Текст книги "Грядет эпоха женщины"

***

Хозяйка квартиры подскочила от очередного телефонного звонка. Спросонья долго вглядывалась в циферблат настенных часов: не могла определить который час. Надо же, уснула в гостинной! Пора пересмотреть плотный рабочий график, не то рискует в следующий раз заснуть прямо в кабинете. Вот выборы пройдут и все встанет на свои места. Можно будет взять короткий отпуск.

Снежная нащупала тревожно звеневший под подушкой сотовый. Два ночи. По телевизору шла передача про жизнь звезд шоу – бизнеса. Да, нелегка жизнь знаменитостей: стоит прекратить устраивать скандалы, разводить публичные сплетни и вылетел в трубу – тебя предали забвению.

Трель не прекращалась, настойчиво сверлила мозг.

Кто может трезвонить в такое время?

– Максим? Милый, что – то случилось?

Сердце женщины тревожно застучало. Она моментально проснулась, насторожилась: муж не станет по пустякам будить ее среди ночи.

– Это не Максим. Меня зовут Лолита. Я – его любимая женщина. А ты, дешевая шлюшка, не смей больше звонить моему мужчине. Ноги переломаю. Как только Глыба разведется с тобой, мегера, станет моим законным мужем. Поняла? – Раздался гортанный женский голос.

Катя почувствовала себя так, словно на голову опрокинули ушат ледяной воды. От омерзения женщина не смогла произнести ни слова. В горле застрял комок и словно по наждаку перекатывался крик боли, все никак не мог вырваться на свободу и бился внутри, бился, бился.

– Молчишь? Значит, поняла. Забудь этот номер. Навсегда.

Глава оцепенела и не слышала коротких гудков. В голове колоколом стучали слова:

«Я – Лолита, его любимая женщина, любимая женщина, любимая женщина».

Она ничего не могла понять. Это злая шутка? Максим звонил вечером, но сам не набрался смелости признаться, что променял жену на другую? Заставил свою подружку рассказать? Нет! Он не мог так поступить! Не мог! Не мог! Что теперь делать? Как жить?

В отчаянье женщина бросилась на диван и зарыдала.

***

Лолита отключила сотовый. Взглянула на крепко спящего мужчину и набрала по памяти короткий номер.

– Я сделала все так, как Вы просили. – Бросила она и покачала красивой стройной ножкой.

– Умница, Лолочка! Как там наш Макс? – Обрадовался Косолапов и лицо цвета томата приобрело бурый оттенок.

– Глыба спит. Я всыпала в чай лошадиную дозу снотворного. До обеда не проснется. Он ничего и не заподозрил, когда впустил в дом красавицу – курьера. Мы немного поболтали, и он сам вежливо предложил чай: видимо изголодался по женской ласке. – Кокетливо поправила женщина волосы.

– Да уж, падок на женский пол наш Макс. – Загоготал мужчина и тут же обеспокоился, – ты уверена, что Снежная сама не прилетит к нему завтра же? Их скорое примирение не входит в мои планы. Глыба питает эту суку, словно мощнейший источник энергии и, конечно же, денег. Любовь, любовь. Посей в женщине зерно сомнения в верности любимого и надолго выбьешь ее из колеи.

Собеседница ухмыльнулась и заверила:

– Если не дура, не позвонит. Должна же у нее остаться хоть капля гордости. К тому же я на всякий случай выбросила симкарту. На старый номер убитая горем женушка точно не дозвонится.

***

Взбешенная Катя пыталась дозвониться мужу четыре дня подряд. Внутри все клокотало и скрежетало, словно разом сломался мощнейший механизм. Поток мерзких слов и обвинений рвался наружу. А сердце. Сердце требовало, молило об опровержении слов ночной собеседницы. Нет! Этого не может быть! Не может и все! Снежная снова и снова прокручивала в голове последний разговор с Максимом. Выискивала малейший намек на измену и не находила.

Отчаявшаяся, обессиленная женщина пыталась прорваться сквозь равнодушный автоответчик, чтобы услышать от самого Глыбы объяснения, высказать все, что думает о трусливом, подлом поступке.

Электронный женский голос на другом конце провода заученно твердил одну и ту же фразу, а глава все звонила и звонила, словно не верила ушам.

