Текст книги "Италия в Средние века и раннее Новое время: V–XVII вв."

Социально-политическое развитие городов-республик

В городах-республиках политическая система начала активно формироваться в XIII в., когда после обретения широких коммунальных свобод большинство горожан не получило сколько-нибудь заметного доступа в высшие органы власти, где преобладали представители местной знати. В период не прекращавшейся многие десятилетия борьбы за господство в коммуне между партиями нобилей и пополо (объединение различных социальных слоев – от купечества и цеховых мастеров до мелких ремесленников и наемного рабочего люда) складывалась городская демократия полноправных граждан (cives). Однако она не распространялась на все население города. Жители города, наделенные статусом гражданства, получили право избирать и быть избранными в органы власти. Статус гражданина зависел от ряда факторов: продолжительности жизни в данном городе, имущественного ценза, по которому определялся налог в казну, а также от уважения к местным законам и лояльного отношения к политике городских властей, что свидетельствовало о наличии своего рода локального патриотизма. Разумеется, полного единообразия в законодательстве и структуре власти городских республик не было. Различались и рамки демократического устройства города, зависевшие от соотношения социальных сил. Городская демократия могла быть широкой, когда гражданскими правами пользовались не только состоятельная верхушка, но и средние торгово-ремесленные слои горожан, составлявшие основу пополо, а порой прежде всего они, и тогда утверждалась так называемая пополанская демократия. Однако чаще складывалась демократия олигархическая, патрицианская, представлявшая власть наиболее состоятельного слоя, прежде всего богатого купечества и нобилей.

Обретение городскими коммунами Северной и Центральной Италии политической самостоятельности открыло возможности для дальнейшего развития их государственных институтов – советов, наделенных законодательными функциями, и различных структур исполнительной власти административного, судебного и полицейского характера. Общие черты государственного управления, которое сформировалось в городских коммунах в XIII в., можно видеть в выборности всех без исключения магистратур, их краткосрочности (как правило, от двух месяцев до полугода), коллегиальности принятия решений. Важной особенностью политической системы городов-республик стало разделение функций законодательной, исполнительной и судебной властей. Впрочем, каждый город имел свою специфику как в организации выборов магистратур, сроках государственной службы, так и в способах принятия решений и контроля над деятельностью различных органов власти. Столь развитые формы республиканского строя сложились в эпоху Средневековья лишь в Италии, где и поныне они во многом сохраняются на уровне местного самоуправления.

Расцвет городской демократии в Северной и Центральной Италии пришелся на XIII столетие. Однако на эволюцию системы управления в городах оказывала влияние продолжавшаяся и в XIV в. социальная борьба. Главная линия противостояния пролегала, как и прежде, между нобилитетом и организованным в цехи пополанством; к этому добавлялись вражда между феодальными кланами, соперничество крупных купеческих фамилий, а также недовольство и волнения «тощего народа» и плебса. Городское законодательство, закреплявшееся статутами, еще только начинало оформляться (первые записи статутного права относятся ко второй половине XII в.) и потому не всегда ставило надежную преграду усилению власти в городе могущественных нобилей. Это вызывало ответную реакцию со стороны крупного купечества, лишь в малой мере допущенного во властные структуры, но экономически прочно стоящего на ногах. Порой достаточно было небольшого повода, чтобы в городе начались вооруженные столкновения. Феодальная знать опиралась на свои дружины, готовые по первому знаку вступиться «за честь» своего сеньора, да и цеховые ополчения пополан имели опытных военачальников из числа живших в городе рыцарей. Постоянная социальная напряженность в городах часто взрывалась вооруженными стычками враждующих партий, которые еще со времен Фридриха I Гогенштауфена получили название гвельфов – противников императора, искавших поддержки у папства, и гибеллинов – сторонников императора. Поначалу гибеллинской ориентации придерживались нобили, а гвельфской – пополаны. Однако со временем эти партийные знамена утратили четкую социальную принадлежность, их выбор нередко определялся конкретной политической ситуацией. Впрочем, само размежевание общества на враждующие группировки гвельфов и гибеллинов сохранялось и в XIV в.

