не станет противиться неизбежному, не станет пробовать крутить вспять колесо истории. Белогвардейский Слащев оказался много умнее Троцкого, Каменева, Зиновьева и других врагов Советской власти, которые называли себя «коммунистами», не понимая сущности коммунизма.

Стоит ли уделять столько внимания Троцкому и прочим врагам, которых давно уже нет в живых? Не лучше ли предать их имена забвению?

Нет, не лучше! Ничего нельзя забывать, ни хорошего, ни плохого. Забвение приводит к повторению забытых ошибок. И задача моя рассказать не о Троцком и др., а о том, какую огромную работу по очищению нашей партии и нашей страны от разной нечисти провел товарищ Сталин. Начал, возглавил массы, направил их в нужную сторону и разгромил всех врагов до последнего! То был титанический труд, великое дело, растянувшееся на много лет. И главным из врагов был Троцкий. Даже после высылки из СССР он продолжал свое черное дело, создавал новые заговоры, руководил заговорщиками из-за границы. Пример Троцкого доказал, что такая мера борьбы с врагами Советской власти, как высылка из СССР, не может считаться действенной. Пока враг живет, он продолжает вредить.

Я уже приводил в пример Французскую революцию, дело которой погибло в результате контрреволюционного термидорианского переворота. То же самое, только в несколько иной форме, могло бы произойти и у нас. Троцкий начал плести свои интриги уже в 1918 году и плел их до самой смерти. Другие враги при жизни Ленина сидели тихо, а после решили, что их час пробил и пора переходить к решительным действиям. Были среди врагов и такие, которые намеревались тихой сапой захватить большинство в руководстве и повернуть СССР в буржуазный лагерь. Под маской «социализма» может скрываться что угодно. Достаточно вспомнить «национал-социализм» Гитлера или посмотреть на то, что творит кровавая клика Тито-Ранковича[81]81
  Иосип Броз Тито (1893–1980) – Генеральный секретарь Коммунистической партии Югославии (Союза коммунистов Югославии) и лидер Социалистической Федеративной Республики Югославия (СФРЮ) в 1945–1980 годах. Александр Ранкович (1909–1983) – министр внутренних дел Югославии в 1946–1966 годах. Из-за политических разногласий между Сталиным и Тито в 1949 году произошел разрыв межгосударственных и межпартийных связей между Югославией и СССР, после которого Коммунистическую партию Югославии и югославское правительство в советской печати стали именовать «передовым отрядом империализма», «фашистско-гестаповской кликой» и прочими нелицеприятными эпитетами. В «Правде» писали, что «недалек тот час, когда предательскую клику Тито постигнет позорная судьба преступных наемников империалистической реакции».


[Закрыть]. Такие «социалисты» могли бы захватить власть и в СССР, но товарищ Сталин не допустил этого.

И еще о Троцком. Его изощренный цинизм ярче всего проявился в названии программного документа, который Троцкий готовил к XV съезду партии. Документ этот назывался «Проектом платформы большевиков-ленинцев» и имел подзаголовок «Кризис партии и пути его преодоления». Многократно разоблаченные ренегаты[82]82
  Ренегат (от лат. «renego» – «отрекаюсь») – изначально этим словом обозначалось лицо, перешедшее из одного вероисповедания в другое; в переносном смысле обозначает человека, изменившего своим убеждениям и перешедшего в лагерь противников.


[Закрыть] – Троцкий, Зиновьев, Каменев со товарищи имели наглость называть себя «большевиками-ленинцами»! ЦК они называли «группой Сталина» и утверждали, что в партии наличествует кризис! На самом деле, как только партия избавилась от таких «большевиков», так кризис тотчас же бесследно исчез[83]83
  XV съезд ВКП(б), проходивший в декабре 1927 года, Съезд одобрил решение объединенного собрания ЦК и ЦКК об исключении из партии Л. Д. Троцкого, Г. Е. Зиновьева, Л. Б. Каменева и других активных деятелей троцкистской оппозиции. Также съезд поручила ЦК и ЦКК «принять все меры идейного воздействия на рядовых членов троцкистской оппозиции с целью их убеждения при одновременном очищении партии от всех явно неисправимых элементов», в связи с чем после съезда из партии было исключено около 10 000 оппозиционеров.