Происходящее мало походило на реальность. Внутренний голос и душа твердили: «Борись за свое счастье! Вперед! Напролом! Ты же Снежная королева!» Но вскоре сдались и они. Замолчали. Сердце навсегда замкнулось от тоскливого одиночества. Сердце такой орган, который не может выдержать сильных потрясений: оно либо станет черствым, либо перестанет биться.

Глава 18 (У) несенная ветром

Ты можешь верить кому-то и

доверять ему свои секреты,

но рано или поздно получишь удар в спину.

В. Ватару

«Розовая пора моей школьной жизни

сплошной обман»

Прошло две тягостных недели. По – утрам солнце вставало тягуче, тяжело, светило тускло. Ледяной воздух сковывал грязные, густые лужи и движения прохожих.

Максим так и не объявился.

Однажды утром госпожа губернатор за чашкой дымящегося кофе по многолетней доброй привычке машинально просматривала газеты. Мысли клубились тяжелые, мутные, как облака за окном. На этой неделе столько нужно всего успеть: подготовиться к очередной встрече с избирателями, провести совещание с министрами, организовать встречу с бизнес – элитой региона. Но самое страшное – унизиться и попросить у толстосумов денег на предвыборную кампанию. Последнее больше всего беспокоило Снежную, заставляло нервно скрипеть зубами.

Неожиданно подсознание выхватило написанную мелким шрифтом заметку: «Максим Глыба, крупнейший столичный бизнесмен и известный в светской тусовке ловелас, вчера в узком кругу друзей объявил об окончательном разрыве с красавицей – женой. Напомним, удачливый предприниматель несколько лет женат на главе крупнейшего региона – Екатерине Снежной. Оказывается, между супругами давно возникли натянутые отношения. И развод одной из самых успешных и красивых пар страны оказался лишь делом времени. Екатерина Снежная пока никак не прокомментировала предстоящее печальное событие. Остается надеяться, что распад союза двух влиятельнейших персон никак не повлияет на ход предвыборной кампании в регионе, возглавляемом госпожой Снежной.»

Газетные листы мягко выскользнули из ледяных, дрожащих пальцев, и с легким шорохом опустились на пол. Сердце женщины остановилось. Взгляд остекленел. Мозг отключился. Все. Конец ее любовной истории. Конец всему. Кольцо тоски сжало горло и выдавило рыдания.

Внезапно, словно подхваченная порывом осеннего ветра, глава сорвалась с места, наспех натянула кожаный костюм, выскочила из подъезда. Незаметно для охраны и водителя проскользнула мимо ожидающего ее на парковке «Мерседеса». Хватая морозный воздух ртом, ринулась к мотоциклу, рухнула на сиденье. Машинально включила зажигание и невидящим взглядом уставилась на весело моргающие приборы. Проглотила слезы злости и разочарования, яростно застучала кулаком по кожаному рулю:

– Почему?! Почему?! Максим, ну зачем так со мной? Черт, как же больно и трудно дышать! Вот так, так побольше заглатывай воздуха, вот так, Катенька, дыши, только не упади в обморок. Да, все правильно: зачем ослепительному, молодому, успешному мужчине, нужна такая ледышка, как я? Он устал жить с монстром и неврастеничкой. И все – таки, как же больно и холодно. Спасибо тебе, Максимушка, вырвал с корнем последнюю надежду! Да и сердце. Что ж, ты не оставляешь мне выбора, не думала, что придется прибегнуть к этому варианту.

Снежная сделала короткий звонок, до предела крутанула ручку газа и молнией метнулась мимо застывших от изумления охранников.

Екатерина неслась по оживленной утренней трассе и не спешила смахивать непрерывный поток слез отчаянья и холодного одиночества. Всегда такой послушный «Харлей» сейчас недовольно бухтел, сердито взбрыкивал. Умная машина словно чувствовала горе хозяйки. Спешащие мимо машины злобно сигналили взбесившейся женщине, водители выглядывали из окон и яростно грозили кулаками. Глава в ответ лишь сильнее стискивала зубы и выла, выла – бросала вызов самому ветру.

Неожиданно прямо перед ней вырос, словно дуб – вековик, огромный «Ленд-крузер». Резко заскрежетали тормоза, и железный конь въехал во внедорожник. Екатерину сильно встряхнуло, на несколько бесконечных секунд отбросило ударной волной на спинку сиденья и швырнуло обратно на руль, шлем впечатался в стекло и женщина взвыла. Стала дико, растерянно озираться по сторонам, словно очнулась от глубокого, тягучего сна. Вокруг выросла огромная пробка. Водители вытягивали шеи: пытались рассмотреть причину аварии.

