Текст книги "Пьесы для старой виолончели. стихотворения"

Пьесы для старой виолончели
стихотворения
Лидия Инниш

© Лидия Инниш, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Виолончель

 
Со смычком вспорхнула рука,
Вы на краешек стула присели,
Чуть коленями тронув бока
Вашей старенькой виолончели.
Вы меня захватили в плен,
Мне не выйти из этого зала,
Я в оковах Ваших колен
Предсказуемо оказалась:
 
 
Ах, зачем я смотрела на Вас,
Вашей чудной игрой восхищаясь,
Под прицел ослепительных глаз,
Как девчонка, опять подставляясь!
 
 
В этом зале с лепным потолком
Вы, вполне в соответствии с ролью,
Проводя мне по горлу смычком,
Выпускаете звуки на волю.
И пока мне хватает силы,
Я сказать Вам хочу: во-первых,
Вашу лучшую пьесу, милый,
Вы сыграли на моих нервах.
 
 
А ещё я скажу чуть слышно,
Что люблю Вас на самом деле…
Что любви не бывает выше,
Чем у старой виолончели.
 

Молитва

 
И глядя, как в море рушатся скалы Дувра,
Я понимаю, как, всё-таки, это глупо —
Просыпать с одной молитвой каждое утро:
Пусть над ним всегда сияет небесный купол.
Пусть среди ураганов, засух, смертельных ливней,
Между молний, бьющих повторно в одну воронку,
Он пройдет безмятежно своею походкой львиной,
И пускай никто не стреляет ему вдогонку.
Пусть на сердце его любовь не оставит шрамов,
Если только это в жизни людской возможно.
Пусть всегда здорова и счастлива будет мама —
Для Тебя же, Господи, это совсем не сложно.
 
 
…Время в белые скалы яростно бьёт волнами,
Время крошит тела и души неотвратимо.
Только, что бы ни было дальше со всеми нами,
Упрямо прошу: пусть он останется невредимым.
 

Два билета в партер

Ни цветов, ни фаты, ни гостей, ни колец, ни объятий

Мне не нужно – зачем! – пусть шаги твои будут легки.

Для тебя сберегу я просто зелёное платье

И два места в партере у берега тихой реки.

Соловей увертюру начнет, наши пальцы сплетутся случайно,

В белых пачках над тёмной водой поплывут облака.

Тростниковая дудочка ветра заплачет печально,

Всё о том, что любовь бесконечна, а жизнь коротка.

А наутро тебя унесёт серебристая птица…

Отпущу. На прощанье касаясь губами щеки,

Я тебя не спрошу – не захочешь ли ты возвратиться,

Лишь на память отдам два билета в партер у реки.

Пряха

 
Старуха, что пригрелась у огня…
Спокойная и мирная картина.
Лишь в воздухе, тихонечко звеня,
Подрагивает нитей паутина.
Ты смотришь зачарованно в огонь —
Столетья проплывают над тобой.
 
 
Обрывки мифов и забытых снов
Хранят о древних Пряхах предсказанья,
Что нити наших взглядов, жестов, слов
Сплетают в нить по своему желанью.
Тихонько прислоняюсь к косяку —
Не помешаю и не помогу.
 
 
Танцует нить, под пальцами скользя,
В ней пряди глупостей, покрытые патиной,
И редким золотом – хорошие друзья,
И тусклый блеск всемирной паутины.
Слежу внимательно за ловкою рукой —
Мне показалось, или там мелькнул покой?
 
 
Широкий солнца луч упал в окно,
И заиграли старые обноски.
Тяжёлым занавесом стало полотно,
И сценою – источенные доски.
А он, играя, глянул мне в глаза —
И будто что-то важное сказал.
 
 
Моей судьбы дешёвенькая нить
Вдруг засияла яркой канителью,
Ты, Пряха, этого не можешь изменить,
Как не исправить прошлого плетенья.
Одно прошу: хотя б в конце пути
Вплети его, пожалуйста, вплети!
 

