Текст книги "Чудо-Женщина. Вестница войны"

Глава 5

Они работали почти час. Подземные толчки участились, время от времени от утеса за их спиной откалывались куски. Сперва Алия пыталась помогать, но через какое-то время сдалась и прислонилась к импровизированному плоту, хватая воздух ртом. Несмотря на ее темную кожу, Диана видела, что ее сестра мертвенно побледнела.

Когда они поднимались по утесу и Диана была рядом, она явно чувствовала себя лучше. «Если будешь держаться рядом с девочкой, то сможешь оттянуть ее смерть, даже облегчить ее страдания, но не исцелить. Она умрет, а остров будет жить». Алия умирала, и хотя сама Диана пока чувствовала себя хорошо, через кровные узы, связывающие всех амазонок, до нее доходило эхо боли и непонимания ее сестер. Что чувствовала одна, чувствовали все, и участвовать в сражении, пусть даже тренировочном, значило терпеть боль от собственного удара. Если одна из них умрет… Нет, Диана не позволит этому случиться.

– Держись, Мейв, – прошептала она.

Они, как могли, связали плот, и Диана подняла парус, вплетая в оснастку волоски из гривы Хионы. С каждым узлом часть плота исчезала. Его не увидят ни с Темискиры, ни с южных берегов Греции. Диана надеялась подогнать плот как можно ближе к Йитиону. Оттуда до Терапны два дня ходу. Вряд ли Алия в ее состоянии сможет одолеть расстояние между городами быстрее. Возможно, им удастся раздобыть одно из моторных средств, о которых она читала.

– Ты умеешь управлять автомобилем? – спросила Диана, привязывая к плоту самодельный руль.

– Машиной? Не-а. В Нью-Йорке это не нужно.

Диана нахмурилась.

– Ну ладно. Даже пешком у нас будет достаточно времени, чтобы добраться до источника к началу гекатомбеона.

– А гекатомбеон – это?..

– Первый месяц по старому греческому календарю. Раньше он отмечал начало года.

– Понятно. Гекатомбеон. Собираемся у источника. Все крутые ребята будут там.

– Какие крутые ребята?

– Ох. Забудь. Там будем мы с тобой.

Диана не могла отделаться от ощущения, что Алия вообще не собиралась отправляться к источнику, но об этом можно было подумать и позже. Она вплела по волоску из гривы Хионы в собственные волосы и в волосы Алии, а затем помогла ей забраться на борт и ухватилась за края плота.

Диана завела плот глубже в воду и легла на него животом, ощутив, как он качнулся под ее весом. Она слегка высвободила парус и положила руку на румпель.

Когда они летели по волнам, Диана оглянулась на маленькую бухту, которая с каждой секундой становилась все меньше. «Еще не поздно, – подумала она. – Развернись. Позволь острову сделать все за тебя». Вместо этого она велела Алии распустить парус и теперь смотрела, как ветер расправляет полотно. Плот перевалил через очередной гребень волны и так круто скользнул вниз, что у нее екнуло в животе.

Они миновали отмечающие границу скалы и погрузились в туман. На этот раз температура не изменилась, и Диана засомневалась, что сумеет уловить момент перехода. Волны здесь как будто были выше, но наверняка утверждать было нельзя. Но вот Алия закинула голову к небу и вздохнула полной грудью. На ее щеки возвращался цвет. Прекратилось ли землетрясение на Темискире? Открыла ли Мейв глаза? Или для того, чтобы очистить остров от влияния Алии, требовалась какая-то жертва?

Диана оглянулась на свой дом. Никогда еще она не удалялась от острова так далеко, никогда не видела его с такого расстояния. Туман слегка расступился, и она разглядела контуры острова, изгиб береговой линии, башни Эфезеума с одного края и огромный купол Бана-Мигдалл с другого, горные гребни и долины, напоминающие своими очертаниями возлежащую зеленую одалиску.

Туман сомкнулся. Темискира исчезла. Если бы сейчас она попыталась вернуться, признал бы ее остров? Смогла бы она найти его? Принял бы он ее возвращение благосклонно?