Дрожащими руками наездница стянула расколотый шлем, судорожно глотнула свежий воздух.

В этот момент мощные, словно две коряги, руки сдернули главу с сиденья. Испуганные, блестящие глаза госпожи губернатора встретились с мечущим гром и молнии взглядом великана. Гигант встряхнул беззащитную женщину так, что, показалось, сейчас дух вышибет из хрупкого тела, отвесил оплеуху и заорал в лицо:

– У – у – у, су – у – ка! Чуть не угробила, на хрен! Тварюга! Ма – р – ртышка с гранатой! Га – а – дина! Да, я тебя…

– П – п – простите.

– Что – о – о? Простите, говоришь? Да, я тебя, мразь, пришибу сейчас! Удавлю собственными руками!

– Д-давайте успокоимся. И договоримся мирно. Я все оплачу, обещаю. – Катю трясло: только сейчас осознала, что еще немного и могла погибнуть.

За несколько секунд вся жизнь промелькнула перед глазами. Вот Максим нежно целует и надевает счастливой невесте кольцо на руку. Вот она стоит на трибуне и горячо клянется, заступив на должность губернатора, служить на благо граждан области. Вот долгожданные моменты открытия нового детского сада, ледового дворца, нового жилого дома. Картинки веселые и грустные мелькали перед глазами. Роились в раскалывающейся голове. И глава уже не различала где реальность, а где выдумка и фантазия.

Разъяренный великан продолжал орать и трясти тщедушное тело обидчицы. Но она больше ничего не слышала. Туманом заволокло сознание, и голова измученной женщины безвольно опустилась на грудь.

Глава 19 (Д) ругая сторона сердца

Будь верен тому, кто верен тебе.

П. Тит Макций «Преданность»

Екатерина с трудом вынырнула из небытия. Медленно обвела потухшим, мутным взглядом комнату: внушительных размеров кровать с тяжелым балдахином, прикроватная тумбочка, массивный платяной шкаф ручной работы и больше ничего. Незнакомая обстановка насторожила. Женщина приложила огромные усилия и попыталась приподняться на локте. От этого движения сильно затрещала голова, и больная со стоном рухнула на мягкий матрас.

За дверью послышались осторожные шаги и в комнату неслышно проскользнул Матвей.

Глава изумленно изогнула тонкие брови:

– Ты?! Но как ты здесь? Где я?!

– Не беспокойся. Ты в безопасности. В моей квартире. – Мягко успокоил элегантный мужчина гостью, осторожно присел на край кровати.

– Как я здесь оказалась? Последнее, что помню – сильный толчок в грудь и какой – то огромный, просто квадратный, страшный мужик. Он трясет меня, и….

– Т – ш – ш! Тихо! Екатерина, тихо! Не нужно так волноваться. – Фролов подоткнул одеяло под ледяные ноги начальницы.

Снежная взбрыкнула и сбросила одеяло на пол:

– Я должна знать все! Не успокаивай меня! Да, что вообще происходит?! Объясни, наконец!

– Не кричи. Тебе сейчас вредно волноваться. Я вызывал врача. Он сказал: «сильнейшее сотрясение». Необходим постельный режим. Можешь оставаться здесь до тех пор пока не поправишься. А хочешь – навсегда. – Мягко произнес заместитель и протянул чашку горячего, ароматного кофе с солью.

Женщина с благодарностью взглянула на хозяина квартиры, жадно отхлебнула любимый напиток.

– И все – таки, Матвей, не уходи от темы разговора. Ты до сих пор так и не объяснил, что произошло.

Тепло разлилось по телу и непонятно было, от чего возникли эти приятные ощущения: то ли от горячего напитка, то ли от влюбленного, по – щенячьи преданного взгляда подчиненного. Очередной раб. Неужели не понятно? Женщинам не нужны рабы, женщины ищут повелителей.

