Текст книги "Ящик Скиннера"

Фан Му продолжал смотреть на фотографию. Потом спросил:

– А эта штука у него в руке – это приз?

– Совершенно верно.

– И какой же?

– Компас.

* * *

Когда Тан Чжи забирал свой приз, в парке записали его паспортные данные, поэтому найти его оказалось легко. На следующий день Фан Му встретился с ним в комнате для совещаний в рекламном агентстве, где тот работал.

Тан Чжи оказался пареньком 23 лет с волосами, выкрашенными в разные цвета радуги. Он вошел в кабинет расслабленной походкой, жуя жвачку; пододвинул себе стул, развернул его и уселся верхом. Сложил руки на спинке и уперся в них подбородком, сохраняя беззаботное выражение на лице.

– В чем дело?

Фан Му его поведение немного удивило, и он решил сразу перейти к делу.

– Меня зовут Фан Му, я из Департамента общественной безопасности. Хотел задать вам пару вопросов. Вот мой значок.

Даже не посмотрев на полицейский значок, который Фан Му ему протягивал, Тан Чжи почесал в затылке и сказал:

– Это из-за того убийства в лабиринте?

Фан Му посмотрел ему прямо в глаза и ответил:

– Да.

Тан Чжи фыркнул и покачал головой, потом внезапно рассмеялся.

– Думаю, этим вопросом я вызвал у вас подозрения. Правильно?

Фан Му стряхнул пепел с сигареты, не говоря ни слова.

– Я думал, вы спросите что-нибудь вроде «откуда вы знаете?» – Тан Чжи скорчил гримасу. Когда и она не вызвала у Фан Му никакой реакции, он перестал хихикать и сделал скучающее лицо. – Ну, задавайте свои вопросы.

Фан Му затушил сигарету в пепельнице.

– Вы часто бываете в лабиринте в парке Ваньян?

– Ага. Я установил рекорд – прошел его быстрее всех.

– Вы бывали там с тех пор, как рекорд был зафиксирован?

– Ага.

– Но, если вы уже поставили рекорд, зачем продолжать?

– Я самосовершенствуюсь. – Тан Чжи зевнул. – Хочу проверить, смогу ли пройти его еще быстрее.

– Ну и?..

– Что? – Тан Чжи не сразу понял вопрос. – Нет, свой рекорд я еще не побил.

– На сколько отстаете?

– Ненамного.

Мгновение Фан Му вглядывался в его лицо.

– Где вы были после девяти вечера двадцать седьмого сентября?

Тан Чжи, низко опустив голову, ответил, не отрывая глаз от стола:

– Кажется… Кажется, был в интернет-кафе. Играл. Да, точно, играл в интернет-кафе «Лаки», рядом с моим домом.

– Во что играли?

– В «Каунтер-страйк».

– Разве нельзя играть онлайн у себя дома?

– Можно.

– Тогда почему вы пошли в интернет-кафе?

– В кафе играть веселее. И интернет у них быстрей.

– Во сколько вы ушли?

– Кажется, около трех утра. Точно не помню.

– Вы ходили туда один?

– Ага.

– Кто-нибудь может подтвердить, что вы там были?

Тан Чжи поднял наконец голову и закатил глаза.

– Нет.

Увидев, что Фан Му пристально смотрит на него, он раздраженно вздохнул.

– Ну я же не знал, что вы придете и станете спрашивать! И что понадобятся свидетели, чтобы подтвердить, где я был и что делал.

Фан Му, усмехнувшись, встал.

– Ладно, на сегодня всё. Но если у меня будут еще вопросы, я снова приду.

– Да ради бога.

Тан Чжи поднялся, сунул руки в карманы и вышел из кабинета, продолжая пережевывать жвачку.

* * *

Фан Му был уверен, что Тан Чжи подготовился к визиту полиции. Легкомысленность во время разговора, намеренное избегание визуального контакта, жевание жвачки – все это было приемами, с помощью которых он пытался помешать Фан Му прочитать его мысли по выражению лица.

Однако следственные действия, предпринятые департаментом, принесли Фан Му большое разочарование – Тан Чжи действительно играл в тот вечер в интернет-кафе, и служащий оттуда хорошо его запомнил. Забронировав себе компьютер у стойки, Тан Чжи попросил служащего принести ему бутылку воды. Тот принес воду «Вахаа», но Тан Чжи заявил, что хотел другую, «Нон-фу». Служащий вернулся с бутылкой «Нон-фу», однако Тан Чжи пожаловался, что она недостаточно холодная. В три часа утра, когда тот подошел к стойке, чтобы заплатить, то снова поругался со служащим из-за одной позиции в чеке.