«Возвращение к чему?» – мрачно поинтересовался внутренний голос. Что будет, если она вернется? Что с того, что Оракул не рассказала Ипполите о том, как Диана предала свой народ? Если бы она не уплыла, то навсегда осталась бы всячески оберегаемой дочерью Ипполиты. Ей бы никогда не позволили выбрать свой путь.

Ипполита могла сколько угодно называть Диану амазонкой, но прежде всего она была ее дочерью – слишком драгоценной, слишком любимой, чтобы позволять ей подвергать себя опасности. Такой ее всегда видели бы другие амазонки: не настоящей сестрой, а ребенком их королевы. Она навсегда осталась бы чужой; слабостью, которой можно воспользоваться.

Но если у нее все получится, если она доставит Алию к источнику, это будет не просто миссия: это будет ее подвиг, великое путешествие, подобное тем, что совершали герои древности. Цепочка Вестниц войны прервется. Алия выживет, война будет предотвращена, а Диана покажет, на что способна. К тому времени Ипполита и Тек уже будут знать о ее преступлении. Она предстанет перед судом Совета амазонок, но Диана верила, что будет прощена. Остановить перерождение Вестниц войны? Предотвратить не одну войну, а бесконечную череду грядущих войн? Это было деяние, достойное амазонки. Диане придется понести наказание, но ее, разумеется, не изгонят. «Тебе все равно придется посмотреть Мейв в глаза и рассказать ей, что причиной ее страданий была ты». Вот что станет для нее самым страшным, самым мучительным наказанием, и, вне всяких сомнений, Диана его заслужила.

Конечно, она может потерпеть неудачу. Она может спасти одну-единственную девушку и погрузить Землю в век войн – войн, которые, возможно, выйдут за пределы мира смертных и коснутся ее родного дома. Диана вспомнила свое видение: тело матери на поле боя, обвинение в затухающих глазах Тек, выжженная дотла земля, запах крови и горелой плоти в воздухе, чудовищное создание с головой шакала. Ее ошибка может стоить им всего.

«Нет». Неспроста именно она увидела, как затонула «Фетида», неспроста именно она вытащила Алию из воды. Ей подарили возможность принести людям мир и разорвать бесконечный круг войн, который живет в крови Алии. Она справится. И она не позволит страху сбить себя с пути.

Туман был холодным, а плот под ними метался из стороны в сторону, как живое существо. Диана сунула руку в карман и сомкнула пальцы на камне сердца. Шлифованные грани вдавились в ладонь.

– Алия, – позвала она, перекрикивая ветер, – возьми меня за руку.

Алия перебралась на корму и сжала руку Дианы, мокрую от дождя и морских брызг. Камень сердца лег между их ладонями.

– Готова? – спросила Диана, продолжая держаться другой рукой за румпель.

– Готова, – уверенно кивнула Алия.

Диана невольно усмехнулась.

– Предназначение ждет.

Она представила карту Греции, залив Лаконикос, щербинку в его южной части и мысленно произнесла: «Веди нас».

Ничего не произошло.

Жуткая мысль пронзила Диану: вдруг она неправильно понимала принцип работы камней сердца? Или ее желание недостаточно сильно? Их плот затеряется в открытом море, и она больше никогда не увидит Темискиру.

И тут плот начал вращаться – сперва медленно, постепенно набирая скорость. Вокруг плота образовалась воронка; они оказались в центре колодца из серой воды и бурлящей пены. Воронка вращалась все быстрее и быстрее, водяные стены вздымались все выше и выше, пока небо далеко наверху не превратилось в булавочный укол света.

С громким треском парус сорвался с мачты и исчез в потоке воды. Плот затрясся, разваливаясь под ними на части.

– Не отпускай руку! – закричала Диана, крепко сжимая Алию.

– Издеваешься? – завопила та в ответ.

Мокрые насквозь, они скорчились на коленях рядом с рулем, сжимая ладони так крепко, что края рубина впивались в кожу.

«Тек была права. Боги разгневаны». Они никогда не желали видеть Диану на острове. Какой же самоуверенной дурой она была, когда решила, что они послали ей Алию как шанс обрести величие. Они послали Алию как приманку, и теперь их с Вестницей войны поглотит ненасытная пасть моря.