«Перекрестье ключиц – словно центр мишени…»

 
Перекрестье ключиц – словно центр мишени
С бьющимся в глубине пульсом.
Попасть – точно.
Принять решенье,
Считая только одни лишь плюсы.
Или прижаться губами… в десятку.
Закрыть глаза.
Позабыть дышать.
И не смей меня призывать к порядку.
Мне не нужно уже ничего решать…
 

Выстрел

 
Выстрел в сердце. Навылет. В упор.
Почему я дышу до сих пор?
 
 
Что кричать, если нет слов?
Это смерть – или это любовь?
 
 
Респектабелен неотразимо.
Смотрит ласково. Смотрит мимо.
 
 
Улыбнётся, ломая бровь:
«Не уверен, что это любовь.»
 
 
Повернувшись, уходит прочь,
Оставляя на сердце ночь,
 
 
Погружая вселенную в мрак…
Я не знала, что будет – так.
 

Как Алиса

 
Как Алиса, смотрящая в сказочный сад,
Я гляжу на тебя из слепого окошка.
Мне к тебе не попасть… Разве ты виноват,
Что сквозь это окно не пролезет и кошка!
Может быть через тысячу прожитых лет,
Ободрав косяки и изранив все пальцы,
Я сумею открыть самый главный секрет:
Как войти в это сердце и как в нём остаться…
Я к холодной стене прислоняюсь виском,
И, улыбку поймав, улыбаюсь отважно,
Тёплым, солнечным садом любуюсь тайком —
Путь закрыт, запечатан, но это неважно…
 
 
Пусть я в сказку и не помещаюсь —
Всё равно я тобой восхищаюсь.
 

Пожалуйста

 
Дождь барабанит по нашей крыше,
Чайник, как шмель, гудит.
Часы отмеряют счастье – слышишь?
Пожалуйста, не уходи.
 
 
Сирень осыплет с ветвей капелью,
Улыбнётся небо луной.
Под крыльцом сверчок запоёт свирелью,
Пожалуйста, будь со мной.
 
 
А когда в окно постучится вечер,
Светлячками расцветив высь,
Я накину старую шаль на плечи —
Пожалуйста, возвратись…
 

Я не умею жить

 
Надо мною смеётся ночь:
Обещала пораньше лечь…
Строптивою стала дочь,
В трубе наметилась течь,
Вся мебель – винтажный хлам,
Разбито детьми окно,
А день опять – пополам,
И время на всё – одно.
 
 
Вздыхают мои старики,
Сочувствие – их удел:
«Судить тебя не с руки
В такой круговерти дел.
Ведь тянется жизни нить,
Девчонкой уже не стать,
А ты не умеешь жить,
Умеешь только мечтать.»
 
 
Я не научилась жить
И быстро в уме считать,
Зато – умею дружить
И книги взахлёб читать.
Умею печь пироги,
Бездумно гулять пешком.
Умею прощать долги,
А плакать – от всех тайком.
 
 
Умею держать удар
И долго-долго терпеть.
Имею счастливый дар
В тоске и печали – петь.
И как судьбе ни кружить,
Иной мне уже не стать.
Пусть я не умею жить.
Зато – умею летать.
 

Любить тебя

 
Любить тебя – совсем не тяжело,
Я не устала.
Опять смотрю сквозь мутное стекло
Окна вокзала.
Опять считаю пятна фонарей
До новой встречи,
И ночь ложится, бархата нежней,
Ко мне на плечи.
Быть может, наше время истекло
Сквозь пальцы – мимо.
Любить тебя – совсем не тяжело.
Невыносимо.
 

Снова

 
Я опять не слежу за ногами,
Я опять облаками любуюсь,
Я опять измеряю шагами
Параллели заплаканных улиц.
Снова в лужах купается небо,
Докрасна фонарями нагрето.
Пахнет ночь карамелью и хлебом,
Я опять от тебя за полсвета…
 
 
Я опять от тебя за полжизни…
Привыкаю с трудом, понемногу.
Становлюсь и смелей, и капризней,
Между луж выбирая дорогу.
Снова в лицах случайных прохожих
Я с тобою ищу совпаденья.
Замечаю хороших… похожих…
Только это – не ты, к сожаленью.
 