Иными словами, Тан Чжи никак не мог находиться на месте преступления, когда оно совершалось.

* * *

– Значит, подозрения с него сняты? – Бьян Пинь подул на чайные листья, отгоняя их от края чашки, и сделал щедрый глоток.

– На мой взгляд, нет. – Фан Му покачал головой. – Он определенно в чем-то мне солгал.

Вряд ли Тан Чжи так часто ходил в лабиринт, чтобы побить собственный рекорд, иначе он вел бы записи и фиксировал время. Какую потребность может удовлетворять человек, бродя один по мрачным пыльным подземным коридорам?

– Допустим на минуту, что он действовал не один. – Бьян Пинь прикурил сигарету. – И ходил в лабиринт снова и снова, чтобы составить карту.

Фан Му растянулся на диване и зевнул.

– Я уже дал департаменту добро на проверку всех, с кем Тан Чжи контактировал в последнее время.

– Вид у тебя усталый. Может, уйдешь домой пораньше и отоспишься?

Фан Му рассмеялся, с трудом поднялся на ноги и ухватил сигарету из пачки Бьян Пиня, «Чангуа».

– Ладно. Значит, я пошел.

– Иди-иди.

В этот момент на столе зазвонил телефон. Бьян Пинь помахал рукой Фан Му и взял трубку.

Юноша кивнул и уже собрался уходить, но, когда он стоял на пороге, Бьян Пинь окликнул его. Фан Му быстро развернулся:

– Что случилось?

Выражение лица начальника потрясло его. Мгновение назад оно было спокойным и расслабленным, сейчас же его брови сдвинулись в одну суровую линию.

Он повесил трубку и как будто задумался над чем-то. Спустя мгновение поглядел на Фан Му и ровным голосом произнес:

– Люо Цзяхай сбежал из-под стражи.

Глава 9
Побег

Народный суд города Чанхон, лестничная площадка второго этажа.

Чжан Десянь прислонился к перилам лестницы, с непроницаемым лицом слушая судью, который обращался к нему. Судья придерживался холодного профессионального тона, но фразы, слетавшие с его уст, звучали тревожно. В их числе была и «смертная казнь».

Разговор закончился быстро; судья ушел. Чжан Десянь застыл на лестнице, словно статуя, тупо уставившись в стену перед собой. Спустя некоторое время статуя ожила, развернулась и побежала вниз по ступеням.

Через полчаса черная «Ауди» Чжан Десяня въехала на парковку следственного изолятора № 1.

Сотрудники изолятора хорошо знали адвоката и, дав ему заполнить несколько простых форм, провели его в комнату для свиданий. Чжан Десянь положил на стол свой портфель и уставился в угол комнаты, погруженный в раздумья. Несколько минут спустя охранник ввел Люо Цзяхая.

Тот выглядел измученным. На бритой голове отросла короткая щетина, придававшая ему обидное сходство с усыхающим кактусом.

Усадив заключенного на стул напротив Чжан Десяня, охранник встал в преувеличенно грозную позу у него за спиной, широко раздвинув ноги и крепко упираясь в пол обеими ступнями, а руки сложив на груди. Чжан Десянь кинул взгляд на натужно-угрожающее выражение его лица, на прапорщицкие погоны и непроизвольно улыбнулся. Затем развернулся к подзащитному. Тот встретил его взгляд и попытался изобразить ухмылку.

– Есть новости? – Люо Цзяхай спрашивал с деланым равнодушием, но голос его предательски дрогнул.

– Вердикт еще не объявили, но… – Чжан Десянь сделал глубокий вдох. – Я получил информацию от своего источника в суде, и она… обескураживающая.

– Обескураживающая? Что это значит?

Чжан Десянь опустил глаза и ничего не ответил.

Люо Цзяхай отвернулся и пустыми глазами уставился в белую стену. Спустя несколько секунд он спросил:

– Это будет отсроченный смертный приговор или немедленная казнь?

– Немедленная казнь.

Люо Цзяхай мрачно расхохотался и покачал головой.

– Ничего удивительного. Ничего удивительного…

– Мы можем подать апелляцию.