[Закрыть].

В качестве помощника товарища Сталина и заведующего бюро секретариата ЦК мне приходилось уделять много внимания оппозиционным выступлениям. В сталинском ЦК, унаследовавшем все традиции ленинского ЦК, существует одно железное непоколебимое правило: голос любого коммуниста должен быть услышан. Мнение рядового члена партии значит для товарища Сталина столько же, сколько и мнение секретаря ЦК, а подчас и больше. Говорю об этом без какого-либо преувеличения. Я не раз был свидетелем того, как товарищ Сталин отчитывал тех, кто пренебрегал мнением «низов». Сотрудникам секретариата ЦК подобное пренебрежение обычно стоило должности, а руководящим работникам – должности и партбилета. У секретаря ответственного сотрудника Наркомзема[84]84
  Народный комиссариат земледелия РСФСР (СССР).


[Закрыть] Чаянова[85]85
  Александр Васильевич Чаянов (1888–1937) – видный советский экономист, социолог, разработчик теории крестьянского хозяйства. В июле 1930 года Чаянов вместе с другими крупнейшими экономистами был арестован по делу так называемой «кулацко-эсэровской группы Кондратьева – Чаянова» и осужден на 5 лет тюремного заключения. В марте 1937 года был вновь арестован, а в октябре того же года расстрелян.


[Закрыть], впоследствии разоблаченного как враг народа), было две папки – одна для переписки с различными руководителями, а другая – для писем рядовых граждан, которые обращались в Наркомзем. На одном из совещаний, посвященном улучшению организации труда, Чаянов с гордостью рассказал об этих своих папках. Вот как хорошо я организовал работу – «важная» переписка с ответственными товарищами лежит отдельно от «неважной» и мне не приходится тратить время на чтение «неважных» писем, ими занимается мой секретарь. «Ваше счастье, что вы беспартийный, иначе бы я поставил вопрос об исключении вас из партии! К голосу народа обязан прислушиваться любой ответработник», – сказал присутствовавший на том совещании товарищ Сталин. В сталинском секретариате работа с письмами была поставлена иначе. Я и другие помощники просматривали всю несекретную переписку и распределяли письма по группам: жалобы, предложения и т. д. По каждой группе ежедневно готовился отчет. Товарищ Сталин просматривал отчеты и требовал те письма, которые хотел прочесть. Жалобам он неизменно уделял первоочередное внимание и не раз повторял: «Организация работы может считаться хорошей лишь тогда, когда все до единой жалобы будут рассматриваться на местах. Если гражданину из Рязани (города назывались разные) нужно искать справедливости в Москве, значит в Рязани дела обстоят плохо».

Я отвлекся немного, возвращаюсь к оппозиционным выступлениям, которые требовали неусыпного внимания. Любая критика партийной политики и действий руководящих работников тщательно изучалась в секретариате ЦК и получала должную оценку. По заведенному распорядку о всех критических письмах докладывалось Генеральному секретарю. В отличие от того же Троцкого, который всю, как он выражался, «рутину», перекладывал на своих секретарей и совершенно ею не интересовался, Сталин интересовался всем, в том числе (в первую очередь) критическими замечаниями, которые помогали досконально понять настроение масс и обстановку на местах.

Зиновьев, Каменев и прочие оппозиционеры. Попытка переворота в 1925 году. Крупская

Если в отношении Троцкого у товарища Сталина никогда не было сомнений в его подлой вражеской сущности, то Зиновьева, Каменева, Бухарина, Рыкова[86]86
  Алексей Иванович Рыков (1881–1938) – российский революционер, большевик, советский государственный деятель, первый народный комиссар внутренних дел РСФСР (1917), председатель Совета народных комиссаров СССР (1924– 930). В 1928–1929 годах выступал против свертывания нэпа и форсирования индустриализации и коллективизации, за что было обвинен ЦК ВКП(б) в т. н. «правом уклоне». В феврале 1937-го был арестован и осужден к высшей мере наказания в качестве одного из главных обвиняемых по делу «Правотроцкистского антисоветского блока». Расстрелян в марте 1938 года.