«Мне лицо твоё не снится…»

 
Мне лицо твоё не снится.
Снятся руки и футболка,
Голос тихий и усталый,
Разворот широких плеч.
От столицы до столицы
Вдоль дороги мокнут ёлки,
Мне теперь одно осталось —
То, что помнится, беречь.
 
 
Мне глаза твои не снятся —
Бережёт меня хранитель:
Мне из омута такого
И не вплыть никогда.
На перронах дальних станций,
Как потерянный смотритель,
Я живу от слова к слову,
Лишь сменяются года.
 
 
Только, если мне не спится,
Вспоминаю тихий вечер
И руки прикосновенье,
И негромкий тёплый смех…
В сердце тайное хранится.
Обнимает ночь за плечи,
И на краткое мгновенье
Я опять – счастливей всех.
 

Мой ангел

 
Люблю тебя, мой нежный. Затерялось
Прозвание твоё в веках и странах.
Ещё вчера мне в полусне казалось,
Что я владею тем наречьем странным.
 
 
Я в темноте твоё шептала имя,
Дождь тарантеллу танцевал на крыше.
Но, видимо, гроза в Ершалаиме,
Ты занят был. Меня ты не услышал.
 
 
Там ваших было много. Шорох крыльев
Мешался с шумом чёрных кипарисов,
А у подножия креста средь душной пыли
Метался жребий о Господних ризах…
 
 
Ждала тебя, мой нежный. Поздним утром
Вернулся – я окна не закрывала.
Ты улыбнулся ласково и мудро,
А я спросонья имя прошептала.
 
 
И стало, как всегда: усталый ангел
Дремал в кольце целительных объятий.
И за окном – сирень. И соловей в овраге.
И два крыла на стуле у кровати.
 

Сентябрь

 
Ты сегодня – сентябрь… Здравствуй,
Я вчера проводила лето.
Посчитала твои богатства —
В закромах недостатка нету:
Тусклым золотом – по равнинам,
Яркой медью – по перелескам,
Драгоценной сапфирной синью
По низинам в озёрном блеске.
Кружевами в алмазных каплях
По лугам, по забытым скирдам.
На болотах тоскуют цапли,
Отлетающие к пирамидам.
 
 
Ты сегодня сентябрь – властвуй,
Ни минут, ни дней не жалея!
Ты помазан луной на царство
Серебром – по вискам и шее,
Золотым теплом – по ресницам,
Крупным жемчугом – по улыбкам…
Кто сегодня тебе приснится
С тонким станом, зовуще гибким?
Кто заставит во сне метаться
От негромкого слова «здравствуй»?
С кем захочешь навек остаться?
Так недолог сентябрь… Царствуй.
 

Ветер

 
Одинокий бродяга-ветер
Ночевал под моим забором,
Засыпал под кустом сирени,
Беспокойно кутаясь в ночь.
Он на горке село приметил,
Чтобы там погулять с задором,
Ранним гостем врываться в сени,
Хохотать, улетая прочь.
 
 
Ветер нёс под полой корзину
С самым первым отборным снегом,
Чтоб горстями швыряться в окна,
Заметать за порогом след.
Ночь сползла покрывалом синим,
И луна золотым оберегом
Затерялась в седых волокнах
Облаков, торопя рассвет.
 
 
Ранним утром, хмельной немного,
Заплутав в лабиринтах улиц,
Ветер песней тревожил души,
Заблудившись на полпути.
Спотыкаясь, искал дорогу,
Спину тёмную гнул, сутулясь,
Рассыпая по мёрзлым лужам
Белоснежные конфетти.
 

Сил больше нет

 
Наболело. Сил больше нет.
Злые брызги стихов на бумаге
Оставляют дымящий след.
И ни капли воды во фляге…
 
 
Шепчешь страстно: «Сил больше нет…»
Умоляешь о белом флаге.
Все стихи – полуночный бред,
И ни капли воды во фляге.
 