Люо Цзяхай, продолжая смеяться, перевел взгляд на свои наручники.

– Да бросьте вы! Ничего не выйдет. Пусть уж лучше так. Ждать смерти несколько лет… Нет, я не выдержу. Но у меня есть просьба… – Он поднял голову и посмотрел в глаза Чжан Десяня. – Вы можете проследить, чтобы мой прах похоронили рядом с Шен Сянь?

Чжан Десянь ответил не сразу. Он поглядел Люо Цзяхаю в лицо, и брови его медленно сошлись у переносицы, а в глазах появилось решительное выражение.

– Ну ладно. Похоже, у нас не остается другого выбора.

Чжан Десянь вытащил из портфеля пачку сигарет, а другой рукой покопался у себя в кармане. Мгновение спустя он рассеянно повернулся к охраннику:

– Приятель, окажи услугу, принеси мне зажигалку, хорошо? Капитан Тянь ведь на месте, да? Лысый Тянь, я имею в виду. Скажи, это для адвоката Чжан.

Молодой прапорщик заколебался, но Чжан Десянь сослался на его прямого начальника, да еще и упомянул его кличку, так что отказать было невозможно. Еще секунду постояв неподвижно, охранник развернулся и вышел из комнаты, подволакивая ноги, затекшие от долгого стояния в неудобной позе.

Как только дверь за ним закрылась, Чжан Десянь вскочил со стула и достал из портфеля конверт. Выхватив оттуда две фотографии с печатями, бросил их на стол перед Люо Цзяхаем.

Недоумевая, тот автоматически наклонился и посмотрел на снимки. А едва увидев, что там, побелел как полотно.

– Вы… Откуда вы?..

– Ничего не говори, – перебил его Чжан Десянь; в налитых кровью глазах адвоката под очками в тонкой золотистой оправе Люо Цзяхаю почудилась угроза. – С этого момента будешь делать то, что я скажу.

* * *

Шагая по коридору и вертя в пальцах зажигалку, молодой охранник представил себе лысую голову капитана и, не сдержавшись, расхохотался. Однако стоило ему свернуть за угол, и улыбка застыла у него на лице.

Перед дверью в комнату свиданий стоял Люо Цзяхай. Цепь его наручников обвивала шею Чжан Десяня. Правой рукой он прижимал острый конец металлической перьевой ручки к тому месту на горле адвоката, где проходит сонная артерия.

– Назад! – прошипел Люо Цзяхай сквозь стиснутые зубы.

– Не надо… Прошу, только не торопитесь! – Очки Чжан Десяня грозили вот-вот упасть с кончика носа; его ноги бессильно свисали вниз, а верхняя часть туловища застыла в крепкой хватке Люо Цзяхая.

Молодой охранник потянул из-за ремня дубинку и одновременно изо всех сил дунул в свисток. Мгновение спустя в коридор влетели с десяток полицейских. Увидев, что там происходит, они запаниковали и начали наперебой что-то кричать.

И тут по коридору эхом разнесся голос Люо Цзяхая:

– Всем отойти, или я его убью!

– Не надо… Пожалуйста, ничего не предпринимайте! – Чжан Десянь слабо замахал руками. – Прошу, слушайте его!

При этих словах несколько охранников, уже готовых напасть, отступили. Люо Цзяхай поволок Чжан Десяня вперед, мимо полицейских, рвущихся в бой, но вынужденных стоять смирно. Очень скоро они оказались на улице.

Там Люо Цзяхай развернулся так, чтобы тело Чжан Десяня прикрывало его, и спиной вперед двинулся в сторону парковки. Вооруженный полицейский на сторожевой вышке нацелил на него пулемет и затараторил в рацию:

– Все плохо, очень плохо! Он полностью прикрыт заложником; я не могу открыть огонь.

Люо Цзяхай подтащил Чжан Десяня к его черной «Ауди», но выезд с парковки уже перегородили несколько полицейских машин.

– Уберите машины с дороги!

– Люо Цзяхай, немедленно сдавайтесь, или мы…

– Уберите их! – Люо Цзяхай надавил на перо, и оно глубоко впилось Чжан Десяню в кожу. Тот издал приглушенный крик, и по его шее побежала струйка крови.

Капитан Тянь скрипнул зубами.

– Отгоните машины от выезда!