В этой сложной обстановке внутренней нестабильности и внешней опасности, когда города стремились расширить свои владения за счет соседей, стали меняться формы городского управления и в целом политическая структура государственной власти. Так, с середины XIII в. на смену власти консулов приходит подеста' (podestà от лат. potestas – власть). Эта должность возникла еще в середине XII в., когда император Фридрих I Барбаросса стал назначать в городские коммуны своего чиновника, наделяя его широкими полномочиями, прежде всего военного характера (нередко он превращался в военного диктатора). В получивших свободу городах деятельность подеста контролировалась советниками из представителей влиятельных фамильных кланов. Однако подеста далеко не всегда удавалось наводить порядок в городе и занимать беспристрастную позицию в борьбе враждующих группировок, поэтому уже в первой половине XIII в. складывалась практика приглашения на должность подеста чужеземцев. Обычно это был опытный военачальник, капитан или рыцарь, с которым коммуна заключала договор о службе сроком на один год. Он приводил с собой вооруженный отряд, судей и нотариуса и располагался в специально строившемся для него дворце – палаццо подеста. Эти дворцы правосудия стали во многих городах Италии выразительными образцами романской и своеобразной готической архитектуры XIII в. Подеста получал содержание от коммуны и по окончании срока службы публично давал отчет о своей деятельности. Городские статуты четко определяли функции подеста, которые носили преимущественно судебно-полицейский характер. Его авторитет в городе был высок, он председательствовал в городских советах, но законодательных прав не имел. В ходе дальнейшего развития государственных структур происходило постепенное сужение властных полномочий подеста – за ним сохранялось лишь право высшей юрисдикции по гражданским и уголовным делам.

Смена консульского режима властью подеста не уменьшила социальную напряженность в городах-государствах Северной и Центральной Италии: на протяжении всего XIII столетия борьба олигархических группировок, в которую вовлекались средние слои пополанства и плебс (как правило, она принимала форму жесткого партийного противостояния гвельфов и гибеллинов), оставалась повседневной реальностью. За партийными вывесками пропапской или проимператорской ориентации скрывались самые разные социальные интересы. В условиях экономического подъема во многих городах набирало силу купечество, которое, как и верхушка ремесленных цехов, претендовало на более широкое участие во властных структурах. Во внутригородских конфликтах поляризация социальных сил приобретала все более четкий характер: с одной стороны, нобилитет, который нередко шел на союз с купеческой верхушкой, с другой – объединявшие свои усилия торговцы средней руки и ремесленные мастера. Плебс, составлявший основную массу населения города и весьма разношерстный по своему происхождению (это были переселившиеся в город крестьяне, подмастерья, поденные рабочие, деклассированные люмпены), не имел собственной устойчивой позиции и становился на сторону то одной, то другой группировки, борющейся за власть в городе. Показательно, что в атмосфере постоянной социальной напряженности организованное в цехи пополанство средней руки во все большей степени осознавало свои интересы и оформлялось в самостоятельную партию, стремясь потеснить у руля правления олигархическую группировку нобилей и крупного купечества.

К концу XIII в. пополанам удалось одержать победу во многих городах, но со своими противниками они стали расправляться теми же методами, которые применялись в ходе борьбы аристократических кланов. Самым суровым наказанием было лишение имущественных и гражданских прав и изгнание из города. Победа пополо утверждала власть цехов и купечества, однако существовавшая государственная система не разрушалась, но лишь дополнялась новыми структурами. Впрочем, и патрицианская олигархия, когда она обретала полное господство над пополанством, тоже не стремилась отменять сложившиеся институты власти, а приспосабливала их к собственным интересам и создавала со временем новые магистратуры для упрочения завоеванных позиций. Особую роль в этой связи играла система выборов на должности в высших магистратурах: от прямых выборов начали переходить к системе выборщиков и созданию особых избирательных сумок с карточками, где были указаны имена «нужных» кандидатов (карточки выбирались по жребию).