 
Это правда, сил больше нет
Делать вид, что верна присяге,
Обжигающий прятать свет —
И ни капли воды во фляге.
 
 
Прикипела… Сил больше нет
Расставаясь, стоять в полушаге,
И смотреть, догорая, вслед…
И ни капли воды во фляге!
 
 
Но, глотая из фляги жар,
Ты глядишь в окно безучастно.
Понимаешь, как это опасно —
Алкоголем тушить пожар?
 

Присяга

 
Принимаю всё, как неизбежность:
Звёздный свет, океана безбрежность,
Золотое безумие мая —
Принимаю.
 
 
Взгляд и жест умножая на вечность,
Получаю твою безупречность
Все привычные рамки ломая —
Принимаю.
 
 
Безмятежность твою, отстранённость,
Бриллиантовую огранённость,
Словно рыба, ртом воздух хватая —
Принимаю.
 
 
Твою вежливость и твою нежность,
Утомлённость, небритость, небрежность,
Всё, чего я пока что не знаю —
Принимаю.
Тебя – принимаю.
 

Любить

 
Любить – как дышать, дышать – задыхаться,
До боли меж рёбер мечтая остаться,
Так близко стоять, уговаривать пальцы
Не трогать, чтоб искрами не обжигаться.
 
 
Любить – прятать солнце в нагрудном кармане,
Пытаясь сдержать напряжение ткани,
И впитывать кожей, губами, глазами,
Не думая больше о мере страданий.
 
 
Любить – это нежно ладони касаться,
Глаза закрывать и в тебе растворяться,
Не чувствуя боли в пораненных пальцах…
Любить – как дышать. Без тебя – задыхаться.
 

Колыбельная для Джона

 
Как стемнеет – воют волки,
За калитку не хожу.
Их гонять – не будет толку,
Спи, а я посторожу.
 
 
За окошком полночь стынет,
Вдоль забора рыщет лис.
Спи, пока дрова в камине
Разгорелись, занялись.
 
 
Прогорят – я тише мыши
Проберусь, накину плед,
Буду слушать, как ты дышишь,
Прикрутив у лампы свет.
 
 
Мягкий шум совиных крыльев
Не встревожит сладкий сон.
Мы от всех с тобой укрылись —
Отключили телефон.
 

Последний звонок

 
Город окрашен яркой пастелью,
Город кружит золотой каруселью,
Лето по крышам бежит босиком,
Лето смеётся последним звонком.
 
 
Окна и двери – всё нараспашку,
Сэр из восьмой примеряет рубашку,
А из двенадцатой леди – в слезах:
Банты не держатся на волосах!
 
 
Стильные галстуки, банты-пионы,
В мире таких, как они – миллионы,
Даже с орбиты Земля в этот миг
Напоминает яркий цветник.
 
 
Выросли дети… Слёзы украдкой
Над пожелтевшей первой тетрадкой.
Выросли дети, и в сотни дорог
Их провожает последний звонок.
 

Апрель

 
За окошком – зелень с золотом
И синичкина капель.
Дышит то теплом, то холодом
Переменчивый апрель.
Под окном цветёт смородина,
Так, что весело смотреть.
Мне работать надо, вроде бы,
Просто нужно захотеть.
Только мне никак не пишется,
В мыслях – пальмы и мысок,
Волны медленные движутся
И ложатся на песок.
Ты идёшь по пыльным улицам,
Улыбаешься светло,
От того мне не рифмуется,
Всё уменье утекло…
Надо мной апрель куражится,
Приоткрывший в счастье дверь.
Мне не пишется, и кажется —
И не дышится теперь.
 

Неизбежность

танка

 
Перепишу судьбу
Чёрной японской тушью.
Бумага чиста.
 
 
Кисть приготовлю,
Мысли в букет соберу —
Букет хризантем.
 
 
Чернильница ждет
Краткого с кистью свиданья.
Круги на воде.
 