Люо Цзяхай и Чжан Десянь уже были возле «Ауди». Люо Цзяхай закричал:

– Открой двери!

Трясущимися руками Чжан Десянь вытащил брелок и нажал на кнопку. Люо Цзяхай пригнул ему голову и затолкал на водительское сиденье.

В следующую секунду черная «Ауди» вырвалась из главных ворот следственного изолятора; за ней мчались несколько патрульных машин с ревущими сиренами.

* * *

Чжан Десянь сжимал руль обеими руками. Внезапно он снова стал уверенным и собранным, а от былой беспомощности не осталось и следа. Автомобиль нырял в транспортном потоке туда-сюда, словно акула. Полицейские не отставали, но не могли сократить дистанцию между собой и «Ауди».

Время от времени Чжан Десянь бросал короткий взгляд в зеркало заднего вида. Когда ему понадобилось повернуть голову, он ощутил укол в боковую сторону шеи – Люо Цзяхай, весь в поту, смотрящий в одну точку, так и не убрал перо и продолжал играть все ту же роль.

Чжан Десянь окликнул его:

– Эй, парень, расслабься немного!

– О, простите! – Словно очнувшись ото сна, Люо Цзяхай потряс головой и быстро отодвинул перо от сонной артерии на шее Чжан Десяня. Тот охнул от боли, на воротник его рубашки стекла капелька крови. Увидев это, Люо Цзяхай запаниковал и начал озираться по сторонам в поисках чего-нибудь, чтобы промокнуть ее.

Глядя на дорогу, Чжан Десянь сделал знак рукой:

– Да не волнуйся ты так! Открой вон то отделение.

В маленьком отделении приборной панели лежали мобильный телефон и ключ. Чжан Десянь схватил телефон, включил его и дернул подбородком в сторону ключа:

– Расстегни наручники.

Сам он тем временем набирал на телефоне чей-то номер.

Трубку взяли практически сразу; кто-то явно ждал звонка от Чжан Десяня. Отбросив вежливость, тот перешел непосредственно к делу:

– Я на проспекте Авангарда, в двух минутах от шоссе на Чунцин.

Человек на другом конце рявкнул что-то и отключился.

Люо Цзяхай как раз успел снять наручники и теперь во все глаза таращился на Чжан Десяня, ожидая дальнейших инструкций. В голове у него царила такая путаница, что он не мог самостоятельно думать; теперь ему оставалось лишь надеяться на своего непредсказуемого и неумолимого адвоката.

Чжан Десянь заметил этот взгляд уголком глаза, повернулся к подопечному и внезапно засмеялся.

– Расслабься. Скоро мы будем в безопасности.

* * *

В пятидесяти метрах позади «Ауди» мчались с включенными сиренами патрульные машины. В одной из них, весь потный, сидел капитан Тянь, не сводивший с «Ауди» глаз; хриплым голосом он выкрикивал по рации приказы.

– Быстрее… Сразу же мне сообщите… Перекройте съезды с проспекта Авангарда…

Несколько полицейских на мотоциклах пронеслись мимо, петляя в транспортном потоке. Капитан Тянь видел, как они постепенно нагоняют «Ауди», но и та тоже прибавила скорость. Утирая пот со лба, он тяжело откинулся на спинку сиденья. Внезапно повернулся к коллеге постарше, сидевшему рядом.

– Это же первый в истории Чанхона побег из следственного изолятора, да?

Пожилой полицейский потер рукой подбородок и ответил негромко:

– Так точно.

Легкая краска, только-только проступившая у капитана Тянь на лице, сразу пропала. Он хлопнул водителя по плечу и закричал:

– Скорее!

* * *

Чуть ли не половина всей полиции Чанхона была мобилизована. Пожарные, спасатели, спецназ – все подключились к операции, сжимая беглого преступника в кольцо. Еще каких-то пять минут, и Люо Цзяхай будет пойман.

Полицейские мотоциклы уже шли в десяти метрах от «Ауди». Чжан Десянь мог разглядеть эмблемы на шлемах в зеркало заднего вида.

– Дьявол! Люо, приставь мне снова к горлу перо, быстро!

– А? – Люо Цзяхай закопался вокруг в поисках ручки.

– Скорей! – рявкнул Чжан Десянь тоном, не допускающим возражений. – Придется играть до самого конца.