Мужчина протянул следующую чашку и пробурчал:

– Я и объясняю. Будь добра, не перебивай. Три часа назад звонит мне какой-то взбешенный мужик. Кричит, что одна рыжая дура, извини за подробности, сбила его драгоценную машину. Сама без сознания упала к нему на руки, а он, несчастный пострадавший, не знает, что делать: то ли бросить незадачливую самоубийцу прямо посередине дороги, то ли сдать в участок. Пусть стражи порядка посмотрят, в каком состоянии разъезжают за рулем некоторые дамочки.

Пострадавший выхватил из твоей куртки телефон и выбрал из списка первый попавшийся номер. Так дозвонился до меня. Не буду передавать все те эпитеты, которые этот разгневанный донельзя господин произнес в адрес своей обидчицы. Думаю, сама догадаешься.

Госпожа губернатор хмыкнула, скорчила рожицу:

– Да уж, догадываюсь, успела наслушаться от него «комплиментов».

– Так вот, я прыгнул в машину и примчался на место аварии. Довольно быстро договорился с твоим… э – э… другом по несчастью. и привез пострадавшую в свое скромное жилище. Вот такая вот история. Никакого криминала с моей стороны.

Матвей тепло взглянул на подопечную.

Катя виновато опустила голову, румянец раскаяния покрыл щеки:

– Гм – м. Извини, набросилась, не разобравшись. Верный друг спас нерадивую начальницу от очередного скандала. Представляю: бугай заносит меня бесчувственную в полицейский участок. Полицейские, воспользовавшись удобным моментом, глумятся над бедной госпожой губернатором. Спасибо, что оказался рядом в трудную минуту. Ты поступил благородно. Не каждый, даже очень близкий человек, способен на такое. У меня, например, кроме преданного зама, никого не осталось. Матвей, извини, голова раскалывается, мне нужно домой. Поздно уже. Завтра на работу.

Расстроенный вице – губернатор скорбно взглянул на лежащую перед ним великолепную женщину. Сейчас, беззащитная и покорная, она была особенно дорога и желанна.

Неужели он так и останется для Снежной лишь другом?

Не в силах больше себя сдерживать, Фролов наклонился, придавил начальницу гибким натренированным телом и завладел влажными, соблазнительными губами. Екатерина почувствовала привкус дорогих сигарет и неожиданно для самой себя ответила на страстный поцелуй. Умелые руки Матвея жадно заскользили по ее телу. Проникли под бесхитростную одежду и белье. Сладкая волна затопила женщину, она задохнулась от нахлынувшей страсти, тепла и покоя.

Спустя несколько минут Снежная с сожалением отодвинулась от партнера.

Хозяин квартиры, тяжело дыша, неохотно отстранился и в недоумении уставился на соблазнительницу.

– Хватит! Матвей, хватит! Прошу тебя! Я не могу так! У меня есть Максим! – Вскрикнула глава и постаралась скрыть пылающее лицо.

– Врешь! Если бы он «был», ни за что не позволила бы поцеловать себя! Ты, ты нарочно это делаешь?! Нарочно разжигаешь во мне страсть, а потом прогоняешь?! Хоть понимаешь, как ты жестока? – Взъершенный мужчина вскочил, в ярости заметался по комнате.

– Дура! Какая же ты – дура! Я безумно, безумно тебя люблю! Готов все для тебя! А Глыба. Он недостоин такой великолепной женщины. Сколько раз муж изменял? Даже если и вернется, надолго ли утерпит супружеских сетей его пылкая, свободолюбивая натура?

Екатерина с болью смотрела в сверкающие глаза заместителя. Искренние слова затронули глубины души. Вот он – человек, который жаждет любви. Стоит рядом и ждет лишь мимолетного движения, мимолетного взгляда и почему она после многочисленных измен Максима должна хранить верность?

Женщина притянула Матвея к себе и прошептала:

– Люби меня. Я так хочу быть любимой и единственной.

В глазах мужчины сверкнула радость. Он боялся пошевелиться и спугнуть нечаянное счастье.

Катя повела бровью. Фролова не нужно было уговаривать дважды, и он осторожно раздел любимую.

***

Вечером госпожа губернатор с наслаждением нежилась в родном джакузи, вспоминала длинный насыщенный событиями день. Голова немного кружилась, побаливала, но это уже почти не доставляло неудобств.