Рев воды затопил уши, заполнил грохотом череп, ветер и соль хлестали по лицу с такой силой, что ей пришлось зажмуриться. Она скорчилась рядом с Алией, чувствуя ее пульс – или свой собственный? – через прижатые друг к другу ладони.

И вдруг мир замолчал. Рев не просто затих: он исчез. Диана открыла глаза, и стены колодца обрушились вниз и накрыли их с головой, бешено раскачав плот. Огрызок мачты окутала водяная пыль, а потом плот успокоился и вода застыла в пугающей неподвижности.

Их окружала тьма. Выходит, в мире смертных наступила ночь? Потеряли они время или приобрели, когда воспользовались камнем сердца?

Течение было сильным, и они продолжали двигаться, но плот лишь слегка покачивало на волнах.

Диана и Алия уставились друг на друга. Мокрые волосы Алии свисали беспорядочной массой косичек, распахнутые глаза округлились и напоминали новенькие монеты. Диана подозревала, что сама выглядит не менее потрясенной.

– Сработало? – спросила Алия.

Они медленно разжали руки. Камень сердца был перепачкан их кровью. Диана вытерла его о мокрые штаны и засунула в карман.

Она огляделась по сторонам. Их плот уменьшился в два раза. От мачты остались одни обломки, с которых печально свисали обрывки веревок. Сквозь туман Диана различила первые огни. Они были ярче фонарей Темискиры и горели ровнее факелов, эти яркие точки, сверкающие, как пойманные звезды – белые, голубые, золотистые, серебристо-зеленые.

– Сработало, – сказала Диана, не веря собственным глазам. – И правда сработало.

У нее получилось. Она покинула Темискиру. Она пересекла границу и оказалась в мире людей.

Теперь огни горели по обе стороны от них. Их становилось все больше – гораздо больше, чем она могла себе представить. Диана слышала плеск воды у краев плота, а еще – глубокие, звучные гудки. Пароходы. Раньше ей доводилось слышать их только с острова, с огромного расстояния.

Но огни были слишком близко, они светили слишком ярко, их было слишком много. Неужели она перенесла их настолько близко к городу? И почему Ионическое море кажется ей не глубже пруда?

Туман развеялся, и Диана увидела еще один огонь высоко в небе. Он выделялся среди других: это был яркий желтый факел, который держала над головой статуя амазонки с суровым лицом, в короне, напоминающей лучи солнца, и мантии, опадающей медными, позеленевшими от времени складками. За статуей виднелись огни длинного моста.

– Что-то не так, – сказала Диана, медленно поднимаясь на ноги. – Это не Греция.

Алия запрокинула голову и расхохоталась – восторженно, с облегчением… с гордостью.

– Невероятно, – прошептала Алия. Она раскинула руки, словно хотела обнять весь город, словно все эти огни зажглись для нее. – Добро пожаловать в величайший город на Земле, Диана. Это Нью-Йорк. – Она издала радостный вопль и подняла голову в небо. – Это мой дом!

Глава 6

«Что я наделала?» От местного воздуха в горле у Дианы запершило. Она чувствовала его кожей, ощущала на языке его сырость и пепельный привкус. Огни на берегу больше не напоминали звезды; теперь они походили на глаза хищников, волков, поджидающих в темноте.

Она резко повернулась к Алии.

– Что ты сделала?

Алия подняла руки вверх.

– Это же ты рулила.

– Рулил камень сердца. Я думала об источнике. Я сосредоточилась на побережье… – Слова замерли на языке, когда она увидела счастливое, сияющее облегчением лицо Алии. Камень сердца повинуется желаниям той, кто им управляет. Очевидно, воля Алии оказалась сильнее. – Ты думала о доме.

Против ее желания в голосе прозвучало обвинение.

Алия пожала плечами.

– Мне очень жаль.

– Что-то непохоже.

Снова проревел гудок, на этот раз ближе. Мимо прошла баржа, волна от которой захлестнула останки их плота. Они зашатались, но кое-как удержались, однако плот быстро набирал воду. «Думай!» – мысленно прикрикнула Диана. Камень сердца позволял лишь покинуть Темискиру или вернуться туда. Она могла бы использовать его, чтобы вернуть их на остров, и попытаться еще раз, но не слишком ли велик риск – снова приводить Вестницу войны на Темискиру? Переживет ли это Алия или остров?