Перед ними уже открывались перекресток проспекта Авангарда и шоссе на Чунцин. Чжан Десянь выдохнул, про себя досчитал до трех и бросил «Ауди» в самую гущу машин.

В этот момент справа на перекресток вылетел тяжелый грузовик, направлявшийся в южную сторону. Отчаянно сигналя, его водитель проехал на красный свет и оказался прямо в центре перекрестка.

Один из полицейских на мотоциклах не успел вовремя затормозить. В последний момент он вывернул руль в сторону, надеясь обогнуть грузовик сзади, однако не заметил внедорожник, выезжавший с другой полосы. Мотоцикл врезался в него и, перевернувшись, подлетел в воздух. Полицейского отбросило больше чем на двадцать метров; он приземлился на тротуаре, откатился по нему еще на метр или два и врезался в основание фонарной мачты. Больше он не шевелился.

Шофер грузовика изо всех сил затормозил, и шины с душераздирающим скрипом оставили на асфальте длинные черные следы, а в воздухе остро запахло жженой резиной. Содрогнувшись, многотонный грузовик с кузовом, полным песка, замер на месте. Не прошло и секунды, как «Джетта», тормозя, попала в занос и врезалась в него с глухим металлическим стуком. Ее водитель, дрожа все телом, высунулся было в окно, но тут же спрятался обратно, потому что в пассажирскую дверцу «Джетты» ударило такси. Следующий автомобиль уже приближался к свалке на дороге…

От резкого торможения капитан Тянь ударился головой о приборную панель, и над левой бровью у него немедленно вскочила шишка размером с мячик для пинг-понга. Ощупывая рукой лоб, он вылез из машины, немного утратив ориентацию, но картина на проезжей части быстро привела его в чувство.

С десяток автомобилей переплелись в узел на перекрестке. Асфальт был усыпан обломками бамперов и стеклом от разбитых фар, отовсюду неслись крики и ругательства. В десяти метрах от капитана Тянь лежал полицейский, прижатый своим мотоциклом, – он слабо шевелил руками, пытаясь сесть.

Все еще потрясенный, капитан Тянь обвел перекресток глазами. Он был уверен, что таких масштабных аварий Чанхон еще не знал. Точно так же он был уверен, что Люо Цзяхай, первый в истории Чанхона заключенный, сбежавший из следственного изолятора, миновал перекресток и исчез без следа.

– Проклятье! – пробормотал капитан Тянь себе под нос. – Слишком много исторических событий для одного дня.

* * *

Стоило «Ауди» пролететь через перекресток, как Люо Цзяхай услышал за спиной какофонию ударов. Однако, прежде чем он успел оглянуться, машина свернула на узкую боковую улочку. Еще через несколько поворотов они вырулили на улицу пошире, где почти не было пешеходов. Те немногие, кто шел по тротуару, не обратили внимания на «Ауди», промчавшуюся мимо. Метров через сто, на следующем перекрестке, к ним подскочил мужчина в черной бейсболке и сером свитере. Чжан Десянь резко затормозил возле него и крикнул Люо Цзяхаю:

– Вылезай и иди с ним!

Мужчина в бейсболке распахнул дверцу машины, огляделся и дал Люо Цзяхаю знак выходить.

Тот обернулся на Чжан Десяня.

– Верь мне, – твердо сказал адвокат.

Без колебаний Люо Цзяхай выпрыгнул из машины. Чжан Десянь протянул телефон, по которому только что звонил, мужчине в бейсболке, а тот сунул его в карман, схватил наручники и ключ и быстро повел Люо Цзяхая в сторону минивэна, припаркованного на другой стороне улицы.

Чжан Десянь нажал на газ и сорвался с места, одновременно проверив по зеркалам, не видел ли кто передачи беглеца. В конце пустынного переулка он открыл пассажирскую дверцу машины, выкрутил руль, и «Ауди» тяжело врезалась в кирпичную ограду цветочной клумбы.

От удара сработала подушка безопасности; капот «Ауди» сложился гармошкой, из-под него повалил густой дым. Обессиленный, Чжан Десянь зажмурил глаза и позволил своему телу обмякнуть на сдутой подушке.