Нельзя не подчеркнуть преемственность демократических порядков, которые получали правовую основу в статутах, как важную особенность развития государственной системы в итальянских городах-республиках. Там, где пополанство в борьбе с нобилями одерживало победу, как это было во Флоренции, Пизе, Болонье, Перудже и ряде других городов, наряду с Большим советом, или Советом коммуны, возникал Совет народа, в котором могли быть представлены только пополаны, в первую очередь старейшины цехов. Во главе городского ополчения был поставлен капитан народа (capitano del popolo), избиравшийся на один год из рыцарей-чужеземцев. Его функции переплетались с полномочиями подеста, а в некоторых городах капитан народа даже заменил собой подеста. Так внутри «большой коммуны» стала складываться «малая коммуна», отражавшая интересы верхушки пополанства. Новая форма правления на какое-то время обеспечила баланс политических сил, но не привела к прочной социальной устойчивости в городе. Наиболее влиятельные аристократические фамилии не оставляли надежд на утверждение всей полноты власти в рамках «большой коммуны». В такой обстановке начала возрастать роль капитана народа, командовавшего цеховым ополчением, – пополанство видело в нем гаранта своих интересов. Это открывало путь к установлению синьории – новой формы правления, которая стала утверждаться в городах Северной и Центральной Италии во второй половине XIII – начале XIV в.

От республики к синьории

Синьория как новая форма правления складывалась прежде всего в тех городах-республиках, где социальная борьба достигала высокого накала. Поначалу она была лишь надстройкой над республиканской системой власти, поскольку синьору поручали только военно-полицейские функции. Как государственный институт синьория выросла из должности капитанов, которые в эпоху коммун избирались городским населением для наведения порядка там, где особенно сильно бушевали политические страсти, подогреваемые враждой знатных кланов, их борьбой за ведущее положение в государственных структурах города. Непримиримое соперничество доходило нередко до вооруженных столкновений, а порой и кровопролитных войн, в которых принимали участие императорские и папские войска. На этом фоне разворачивалась и борьба городов за расширение своих владений в округе, экспансия наиболее сильных из них с целью подчинения более слабых в экономическом и военном отношениях городов. Проигрывали, как правило, те городские коммуны, в которых ремесло не получило широкого развития, а его цеховая организация не находила должного завершения, что сказывалось и на военной мощи коммуны.

В XIII в. городские власти в осуществлении своей внутренней и особенно внешней политики опирались прежде всего на военачальников из среды знати и рыцарей, а также на подеста. Помимо вооруженных отрядов нобилей в случае необходимости формировались цеховые ополчения пополан, поскольку принадлежность к цеху сопровождалась воинской обязанностью (в предшествующий период военные отряды создавались из жителей городских кварталов). Это повышало роль цехов, объединявших большую часть взрослого населения города, позволяло им контролировать его экономику и социальную активность своих членов, а также отстаивать собственную политическую позицию. Возникновение синьории становилось итогом жесткого, не допускающего компромиссов противостояния нобилей и пополо, когда в поисках «сильной личности» одна из сторон от имени коммуны обращалась к известному военачальнику (нередко из окрестных феодалов) с предложением стать синьором города. Институциональные корни синьории можно видеть в должности капитана коммуны, капитана народа и подеста, главная задача которых состояла в наведении правового порядка в городе и укреплении его обороны. Во второй половине XIII в. синьора, как правило, избирали в высших советах на определенный срок, который нередко продлевали, публично объявляли его правителем, или господином (signore), города и наделяли широкими полицейскими и военными функциями.