На востоке рассвет уже окрасил небо серым. Она обвела взглядом горизонт. Нью-Йорк. Остров Манхэттен. Благодаря урокам Диана достаточно неплохо знала карты и понимала, что находится за тысячи миль от Терапны, источника и всякой надежды.

У нее вырвался бессильный стон.

– Как такое могло произойти?

Алия слегка улыбнулась.

– Я весь день задаю себе этот вопрос.

Неужели прошел всего день? Этим утром единственным, о чем стоило беспокоиться Диане, был забег. Теперь она оставила позади родной дом и жизнь, которую знала, и, возможно, обрекла мир на кровавый век войны. У нее определенно дар устраивать катастрофы.

«Придумай новый план, – велела она себе. – Солдаты приспосабливаются к обстоятельствам».

– Нам нужно попасть на берег, – сказала она решительно. Не весть какой план, но надо же с чего-то начинать. Правда, у них не было ни мачты, ни паруса, ни весел. – Придется добираться вплавь.

Алия поежилась.

– Первое правило Нью-Йорка: никогда не плавай в Гудзоне. Ты хоть представляешь, сколько там всякой дряни?

Диана окинула реку взглядом. Мутная вода синего, почти грифельного цвета. Ничего общего с прозрачными водами Темискиры. И все же…

– Это всего лишь вода, – уверенно сказала она, хотя сама никакой уверенности не ощущала. Ветер и море вырвали из косичек Алии волос Хионы, коса Дианы тоже растрепалась. Как только они покинут плот, то станут видимыми. Что ж, ничего не поделаешь. Она обхватила Алию за талию.

– Я умею плавать! – возмутилась Алия.

– Там темно. Я не собираюсь рисковать, – сказала Диана.

Кроме того, они в мире смертных. Как знать, не уплывет ли Алия от нее куда подальше.

Диана спрыгнула в воду, увлекая за собой Алию, и все ее тело сжалось от омерзения. Как она и предполагала, вода была холодная, но не только. Она была неправильная. Плотная и вязкая, она обернулась вокруг Дианы, как влажная рука.

– Эй! – пискнула Алия, дергаясь у нее под боком. – Погоди, погоди. Греби на восток, к Манхэттену. А не то уплывем в Джерси.

Диана энергично оттолкнулась и поплыла, мечтая поскорее выбраться из этого… супа. Внезапно Алия застыла.

– Что такое? – спросила Диана. – На тебя действуют яды этой воды?

– Я помню.

– Помнишь что?

– Вот это. Как ты спасала меня из воды.

– Сомневаюсь. Ты была без сознания.

Алия прижималась к ней спиной, но Диана почувствовала, как она чуть заметно поежилась.

– Я помню, как потеплела вода. – Она помедлила. – Помню, как думала: теперь все будет хорошо.

Диана слышала в ее голосе облегчение, убежденность в том, что теперь все наконец наладилось. «Она думает, что в безопасности, – поняла Диана. – Она думает, что все закончилось».

– Смотри, – сказала Алия, вытягивая шею. – Прямо перед нами. Это Бэттери-парк.

В сером свете Диана могла разглядеть лишь массивные очертания, выступающие из воды, а когда они подплыли ближе… Она прищурилась.

– Это пушки?

– Раньше были пушки. Теперь это мемориал.

Мать рассказывала ей, что мир смертных уставлен бесчисленными мемориалами и памятниками жертвам войны. «Они возводят скульптуры из стали и камня и обещают помнить, – говорила она. – Но каждый раз забывают».

– Это паром, – сказала Алия, когда они пересекали кильватер тихоходного судна. – Если нас с него увидят…

– Задержи дыхание.

– Но…

Диана не стала ждать возражений. Она нырнула и продолжила плыть под водой. Она не знала, надолго ли смертные могут задерживать дыхание, но отсчитала двадцать секунд.

Когда они вынырнули, Алия с шумом втянула воздух и закашлялась, выплевывая речную воду.