 
Капля нарушит
Снежной пустыни покой —
Дрогнули пальцы.
 
 
Словно слезинка
По шёлку девичьей щеки,
Прочертит свой путь.
 
 
Жизни знаменья
В линиях тонких ищу…
Снова твой профиль!
 

Дождь

 
Ты идёшь…
Приближаешься шорохом из темноты.
Я стою, запрокинув голову к острым крышам.
И откуда я знаю, что это, конечно, ты?
Для меня ты совсем по-другому
Дышишь.
 
 
Ты идёшь…
Я ладони навстречу тебе протяну.
Ты коснёшься губами разгорячённой кожи,
Тронешь бережно душу, каждую в ней струну…
Так, как ты, это больше никто
Не может.
 
 
Ты идёшь…
И уходишь, а я отпускаю, любя.
У тебя много дел сегодня, я это знаю.
Ты же дождь… Ты не мой, но я всё-таки жду тебя.
В перестуке капели твой смех
Узнаю.
 
 
Ты идёшь… Дождь идёт…
 

Маяки

 
Моряки уходили в плаванье,
Не сидится им, морякам.
Но всегда возвращались в гавани
К ожидающим их маякам.
Среди волн морских бесшабашных,
Среди тех, кому чёрт не брат,
Им светили огни на башнях,
Маяки их звали назад.
Морякам снились губы милые,
И тем чаще, чем ближе к земле.
Море волны катило стылые
В полуночной беззвёздной мгле.
И искали они, в надежде,
Козырьком приложив ладонь,
Что у гавани, как и прежде,
Путеводный горит огонь.
 

Он и Она

 
По дорожке старого парка,
Чуть тревожа листьев настил,
Она шла в пальтишке немарком,
Потому что Он попросил.
 
 
Отражалось серое небо
В стёклах ветхого особняка.
И никем для Неё Он не был.
Ну, по крайней мере, пока.
 
 
Просто было грустно и тихо
В её жизни уже давно,
И дремало рыжее лихо
На подушечке под окном.
 
 
Просто Он позвонил под вечер
И спросил – может, ты придёшь?
И, набросив пальто на плечи,
Она молча шагнула в дождь.
 
 
И завидев вдали под аркой
Долговязый Его силуэт,
Улыбнулась вдруг, будто подарку,
Дороже которого нет.
 
 
В неизвестность вела дорожка,
Как река в золотых берегах,
И тонула Её ладошка
В осторожных Его руках.
 

Звездопад. Дракониды. 8.10.2015

 
А вы замечали, как падают звёзды,
С места срываясь внезапно, бесшумно?
Смотрите в небо ночное бездумно,
И вдруг понимаете: кончено! Поздно
Складывать счастье из скачущих слов…
Сыплются наземь, как хлебные крошки,
Не остановишь, подставив ладошку,
Не соберёшь, не сведёшь концов!
 
 
Звёзды обязаны падать со звоном,
Медлить в полёте, считая мгновения,
Пока на меня снизойдет вдохновение
Главное выбрать из миллиона
Нужных и правильных слов. Но увы —
Чиркнула в небе головкою спички,
Резко вдыхаю, как с непривычки,
(Господи, голос – как звук тетивы…)
 
 
И жертвуя всеми иными,
Я называю имя…
 

Небо моё

 
Синеглазое небо моё…
Замираю, раскинув объятья.
Я – ромашка в застиранном платье,
Ты – несбыточных мыслей полёт.
 
 
Восхищённо смотрю в вышину,
Где крестами распластаны птицы,
И корнями спешу зацепиться,
Понимая, что вмиг утону.
 
 
Я трусиха, я знаю… прости.
Но люблю тебя так беззаветно!
Может, сверху не очень заметно,
Как колотится сердце в груди.
 
 
Я привязана крепко к земле.
Мне твоя высота не по росту.
Понимаешь, как это непросто —
Ни о чем никогда не жалеть?
 