Вот и встало все на свои места. Теперь не нужно больше страдать от любви к Глыбе. На душе покой. Тишина. Мертвая тишина. Это тоже хорошо: обожженные слезами края сердца припорошило пеплом, и оно не так болит. Да, еще ноет. Но это пройдет. Матвей залечит. Он – животворящий бальзам, госпожа выпьет напиток до дна, а он наполнится снова и снова. Любящего наполняет восторгом одно осознание того, что предмет воздыхания рядом и нуждается в нем.

Звонок телефона прервал приятные воспоминания о любовнике и выдернул из неги.

– Екатерина Львовна, я сделал все, как Вы просили. – Просипел мужчина и кашлянул.

Женщина представила, как утренний бугай переминается с ноги на ногу. Густые брови сведены на переносице. Мышцы перекатываются под тонкой кожаной курткой.

– Отлично сработано! Фролов клюнул и поверил в реальность аварии. Деньги возьмете на старом месте – в камере хранения.

Екатерина отключила телефон. Задумчиво размешала соль в остывшем кофе.

Матвей находится в счастливом неведение, думает, что Снежная попалась, наконец, в его любовные сети. Каким восторгом и воодушевлением сегодня светились глаза любовника! Все – таки приятно осознавать, что кто – то так сильно и беззаветно тебя любит. Счастливый заместитель легко попался в ловушку, расставленную ледяной леди. Теперь он в полной власти начальницы.

Матвей оказался хорошим любовником, страстным и внимательным. И это радовало. С Максимом все кончено, но безумная ревность по – прежнему душила Екатерину и женщина чувствовала себя отмщенной только в объятьях Фролова. К тому же омерзительная тоска и одиночество не будут больше делить с ней постель. Все. Хватит страдать и плакать по Глыбе, Матвей прав – он этого не достоин. Бизнесмен еще не раз вспомнит о высокопоставленной жене, да поздно, она выдавит предателя из сердца и из своей жизни.

После того как со скандалом покинул пост предыдущий первый заместитель – Плохотнюк Снежная не могла допустить, чтобы за спиной творились странные, криминальные дела. Второе лицо региона должно полностью подчиняться губернатору. Ей, как воздух, нужен верный, ответственный человек в правительстве. Врагов много. Слишком много. Никому нельзя доверять. Да к тому же с предстоящими выборами нет времени отвлекаться на многочисленные закулисные интриги: они отнимают слишком много драгоценного времени. А самое главное: выматывают душу. Оставляют в ней черные пустые дыры. Да, выбор сделан верный. Фролов станет идеальным информатором и будет служить верно, словно пес.

Глава 20 (К) араван предательств

Прошлое не хочет, чтобы его меняли.

Прошлое упрямо.

С. Кинг

Зима навалилась сразу и бесповоротно. Ватные горы девственного пушистого снега заняли все свободное пространство. Снежная вместе с природой впала в долгую, унылую спячку. Машинально выполняла повседневную работу, готовилась к выборам, встречалась с любовником. В ней будто надломился внутренний стержень и Катя не чувствовала вкуса жизни. Жила, повторяя одни и те же действия, словно запрограммированный робот. И только люди из близкого окружения госпожи губернатора часто замечали отсутствующий, равнодушный взгляд и скорбно опущенные уголки губ.

Работа вытравила любовь, втоптала ее в грязь и воздвигла себя на пьедестал. Она полностью подчинила себе хозяйку, а та только радовалась и поклонялась новому божеству. Божество сотворило чудо – избавило женщину от душевной боли, об этом Снежная не могла даже мечтать.

Катя подошла к проруби. Вокруг ни души. Лишь темные силуэты корявых столетних деревьев мрачно чернеют на фоне сырной луны. Она быстро сбросила одежду и осталась полностью обнаженной. Ступни моментально пристыли ко льду, пришлось пританцовывать, чтобы не врасти в него окончательно. Кожа покрылась мурашками. Женщина глухо ухнула. Разбросала руки и рыбкой скользнула в ледяную, студеную воду. Раз! Два! Три! Окунулась с головой. Пора выходить, так и воспаление легких недолго заработать.

Неожиданно чья – то толстая, словно ветка могучего дерева, волосатая рука схватила главу за волосы и окунула снова в воду. Катя забилась, закричала и захлебнулась. Вместо желанного воздуха лишь мутная, ледяная вода затекла в разрывающиеся легкие и в выпученные покрасневшие глаза, обволокла бешено молотящее сердце. Госпожа губернатор затрепыхалась и бешено закрутила головой в поисках просвета. Но вокруг только булькающая темнота.