– Ах ты ж… прямо в нос! – выдохнула она. – Повезло тебе, что я так рада оказаться дома.

– Здорово, что тебе так хорошо, – пробормотала Диана.

– Мне сдавливает внутренности ворчливая великанша, и только что я, вероятно, наглоталась токсичных отходов – но да, мне хорошо.

Диана немного ослабила хватку. Осуждать Алию за отчаянное желание вернуться домой просто несправедливо. Но это ничуть не улучшало затруднительного положения, в котором они оказались. Гекатомбеон начнется с рождением новой луны, а они, возможно, потеряли больше, чем несколько часов, когда вырвались в мир смертных.

Диана видела пришвартованные у парка корабли, палубы и мачты которых все еще освещали сверкающие огни, но успеет ли корабль доставить их в Грецию вовремя? Диана подумала о самолетах, которые они с Мейв иногда замечали высоко над Темискирой. Вот что ей нужно. Знать бы еще, где его взять.

Добравшись до пристани, Диана отпустила Алию и взялась за подпорку.

– Держись за шею, – велела она.

Она ожидала, что Алия начнет спорить, но, очевидно, ее благодушное настроение прибавило ей покладистости. Она без единой жалобы сцепила руки, обвив их вокруг шеи Дианы. За пределами Темискиры даже ее хватка стала крепче. Если дела у нее вдали от острова пошли на лад, оставалось лишь надеяться, что отсутствие Алии оказало на Мейв аналогичный эффект.

Диана взобралась по подпорке и плюхнулась животом на пристань, с глухим стуком сваливая Алию на тротуар. Та перевернулась на спину и принялась елозить по земле руками и ногами.

– Что ты делаешь?

– Снежных ангелов.

– Здесь нет снега.

– Ну ладно, – признала Алия, – я радуюсь.

Диана отвернулась от Алии и грифельно-серой воды, намереваясь объявить, что они потерпели провал и радоваться здесь совершенно нечему, и впервые по-настоящему увидела город.

У нее перехватило дыхание. Она считала Эфезеум и Бана-Мигдалл городами, но тогда для массивного, ослепительного пространства со шпилями, лежащего перед ней, нужно было подыскать другое слово. Оно возвышалось пиками и хребтами, как иззубренная горная цепь, которая могла бы растянуться на сотни миль, но вместо этого ютилась на узком участке земли, складывалась под острыми углами в яркие отражающие поверхности, словно огромный пласт слюды. И оно было живым. Даже в предрассветные часы город не спал, а двигался. Автомобили. Электрический свет, мигающий разными цветами. Люди, спешащие куда-то с дымящимися бумажными стаканами в руках и газетами под мышкой.

Она словно вновь встретилась с Оракулом и теперь с ужасом всматривалась в неизведанное. С ужасом – и предвкушением.

– С тобой все нормально? – спросила Алия, вскакивая на ноги и пытаясь хоть немного отжать свою измочаленную желтую рубашку.

– Не знаю, – призналась Диана.

– Ты правда никогда не покидала остров?

– Ты же видела, что покинуть его довольно сложно.

– И не поспоришь.

Мимо трусцой пробежал мужчина, вытирая пот со лба и громко напевая. Он был высокий, худощавый и волосатый.

– У него борода! – Диана была потрясена.

– Ну да, это вроде как модно.

Диана склонила голову набок. Бегун выдал что-то вроде «Жарит, жарит кур» и скрылся из виду.

– Все мужчины лишены музыкального слуха?

– Нет. Но, поверь мне, когда Джейсон вспоминает про караоке, лучше держаться подальше.

Диана глубоко вздохнула, пытаясь привести мысли в порядок. Нельзя позволить этому месту выбить ее из колеи и отвлечь от цели. У нее есть важное задание.

– Где можно взять самолет?

Алия широкими скачками устремилась по беговой дорожке в парк.

– Нам не нужен самолет. Нам нужны ванна и горячий обед. – Она махнула рукой на свои голые ноги. – И обувь.

Диана догнала ее и перегородила путь.

– Алия, тебе нельзя домой.

– Диана, я…

– Люди, которые пытались тебя убить, думают, что Вестница войны мертва. Не стоит разубеждать их прежде, чем мы доберемся до источника.