* * *

Хаос на перекрестке продолжался. Пострадавшие пытались растащить свои машины в стороны, чтобы как можно скорей восстановить движение. Прибывали пожарные и «Скорые», сотрудники городских служб в формах разного цвета проталкивались через толпы зевак и носились туда-сюда, выполняя свою работу. Сирены и визг циркулярных пил сливались с человеческими криками в жутковатом крещендо, и над шоссе грохотала адская симфония катастрофы. В смешанной вони бензина, паленой резины и горящей кожи санитары грузили раненых – в сознании и без – по экипажам «Скорой» и развозили в ближайшие больницы.

Метрах в двадцати от проезжей части с дюжину человек столпились над телом полицейского на мотоцикле. Кто-то крикнул санитарам:

– Скорей, тут еще один!

Двое санитаров с носилками помчались туда, перебрались через защитное ограждение и приступили к работе. С помощью прохожих они переложили мужчину на носилки; пока они занимались его ногами и руками, из толпы вынырнула неприметная фигурка и присоединилась к ним.

От резкой боли при перемещении полицейский пришел в себя. Кто-то ухватился за его ремень, и он почувствовал, как на нем расстегивают кобуру.

Не в силах произнести ни слова, мужчина попытался оттолкнуть руку, но от этого усилия снова потерял сознание. Санитары, поднимавшие носилки, не заметили, что те стали легче на 900 граммов. Маленькие руки ловко вытащили из кобуры тяжелый металлический предмет.

Несколько секунд спустя миниатюрная фигура с пистолетом скрылась в толпе.

Глава 10
Совпадение

Фан Му сидел за столом, глядя с пустым лицом в пространство. Перед ним валялся перевернутый стул. Прошло два часа с тех пор, как Люо Цзяхай вскочил с этого стула и похитил Чжан Десяня.

Бьян Пинь ходил взад-вперед, изучая 10-метровую комнату свиданий с таким видом, будто надеялся найти там какие-то еще не обнаруженные зацепки. Лейтенант, командовавший следственным изолятором, стоял, обреченно прислонившись к дверному косяку.

– Почему на нем не было ножных кандалов? – прервал долгое молчание Бьян Пинь. – Люо Цзяхай – преступник-рецидивист!

– Конечно, если бы действовать по протоколу, ноги ему следовало сковать… – Лейтенант вытер пот, выступивший над бровями. – Но кто же знал, что этот придурок-адвокат все ему расскажет? И потом, до сих пор Люо Цзяхай вел себя образцово.

Бьян Пинь язвительно улыбнулся:

– И всех нас провел.

– Ну да. – Лейтенант многозначительно поглядел на Фан Му, словно нашел козла отпущения: – Особенно офицера Фан.

Бьян Пинь автоматически бросил на Фан Му мрачный взгляд, но тот так и сидел, не шевелясь и не отвечая, будто не слышал их.

Притворяясь равнодушным, лейтенант поправил форменный ремень.

– Сюда уже едут люди из департамента. Но вы не торопитесь, делайте, что вам нужно. Я вернусь попозже.

Бьян Пинь и Фан Му остались в комнате одни. Бьян Пинь подошел к Фан Му, вгляделся в его безжизненное лицо, вздохнул и бросил ему сигарету.

Тот не поднял руки, чтобы перехватить ее, и сигарета скатилась по его груди на пол. Юноша испустил тяжелый вздох, уперся в стол локтями и закрыл ладонями лицо.

Бьян Пинь, так и стоя над ним, закурил, сделал несколько затяжек, а потом сказал:

– Хватит об этом думать. Так уж получилось. Ты тут не при чем.

– Нет. Это совершенно точно ошибка с моей стороны.

Он ошибся, ошибся очень серьезно. Люо Цзяхай был не так прост, как ему показалось, и – по факту – отнюдь не являлся неискушенным импульсивным юношей, каким постарался предстать. Фан Му думал, что суд положит этому делу конец, но все, похоже, только начиналось.

– Насчет адвоката что-то прояснилось?

– Пока нет. Думаю, Люо Цзяхай его убил.

– Скорее всего, вы правы.

– Наверняка мы вот-вот узнаем, – заметил Бьян Пинь. – Поиски ведутся по всему городу. Я собираюсь на место аварии. Поедешь со мной?

Фан Му покачал головой.

– Посижу тут еще немного.

– Ну ладно… Да, кстати. – Бьян Пинь наклонился к его уху. – Если кто будет спрашивать, что ты думаешь про это дело, держи рот на замке. Особенно с прессой. Понял меня?

– Понял. Простите, капитан.

Бьян Пинь молча похлопал его по плечу и вышел за дверь.