Дальнейшая эволюция этого института, связанная не столько с политикой городских властей, сколько с усилением позиций синьора, шла по линии расширения его полномочий во всех сферах городской жизни, включая законодательную власть. Нельзя не заметить, что при установлении синьории имело место и встречное движение – наиболее амбициозные представители феодальной знати иногда силой пытались утвердиться в должности правителя города, и нередко им это удавалось в тех городах, где торгово-промышленная база была менее значительной, чем аграрная экономика их дистретто. В Вероне, Мантуе, Тревизо, Ферраре, Лоди сельское хозяйство преобладало над ремесленным производством и торговым обменом, а не вовлеченная в хозяйственную жизнь города окрестная знать сохраняла свою силу и властные амбиции. Там синьория возникла рано, еще во второй половине XIII в.

Изначально должность синьора почти не отличалась по своим полномочиям от должности капитана, правда, его права как военного предводителя, представлявшего интересы города в целом, были более значительными. При этом должность подеста стала отходить на второй план – теперь она все чаще сводилась лишь к обладанию правом высшей юрисдикции по гражданским и уголовным делам. В ряде городов – Милане, Мантуе, Вероне и некоторых других – синьорами города были провозглашены капитаны народа, их власть не ограничивалась определенным сроком и со временем стала наследственной. Синьор постепенно превращался в военного диктатора, в его руках реально оказывалась вся полнота власти в городе. Он присвоил право назначать подеста (до этого его избирал Большой совет), который теперь нес ответственность только перед ним. Впрочем, синьоры не стремились к противостоянию с коммуной – ведь от нее они получали властные полномочия и само звание «синьор»; они уважали ее суверенитет, заботились о легитимности своего правления. Республиканская государственная структура продолжала существовать в городах-синьориях довольно длительный период, хотя постепенно утрачивала ведущую роль.

В своей политике синьоры искали пути к балансу интересов различных социальных групп. Они старались в какой-то степени ограничить могущество нобилей и в то же время покровительствовали цехам, но главное, командуя городским ополчением, начинали вести активную завоевательную политику в округе, подчиняли мелкие города своей власти и, собирая с них подати, пополняли городскую казну (особенно эффективной такая политика оказалась в Милане). В то же время по воле синьора постепенно происходило сужение сферы полномочий советов и отдельных магистратур; он устанавливал систему контроля над их деятельностью под предлогом достижения большей ее эффективности. Главные законодательные советы, как правило, сохранялись, но синьор контролировал членство в них, манипулируя традиционными избирательными процедурами либо прибегая к прямому назначению их членов. Более того, в ряде городов – Тревизо, Вероне, Падуе, Мантуе – синьор имел право не только толковать законы, но и изменять или приостанавливать их действие, издавать новые указы.

Постепенно складывался административный аппарат самого синьора, который становился главной опорой его полновластия. Рост бюрократии, ее влияние усиливались, когда должность синьора приобретала наследственный характер. Уже к концу XIII в. синьория как особая разновидность единовластия, существовавшая при сохранении республиканских структур, лишенных, однако, реальных властных функций, стала нормальной конституционной формой во всем северном регионе Италии, а к середине XIV в. утвердилась и во многих городах Центральной Италии. В XIV в. складывались династии синьоров, обладавшие наследственной властью: в Вероне – род Скалигеров (Делла Скала), в Римини – Малатеста, в Равенне – Пелентани. Власть синьора не везде была достаточно прочной, поскольку у него было немало конкурентов из представителей местной знати. Это побуждало синьоров искать покровительства у императора или пап с целью легитимировать свою власть через получение титула герцога, графа или маркиза. Республика, которой правил теперь уже титулованный синьор, легально становилась государством монархического типа – принципатом, где единоличная власть правителя приобретала абсолютистские черты. Эволюция такого рода будет рассмотрена на примере Феррары и Милана.

