Книга: Семейное счастие - Лев Толстой

С введением закончили).

Ещё, когда я была на середине данного творенья ото Льва Николаевича, думала, что поставлю оценку повыше, что пять звёзд из пяти я поставлю, а вышло… несмотря на эмоции, накрывало меня пару раз, той, слезливой волной, а…

Когда Анку Каренину в героине заметила, поплохело, и не зря же заметила, кажется так мне, и кажется вот почему (залезла я утром в ту вики):

«Моя Анна („Анной“ Толстой называл повесть „Семейное счастие“), как я приехал в деревню и перечел её, оказалась такая постыдная гадость, что я не могу опомниться от сраму, и, кажется, больше никогда писать не буду».

Моя Анна… вы представляете?)) А меж тем, героиню данного произведения совсем не Анной звать, а Машей. Так и подумалось, подумалось, когда слушала книгу, что вот оно, то самое начало про Каренину, о котором думал наш Лев Николаевич. К слову, данный роман вышел за 18 лет до истории с Анной.

"Семейное счастие" - от первого лица писался сей роман, который завлекал психологизмом, героиней завлекал.

Она юна, а он немолод и вроде жили вместе хорошо, пока…

Не думала, что к такому финалу героев, Толстой подведёт, разочарование полное… а ещё Шта это такое?

– Не будем стараться повторять жизнь, – продолжал он, – не будем лгать сами перед собою. А что нет старых тревог и волнений, и, слава богу! Нам нечего искать и волноваться. Мы уж нашли, и на нашу долю выпало довольно счастия. Теперь нам уж нужно стираться и давать дорогу вот кому, – сказал он, указывая на кормилицу, которая с Ваней подошла и остановилась у дверей террасы. – Так-то, милый друг, – заключил он, пригибая к себе мою голову и целуя ее. Не любовник, а старый друг целовал меня.

«Обрезание» в 21 год? Или… ожидание Вронского, за углом?))

А начиналось хорошо и верно. Сиротка, ей 17, и она, мила, нежна, свежа, наивна, хороша. Ему, Сергею Михайловичу же было 37, он опекуном был ей, старый друг отца (тут в 37 уж старый), ещё маман при жизни говорила, что хорошим мужем был бы… было уж посеяно зерно.

Деревня. Скука, каждый день одно и то же. Так что, такие редкие наезды к ним Сергея Михайловича… радость приносили, потому ждала… Старалась нравиться во всём ему, даже привычки меняла в угоду… что ребёнок малый.

Фиялкой звал её… кто виноват, что первая весна, когда вокруг… лишь нянька, да и младшая сестра.

То, что всё вело к свадьбе, об этом и в названье – намёк такой жирный. Да, она была… была та свадьба очень скромной, как того хотел жених, невеста… та с ним заодно была, всё-всё, чтоб нравиться ему… любовь?

Не удивляюсь я критикам, потому что, каким-то неровным сие произведение вышло. Может, писал на эмоциях…

Милая девушка очень быстро превратиться в пустышку. Может и не стоило свекрухе её, заниматься хозяйством самостоятельно, потому как… чем ещё заниматься девице младой не из крестьянского рода? Подруг рядом нет, ни сестры, ни няньки и поговорить особо-то не с кем (и почему не перевёз он, в дом их свой (Катерину и Соню)?)… весь день в ожидании мужа, мужа, который всё больше в делах. Когда начинает казаться что уж любит не так, или вовсе не любит. Так много тут женских страхов обыграно… и это похвально.

Знаете, что переворачивало, думая о себе, как о старце… понимая, что Марья-фиялка ни жизни ни людей, в общем-то не знала, он, её, муженёк этот, после того, как вывез в общество, после того как понял, что ей там пречудесно, бросил там.

Все, кого я знала, мне казалось, любили меня.

Представляете теперь эту бездну её наивности/ глупости? И это в лицемерном обществе, ага.

А знаете, почему он сделал сие? Потому что считал, что сама она должна была всё понять… понять, что лучше глухой деревни, а нет. Что там, в свете том, в высшем том обществе, лишь пустое… в общем, мудрое решение принял, ога.

– Всем нам, а особенно вам, женщинам, надо прожить самим весь вздор жизни, для того чтобы вернуться к самой жизни; а другому верить нельзя. Ты еще далеко не прожила тогда этот прелестный и милый вздор, на который я любовался в тебе; и я оставлял тебя выживать его и чувствовал, что не имел права стеснять тебя, хотя для меня уже давно прошло время.

Будь он хорошим другом и умнее… лучше бы до свадьбы вывез Марью в тот свет, раз понимал, что к этому придёт. Думаю, что тогда и свадьбы той не было бы.