– Все. Это конец. Даже с Максимом не успела попрощаться. – Промелькнула мысль.

В просвете проруби всплыло ухмыляющееся лицо ненавистного Косолапова.

Тук, тук. Тук. Сердце остановилось.

Рыдая, хватая воздух рвущимися легкими, Снежная взвилась на постели.

– Что с тобой, любимая? – Встревожился сонный Матвей, прижал трясущееся хрупкое тело к себе. – Страшный сон? Не бойся. Я рядом и смогу тебя защитить. Тш – ш – ш, успокойся. Все хорошо. Мы вместе и это главное.

– Нет. Главное не это. А то, что я до сих пор безумно, болезненно, до дрожи в коленях люблю Максима. – Подумала Катя и зарыдала еще отчаяннее.

Какое счастье, что следующий день выпадал на редкий выходной. Утром Снежная чувствовала себя разбитой и опустошенной. После пары чашек смоляного кофе с солью Катя, наконец, ощутила бодрость в теле и предложила Матвею покататься на машине. Эх, сесть бы сейчас на «Харлея» и лететь, лететь вдаль, навстречу обнимающему небу, свистящему ветру, но нельзя, нужно ждать весны.

Фролов с опаской покосился на окно. Мело так, что не видно домов напротив. Он поежился от одной мысли, что придется выйти из дома и даже в теплом салоне будет чувствовать себя неуютно, словно самовольно отдасться на растерзание злого ветра с колючей крупой. Сдержанный, рассудительный любовник не разделял увлечения женщины и ее страсти к быстрой езде, а то, что прогулка будет искрометной сомневаться не приходилось. Мужчина передернул плечами, когда вспомнил о железном, хищном монстре – «Харлее». Ему доводилось ездить в качестве пассажира на байке, при одном воспоминаниии о котором начинали дрожать колени. Фролов взглянул на любимую: омуты горели таким нетерпением и желанием, что Матвей не смог отказать.

Катя оделась в две секунды. А вот с обмундированием для скисшего Матвея пришлось помучиться: любовники не жили вместе и у Фролова не было сменной одежды. Женщина долго думала, во что бы нарядить попутчика. Оставался один вариант.

Снежная распахнула створки огромного шкафа Максима. Аккуратно вычищенные, отглаженные и сложенные стопочками вещи лежали нетронутыми. В платяном отделении висела целая коллекция кожаных курток, брюк и аксессуаров для езды на мотоцикле.

– Странно, почему он до сих пор никого не прислал за своими вещами? Ведь прошло почти два месяца. – Екатерина любовно погладила грубую кожу. Вдохнула запах дикого ветра, свободных полей и лесов перемешанный с ароматом мужской туалетной воды.

Многое из этой коллекции супруги покупали вместе. Из любой поездки, словно трофей, привозили то отделанный клепками и металлом ремень, то грубые ботинки на тракторной подошве, то ворох пестрых бондам.

– Видимо, Макс решил не брать в новую жизнь ничего, что напоминает о старой. Прошлое не имеет никакого значения. Его уже не существует. Я и есть его прошлое. – С горечью подумала женщина и резко отдернула от одежды руку, когда вошел унылый любовник.

– Вот. Надень этот джемпер и брюки. Вы с Глыбой практически одной комплекции. Должно подойти по размеру. – Любовница сдернула с вешалок выбранный комплект, сунула в руки Матвею и выскочила из комнаты пока он не заметил слез.

Мужчина проводил хозяйку грустным взглядом. Тяжело вздохнул. И стал медленно одеваться.

Через пару минут он вынырнул из гардеробной, одернул узкие брюки и скривился, давая понять, что такого рода одежда ему не по вкусу.

– Надо же, как Матвей похож сейчас на моего мужа. Брюки как по нему скроены. – Катя придирчиво осмотрела Фролова. – Есть лишь один нюанс: Матвей не Максим.

Снежная сдернула резинку с волос, мотнула головой. И рыжие густые пряди рассыпались каскадом по хрупким плечам.

В дверь позвонили.

– Странно, я никого не жду. – Пробурчала женщина и сузила глаза: не любила неожиданных визитеров. Они приносили лишь неприятные новости.