Алия открыла было рот, чтобы возразить, но Диана ее остановила.

– Я знаю, что ты мне не веришь, но и ты знаешь, что взрыв на корабле был спланирован.

Алия помолчала, потом медленно кивнула.

– Знаю.

Диана почувствовала прилив благодарности. Она опасалась, что, оказавшись на своей территории, Алия попытается отрицать все, что с ней произошло.

– Тогда ты должна понимать, что для всех будет безопаснее, если твои враги будут считать тебя мертвой.

Алия провела рукой по лицу.

– Хочешь сказать, если я пойду домой, я подвергну опасности Джейсона.

– Да.

– Я не могу просто позволить ему считать, что я умерла. Возможно, на него тоже охотятся.

– Как только мы доберемся до источника…

– Что ты заладила про свой источник? Нам туда не попасть. У нас нет денег, а у тебя наверняка еще и паспорта.

– Что такое паспорт?

– Вот именно. Предлагаю решать проблемы постепенно. Я могу позвонить Джейсону…

Диана помотала головой.

– Кто-то смог найти тебя на «Фетиде». Возможно, они отслеживают твое местоположение через брата.

Диана видела, как недоверие борется в Алии с желанием защитить брата.

– Думаю, я… – начала Алия.

Мимо пронесся велосипед. Диана в последний момент выдернула Алию из-под колес.

– Придурок! – завопила Алия вслед.

Велосипедист оглянулся и показал средний палец.

– Это враг? – спросила Диана.

– Это житель Нью-Йорка. Давай присядем. Мне надо подумать.

Они нашли скамейку, и Диана заставила себя сесть. Ей хотелось действовать, а не сидеть и размышлять, но без поддержки Алии об источнике можно было и не мечтать.

– Ладно, – сказала Алия, покусывая нижнюю губу. – В банк нам нельзя, потому что нам нечем подтвердить свою личность. А теперь ты говоришь, что мне нельзя домой или в офис «Кералис», потому что все считают меня мертвой.

– И пусть продолжают считать.

– Хорошо. Выходит, я дома, но, если действовать по-твоему, положение у меня все такое же незавидное.

В ее голосе звучали раздражение и усталость. Диана помолчала. Она знала, что просит от Алии многого, но выбора у нее не было. Ставки слишком высоки. Им обеим нельзя отступать.

– После всего, что ты видела, – сказала она, – после всего, что мы пережили, ты можешь довериться мне хоть немного и позволить защитить тебя от беды?

Алия с глубокой задумчивостью на лице коснулась браслета на левом запястье Дианы. Возможно, вспоминала, что случилось в Арсенале?

– Может быть, – наконец сказала она. – По крайней мере теперь у Джейсона будет настоящий повод для паранойи. – Она резко вскинула голову. – Точно!

– Что?

Алия вскочила со скамейки.

– Я знаю, что делать. И теперь, раз уж я точно знаю, что не умру в ближайшее время, я страшно хочу есть.

– Но ты сказала, что у нас нет денег. У нас есть что-то на обмен?

– Нет, но я знаю одно место, где удостоверение личности не требуется.

– Хорошо. – Сейчас Диане ничего не оставалось, как следовать за Алией. Ей нужно освоиться, собраться с духом. – Хорошо, что мы отсюда уходим. Запах в этой части города просто невыносим.

Алия прикусила губу.

– Да, эта часть города. Поверить не могу, что плавала в Гудзоне, а теперь собираюсь босиком идти в метро. Я точно умру от какой-нибудь заразы. Идем, – сказала она и протянула Диане руку. – Теперь ты на моем острове. Прокатимся на поезде.

Диана читала о поездах. Она знала о метрополитенах под землей, о поездах-экспрессах и паровых двигателях: мать хотела, чтобы она имела какое-то представление об изменчивом мире смертных. Но одно дело – смутные образы, которые остались в голове после долгих часов, проведенных в Эфезеуме за книгами, и совсем другое – настоящий поезд, который с визгом несется по темным тоннелям нью-йоркского метро.

Вслед за Алией она перешла улицу и направилась прочь от парка мимо бронзовой статуи быка и двух вооруженных мужчин в камуфляже, стоявших наверху длинной лестницы и окинувших их скучающим взглядом.