[Закрыть], Рудзутака[87]87
  Ян Эрнестович Рудзутак (1887–1938) – латышский революционер, большевик, советский государственный и партийный деятель. В мае 1937 года был арестован по обвинению в контрреволюционной троцкистской деятельности и шпионаже в пользу нацистской Германии, а также в участии в заговоре маршала Тухачевского. Военной коллегией Верховного суда СССР приговорен к смертной казни. Расстрелян в июле 1938 года.


[Закрыть], Постышева[88]88
  Павел Петрович Постышев (1887–1939) – российский революционер, большевик, советский государственный и партийный деятель. Арестован в феврале 1938 года, осужден за контрреволюционную деятельность и шпионаж и расстрелян в феврале 1939 года.


[Закрыть] и остальных врагов народа из числа руководителей, товарищ Сталин до поры, пока они не проявили своего истинного лица, считал верными большевиками-ленинцами и доверял им.

У каждого из врагов был свой путь, своя кривая дорожка, которая привела их к предательству. Своя червоточина имелась у каждого, большой недостаток, который в известный момент одержал верх над всеми достоинствами.

Зиновьева погубило его непомерное честолюбие. Он вступил партию в 1901 году, во время раскола[89]89
  Имеется в виду разделение Российской социал-демократической рабочей партии на большевистскую и меньшевистскую фракции в 1903 году.


[Закрыть] примкнул к большевикам, был близок к Ленину и считался его учеником. Хорошее начало славного революционного пути. Многие товарищи так начинали. Но если честными революционерами руководила жажда справедливого переустройства общества, то Зиновьевым руководили его амбиции. Он любил на досуге порассуждать о том, кем он был бы, если бы не пришел в революционное движение. «Был бы я молочником, как мой отец», – говорил Зиновьев с кислым выражением лица и нараспев по-еврейски тянул: «Вкусное молоко, свежее масло…». Зиновьев сильно преуменьшал, когда говорил, что его отец был простым молочником. Не молочником, а владельцем большого молочного хозяйства был его отец. Зачем нужно было скрывать это, обманывая товарищей и партию? Ленин не скрывал того, что его отец был статским генералом[90]90
  «Статскими генералами» в Российской империи назывались чиновники гражданской службы, имевшие чины первых четырех классов Табели о рангах, т. е. приравнивавшиеся по чину к генералам. Отец В. И. Ленина Илья Николаевич Ульянов был действительным статским советником (чин IV класса).


[Закрыть]. На мой взгляд (и не только на мой), революционеру – выходцу из буржуазных классов, нужно не скрывать свое происхождение, а гордиться тем, что, принадлежа по рождению к угнетателям, он встал на сторону угнетенных. И уж ни в коем случае нельзя обманывать партию. Даже в таких «мелочах», как происхождение.

В большевистском списке кандидатов в Учредительное собрание Зиновьев шел вторым после Ленина. Он любил вспоминать об этом обстоятельстве. Зиновьев считал себя на некоем особенном положении в партии – вторым после Ленина по значимости. Но этот «второй» вместе с Каменевым выдали Керенскому решение ЦК о вооруженном восстании. Ленин был уверен, что это они сделали не случайно. То было первое проявление истинной сущности Зиновьева и Каменева, но им удалось убедить партию в своей преданности делу революции. Да, было дело, выступали против вооруженного восстания, но теперь понимаем, как мы ошибались, и готовы искупить свою вину честным трудом. В то время каждый человек в партии был на счету. Партия поверила Зиновьеву и Каменеву, Ленин тоже поверил, но, как оказалось, не до конца. Впредь Владимир Ильич относился к ним с настороженностью, понимая, что от них можно ожидать всякого. Но на посту председателя Петросовета Зиновьев работал хорошо, а хорошая работа в то время (конец 1917-го – начало 1918-го) ценилась вдесятеро. Когда в партии разошлись мнения по поводу заключения мира с немцами, Зиновьев безоговорочно поддержал Ленина. После этого Владимир Ильич к нему потеплел.