И, самое раздражающее, что его, те его слова в финале, будто за мудрость, ту, большую, выдают… Сделать деве обрезание в столь юном возрасте, это конечно лихо. Судя по её порывистой натуре, год, другой, возможно, и, на стороне роману быть…

Ну и… ещё вчера, я кой-какие рифмы накидала, вот, делюсь): Сиротка. Во глуши она жила Сестра да нянька, вся её семья. Был опекун, набеги в дом их, редко совершал он, Развлеченьем главным был Ещё упало деве в уши, что хорошим мужем ей бы был. Короче, почва благодатною была И замуж вышла дева, Что юна, наивна и доверчива была.

Продлился рай – недолго, А приелся ей супруг – немудрено, Ведь думал, что так будет, В общем странное у них закрутится «кино».

Хотел он, чтоб она сама про свет тот и про жизнь, Где только внешнее довольство, Чтоб сама всё, как хотел он, поняла И по итогу оценила дева прелесть жизни прошлой, да совместной, Что у них была… Вот только мужу после было… А до фонаря Забил на жёнушку он… преогромный сук. Не муж, а страус и ещё барсук.

А героиню, в данном случае, в отличие от Анны той, мне было жаль её… глупышка… она ведь пыталась, а он… и кто виноват? Получается, что насытился её прелестями, пока желалось, ну а после, рубанул «каре».

Книгу я слушала в прекрасной озвучке от Анны Каменковой.

Если сам Лев Николаевич считал, что на "Войне и мире" он только "расписывался", то чем тогда считать его дебютный роман "Семейное счастие?". Написанное от первого лица (юной Маши) повествование тонет в сентиментальных девичьих грёзах и нечаянных ожогах первой любви. Почти его же "Детство", однако без ярких образов и точности каждого оборота. По чести же сказать, этот рябой эскиз будущих лёвинских глав - возможно худшее, что выходило из под пера "зеркала русской революции". После своей блистательной трилогии про Иртеньева, после "Севастопольских рассказов", после "Метели" и "Двух гусаров" такая обескураживающая "декстрин-мальтоза". Набросок, да и только, переработав который можно было бы сделать лирическую новеллу, или там, очерк о столкновении города и деревни... И почему, кстати, 75-ти страничное "Семейное счастие" - роман, а какие-нибудь 150-ти страничные "Казаки" - повесть?

С моральными принципами писателя не всегда можно согласиться, зачастую он высказывает довольно спорные утверждения, но невозможно не признать его талант в изображении внутреннего мира героев – их душа, все внутренние порывы и стремления.

Прочитав аннотацию к «Семейному счастию», я представила себе полную противоположность другой повести Толстого – «Крейцерова соната», где главные герои совместными усилиями разрушили свою любовь и семейную жизнь, окончившуюся для обоих страшной трагедией. Оттого я и решила, что здесь автор хочет показать картину абсолютно безмятежного счастья семейной жизни, эдакий идеальный пример образцовой семьи, в противовес гнетущей безнадежности «Сонаты».

И в начале мои ожидания оправдались: отношения Маши и Сергея Михайловича развивались по идиллическому сценарию. Будучи опекуном Маши после смерти её родителей, Сергей Михайлович, близкий друг её отца, стал свидетелем того, как Маша из милой и забавной девчушки выросла в прекрасную и обаятельную молодую девушку. И вот, когда ей минуло 17 лет, между ними стали зарождаться чувства.

Этот период, когда и Маша, и Сергей сами еще едва начали сознавать свою влюбленность, когда они так робко и еще не веря в счастье взаимной любви, говорят намеками о своих чувствах, - очень трогательный и бесконечно нежный.

Даже сам 36-летний Сергей Михайлович, называющий себя «стариком» и «пожилым человеком», ведет себя не менее инфантильно и робко, чем 17-летняя Маша. Весьма забавны его рассуждения на тему разницы в возрасте:

— Представьте себе, что был один господин А, положим,— сказал он,— старый и отживший, и одна госпожа Б, молодая, счастливая, не видавшая еще ни людей, ни жизни. <…> — Вы молоды,— сказал он,— я не молод. Вам играть хочется, а мне другого нужно. Играйте, только не со мной, а то я поверю, и мне нехорошо будет, и вам станет совестно

Естественно, нельзя требовать, чтобы мужчина и девушка с 18-летней разницей в возрасте имели одинаковое мировоззрение и взгляды на жизнь, но не чересчур ли драматизирует Сергей Михайлович, отказываясь верить в серьезность и глубину чувств Маши?

Первый год после бракосочетания проходит столь же безмятежно, в любви и согласии: главные герои буквально купаются в море нежности, любви и ласки, для них никого и ничего не существует, кроме их любви.