– Странно, – пробормотала Алия. – Может, какое-то предупреждение о заложенной бомбе…

Они спустились в самые недра города и оказались в большом облицованном плиткой зале, выходящем на платформу. Они перепрыгнули через барьер, проскользнули в металлические двери поезда и под демонический грохот и визг устроились на пластиковых сиденьях, залитых неестественно ярким светом.

На каждой станции металлические двери открывались, и внутрь врывался приятный запах платформы, а с ним в поезд заходили все новые люди. «Поток из пригорода», – объяснила Алия.

Диана мало что понимала. Люди были самые разные – разного роста, цвета, формы, в костюмах из дорогой ткани и кое-как пошитой одежде. Диана обратила внимание, что Алия прячет босые ноги под сиденьем, видимо, не желая привлекать к ним внимания.

Диана и Алия поймали на себе несколько взглядов, но в основном люди не отрывали глаз от маленьких коробочек, которые они сжимали в руках, словно талисманы. Некоторые просто смотрели в пустоту невидящими глазами.

– Что с ними такое? – прошептала Диана.

– Все нормально. Это просто метро, – пояснила Алия. – Если первое правило Нью-Йорка – не плавать в Гудзоне, то второе – не встречаться взглядом с попутчиками в метро.

– Но почему?

– Потому что кто-нибудь может с тобой заговорить.

– Неужели это так плохо?

Перспектива пообщаться с таким количеством новых людей будоражила воображение.

– Может, и нет, но это Нью-Йорк. Всякое может случиться. Видишь вон ту женщину? – Алия едва заметно кивнула на пожилую даму с аккуратной укладкой и большой сумкой из красной кожи на коленях. – На вид вполне нормальная, ну, может, немного нервная. Но почем тебе знать, вдруг у нее в сумке отрезанная голова?

Диана распахнула глаза.

– Такое часто бывает?

– Да нет же, не часто. Скорее всего у нее там куча скомканных бумажных платков и пачка фотографий с внуками, которые ей не терпится тебе показать. Что немногим лучше.

Диана задумалась.

– Среди приматов прямой зрительный контакт иногда расценивается как признак агрессии.

– Вот именно.

Диана старалась не разглядывать людей совсем уж откровенно, но пользовалась пустыми взглядами и занятостью других пассажиров, чтобы изучить их, особенно мужчин. Она видела их на картинках и фотографиях, но в реальности они оказались куда разнообразнее, чем она себе представляла: большие, маленькие, полные, худощавые, с мягкими подбородками и твердо очерченными челюстями, кудрявыми волосами и лысыми, как дыни, головами.

– Извините, – сказал молодой человек перед ними, поворачиваясь к грузному бородатому пассажиру у себя за спиной. – Не могли бы вы?..

– Чего? – Бородач выпятил грудь.

Парень шагнул к нему ближе.

– Вы мне в затылок дышите. Может, подвинетесь?

Бородач упер ему палец в грудь.

– А может, не будем нарываться, а?

Алия закатила глаза.

– Господи, ненавижу метро.

Она схватила Диану за локоть и потащила ее к двери соседнего вагона, чтобы поискать места там. Диана оглянулась через плечо. Мужчины продолжали сверлить друг друга глазами. Интересно, дойдет ли до драки?

Или, может, они успокоятся, оставят друг друга в покое и поймут, что вовсе не собирались начинать утро со скандала? Что это, сила Алии или просто Нью-Йорк?

В этом вагоне было посвободнее, хотя все сидячие места оказались заняты. Рядом с одной из дверей спали, прислонившись друг к другу, две девушки с усыпанными блестками щеками и венками из увядших цветов в спутанных волосах. На ногах у них были босоножки на высоких каблуках с тонкими, как паутинка, ремешками.

– Как думаешь, куда они едут? – спросила Диана.

– Наверное, возвращаются домой, – с грустью откликнулась Алия. – С какой-нибудь вечеринки. Сомневаюсь, что они сегодня ложились спать.

Они выглядели как волшебные существа, погруженные в зачарованный сон.