Товарищ Сталин в 1924 году дал такую характеристику Зиновьеву: «Зиновьев – тень Ленина, а у тени, как известно, своего ума нет, она только повторяет все за своим хозяином». Это было сказано вроде бы в шутку, но сказано по-сталински метко и точно. Своего ума, ума в полном смысле этого слова, у Зиновьева никогда не было. По складу характера он не годился в вожди, не был способен повести за собой массы. Но ему очень хотелось быть вождем. Первенство он признавал только за Лениным. Всех остальных руководителей партии считал ниже себя и очень болезненно реагировал на то, если кто-то его в чем-то превосходил, опережал. «Обходил» как выражался сам Зиновьев. Эту черту сразу же подметил Троцкий и, искусно играя на ней, прибрал Зиновьева к рукам.

В марте 1918 года Зиновьев вернулся в ЦК, а годом позже стал членом Политбюро, но этого ему было мало. Много позже он признался, что просил Ленина назначить его председателем ВЦИК после смерти Свердлова, но Ленин не согласился. Ленин считал, что такому человеку как Зиновьев нельзя было давать слишком много власти. Как оказалось позже, Владимир Ильич ошибался – Зиновьева вообще нельзя было подпускать к власти.

В марте 1919 года Зиновьев по предложению Ленина стал председателем Исполкома Коминтерна[91]91
  Коммунистический интернационал (Коминтерн) – международная организация, объединявшая коммунистические партии различных стран в 1919–1943 годах. Коминтерн был создан по инициативе В. И. Ленина для развития и распространения идей революционного интернационального социализма.


[Закрыть]. Зиновьев тут же возомнил себя «вождем мирового пролетариата». Но поскольку настоящим вождем был Ленин, Зиновьев придумал себе титул «вождь Коминтерна». Вождем он оказался никудышным, поскольку не столько управлял, сколько интриговал. В глубине души, несмотря на все свои амбиции, Зиновьев хорошо сознавал собственное ничтожество и очень боялся урона своему авторитету. Он любил сталкивать лбами подчиненных, насаждал вокруг себя атмосферу склоки и интриги. Только в такой обстановке он мог чувствовать себя спокойно. Возглавив Коминтерн, Зиновьев, вместо того, чтобы объединить пролетариев всех стран, начал разделять их. С его благословения в зарубежных коммунистических партиях как грибы после дождя начали возникать фракции, ослабляющие единство. Фракционные склоки Зиновьев считал высшей формой партийной жизни. Он любил повторять, что в спорах рождается истина. Но не умел, или притворялся, будто не умеет, отделить нужного и важного спора от ненужной склоки.

Зиновьев был главным виновником краха немецкой революции. В 1919 году в Германии сложилась революционная обстановка. Из-за предательства Радека[92]92
  Карл Бернгардович Радек (настоящее имя Кароль Собельсон; 1885–1939) – советский политический деятель, ответственный сотрудник Коминтерна. С 1923 года активно поддерживал Льва Троцкого. В 1927 году был исключен из ВКП(б) и на 4 года выслан в Красноярск. В 1930 году Радек направил в ЦК партии письмо, в котором заявлял об «идейном и организационном разрыве с троцкизмом», после чего был восстановлен в партии и вернулся в Москву. В 1936 году вновь исключен из ВКП(б), арестован и осужден на 10 лет тюрьмы по делу «Параллельного антисоветского троцкистского центра». В мае 1939 года был убит заключенным троцкистом Варежниковым в Верхнеуральском политизоляторе НКВД.


[Закрыть], которому было поручено организовать поддержку немецких товарищей, буржуазии удалось обезглавить и значительно ослабить коммунистическую партию Германии. Радек выдал черносотенцам-фрайкоровцам[93]93
  Фрайкор – немецкая патриотическая антикоммунистическая организация.