Впрочем, не все города оказались под властью синьоров. Попыткам установить синьорию успешно сопротивлялись те городские республики, где было сильно развито торгово-промышленное предпринимательство, а старая феодальная знать почти исчезла в ходе борьбы городов за коммунальные права или тесно срослась с купеческой верхушкой. Республиканские порядки сохранили Флоренция, Венеция, Лукка, Сиена, Перуджа, Генуя, Пиза – в них утвердилась олигархическая система власти, к которой пополанство имело весьма ограниченный доступ. Специфика становления демократических порядков в городах-государствах такого типа будет показана на примере Венеции, Генуи и Флоренции.

Возникновение синьории в Ферраре

Одна из ранних синьорий сложилась в Ферраре, сравнительно небольшом городе в низовьях реки По. Жители этого города, известного с VIII в. (с IХ в. Феррара входила в состав Папской области), занимались преимущественно сельским хозяйством – земледелием и скотоводством, чему способствовало обилие плодородных земель и выпасов в его окрестностях. Главным предметом экспорта Феррары было зерно, а ремесло обслуживало преимущественно внутренние потребности. Коммуна сложилась в Ферраре к концу Х в. Избираемые горожанами консулы заключали торговые сделки и политические договоры, хотя высшая власть в Ферраре в эпоху коммун принадлежала то крупным светским феодалам, то императору Фридриху I Барбароссе, то папам. Согласно Ронкальским постановлениям 1158 г. коммуны Северной и Центральной Италии переходили под власть императора, который направлял в города своих полновластных чиновников – подеста'. Это помогало обеспечивать исполнение городскими коммунами императорских регалий, но не мешало развитию посреднической торговли в регионе, ставшей важной опорой роста их собственного ремесла. Расположенная в устье главной речной артерии Северной Италии, Феррара превратилась в крупный перевалочный пункт товаров: они сгружались с морских судов Адриатики на речные суда, которые везли их по реке По в Ломбардию. Уже в ХI в. в Ферраре дважды в год устраивались международные ярмарки, а транзитные торговые пошлины составляли основной доход коммуны. Ремесленное производство в условиях выгодной для города торговли сельскохозяйственной продукцией и разнообразия привозных товаров развивалось медленно. Экономический подъем Феррары пришелся на первые десятилетия XIII в. и оказался недолгим.

В конце XII в. Феррара как одна из активных участниц борьбы ломбардских коммун с императором Фридрихом I Барбароссой получила статус города-республики. Начался новый этап ее политического развития, отмеченный не только формированием органов государственной власти, но и социальной напряженностью, ожесточенной борьбой партий гвельфов и гибеллинов. Во главе гвельфов, сторонников папы, стояли маркизы дʼЭсте и местные феодалы; гибеллины, которыми предводительствовали представители рода Торелли, объединяли в своих рядах купечество и часть пополо. Борьба шла в первую очередь за должность подеста, связанную с широкими судебно-полицейскими правами. Длительного перевеса не имела ни одна из сторон, чем воспользовалась торговая соперница Феррары Венеция: она поддержала гвельфов, в итоге в 1240 г. у власти в городе оказался род дʼЭсте (Аццо дʼЭсте получил полномочия подеста), что позволило ей одержать экономическую победу над Феррарой. Венеция получила право свободно ввозить соль (ее добывали и в самой Ферраре), а также беспошлинно вывозить из города сельскохозяйственную продукцию, к тому же венецианские купцы не должны были уплачивать транзитные торговые пошлины. Ферраре было разрешено принимать в свои гавани только те корабли из Адриатики, которые прибывали из Венеции, тем самым она лишалась многих транзитных пошлин. Все это привело к спаду экономического процветания Феррары, ослаблению пополо и росту могущества местных феодалов. Власть дʼЭсте усилилась, когда в 1264 г. феррарцы на парламенто (общем сходе горожан) избрали Обиццо дʼЭсте, племянника Аццо, пожизненным синьором города, наделив его неограниченной властью.