 
Ты молчишь. Надеваешь пальто.
Воротник поднимаешь повыше.
Серый ветер срывается с крыши
Ошалевшим дворовым котом.
 
 
Синей молнией сшив облака,
Приучаешь меня не бояться,
И дождя осторожные пальцы
Тихо гладят меня по щекам.
 

Шаг за грань

 
Слышу ласковый, нежный звон хрусталя.
И горного ветра печальный вздох.
Остановилась на миг Земля,
Чтобы вдруг не уйти у меня из-под ног.
От мятного холода в светлой росе
Становится легче вдвойне дышать,
И по двойной сплошной полосе
Я пытаюсь вновь от себя сбежать.
 
 
Отражаются в кротком небе глаза
Или наоборот – неважно.
Я вновь пытаюсь себе доказать,
Что достаточно умна и отважна,
Чтобы жить на планете
Без глупостей этих,
Что теперь я по правилам новым играю,
Но опять торможу,
И с дороги схожу,
И опять над обрывом твоим замираю.
Дальше – синяя ширь, тихий звон хрусталя,
Или просто звенит у меня в ушах.
И опять замедлит свой ход Земля,
Чтоб увидеть,
                        Как я
                                  Делаю
                                              Шаг.
 

Коленкор

 
Треск коленкора.
Жду, не дыша.
Резко и скоро
Рвётся душа.
Рвётся на части,
Напополам.
Что за несчастье
Выпало нам:
Несовпаденье
Самых основ,
Падаю тенью
В кружево снов.
Путаю снова
Сон и реал,
Чтобы хоть слово
Мне ты сказал.
Чтобы коснулся —
Тёплый, земной.
Чтобы проснулся
Рядом со мной.
 

Неуместность

(разговор с Чопом)

 
Да что ты знаешь о моей тоске,
Которая приходит вечерами,
И заставляет жилку на виске
Плясать, как пляшут искры над кострами?
Да что ты знаешь! Проповедь твоя
Не достигает цели, теоретик.
Ты выпей лучше. Угощаю я.
Сегодня истина содержится в кларете.
Ты что-то говорил про чудеса?
«Вина не имут,» – Мать Христу сказала…
А видел ты, как детские глаза
Становятся глазами маргинала?
Как взрослые пьянеют от вины,
Детей бросая миру на расправу,
В грязи жемчужины не очень-то видны,
Покуда не закованы в оправу.
Чему смеюсь? Серьезный разговор,
И ты серьёзен сообразно теме,
А я всё время пьян – с тех самых пор,
Как разучился плакать о системе.
Так что не нужно мне о чудесах.
Моё житьё на сказку не похоже.
Здесь смех – так со слезами на глазах.
Вина полно. Любви не имут – дай им, Боже…
…И, стряхивая пепел на ковёр,
Взлетает тонкое костистое запястье,
Я прекращаю бесполезный спор.
Нехорошо: с несчастными – о счастье…
 

Оберег

 
Собираю дни по бусине,
Будто делать больше нечего…
Не хочу висеть обузою,
А желаю – ниткой жемчуга,
На запястье у любимого
Мастерицею повязанной,
В знак обета нерушимого
И признаний недосказанных.
 
 
Целовать под пальцем косточку,
Слушать пульса капли звонкие,
От ненастья гнуться тросточкой,
Отводить беду сторонкой,
Над плечами виться крыльями,
Оберегом – не обузою…
Ворожу, чтоб вместе были мы,
Дни нанизываю бусами…
 

Снег

 
Колкий воздух пьянит, как вино.
Праздник будет чудесней всех.
Ты, наверное, спишь давно,
А наутро случится снег.
Примеряю свой лучший наряд
В хрупких иглах и хрустале,
Мне нельзя повернуть назад:
Снегопад на твоей земле!
 
 
Приоткрыв в небесах окно,
Я неспешно спускаюсь вниз.
Как и было предрешено,
Звёзды падают на карниз,
На большую тёмную ель,
На дорожки и на кусты,
У меня же – другая цель.
Всех нужней для меня – ты.
 