[Закрыть] руководителей немецких коммунистов Карла Либкнехта и Розу Люксембург. Признался он в этом только в 1936 году, на допросе. В 1919 немцы арестовали Радека и около года продержали в тюрьме, чтобы отвести от него подозрения. Радек вернулся в Москву, начал работать в Коминтерне и получил от Зиновьева задание снова помогать немецким товарищам. Есть опыт, знаешь обстановку – действуй, все карты тебе в руки. Разумеется, Радек провалил дело.

Товарищ Сталин был против повторного назначения Радека в Германию, предлагал направить туда товарища Мануильского[94]94
  Дмитрий Захарович Мануильский (1883–1959) – российский революционер, большевик советский партийный и государственный деятель. В 1921–1923 годах был первым секретарем ЦК Компартии Украины, с 1922 по 1943 годы работал на руководящих должностях в Коминтерне.


[Закрыть]. Но Зиновьев при поддержке Троцкого отстоял кандидатуру Радека и убедил Ленина согласиться на нее. Мануильского же назначили первым секретарем украинского ЦК. Позже Зиновьев свалил все неудачи в Германии на Радека, сделав из того козла отпущения, но главная вина была Зиновьева как председателя Коминтерна. По характеру работы я имел дело с документами, касающимися обстановки в Германии и могу сказать, что обстановка эта в 1920 и 1921 годах была благоприятной для революции. Товарищ Сталин был сильно недоволен работой Коминтерна в Германии (и не только в Германии). Он неоднократно критиковал Зиновьева. Зиновьев отвечал не по существу критики, а с обидой – нечего лезть в мои дела. Зиновьев разговаривал громко, почти кричал, демонстрируя тем самым свою истеричность. «Его не Коминтерном надо было ставить руководить, а Лигой наций[95]95
  Лига Наций – международная организация, основанная в результате Версальско-Вашингтонской системы Версальского соглашения в 1919–1920 годах. Прекратила своё существование в 1946 году. СССР был членом Лиги наций с 1934 по 1939 годы (исключен после начала войны с Финляндией).


[Закрыть], таким болтунам там самое место», – сказал однажды товарищ Сталин о Зиновьеве.

Для оценки коварства Зиновьева и Радека приведу такой факт. В августе 1923 года, когда уже было ясно, что революционная ситуация в Германии пошла на спад, Радек предложил на заседании Политбюро организовать в Германии вооруженное восстание. Зиновьев его поддержал. Товарищ Сталин возражал против таких действий, так как понимал их бессмысленность. Ленин отсутствовал на заседании по болезни, а остальные члены Политбюро (Каменев, Рыков, Томский[96]96
  Михаил Павлович Томский (настоящая фамилия – Ефремов; 1880–1936) – российский революционер, большевик, советский партийный и профсоюзный деятель. В 1922–1929 годах был председателем Всероссийского (Всесоюзного) центрального совета профессиональных союзов. В 1922–1930 годах – член Политбюро ЦК РКП(б) – ВКП(б). Покончил жизнь самоубийством в августе 1936 года, после того как в ходе судебного процесса «Антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра» Г. Е. Зиновьев и Л. Б. Каменев дали показания о причастности Томского (а также Рыкова и Бухарина) к контрреволюционной деятельности.


[Закрыть]) поддались давлению Зиновьева и Троцкого. Под руководством Радека (все того же Радека!) был создан комитет для подготовки восстания. Зиновьев провел (продавил) решение о восстании через Исполком Коминтерна. На подготовку восстания было потрачено много денег и сил, но в последний момент восстание все же было отменено ввиду несоответствующей обстановки по просьбе тогдашнего руководителя немецких коммунистов Генриха Брандлера (впоследствии исключенного из партии за правый уклон). Зиновьев с трибуны Исполкома Коминтерна обрушился с критикой на немецких коммунистов. Мы все подготовили, можно сказать – преподнесли вам революцию на подносе, а вы в самый последний момент провалили дело! Таков был смысл его выступлений. Тем самым Зиновьев попытался снять с себя и с Радека ответственность за провал революции в Германии. Подобно Троцкому, Зиновьев любил и умел перекладывать свои ошибки на других. Товарищ Сталин ему на это всегда указывал, что ответственность за действия всех зарубежных компартий лежит на Исполкоме Коминтерна и в первую очередь на его председателе. «Я же не могу уследить за всеми разом!» оправдывался Зиновьев. «Не справляешься – уходи, другого поставим», отвечал Сталин.