Обиццо дʼЭсте (1264–1293) стал первым синьором Феррары, а его род впоследствии правил городом почти три столетия. Обиццо удалось подавить оппозицию гвельфам внутри Феррары и начать завоевательную политику: к концу XIII в. под его властью оказались Модена, Реджо и ряд небольших коммун Северной Италии. Синьория как режим правления была закреплена законодательно. Согласно статуту 1287 г. коммуна Феррары и все ее магистратуры сохранялись, но высшая власть – законодательная, судебная и военная – принадлежала синьору. По его усмотрению назначались все магистраты; ремесленные цехи и многие другие объединения горожан были упразднены, дабы избежать организации мятежей. Все эти меры оттеснили пополо от властных структур, а позиции знати, сохранившей гвельфскую ориентацию, еще больше укрепились. Опираясь на поддержку папства, Обиццо дʼЭсте сумел стать главой гвельфов всей Северной Италии.

В начале XIV в. развернулась борьба за Феррару между Венецией и папством, в ходе которой д̓Эсте на время потеряли власть, но в 1317 г. вновь ее обрели и даже укрепили, получив титул викариев папы; эта династия правила в городе до конца ХVI в., что, впрочем, потребовало от ее представителей немалых усилий. С одной стороны, уже в XIV в. синьорам дʼЭсте удалось постепенно заменить структуры коммуны бюрократическим аппаратом и произвольно увеличивать налоги. С другой стороны, рост налогов вызвал крупное волнение в городе в 1385 г., когда восставшие феррарцы сжигали налоговые списки, грабили дома чиновников и главное – требовали восстановления власти коммуны. Восстание было подавлено, но налоги снижены.

Власть дʼЭсте обрела более прочную опору, когда с конца XIV в. правители начали принимать меры, которые способствовали развитию промышленности и сельского хозяйства; проводились мелиоративные работы, повсеместное распространение получили формы свободной аренды, особенно испольщина, запрещался вывоз зерна, а на хлеб устанавливались твердые цены. К тому же в первой половине XV в. Ферраре удалось значительно расширить свои владения: были присоединены Модена (в ходе войны с Миланом она оказалась под его властью), Комаккио и ряд других территорий Северной Италии, широкой полосой простиравшихся от Адриатики почти до Тирренского моря.

Во второй половине XV в. Феррара переживала экономический расцвет: при поддержке власти активно развивались сукноделие и шелкоткачество, укрепились цехи и объединения купцов. В сельской местности проводились работы по осушению почвы, прорывались каналы, строились плотины. Распространение свободной аренды на землях, принадлежавших в эту пору благодаря активной купле-продаже владений не только феодалам, но и городской верхушке, привело к заметному подъему аграрной сферы хозяйства. Казна пополнялась поборами с подвластных территорий, что позволяло синьорам тратить огромные средства на строительство дворцов (в основном по типу укрепленных замков), устройство турниров и пышных приемов. При Леонелло, Борсо и Эрколе д̓Эсте город стал одним из крупных центров культуры Возрождения. Феррарский университет, основанный в конце XIV в., славился преподаванием медицины – сюда приезжали учиться молодые люди из разных стран Европы. В Ферраре возникла первая итальянская типография (1476), пополнявшая богатую рукописными книгами библиотеку д̓Эсте печатными изданиями.

С 1471 г. правители Феррары носили титул герцога – до этого маркизы д̓Эсте, являвшиеся по существу синьорами, официально именовались, как в былые времена, – подеста. Государственный аппарат феррарской синьории, главной опорой которой служили аристократия и средние слои феодалов, представлял собой сплав традиционных коммунальных учреждений и бюрократических структур, характерных для монархий абсолютистского типа. С утверждением герцогского правления завершился переход Феррары от синьории к принципату. Пройденный Феррарой путь политического развития был достаточно типичным для Вероны, Падуи, Мантуи и ряда других городских коммун Северной и Центральной Италии, хотя каждая из них прошла его по-своему.