 
Утром выйдешь, скрипя снежком,
Запрокинешь голову вверх,
Я любуюсь тобой тайком,
Для меня ты красивей всех.
И, кружась, шепчу на лету:
«Только б не подвела судьба…»
Я лелею одну мечту —
На твоих растаять губах.
 

Кружева

 
Акварельками разбавлю пустоту,
Нанижу слова, как нитки бус,
Кружева на пальцах заплету,
В них запутаться я вовсе не боюсь.
Окружу себя томами книг,
Ноты срежу с розовых кустов,
И, надев серебряный парик,
Затеряюсь между нежных снов.
 
 
Пусть меня подхватит ветер с гор,
Унесёт туда, где рядом – ты,
Где сказанья живы до сих пор,
Где мои сбываются мечты.
Я туманом в небо поднимусь,
Отыщу твой образ среди грёз,
И с тобой навеки заблужусь
Среди клавиш трепетных берез.
 

Авалон

 
Не топи печаль в вине,
Всё вернётся по весне,
Расцветёт в лесу подснежник —
И расскажет обо мне.
 
 
О, чудный остров Авалон!
 
 
Пропоет в тиши свирель,
И бродячий менестрель
Разболтает за монетку,
Где звенит весны капель.
 
 
О, чудный остров Авалон!
 
 
За зелёные луга,
За чужие берега
Полететь тебе придется,
Если память дорога.
 
 
О, чудный остров Авалон!
 
 
Отыщи меня тогда,
Где хрустальная вода,
Где я скрыт от глаз доныне,
Но, поверь, не навсегда.
 
 
О, чудный остров Авалон!
 
 
Позови меня назад,
Подари один лишь взгляд,
Я к тебе, от сна очнувшись,
Возвращусь – и буду рад.
 
 
О, чудный остров Авалон!
 
 
Подведи ко мне коня,
Обними, мой друг, меня,
Я запомнил, как ты пела,
Верность бережно храня.
 
 
О, чудный остров Авалон!
 
 
По нехоженой стерне
Мы отправимся к Луне
И придумаем сказанье
О тебе и обо мне…
 
 
О, чудный остров Авалон…
 

«Всё на свете связано с тобой…»

 
Всё на свете связано с тобой.
Это странно и, наверно, глупо.
Сложной, многослойною судьбой
Город для меня теперь опутан.
 
 
Город пойман в сетку проводов,
И уже смирился с этой долей.
Слышу голос в шуме поездов,
Нереальный и родной до боли.
 
 
Город улыбается хитро,
Оставляя знаки на перроне.
Схемой незнакомого метро
Разбегутся линии ладони.
 
 
Лёгкой паутинкою у глаз
Знаки соберутся для улыбки.
Это город опекает нас,
Чтобы мы не сделали ошибки.
 

Я собираюсь в путь

Я собираюсь в дальний путь… пакую чемоданы,

По списку проверяя свой багаж.

Сегодня точно не уснуть. Забот – полны карманы,

Уехать – неожиданная блажь.

Я собираюсь в дальний путь. Просчитываю строго

Маршруты, остановки, форс-мажор.

Я беспокоюсь… так, чуть-чуть. Привычная дорога.

Обычный полуночный разговор.

Я собираюсь в дальний путь. А завтра спозаранку

Лучи в листве рассыплются, дробясь.

Не получилось отдохнуть… Сойду на полустанке.

Что ж, я готова изучать тебя.

По луговой траве волос пройду навстречу ветру,

Преодолев условности порог.

Среди мелькания стрекоз мотаю километры

К асфальтовой шершавости дорог.

Мой невозможно долгий путь… Маршрут проложен тушью

На тысячах исписанных страниц.

Я успеваю заглянуть – лишь на мгновенье – в душу

У камышовых зарослей ресниц.

И снова отправляюсь в путь. И каждый день, под вечер,

Я штопаю истрёпанный рюкзак.

Ведь всё равно ты будешь бесконечен.

Но мне так надо.

Пусть и будет так.