В вагон ввалилась шумная компания молодых людей со стаканами, от которых доносился аромат кофе. Все они были одеты в нечто вроде униформы: темные костюмы и белые, бледно-розовые, голубые рубашки. Мужчины смеялись и перешептывались, поглядывая на спящих девушек. «Да они их оценивают», – вдруг поняла Диана. За их улыбками угадывался голод.

Диана подумала об Аиде, повелителе подземного мира. Возможно, здесь он был богом метрополитена и требовал дани и жертвы от каждого, кто ступал на его территорию, а его верные слуги в костюмах скользили во тьме от поезда к поезду. Осознавали ли опасность эти девушки в цветочных венках? Или, неосмотрительно отдавшись сну, они могли попросту раствориться в глубокой тени?

Взгляд Дианы вернулся к молодым людям, и один из них это заметил.

– Привет, малышка, – сказал он и усмехнулся своим спутникам. – Что, нравлюсь?

– Я уже достигла зрелости, – ответила она. – И я пока не уверена.

Алия застонала. Спутники мужчины загоготали и начали подпихивать его локтями.

– Это жестоко, – сказал он и, продолжая улыбаться, придвинулся ближе. – Спорим, я смогу тебя переубедить?

– Как?

– Скажем так: на меня еще никто не жаловался.

– Из твоих любовниц?

Мужчина моргнул. У него были рыжеватые волосы и веснушки на носу.

– Хм, ну да. – Он снова ухмыльнулся. – Из моих любовниц.

– Возможно, они не жаловались, потому что не хотели ранить твои чувства.

– Чего?

– Возможно, будь ты в состоянии удержать хоть одну женщину, тебе бы не пришлось домогаться незнакомок.

– Вот черт, – засмеялся один из его спутников.

– А ты та еще стерва, да? – сказал рыжий. Он провел пальцем по лямке ее топа, касаясь кожи костяшками. – Мне это нравится.

– Эй, – начала было Алия.

Диана схватила его палец и резко выкрутила вправо. Мужчина издал тонкое блеянье.

– Мне не нравится это слово. Теперь понимаю, почему тебе не везет с женщинами.

– Отпусти меня, ты…

Она вывернула палец снова, и он рухнул на колени.

– Может, тебе взять несколько уроков этикета? – Она глянула на его спутников. – Или выбрать советников получше. Не давайте своему другу позорить себя. – Она отпустила мужчину, и он взвыл, прижимая палец к груди. – Это выставляет в дурном свете вас всех.

– Позовите полицию! – завопил мужчина.

– О, глядите, – сказала Алия, – а вот и наша станция.

Она вытолкнула Диану на платформу. Диана оглянулась напоследок. Девушки с блестками помахали ей из вагона.

Алия затащила ее на движущуюся металлическую лестницу, и они начали подъем – все выше и выше, все ближе к знойному солнцу. Диана сощурилась, привыкая к свету и шуму. Невероятному шуму. Мельком увиденный в парке город приглушенно гудел жизнью, но теперь утро вступило в свои права, и они оказались в сердце улья. Даже мостовая под ногами и стены домов, казалось, вибрировали от звука.

Люди были повсюду. Толпы, огромные группы людей скапливались на углах улиц и вливались в мычащие стада. Все поверхности были покрыты изображениями и объявлениями с призывами и обещаниями: Действуй прямо сейчас. Дарите бриллианты. Ученые степени. Очень низкие цены. Очаруй его. Кого, интересно? Большая часть слов была Диане знакома; числа, очевидно, обозначали стоимость услуг. Другие сообщения выглядели странно. Откуда в Нью-Йорке «шведский стол»? Что значит покупать продукты «на вес»?

Мужчины и женщины, глядящие на нее с объявлений, отличались от тех, кого она видела на улицах. Их волосы сияли, а безупречно гладкая кожа была лишена всяких несовершенств. Возможно, это были иконы.

Алия зашипела, и Диана заметила, что та хромает сильнее, чем прежде.

– Хочешь передохнуть? Или я могу…

– Даже не думай нести меня на спине через весь Манхэттен.

– Мы все равно привлекаем внимание. – Диана пожала плечами. – Вряд ли мы сильно от этого пострадаем.