Мне казалось, что мои мечты, мысли и молитвы – живые существа, тут во мраке живущие со мной, летающие около моей постели, стоящие надо мной. И каждая мысль была его мысль, и каждое чувство – его чувство. Я тогда еще не знала, что это любовь, я думала, что это так всегда может быть, что так даром дается это чувство.

Но эта повесть не об идеальной любви, иначе бы «Семейное счастие» превратилось в скучную морализаторскую прозу. Эта повесть о настоящей жизни, о настоящих чувствах и отношениях, которые не являются чем-то статичным и абсолютно совершенным и безукоризненным.

В отношениях супругов наступает разлад. Сбывается пророчество Сергея Михайловича: разница в возрасте дает о себе знать. Маша, впервые попадает в светское общество, и его яркий свет, притворное дружелюбие и всеобщее восхищение манят юную девушку вслед за собой.

Муж же не может равнодушно смотреть на её увлеченность светской жизнью, ведь еще совсем недавно они вместе мечтали о тихой, уединенной жизни в деревне.

Я прожил много, и мне кажется, что нашел то, что нужно для счастья. Тихая, уединенная жизнь в нашей деревенской глуши, с возможностью делать добро людям, которым так легко делать добро, к которому они не привыкли; потом труд, – труд, который, кажется, что приносит пользу; потом отдых, природа, книга, музыка, любовь к близкому человеку, – вот мое счастье, выше которого я не мечтал. А тут, сверх всего этого, такой друг, как вы, семья, может быть, и все, что только может желать человек.

От того, как описаны сцены размолвок между мужем и женой может разбиться сердце. Толстой обращает внимание читателя на маленькие детали: интонацию, выражение лица, мимику, жесты – именно они выдают внутреннее смятение героев и их душевную боль, в то время как произнесенные слова играют лишь второстепенную роль.

Это постепенное отчуждение, холодность, видная только изнутри пары (для окружающих они продолжают оставаться любящей семьей), разрушение тех крепких уз любви и дружбы, которые их связывали первый год совместной жизни, не прекращается и после отречения Маши от мира светской суеты и возвращения в деревню.

Просить прощения было не за что, просить помилования не отчего: он наказывал меня только тем, что не отдавал мне всего себя, всей своей души, как прежде; но и никому и ничему он не отдавал ее, как будто у него ее уже не было.

Но один откровенный разговор спустя несколько лет после произошедшей размолвки открыл для Маши настоящую правду об их изменившихся отношениях.

То, что исчезло из них – это лишь влюбленность, страсть, когда хочется каждую минут проводить рядом с любимым человеком, когда ревнуешь его ко всем и вся, когда накал чувств слишком силен и не обуздан.

В каждой поре есть своя любовь… – Он помолчал. – И сказать тебе всю правду? ежели уже ты хочешь откровенности. Как в тот год, когда я только узнал тебя, я ночи проводил без сна, думая о тебе, и делал сам свою любовь, и любовь эта росла и росла в моем сердце, так точно и в Петербурге и за границей я не спал ужасные ночи и разламывал, разрушал эту любовь, которая мучила меня. Я не разрушил ее, а разрушил только то, что мучило меня, успокоился и все-таки люблю, но другою любовью.

Нет, я не правду говорил, что не жалею прошлого; нет, я жалею, я плачу о той прошедшей любви, которой уж нет и не может быть больше. Кто виноват в этом? не знаю. Осталась любовь, но не та, осталось ее место, но она вся выболела, нет уж в ней силы и сочности, остались воспоминания и благодарность..

Да, любовь осталась, пусть и претерпела значительные изменения. Она другая, но можно ли сказать, что она стала хуже от этого? А может она наоборот стала глубже, серьезнее и вдумчивее?

Символично, что это разговор между Машей и Сергеем состоялся во время грозы и дождя. Дождь выступает как символ очищения, возрождения к новому, воскрешению надежды и любви.

Финал истории остается открытым, но уже по финальной фразе можно понять, что он будет счастливым:

С этого дня кончился мой роман с мужем; старое чувство стало дорогим, невозвратимым воспоминанием, а новое чувство любви к детям и к отцу моих детей положило начало другой, но уже совершенно иначе счастливой жизни, которую я еще не прожила в настоящую минуту…

Такое вот «семейное счастие» по Толстому.

Любопытно следить за взаимоотношениями персонажей, обдумывая, кто в текущей ситуации прав, а кто перегнул палку, стараясь каждого из них понять и поставить себя на его место. Увлекательно сравнивать нормы морали того времени и нынешнего, наблюдать за отношениями в паре и социальной жизнью представителей дворянства, за противопоставлением нравов высшего света ( в котором можно увидеть общее с современной «тусовкой») и гармонией (а для кого-то и скукой) деревенской жизни.

Во избежание спойлеров не буду углубляться в подробности сюжета, но однозначно - это весьма стоящее произведение и любителям классической литературы не стоит проходить мимо него.