– Давай еще выпьем кофе, сваришь? А я сам открою. – Поспешил к двери Матвей.

– Кофе – это хорошо, кофе много не бывает. Матвей знает, чем меня отвлечь. – Пробубнила Катя и вернулась на кухню.

Фролов передернул плечами: чувствовал себя неловко в одежде соперника. Ворча, мужчина распахнул дверь и отшатнулся, словно увидел привидение: на пороге стоял хмурый, небритый Максим.

– Ты? Что ты здесь делаешь, в такое раннее время? – Сжал кулаки нежданный гость. Но тут же обмяк. – Хотя да, я слышал о вашей связи. Не думал, что все настолько серьезно. Уже живете вместе. Быстро.

Катерина выглянула из комнаты:

– Матвей, кто там? Максим?! Ты, ты пришел за вещами? Как раз вовремя, мы уходим. Не будем мешать.

Сердце забилось раненой птицей в сетях. Скорее, скорее отсюда! Пока не разрыдалась от обиды и горечи.

– Катенька, Катерина, я пришел поговорить. – Разволновался муж и с мольбой взглянул на жену.

– Максим, уходи! Ты причинил ей слишком много горя и боли. Зачем, режешь по свежей ране? – Недовольный Матвей преградил незваному гостю дорогу.

– Лучше отойди в сторону, дай нам спокойно поговорить и все выяснить. – Сжал кулаки Глыба, васильковые глаза потемнели и налились кровью. – Уже примеряешь мою одежду? Ничего. Тебе идет. Да только ты – не я. Понял. Она меня любит. И любила всегда.

Матвей не мог пошевелиться. Стоял, словно пораженный. Знал: все, что говорит Глыба – правда. И от этой мысли становилось еще гаже.

Взъерошенный, осунувшийся Максим взглянул на застывшую жену:

– Вот значит как. Быстро нашла мне замену.

Женщина задохнулась от ярости:

– Да, я нашла замену. Имею полное право. Муженек уезжает всего лишь на пару недель в командировку и тут же залезает в постель к очередной бабе! А может эта девица давно на мое место метила? Трус! Какой же ты – трус! Заставил любовницу позвонить, сообщить, что собираешься разводиться, растрезвонил о разрыве всем друзьям и знакомым, так, что даже газетчикам стало известно. Да еще и номер телефона сменил. И после всего этого я осталась крайней? Какая же ты сволочь, Глыба! Ненавижу! Убирайся из моего дома! Из жизни! Навсегда! Ненавижу! Ненавижу!

Слезы застилали глаза, Екатерина не видела сквозь пелену изумленное лицо любимого. Еще мгновение и она упадет на пол без чувств от переполнявших душу эмоций.

– Какая еще девица?! О чем ты?! Какие газеты?! Это какое-то недоразумение! Чей – то глупый розыгрыш! – Муж попытался отодвинуть хмурого Фролова и достучаться до обезумевшей от боли и горя Кати.

Женщина окаменела. Сглотнула комок горечи и прошептала:

– А все остальные «мисс мира» и «мисс красоты» тоже недоразумение? Сколько их прошло через твои руки, пока я считала себя единственной и любимой? Я устала от бессмысленных, бесконечных измен и предательств. Нельзя простить, вернуть или забыть того, кого у тебя никогда, и не было. Уходи.

Матвей схватил соперника за шиворот и подтолкнул к двери.

Глыба злобно вырвался:

– Да. Ты права. Кать, прости. Но на этот раз действительно не понимаю, о чем ты, я ни в чем не виноват! Ты сейчас лжешь: чувствовала всегда – я только твой, потому и прощала. Да, Кать, права: хотел, много раз хотел сорваться с крючка. Подсадила ты меня, понимаешь, как на наркотик, зависимый, не могу без инъекции. Давай начистоту: ты ведь тоже неизлечима. Болезнь, наша общая, сидит в каждой клетке и избавить от нее может лишь смерть.

Королева покачала головой и повернулась к мужу спиной.

Максим обреченно махнул рукой и выскочил из квартиры.

Наступила тягостная тишина.

Спустя пару минут Катя смахнула непрошеные слезы, яростно хлопнула в ладоши:

– Так, Матвей, едешь или нет? Я и так потеряла слишком много драгоценного времени!

Хмурый мужчина кивнул и покорно поплелся к выходу.