Вещи, брошенные Чжан Десянем, когда его взяли в заложники, были рассыпаны по всему столу. В том числе дорогой кожаный портфель и ежедневник. Фан Му пролистал его, потом расстегнул замок портфеля и порылся в содержимом.

Сразу было понятно, что портфель принадлежал человеку обеспеченному: внутри лежали только вещи эксклюзивных брендов. Аккуратность, с которой они хранились в своих кармашках и отделениях, указывала на то, что Чжан Десянь отличался скрупулезностью и дотошностью, поэтому его промах казался еще более смехотворным.

Как мог адвокат столь высокого уровня допустить такую беспечность – сообщить клиенту о приговоре, хотя тот еще даже не был оглашен? Фан Му этого искренне не понимал. Тем более когда приговор – смертная казнь с немедленным исполнением.

Как мог адвокат высочайшего класса позволить обреченному подзащитному добраться до предмета, угрожавшего безопасности этого самого адвоката?

Фан Му поднял диктофон, на который Чжан Десянь записывал их недавнюю беседу, и покрутил его в руках.

Да, все не так просто…

* * *

Ближе к вечеру полиция нашла Чжан Десяня в небольшом переулке примерно в трех километрах от места массовой автокатастрофы. «Ауди», на которой он уехал вместе с осужденным, врезалась в ограждение цветочной клумбы. По прибытии полицейские увидели, что пассажирская дверца машины открыта, а Люо Цзяхая нигде поблизости нет. Чжан Десянь повис на руле, над уже сдутой подушкой безопасности. Он был без сознания. Полицейские отвезли его в больницу, где выяснилось, что серьезных травм он, к счастью, не получил.

На следующий день Фан Му с коллегой поехали проведать Чжан Десяня. Зайдя в отдельную палату, они увидели, что он сидит в постели и пьет из чашки бульон. Появление Фан Му адвоката нисколько не удивило. После обмена дежурными шутками, Фан Му перешел к вопросам.

Чжан Десянь подробно рассказал о случившемся. Он узнал о приговоре от своего контактного лица в суде – казнь без отсрочки исполнения. Ему показалось, что следует сообщить об этом клиенту и обсудить с ним, какими будут их дальнейшие шаги. Поэтому он поехал в следственный изолятор. Услышав новость, Люо Цзяхай поначалу сохранял спокойствие. Чжан Десяню и в голову не пришло, что тот воспользуется недолгим отсутствием охраны и возьмет его в заложники. После этого все в изоляторе видели собственными глазами, как Люо Цзяхай выволок его на улицу, затолкал в машину и сбежал, используя адвоката в качестве прикрытия. Когда они оказались в том переулке, между ними завязалась борьба; адвокат отпустил руль и врезался в цветочную клумбу на тротуаре. После этого он лишился чувств, а Люо Цзяхай, по всей видимости, воспользовался возможностью и скрылся.

Когда Чжан Десянь закончил рассказ, в палате воцарилась тишина. Слышался только тихий шелест ручки по бумаге – это коллега Фан Му записывал показания. Закончив, он вытащил из пачки сигарету, потом замер на секунду и сунул ее обратно.

– Все нормально, это частная палата, – сказал Фан Му. – Дай и мне тоже, пожалуйста.

Коллега протянул ему сигарету.

Фан Му спросил Чжан Десяня:

– Вам можно курить?

– Да, со мной всё в порядке. – Чжан Десянь ткнул пальцем в повязку на шее и усмехнулся: – Рана поверхностная, он не проткнул мне глотку или что-то в этом роде.

Какое-то время все трое курили молча. Полицейский, делавший записи, встал, чтобы прикрыть дверь.

– Почему охранник так внезапно ушел? – спросил Фан Му.

– О, тут я сам виноват! – Чжан Десянь с опечаленным лицом взмахнул дымящейся сигаретой. – Я же провалил дело, не защитил клиента, вот и расстроился. Забыл захватить с собой зажигалку, и пришлось просить охранника принести мне другую – взять у Лысого Тяна. Я и подумать не мог, что Люо Цзяхай воспользуется этим, чтобы наброситься на меня.

Фан Му хмыкнул:

– А перьевая ручка? Как он добрался до нее?

– Видите ли, дело было так. – Чжан Десянь сделал глубокую затяжку. – Он сказал, что хочет написать письмо с извинениями семье Шен Сянь. Я подумал, что апелляция вряд ли даст результаты, и решил позволить ему это, поэтому передал ручку и свой ежедневник, чтобы он писал там.