В 1923 году Зиновьев остался руководить Коминтерном, но в 1926 он был снят с этого поста по настоянию товарища Сталина. Произошло это после того, как Зиновьев и Каменев сколотили оппозицию и выступили в декабре 1925-го года, на XIV съезде партии, против ЦК и лично товарища Сталина. Оппозиционеров с превеликой радостью взял под свое крылышко Троцкий, хотя первое время это скрывалось. Хуже всего было то, что к оппозиционерам примкнула Крупская. Присутствие вдовы и верного помощника Владимира Ильича в списке оппозиционеров сильно поднимало авторитет оппозиции в глазах простых членов партии, не посвященных в тонкости политической жизни.

После смерти Ленина ЦК взял курс на укрепление единства партии. В рамках этого курса далеко не вся полемика в Политбюро и ЦК становилась достоянием широких масс. Важные вопросы выносились на съезды и пленумы, а менее важные решались в рабочем порядке без публикации речей и прений. В результате оппозиционеры получили возможность обвинить ЦК в своих собственных «грехах». Так, например, Троцкий, Зиновьев и Каменев активно насаждали в своих аппаратах бюрократию. Особенно сильно «отличался» в этом смысле Зиновьев. В Петросовете и Исполкоме Коминтерна чихнуть нельзя было без соответствующей бумажки. Товарищ Сталин, напротив, является убежденным врагом бюрократии. Он постоянно требовал (в Рабкрине, в секретариате ЦК и других учреждениях) уменьшать количество бумаг, решать вопросы как можно скорее, без долгой бюрократической волокиты. Но именно его оппозиция обвинила в бюрократизме. Когда вводился нэп, все видные оппозиционеры, включая и Крупскую, выступали за него. Тогда же, когда нэп был в разгаре, они начали утверждать, что нэп вреден, что его нужно остановить, что он означает реставрацию капитализма. На то, что нэп является временной мерой, оппозиция закрывала глаза. Оппозицию интересовал не нэп. Ей нужен был еще один повод для нападок на ЦК и Генерального секретаря.

Теория построения социализма в одной стране вызывала у оппозиционеров особо гневные нападки. Неудивительно, поскольку в одной упряжке сошлось три ретивых «коня» – Троцкий, Зиновьев и Каменев. Каждый из этой тройки мнил себя гением революции и стремился в вожди мирового пролетариата, стремился возглавить мировую революцию.

Внутрипартийная обстановка в конце 1925 года сложилась тяжелая. Оппозиционеров было меньше, но вес это меньшинство имело значительный. В оппозицию входила Крупская. У Троцкого в партии оставалось много сторонников, скрытых и явных. Каменев за восемь лет руководства Моссоветом[97]97
  Л. Б. Каменев был председателем Московского совета рабочих и солдатских депутатов с 1918 по 1926 год.


[Закрыть] успел расставить на многих ответственных постах в Москве своих людей. В Совнаркоме и СТО[98]98
  Совет труда и обороны (СТО) – высший управленческий орган РСФСР, а затем СССР, руководивший хозяйственным строительством и обороной. Л. Б. Каменев был председателем СТО с 1924 по 1926 годы. Также с 1924 по 1926 год он занимал пост заместителя председателя Совнаркома.


[Закрыть] у него также было много своих людей. Зиновьев насаждал своих людей в Ленинграде и Коминтерне. Троцкий с Зиновьевым пытались играть даже на национальных чувствах. Так, например, Зиновьев, «случайно» встретившись со мной в ЦК, вдруг завел речь о том, что в большинстве своем ЦК настроен антисемитски и все евреи должны «держаться вместе» и т. д. Я ответил на это, что считаю себя не евреем, а коммунистом. Так я обычно отвечал, когда речь заходила о национальном вопросе. А как еще я мог ответить? Коммунисты – интернационалисты, они делят людей не по нациям, а по классам. Ответ мой был резким не только по форме, но и по тону. На этом мой разговор с Зиновьевым закончился. Он понял, что вербовать меня бессмысленно. Я доложил об этом разговоре товарищу Сталину. Товарищ Сталин сказал на это: «Зиновьев как гоголевский Плюшкин, все тянет в свое хозяйство, на любые уловки идет, чтобы набрать как можно больше сторонников. Раньше нос кверху задирал, а теперь все ему «своими» стали, и ленинградцы, и евреи, и коминтерновцы, и украинские товарищи»[99]99
  Г. Е. Зиновьев родился в Елисаветграде (ныне – город Кропивницкий Кировоградской области Украины).


[Закрыть]. Товарищ Каганович оказался еще более резким, чем я. Когда Зиновьев подкатился к нему с таким же разговором, Каганович[100]100
  Лазарь Моисеевич Каганович (1893–1991) – российский революционер, большевик, советский государственный, хозяйственный и партийный деятель, близкий сподвижник Сталина. Был Генеральным секретарем ЦК КП(б) Украины в 1925–1928 годах.


[Закрыть] послал его непечатно.

Для совершения переворота достаточно решительного меньшинства, опирающегося на некую поддержку со стороны масс. Объединенная троцкистско-зиновьевская оппозиция готовила переворот. Она стремилась не к дискуссиям, а к захвату власти. В 1925 году Троцкий притворялся, будто держится в стороне от Зиновьева и Каменева, но на самом деле это было не так. Идейным вдохновителем любой оппозиции в партии, начиная с 1918 года, когда разделились мнения по поводу заключения мира с немцами, был Троцкий. Недаром товарищ Калинин называл его не «профессиональным революционером», а «профессиональным оппозиционером».

Я в 1926 году начал учиться. Партия направила меня на учебу. Хотя сильно был занят учебой, но работы своей в секретариате ЦК полностью не оставлял. Слишком уж велика роскошь для коммуниста – три года заниматься одной лишь учебой, особенно в такой сложной обстановке. Свободное от учебы время я проводил на Старой площади[101]101
  В доме № 4 по Старой площади располагался Центральный комитет РКП(б) – ВКП(б) – КПСС.


[Закрыть]. Делал работу, которая была, помогал первому помощнику товарища Сталина Товстухе натаскивать новых сотрудников, выполнял личные поручения товарища Сталина. Кроме того, все время учебы я оставался на партучете в секретариате. Поскольку в те годы я находился в гуще событий, то могу с полным правом сказать, что товарищ Сталин провел огромную работу для того, чтобы не дать оппозиции осуществить свои черные планы.

Перед XIV съездом товарищ Сталин лично встречался с членами ЦК и руководителями высшего эшелона, обсуждая с каждым совместные действия против оппозиции. Заодно во время этих бесед выяснялось, чем живет и дышит собеседник, можно ли на него положиться. Помогали Сталину в организации антиоппозиционного блока товарищи Молотов, Каганович, Куйбышев, Ворошилов[102]102
  Климент Ефремович Ворошилов (1881–1969) – российский революционер, большевик, советский военачальник и государственный деятель, один из первых Маршалов Советского Союза. В 1925–1934 годах был Народным комиссаром по военным и морским делам СССР, затем до 1940 года – народным комиссаром обороны СССР.


[Закрыть], Микоян[103]103
  Анастас Иванович Микоян (1895–1978) – армянский революционер, большевик, советский государственный и партийный деятель. В 1924–1926 годах был Первым секретарем Северокавказского крайкома ВКП(б), затем стал народным комиссаром внутренней и внешней торговли СССР.


[Закрыть] и другие. Но без товарища Сталина им бы ничего не удалось сделать, поскольку сталинский авторитет был очень велик и перевешивал авторитет всей оппозиции вместе взятой. Товарищу Сталину верили коммунисты и беспартийные, поскольку знали его как стойкого борца революции и верного продолжателя дела Ленина.