– На тот момент вас с Люо Цзяхаем разделял широкий стол. Как он смог дотянуться до вас?

– Сказал, что не может отвинтить крышку с ручки, и я подошел ему помочь.

Несколько секунд Фан Му пристально глядел в глаза Чжан Десяня.

– Почему было не воспользоваться диктофоном?

– Что? – Чжан Десянь замер. – Я про него и не вспомнил.

Фан Му прищурился. Адвокат с беспомощным выражением на лице даже не попытался избежать его взгляда:

– Честно говоря, я до сих пор толком не научился обращаться с этой штуковиной.

* * *

На обратном пути Фан Му продолжал размышлять над тем, что сказал ему Чжан Десянь. Он не сомневался, что адвокат искушен в мастерстве отвечать на вопросы. Ответы были такими, что не подкопаться: если не учитывать очевидной беспечности и отхода от обычного профессионализма, найти к чему придраться не получалось.

Проблема заключалась в том, что Люо Цзяхай, по мнению Фан Му, навряд ли сумел бы взять кого-то в заложники и беспрепятственно сбежать из следственного изолятора, полного полицейских. Слишком много удачных совпадений – и охранник, отошедший за зажигалкой, и перьевая ручка, и внезапная автокатастрофа, – чтобы поверить в их случайность. Если это действительно совпадения, то Люо Цзяхай просто редкостный везунчик. Странно, что он до сих пор не сорвал джек-пот в лотерее.

Но если всё это тщательно продуманный план, чтобы вытащить его из тюрьмы, то встает следующий, куда более важный вопрос.

Зачем это понадобилось Чжан Десяню?

Фан Му припомнил то выражение, что заметил на лице юриста в суде.

Человек – живое существо, и каждый порой может ненамеренно выдать свои скрытые чувства и желания. Даже опытный адвокат не является исключением.

* * *

Фан Му ехал на своем внедорожнике по северной улице Нанкин, рассеянно озирая витрины магазинов по обеим сторонам дороги. Внезапно его внимание привлекла девочка, стоявшая перед одной из них.

Это была Ляо Яфан.

Фан Му затормозил и припарковал машину у тротуара.

Через плечо у Ляо Яфан висел новенький школьный рюкзак; она была в рубашке в бело-синюю полоску – наверняка цвета ее школы – и в джинсах, которые он ей купил.

На плакате в витрине красовалась модель в белой юбке в мелкие фиолетовые цветочки. Модель – молодая девушка – широко улыбалась, слегка прогнув корпус назад. Левой рукой она прикрывала рот. Правая рука свисала свободно, мизинец на ней был чуть оттопырен, словно она подзывала своего парня подойти. Ляо Яфан, прикусив нижнюю губу, разглядывала юбку; потом ее взгляд скользнул на лицо модели. Отражение лица девочки в витрине совпало с лицом девушки с плаката, и уголки губ Ляо Яфан непроизвольно поползли вверх.

Теперь она тоже широко улыбалась, глядя на себя в отражении.

Фан Му погудел ей, но сигнал потонул в дорожном шуме, и Ляо Яфан не повернула головы. Скорее всего, она подумала, что никому на этой оживленной улице нет до нее дела и никто не станет привлекать ее внимание гудком. Фан Му выскочил из машины, перепрыгнул узкую полоску газона и пробежал десяток метров по тротуару следом за Ляо Яфан.

Она перешла к «Кей-эф-си» и остановилась перед плакатом с меню. Потопталась возле двери, заглянула внутрь, а потом прибавила шагу, словно приняла какое-то решение.

– Ляо Яфан!

Девочка вздрогнула, явно не ожидая встретить кого-то из знакомых. Покрутив головой, она заметила Фан Му.

Ее лицо стало еще более смущенным. Она залилась краской, а потом вдруг сильно побледнела.

– Привет, дядя Фан, – поклонилась ему, не сводя глаз с носков своих туфель.

– Уроки на сегодня окончены? – Фан Му постарался придать своему голосу максимально легкий, расслабленный тон.

– Да.

– А почему ты… почему ты еще не дома?

– Скоро пойду.

– О! – Фан Му глянул на витрину «Кей-эф-си». – Может, я куплю тебе что-нибудь попить?